2045. Башня «Демонхост». Фриц.
Фриц уже три минуты гипнотизировал пустой стакан из-под виски, не решаясь его пополнить. Десяток пустых экранов освещали комнату стерильно-холодным цветом. Вскоре наступит день и час, в который они с Трейсом условились связаться друг с другом. Бес не знал, что сказать малышу. Правду? Или пока не вырывать парня из мира розовых иллюзий? Нет, никаких компромиссов перед лицом апокалипсиса. Младший Сантьяго почти за пять лет стал ему сначала хорошим знакомым, а затем и другом. Лгать ему он не может, да и не хочет, а если новости раздавят Трейса, то Фриц просто возьмёт ещё один камень себе на душу. Всё решив для себя, Фриц пополнил бокал на два пальца, закинул одинокий кубик льда и стал дожидаться звонка. Наконец, шесть минут спустя, мигнуло оповещение. Скинув в канал ответ оставаться на месте и не крутить ручку приёмника почём зря, Фриц вывел звонок через спутник. Один из экранов мигнул — появилось изображение Трейса. Вокруг были горы мусора. — Чёрт, Бес, у меня нет столько денег, чтобы висеть на спутниковой связи. — Не боись, малыш, за счёт заведения. Заодно скинешь цифровую подпись. — Зачем? — Представители «Арасака» приходили и попросили подписать бумаги о неразглашении. Это касается вашей весёлой поездки. — И Ван с Зеро согласились? — А почему нет? Эта информация, как чемодан без ручки, весь полезный потенциал этой штуки лишь в том, чтобы поднять волну говна, которая быстро схлынет, не запачкав корпоратам даже тапочки. Трейс смотрел в ответ, будто впервые видит собеседника. Взгляд брезгливый, с нотками отвращения, как будто Фриц проехался на БТРе по стае щенков и забыл отряхнуть ботинки от требухи. — Я потом всё выскажу лично, когда это закончится. Фриц лишь надрывисто рассмеялся. — Что смешного? Опустошив бокал виски залпом, он стал резать по живому. Хватит ходить кругами вокруг пропасти, пора прыгать. — А ничего теперь не кончится, Трейс, ты своим расследованием обвалил акции «Милитех» на тридцать пять процентов. За меньшее убивают вместе с семьёй, не жалея детей и женщин. — О чём ты, чёрт возьми?! — Зара и Дэмиен мертвы. Лилайю нашли мёртвой от передоза, избитой и с вырванными ногтями. Про Пневмо и Кеплер не знаю, но, надеюсь, до них не добрались. Через них эти уроды хотят выйти на тебя, Трейс. Я ещё молчу о награде за твою голову в районе мульта, что вывесили неделю назад. И всё это следствие твоего тщеславия, мелкий, выпусти ты статью инкогнито, и корпоративным псам неоткуда было бы брать след. А если бы попросил нас прикрыть тебя, то никто бы не узнал, откуда вылезла информация. Младший Сантьяго выглядел чуть лучше побитой собаки. Эта картина доконала, Фриц не мог вынести этого вида. Отдельный пыткой была двойственность: хотелось посочувствовать и приободрить мелкого кочевника, и одновременно излить на него весь свой яд, который копился с того памятного разговора. Пока не поздно, нужно обрывать связь. Но всё равно капля яда успела вырватся из пасти: — Пожинай свои плоды, Трейс. И да, твоя мама пока жива, ваше родство ещё не отследили. До связи.***
Погасив экран, я налил ещё одну порцию виски и опрокинул, не чувствуя вкуса. Ощущать себя последней сволочью на планете неприятно, но либо сказать правду сейчас, либо произошедшее накопит критическую массу, и Трейс всё равно узнает, но шанс того, что преодолеет снежный ком, который на него обрушится, будет мизерным. Этот вечер я проведу здесь, в компании шумящих экранов и виски.Деловая встреча с представителями «Арасака» в «Вальхалле». Ван.
Ван наблюдал за процессией, что продвигалась к его кабинке, и видел, что Арасаковцы выучили домашнее задание. Никаким Смэшером даже не пахнет, так как тактика запугивания преподнесла, по мнению их аналитиков, обратный результат. Делегация состояла из трёх лиц и пятерых охранников. Если мордовороты не отличались выразительностью — самые обычные охранники на азиатский манер, — то вот трое выгодно выделялись на их фоне, и не только качеством ткани деловых костюмов. Напыщенность бросалась в глаза даже через камеры. Ван уже предвкушал, сколько надменности ему придётся хлебнуть во время переговоров. Когда его люди привели переговорщиков от «Арасаки», Ван решил взять ситуацию в свои руки и свести всё в деловое русло, забив болт на этикет. Это направит аналитиков и психологов на ложный след, приписав несвоейственные ему черты характера и мании. Ван не обольщался ни с одной корпорацией: они не станут настоящими союзниками. Он уверен, что страница словаря с этим словом у корпоратов покрыта вековой пылью, а самые старшие представители корпорации даже забыли, как правильно его произносить. — Господа, добро пожаловать в «Вальхаллу». Присаживайтесь. Пока нам не подадут напитки, я хотел бы узнать, что корпорация «Арасака» решила предложить «Демонхост». — Мистер Велиар. Было видно, что те двое позади лидера о чём-то переговаривались с тем по внутренней сети. Зеро совершил внутренний звонок. От неожиданности Ван слегка дёрнулся. Этот жест в записи точно проанализируют в аналитическом отделе «Арасаки». ZERØ: — Взломать? V1: — Нет, могут отследить. Да и всё на лицах написано: смешивают меня и моих родителей с дерьмом за несоблюдение этикета, и слово Гайдзин там самое приличное. Лучше устрой им парочку смертельных несчастных случаев, только растянутых лет на пять между собой. ZERØ: — «Я не злопамятный, отомщу и забуду, что отомстил, и буду мстить дальше»? V1: — Всё так. Не одобряешь? ZERØ: — Я?! Ты меня с кем-то перепутал, единичка. Если буду нужен, маякни. Весь диалог занял от силы секунд пять.Мог бы и меньше, но Ван слишком мясной для таких скоростей. Общение с Зеро оставило после себя жуткую мигрень: наш цифровой брат всё больше и больше ускоряется, живя в киберпространстве, и забывает об ограничениях органиков в восприятии информации. Это приводит к неприятным казусам. Арасаковцы заметили подсветку в глазах, пускай та засветилась всего на мгновение. — Если это что-то важное, мы можем подождать. — Ничего особенного, пришлось отдать приказ о протоколе действий. Так могу я увидеть документы? Портфель перекочевал из рук на стол, и оттуда был вытащен на свет защитный тубус с шестью рядами щепок по сорок штук с каждой стороны. Вану передали щепку из самого края. — Здесь первичные условия о нашей сделке. — Хорошо. Я подключу аналитика к этим данным? Тот кивнул в знак согласия. Подключив щепку, Ван напряг кибердуха. V1: — Зеро, проверь. ZERØ: — Уже, единичка. Тут программа минимум за информацию о ядерном заряде, хотя мы ещё в первую встречу намекнули, что все их скелеты в шкафу у нас на виду. V1: — Понял тебя, сейчас начну их раскручивать. — Господа, это предложение — отличное начало переговоров, но, может, ваши аналитики не приняли нас всерьёз? У нас куда как больше сведений о ваших скрытых активах, и, если вы не заинтересованы выкупить эту информацию, они уйдут в открытый доступ. — Вы нам угрожаете, мистер Велиар? — Я предупреждаю, как ведут дела с нами остальные компании. Никто из крупных игроков не отказался от нашего предложения. Те же, кто решил использовать силу или просто проигнорировать нас, пожинают плоды в виде выкупленных секретных разработок и потерянных контрактов. А кто-то даже разорился. — И вы не боитесь это говорить нам? — А зачем бояться? Нападение любой корпорации будет ознаменованием начала её бесповоротного краха, а если кто-то решит использовать наёмников в чёрную и мы не найдём причастных, то пострадают все. Мы вынесли уроки, когда на заре нашего существования «Демонхост» попытались уничтожить «Зетатех» и «Петрохем». Пока, как видите, в зоне нашего влияния процветает мир и покой. — Ну что же, давайте выслушаем ваши требования.Параллельно переговорам Вана с представителями Арасака. «Посмертие». Роуг.
Ужас поселился в сердце Роуг ещё очень давно, в далёком августе 2023, когда она присоединилась к штурму с Джонни. Пока они были внутри здания, этот оттенок страха был хорошо знаком. Мандраж и выброс адреналина помогал пережить столкновение. Всё резко изменилось на следующий день после взрыва: приступы паранойи заставляли просыпаться в холодном поту и сгорать от ожидания того, что её саму и всю её семью уничтожат оперативники «Арасака» в качестве акта возмездия. Стало легче дышать, когда «Арасаку» выдворили из Америки, но кошмары не отпустили, просто стали приходить реже. Когда Трейс подрос, она захотела вернуться к делу. Первая же миссия после перерыва чуть не стала для неё последней. Пока Роуг сидела дома, она не заметила, как страх, что помогал ей не расслабляться и держаться в тонусе на работе, перерос в сковывающий движения ужас. Осесть и оставить всё позади было нельзя, слишком уж привыкла жить на широкую ногу. Чтобы стать фиксером, пришлось поднапрячься и попросить помощи у старых контактов и друзей. И вот, чувство липкого ужаса вернулось с новой силой. Перед ним она полностью беспомощна, так как боялась не за себя, а за сына. Трейс полностью пошёл в отца, тот тоже, если был на что-то нацелен, шёл до конца, а тех, кто ему мешал, пускай из искренних переживаний, отстранял от себя. Вот и тогда Роуг, увидев этот взгляд у Трейса, поняла, что он всё равно исполнит задуманное, даже если ему придётся оборвать все связи. Она не могла позволить сыну остаться один на один против всего мира. Все страхи, что преследовали её, воплотились в жизнь для её сына. Сейчас она сама должна позаботиться о том, чтобы её сын спал спокойно, зная, что с ней всё будет хорошо. Когда Трейс узнал, что его друзья погибли, он тут же позвонил ей, перепуганный, как ребёнок. Успокоив его, Роуг убедила, что с ней ничего не случится. Ей предстоит сделать для этого всё и даже больше, и сделка с дьяволом была бы предпочтительней. — Мисс Роуг, рад вас видеть в добром здравии. Корпорат носил костюм цветов «Арасаки», не скрывая свою принадлежность, а даже гордясь ею. Весь лучился от довольства. — Мне нужна гарантия защиты, для меня и моей семьи. — Конечно. Не стоило напоминать, мы всегда обеспечиваем своих фиксеров страховкой. Обещаю, вы не пожалеете.2050 Найт-Сити. Квартира семьи Мартинез. Фриц.
Уже выверенными скриптами Фриц вскрывает замок от квартиры и пробирается к заветному журнальному столику, на котором лежали счета за месяц. Пускай Белла запретила приходить к ним, но Фриц не смог бы смотреть в зеркало, если бы бросил семью друга на произвол судьбы в таком городе, как Найт-сити. И то, проверять, всё ли в порядке, непозволительная халатность с его стороны, ведь он знал, что в этом городе всё может пойти под откос буквально за неделю. Перебирая бумаги, Фриц нашёл анализы и нахмурился. Проглотив ком, начал читать, полностью игнорируя окружение, за что поплатился. Неизвестный с битой наперевес подобрался вплотную и зарядил ударом в висок. Повезло, что удар был слабым, точнее, даже слишком слабым, будто ударил ребёнок. Прийдя в себя, Фриц обнаружил, что заломал Глорию на полу, отчего та хныкала и пыталась вырваться. Как только девочку отпустили, та отскочила в угол, словно мелкий зверёк, чуть ли не шипя. — Прости, Глория, зачитался и не заметил тебя, а ты ещё и по голове мне ударила. Вбитые рефлексы сработали раньше, чем я осознал, что делаю. — Вы меня знаете? — с недоверчивой интонацией начала девочка. — Конечно знаю, я ведь друг твоего папы. — Не врите, мой папа умер! — резко ответила Глория с нотками обвинения. — Да, умер, но я-то живой. Кстати, ты сейчас должна быть в школе, почему дома? — Сбежала с физкультуры. Только маме не говорите! Ребёнок сразу испугался порки от мамы, забыв, что в квартире незнакомец. — Не буду, но давай приготовим ужин, чтобы приятно удивить маму? — Давайте!***
Вот так в приготовлении ужина мы дождались Беллу. Открыв дверь, та сходу выдала: — Пахнет вкусно, но это не спасёт тебя от наказания за прогул, Глория. Когда Белла зашла на кухню и увидела меня, она сначала удивлённо вскинула брови, а затем нахмурилась. Вот-вот должен был разразиться скандал. — Не сейчас, Белла, давай поужинаем, а после поговорим. Та вновь вопросительно подняла бровь, а я в ответ кивнул на журнальный столик. — Хорошо, — выдохнула она. Ужин прошёл неспокойно. Помимо того, что я тут выступал как раздражитель, так мне ещё хватило наглости заказать натуральные продукты и приготовить из них ужин, из-за чего Глория не переставала довольно мычать от ярких вкусов, дополнительно давя матери на нервы. А я всего-то приготовил пасту с мясным фаршем и летний салат из огурцов и помидоров. — Всё, Глория? Поужинала? Тогда иди делай уроки, нам с дядей Фрицем нужно поговорить. И не думай, что я забыла про наказание. Глория поникла и ушла в свою комнату. Я же придвинулся к шкафчику, куда положил вино. — Итак, Бес, что ты забыл в моём доме? Я, разливая по бокалам алый напиток, начал отвечать: — Я знаю твоё отношение к нам, Белла. Нисколько его не забыл. Несмотря на то, что ты не дала добро, на то, чтобы я стал крёстным отцом Глории, я пообещал Санто, что позабочусь о его семье. И нет, я не беру на себя слишком многое. Скажи, Белла, когда бы ты позвонила мне с просьбой о помощи? — Тебе? Никогда. — Я знаю о лейкозе, Белла, без лечения эта дрянь сожрёт тебя за два года. Учитывая, что у тебя уже вторая стадия, то за год. И если твои принципы не дают принять помощь от нас, прими хотя бы помощь для Глории, пожалуйста. Я передал Белле бокал с вином. Та взяла его в руку и стала гипнотизировать напиток, болтая его круговыми движениями внутри бокала. — Тц, ты знаешь, что меня больше всего в вас бесит? Нет, не то, что вы не помогли моему брату, когда он разбился на машине. А то, что вы все корчите из себя добреньких Робин Гудов, хотя на самом деле отнятые вами деньги всё также добрались до крупных счетов в банке магнатов. Нет, корпораты всегда всё возвращают. Не важно, как: с помощью страховки или государства. В этой цепочке пострадавших крайними всегда становимся мы, обычные граждане, на которых обрушается это бремя. И каждый украденный вами евробакс в итоге отнимается у простой семьи, вроде моей. Та, закончив свой монолог, осушает бокал всего за четыре глотка. — Уходи из моего дома, Бес и никогда сюда больше не приходи. Не смей пытаться помогать мне из тени. Я не приму помощь от бандита, даже если он был хорошим другом отца моего ребёнка. Меня разрывало изнутри от желания накричать на эту чистоплюйку. На человека, чьи принципы были дороже ей собственной жизни и счастливого детства дочери. Передо мной стоял истинный фанатик, но меня останавливало две вещи. Одна из них — память о Санто, что искренне любил свою семью, — но, что самое важное, одна пигалица подслушивала через приоткрытую дверь. — Хорошо. Что будет, когда ты дойдёшь до конца? Глорию есть кому принять? Та застыла соляным столпом. Как и все фанатики, она отрицали всё, что не укладывалось в картину их мира. Пока она стояла неподвижно, я пополнил её бокал новой порцией вина. Плеск жидкости вернул Беллу на землю. — С чего ты взял, что я умру? — С раком крови без огромных вливаний финансов долго не живут, а ты отказалась от нашей помощи. Поэтому я и спрашиваю, тебе есть кому доверить дочь? — Точно не вашей шайке, где из неё сделают бандитку. — Я не предлагаю этот вариант. Сам знаю, что «Демонхост» не место для детей. У меня есть брат, он бросил дело, сейчас женат, у него дочь, на десять лет старше твоей, в следующем году поступает в академию Лос-Анджелеса. Сам он преподаватель в университете Найт-Сити. Белла присвистнула. — В семье не без урода. Да, Фриц? — Я его предупрежу и оставлю тебе его номер. Дай мне шанс помочь хоть так опосредованно. Познакомься с семьей Тулбая и сама всё реши, о большем я не прошу. — Хорошо, а теперь уйди прочь с глаз моих, мне нужно подумать. Я удалился из квартиры, подмигнув напоследок Глории. Хоть чего-то смог достичь. В лифте издал только усталый вздох и фразу в никуда. — Эх, Санто, как всё было бы проще, будь ты живым.2051 Остановка кочевников. Трейс.
Вот и всё. Я остался один. Разведчики клана по моей просьбе отправились проверить молчащих Пневмо и Кеплер. Весь автопоезд, к которому они примкнули, был уничтожен, а сами они найдены мёртвыми. Ржавые стилеты — стало понятно после расследования горящих остатков. Я не обольщался и знал, что в ситуации есть и моя вина. К тому же, я год назад раскопал правду о причине прекращения активной охоты на меня. Мама, чтобы защитить меня, продалась корпоратам. Это не убрало листовок с моим лицом и семизначными цифрами вознаграждения за мою голову, но активные нападки прекратились. Вернуться в город и встретиться с матерью лично я не могу. А ведь Фриц предупреждал ещё тогда, но я горел изнутри и желал всё исправить, а теперь жалею и мечтаю повернуть всё вспять. Вернуться в те времена, когда все мои друзья были живы, а я без страха мог приехать к матери и обнять её. Самое поганое, что ничего не изменилось, никто не понёс наказания, всему миру насрать на правду. А я ради этой правды положил привычную жизнь на алтарь. Разбил все мечты и надежды, желая очутиться в другом мире. Но изо дня в день я просыпаюсь всё в том же мироздании и всё больше и больше осознаю, что Фриц был прав. И сейчас, в этот вечер, я вновь смотрю на пистолет и полупустую бутылку Синтвиски. И не решаюсь сделать последний шаг, вспоминая, чем мама пожертвовала ради моей жизни. Когда-нибудь потом обязательно, но не сегодня.