***
Тэхен смутно помнит, как он выбежал из дома и оказался в парке, неподалеку от их бара. Его накрыла чистая ярость. Он будто перестал соображать на какой-то промежуток времени, словно отключился от реальности. Такое с ним происходит не в первый раз. Но каждый раз он был один. Тэхен всегда выпускал свою злость в тренировочных комнатах, зажимая любимую катану в руке. Он тренировался до потери пульса, пока по помещению не разлетались ошметки тренировочных мишеней. Сегодня он впервые увидел невинную жертву своей чистой ярости. Тот момент, когда сознание омеги прояснилось, и он встретился глазами с Юнги, его накрыло еще одно сильное чувство. Отвращение. Отвращение к самому себе. Он чуть не задушил его. Не задушил того, кого сегодняшним вечером так яро защищал. Чем он лучше? — Блять… — устало шепчет Тэхен, откидывая в урну уже третий по счету фильтр от сигареты. Омега откидывается на спинку лавочки и прикрывает глаза. Образ слабого Юнги, судорожно сжимающего свое горло, как будто выжжен под веками. Тэхен никогда не был падок на эмоции. Сейчас он не занимается самоанализом, не пытается подобрать слова, которые скажет омеге, когда вернется и не думает о том, что чувствует тот по отношению к Тэхену. Он не жалеет Юнги, потому что жалость – отрада слабых. Именно этому его учил Акихито все детство. Каждый раз после изнурительной тренировки он слышал одну и ту же фразу – «если ты сильный, ты не позволишь себя жалеть». Жалость к другим – мнимая иллюзия поддержки, а в глазах Тэхена и вовсе показатель унижения. В конкретном случае – просто пустые слова. Поэтому Тэхен не будет жалеть Юнги. Он будет молча ненавидеть себя. Просидев еще пару минут, омега все же решает вернуться домой. Зайдя в помещение, его встречает оглушающая тишина на первом этаже. Тэхен осматривается вокруг и решает, что уборкой бара они все вместе займутся завтра утром. После недавнего происшествия, никто так и не нашел сил и желания приводить помещение в порядок после смены. Омега поднимается наверх и, перед тем как пройти в свою спальню, останавливается у входа в гостиную. Тэхен тихо проходит в комнату и сразу переводит взгляд на диван. Юнги спал, свернувшись калачиком, полностью укутавшись в пуховое одеяло так, что было видно лишь серебристую макушку. Омега медленно подошел к спящему парню и присел на корточки у дивана. Он мнется пару секунд, но все же нерешительно протягивает руку к Юнги и легонько зарывается в светлые волосы. — Ты злишься на меня, Юнги? — шепчет в пустоту, не ожидая никакого ответа, — я бы злился, — невесело усмехается омега. Тэхен аккуратно наклоняется к Юнги и немного удивляется тому, что запах парня сегодня очень напоминает природный запах Рэйдена. Омега мягко целует его в макушку и тихо шепчет «прости», будучи уверенным, что его ничтожные извинения останутся никем не услышаны. Тэхен поднимается и уходит в свою спальню, а кокон на диване раскрывается. Юнги не спал. Все это время он очень переживал, не мог уснуть и ждал Тэхена. Омега лежит и грустным взглядом смотрит на закрытую дверь в гостиную. Он не злится.***
Чонгук сидит за рулем своего Мерседеса и не может сдержать улыбки. — Клянусь, ни разу в жизни не видел тебя в таком хорошем настроении, — отмечает Хосок, сидящий на пассажирском. — Есть повод, — кидает альфа и закуривает, открывая окно. — Повод? Это ты про то, что случилось в баре? — вопросительно выгибает бровь, — да у тебя синяк от зубов того бешеного омеги на пол шеи, — прыскает тот, — как будешь объяснять это Хёну? Чонгук на это замечание лишь закатывает глаза. — Самое главное, что теперь эта ебанутая компашка нам должна, — на лице альфы пролегает недобрый оскал. — К чему вообще было это представление, Чонгук? Нужно было просто забрать того омегу и отправить в бюро. — Это говоришь ты или примерный гражданин внутри тебя? — кидает альфа и поворачивается в сторону друга. Хосок хмурится и отворачивается к окну. Чонгук его подловил. Тот омега, что столкнулся с ним в баре, вызывал непонятные чувства. Раздражение вперемешку с жалостью накрывали с головой, стоит вспомнить перепуганные лисьи глазки, полные слез. Как же бесит. Разве это первый раб, которого встречает Хосок? Чем он отличается от остальных? Ничем. Альфа пытается себя в этом убедить. Этот омега заслуживает того же, что и все. Хосок подождет, пока Чонгук наиграется в свои игры, а потом, если понадобится, сам лично отправит этого омегу туда, где ему самое место. Альфы покинули бар Asura пол часа назад. Все, что кинул Чонгук напоследок: «До встречи» и, не без удовольствия подметил, как у омеги напротив едва ли не начал дергаться глаз. Парень явно завладел вниманием альфы и Чонгук не намерен его просто так отпускать. Наглый, бешеный и до безумия красивый. Никто никогда его так не цеплял. Он раздражал и привлекал альфу в равной степени. Хотелось отодрать его на ближайшей барной стойке, а затем свернуть эту прекрасную тонкую шею, чтобы изо рта этого омеги перестали вылетать всевозможные проклятья в сторону альфы. Чонгук готов себе признаться, что ему очень не хотелось прерывать эту перепалку и остаться в том баре подольше. Даже поток мата, которым крыл его тот омега, до невозможности возбуждал его. Чонгук крепче сжимает кожаный руль и готов поклясться, что не будет корить себя за то, что по приезде домой собирается дрочить в душе на стервозный образ этого японца. Альфа высаживает Хосока и наконец-то направляется домой. Кажется, он забыл поблагодарить друга за то, что тот убедил его составить компанию и скрасил скучный вечер. Острые ощущения он точно получил. Чонгук добирается до своей квартиры, обрабатывает мазью нехилый кровоподтек слева на шее, про себя отмечая, что омега явно намеревался прокусить ему артерию. Альфа ложится в кровать и засыпает с мыслями о ненормальном парне и с предвкушением скорой встречи с ним.***
Чимин сидит на диване в гостиной, с максимально недовольным лицом наблюдая за тем, как альфа собирается на работу. За последние пару дней он относительно пришел в себя, хотя многие травмы еще долго не затянутся. И не только физические. Намджун пристал к нему, как пиявка, не отлипал ни на секунду. Такое поведение очень бесило омегу, поэтому ни часа не проходило без ссор и криков. Ему до сих пор непонятно зачем этот человек его спас. Да к тому же привез к себе домой и кормит чуть ли не с ложечки. Чимин должен признать, что такая опека альфы помогла ему оклематься, но это никак не проясняет его положения. — Что со мной будет? — задает один и тот же вопрос омега уже третий день подряд, не получая на него никакого вразумительного ответа. Намджун игнорирует Чимина и роется на полках в поиске своего удостоверения. Раздражение омеги достигает точки невозврата и он, схватив первую попавшуюся подушку с дивана, швыряет в альфу. Подушка прилетает Намджуну в затылок, что заставляет того прекратить свои поиски и переключить свое внимание на омегу. — Что? — раздраженно кидает альфа, сверля недовольным взглядом Чимина. — Я спрашиваю. Что. Со мной. Будет? — по новой заводится омега, выделяя паузой каждый слог. — Я больше не могу сидеть с тобой сутками. Мне нужно на работу, а пока меня нет, ты будешь сидеть здесь и ждать меня. — Как будто у меня есть выбор, — огрызается Чимин. — Ты прав, у тебя нет больше никакого выбора, — сканирует того надменным взглядом Намджун и снова возвращается к своим поискам. — И что? Так будет всегда? — голос омеги меняется, — я буду заперт с тобой в твоей квартире до конца жизни? — произносить эту мысль вслух оказалось сложнее, чем он думал. В этих словах прослеживается отчаяние. Намджун убирает найденное удостоверение во внутренний карман своего пиджака и подходит к Чимину. — Ты помнишь, что я тебе сказал, Чимин-и? — мягким голосом тянет альфа и присаживается перед сидящем на диване омегой на корточки, — я сказал тебе, что твоя жизнь тебе больше не принадлежит, — делает паузу, медленно кладет руки на бедра парня и смотрит в глаза напротив, — тебе больше не надо ни о чем переживать. Твой статус, твои планы, мечты – все это больше не важно. Ты больше ничего не решаешь в своей жизни, Чимин, поэтому я не вижу смысла тебе что-либо объяснять. Все, что от тебя требуется – слушать меня, — заканчивает Намджун и намеренно сильно сжимает то место, где наложен бинт, вызывая стон боли у омеги. О лед в глазах альфы можно порезаться, а густой запах рома забивается в каждую пору, не давая сделать вдоха. Намджун видит, что его слова возымели эффект и хотя бы ненадолго угомонили этого дерганного парня. Он поднимается на ноги и подходит к гардеробу, снимая с вешалки свое пальто. — Чимин, — снова обращается альфа, стоя у выхода. Омега будто выходит из своего транса и поворачивает к нему голову, — даже не думай бежать или что-то с собой сделать. Я убрал все острые предметы, а за дверью день и ночь дежурят мои парни. Они будут проверять любой подозрительный звук, учти это, — взгляд Намджуна темнеет, — еду найдешь в холодильнике, а твои таблетки на тумбочке у кровати. Узнаю, что ты голодал или не принял все положенные лекарства – накажу, — выделяет последнее слово тот, ловя слегка напуганный взгляд омеги, — и тебе это вряд ли понравится. Поэтому давай не будем ворошить прошлое, — кидает улыбку напоследок и выходит из квартиры. Чимин вздрагивает от хлопка двери. Он собирает ноги под себя и утыкается лицом в колени, позволяя себе рыдать так громко, как только позволяет его состояние. Ему ничуть не стыдно, он просто устал.***
Намджун отсутствовал на работе два дня, уделяя все свое время капризному ребенку в своей квартире. К вечеру вчерашнего дня альфа отчетливо ощущал, что еще один каприз этого омеги и он сорвется. Поэтому, как только он вышел за пределы своей квартиры, ему дышать стало легче. Во всех смыслах. Такой манящий запах полыни витал по всему дому и, казалось бы, впитался во все поверхности. Поэтому альфа с огромным удовольствием оставил омегу под охраной дома и сбежал на работу. Ему нужно отвлечься. Альфа доезжает до администрации и, в первую очередь, решает заглянуть к Чонгуку. Он проходит по длинному коридору, по пути здороваясь с коллегами, и останавливается у кабинета друга. Намджун стучит пару раз и, не дожидаясь ответа, проходит внутрь. Зайдя в помещение, он сразу натыкается на две пары любопытных глаз. — Выглядишь хуже, чем два дня назад, — оглашает вердикт Чонгук, оценив темные круги под глазами альфы. — А сам-то, — не остается в долгу Намджун, — что с шеей? — Чонгук подрался с омегой, — встревает в диалог Хосок, не удержавшись от комментария и ловит нахмуренный взгляд друга. — С омегой? — вопросительно выгибает бровь Намджун, кидает отчет Чонгуку на стол и присаживается на диван рядом с братом. Хосок рассказывает о том, как пару дней назад они удачно сходили в бар, не забыв добавить, что никакого Ли Донсу там так и не дождались, зато нажили себе врага в лице очень агрессивного омеги в кимоно. Чонгук листает отчет Намджуна и останавливается на последней странице. — Ты убил парня? — спрашивает тот, пробегаясь глазами по фотографии жертвы и, не дожидаясь ответа добавляет, — симпатичный. — Убил, — Намджун нервно оттягивает узел галстука и пытается придать своему голосу твердости. — Что насчет пропавших? Что-то выяснил? — Вытрясем эти сведения из Ли Донсу, когда найдем, — отвечает Намджун, — дальше я займусь им сам. Чонгук задерживается взглядом на альфе, что нервно барабанит пальцами по колену и кивает.***
За последние несколько дней Хёну сполна насытился безразличием со стороны своего жениха. Десятки сообщений и звонков остались без ответа, поэтому омега решил действовать своими методами. Смелости и нахальства ему не занимать, поэтому ничего ему не помешало заявиться в кабинет своего будущего тестя и напроситься на ланч, где Хёну от всей своей обиженной души нажаловался Ирсэну на его же сына и успешно выпросил код от входной двери в квартиру Чонгука. Альфа удивился наглости омеги, но не стал ничего говорить и любезно выдал своего сына с потрохами, сделав для себя пометку отчитать Чонгука позже. После обеда омега направился в ближайший торговый центр, где перемерил несколько десятков комплектов сексуального нижнего белья, остановился на черном кружеве и вызвал такси до пентхауса альфы. Хёну заказал фруктовую нарезку и бутылку вина, переоделся в новый комплект, накинув сверху шелковый халатик и ушел в спальню дожидаться Чонгука. Он был здесь только лишь раз, но уже чувствует себя как дома. Омега проходится тонкими пальчиками по поверхности комода, оглаживает шелковые простыни, которые впитали в себя природный запах его альфы и останавливается у прикроватной тумбочки. Помимо ночника его внимание привлекает фотография. Хёну слегка хмурится и берет предмет в руки, желая внимательнее рассмотреть. Края бумаги расслоились, цвета потерлись от времени и выцвели, но все еще можно четко рассмотреть лица людей, изображенных на ней. Семейная пара с меленьким ребёнком. Омега сильнее хмурится, но тут же кладет фото обратно на тумбочку, услышав щелчок входной двери. Чонгук проходит в квартиру, скидывает пальто и идет в сторону кухни. Альфа застывает на пороге, с непониманием уставившись на ароматические свечи, открытую бутылку вина и тарелку фруктов на своей барной стойке. Замешательство быстро сходит на нет, как только он улавливает в своей квартире легкий запах клубники. Он слышит, как позади раздаются тихие шаги, чувствует, что клубника в воздухе сгущается и, наконец ощущает, как прохладные пальцы скользят от поясницы вверх по позвоночнику, оглаживают широкие плечи и переходят на грудь, играясь с пуговицами на рубашке. — Что ты здесь делаешь, Хёну? — продолжает стоять спиной к омеге Чонгук. — Я скучал по тебе, Чонгук-и… — соблазнительно тянет парень и разворачивает альфу к себе лицом. Чонгук смотрит с полным безразличием, отчего сердце омеги трещит по швам. Хёну проглатывает обиду и натягивает свою дежурную соблазнительную улыбку, начиная по одной расстегивать пуговицы на чужой рубашке. — Я спросил, что ты здесь делаешь, — резче, чем планировалось, снова повторяет свой вопрос альфа и до побеления костяшек сжимает кулаки. — Я пришел провести время со своим будущим мужем, — продолжает улыбаться омега, водя пальчиками по голой груди, очерчивая узоры татуировок. — Как ты узнал код от двери? — Разве это важно, любимый? — тянет Хёну, — давай выпьем по бокалу и пойдем в кроватку, — парень встаёт на носочки и томно шепчет на ухо альфе, — у меня для тебя подарок. Взгляд Хёну цепляется за след от зубов на шее мужчины. Он отстраняется и кидает на альфу хмурый взгляд. Ревность затапливает омегу с головой. — Откуда это, Чонгук? — кивком указывает тот на синяк. Чонгук срывается и резко прижимает того к стене. Он видит в глазах Хёну испуг, но это ничуть не колышет его совесть. — Это тебя не касается, — выплевывает он, — Ты плохо слышишь, Хёну? Откуда у тебя код от моей квартиры? — зло шипит альфа в губы омеги, чувствуя, как трясется тело перед ним. — Твой отец сказал мне, — дрожащим голосом выпаливает омега. Чонгук невесело усмехается. — Когда я вернусь, я хочу, чтобы тебя здесь не было. Забери все, что ты купил, проветри мою квартиру от своего запаха и убирайся. Ты меня понял? Омега быстро кивает несколько раз, а Чонгук резко разворачивается, хватает свое пальто и выходит из квартиры, громко хлопнув дверью. Альфа несколько раз подряд нервно жмет на кнопку вызова лифта, будто тот быстрее приедет. Спускается вниз, заводит машину и давит на газ. В крови бурлит раздражение, приторная клубника забилась в нос, вызывая тошноту, а липкие прикосновения все еще ощущаются на коже. И отец. От него можно ожидать все, что угодно. Пора перестать удивляться. Чонгук объезжает центр города, проскакивает несколько подвесных мостов с автомагистралями и, сам того не осознавая, доезжает до места, где недавно они с Хосоком нехило огребли. Альфа паркуется на соседней улице, решив немного пройтись пешком и остыть. Он идет вниз по немноголюдной улочке, рассматривая неоновые вывески с названиями дешевых мотелей, закусочных и борделей. Лишь у одного места музыка играет громче, а количество посетителей больше двух. Чонгук останавливается напротив бара Asura. — Эй, — окликает его грубый голос, — вставай в очередь! Чонгук скептически осматривает толпу людей слева у входа, но не торопится присоединяться к ним. Альфа внимательно всматривается в панорамные окна бара и пытается что-то разглядеть. Точнее кого-то. Он может сколько угодно ходить вокруг да около, но себе не соврешь. Он ищет того омегу. Чонгук не может себе объяснить себе, что это – странная тяга к человеку, просто сексуальное влечение или сумасшествие. Скорее всего последнее. В прошлый раз омега четко дал понять, что ему здесь больше не рады. — Какого хрена ты снова здесь? — раздается раздраженный голос из-за спины, — заблудился? Чонгуку не надо гадать, кто стоит позади. Альфа усмехается и медленно разворачивается, ловя злобный взгляд горящих янтарных глаз. — Соскучился, — улыбается альфа и делает к омеге шаг вперед. — Еще один шаг и останешься инвалидом до конца своей короткой жизни. — Ты очень гостеприимный, — продолжает сиять своей улыбкой Чонгук, но не рискует подходить ближе. У Тэхена вот-вот и пар из ушей пойдет. Рэйден отпустил его покурить на пару минут, поэтому омега решил немного прогуляться. Он явно не ожидал по возвращении увидеть на пороге своего бара этого альфу. Ситуация, произошедшая здесь пару дней назад все еще не отпустила. Юнги ходит, словно в воду опущенный, Рэйден вздрагивает чуть ли не на каждый стук в дверь, а Тэхен с трудом подавляет в себе желание убивать. Они прибыли в Корею чуть меньше месяца назад, а уже вляпались в то, во что не следовало и виной тому этот самый альфа с запахом табака. — Не нальешь стаканчик виски? — спрашивает тот, не отрываясь от омеги. — Не налью, — кидает Тэхен и, намеренно задев Чонгука плечом, проходит к бару. Чонгук не привык слышать отказы, поэтому дружелюбная улыбка сходит с его лица. Альфа хватает Тэхена за локоть и, резко развернув к себе лицом, шипит прямо в пухлые манящие губы. — У тебя проблемы с памятью? Ты слишком наглый для того, кто загнан в угол. Где твой инстинкт самосохранения, принцесса? Тэхен чувствует дыхание альфы на своих губах, а его хватка на предплечье становится сильнее. Омега тянется свободной рукой к заднему карману джинс, пытаясь достать складной нож, как их прерывает громкий голос. — Вы что творите!? — Рэйден быстрым шагом направляется в сторону Тэхена и Чонгука, с ужасом успев заметить блеск лезвия ножа в руке у омеги. Он спускается с крыльца, по пути мило улыбаясь стоящим в очереди посетителям бара, всем видом показывая, что все под контролем, подходит к парочке и отдергивает омегу за руку, незаметно вырывая у того нож. — Не ожидал вас здесь увидеть, — обращается тот к Чонгуку, заводя кипящего от бешенства омегу за спину. От греха подальше, — пришли выпить? — будто с надеждой спрашивает Рэйден, рассчитывая не услышать отрицательного ответа. — Да, но ваш брат решительно настроен меня не впускать, — снова кидает ухмылку в сторону омеги. — Он немного не в себе сегодня, — хлопает тот Тэхена по плечу, наигранно засмеявшись, — пройдемте внутрь, за баром есть пару свободных мест. Тэхен стоит и с ненавистью в глазах провожает спины альф, которые направились в бар. Рэйден о чем-то весело переговаривается с Чонгуком, а затем мельком поворачивает голову в сторону омеги и жестом намекает ему поторопиться. Чонгук проходит в помещение, пробегается взглядом по залу, отмечая полную посадку, и направляется за барную стойку. Рэйден ставит альфе пепельницу и незамысловатые японские закуски, не забыв подчеркнуть, что это за счет заведения. Тэхен лишь закатил глаза от раздражения, будучи свидетелем того, как друг носится с этим индюком, как курица-наседка. — Иди обслуживай зал, Тэ, — подталкивает его друг в противоположную от бара сторону. — Что, боишься, что выпотрошу у твоего любимого клиента все внутренности? — огрызается омега. — Да, — без тени сомнения кидает Рэйден. Это вполне может произойти, — поэтому вали отсюда. Омега лишь хмыкает, последний раз кидает взгляд на барную стойку и встречается глазами с альфой. Он видит в них интерес. Эти черные глаза прожигают с неприкрытым любопытством, словно пытаются разглядеть что-то, что скрыто. Тэхен разворачивается и отправляется обслуживать зал, но спиной продолжает ощущать пристальный взгляд. Рэйден убеждается, что эти двое находятся на приличном друг от друга расстоянии и возвращается за барную стойку. От него не ускользнул тот факт, как плотоядно альфа облизывает взглядом Тэхена и буквально не может оторваться от него. — Виски со льдом? — спрашивает тот у Чонгука резче, чем планировалось и получает кивок в ответ. Чон возвращает свое внимание на омегу, который бегал между столиками, собирая пустые стаканы и принимая новые заказы. Альфа снова глазами очерчивает контуры его фигуры, отмечая нереальные ключицы и тонкую талию, которую так и хочется сжать руками. Но его взгляд вмиг темнеет. Чонгук отрывается от разглядывания Тэхена и осматривается вокруг. «Надо же» — шепчет про себя Чонгук и играет желваками. Этот омега завладел вниманием абсолютно каждого альфы в этом помещении. И Чонгук, конечно же, не исключение. Это напрягает. Он видит, как Тэхена провожают сальными взглядами, нервно сжимает кулаки, когда чьи-то наглые руки лезут к заднице омеги, пытаясь запихать в карманы чаевые и почти срывается, когда один из посетителей цепляется за руку парня, но его отрезвляет громкий стук стакана с виски о стеклянную поверхность столешницы. — Ваш заказ, — объявляет Рэйден, а Чонгук словно выходит из транса и пару раз быстро моргает. Словно наваждение спало. — Спасибо, — кидает альфа и осушает стакан залпом, двигая обратно, — обнови. Рэйден скептически выгибает бровь, но снова наполняет стакан виски. — Я смотрю, — делает паузу Чонгук, привлекая внимание альфы, — ваш брат и правда пользуется здесь большой популярностью, — кивает он в сторону Тэхена, обслуживающего столы. — Вы правы, — нервно улыбается тот. — Поразительно, — усмехается Чонгук, делая еще один глоток виски. Рэйден смотрит на альфу напротив и сильнее напрягается. Отец всегда учил быть на чеку и читать людей, как открытую книгу. Намерения этого альфы остаются неясными. И это не может не напрягать. А его нездоровый интерес к Тэхену только подливает масла в огонь. Омега уже проявил свою лучшую черту – отсутствие терпения и только нажил себе еще одного неадекватного фаната, судя по тому, как у этого альфы чуть ли слюна не бежит при взгляде на его друга. — Могу я спросить, — начинает Рэйден, — как вас зовут? — Это важно? — отвечает вопросом на вопрос Чонгук. — Предпочитаю быть в близких отношениях с посетителями, — пытается быть максимально непринужденным Рэйден. Чонгук смотрит на альфу несколько секунд, отпивает виски и двигает стакан для новой порции. — Чонгук. — Тебе нравится мой брат, Чонгук? — прилетает в лоб вопрос от Рэйдена. — Нравится? — усмехается тот, — да он маленькое исчадие ада. Из-за твоего брата мой жених закатил мне истерику, — оттягивает ворот Чонгук, демонстрируя укус. — Приношу извинения от его лица, — улыбается Рэйден, но внутреннее напряжение не проходит. Он наклоняется ближе к Чонгуку, опираясь руками на стойку, — я Рэйден, а мой брат – Тэхен. Мы приехали сюда не так давно, поэтому хотели бы избежать ненужных проблем, — внимательно смотрит на альфу, — я вижу, что ты не одного уровня с местными. Не играй с нами в игры, Чонгук, — взгляд того мрачнеет, а Рэйден продолжает, — если есть что-то, что мы можем сделать, чтобы оставить сбежавшего омегу у себя, то дай нам знать. Не советую нас шантажировать. Неожиданно. Чонгук все это время внимательно слушал альфу напротив и поддерживал визуальный контакт. Рэйден не казался ему серьезным или подозрительным. С первого взгляда парень достаточно мягкотелый и страдает хронической заботой о брате. Но Чонгук ошибался. Первое впечатление действительно бывает обманчивым. В его словах прослеживалась скрытая угроза, Чонгук не дурак. Он продолжает смотреть на альфу, смерив того надменным взглядом. Эти люди слишком смелые, учитывая их положение. С таким редко можно столкнуться в этой стране. Чувство страха воспитывается с самого рождения и люди проносят его через всю свою жизнь. Здесь нет места уважению, решает только сила и страх перед этой силой. Эти двое не местные, но это не делает их бессмертными. Чонгук усмехается и откидывается на спинку стула, скрещивая руки на груди. — Ты не так прост. Да, Рэйден? — кидает Чонгук, — вижу сходство с братом, — скалится альфа, подмечая, как рука Рэйдена сжала нож для фруктов. — Озвучиваю очевидные факты, — пожимает плечами альфа и переводит взгляд на Тэхена, который приближается к стойке. — Третий и седьмой столики заказали двенадцать шотов текилы, а пятый отказывается платить. Иди разберись, — кивает омега в сторону зала и Рэйден, последний раз кинув взгляд на Чонгука, уходит. Тэхен снова перенимает все внимание альфы на себя. Он заходит за барную стойку, игнорируя пристальный взгляд одного посетителя и пробегается пальцами по горлышкам бутылок, выуживая сорокаградусный ром. Не распыляясь на поиск стакана, Тэхен открывает бутылку и делает два больших глотка прямо из нее. А Чонгук подвисает. Он смотрит, как стекает тонкая струйка рома по бронзовой шее, скрываясь за воротом кимоно. Альфа готов поклясться, что в его воображении омега стоял обнаженным, а капли алкоголя катились по татуированной груди вниз, вызывая на этой бесподобной коже рой мурашек. Чонгук снова осознает тот факт, что этот Тэхен – его ходячий фетиш. Он словно сирена, тянет альфу на дно, пленит своим телом, вызывая галлюцинации. — На что уставился? — от Тэхена не прошло мимо то, как Чонгук следит за каждым его движением, словно хищник за добычей. Раздражает. Хищник тут только один. — На тебя, — не видит смысла скрывать альфа, — выпьешь со мной? — салютует тот своим стаканом с виски, а омега кидает усмешку. — С кем угодно, — наклоняется ближе Тэхен, заглядывая тому в глаза, — но только не с тобой. Омега внимательно смотрит в лицо напротив, изучает. Грубые черты лица, четко выделенные скулы и черные, как смоль глаза. Тэхен цепляется глазами за маленький шрамик на щеке слева, за небольшую родинку над верхней губой и на секунду выпадает из реальности. Почему такое странное чувство, будто они уже встречались? Пару дней назад омега не видел ничего, кроме ярости, поэтому не было времени анализировать внешность альфы, которого он бы хотел придушить голыми руками. Чем дольше Тэхен смотрел на мужчину, тем сильнее забивался табак в поры, который явно начинал сгущаться в воздухе. И тут он замечает. Чонгук смотрит на него в ответ точно также. Изучающе. С долей любопытства и с немым вопросом в глазах. Тэхен отгоняет непрошенные мысли о том, что они когда-то могли пересекаться с этим придурком и, сделав еще пару глотков обжигающего алкоголя, оставляет альфу и уходит к Юнги на кухню. Чем меньше они контактируют, тем больше шанс того, что это помещение не взлетит на воздух и никто не пострадает. Чонгук молча провожает омегу взглядом, хотя, с тоской подмечает, что был бы не против продолжить их подозрительные гляделки. Он в один глоток допивает свой виски, кидает на стол пару купюр и покидает бар, в надежде, что Хёну уже убрался из его квартиры.***
Хосок паркуется у пентхауса брата и направляется в сторону входа. Альфа просидел в своем кабинете до позднего вечера и подготовил документы, которые срочно требовали подписи Намджуна до завтрашнего дня. Последние пару дней Хосок заваливал себя работой и сдерживался из последних сил, чтобы случайно не проехать на машине мимо того самого бара, где они оставили нарушившего закон омегу. Альфа никогда не отличался высоким чувством справедливости, но его откровенно бесила эта ситуация. Омегу надо вернуть, а Чонгук валяет дурака, только потому, что ему приглянулся какой-то японец с поехавшей крышей. Хосок поднимается на лифте, проходит мимо охраны брата, мило улыбаясь и салютуя им папкой с документами и, постучавшись пару раз, проходит в квартиру. Он хмурится, потому что не видит Намджуна в гостиной и, услышав шум воды, решает, что дождется его, пока тот не выйдет из душа. Хосок присаживается на большую кожаную софу, закидывая ноги на журнальный столик, но тут же настораживается, услышав непонятный звук из спальни. Он снова поднимается на ноги и медленно направляется в комнату, откуда исходит звук. Еще один фактор вводит Хосока в замешательство. Запах. Тяжелый запах рома его брата разбавляет еще один. Легкий, ненавязчивый и свежий, напоминающий смесь хвои и цитруса. Напоминает… Стоп. Полынь? Он резко открывает дверь в спальню и застывает на месте. На кровати его брата сидит омега, который подпрыгивает от неожиданности и хватается за ближайшую подушку, намереваясь защищаться. — Кто вы? — первым нарушает тишину парень, а у Хосока глаза от удивления лезут на лоб. — Кто я? Это я должен задавать этот вопрос, — кидает альфа, все еще плохо анализируя ситуацию. Он осматривает парня на кровати, цепляется за нежные черты лица, темные отросшие волосы и останавливается взглядом на перевязанном бедре. Не может быть. — Ты – Пак Чимин? Омега, который нагнул Ли Донсу в борделе Passion? — чуть ли не пищит от восторга Хосок, подходя ближе кровати, на что омега теряется и отползает к изголовью, ближе прижимая к себе подушку. — Я… — только начинает тот, как его тут же прерывают. — Наслышан о твоих подвигах, ты просто невероятен! — смеется альфа, уже в наглую присаживаясь на кровать, — но что ты здесь делаешь? Разве Намджун не предоставил вчера утром отчет о том, что тебя ликвидировали… — хмурится альфа, у которого не складывается пазл в голове. — Хосок? Голос брата заставляется обернуться, а Чимин готов слиться с обивкой изголовья кровати. Намджун только после душа, с темных волос капает влага, а на плече банное полотенце. — Что здесь происходит? Что ты вообще делаешь у меня дома? — в замешательстве спрашивает альфа у Хосока. — Это я должен спрашивать, что здесь происходит, Джун? Почему этот омега жив и спокойно сидит у тебя в спальне? — встает с кровати и с упреком смотрит на брата. Намджун мрачным взглядом проходится по Хосоку и переводит его на омегу. Чимин явно не осознает, что сейчас происходит. — Ты наврал в отчете, Намджун? — продолжает Хосок, — ты в курсе, что за это будет?! — Не повышай на меня голос, Хо, я прекрасно все знаю! — рявкает Намджун, медленно выходя из себя. Чимин вздрагивает от крика альф и, медленно слезая с кровати, спиной жмется в угол. Он сам не дурак и понимал, что то, что делает Намджун – незаконно. Что с ним теперь будет? — Что ты будешь делать с ним? — словно читая мысли Чимина, спрашивает Хосок. Намджун кидает на брата раздраженный взгляд и проходит в спальню, кидая полотенце на кровать. — Он будет жить здесь. Пока. — Жить здесь?! Ты из ума выжил? Во-первых, он вообще не должен жить. Во-вторых, он не может жить с тобой! — Я сказал, — делает паузу Намджун, — он будет. Жить. Здесь. Хосок лишь разводит руками и раздражённо выдыхает. У его брата явно потекли мозги, иначе то, что он делает, больше никак нельзя объяснить. Альфа хватает брата за руку и тащит в его кабинет. Какие бы вещи не совершал тот омега, он не заслуживает того, чтобы слушать о своем смертном приговоре. Хосок заводит брата в помещение, а сам устало плюхается на диванчик у стеллажа с книгами. Намджун подходит к своему столу, выуживая оттуда коробочку и сигарами и усаживается в кресло, закуривая. — Это не шутки, Джун, — снова начинает альфа, — зачем ты это сделал? Намджун поднимает на него усталые глаза. — Я не знаю, Хо, — признается тот, откидываясь на спинку кресла. — Что произошло в тот вечер? — Все пошло не по плану, как видишь, — усмехается Намджун, — я приехал в тот бордель, прострелил этому гаденышу ногу, бросил его умирать от рук других альф. Я верил, что вершу правосудие. Я был уверен в том, что все идет так, как надо. Но в один момент меня накрыло. Я видел, как эти твари раздирают тело этого омеги, и я был на гране того, чтобы не пустить пулю в каждого, кто дотронулся до него. Хосок нечитаемым взглядом посмотрел на брата. — Я забрал его домой, потому что не мог везти в больницу. Он чудом выжил, — снова усмехнулся, — я сам не понимаю себя, Хо. Хосок несколько секунд рассматривает свои, сцепленные в замок руки и снова поворачивается к брату. — Ему не обязательно умирать, Намджун, но небезопасно оставлять его здесь. — Что ты хочешь, чтобы я сделал? Вернул его обратно туда, откуда забрал? Этого не будет, — грубо кидает альфа. — Я не говорил о том, чтобы вернуть его. Но если тебя поймают за тем, что ты укрываешь в своем доме ликвидированного омегу, обвиненного по нескольким серьезным статьям, тебе даже наш отец не поможет. — У тебя есть идеи? — Давай скажем Чонгуку, — предлагает Хосок и ловит хмурый взгляд брата. — Нет. Он не поймет. — Чонгук может тебе помочь. Кто, если не он, знает, куда лучше спрятать этого омегу? — Чонгук – пешка своего отца. За всю свою жизнь он ни разу ни нарушал его правил и приказов, ты думаешь, он сделает исключение ради шлюхи из борделя?! — взрывается Намджун. — Я бы не был настолько уверен, — улыбается альфа, – в последнее время замечаю за ним обратную тенденцию. Намджун думает пару минут и кивает в знак согласия, а довольный Хосок тащит сигару у брата и с победной ухмылкой откидывается на спинку диванчика, краем глаза отмечая движение тени за дверью. Чимин забегает в спальню и, плотно прикрыв дверь, скатывается вниз. Если его перевезут в другое место и избавят от присутствия рядом с этим альфой 24\7, то у него есть все шансы сбежать. Впервые за последние несколько дней на лице Чимина появляется улыбка. Но он не учитывает одно. Надежда – это чаще всего отсроченное разочарование.