… в которой ребята приходят к цели…
Солнечный цвет пробивался сквозь занавески, разбудив обитателей этой скромной хижины. Прямо с утра их ждали две хорошие новости: проснулся Луи и погода на улице изменилась в лучшую сторону. Это немного подбодрило Мелани, но другая её сторона – та, что научилась не быть наивной – быстро вернула всё на прежние места. Если погода улучшилась – это не значит, что куклы ушли, а замок перестал быть охраняемым. У них осталось много нерешённых проблем, надо быть терпеливее, иначе спонтанный и неразработанный шаг мог разрушить всё. Сейчас они во владениях Лейера, тут все, даже маленькое животное, подчиняется ему, и стоит лишь сделать лишнее движение, маг сделает так, что они один за другим погибнут мучительной смертью.
Мэл попыталась вернуть мысли в прежнее русло. Они не так уж беспомощны, раз добрались до замка почти без посторонней помощи и преодолели преграды. Они летали над ледяной поляной, где в них стреляли ледяными осколками, были замурованы в пещере, отбивались от Ноа и смогли обмануть гигантского быка. Будь они слабыми, то не сделали бы сделать ничего из этого списка. И сейчас бросить это означало сдаться, что зря они давали надежду карликам, зря Зейн пожертвовал собой. Ради всего этого стоило идти дальше.
Ребята уже не спали. Разглядывая Луи, как музейный экспонат, они, наверное, ставили его в неловкое положение. Томмо скромно отвечал на их вопросы без свойственной улыбки. Кажется, ему нужно отдохнуть еще немного, да и вид был слегка встревоженным.
Поняв, что нужна помощь, Мелани сказала:
- А ну отвалите от Луи, сходите в Лувр, если хотите увидеть что-то интересное.
Она села на колени перед парнем и пригляделась. Кожа была сухой и местами даже потрескалась, губы оказались сильно покусанными и до сих пор подрагивали. А глаза вместо радости излучали страх.
- Что ж они с тобой сделали, - с горечью в голосе сказала Мэл и обняла друга. О Боже, как она сильно скучала по его объятиям, как их не хватало в последнее время!
- Я в полном порядке, малышка Мэл, - сказал Луи с улыбкой. Пусть он выглядел неподобающе, голос у него оставался тем же. С медово-детскими нотками. Он больше не хрипел и не выглядел мертвецом. Если не считать бледности. После такого холода это было даже хорошо, что его нашли бледным, а не синим. Так что это – лучший исход, который можно было предположить.
- Меня отнесли сюда, забрали всё и бросили, - продолжил Томмо мрачно, - Я слышал всё. В темноте легко ориентируешься. Сюда приходили люди. Они радовались еде и теплу, ели хлеб, а ночью умирали. Я слышал, как они звали на помощь, но не мог сделать ничего. Если бы у меня были силы, я бы смог помочь им.
Мелани глядела на Луи в оба, и его жалость к этим людям была сейчас наружу.
- Ты не виноват, Луиджи, - мягко ответила она, заставляя Томлинсона улыбнуться.
- Мы тоже хотели съесть хлеб, - вспомнив, как они были голодны, изрекла Мелани, - Но Эйвери его выбросила.
Сидящая до этого на краю кровати девушка тут же повернулась и с гордым видом кивнула, будто ждала этих слов и несколько часов оттачивала это движение.
- Так её зовут Эйвери? – Луи посмотрел на неё, затем снова на Мэл, натянул виноватую улыбку и продолжил историю, - Я её хорошо напугал. Когда услышал вас, пытался привлечь внимание, но не мог говорить, а когда она пришла, кое-как взял за ногу. Она посмотрела на меня, как на придурка, и убежала. О, и, кстати, где Зейн?
Вот и наступил этот момент, которого все боялись. Луи смотрел на друзей с требованием ответа, лишь когда Мэл оттолкнулась от него и стала смотреть в пол, всё стало ясно.
- Нет, нет, - сказал Томмо, качая головой, - Не может быть.
- Мы хотели сказать тебе, когда ты окрепнешь, - поджал губы Гарри и приобнял сестру. Электра и Алекс ощущали себя лишними, потому что не могли разделить горя семьи. Им, конечно, тоже было тяжело, но их горе ничтожно по сравнению с ними. Алекс хотел даже отступить назад, но рука Мэл не дала этого сделать, и он сжал её в ответ. Крепко, чтобы ощутить всё тепло, исходящее из хрупкой ручки.
Просидели они так недолго, времени и настроения для обмена любезностями не было и всем уже хотелось закончить начатое, вернуться домой, где можно будет показать слабость.
- Мы не будем сдаваться, ради Зейна, - сказал Томмо, посмотрев на друзей, - И мы вернём нашего маленького Найлера.
***
Если старую кочергу и две палки непонятной формы можно считать оружием, то всё было не так плохо. Для Луи нашлась куртка, он сейчас выглядел бодрее и решительнее всех ребят вместе взятых.
Гарри рывком открыл дверь и все бросились на улицу. Махая своим оружием, они не увидели ничего подозрительного – должно быть, куклы испугались солнечного света – но те появились из ниоткуда, швыряли камни наугад, надвигались практически со всех сторон, издавали странные звуки, от которых хотелось лечь на землю и заткнуть уши. Но пункт «сдаваться» не входил ни в чьи планы. Ругая себя за непридуманный план, они продолжали отбиваться от кукол. С этими идиотскими палками долго не продержаться, их становится всё больше, и побеждать их надо не моральной поддержкой, а чем-то тяжёлым.
- Вернанд! – вдруг крикнул Томмо, - Мне нужно оружие!
- Начнём с тебя, Луи, - говорит добрый маг, призывая подойти к себе. Нерешительно, шаг за шагом, парень приближается к Вернанду, - Тебе я даю камень огня. Уверен, тебе это понадобится в пути, который тебе предстоит пройти…
В его руки упал маленький камешек. Он блеснул в ладонях, и вокруг появилось много искорок. Порыв ветра поднял их в воздух, покрутил и мягко, будто боясь повредить, опустил на стог сена. Искорки сначала вспыхнули, позволяя себе привыкнуть, и стали распространяться, делая еще больший пожар. Они прыгали с места на место, трещали, хрустели, становились то ярче, то тускнели, то вовсе исчезали, на их месте тут же возникали другие, чтоб продолжить путь своего собрата. Этот огненный танец крохотных искр перекинулся на набитых соломой кукол. Они загорелись как спички: внезапно и ярко. С криками бросились кто куда, сталкиваясь друг с другом, падали на землю, там и умирали. Самые стойкие ползли еще несколько метров, хватаясь за жизнь, но огонь, пробравшийся сквозь одежду, сжёг тело изнутри, обрекая их на медленную, но очень болезненную смерть.
В соседнем доме загорелись занавески, и секунду спустя из окна выпрыгнула кукла, чёрная от сгоревшей внутри соломы, ветер потихоньку забирал её жизнь, пепел невесомо метался в воздухе, уносимый порывом. Вскоре на земле осталась горстка чёрного угля. Последняя искра погасла.
- Уходим! – закричала Мелани, - Сейчас будет пожар!
За спинами бушевала битва со смертью, которая была заранее проиграна. Пожар погубил всё живое; деревня была мертва, куклы были мертвы. Еще один этап пройден.
***
Пахло дымом, начался дождь из пепла. Он падал пред ногами, ломал спину, когда сталкивался землёй. Мэл посмотрела в небо; опускался туман, предвещая что-то плохое, словно пытался предостеречь от ужасных вещей. После несправедливой победы над куклами погода наталкивала думать о поражении, о чём-нибудь тёмном. Обычно после победы думают о светлых вещах, о будущем, о солнце, о радости, но не было солнца, а на душе кошки скребли.
Повторение действия: битва с куклами, победа. Только сейчас роль их самих играет Лейер, а они – это куклы. И они сгорят. Проиграют в битве. Маг раздавит их двумя пальцами, не моргнув глазом.
- Не позволяй ему управлять настроением, - услышала она Луи. Он смотрел под ноги и пинал грязный снег. Непривычно видеть его рядом, идти плечо о плечо, разговаривать. Мэл видела его лицо. Бледность стала отступать, но кожа так и не восстановилась после холода. Томмо морщился каждый раз, когда приходилось использовать мимику.
- Откуда ты зн…?
- Я твой лучший друг, Мэл, и я далеко не идиот.
- С этим могу поспорить, - проворковала она, пихнув парня в бок. Луи не отставал и сделал тоже самое.
- Я вижу, ты грустишь, - изрёк Луи задумчиво и тихо.
- Знаешь, никто не чувствует себя прекрасно, когда идёт по праху… тех, кого он убил.
- Если бы не мы, то они бы нас.
Девушка сморщила носик:
- Ты стал таким циничным.
-Я валялся больше недели в подвале, чуть ли не мёртвый, - парень кашлянул в кулак, затем убрал руки в карманы.
- Прости. Ты прав и… хорошо, что ты снова с нами.
Луи гордо выпятил подбородок:
- Я не мог просто взять и умереть. Кто бы тогда присматривал за вами?
***
После стольких усилии, после огромных потерь, после кошмаров по ночам, после дней, проведённых в слезах, всех препятствии, они были у цели. Огромный замок с большими куполами, построенный точно изо льда. На белоснежных стенах виднелись большие узоры в виде цветов и животных. Замок, точно золотой, возвышался над снегом, напоминая гигантского дракона. Игра солнечных зайчиков на стене составляла необычно красивые вещи, от которых дух захватывало.
Так красиво.
И принадлежит ужасному человеку.
Который уничтожил целый мир.
Который лишил крова многих беззащитных существ.
Который сделал из людей монстров.
Из-за которого Луи чуть не погиб.
Это лишь маленький кусочек списка, все злодеяния Лейера можно перечислять вечно. Своим стремлением иметь всё, что захочется, он превратился в монстра. Беспощадного и злого монстра. Никакая радость – ни свет всего мира не смогут разогнать тьму в его душе.
- Ну, я вас любил, - криво ухмыльнулся Алекс.
- Не время прощаться. Нас ждёт Найл, - Гарри посмотрел на своих родных с лёгкой полуулыбкой, в которой скрывался страх. Но Мелани могла поклясться, еще никогда в его глазах не было столько заботы. Он боялся, но готов был идти до конца.
- Найдём Найлера и свалим.
***
Ровной колонной, шагая идеально синхронной походкой, шла толпа. В их покрасневших от холода руках были металлические вёдра со снегом. Взгляды пустые, едва стоят на ногах, в сопровождении оставшихся выживших стражей, крестьяне направлялись к замку. Прошло как минимум два дня, людям не дали нормально отойти от смерти близких, старый график был восстановлен, они снова были рабами Лейера.
Без лишних слов ребята решили присоединиться к ним и вскоре слились с толпой. Никто не обратил на это внимания, стражи выполняли работу не с таким рвением, если бы кто-то решил убежать, они бы и глазом не моргнули.
Женщинам пришлось хуже. Кстати, сейчас эта команда состояла полностью из женщин. У них не было выбора. Они были мертвы морально. Опустошены.
У них не было близких.
Все родные мертвы.
У них нет смысла жизни.
Больше нет.
И поэтому бессмысленно биться. Для кого? Для себя? Для Лейера? Нет дороги вперёд, только стоять на месте. Жизнь пуста без близких людей. Без их поддержки.
Мэл их понимала. Понимала их пустоту. Но не могла окончательно встать на их место.
У неё были братья.
У них – никого.
У неё была поддержка.
У них – ничего…
… кроме собственных мыслей. Они – одни. Они убивают себя изнутри. Мелани этого не позволяли.
За три минуты никого не ударили, никто не закричал, не упал, не плакал. Все шли в мёртвой тишине, которая через некоторое время нарушилась скрипом ворот. Показался мужчина в соответствующей форме. Телосложение у него было крепкое. Накачанные руки, суровое лицо. Он взглядом, полным ненависти, провожал крестьян, точно сейчас извлечёт дубинку и перебьёт всех. Но для этого он оказался достаточно сдержан. Лишь для пущего страха погладил большим пальцем поверхность своего кнута и кивнул одному из стражей, пропуская их на территорию
врага замка.
Было бы интересно рассмотреть рисунки поближе, прикоснуться к работе искусного мастера. Но тогда они раскроются. Надо поменьше внимания. Сейчас они – крестьяне. Простые крестьяне, которые пришли сюда, чтоб отдать снег.
Ребята двигались к замку, стараясь не смотреть по сторонам. Оказавшись достаточно близко, отдалились от группы и побежали в другую сторону, дабы найти другой вход в замок. Любопытство зашкаливало, руки дрожали непонятно от чего; стоять на месте не удавалось и секунды.
И тут они увидели приоткрытую дверь. Свет там не горел, да и неизвестно, почему её не заперли, зная, что на свободе кроются «такие ужасные преступники». Неудивительно будет, если каждая зверушка в лесу оповещена, что их нужно доставить любой ценой. Проще говоря, заходить туда без плана совсем глупо. А значит, упускать такую возможность будет глупо вдвойне.
Мелани нырнула в темноту первой, за ней шла Эйвери, Алекс, братья и в конце Электра, которая со звуком захлопнула тяжёлую дверь.
Они оказались в небольшом помещении, где дышать было тяжело, будто воздух пропитан пылью. Вокруг не было ничего, кроме кровати с подушкой. Простыня слегка смялась, должно быть, недавно тут был кто-то.
А возможно, это был Найл.
Только где он? Куда его увели?
Он жив?
На последнем вопросе Мэл передёрнуло, но она уже пообещала себе не накручивать лишнего.
Через минуту обнаружилась лестница, вела она наверх. Массивная дверь тоже была приоткрыта. Более того, на секунду показалась чья-то тень, которая стремительно удалилась, но потом появилась снова, и не одна. Друзья прильнули к двери и навострили уши. Раздался громкий и грозный голос Лейера.
- Они где-то здесь.
И тут сердце заколотилось быстрее. За секундную тишину оно, наверное, сделало тысячу ударов. О ком он говорит? А, хотя глупо считать, что сейчас в Сноуфлауэр разгуливают преступники, которые оказались в замке одновременно с ними.
Ответ того, кто стоял с Лейером, вовсе заставил сердце остановиться.
- Вы обязательно найдёте их, мой повелитель.
Тихий, ровный, не дрожащий голос. Знакомый, такой родной. Голос Найла.
- … И уничтожите их, - без особого смущения сказал он, поклонился, и затем они оба ушли.
Мелани забыла, как дышать. Растолкав всех, она вырвалась вперёд, пнула дверь и остановилась. Просторное помещение. Странно, что здесь не было статуй горгулий или каменных гарпии. Всё оборудовано со вкусом, белые стены с картинами предыдущих правителей, большой стол с хрустальными вазами, камин. При виде Лейера и не скажешь, что он любит красоту и уют, скорее его статусу подходит более мрачная обстановка.
- Тут чисто, - заверила всех Мэл. Но тут снова кто-то вошел в гостиную. Насвистывая себе под нос незнакомую им мелодию, Найл не заметил гостей, пока не столкнулся с недоумевающей сестрой. В голубых глазах что-то изменилось. Из доброго и спокойного взгляда превратился в холодный и ненавидящий. Мелани заметила руку, взметнувшуюся в воздух, а потом ей влепили пощёчину. Пока девушка приходила в себя после удара, Найлер с громким криком бросился вниз, но угодил прямо в руки Гарри и Лиама. Он выбивался, говорил самые неприятные слова. Парням было неудобно и неприятно слышать это. Конечно, родной брат их терпеть не может. Кто с такого будет радоваться?
Мелани и подумать не могла, что один её вид будет вызывать омерзение у одного из самых близких ей людей. Она встала с пола, предварительно подав руку Луи, который оказался рядом, подошла к Найлу и попыталась увидеть в его лице хоть каплю сочувствия. Каплю того старого Найлера, которого она любит всем сердцем. Но он отвернулся, не желая смотреть на сестру.
- Это же я, - в ответ – тишина. Парень молчал, стрелял ненавистью в других. Воздух становился тяжелым.
- Он нас не помнит? – предположил Гарри.
- Помнит, - хмыкнул Алекс, - Только ему хорошо промыли мозги.
На Найле была странная одежда: непонятные штаны с вышитыми узорами, пиджак, все признаки того, что он находится в любимчиках у правителя. Подозрительно быстро он стал авторитетом. То, как его руки дрожали, можно сравнить только со страхом. Его запугивали. Или обработали, как сказал МакФлай. Подумать страшно, какие над ним ставили эксперименты, пытаясь выбить всю любовь к родным.
Дёрнувшись, Найл кинулся на Лиама, оттолкнул его к стенке и побежали вниз, взывая о помощи. Голос его отзывался эхом.
Вдох-выдох.
Действовать надо быстро. Сейчас тут окажутся стражи, и тогда прощай дом, прощай Найл, прощай жизнь. С ними разделаются без лишних слов. Как избавились от других пленников.
Всё произошло за считанное время. Секунда – в комнату врываются стражи. Секунда – их хватают. Секунда – и жизнь кажется тонкой, как волос. Его сейчас просто оборвут. Прекратят существование. Отнимут жизнь. За секунду.
Они попались. Они в руках врага.
Поражение.
Предательство.
Поражение.
Предательство…
Всё напрасно. Зейн умер напрасно. Напрасно на них возлагали надежды. Зря. Зря. Зря.
Слышен всхлип Эйвери. Она плачет. Тают надежды на победу, как снег. Медленно боль растекается по телу. Эмоции перестают существовать. Нет ничего. Ничего, кроме апатии. Плевать на смерть. Плевать на Лейера. Плевать на спасение Найла.
Секунда -
и темнота.
