***
— Марк, куда ты? — Стив еле успел ухватить командора за руку, но тот его, похоже, даже не слышал. Толпа ариан безмолвно сомкнулась за их спинами, зато так же молча расступалась впереди, давая дорогу, и даже керны, сидящие, как полагал Стив, возле своих хозяев тотчас поднимались и отходили в сторону, следя за чужезвёздцами умными янтарными глазами. — Марк! — продолжал взывать Стив, упираясь в землю обеими ногами и стараясь хоть немного задержать целеустремлённо шагавшего куда-то Тайрона, но командор едва ли чувствовал, что Харден мёртвой хваткой вцепился в его запястье. И тащил его за собой, как на буксире. — Марк, чёрт тебя дери! — рявкнул Стив, исчерпав последние крохи терпения. — Отвали, — процедил сквозь зубы командор, вырвав руку, и только тут Харден наконец увидел, куда тот так торопился. Или, вернее, к кому. Арианский юноша, рослый и длинноногий как оленёнок, пробирался сквозь толпу им навстречу. Стиву лишь с большим трудом удалось вернуть на законное место отвалившуюся нижнюю челюсть — молодой арианин спешил к ним столь же целеустремлённо, как и Марк, совершенно так же не замечая никого вокруг. Харден невольно засмотрелся на миловидное, с точёными скулами и тонкими чертами лицо арианина, и вдруг сдавленно охнул — порыв ветра взметнул густые волосы парня, и Стив углядел, что мочку его левого уха украшают три серёжки-гвоздика из блестящего металла. Знак омеги, принятый во многих земных колониях. Причём, омеги высокопоставленного. Да и одеяние юноши — чёрный, отделанный золотым кантом длинный камзол, между распахнутыми полами которого виднелось нечто вычурное, точно сплетённое из тонких ремешков, штаны из тонкого чёрного сукна и высокие кожаные сапоги — яснее ясного указывало на то, что парнишка отнюдь не из низшего сословия. — Вот же, блин, повезло! — Стив с досадой закатил глаза. — Чёрт, Марк, ну почему именно сейчас? — снова попытался позвать он и безнадёжно покачал головой. Бесполезно. Если уж чуткий альфий нос уловил запах своего омеги… Стив беспомощно оглянулся и даже разозлился немного — окружавшие их ариане, похоже, раскусили, что к чему, и теперь вовсю обменивались многозначительными взглядами и ухмылками. — Марк! — взвыл Харден и кинулся за ушедшим вперёд командором. Марк и арианский юноша сошлись на небольшом, освобождённом толпой пятачке и остановились, не приближаясь вплотную, словно каждый из них не решался сделать последний шаг. Взгляд командора жадно скользил по красивому лицу арианца, по его разметавшимся по плечам волосам, а горло Тайрона от волнения вдруг словно сдавило тисками. И несколько, растянувшихся в целую вечность минут, он просто стоял, лаская юношу взглядом и упиваясь его чудным нежным запахом. — Лайе… — наконец с усилием прохрипел Марк, протягивая руку. Ему и в голову не пришло, что парня могут звать как-то иначе, но тот только утвердительно кивнул, тщетно пытаясь скрыть расцветающую на губах улыбку. Тонкие пальцы омеги несмело скользнули по ладони командора, и Тайрон чуть сжал их, с немалым удивлением ощутив, как мягкое тепло словно заструилось от их ладоней по рукам и дальше, по всему телу, оплетая его и юношу тончайшей незримой паутинкой. — А я — Марк! — расплылся в широченной улыбке и Тайрон, наконец-то вновь обретя дар речи. «Я знаю», — чуть было не брякнул Лайе, но вовремя сообразил, что объяснить не обременённому сенситивными способностями пришельцу, как он прочёл его имя в его же мыслях, пожалуй, будет проблематично. Зато кое-что другое так и вертелось у него на языке. — В тебе нет злобы, — произнёс юноша совсем тихо, неотрывно глядя в глаза чужезвёдца, но Марк его услышал. — Ну… — командор даже смутился слегка. — Пожалуй, ты прав — мой отец не раз пенял мне, что я… хм… чересчур добродушный, — признался он, смешно состроив брови домиком. — Но это… Договорить ему не дали. — Да как ты смеешь касаться моего наречённого своими грязными руками?! — взревели где-то сбоку, и тотчас здоровенный кулачище врезался командору в скулу, едва не повергнув его на землю. Второй раз за этот злополучный день в голове Тайрона взорвался фейерверк слепящих искр — Марк отшатнулся, выпустив руку Лайе, и едва не рухнул на толпившихся за его спиной зевак. — Это ты что себе позволяешь? — Лайе разъярённой кошкой кинулся на появившегося незнамо откуда лорда Тайрона, целясь ему в глаза растопыренными пальцами. — Ты мой! — Дуглас без труда перехватил его руку, сжав тонкое запястье так, что чуть не переломил кость. — А этого, — указал он на осоловевшего и силившегося оклематься от удара Марка, — я просто убью! Никто не смеет посягать на то, что принадлежит мне! — Я не бессловесная вещь, чтобы кому-то принадлежать! — юноша извернулся и впился зубами в мясистую руку лорда. Дуглас взвыл дурниной и разжал пальцы. — Прочь отсюда! — отскочив, гневно выкрикнул Лайе. — Милорд… — Дуглас даже сквозь захлестнувшую разум пелену ярости всё же допёр, что, пожалуй, слишком перегнул палку, и снова шагнул к юноше, протягивая руку. — Прочь, я сказал! — Лайе со всё возрастающим страхом вглядывался в перекошенное злостью лицо лорда — прежде ярко-синие глаза альфы теперь казались чёрными из-за расплывшихся почти по всей радужке зрачков. — Только посмей хоть пальцем его тронуть! — прогремел за спиной юноши зычный голос — Филипп, бесцеремонно расталкивая зевак, уже пробирался к нему через толпу. — Попробуешь сделать ещё шаг, и тебя порвут, как старую тряпку! Раздосадованный лорд и глазом моргнуть не успел, как рядом с Лайе, словно прямо из-под земли, оскалив жуткие клыки, выросли два чёрных зверя. — Тебе велели убираться! — Филипп наконец выбрался из толпы и тоже встал рядом с юношей, нацелив заряженный арбалет в багровое от ярости лицо лорда. — Ты глухой? Может, тебе лишнюю дырку в башке проделать, чтоб быстрее доходило? Дуглас в бешенстве скрежетнул зубами — будь он у себя в Долине, показал бы старому хрычу, что бывает с теми, кто смеет ему угрожать! Но здесь он — на чужой земле, а эти зверюги на раз-два и его самого загрызут, и с его немногочисленной свитой заодно разделаются по-свойски… — Прошу простить меня, мой принц, — процедил лорд сквозь зубы, сверля Лайе искрящимся яростью взглядом. — Только лишь любовь к вам заставляет меня творить безумства! И я от своего не отступлюсь… — Прочь! — зло повторил юноша, выдержав его взгляд. — Это уже второй раз, когда я велю вам проваливать из города и не попадаться больше мне на глаза! Третьего не будет! — Посмотрим, мой принц! — Дуглас многообещающе усмехнулся и оглянулся, отыскивая наглеца, посмевшего перейти ему дорогу. И направился прямо к нему. Вот уж на ком можно без помех сорвать злость — вряд ли хетайры кинутся защищать и его тоже! Зеваки, предвкушая назревающую драку, услужливо подтолкнули не совсем очухавшегося Марка вперёд, навстречу разъярённому лорду. Перед глазами командора ещё плавали радужные пятна, но бросившегося к нему светловолосого верзилу он заметил сразу и рывком ушёл в сторону. Пудовый кулак просвистел мимо его головы, верзилу по инерции протащило вперëд, однако реакция у него и впрямь была отменной — арианин молниеносно развернулся, снова оказавшись лицом к ненавистному сопернику. Лайе вскрикнул, как раненая птица, и ринулся вперёд, но арбалет Филиппа плашмя упёрся ему в грудь. — Стой! — проворчал старый керн. — Там, где сцепились в схватке альфы, омеге не место. Пусть они сами решают, кто из них более тебя достоин! — Лорд в самом деле его убьёт! — юноша попытался оттолкнуть арбалет, но старик держал своё оружие крепко. — Дуглас же под действием… — Кого это волнует? — отрезал Филипп, вцепившись в его плечо свободной рукой и удерживая на месте. — Но это не честный бой! — возмутился Лайе и дёрнулся, когда ещё двое подоспевших хетайров схватили его за руки. — Филипп, это подлое убийство! И другие земляне… — Этот белобрысый молодчик сам ввязался в драку за понравившегося омегу, — безразлично пожав плечами, усмехнулся старик. — Какие к нам-то претензии? К тому же, лорд Дуглас не из кернов. А если чужезвёздцы после смешают с землёй норы валлиенов, да хоть пусть всех их перебьют — нам же лучше, одной головной болью меньше! Или забыл, что удумал этот хворый на всю голову? А ты всегда сможешь отомстить, покромсав уважаемого лорда на ремешки! — торопливо добавил он, заметив, как лицо Лайе в мгновение ока сделалось белее снега. — Моя месть воскресит чужезвёздца, если Дуглас его убьёт? — горько возразил юноша, понимая, что уговаривать Филиппа — только зря сотрясать воздух. — А ты брось недооценивать пришельца! — вдруг смягчился старик. — Он, видать, не робкого десятка! Рано его ещё хоронить-то собрался! А уж если твоему чужезвёздцу совсем худо придётся, — Филипп, понизив голос, заговорщицки склонился к уху расстроенного юноши, — ремешки из лорда можно изготовить и пораньше. Человек его теперь навряд ли одолеет, а вот зверь наверняка… Командор недоумённо сморгнул — на миг ему почудилось, что он смотрит на собственное отражение, но набычившийся здоровяк дать ему вволю поудивляться вовсе не собирался и снова кинулся вперёд, занося кулак. Тренированное тело среагировало само — Марк подпрыгнул, резко выбросив вперёд ногу, и подошва десантного ботинка крепко впечаталась в грудь арианского громилы. Удар отбросил «отражение» на несколько футов, и даже улюлюкавшие вокруг зеваки расслышали, как хрустнули у него рёбра. Но, ко всеобщему удивлению, лорд Дуглас упрямо мотнул головой, взревел и снова бросился на треклятого чужезвёздца. Марк и сам обомлел — обычно такого удара с лихвой хватало, чтобы отправить противника отдохнуть, но этому верзиле одной порции десантного ботинка, видать, было маловато… Командор увернулся от занесённого в очередной раз кулачища и с силой врезал локтем по пострадавшим рёбрам, а когда арианец утробно хрюкнул и сложился пополам, от души добавил ему кулаком в подбородок. Стив, до боли сжав кулаки, нервно кружил подле дерущихся, то и дело порываясь кинуться командору на подмогу, но тут же сам себя осаживал — если уж у Марка внезапно объявился соперник, разобраться с ним Тайрон должен сам. Никакой альфа не потерпит, чтобы его выставили слабаком на глазах у омеги, пусть даже и желая помочь… И Марк первый потом набьёт Хардену морду, вздумай тот сейчас вмешаться. Но этот арианский здоровяк и впрямь казался непробиваемым — по всем правилам он уже должен был валяться в отключке, но нет, арианец снова распрямился, как туго сжатая пружина, а в следующую секунду уже командор глотал воздух широко открытым ртом от мощного удара под дых, а от ещё одного сокрушительного удара стрейер крутанулся волчком и зашатался, словно разом потеряв опору. Стив оцепенел, глядя, как алым веером разлетелись капли крови из разбитого рта Марка, как он, не удержавшись на ногах, тяжело рухнул наземь… И, наплевав наконец на все условности, ринулся вперёд, едва только арианец торжествующе взревел и подскочил к поверженному сопернику, собираясь хорошенько наподдать ему ногой под рёбра. Но Стива неожиданно опередили — крупный чёрный зверь одним длинным прыжком взлетел на плечи громилы, сбив его с ног. Арианец распластался на земле, обливаясь кровью, а Стив невольно ужаснулся, заметив, какие глубокие рваные борозды оставили на его теле когти керна. Завалившийся на спину здоровяк тоже в ужасе заорал, взирая на нависшую над ним зубастую пасть, и Харден еле удержался от того, чтобы не зажмуриться — казалось, ещё секунда, и «дрессированная кошечка» перервёт громиле глотку… — Прекрати! — раздался откуда-то ещё один громовый окрик, и зверь, точно испугавшись, тотчас отскочил от своей жертвы, а Стиву показалось, что керн даже поджал хвост. Толпа горожан, всё это время энергично подбадривавшая соперников свистом и улюлюканьем, моментально притихла и расступилась, давая дорогу самому лорду Эрлингу. — Убрать это! — брезгливо бросил повелитель, отшвырнув ногой обрывки какого-то чёрно-золотого тряпья и вперился ледяным от гнева взглядом в присмиревшего зверя. «Надо же, одним взглядом к месту пригвоздил! — подивился Стив, пристально наблюдая за лордом. — Неужто самого величества зверушка?» А следом Харден вдруг поймал себя на мысли, что вовсе не хотел бы, чтобы лорд посмотрел вот так же на него самого. Про то, чем может обернуться для астронавтов драка с арианцем, не хотелось даже думать. Хорошо хоть Марк не вытащил бластер да не начал палить, иначе всё могло закончиться гораздо хуже… Командор, словно уловив его мысли, заворочался, застонал и тяжело приподнялся на локте, обведя место схватки мутным взглядом. — Забирай своего друга, — велел лорд, мельком взглянув на Стива, — и уходите! Все! Мой человек выведет вас обратно к воротам. И ты убирайся, — обернулся он к окровавленному громиле. — Сейчас же! Отныне клану валлиенов навсегда отказано в гостеприимстве, и любой из вас, рискнувший сунуть нос за ворота цитадели — умрёт! Советую поторопиться, пока я не передумал, — бросил лорд напоследок, подошёл к зверю, бесцеремонно схватил его за загривок и повёл прочь. «Вот он зверюгу-то вышколил!» — снова удивился Стив — керн и впрямь понуро плёлся рядом с повелителем, чуть подволакивая лапы и даже не пытаясь вырваться или хотя бы огрызнуться. «Поцарапанный» арианец неловко, по-крабьи, завозился, переворачиваясь на живот, и, точно не в силах подняться на ноги, на карачках пополз в толпу, провожаемый на сей раз гробовым молчанием. — Давай, дружище, вставай! — Стив подхватил Марка под мышки и потянул вверх, помогая подняться. Командор охнул от прострелившей всё тело боли и тяжело уселся, снова оглядевшись по сторонам. — А где Лайе? — вдруг хрипло спросил он, тщетно пытаясь утереть кровь с лица. — Лайе? — не понял Харден. — Тот парень… омега, — поморщившись, пояснил Марк. — Не знаю, — пожал плечами Стив. — Кажется, только что был здесь… Я не заметил, как он ушёл… — Ушёл, — горько выдохнул командор, уставившись невидящим взглядом на пыльные камни, которыми была вымощена площадь. — Всё верно. Я проиграл…Глава 5.2
17 марта 2023 г. в 18:40
Лайе понял, что опоздал, едва только выглянув из-за угла терема — посланный отцом Филипп уже направлялся через площадь к улице, ведущей к северным воротам. И не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться — хетайр, само собой, зайцем петлять не будет и дорогу выберет кратчайшую, а потому обогнать его, идя обходными путями, навряд ли удастся. А кроме того, ушлый старый керн очень даже может его засечь и уж точно не преминет доложить о самовольной прогулке папеньке… Это в планы Лайе не вписывалось никак, и юноша, тихонько чертыхнувшись, отступил обратно за угол. Оставалось только набраться терпения и дождаться, пока Филипп приведёт предводителя чужезвёздцев. Может, он и есть тот самый, чьи мысли удалось уловить?
Хетайр, всё ещё стоявший рядом с Лайе, преданно взирал на молодого господина, нимало не удивляясь, отчего это тот вдруг передумал идти к северным воротам и теперь едва ли не приплясывает на месте от нетерпения.
— Ступай домой, — поморщившись, приказал ему юноша, — ты мне больше не нужен. И не смей ничего докладывать отцу!
Парень послушно кивнул и немедля отправился восвояси.
Оставшись в одиночестве, Лайе выглянул из-за угла и насмешливо присвистнул. Его предположение оказалось верным — прознав про скорое прибытие главы небесного клана, горожане, сгоравшие от любопытства не меньше него самого, потихоньку выбирались из своих укромных уголков и подтягивались на площадь. Народу всё прибывало, проходящие мимо молодого господина почтительно склоняли головы, но как Лайе ни хотелось пойти следом, он предусмотрительно оставался на месте — случайно попасться на глаза отцу не хотелось ещё больше.
Наконец люди на площади заволновались, загомонили, и юноша снова рискнул высунуть нос из-за своего угла. Как оказалось, не зря.
Филипп привёл даже нескольких чужезвёздцев, но собравшаяся толпа в мгновение ока обступила их так плотно, и Лайе, даром, что был отнюдь не коротышкой, мало что смог разглядеть. Увы, таким же немалым ростом отличались почти все керны. Юноша с досадой цокнул языком, но всё же поспешил покинуть укромное местечко за углом и принялся пробираться сквозь толпу туда, где Филипп оставил пришельцев. Люди, завидев его, расступались, давая молодому господину пройти, но подходить слишком близко Лайе счёл излишним и остановился на некотором отдалении, во все глаза рассматривая стоявших к нему боком землян.
Действительно, с виду пришельцы казались людьми самыми обыкновенными, разве что одежда их была и впрямь странной — узкими коконами обтягивала тела, прилегая словно вторая кожа… К вящему удовольствию юноши, среди пришедших оказался и тот, кто знал его имя — Лайе без труда вычислил его по уже знакомому безрадостному «оттенку» мыслей. Однако основательно разглядеть высокого, светловолосого и облачённого в серебристый «кокон» чужезвёздца не вышло. Толпа на площади снова зашевелилась, но теперь люди, наоборот, притихли, и Лайе, оглянувшись, увидал, что из дверей терема, сопровождаемый несколькими хетайрами, степенно выходит лорд Эрлинг. Юноша быстро развернулся и пошёл прочь, обходя свободный пятачок, где стояли земляне, и очень надеясь незаметно проскользнуть к дверям терема с другой стороны. Лучше уж не мозолить отцу глаза, а после подробно его расспросить… Он всё же не удержался, чтобы не взглянуть напоследок на светловолосого пришельца и уже намеревался дальше пробираться сквозь толпу, как мужчина вдруг вздрогнул и обернулся.
Изумлённый Лайе так и застыл, точно пригвождённый к месту небесно-голубым взглядом.
«Лорд Тайрон — один из них?» — машинально промелькнуло в голове юноши, но он тут же отмёл эту мысль.
Поразительное сходство лорда валлиенов и чужезвёздца не заметить было невозможно — они вряд ли сошли бы за близнецов, а вот за родных братьев запросто. Только пришелец со звёзд был явно моложе, его стянутые в длинный хвост волосы светлее, а черты привлекательного лица казались мягче, нежели у лорда Дугласа.
Мужчина тоже смотрел на него, не отрываясь, и в его мыслях Лайе удалось «прочесть» целую гамму чувств — всё те же раздражение и растерянность, но наряду с ними теперь юноша уловил и безмерное удивление, и нечаянную радость, и узнавание…
Узнавание? Свою ошибку Лайе понял сразу, и в душе отчего-то вдруг полоснуло горечью. Хотя стоило ли удивляться, что чужезвёздец думал вовсе не о нём — имя Лайе в их роду носили многие. Умом-то парень понимал, что ему следует побыстрее убираться отсюда, пока занятый разговором с другим землянином отец не смотрит по сторонам, но ясный взгляд незнакомца завораживал, а ещё Лайе вдруг «увидел», как облик его далёкого предка в воображении пришельца заметно потускнел, поблёк, превратившись в неясное воспоминание, зато яркой звездой засиял другой образ — его собственный. Юноша даже смутился, чувствуя как щёки защипало румянцем, но противиться магнетизму небесного взгляда просто не было сил. Восхищённый и ласковый, он звал, умолял, манил, и Лайе, невольно поддавшись этому неслышному зову, торопливо шагнул вперёд.