То, что Пак Чимину жить осталось недолго, Намджун решил еще две недели назад, когда впервые приехал с проверкой в Passion. Потратив достаточно времени на изучение его досье, альфа покинул свой кабинет, заранее предупредив Чонгука и брата, что уйдет пораньше. План был до смешного прост и наивен — застать этого омегу врасплох. Мистер Ли, конечно же, тоже не останется без внимания к своей персоне, но его дело будет отложено до выяснения обстоятельств. Звезда сегодняшнего шоу, которое Намджун устроит в борделе — Пак Чимин. Альфа не будет скрывать того, что парень в его вкусе с кончиков пальцев ног до макушки, а лишь шлейф полыни, которая отголосками витала тогда в кабинете, осадком осела в его легких и все никак не выветривалась. Он бы с удовольствием заказал бы этого омегу себе, провел бы с ним незабываемую ночь, даже не брезгуя в каком месте он это сделает. Жаль, они встретились при таких обстоятельствах. Если бы омега не провернул такую грязную схему, может быть и прожил бы подольше. Намджун паркуется на стоянке и, выйдя из машины, направляется к зданию борделя. Пройдя в помещение, его опять встречает все тот же омега-администратор, что был в прошлый раз.
— Мистер Ким, добро пожаловать, — мило улыбнулся тот, выходя из-за стойки, — Мистера Ли сегодня нет, я передам ему, что вы заходили, — едва ли сдерживая дрожь в голосе отчеканил омега, вежливо указывая гостю в сторону выхода.
— Я не к Мистеру Ли, — усмехнулся Намджун, ловя полный непонимания и страха взгляд администратора, — сегодня я ваш клиент, — медленно наклоняется к уху омеги, — обслужите меня, как следует, — шепчет тот, вызывая нехилую дрожь у парня, который от такого натиска весь скукожился, словно добыча, перед хищником.
— П-пройдемте за мной, Господин Ким, — промямлил омега, трясущимися руками забирая свою папку со стойки.
Намджун пропускает администратора вперед, следуя за ним в главный зал. В помещении приглушенный синий свет, несколько небольших сцен в разных местах, на которых омеги крутятся на шестах в такт неторопливой музыки, ловя на себе похотливые взгляды и прикосновения присутствующих гостей. Альфа окидывает всех присутствующих нечитаемым взглядом, не находя никого из знакомых. Это очевидно. Люди такого же уровня, что и Намджун, не посещают такие места. Как выразился Хосок — помойная яма. Если бы не задание, он бы не опустился настолько низко, чтобы идти за сексом именно сюда. Это сильно бьет по его достоинству. Альфу доводят до одного из свободных столиков рядом со сценой и протягивают меню. Намджун заказывает бурбон и пепельницу, расслабленно откидываясь на софу, в предвкушении своего собственного шоу. Он наблюдает за тем, как несколько омег выгибаются перед ним на небольшой сцене, стараясь заполучить внимание такой важной персоны. Жаль их расстраивать, но для Намджуна интересен только один омега сегодня, и он напьется его крови.
— Господин Ким, — администратор протягивает альфе папку со всеми свободными омегами на сегодня, — дайте мне знать, как только вас кто-то заинтересует, — мило улыбнулся тот, разворачиваясь и намереваясь уйти, как его дергают за руку, заставляя наклониться.
— Я уже выбрал, — в глазах альфы пляшут черти, а на губах злобный оскал, — я хочу, — томно шепчет Намджун, заставляя омегу наклониться еще ниже, — Пак Чимина.
Намджун, к его глубочайшему сожалению, не видит лица омеги, но готов поклясться, что его перекосила гримаса ужаса. Омега, отойдя от первичного шока, резко отодвигается от мужчины, стараясь скрыть свое замешательство.
— Господин Ким, у нас нет такого омеги, почему бы Вам все же не выбрать кого-то из списка, — мило улыбается тот, пряча дрожащие руки за спину.
— Нет говоришь? — ухмыляется альфа, заставляя стоящих рядом омег покрыться мурашками, — хорошо…выключить музыку, — громко и четко отрезал тот, на что все окружающие вздрогнули.
— Что Вы…
— Вы меня не услышали? — альфа медленно поднимается со своего места, — Я сказал. Выключить. Музыку.
Администратор кивает одному из работников и, через несколько секунд музыка обрывается, заставляя омег, выступающих на сцене, прекратить свои номера и застыть в растерянности. Внимание всех присутствующих было направлено на альфу, одно слово которого вполне способно разрушить жизнь любого в этом помещении. Однако, в планы Намджуна не входят все, сегодня ему нужна лишь одна. Эта душа сегодня сгорит. Тишину помещения нарушает звук битого стекла со второго этажа. Намджун мысленно усмехается. Этот Чимин и правда не глупый, только вот умные долго не живут.
— Тот, кто приведет мне омегу, получит место в администрации, — обращается он к присутствующим альфам, которые, резко подорвавшись, ринулись на второй этаж.
Чимин, получивший пол минуты назад короткое сообщение от своего администратора: «он знает», не растерялся ни на секунду и, схватив уже давно готовую сумку со всем необходимым из шкафа, решает сбежать через пожарную лестницу. Его ловят буквально сразу же, не давая шанса даже выбраться через окно. Грязные жилистые руки нескольких альф грубо хватают его за ноги и рывком тянут обратно, от чего омега больно прикладывается подбородком о паркет кабинета. Не давая времени прийти в себя, его хватают за ворот рубашки и тянут вниз, словно мешок спускают по лестнице на первый этаж, оставляя на теле гематомы, которые не сойдут еще долгое время.
Намджун все это время стоит в ожидании. Предвкушении. Его ладони покалывает от нетерпения, а взгляд то и дело неотрывно следит за входом в помещение. Запах полыни доходит до него первым, словно аперитив перед главным блюдом, а после он наблюдает за тем, как омегу волочат за волосы и кидают перед ним на середину зала. Омеги замерли в ужасе, а альфы подняли шум, словно дикари в древнем Риме, ожидающие кровавые поединки в Колизее. Только вот в этом бое есть заведомо проигравший.
Намджун опускает взгляд и наконец-то глубоко вдыхает тот самый запах, что не давал покоя его внутреннему альфе. Он оценивающе оглядывает парня перед собой, который на дрожащих руках пытается хоть как-то приподняться. Эта поза слишком унизительна. Если его сегодня убьют, он будет смотреть смерти в глаза. Намджун сталкивается с бездонными глазами омеги, в которых так и плещется ненависть. И надо же, ни капли страха. Какой смелый смертник.
— Полагаю, Пак Чимин собственной персоной? — наигранно мило улыбается альфа, но в его глазах Чимин не видит ни капли милосердия, — Чего же ты молчишь, солнце?
Чимин продолжает сверлить его недобрым взглядом, сидя у его ног, а Намджуна это распаляет еще больше. Чем больше омега непокорен — тем жестче будет его наказание.
— Видишь ли, — продолжает альфа, медленно обходя омегу со стороны, — я тут порылся в документах и, оказывается, ты должен быть мертв. Вот незадача. Да, Чимин-и? — все еще с улыбкой на лице ведет монолог альфа, — так не объяснишь ли ты мне, — он резко наклоняется к омеге со спины и дергает за волосы на себя, — какого хуя ты все еще живой? — шипит на ухо, отчего по телу парня пробегают мурашки.
Чимин сидит на коленях с задранной головой, а его взгляд, направленный на яркую люстру в центре зала, немного плывет. Тяжелый запах рома, исходящий от альфы, давит очень сильно, заставляя ком образоваться в горле. Он чувствует, как хватка слегка ослабевает в его волосах и, воспользовавшись моментом, резко подается назад и бьет альфу по лицу, отчего тот отстраняется, зажав разбитый нос. Омега поднимается на ноги и разворачивается к нему лицом, пытаясь скрыть дрожь в коленях. Намджун стирает рукавом рубашки остатки крови и одаривает омегу недоброй ухмылкой. А во взгляде плещется обожание вперемешку с ненавистью и этот коктейль в глазах напротив пугает омегу похлеще смерти.
— Какой ты резвый, — дарит еще одну усмешку и делает шаг навстречу, отчего омега делает два назад.
— Не подходи, — буквально рычит тот хриплым голосом, метая в альфу молнии.
— Боишься?
— Уж точно не тебя.
Намджун поражен. Редко в их стране встретишь омегу, который настолько отчаянно и бесстрашно идет в разрез с правилами. Словно бессмертный.
— А вот это ты зря, — на губах альфы пролегает оскал.
Чимин не успевает ничего понять, как его пронизывает острая боль. Он снова падает на колени и пытается сдержать крик боли, зажимая пулевое ранение на бедре, из которого хлещет алая кровь. Намджун облизывается, словно хищник, готовый наброситься на раненную жертву. Только вот сегодня не он вершит правосудие. Сегодня он тот, кто дергает за ниточки. Альфу очень позабавил этот парень, однако, всему веселью приходит конец. Намджун не без удовольствия наблюдает за тем, как содрогаются от страха и боли плечи омеги, наблюдает за тем как кровь стекает по бедру, образуя лужу на полу. Видимо, задел артерию, думает он, отмечая большую кровопотерю. Это не важно, этот омега сегодня умрет и, если смерть будет милосердна, то он умрет от потери крови. Намджун отрывается от парня и обводит взглядом всех собравшихся. За все время все только наблюдали. Альфы — в предвкушении, что будет дальше, омеги — в страхе, что их ждет та же участь.
— Этот омега обвиняется Администрацией по нескольким статьям, — громко обращается ко всем присутствующим альфа, — Он сфабриковал документы о своей смерти, избежал обязательного труда в борделе, в который был продан и угрожал жизни управляющему этого заведения, взяв власть в свои руки, — он мельком возвращает взгляд на парня, который кажется уже плохо соображает от количества потерянной крови и продолжает, — я не стану наказывать остальных работников, но Пак Чимин, — указывает на омегу, — получит наказание и за тех, кто умолчал об этом происшествии, — задерживается взглядом на администраторе, лицо которого бледнее мела.
Намджун полностью поворачивается к Чимину и присаживается перед ним на корточки, резко подняв его голову за подбородок.
— Ты же был шлюхой практически с самого рождения, — зло шипит ему в лицо, ловя поплывший взгляд карих глаз — так вот оставайся ей до самого конца.
Он отшвыривает парня на пол, отчего тот несильно бьется головой, но совершенно не находит сил подняться.
— Господа, — обращается он к собравшимся альфам, — сегодня этот омега решил принять вас всех в последний раз, окажите ему честь.
Чимину кажется, что все происходящее сон. Ему кажется, что боль в ноге становиться фантомной, а сознание медленно уплывает, даря мнимое спокойствие. Только когда его со всех сторон обхватывает множество рук, он понимает одну важную истину. Это не сон. Это кошмар наяву. Он разлепляет тяжелые веки и пытается рассмотреть множество лиц, которое мелькает перед ним. Около пятнадцати альф столпились словно коршуны над его неподвижным телом. Чимин чувствует, как на нем безжалостно разрывают одежду. Он слышит треск ткани и стук разлетающихся по паркету пуговиц. Он чувствует грязные руки, которые бродят по каждому миллиметру его полностью обнаженного тела. Резкая боль в заднем проходе отрезвляет, заставляет омегу немного прийти в себя и издать истошный вопль, который разносится по всему залу. Его не подготавливают, не растягивают, не дают передышки. Лица, нависающие над омегой, сменяются так часто, что он ничего не различает. Кто-то давит ему на простреленное бедро, заставляя биться в новой агонии, кто-то продолжает драть его, с такой силой, что кажется, будто все внутренности превращаются в кашу.
Намджун заставил всех омег смотреть. Никто не смел отвести взгляда, но каждый крик Чимина заставлял зажмуриться. Страшно представить, что кто-то из них мог оказаться на его месте. Альфа стоит в стороне и пристально смотрит на вакханалию, которая развернулась перед ним. Он ловит каждую эмоцию на лице омеги, каждый крик, вопль, что громким эхом отражается от стен. И ему не нравится то, что он видит. Где-то на подкорке сознания всплывает мысль все остановить. Омега уже еле живой, его голос сел от надрыва связок, а тело словно медленно парализует. Намджун внимательно смотрит на каждого, кто оскверняет тело парня, и почему-то в альфе зарождается непонятно откуда взявшаяся злость в вперемешку с ненавистью. Он видит, что омега уже не двигаясь лежит в луже своей крови и понимает, что кровь не только от простреленного бедра. Один из альф отталкивает друга и снова наваливается на неподвижное тело, а у Намджуна от этого начинают играть желваки и огонь вспыхивает в глазах.
— Достаточно, — громко и четко проговаривает он, но альфа, опьяненный своими омерзительными животными инстинктами, будто не слышит.
Намджун срывается с места и в считаные секунды подлетает к альфе, который все еще пытался забраться на омегу, и резким движением отрывает его от тела парня и швыряет в сторону.
— Все вон! — громко рыкнул альфа.
Присутствующие немедленно замешкались, подбирая свои вещи и через несколько секунд помещение опустело, погружаясь в звенящую тишину, которую нарушало лишь хриплое, едва различимое дыхание одного омеги. Намджун присел на корточки перед парнем, с шоком улавливая прерывистое дыхание.
— Жив еще? — шепчет альфа, наклоняясь ниже и зажимая артерию на шее, проверяя пульс.
Запах полыни, хоть и стал намного слабее, но все еще щекотит нос. Намджун, впервые находясь так близко, внимательно рассматривает черты лица омеги, медленно движется взглядом от бровей до подрагивающих ресниц, доходя до разбитых сочных губ. Даже в таком состоянии он все еще притягивает альфу, стоит это признать.
— Помоги…— еле слышно шепчут те самые губы, даже не осознавая кого просят о помощи.
Намджун около минуты пребывает в ступоре, рассматривает тело парня, на котором нет живого места и, решив для себя, что он обдумает причины своего поступка чуть позже, снимает свой пиджак, кутая в него омегу, отчего серая ткань сразу пропитывается кровью и, подхватывая его на руки, уносит в машину.
Альфа аккуратно укладывает омегу на заднее сидение, а сам, не теряя ни секунды занимает водительское, заводя машину. На часах три часа ночи, город давно погрузился в безмятежный сон, однако альфе не до отдыха. Он чуть ли не каждые десять секунд поглядывает в зеркало заднего вида, проверяя не очнулся ли омега. Очень бы хотелось надеяться, что нет, иначе он умрет от болевого шока. Намджун, немного поразмыслив, достает телефон и набирает нужный номер.
—
Намджун? — отвечает немного взволнованный голос на том конце провода.
— Вы сегодня на дежурстве, доктор Квон?
—
Да, в чем дело?
— У меня нет времени на объяснения, но мне нужно, чтобы Вы подъехали к моему дому так быстро, как только сможете.
—
Что-то серьезное?
— Да.
—
Хорошо, выезжаю.
Намджун откидывает телефон на пассажирское сиденье и снова кидает взгляд на омегу. Его лицо скрыла длинная челка, а из разбитых губ продолжает сочиться кровь. Альфа снова возвращает внимание на дорогу, со всей силы сжимая кожаную обивку руля, отчего та немного хрустит от такого давления. Он вжимает педаль газа, пролетает все знаки и светофоры и мысленно благодарит тот факт, что в ночное время поток машин значительно снижается. Альфа добирается до своего пентхауса за пол часа и, паркуясь у входа, уже видит доктора Квона, который нервно посматривает в телефон. Намджун быстро выходит из машины, забирает Чимина с заднего сиденья и чувствует, как тот крупно вздрагивает от любого касания. Он кивком приветствует врача, который в шоке уставился на тело в руках альфы, замотанное в окровавленный пиджак. Они поднимаются на лифте на тринадцатый этаж в полном молчании. Тяжелые хрипы омеги звучат страшно. Кажется, Намджуна и в правду это пугает. Он только крепче прижимает к себе омегу, а доктор Квон пытается рационально оценить ситуацию, насколько это вообще возможно. Альфа пропускает доктора в квартиру, не снимая обуви идет в свою спальню и бережно укладывает Чимина на простыни, отчего тот издает очередной болезненный хрип и что-то внутри альфы будто ломается от этого звука.
— Что случилось, Намджун? — врач проходит следом за мужчиной, параллельно закатывая рукава своей рубашки.
— Думаю, Вы сами догадаетесь, — хмуро выдал альфа, присаживаясь на край кровати, — сделайте так, чтобы он остался жив.
Квон подходит к омеге, аккуратно стягивает с него пиджак и застывает в ужасе. За всю свою карьеру хирурга он повидал многое, но такие надругательства над чьим-то телом не видел никогда. Чимин полностью обнажен, гематомы чуть ли не на каждом сантиметре тела уже расцветают бардовым и фиолетовым цветами, следы от укусов рассеяны от подбородка до колен, огромный кровоподтек темно фиолетового цвета слева на ребрах и пулевое ранение в правом бедре, которое продолжает кровоточить.
— Намджун, его надо в больницу, — хмурится доктор, уставившись на альфу.
— Нет, лечите его здесь, — резко бросает альфа.
Квон снова переводит взгляд на израненного мальчишку и до него начинает медленно доходить.
— Этот омега, — чуть тише говорит врач, — он…
— Да. — резче, чем планировалось рявкнул Намджун, — он не может ехать в больницу.
Доктор больше не задает вопросов. Он подтягивает свой чемоданчик первой помощи, надевает одноразовые перчатки и отправляет Намджуна вскипятить воду. Они вдвоем аккуратно обтирают омегу от следов крови и грязи, стараясь не потревожить искалеченное тело. Квон вкалывает Чимину лошадиную дозу обезболивающего и сооружает витаминную капельницу. Обработав мазью гематомы и укусы, он задерживается на большом темном пятне, которое расплылось на ребрах и хмурится.
— Похоже на трещину в ребре…
— Что с этим делать? Я не могу отправить его на рентген, — напрягается Намджун, уставившись на врача.
— Нам повезло, что осколки не повредили ткани, иначе бы он умер еще в твоей машине, — от этих слов у альфы пробежался рой мурашек, — с большей вероятность это небольшая трещина, поэтому ему поможет обычный покой без хирургического вмешательства.
Квон обрабатывает больное место на ребрах, накладывая компресс и доходит до простреленной ноги. Он поднимает взгляд на лицо парня, пульс которого вроде бы немного выровнялся, и очень надеется, что та доза обезболивающего, что он ему вколол, сработает как надо. Он обрабатывает спиртом хирургические щипцы и раздвигая края рваной раны пальцами, вытаскивает пулю, отчего кровь начинает сочиться фонтаном. Квон быстро накладывает жгут и зашивает рану, а Намджун мысленно благодарит себя за то, что немного промазал и не сильно задел главную артерию. Врач оценивает состояние омеги и поворачивается к альфе.
— Дальше я справлюсь сам, Намджун. Ты должен выйти.
Альфа понимает с первого слова и, поджав губы, выходит из спальни.
Квон провожает его взглядом и снова поворачивается к омеге, бережно переворачивая того на живот. Он не без радости отмечает, что спина практически не пострадала, лишь несколько ссадин и опускает глаза на ягодицы. То, что они все в крови, уже настораживает. Он меняет перчатки и приступает к осмотру. Квон хмуро оценивает несколько кровоточащих разрывов на анусе, бережно осматривает внутренние стенки и накладывает мазь. Закончив обработку, он обновляет капельницу, оставляет на тумбочке все необходимые препараты и мази и выходит из комнаты.
Намджун сидит в гостиной, нервно прокручивая в руке мобильный, уставившись хмурым взглядом перед собой. Альфа замечает врача и, указав ему на соседнее кресло, выжидающе на него смотрит. Что он надеется услышать? Сам не понимает, если честно.
— Омега будет жить, — начал тот, а у Намджуна будто отлегло, — но я не могу гарантировать ему полное выздоровление. Без точной проверки, физиотерапии и далее по списку, его трещина в ребре и пулевое ранение могут дать осложнения, ты же это понимаешь, Джун?
— Я понимаю, спасибо за вашу работу.
— Ты готов взять ответственность за жизнь безродной шлюхи? Откуда в тебе столько сострадания? Не замечал за тобой, — начинает раздражаться врач, не совсем понимая мотивы альфы.
— Как вы…
— Понял, что он был работником борделя? Такие издевательства с телами омег могут делать только там, — не без радости отметил Квон.
— В любом случае, — продолжил альфа, поднимаясь с места, — я благодарен вам за то, что вы оказали ему помощь. Утром сумма на вашем счету пополнится, не переживайте об этом. А теперь, Вам пора. Я надеюсь, все, что вы здесь увидели, не покинет эти стены.
Врач лишь хмуро смотрит на Намджуна и тяжело выдыхает.
— Я оставил необходимые препараты на тумбочке. Его состояние не очень стабильно, ночью может подниматься температура, давай ему жаропонижающее. Утром и вечером делай перевязку на ноге и раз в день компресс на ребрах. Разрывы и гематомы обрабатывай мазью в течении недели. Если его состояние ухудшится — звони, — он хлопает альфу по плечу и покидает квартиру.
Намджун пару минут стоит в тишине посреди гостиной и решает снова зайти в спальню. Омега спокойно лежал на спине, его дыхание стало размеренным и лишь ресницы подрагивали во сне. Альфа аккуратно заменил испачканное в крови пастельное, застелив новое. Он уложил парня на простыни и накрыл пледом, старясь не задевать гематомы.
Намджун просидел на краю кровати в своей спальне до самого утра. Он ловил каждое беспокойное движение омеги во сне, вкалывал обезболивающее и укрывал одеялом если тот раскрывался. Если бы кто-то из знакомых увидел бы то, чем занимается Намджун сейчас, его бы высмеяли, а в худшем случае посадили. За укрытие омеги, проданного в бордель его по головке не погладят. Они все на счету в архивах администрации, словно рогатый скот на ферме, а этот еще и «списан». Это все слишком сложно. Он пришел в бордель с полной уверенностью его убить, а теперь сидит и следит, чтобы каждый его надрывный вдох не стал последним.
— Блять…— только и может прошептать альфа, опираясь локтями о колени и зарываясь руками в волосы.
За окном медленно светает. Беспокойная ночь отходит на задний план, уступая место рассвету. Только вот, для альфы этот день не принесет облегчения. Намджун сам заварил эту кашу и теперь ему нужно много сил и терпения, чтобы оценить масштаб того, как же он проебался. Он спас ту жизнь, которая не должна была быть спасена. Все в мире равноценно и альфа скорее всего пожалеет о том, что пошел против правил.
***
Бар Asura открыт уже как пару дней. Место, в виду своей локации и отсутствии рекламы, пользуется довольно неплохим спросом и уже приносит выручку, которая, к сожалению, пока что не покрывает всех расходов на содержание данного места. Рэйден и Тэхен закрыли смену пол часа назад, не без усилия галантно выпроводив последнего посетителя, который уснул за столом, не справившись с количеством выпитого алкоголя. Они вымыли помещение и сделали перерасчёт кассы и чаевых, которые Тэхену пытались заталкивать во все, что только угодно. Тэхен устало сел на ступеньки, повесив полотенце через плечо, а Рэйден буквально лег на один из столов. Время четыре утра, на улице все еще темно, а в помещении приглушенно горит лишь один фонарик.
— Прошло всего два дня, а я уже готов на стену лезть, — устало тянет альфа, продолжая лежать всем телом на столе, не открывая глаз. Такое чувство, будто веки сомкнула гравитация.
— Разве не похоже на тренировки Дядя Акихито? — подначивает друга омега, хотя сам не может с ним не согласиться. Он устал, как раб, отработавший в поле месяц.
Альфу это немного повеселило, но сил нет даже на смех. Он отрывает свое тело от поверхности стола, опираясь на локти и смотрит на Тэхена, который сидит на ступеньках с закрытыми глазами, облокотившись на стенку.
— Слушай, Тэ…
— Ммм, — на большее сил не находит.
— Может… наймем помощника? — выдал альфа и, затаив дыхание, замер в ожидании реакции.
— У тебя поплыли мозги от переутомления, Рэйден? — омега оторвался от стены, уставившись на альфу, — не помнишь приказ? Никаких. Личных. Связей. — по слогам проговорил он.
— Но…
— Мы не имеем права даже за солью к соседям сходить, а ты хочешь, чтобы мы наняли человека на работу? Не забывай, что мы здесь не японские бизнесмены. Как ты объяснишь нашему работнику, что у нас пушки размещены чуть ли не в каждом ящике? Думай головой.
— Тэхен, такими темпами мы не выполним задание. Все наше время уделяется этому бару, а как же разведка? Наши посетители бесполезные алкаши и наркоманы с района, максимум что они выдадут — закладку марихуаны или где достать дешевле пиво на разлив.
Омега смотрит на него нечитаемым взглядом и, вздохнув, поднимается с места.
— Прошло всего два дня, привыкнешь. Задание будет выполнено в любом случае, и мы справимся вдвоем. Ты меня понял? Никаких помощников в баре, лишние глаза и уши могут стоить нам жизни, а твой отец убьет меня быстрее, чем успеет остыть твой труп. Чем меньше о нас знают окружающие — тем безопаснее. Вопрос закрыт, спокойной ночи, Рэйден.
Тэхен не дожидается ответа и уходит наверх. Альфа провожает его напряженным взглядом, отмечая, что руки омеги трясутся. Он прекрасно понимает, что Тэхен прав, но он тоже кое-что обещал его отцу. Омега поклялся защищать Рэйдена и вернуть его живым домой, такую же клятву дал и альфа Джону. Тэхен иногда лишь только кажется сильным, он никогда не скажет, что ему плохо, пока его состояние не преодолеет критическую точку. Рэйден хочет свести такие ситуации к минимуму, так как здоровье омеги не самая сильная его черта, но он прислушается к нему в этот раз. Альфа закрывает двери, выключает свет и тоже отправляется наверх.
Зайдя в комнату, Тэхен бросает взгляд на Зевса, который лежал на постели, свернувшись в большой белый клубок. Он быстро меняет форму на свободную белую футболку и черные спортивки и, пластом падает на кровать, чем будит своего питомца. Волк тычет мокрым носом в руку омеги, требуя свою долю ласки и Тэхен, перевернувшись на бок, запускает руку в белоснежную мягкую шкуру.
— Прости, малыш… ты проводишь очень много времени один. Обещаю вывести тебя в парк завтра после смены, — тихо шепчет омега, продолжая поглаживать животное, а Зевс чуть ли не мурчит котенком.
Тэхен продолжает расслабленно поглаживать своего волка и переводит взгляд на комод у противоположной стены, над которым омега уже успел развесить свои скетчи. На нескольких изображены соседние здания, на других некоторые посетители их бара, внешность которых показалась Тэхену интересной, но он останавливает взгляд на той, что в центре. На бумаге мужчина в черном пальто ведет под руку своего спутника. Его лицо Тэхен рассмотрел только в профиль издалека, сидя на лавочке в ТЦ, но, кажется, запомнил все до мельчайших деталей. В тот день омега вернулся домой и сразу сел за этот скетч. Почему-то он боялся забыть того альфу. Ситуация, произошедшая с ним по вине этого человека, однозначно была ужасной, но почему-то Тэхен не питал ненависти к этому мужчине. По факту, он ни в чем не виноват. Кажется, Тэхен действительно медленно сходит с ума. Может он зря отнекивался от помощи врачей? Кажется, здесь клинический случай.
За этими мыслями омега медленно погружается в сон, чувствуя усталость после смены каждым нервным окончанием. Во сне он снова видит этого альфу, но уже он сам ведет Тэхена под руку. Мужчина что-то увлеченно рассказывает, но омега не слышит его и лишь заинтересованно рассматривает это лицо вблизи. Интересно, о чем он говорит? Наверняка какие-то глупости.
***
Громкий звук битого стекла заставляет Тэхена распахнуть глаза и резко сесть на кровати. Немного поплывшим сонным взглядом он осматривает комнату на предмет врагов или повреждений и переводит взгляд на часы, которые показывают половину шестого утра. Зевс спрыгивает на пол и тихо порыкивает, уставившись на дверь. Тэхен быстро встает с кровати, не забыв захватить пистолет из-под подушки и, пропустив волка вперед, тихо выходит в коридор, где встречается с Рэйденом, который стоит в пижаме в полном замешательстве.
Тэхен прикладывает указательный палец к губам, давая понять, чтобы никто не издавал лишних звуков, и они тихо спускаются на первый этаж. В помещении бара немного прохладно из-за разбитого окна, осколки которого рассыпаны по полу. Парни останавливаются у лестницы, а Тэхен кивком головы дает Зевсу команду проверить помещение. Рэйден держит пистолет наготове, настороженно наблюдая за волком. Зевс тихо цокает когтями по паркету, обнюхивает битое стекло, проходится между столиков и застывает возле барной стойки, навострив уши и обнажив белоснежные клыки. Парни переглядываются и омега делает шаг вперед, давая понять Рэйдену, чтобы тот не опускал пистолет.
— Выходи, — громко и четко проговаривает Тэхен, но реакции не следует, — Не советую меня игнорировать, если не собираешься стать ужином для моего волка, — продолжает он, а Зевс резко подается вперед, издавая очередной громкий рык.
— Да понял я! — доносится писклявый голос за барной стойкой и, спустя несколько секунд оттуда показывается серебристая макушка.
Парень кряхтя выползает из своего укрытия, поднимаясь на ноги, вскидывая руки в сдающемся жесте. Зевс снова агрессивно подается вперед, пугая вторженца до ужаса, отчего тот вскрикивает и со всей силы жмурит глаза, будто, и в правду, готовится стать приемом пищи для животного.
— Место, Зевс, — строгим голосом указывает Тэхен, отчего волк, поджав уши и тихо проскулив, посеменил в сторону омеги и смирно сел возле ног хозяина.
Парень, медленно опускает руки, все еще недоверчиво и с долей испуга уставившись на животное, а затем встречается взглядом с недовольным Тэхеном.
— Кто ты? — первым начинает диалог Рэйден, все еще держа парня на прицеле.
— Я… Мин Юнги, — едва ли не заикаясь отвечает тот, вонзившись взглядом в пистолет в руках альфы.
— Какого хуя ты залез к нам в дом, Мин Юнги? Нам до лампочки как тебя зовут, — раздраженно отрезает Тэхен, медленно теряя терпение, которым его обделила природа.
Омега окидывает парня оценивающим взглядом. Выкрашенные серебристые волосы, бледный и тощий, словно смерть. Из одежды — рваные на коленках узкие джинсы и темно серая толстовка. Единственное, что смущает Тэхена — его запах. От него несет всем чем только можно. Словно он упал в чан с парфюмом.
— Ты омега? — в лоб спрашивает Тэхен.
— Я… — растерянными глазами бегает тот по помещению.
— От тебя странно пахнет, но по внешнему виду тебе далеко до альфы, — поясняет Тэхен, давая понять, что соврать не выйдет, а парень в ответ неуверенно кивает, — бордель или завод?
И тут Юнги в шоке распахивает глаза, теряя дар речи.
— Чего ты так уставился на меня? Серьезно думаешь, что сыночки или мужья работников администрации будут носить паленый свитшот от Луи Витон?
Рэйден не удерживается и прыскает в кулак, опуская пистолет, а Юнги покрывается от стыда красными пятнами.
— Я… — тихо начинает омега, как на улице громко раздается полицейская сирена. Парень подрывается с места и в считанные секунды оказывается перед Тэхеном, буквально падая тому в ноги.
— Пожалуйста, помогите мне, — на гране истерики шепчет тот, заглядывая омеге в глаза, — они убьют меня, если поймают, прошу Вас, — он переводит взгляд на Рэйдена и слезы градом начинают бежать по его щекам.
Звук сирены снаружи становится все громче. Тэхен кидает взгляд на омегу, который буквально лежит в его ногах, сложив ладони в умоляющем жесте и чертыхается себе под нос.
— Рэйден, убери осколки, — кидает он альфе, а сам поворачивается к Юнги, — вставай живо, — рявкает Тэхен, грубо хватая того под локоть и резко поднимая на ноги.
— Тэ, какого хуя ты творишь?! — шипит альфа, в шоке наблюдая за тем, как омега тащит парня наверх, — а если они нас накроют, ты совсем умом тронулся?!
Но омега уже не слышит его, скрываясь на втором этаже. Тэхен заталкивает Юнги в свою спальню, усаживая на кровать.
— Сиди здесь и ни звука. Иначе, клянусь тебе, ты пожалеешь, что выбрал именно этот дом, для того, чтобы скрыться. Подставишь нас — я тебя на том свете достану, ты меня понял? — угрожающе рычит Тэхен, а Юнги лишь активно кивает.
Омега оставляет парня в своей спальне, плотно прикрыв туда дверь и быстро спускается по лестнице вниз. Зевс заинтересованно начинает вилять хвостом, завидев хозяина, а Рэйден, сопровождая каждое свое действие отборным потоком мата, сгребает осколки с пола и пересыпает в стоящую рядом урну. Завидев патрульную машину, которая остановилась у дома напротив, Тэхен быстро хватает мусорное ведро, заталкивая его на место за барную стойку. Двое полицейских покидают машину и направляются в сторону бара, пока парни, осознавая в какой они заднице, активно пытаются скрыть следы, оставленные Юнги.
— Приветствую, Господа, — натягивает на лицо приветливую улыбку Рэйден.
— Шестой участок дисциплинарного бюро Сеула, — сразу переходит к делу один из служащих, — мы ищем одного омегу.
Его помощник вытаскивает из папки листок формата А4 на котором Тэхен и Рэйден узнают того самого Юнги, который сейчас мирно сидит в спальне Тэхена, а в голове набатом стучит одно лишь «блять» с восклицательным знаком.
— Мин Юнги, двадцать четыре года. Опознавательные характеристики — серые волосы, рост примерно 170см, на момент первого задержания был одет в серое худи.
«Первого задержания?!» возмущается про себя Рэйден, все больше жалея о том, что позволил Тэхену спрятать этого омегу.
— Очень хотелось бы помочь, но мы с братом в первый раз видим этого человека, — мило улыбается Тэхен и тянет слащавым голом, зная, как это действует на альф. Животные.
Оба служащих оценивающе оглядывают омегу.
— Могу я попросить ваши документы?
Парни мельком встречаются глазами друг с другом и сразу же переводят внимание на служащих.
— Конечно, — отвечает Рэйден и, достав папку с документами из ящика на первом этаже, протягивает альфам два паспорта.
— Японцы, — хмыкает главный, пренебрежительно раскрывая документы, — братья Араи, значит, — тянет тот, что-то помечая у себя в папке.
Тэхен не может отрицать того факта, что у него от страха спина обливается потом. Страх не за свою жизнь, страх за жизнь Рэйдена. Им категорически нельзя встревать в неприятности, а их данные уже в реестре гос служащих. Блеск. Он мысленно обещает себе, что придушит этого Юнги, после того, как это все закончится. Если, конечно, их не придушат первыми.
Пока один из служащих изучает документы и вносит свои пометки, второй не без интереса рассматривает помещение.
— Затеяли ремонт в такую рань? — спрашивает тот, кивая на оконную раму без стекла.
— Именно так, офицер, — вежливо кивает тому Рэйден, сжимая кулаки за спиной.
Тэхен пристально наблюдает. Он видит, что эти двое что-то заподозрили, да и он с Рэйденом не самые лучшие конспираторы. Радует одно, без разрешения на обыск они никуда не залезут. В противном случае придется пачкать руки в чужой крови, а устранение офицеров без внимания уж точно не останется.
Служащий захлопывает свою папку и возвращает паспорта владельцам.
— Дайте знать, если увидите кого-то похожего, — он протягивает свою визитку Тэхену и, кивнув своему напарнику, вместе с ним выходит из помещения.
Парни стоят как вкопанные пару минут, наблюдая, как офицеры садятся в машину и покидают улицу, которая снова погружается в тишину.
— Блять, клянусь Тэхен, ты доведешь меня до могилы, — устало шепчет альфа, прикрывая глаза и потирая виски, которые начинают пульсировать от боли.
— Я куплю тебе красивый венок, — хлопает друга по плечу омега и отправляется на второй этаж. У него много вопросов к их новому гостю.
Юнги все это время стоял в спальне Тэхена, прижавшись ухом к двери, судорожно пытаясь уловить какие-то звуки с первого этажа. Дверь резко открывается, впечатываясь омеге в лоб, отчего тот с глухим стуком валится на пол.
— Ты что делаешь? — непонимающе смотрит на того Тэхен.
— Я думал, вы сдадите меня им… — хмурится омега, потирая место ушиба.
— Я сегодня крайне добрый, — отвечает Тэхен, проходя в комнату, зашторивая окна.
Зевс следует за своим хозяином и, не обратив на Юнги никакого внимания, который от вида хищника в ужасе распахнул глаза, запрыгивает на кровать и удобно устраивает морду на вытянутых лапах. Рэйден останавливается в проходе и, сложив руки на груди, облокачивается на стену.
— Так ты у нас преступник? — начал альфа, уставившись на парня, сидящего на полу.
— Я… я сбежал…
Откуда мог сбежать омега в этой стране пояснять не нужно. Все присутствующие прекрасно понимают его положение.
— Как давно? — незаинтересованно кидает Тэхен, стоя спиной к омеге, поливая свои цветы.
— Лет семь назад, — честно выдал Юнги, ловя шокированный взгляд альфы, который стоял в проеме, — я умею скрываться… и воровать. Таких как я очень много. Тем, кому удается сбежать, объединяются в группы, так выжить легче. Мою группу поймали пару дней назад…выжил только я, — тихо заканчивает Юнги, а Тэхен прекратив свое незамысловатое занятие поворачивается к нему лицом.
— Если ты ждешь от нас жалости или поддержки, то выход в той стороне, — жестко отрезает омега, встречаясь с осуждающим взглядом альфы. Ну да, конечно, Тэхен у нас сама гостеприимность, — мы не те люди, которые могут помочь. Просто скажи спасибо, что мы тебя не сдали и проваливай. Не создавай нам лишних проблем.
— Тэхен! — зло шипит Рэйден.
— Что? Не ты ли пару минут назад выносил мне мозг о том, что я зря ему помог? У тебя биполярка?
Юнги печально смотрит на Тэхена, нервно перебирая пальцами края своего худи. Он нисколько не обижается на его слова и безмерно благодарен за свое спасение, но…
— Тебе есть куда идти, Юнги? — Рэйден садится перед ним на корточки, тепло заглядывая в глаза.
Юнги, немного замешкавшись, опускает голову и отрицательно машет.
— Ты можешь остаться у нас на время. Нам как раз нужен помощник в бар, а спать можешь на диване в гостиной. Что скажешь?
— Ты что несешь?! — рявкнул Тэхен, но от него лишь отмахнулись рукой, как от мухи.
— Ну так что, согласен?
— Но как же… — омега поднимает взгляд на Тэхена, в глазах которого ни грамма радости.
— Я с ним разберусь, — подмигивает омеге Рэйден и помогает тому подняться с пола.
— Тогда я не могу отказаться, — первый раз за вечер улыбается Юнги и позволяет альфе проводить себя до своего спального места.
Тэхен сердито смотрит в след уходящей парочки и принимает свое поражение. Он раздраженно захлопывает дверь в свою спальню, выключает свет и падает лицом на мягкие перины.
За окном уже светает, на часах семь утра. Эта ночь была отвратительно долгой и у омеги больше не осталось сил на споры. Все, что сейчас хочется — провалиться в сладкий сон, где он шел под руку с тем самым альфой, наслаждаясь его идеальным профилем.
