Mysteries of the Castle in Hampshire

... в которой на крестьян нападают... Утром на улице начинает кипеть работа, мужчины и женщины медленно покидают свои жилища, сопровождаемые суровыми взглядами стражей. Их руки безвольно свисают, покрытые мозолями и болячками. Грязные лохмотья из-за холода стали жесткими на ощупь, двигаться в них было невозможно. Синяки под глазами выдавали отсутствие сна, казалось, люди готовы отдать душу, чтоб лечь на землю и умереть. Вот первый хлопок нарушает гробовую тишину, какая-то женщина подпрыгивает на месте, неестественно крича. Ее подхватывает муж, тут же закрывая своим телом и новый удар обрушается на его спину, тот упорно молчит, все прекращается. Мелани не может сдержать слез и тут же отходит от окна, нервно сжимая в руках мокрое полотенце. Она смотрит на своих друзей, сидящих за столом и с неким ужасом понимает, что надежда в их глазах угасает. Точно так же она чувствует себя. «И где весь этот оптимизм?» - с укором спрашивает себя девушка, тяжко вздыхая. Взгляд бегает из стороны в сторону, словно ищет ответа на какой-то вопрос. И этот самый вопрос был простым – «как?». Как им выбраться отсюда, не потеряв друг друга? Она смотрит на Алекса, на Гарри, на остальных – все они утратили свою веру в лучшее, сидят себе на своих местах подобно овощам и тупо ковыряются ложками в стряпне Жанетт. Сама женщина, уже давно привыкшая к такой жизни, возится вокруг Лиама, который уверенно идет на поправку. Единственный человек, который не чувствует себя ужасно. Ребята переглядываются, затем Алекс уверенно отодвигает от себя тарелку, поднимается с места и стремительно направляется к Мэл. Та продолжает обнимать себя, словно вросла в землю. Ее зеленые глаза не сверкают как раньше, тело бросает в дрожь, ногти она прогрызла почти до крови, слабая, бледная, как мертвец. Такое сравнение заставляет МакФлая тихо выругаться. Он приближается к девушке, берет ее за руку и выводит из комнаты. Это кладовая, если принюхаться, ощущается немного едкий запах сухих листьев и каких-то заготовок Жанетт. Мелани, освободившись от посторонних взглядов, громко всхлипывает и приникает к его телу, сжав своими тонкими ручками свитер. Толстая ткань почти сразу пропитывается солеными слезами, но Алекс все равно прижимает ее к себе и мягко целует в макушку. Он чувствует, как под ладонью дрожит ее спина, ему становится стыдно, что девушка, которая в начале их пути была лучиком света, освещающим путь, медленно гаснет и вскоре исчахнет совсем. - Послушай, - мягко говорит он, Мэл смотрит на него и от этого сердце забивается учащенно, но не от теплых чувств, а от боли. – Прошла всего неделя. - Мы не вы… - Прошу, ради меня, ради твоих братьев, ради Луи, пожалуйста, перестань. От этого ребята теперь опустили руки, они готовы пахать тут всю жизнь и не делать ничего, чтоб выбраться. - К чему ты клонишь? – Мелани отходит на шаг и щурится. - Ты всегда придавала нам сил, я не хочу, чтоб ты сдавалась. Ты нужна им. Нужна мне. - Я не могу… - Ты все можешь! – лицо Алекса становится суровым, он резко делает жест рукой и дверь захлопывается, теперь оба остаются в кромешной тьме, - Ты просто жалеешь себя. Ты не слабая, внушила себе, что мы все здесь умрем. Только давай ты не будешь вести себя, как пуп земли, а начнешь наконец думать о нас? Собственные слова шокируют МакФлая, он проклинает себя, что вовремя не заткнулся, потом смотрит на Мелани, которая еще минуту назад казалась беззащитной, теперь ее взгляд становится странным, девушка словно смотрит сквозь него. Это чувство сравнимо с тем, когда человек смотрит на тебя как на чужого. - Ты прав, - наконец говорит она, - Ты абсолютно прав. Сейчас я поговорю с остальными. Мелани подпрыгнула на кровати и резко села. Это был просто сон. Никаких невидимых оков, никакой неуверенности она больше не чувствовала, лишь поняла, что сон казался ужасно реалистичным и сейчас в уголках глаз накопились слезы, которые упорно не хотели катиться по щекам. Видимость была плохая, луну закрыла туча, так что всю улицу и дом освещал лишь один единственный фонарь, предназначенный для стражей. Сквозь свое сбитое дыхание она услышала шорох сбоку – это Гарри на своей кровати заерзал, проворчал что-то непонятное и лениво отвернулся на другой бок, при этом его одеяло упало на пол. Девушка укрыла брата, а сама направилась к окну. В домах не горел свет, издали ветром доносились призрачные голоса стражей, эхом отзывающееся по всей округе. Иногда голос прерывался громким, булькающим смехом Коффи. Мэл не стала закрывать окна, не хотелось лишать себя и других спасательного воздуха, было очень душно из-за множества жителей в одном маленьком домике. Удостоверившись, что все спят, она тихо пошла обратно в свою кровать как можно тише, чтобы скрип половиц не нарушил сон главы семьи. Эдвард вовсю храпел в своей комнате, если бы никто не помнил, где находится, то все были бы уверены, что этот храп – самое громкое, что они когда-либо слышали. *** Утром над поляной снова взошло солнце, крестьяне принялись упорно работать на полях, а стражи исправно выполняли свою работу. Коффи важно – как павлин – расхаживал вокруг, следя своими поросячьими глазками за всеми и каждый, кто по его мнению работал не старательно, получал по спине удар кнутом. Их разделили, Гарри сейчас был на другом конце поля, Алекса и Электру отправили относить снег, Мелани неловко топталась на одном месте и дрожащими руками черпала ледяные снежинки. Сзади нее Зейн делал все возможное, чтобы отвлечь остальных стражей, не то те примутся избивать остальных. Казалось, он рассказал уже все свои «смешные» шутки, сейчас было очевидно, что парень импровизирует, а те и рады. Главное, что от прозвища он уже избавился. Девушка надеялась, что кто-нибудь нарушит этот кошмар, пусть хоть прибежит Грэмпл или начнется дождь; ее надежды оправдались, люди прекратили работать, но не от какого-то природного катаклизма. Идиллию, царившую до этого на «Поле Рабов» - так прозвал это кошмарное место Лиам – прервал резкий рев, похожий на львиный. Деревья зашатались, на горизонте показались какие-то птицы нереально больших размеров, ледяные птицы, сидящие на веточках, встрепенулись и улетели, а те, кому не удалось, разлетелись на тысячи осколков. Все стражи остановились и выжидающе уставились на лес, испуганные крестьяне побросали свои ведра и бросились по своим домам; им было совершенно наплевать на возможную волну ударов. Женщины прижали детей к груди и стали читать молитвы на непонятном языке. Когда землю сотрясает что-то непонятное – своя жизнь кажется намного дороже. Те, кто остался, а именно мужчины, схватились за то, что по их мнению было оружием. Отсюда читать под Бетховена – Ангелы и Демоны. Пожалуйста. Рев был уже ближе – и через секунду, сломав два дерева и поранив третье, из леса выбежал огромный лев, на нем верхом, в странном наряде сидел Ноа. Вскоре выбежали и остальные. Огромная армия, состоящая из нимф, людей из подъземного города была сейчас тут и настроены они были совсем не позитивно. В их руках пульсировали большие ягоды, словно какие-то сердца, отнимающие жизнь. Сейчас две стороны разделяло двадцать метров, Коффи выступил вперед, уверенный в своей победе, но в его глазах-бусинках отражался страх; он ведь знал, на чьей стороне преимущество. Сзади него столпились стражи, все, кроме Зейна. Парень первым делом схватил сестренку и сразу увел ее домой. - Зейн, останься! – Мелани хватает брата за руку, боясь, что с ним что-то случится. – Ты не должен, мы скоро уйдем отсюда. - Я должен помочь им, все будет хорошо, - мягко шепчет парень и слабо улыбается, затем целует сестренку в щечку, открывает дверь и убегает Тем временем на поле между двумя командами творилось что-то странное, некое напряжение, словно одна искра способна разжечь огромное пламя. Два главаря смотрели друг в другу глаза, испепеляя взглядом. Вдруг Ноа издал громкий боевой клич, все его люди по команде бросились вперед, издавая странные крики. Их костюмы явно перевешивали чашу весов в свою сторону. «Каждый костюм имеет особое свойство – его обладатель получает силы животного, из которого он сшит» вспомнились слова правителя подземного города. К сожалению, это было правдой, У людей заострились зубы, улучшилось зрение, двигались они значительно быстрее, в общем, было ясно, на чьей стороне победа. Первая ягода пошла в ход, там, где она столкнулась с землей, во все стороны полетели молнии, ударяя людей, которые падали на землю замертво. Стражи подобно мухам лавировали между разъяренными полулюдьми полуживотными и пытались проткнуть их своим оружием, к слову, толку от них было не больше, чем от укола. Крестьяне бросили в ход снег, твердые комки попадали точно в лицо и пока те несли бред про фей и единорогов, их быстро валили на землю и топтали до смерти. Творилось нечто, облака, исходящие от ягод, своим ядом убивали всех, кто делал вдох, многие покрывались язвами, которые лопались и тем самым попадали на других. Люди с поляны умирали как тараканы, запертые в аквариуме, куда запустили газ. Оказалось, ягоды намного функциональнее, чем ожидал кто-либо, их силы не ограничивались удушающим газом, язвами и молниями, некоторые захлебывались в собственной рвоте, один мужчина сам начал наносить себе удары ножом, пока не истек в крови. Внезапно небо подобно туче накрыли гигантские крылья, сокол величаво прокричал что-то и опустился на землю, склонив голову. Верхом на нем сидел мужчина в золотом костюме, похожем на балдахин. Конец его одежды далеко позади. Видимо, для более важного вида. Он спустился с сокола на кровавый снег, пнул чье-то тело, сделав омерзительное лицо, все оставшиеся в живых крестьяне словно по команде опустились на одно колено и склонили голову перед своим мастером, своим Королем, своим повелителем – Лейером. Ноа поднял руку вверх и его люди прекратили истреблять крестьян и стражей. Все стояли чуть позади главаря, лица испачканы в чужой крови, все издают странные звуки животных – шипение, тихий рык. Взгляд Лейера не изменился, он скептически оглядел безжизненные тела и перевел свой холодный взгляд на оставшиеся единицы. - Видимо, наш договор был нарушен, - немного грубовато сказал он и губы растянулись в хитрой улыбке. - У нас есть причины. Из города убежали люди и убили несколько наших. Из достоверных источников мне известно, что они тут. – голос Ноа ничем не уступал Лейеру, - К тому же Зиту недавно тоже убили, твои стражи. - Она топталась на нашей территории! – прокричал Король, - Нечего следить за моими людьми. - Они тут? Скажи мне, девчонка и ее братья тут? – равнодушно спросил правитель подземелья. - Их тут нет, иначе бы мне сказали, - Лейер сделал жест рукой, будто говорил, что разговор окончен и ему тут нечего делать, - Уберите тела, а ты. Если ты еще раз сунешься на мою территорию, весь твой город сгорит к чертям! Сокол вспорхнул в небо, едва не сбив людей с ног, и улетел обратно к замку. Довольный ответом Ноа развернулся и они со своими людьми убежали обратно в лес. *** Потери были огромными, поле битвы было завалено трупами. Женщины выходили из домов, трясясь от страха. Они боялись увидеть среди этих тел своего мужа или брата. Оставшиеся стражи и крестьяне соорудили устойчивые носилки, куда укладывали трупы и уносили в лес. Из замка вернулась ушедшая за снегом команда. Мелани слышала все, эти крики, принадлежавшие не людям. Последние вопли умерших. Сейчас эти голоса эхом отдавались в голове, вызывая страдальческую боль и слезы. И все же надо было выйти на улицу. Каждый шаг давался тяжело, он будто привязывал к земле и заставлял упасть лицом в снег и лежать так до самой смерти. Но снег был окровавлен. Носилки с трупами были закрыты какой-то плотной тканью, но девушке было наплевать. Надо было найти Зейна. Среди тел были не только мужчины, несколько женщин тоже оставались там и все погибли геройской смертью, они с бледными лицами лежали на земле среди мужчин, их то ли не успели закрыть тканью, то ли устроили некое живое (какая ирония) кладбище, то ли это были тела, которые еще не опознали. Среди них Мэл и увидела знакомое лицо. - Зейн! – руки предательски задрожали, девушка упала на колени около бездыханного тела брата и запустила руки в его волосы, сжав их в области макушки. – Зейн, проснись, не надо! Ты шутишь, да? Но он не шутил. Он не открыл глаза и не сказал о том, что все хорошо. Глаза были закрыты. Из под туч выглянули первые лучи солнца, ресницы отражались на его бледных щеках. Казалось, сейчас они задрожат и парень откроет глаза. В животе зияла дырка от сквозного удара чем-то острым. Удар был животной силы, выжить от этого бы все равно не получилось. Вокруг растеклась лужа крови, смешавшаяся со снегом. Руки Зейна были сжаты в кулаки, он умер героем. Его форма стража была испачкана в крови, руки молитвенно сложены на груди, которая больше не вздымается от дыхания. Неподалеку какая-то женщина закричала от боли и начала бить кулаками по чьему-то телу, опознали еще один труп. Мелани положила голову на грудь брата и пронзительно закричала, сжав его мокрую форму. Вокруг что-то творилось, люди суетились вокруг тел, но когда услышали наполненный болью крик, посмотрели на девушку, сидящую около тела своего брата и сильно трясущуюся. Никто не решился подойти к ней, все стояли как вкопанные. - Зейн, прошу тебя, не оставляй меня! – в бреду кричала она, вспоминая его последнюю фразу. «Все будет хорошо…» сказал юноша, прежде чем уйти. Он будто прощался, будто знал, что не вернется живым с этой битвы. Сзади подлетел Гарри и упал рядом на колени, все его тело содрогалось от слез. Он кричал что-то непонятное в бреду, пропускал между руками кровавый снег, который таял от тепла. Брат и сестра потеряли своего самого близкого человека и никто даже не пытался сказать что-то ободряющее, чтобы поддержать ближнего. Через секунду там сидел третий брат, покрасневший от слез. Еще никто и никогда не видел Лиама плачущим. Ни Электра, ни Алекс, которые стояли позади, не осмелились подойти ближе к семье Лайтвуд, которая только что потеряла одного из своих братьев. Зейна больше не вернуть. Его больше нет.