Наш мир

Этого Джеджун ожидал меньше всего. И хотел меньше всего. Нет. Он врал сам себе. Время от времени он сам своими мыслями возвращался в прошлое, вспоминая события того вечера в мельчайших подробностях, вспоминая, как дрожал под нависшим телом Юнхо, и как был разочарован, когда тому пришлось уйти. Оставить вампира одного. Такого возбужденного. А сейчас… Сейчас мужчина вжал его в стену, и Дже не хотел сопротивляться. Он хотел того, что не случилось пятьдесят лет назад, когда Юн был еще человеком, когда так крышесносно пах. Его превращение не особо радовало Патриарха. Они находились по разные стороны баррикад. Но не теперь. Теперь все Кланы были в одной лодке. И только это давало надежду, что враждующие веками Кланы Тореадоров и Тзимицу наконец смогут прийти к миру, к мирному сосуществованию. Чувствуя упирающийся в свою задницу член Юнхо, Дже чуть прогнул спину, застонав и откидывая свою голову тому на плечо, подрагивая под его губами и прикрывая глаза. - Ты все такой же чувствительный… - тихо прохрипел на ухо парню, сильнее прижимаясь своими бедрами к его заднице, теряя голову и сохраняя остатки сознания, боясь потерять контроль основательно, выпуская своего внутреннего зверя. Стараясь замкнуть его внутри, чтобы не навредить столь желанному телу. Получая новую порцию стонов, Юнхо скользнул ладонями по бокам тореадора, чувствуя его дрожь, заводясь сильнее, потираясь губами о нежную кожу его шеи, лаская ее языком, заставляя дрожать всем телом. - Ааах… - коротко застонал, Дже впился пальцами в поверхность стены, подаваясь к мужчине и прижимаясь к его паху, начиная медленно двигать бедрами, потираясь о возбужденную плоть, вырывая из горла тзимицу стоны, столь близкие к рычанию. Решая не растягивать и не проверять свою выдержку, Юнхо рванул дорогие брюки с парня, расстегивая ремень и дергая вниз собачку молнии, слыша звук шуршания скользящей по ногам ткани и звенящий гул ударившейся о пол пряжки. Дже и сам не мог тянуть. Сколько еще? Пятьдесят лет. Слишком надолго растянулось их свидание. Которое так и осталось неоконченным. С нерасставленными точками и не подведенной чертой. Одобрительно простонав, Патриарх уткнулся лбом в стену, кусая свои губы и стараясь не стонать. Умело стягивая с бедер Дже его белье, Юнхо сдавленно простонал, касаясь пальцами бархатной кожи, посылая все к чертям, когда руки скользят по точеной фигуре парня. Патриарх протестующее застонал, почувствовав, что пальцы мужчины перестали ласкать его бедра, царапая и сминая кожу. Хотел было возразить, открывая рот. - Аааааа!! – хрипло закричал, с новой силой впиваясь в обещающую стать родной стену, чувствуя в себе твердый член Юнхо, сжимая его своими мышцами и выгинаясь колесом, меняя угол проникновения и вновь вскрикивая в новой силой, когда головка толкнулась в простату. У мужчины перед глазами все поплыло, когда он оказался в этом дрожащем, столь желанном теле, таком тесном и таком манящем. Хотелось проникнуть как можно глубже и остаться внутри на века. Не отпускать. - Как долго… - рык в нежную кожу и скользящие по позвоночнику губы, скользящий язык, обводящий каждый суставчик, каждую впадинку, выдавливая из горла Дже все новые и новые стоны, граничащие со скулежом. Ладонями накрыл грудь парня, прижимая их к его мраморной коже, сжимая в пальцах твердеющие соски, лаская их, потирая и пощипывая. Джеджун терялся в накативших на него ощущениях, захлебываясь собственными стонами, подрагивая и только сильнее прижимаясь своим телом к телу мужчины, закатывая глаза от чувства наполненности. - Ну же…двигайся… - единственное, на что хватило Дже перед тем, как отпустить свое сознание и раствориться в наполняющих комнату стонах, в запахе этого мужчины, в нарастающем чувстве экстаза. Протяжно застонав, Юнхо отпустил все, начиная несдержанно двигаться внутри сжатых мышц, так плотно обхвативших его член, заставляя дрожать, выстанывая имя парня и стремясь растянуть его, проникнуть глубже, заполнить, отметить своим. Впиваясь клыками в белоснежную кожу шеи тореадора, тзимицу с жадностью глотал багровые капли, открывая последние двери, сдерживающие его внутреннего зверя, чувствуя, как он прорывается сквозь кожу, видя собственные когти, полосующие грудь извивающегося от наслаждения парня, кричащего от быстрого темпа, с остервенением надрачивающим свой член. Сейчас Дже не хотел смотреть на Юнхо. Он боялся того, что может увидеть. Ведь Тзимицу – Изверги, изучившие в совершенстве анимализм, способные пробуждать в себе животных, менять внешность. И сейчас клыки мужчины впивались в шею, когти полосовали грудь… Теперь тореадор чувствовал себя внутри, чувствовал как собственная кровь смешивается с кровью Юнхо, что снесло его крышу от силы зверя, желающего его, стремящегося к нему. Джеджун рванул руку мужчины, отнимая ее от своей груди, скользя языком по запястью, засасывая мягкую кожу губами и врезаясь в нее клыками, начиная пить, порывисто глотая, боясь проронить темные капли, чувствуя, как они стекают по его губам. Теперь они были одним целым. Что чувствует один – чувствует и второй. Теперь они всегда смогут найти друг друга по своей крови, где не находились бы. Отрываясь от шеи Дже, Юнхо порывисто облизал свои губы, слизывая капельки крови. С новой силой вжимая парня в стену, откидывая его руку за запястье и накрывая ладонью его член, надрачивая в ритм толчкам, хрипло выстанывая на ухо: - Убью…любого, кто…прикоснется к тебе… - делая пару грубых толчков, входя максимально глубоко и кончая в тело тореадора, отмечая того своим. От услышанного Патриарх громко застонал, резко насадившись на член мужчины и кончая ему в руку. Обмякая под прижавшим к стене телом, еле удерживаясь на дрожащих ногах. Тзимицу одной рукой обхватил Джеджуна за талию, прижимая к себе, не давая упасть. Уткнулся в мраморную кожу, дыша ее запахом, чувствуя разметавшиеся прядки на своем плече. Ощущение полнейшего покоя. Они плавились в нем. Никогда ранее такого не было. Ни один такого не испытывал. Возможно, поэтому их и тянуло друг к другу? Наверное, им предначертано было быть вместе. Ведь как ни крути, все в этом мире стремятся только к тому, что принесет им покой. Чанмин проиграл. Окончательно понимая это, когда услышал стоны Юнхо за дверью. Юнхо…Его правая рука его предала… Он был создателем. Но получал от мужчины только дежурный секс. Просто техника. Никаких эмоций. Он ждал, что все поменяется. Что ненависть по линии крови пересилит. Но не рассчитал, что ненависть проигрывала страсти… Что она затмевала все. Съехав спиной по стене, за которой его самый ненавистный враг и его любовник трахались, Мин медленно осознавал свое безысходное положение. Он хотел мести, но все вышло наоборот – он сам соединил этих двоих. Хотел осмеять Маскарад и Камарилью, которая отстаивала свои позиции… Но теперь и сам был частью Маскарада, скрепив все собственной кровью. Он был противен сам себе сейчас. И не хотел, чтобы в Клане видели его столь ничтожным и разбитым. Чтобы не произошло – он, Патриарх, не имеет на это права. Поднимаясь на ноги, Чанмин поспешил оставить здание, в котором потерпел столько позора за короткое время, сколько за все прожитые им века не было.