Санитар

      — Перфузия — процесс замены крови в теле незамерзающим составом, — терпеливо объяснял Мейсон, — это криопротектор, препятствующий повреждению клеток при заморозке. Его можно сравнить с антифризом для машин, который не даёт образовываться кристаллам льда. После ввода вещества тело замораживают до температуры жидкого азота — минус триста двадцать восемь градусов по Фаренгейту.       — Я понял, — буркнул Итан, — мог не продолжать после фразы «замена крови».       — А я вообще не тебе это всё рассказывал, — пробормотал санитар, продолжая вчитываться в текст, — мне надо понять, как он в принципе себе это всё представляет. Чтобы ты понимал, камеры нифига не индивидуальные. В каждом сосуде Дьюара от восьми до двенадцати человек и, если мне повезёт, то ещё парочка замороженных животных, колбы с образцами ДНК, а также сторонники нейросохранения, пожелавшие заморозить только мозг. Мне придётся буквально разворошить братскую могилу. Надеюсь, у них получится потом повторно заморозить остальные тела, иначе ущерб будет порядка миллиона долларов и десятка разбитых надежд.       — Неужели нет законного способа?       — Контракт на сто пятьдесят лет. Полагаю, просто подождать не получится.       — И что ты думаешь?       — Что, скорее всего, меня самого там заморозят уже через пару дней.       — Оптимистично.       — Тут сказано, что разморозка после криогенной консервации невозможна, поскольку этот метод разрушает структуру человеческого тела. Здорово, да?       — Восемь из десяти, — хмыкнул Итан, осматривая себя с ног до головы, — потому что есть вероятность оставаться в сознании всё это время.       — В частичном, — поправил Мейсон, — согласно некоторым исследованиям, после биологической смерти нейроны могут жить от восьми до десяти часов, а соответственно, и своевременная заморозка мозга позволит сохранить его «топологию».       — Как думаешь, зачем он сделал это со мной?       — Понятия не имею. Либо рассчитывал на возможное воскрешение, что вряд ли, потому что это чушь собачья, либо он чересчур сентиментален и планировал никогда с тобой не расставаться.       — Фу, звучит отвратно.       — Согласен, но я с удовольствием поменялся бы с ним местами.       — Ну, знаешь ли, — вспыхнул Итан, — я вот тоже от тебя не в восторге.       — Неправда, ты меня обожаешь, — почти искренне улыбнулся Мейсон, — и я на сто процентов уверен, что ты не хочешь со мной прощаться.       — Продолжай себя в этом убеждать.       Санитар фыркнул, но больше ничего не ответил, возобновив перечитывание деталей плана.       С каждым разом его уверенность в том, что это вообще реально провернуть, угасала. Это невозможно. Нужна как минимум группа захвата, и желательно по гранатомёту на каждого.       Ну хорошо, допустим, не так всё мрачно.       Надо всего лишь откачать газ из одной холодильной камеры, при условии, что он не планирует остаться без пары конечностей, потом открыть её, выбрать нужное тело, схватить и сбежать.       Совсем просто, как он считает. Особенно если один твой помощник на другом континенте, а второй не в состоянии даже дверь подержать, пока он будет тащить труп.       В остальном были ещё какие-то мелкие сложности с постом охраны и сотрудниками лаборатории, но в сравнении с основными моментами они казались легко преодолимыми.       Нет. Ничерта лёгкого там не было.       Мейсон пробормотал несколько ругательств себе под нос. До Рождества ему домой точно не попасть. Живым, по крайней мере.       Тогда он понял, что не один плох в планировании. Однако, если у него самого вообще не было плана, то в голове у помощника поместился целый склад из идей, в одной из которых он всерьёз рассчитал количество тротила, необходимого для подрыва восьмиэтажного здания.       В результате Мейсон взвесил своё желание выжить и не попасть за решётку, выпил около пяти чашек кофе и позвонил Призраку, чтобы высказать всё, что думает о его плане.       — Что тебя не устраивает? — терпеливо выслушав пятнадцать минут отборных ругательств, спросили на том конце провода.       — Ну, давай по пунктам, — буркнул Мейсон, кидая взгляд на разложенные по столу листы бумаги, — где мне взять Порш?       — В аренду, разумеется, — невозмутимо ответил Призрак, — я же примерно представляю твоё финансовое положение.       — Ты совсем спятил? Эта тачка стоит больше, чем я смогу получить за все свои органы.       — Ой, да брось. Наверняка она будет застрахована. Почти уверен, что никто не станет её оплакивать.       — Это меня никто не станет оплакивать, — возразил санитар, — а машину, у которой на ценнике написано: «ебаная куча денег», очень даже может быть. Чем плох Опель?       — Тебя никто на нём туда не пустит, — хохотнул помощник, — люди, готовые платить состояние за заморозку, не ездят на всяком дерьме.       — Ладно, — сдался Мейсон, — как бы между прочим, у меня хватит на аренду примерно трёх минут, как думаешь, успеем?       — Определённо, — усмехнулся Призрак, — хорошо, возьму финансирование на себя. Ты счастлив?       — Нет. Второй, третий и четвертый пункты надо переписать.       — Что не так?       — Цитирую: выруби кого-нибудь из медицинского персонала, проберись в холодильник и достань тело. Это даже не план. Как ты себе это представляешь? Он заморожен! У меня толстая кишка выпадет, пока я буду его тащить.       — Я готов выслушать твои версии, — обиженно буркнул Призрак.       — Нужно, чтобы они сами мне его отдали, — уверенно выпалил Мейсон, — тела выдают родственникам на захоронение по истечении срока контракта или же по запросу.       — Хочешь прийти и сказать «пожалуйста»?       — Почти. Я хочу, чтобы ты взломал их базу данных, сделал фальшивый запрос и помолился, чтобы всё прошло гладко.       — Несложно, тяжелее, невозможно.       — Ты же смог найти тело, значит, доступ к базе данных у тебя уже есть.       — Поэтому первый пункт попал в раздел «несложно», дальше всё не так просто.              — В чём загвоздка?       — Мне нужно будет захватить всю сеть Крионик. Существует проблема: пользователи Windows, особенно те, которые работают на серьёзные организации, редко устанавливают на компьютеры новые программы и с большим подозрением относятся к новым приложениям, установить которые им предлагается в электронном письме. Однако эти самые пользователи почти ежедневно открывают документы Word, презентации PowerPoint и файлы PDF. В них я тоже могу поместить свои импланты. После того, как я введу IP-адрес сервера компании, я смогу увидеть список доступных атак с использованием заражённых носителей. Этот список файловых форматов будет меняться по мере устранения существующих и обнаружения новых уязвимостей. Многие из этих атак будут работать только с определённой версией программного обеспечения, поэтому мне нужно, чтобы кто-то провёл разведку, чтобы выбрать именно ту, которую использует наша цель.       — Я нихуя не понял, — буркнул Мейсон.       — Да ничего страшного, — отмахнулся Призрак, — я продолжу, если ты не против. Получив доступ к компьютеру, большинство хакеров предпочитает оставаться незамеченными. Не буду вдаваться в подробности, но я заменю функцию операционной системы, перечисляющую все файлы, функцией, перечисляющей все файлы кроме тех, которые были созданы непосредственно мной. Таким образом, какое-то время их антивирусы не обнаружат ничего подозрительного.       — Звучит неплохо, — подбодрил санитар, — только мне кажется, что ты не совсем правильно понимаешь значение фразы: «не буду вдаваться в подробности».       — Блять, а мне ещё всё это писать, — опечалился собеседник, — в общем, мне надо завладеть одним компьютером, чтобы получить права администратора всей корпоративной сети. Тогда я смогу контролировать все подключённые к ней устройства, прослушивать сетевой трафик и отправлять запросы контроллеру домена.       — Так, а я чем могу помочь?       — Ты хотя бы немного слушал? — без особой надежды уточнил Призрак.       — Честно?       — Ой, да иди нахуй. Перед кем я тут распинался? Мне надо, чтобы ты пробрался в Крионик, нашёл там какой-нибудь комп и обеспечил мне доступ. Так понятнее? Запрос на выдачу тела будет висеть семь дней, и всё это время я должен буду мониторить сеть, чтобы меня не вычислили и не заметили, что тело, которое они готовят к выдаче, на самом деле никто не запрашивал.       — А они не будут звонить тем, с кем заключали контракт для подтверждения? — усомнился Мейсон.       — Зачем? Я найду реальный образец заявления и изменю в нём только имя заказчика и трупа. Не думаю, что это будет выглядеть очень подозрительно: какому идиоту придёт в голову красть тело? — последовала театральная пауза, а потом Призрак притворно вздохнул: — Ах да, точно.       — Очень смешно. Кстати, а чьё имя указано в документах Итана? Не сама же ЕГ, как я понимаю. Вообще законно то, что тело заморозила организация, а не родственники?       — Не совсем. Контракт заключали с родителями, а спонсором выступила уже компания.       — И как их зовут?       — Карла и Томас Миллер. Есть подозрение, что имена могут быть вымышленными. Тебя ведь тоже не Маркус Гримм зовут.       Мейсон задумался, однако никаких ассоциаций в голове не возникло. Только лёгкое беспокойство и ощущение, что он уже где-то слышал эти имена. Впрочем, при знакомстве он почти никогда не запоминал, как именно представлялись люди.       Потом. Всё, что касается ЕГ, потом.       — Так мне не придётся брать в аренду машину? — не без надежды спросил санитар.       — Само собой, придётся, — возмутился Призрак, — я не собираюсь страдать в одиночестве. Из-за тебя я просижу на пальме не меньше семи дней, чтобы поймать стабильное соединение. Я требую спецэффектов.       — Уточню: ты же понимаешь, что могут пострадать ни в чём не повинные люди?       — Я верю в то, что твоя цель оправдывает средства.       — Да не то чтобы, — Мейсон нахмурился, впервые начав сомневаться в своём решении, — там речь идёт про одну семью, которая заждалась сына на родине.       — Звучит благородно, — подтвердил Призрак, — но мы очень постараемся, чтобы никто не пострадал, — парень помолчал, а потом задумчиво протянул: — как думаешь, для сотрудников компании предусмотрены льготы на криозаморозку?       — Когда приступим? — пропустив последние слова мимо ушей, спросил санитар.       — Напишу вирус, отправлю тебе. Потом купи всё, что я вышлю тебе списком, и после всех предварительных ласк сможем начать.       — Какова вероятность успеха?       — От тебя вообще мало что зависит, — сквозь нервный смешок ответил Призрак, — проникнешь в Крионик, передашь мой подарок — и всё, неделька свободна. Потом придёшь, покажешь документы и заберёшь пацана, уже почти тёплого, кстати. Твои дальнейшие манипуляции с телом мне не очень интересны.       — Надеюсь, ты укажешь получателем не человека по имени Мейсон Кларк?       — Само собой. Скинешь потом данные с твоих временных документов.       — Хочешь сказать, что ты был не в курсе того, что меня прозвали Теодор Уорнос?       — Нет, а что не так?       — Спасибо, что объединил имена двух серийных убийц, а не скопировал целиком одно. И я почти не обиделся, что один из них — женщина.       — Понятия не имею о чём ты, — судя по голосу, он прекрасно обо всём знал, — красивое имя, к слову.              Потом они ещё долго обсуждали детали плана. Как ни странно, но совместными усилиями он приобрёл довольно обнадёживающие очертания. По крайней мере, теперь не было угроз другим клиентам Крионик, по чистой случайности замороженным в одной цистерне с Итаном.       Немного смущало то, что Призрак прав: от него самого мало что зависело. Придётся практически полностью довериться человеку, который не то что не планировал присутствовать лично, так ещё и имя своё называть отказывался. Аргумент, что это «сохраняет между ними загадочность», Мейсон не собирался воспринимать всерьёз.       Повесив трубку, санитар встал из-за стола, собрал бумаги, на которых чертил первоначальный план, и сгрёб всё в корзину для мусора.       — От Каспара нет вестей? — спросил Итан, видимо, подустав от полного игнорирования собственной персоны.       — Вчера было последнее, — задумчиво ответил Мейсон, — перед тем, как мы сели в поезд.       — Ты не волнуешься?       — А должен? Если бы что-то случилось, Оскар бы мне позвонил. Да я почти уверен, что они уже подружились и сейчас отлично проводят время.       — Посмотрим что-нибудь? — предложил мальчишка. — Такое чувство, что прошло много лет с тех пор, как мы в последний раз смотрели Игру престолов.       — Действительно, — хмыкнул Мейсон, — все же так делают. Мне предстоит чудовищно опасная махинация, а потом столкновение с маньяком-учёным. Наверное, я слегка прервусь и посмотрю телевизор в компании собственной галлюцинации.       — Это значит «нет»? — опустив голову, подытожил Итан.       — Это значит, мне нужны чипсы со вкусом паприки и пара банок пива. Может быть, это последняя пятница в моей жизни, я собираюсь оторваться по полной.       — Сегодня вторник.       — Да наплевать, я в отпуске.       — Твой отпуск закончился… — начал было Итан, а потом наткнулся на пристальный хмурый взгляд и проглотил последние слова. Вместо них он добавил: — Какой сезон посмотрим?       — Шестой, — кивнул Мейсон, — если мне не изменяет память, в последний раз мы смотрели пятый.

***

      — Я чувствую себя тупо, — объявил Мейсон, зачем-то прикладывая к уху указательный палец, — почему я не могу прийти к ним под видом клиента?       Он действительно чувствовал себя немного не в своей тарелке. В ярко-красном Porsche 911 Carrera он смотрелся так же органично, как бездомный в Белом доме. Конечно, это было нужно, чтобы отвлечь внимание охраны: ходит легенда, что красивые машины очень привлекают мужское внимание. Однако сам он тоже мужчина, и его внимание эта машина определённо так же привлекала. Особенно когда он уже сидит внутри.       — Потому что так тебя могут запомнить, и тогда будет немного подозрительно, если ты уже через неделю явишься за другим телом.       — А, то есть так меня никто не узнает? — Мейсон даже не попытался скрыть сарказм в своём голосе.       — Никто не обращает внимания на сотрудников, — Призрак пустился в объяснения, — а вот потенциальный клиент — личность довольно запоминающаяся. Ты плохо понимаешь, как там всё устроено. Их прибыль едва покрывает затраты на оборудование и зарплаты сотрудников. Тебя там облизали бы с ног до головы и сделали фотку на память. Оно нам надо?       — Скажи честно: это всё ради того, чтобы я угробил тачку? Хочешь вогнать меня в депрессию на ближайшие лет так сто?       Мейсон почти любовно провёл пальцами по рулю. Он не смог разобраться с кнопками и найти климат-контроль и немного замёрз, потому что курил в приоткрытую форточку, но это с лихвой компенсировали сиденья, выполненные из чёрной обивки с кожаной отделкой, и приятная для глаз безрамочная мультимедийная система с двумя экранами.       — Ага, — не стал спорить собеседник, — сосредоточься, ты почти на месте.       — Откуда ты знаешь?       Перед ним была абсолютно ровная дорога, линия горизонта и тусклый солнечный блин на темнеющем небосклоне. Ни намёка, ни указателя. Даже встречных машин с каждой минутой попадалось всё меньше.       — Тормози! — неожиданно резко заорал Призрак.       Мейсон вдавил педаль тормоза вниз до упора, и машина неожиданно плавно начала снижать скорость. Будь это его родной Форд, он бы разбил себе нос о руль. Это при плохом раскладе. При хорошем вылетел бы через лобовое стекло и уже лично знакомился с одним из апостолов.       — Твою мать! — взревел санитар, пропустив несколько ударов сердца подряд.       — Выходи, — как ни в чём не бывало скомандовал собеседник, — двигатель сзади.       Продолжая чертыхаться сквозь стиснутые зубы, санитар вышел из машины. Прислушавшись к звукам на дороге, он сделал вывод, что ближайшее время свидетели тут не появятся.       — Что дальше?              Он знал, что дальше, просто хотел действовать вроде как по чужому указанию, а не по своей воле.       — Открой багажник, найди маслопровод и разрежь его.       — И на чём мне потом уезжать?       — Это ведь не мне нужно тело неизвестного пацана, — напомнил Призрак, — где-то в пяти милях отсюда точно должна быть остановка.       Мейсон выдернул шланг, глядя куда-то в сторону неба. Опасения, однако, не оправдались: оно осталось абсолютно невозмутимым, не разверзлось посередине, а дождь из лавы не пролился ему на голову. Но по ощущениям примерно это и произошло.       Он сел за руль, мысленно взывая к богам, в которых внезапно захотелось поверить, с просьбой простить ему эту крохотную диверсию и обещая, что если ему ещё раз по чистой случайности доверят в руки нечто подобное, то он будет это беречь и ни за что не станет намеренно приводить в негодность.       Спустя полторы минуты из багажника повалил густой серый дым. Мейсон поспешил закрыть окна, чтобы раньше времени им не наглотаться. Как ни странно, почти в этот же момент перед ним открылся вид на систему строений, в центре которого находилось огромное знание, больше похожее на молокозавод.       — Видишь что-нибудь? — поинтересовался Призрак.       — Помимо безрадостных перспектив? Впереди охрана. Двое. Стоят прямо на дороге и, по всей видимости, обсуждают то, какой я неудачник.       — Отлично, сворачивай на парковку, остановись где-нибудь и позови их на помощь. Сумеешь стащить пропуск?       — Как-нибудь попытаюсь, если не взлечу на воздух.       Он затормозил рядом с тёмным внедорожником и выскочил из машины, бешено вращая глазами. Два человека в зелёной униформе тут же бросились к нему навстречу.       — Сеньор, всё в порядке? — закричали по-итальянски. Кто именно говорил, Мейсон не понял, очень некстати начав кашлять. — Что произошло?       Он согнулся пополам и, почти не притворяясь, сделал вид, что вот-вот потеряет сознание. Двигатель дымился так, словно его изначальной целью было не заводить машину, а перерабатывать химические отходы.       Один из охранников передал что-то по рации, кажется, там было что-то про огнетушитель, и наклонился лицом к санитару. В таком дыму выкрасть пропуск оказалось не так уж и сложно. Да и занятые дымом охранники не обратили особого внимания на его желание скрыться от пожара, только весьма настойчиво попросили не уходить далеко. Заверив их, что он только посидит в приёмной, придёт в чувство и сразу же вернётся, Мейсон зашагал в сторону главного входа, очень надеясь не услышать за спиной звуки взрыва.       — Что дальше, гений? — стараясь не смотреть по сторонам, он пересёк просторный холл, выложенный белым кафелем.       — Осмотрись. Я не могу знать, что там происходит, — произнёс Призрак. — Что ты видишь?       — Что люди начинают думать, будто я говорю сам с собой, да ещё и на английском. Я вот примерно таких взглядов избегаю с самого детства.       — Так, ладно, двигай к лифтам, там разберёмся.       Подняться решено было на пятый этаж, потому что выше уже располагались лаборатории, а туда проникнуть незамеченным было просто невозможно. Не то чтобы остальные помещения ждали его с распростёртыми объятьями, но плотность населения на средних этажах была значительно ниже.       — Это огромное здание, — стараясь говорить как можно тише, произнёс Мейсон, делая первые шаги по коридору, — мне ломиться во все двери в поисках компьютера?       Он вовсе не преувеличивал: широкая винтовая лестница вела, кажется, к самим небесам, а если свеситься через перила и посмотреть вниз, то можно увидеть, как вся жизнь проносится перед глазами.       — Прекрати панику, дай подумать.       — Я, кажется, сам знаю, — буркнул Мейсон, заприметив комнату для персонала.       Внутри было пусто, тихо и ни одного монитора в зоне видимости. Зато на крючке висел небрежно брошенный белый халат.       В нагрудном кармане обнаружилась маска, и санитар, пообещав себе больше никогда так не делать, натянул её на лицо и выскочил обратно в коридор.       Осмотревшись по сторонам, он приметил одинокую стройную шатенку в таком же белом халате и маске, только в отличие от него, она довольно уверенно шла по коридору, вчитываясь в планшет, который держала в руках.       Он нагнал её возле самой двери в кабинет.       — Здравствуй, Сара, — наудачу выпалил Мейсон, а по удивленному взгляду тут же понял, что удача не на его стороне.       — Андреа, — как ни странно, она довольно миролюбиво его поправила, — вы меня с кем-то перепутали.       — Прошу прощения, — притворно сокрушался санитар, стягивая маску, — тяжелый день. С ним бывает непросто, — он многозначительно кивнул головой куда-то на верхние этажи.       — Вы про доктора Бруно? — уточнила девушка и, судя по сощуренным глазам, тепло улыбнулась. — Порой он невыносим.       — Он сказал мне спуститься к вам, — Мейсон выдавил самую шикарную улыбку, на которую только был способен, очень надеясь, что не стал ещё больше походить на маньяка, — чтобы последить за тем, как вы работаете. Он восхищается вами.       — Правда? — она удивлённо приподняла брови. — Это действительно неожиданно.       — Сам он этого никогда не признает, — санитар галантно распахнул дверь перед спутницей, ненавязчиво намекая, что пора бы уже войти внутрь, — но, когда мы с ним наедине, он только про вас и говорит.       — Я думала, он хочет меня уволить, — облегчённо выдохнула девушка, стягивая маску.       На вид ей было около сорока. Среднего роста, нормального телосложения. Глаза карие, нос прямой, подбородок острый. От неё пахло физраствором и цветочным дезодорантом. Мейсон опустил взгляд на кисти и не нашёл там кольца. От Андреа этот жест, само собой, не укрылся.       — Над чем конкретно вы работаете? — она широко улыбнулась и провела его к компьютерному столу.       — Я специалист в области, — «разработки лёгких путей ухода из жизни», — криоконсервации эмбрионов.       Ничего другого ему просто не пришло в голову. Тогда Мейсон внимательно всмотрелся в лицо собеседницы, чтобы в случае подозрений искать способы оправдаться. Однако та спокойно пожала плечами и села за стол, предложив ему свободный стул.       — Тогда вам действительно лучше было бы обратиться к Саре, — немного смутившись, изрекла Андреа, — у неё куда больше опыта в этом.       Так вот почему его появление не вызвало вопросов. Где-то в здании действительно бродит как минимум одна Сара. Ну хотя бы в чём-то повезло.              — Признаться, — Мейсон поймал себя на мысли, что начал говорить как Оскар, — я немного слукавил. На самом деле я сам попросил доктора Бруно отправить меня именно к вам.       На этих словах щёки Андреа приобрели оттенок красного перца, а Мейсону захотелось воткнуть себе в шею что-нибудь острое. О флирте он знал примерно ничего, но, судя по реакции собеседницы, его несчастные попытки имели успех. Немного подумав, он аккуратно поправил очки и облизнул пересохшие губы.       — Работа очень важна для меня, — он очень надеялся, что его голос звучит проникновенно.       — Д-да, — кивнула Андреа, не без труда отводя взгляд к монитору, — как и для каждого из нас.       — Но порой так важно встретить кого-то, кто понимает важность этой работы, — тут до него дошло, что наушник всё ещё работает, а значит, Призрак слышит каждое его слово, — вы согласны, не так ли?       — Безусловно, — девушка немного нервно растянула губы в улыбке.       — А что ещё приятнее, — прошептал Мейсон, — когда этот кто-то является чрезвычайно привлекательной молодой девушкой.       — Меня сейчас вырвет, — шёпотом сообщил Призрак.       «Меня тоже», — мысленно ответил санитар.       — Не хотите кофе? — неожиданно Андреа резко вскочила на ноги, едва не уронив компьютерную мышь. — Можете пока начать знакомиться с моими материалами, а я схожу. Вам какой? Чёрный? Сахар? Сливки?       — О, не стоит так себя утруждать, — притворно вздохнул Мейсон.       — Нет-нет-нет, — девушка покачала головой, уже двигаясь в сторону выхода, — я быстро, вы даже не заметите, что я отходила.       — Каждая минута будет казаться мне вечностью.       — А вот это уже был перебор, — констатировал Призрак, когда за Андреа закрылась дверь, — она же сейчас пойдёт подруг приглашать на вашу свадьбу.       — Что мне делать?       — Ну, кольцо купи, я не знаю.       — Блять! — санитар шутку не оценил.       — Доставай свой телефон, — собрался Призрак, — провода взял?       Мейсон вытащил из кармана всё, что было озвучено.              — Теперь жди, — на экране появился значок загрузки, — я скажу, когда можно будет вытаскивать.       — Можно побыстрее? — Мейсон с опаской покосился в сторону двери. — Я бы хотел уйти, не попрощавшись.       — Как это цинично, — хмыкнул Призрак, — ещё немного. Всё, беги оттуда.

      ***

      Он успел кинуть прощальный взгляд на брошенную на парковке машину. Толпа охранников выстроилась в кружок, и они что-то обсуждали, сокрушённо покачивая головами. Мейсон был с ними абсолютно согласен, однако решил не делиться впечатлениями и не подходить слишком близко и направился в сторону остановки общественного транспорта.       Ещё с ночи его преследовала одна мысль: не пошарить ли в доме, где когда-то жил Роберт Меленбельт, деятельность которого казалась ему всё более подозрительной, несмотря на то что его близнец несколько дней пел дифирамбы на тему того, каким прекрасным человеком был его брат?       Пока картина представлялась ему примерно такой: отец-археолог ввозит сомнительное вещество через границу. Мать работает над этим веществом и передаёт все данные своему сыну, сотруднику ЕГ. Тот, в свою очередь, сотрудничает с Образом и помогает тому в его исследовании.       Первым оступился Роберт, за что поплатился головой. Спустя три года доверие утратили и Шарлотта с Трэвисом. Потом в ту же яму отправляются сами объекты исследования.       Занимательная история получается. Если отбросить всю чушь про эволюцию и паранормальные способности, то выходит, что речь идёт о серийном убийце. Так всё намного проще.       Вот только теперь на повестке дня встал достаточно острый вопрос: он сам-то ему зачем? Или он нужен был только Элисон, которая не теряла надежды создать конвейер из зомби, чтобы жить вечно?       Немного подумав, он набрал номер Оскара.       — Привет, — голос антрополога звучал хрипло и приглушённо, — я только собирался сам тебе позвонить.       — Привет, — сквозь шум ветра в ушах выпалил Мейсон, — ты не помнишь адрес своего брата?       — Что?       — Где он жил, пока работал на ЕГ? — терпеливо перефразировал Мейсон.       — Снимал жильё в аренду, — неуверенно ответил Оскар, — где-то в Рифреди, там расположены кафедры Флорентийского университета, а после ему так понравилось, что он решил не переезжать.       — То есть точный адрес ты не помнишь? — уточнил Мейсон.       — Район Новоли, но точнее не могу ничего сказать. А тебе зачем? Прошло шесть лет, полагаю, там давно уже живут другие люди.       — Да так, — в досаде отмахнулся санитар, — а ты чего хотел?       — Каспар ушёл.              Мейсон резко затормозил, едва не споткнувшись о собственную ногу.       — Сам? Или ты про иной мир?       — Прости, — выдохнул антрополог, — мы с ребятами пробовали его искать. Я обзвонил ближайшие больницы и морги, но в полицию пока не ходил. Решил сперва услышать твоё мнение.       — То есть он был жив и в сознании, когда выходил из твоего дома?       — Само собой, — воскликнул Оскар, — я думал, он прогуляется и вернётся, а спустя час начал беспокоиться.       — Зачем? — не понял Мейсон. — Он старше тебя лет на пятнадцать, если смог сам уйти, значит, всё с ним хорошо. В полицию не вздумай обращаться.       — Но ты же просил, чтобы я…       — Лучше найди старый адрес своего брата.       — Порой я тебя совершенно не понимаю.       — Если я скажу, что я тоже, тебе полегчает? — усмехнулся Мейсон.       — Не особо, — сдавленно протянул Оскар. — Ты вернёшься? Если узнаешь что-то про мою семью?       — Возможно, — подъехал автобус, и санитар прыгнул в спасительную теплоту салона, — набери, как узнаешь адрес.       Оскар попытался ещё что-то сказать, но Мейсон повесил трубку.       После слов антрополога адрес Роберта Меленбельта перестал его волновать. Там он уже вряд ли что-то сможет найти.       Образ сейчас в Амстердаме. Или был там, когда он уезжал. Значит, он всё же интересен этому психопату.       А Каспар Иво мёртв. Почему-то в этом он даже не сомневался.       Уже перед самым возвращением в отель он получил сообщение от Призрака. Они справились с первым этапом плана. Через неделю компания Крионик добровольно и без жертв выдаст ему тело Итана Петрелли.