Арахна

Чтобы унять нарастающий пыл, я отправилась на ближайшую стройку в поселении, где могла понадобиться помощь. Почти что в центре общины мы строили многофункциональное здание, где была бы более цивильная местная больница и классы для будущих поколений. Недалеко от этого здания стоял совсем свежий склад оружия и запасов, который мы закончили два года назад. Вероятно, гвозди, попавшие под мой молоток, были недовольны своей судьбой, ведь сидя на высокой балке и приделывая потолочные доски, я била по гвоздям так, словно они провинились сильнее человечества. Под конец смены, на закате, я отправилась на кухню, где помогла с заготовками на завтра нашему повару, отмывая все формы и доставляя два мешка муки: чтобы хватило на пару недель. Когда на небе не осталось ни лучика, а звёзды засверкали, затмевая даже лунный диск, я отправилась домой. После всех заданий руки неприятно ныли, но зато от нервов практически ничего не осталось. Почти все огни общины погасли: горели лишь в ангаре, да на постах охраны. Завернув к своему дому, я заметила, что на дряхлом крыльце зажжён свет, хотя я его не включала. Из-за столба показался хрупкий женский силуэт, принадлежащий Анне. Она, согнувшись над перилами, дожидалась меня, одним своим осторожным взглядом давая понять, что все новости ей известны. Поджав губы, я поднялась, молча открывая входную дверь и впуская внутрь Анну. Бросив связку ключей на комод, повернулась к женщине. — Пришла отчитывать? — предположила я, проходя к аквариумам с пауками, чтобы проверить, как они поживают. Некоторые спрятались за принесённой листвой, некоторые смиренно дремали на стёклах. В их общине кишела своя, здоровая жизнь и сегодня никто не умер. — За что? — изогнула бровь Анна, проводя рукой по густым косам на голове. — Если ты о Барни, то мне стоило бы тебя поблагодарить, ведь ты защитила общину. Даже не думай, что сделала что-то не так, Доркас. Я вскинула брови, прислоняясь к стене и с неподдельным любопытством глядя на второго лидера. Ей удалось слегка сбить меня с толку. — В ином случае укус Барни вскрылся бы только минутой позже и могла начаться драка, которая бог знает, чем обернулась бы, — пояснила женщина, осматриваясь и присаживаясь на край дивана. Здесь ей редко приходилось бывать. — Все переносят смерть знакомых по-разному, так что нет смысла винить себя в чём-то. Для кого-то Барни был другом, для кого-то — просто добрым медбратом, обрабатывающим ссадины. Они не видели укуса и уже забыли об опасности, находясь за забором Уолнат-Гров. В Анне меня всегда цепляла её мудрость, смелость и умение отделять желаемое от реальности. Женщина выбилась в лидеры благодаря своему умению выбирать самые верные дороги на развилках, примирять конфликты и поддерживать тех, кто только-только потерпел личное горе и крушение. Однажды на праздничном ужине она поделилась, что изначально хотела стать психологом, но её отец заявил, что тогда количество самоубийств катастрофически увеличится. — Но вот насчёт Элли… — продолжила Анна, снова пробуждая во мне зачатки злости. — Что там стряслось? — Мы успели провести электроэнцефалограмму, прежде чем Макс спугнула чужаков. Дело действительно в мозге, операция и сбор материала вполне себе могут стать летальными для Элли, а мы договорились, что рисковать не будем, — поделилась я, подходя к столу, где ещё днём оставила блокнот. Открыв страницу с зарисовками результата ЭЭГ, не имея возможности печати, я вручила его женщине. — Анна, такого не было ни в одном учебнике и уроке. А у нас ни одного хирурга, кроме Кассия, который мог бы прооперировать. Я думаю, это первый подобный случай в мире, не то что у нас. Нахмурив тонкие брови, женщина изучила все страницы, которые касались Элли, понимая, что всё действительно не так просто, как могло быть. Вероятно, Анне было известно только то, что я была против кромсать девочку из-за данного обещания, но на деле всё обстояло куда сложнее. Вернув мне дневник, она согласно кивнула, тоже сдерживая своё общение и здорово облегчая ситуацию. — Что насчёт крови и плазмы? — поинтересовалась она. — У нас это есть, завтра начну думать, что с этим делать. Думала привлечь тебя. В дверь раздался стук: настойчивый, быстрый. Петли скрипнули от напора. Бросив быстрый взгляд на Анну, я направилась к двери, оставляя блокнот на комоде. Открыв, я увидела запыхавшегося Кассия, лёгкая кофта которого была мокрая от пота. Волосы прилипли ко лбу, и он опирался рукой на дверной косяк, с большим облегчением смотря на меня. — Орда настигла общину. Они прорвались, — на выдохе произнёс он. — Нужно идти. — Что? — среагировала Анна, двигая меня в сторону и глядя на прибежавшего мужчину. — Ломятся с дальних ворот. Их слишком много, там катастрофа. Нужно предупредить людей, — отчитался Кассий, со странной внимательностью глядя на меня. — Мне нужно домой, там Доминик, — бросила Анна, спешно выходя из дома, говоря о сыне. — Я объявлю тревогу. Женщина сразу покинула нас, сбегая с крыльца. Я, с тревогой сомкнув челюсти, вбежала в свою спальню, хватая патроны. Выбежав и игнорируя стоящего за порогом Кассия, я вбежала на кухню и засунула два ножа за пояс. Ещё два кинжала спрятала в кедах. С силой дёрнув шкафчик комода и выбросив все тряпки и полотенца на пол, подхватила двуствольный дробовик, который Мигель подарил мне на восемнадцатый день рождения. Никогда раньше мне не приходилось стрелять из него. Мне хотелось узнать, откуда Кассию известно о случившемся, но внезапно я вспомнила, что сегодня его смена в охране. Я бы не удивилась, если бы стала первой, кого он осведомил о том. Закинув дробовик на плечо, я выбежала на улицу, направляясь к очагу проблемы, чтобы отстреливать заражённых. — Как это случилось? — спросила я у Кассия, пересекая улицу и замечая группу людей, движущуюся к складу оружия. — Видимо, пока группы водили их кругами, они не ушли далеко от общины. Просто обошли её и напали с другой стороны. Доркас, я никогда не видел так много заражённый сразу. Там и Щелкуны, и Бегуны, и Топляки, — начал мужчина, утирая лоб и сильнее сжимая винтовку в руках. — Я только заступил на смену, когда они уже лезли. Выглядело жутко. Они карабкались друг по другу, становясь огромной кучей. Взбирались так, как будто всегда только этим и занимались. — Какое количество? Хотя бы примерно. — Такое, что одной охране всех не перестрелять. От того, как мрачно сказал это Кассий, светлый и оптимистичный Кассий, мне стало здорово не по себе. А от того, что охрана не справлялась с ними — ещё больше. Заражённые и раньше приближались к общине, но чаще всего поодиночке. Это не вызывало никаких проблем, для этого у нас и была охрана. Больше всего меня напрягло то, что почти что все виды заражённых объединились, словно создавая собственную общину. Ещё в начале эпидемии люди поделили заражённых на четыре группы: Бегуны — недавно заражённые, особенно быстрые, ловкие и весьма громкие от внутренней агонии, Сталкеры — умеющие скрываться и бесшумно нападать в самые неподходящие моменты, Щелкуны — поросшие грибком и лишённые сознания твари, не имеющие глаз и ориентирующиеся благодаря повышенной эхолокации и Топляки — твари, превратившиеся в сплошной, мерзкий комок инфекции, способный плеваться кислотой. И если зомби, находящиеся на разных стадиях заболевания стали объединяться, нельзя было отрицать и того, что могли появиться новые виды. — Некоторые успели перелезть на территорию и разбежаться. Охрана ранена и заражена, нужно подкрепление, — продолжал докладывать Кассий, внезапно тормозя посреди улицы и останавливая меня, выставляя руку вперёд. — Анна пришлёт людей, а я их встречу. Отправляйся к Элли, нужно её увести отсюда. — Но она не одна, — покачала головой я. — Слабое утешение. Послушай, когда ты ушла из лаборатории, я разговаривал с Макс, а потом с Джо. Ты знаешь, он тот ещё сборник сплетней. Так вот Макс и Лео объединились. Пользуясь шумихой, они хотят схватить Элли. Ты должна предупредить её об этом, — сообщил мужчина. Поразительно, но сказанное им меня ничуть не удивило. Сегодня Макс не смогла побороть отчаяние, а Лео с самого начала выступал за любые риски во имя спасения. Я бы даже сказала, что мне охотно верилось в это. Из дома, напротив которого мы стояли, выбежал Чарли с ружьём. Ему хватило посмотреть на Кассия и получить кивок в сторону ворот, чтобы понять, куда двигаться. — Она с Джоэлом, он провёл её через всю страну. Разберёмся у ворот и вместе отправимся к ней, поможем уйти, если потребуется, — сказала я. — Нет, отправляйся сейчас. Я разберусь, — отговаривал меня друг, стараясь оставаться спокойным, но мне казалось, что что-то здесь не так. Под ложечкой предостерегающе засосало. — В чём дело, Кас? — протянула я. — Зачистим заражённых вместе и уйдем. Что не так? Мужчина коротко взглянул на меня зная, каково моё отношение к длительным зрительным контактом. Замявшись, он снял через голову лямку винтовки, бросая её себе под ноги. Сжав кулаки, осмотрелся по сторонам, а после, поджав губы, задрал рукав, оголяя совсем свежий укус. Только не он… — Кас, — простонала я, сдвигая брови и делая шаг к парню. — Стой. Начинай действовать, как я говорю, ладно? — Господи… Только не он… — Слушай, Доркас! Я заражён, видишь? Возьми винтовку, застрели меня и делай, как я говорю. Вперёд. Я распахнула глаза, чувствуя, как ноги становятся ватными. — Заткнись, Кассий, — рыкнула я, категорично качая головой. Мужчина ругнулся, глядя себе под ноги и устало потирая переносицу. Подняв на меня глаза, он позволил увидеть всю боль, усталость и жалость, что отражалась в их влажности. В домах стали загораться огни. — Давай, детка, — тихо произнёс он, опускаясь сначала на одно колено, а потом и на второе. Я продолжала качать головой, всматриваясь в отпечаток челюсти на его руке и пытаясь понять, настоящий он или всё это глупое видение. — Пожалуйста. Это будет самая малость, на что ты способна. Ты облегчишь нам обоим жизнь? — Повесив на себя груз вроде этого?! — воскликнула я, отводя взгляд. Только не он! — Я не хочу быть как они, — почти что прошептал мужчина. Он говорил мне идти к Элли, потому что не хотел, чтобы всё получилось так. Со стороны ворот эхом донеслись крики, от которых я поморщилась, стискивая зубы. Кассий хотел, чтобы я ушла и не видела, каким он станет. Сейчас же он просил, чтобы я убила его! Кас стоял передо мной на коленях, с болью и отчаянием в голосе прося спасти от инфекции. При всей тревоге на душе противиться его голосу, почти что мольбе, было отвратительно тяжело. Он не хотел стать Бегуном, Топляком или кем-то ещё, и это можно было понять. Лучше бы он просто никем не становился, оставаясь старым добрым Кассием, который всегда был рядом. Но теперь единственным способом спасения стало убийство. В горле встал ком, когда я осознала, что это самая настоящая безысходность. Я обязана это сделать, пока он не навредил кому-то из наших. Я должна была навсегда попрощаться с моим Кассием, выпуская вторую пулю в лоб. Недовольно прошипев, я приблизилась к нему, садясь на корточки и беря винтовку в руки. Оказавшись на одном уровне с мужчиной, я убрала прилипшие от жара волосы со лба, едва касаясь горячей кожи губами. Он прикрыл дрожащие веки, шутливо поднимая руки, якобы сдаваясь. Сжав челюсти, я поднялась на ноги, делая шаг назад и, не веря в происходящее, навела прицел на Кассия. Он не открыл глаз, ободряюще улыбаясь и еле заметно кивая. В носу защипало, а глаза затянуло пеленой. Отвернувшись, я выпустила пулю, смаргивая крупную слезу и зная, что не промахнусь. Тело упало, глухо ударяясь о землю. Винтовка выпала из рук с куда более громким звуком. Я была обязана ему жизнью, но при этом отняла у него его. Прежде чем с губ сорвался невнятный звук, чья-то рука зажала мне рот, начиная тащить назад. Ноги подкосились, но фигура, напавшая сзади, поддержала, давя на зубы грубой ладонью и затаскивая за ближайший дом, в кусты. Мутным взглядом я увидела притаившуюся напротив Элли, сжимающую пистолет и прикладывающую указательный палец к губам, призывая к молчанию. Спиной я оперлась на широкую, крепкую грудную клетку. Очевидно, Джоэла. Мужчина стал опускаться, медленно сползая по стене и продолжая удерживать меня. Сев на землю, вторую руку он сжал на пистолете. Я поморщилась, понимая, что слёзы текут прямо на его ладонь, и от его внимания не скроется то, как трясутся мои плечи. — Щелкуны близко. Они услышали выстрел, тихо, — раздался голос Джоэла прямо над ухом. Резко повернувшись, я увидела его профиль, почему-то замечая лёгкую проседь в бороде и то, как вздуваются крылья носа. Он знал, что если уберёт руку ото рта, то из глубин груди вырвется крик или всхлип. Слегка шмыгнув носом, я увидела в просвете между домом и кустами медленного Щелкуна. В силу слепоты он двигался крайне медленно, щёлкая и пытаясь уловить движение. Рефлекторно я вжалась в тело позади меня, словно могла слиться с ним и раствориться, исчезая. Задержав дыхание, я неотрывно глядела на него распахнутыми глазами, надеясь, что он пройдёт мимо. Близость заражённых вынудила меня взять себя в руки, чтобы не выдать нас и, вероятно, это было к лучшему. Следом за ним двигались ещё двое, и когда они прошли мимо, не уловив движений и шороха, мой взгляд снова упал на тело Кассия, лежащее посреди дороги. Выждав несколько минут, Джоэл отпустил меня, и я резко отстранилась, падая на четвереньки и упираясь ладонями в траву. Я постаралась отдышаться то ли от лавины событий, то ли от того, что слишком надолго задержала дыхание. — Ты в порядке? Кровь не попала в рот? — тихо произнёс Джоэл, кладя руку мне на плечо, удерживая меня в реальности и не давая пропасть в ощущениях, способных задурманить сознание и ослабить меня. — Нет, — сипло ответила я, хотя слёз больше не было. — Вы не ранены? — Обошлось. Надо выбираться. — Идите через поле к западной границе. Там свалены ящики. Возьмите их и свалите в кучу. С той стороны деревья — по ним слезете наружу, — подсказала я, поднимаясь на ноги и опираясь на стену дома, продолжая смотреть под ноги. Мне казалось, если я подниму взгляд, то непременно уткнуть им в Кассия. — А как же ты? — вопросила Элли, тоже выпрямляясь. — Здесь мои люди, я должна им помочь. Раздался оглушительный взрыв. Вслед за ним человеческие крики вперемешку с воплями бегунов. Рыжее свечение отразилось в глазах Элли. Пересилив себя, я выглянула из-за угла, глядя, как склад оружия и запасов накрывает куполом пламя. Услышав громкий звук, Щелкуны толпой бросились к складу, желая отведать свежей плоти. Я видела, как на улице напротив один налетел на Чарли, валя на землю и вгрызаясь в шею. По поляне, истошно крича, побежал Доминик. Его одежда и отросшие волосы горели. Внезапно сзади на него налетел топляк, давя всем весом и сминая череп. Сын Анны упал, а тварь села перед ним, высасывая жидкости из вскрытого черепа. Безжизненные глаза смотрели прямо в нашу сторону, вскоре наполняясь кровью. — С каждой минутой заражённых всё больше, ты мало кому поможешь. Кто сумеет — спасётся сам. Пошли, — серьёзно заявил Джоэл, наконец-то появляющийся в поле зрения. —Я должна остаться тут, — выплюнула я. — Вас же никто не держит. — Одна ты ничего не сможешь, — раздражённо рыкнул мужчина, выходя вперёд и, держа оружие наготове, осматривая периметр. — Это я привлёк толпу к вашей общине, так что позволь мне вытащить тебя отсюда. — Дважды он повторять не станет, — согласилась Элли. — Доркас, пожалуйста. Невидимыми, тёплыми и бережными руками меня здесь держало слишком многое. Анна, Мигель, Джо… У меня не было права покидать это место, пока я не удостоверюсь что они в порядке. Кассия я уже потеряла; лимит бессмысленных жертв был исчерпан. Я смотрела на тела Кассия и Доминика. На ворота, через которые падало всё больше заражённых, на горящее здание, в котором точно кто-то был. Можно было хвататься за некоторые жизни, насчёт сохранности которых закрадывались сомнения, но общину уже было не спасти. Всё, что нарабатывалось ежедневно на протяжении многих годов, исчезало, а люди — самый важный ресурс — гибли. Отвратительно, но Джоэл был прав. Что я теперь могу? — Хорошо, ладно, — закивала я, собираясь с мыслями. — Нужно добраться до дома, забрать записи и всё необходимое. Ещё наработки и колбы из лаборатории. — Отлично, тогда вперёд, — кивнул Джоэл, понимая, что иначе я не отступлю и не смогу добросовестно бежать, спасая свою жизнь и защищая Элли от возможной смерти. Выбежав из укрытия, мы двинулись к моему дому. По пути, немного отстав, Джоэл подобрал винтовку Кассия, в которой тот больше не нуждался. Повезло, что мы не успели уйти слишком далеко от дома, так что сейчас, возвращаясь туда и по пути соображая, что лучше всего взять, мы не столкнулись ни с какими препятствиями. Уходя, я не закрыла дверь на замок, так что входя внутрь, я вела себя предельно осторожно, предполагая, что внутрь мог кто-нибудь да забраться. Элли и Джоэл остались ждать на крыльце, контролируя территорию, отстреливая заражённых и давая мне возможность попрощаться с местом, с которым было связано много лет и событий. Однако я не сделала этого, прекрасно осознавая, что это лишь задержит меня и вызовет огромное количество сомнений, связанных с принятым решением. Оказавшись внутри, я первым делом, глядя по сторонам, но только в поисках противников, зашла в спальню, забирая все патроны, немного сменной одежды, карту и захватывая лук с колчаном. На кухне я взяла бутылку с остатками какао, замечая, что из-за давно устоявшийся безопасности я не держала в доме обычной питьевой воды. Схватив блокнот со всеми записями и одну единственную книгу про пауков, я всё же помедлила, задерживаясь у аквариумов. За время спокойной жизни коллекция пауков разрослась. Сейчас же, вынужденная покидать общину ради собственного спасения, я не имела возможности придумать, как транспортировать хотя бы несколько видов насекомых. Я могла бы найти колбы, расселить по ним пауков, но на это просто не было времени. А ещё у меня была всего одна колба и переполненный личными вещами рюкзак, который уже чётко ощущался на плечах. Я бросила взгляд на рисунок старика Мигеля, который, наверное, даже не думал покидать своего дома, смиренно дожидаясь конца истории своей общины. Поджав губы, я уже хотела отвернуться и уйти, но в последний момент передумала, проигрывая в схватке с важностью и значимостью приобретённых воспоминаний. Свесив лук с плеча в руки, я замахнулась им, ударяя по стеклу в рамке и звонко разбивая его. Осколки посыпались на пол, на крышки аквариумов и даже на волосы, но я, прикрыв глаза, достала из рамки рисунок, убирая в рюкзак. Дом был оставлен. Тарелки, одежда, ароматное сваренное мыло, просиженное кресло — всё беспощадно оставалось за спиной, за дверью, которую я лишь тихо прикрыла, понимая, что и так навела слишком много шума. И думая об оставленных вещах, я хотя бы немного, но отводила свои мысли от тех людей, которые остались тут, погибли, или же бежали, так и не попрощавшись. Чтобы не передумать и не остаться на ужин заражённым, я вторила себе, что, возможно, спасаю куда больше жизней, выбирая защиту и сопровождение Элли, ведь оказавшись вместе в безопасном месте, мы могли бы хотя бы попробовать возродить создание вакцины. Вот, что я имела ввиду, говоря, что буду заниматься своим делом и принимать попытки спасения, несмотря ни на что, бабушка. Осмотрев улицу, я кивнула в сторону короткого, максимально безлюдного маршрута до лаборатории, открытого мне когда-то Кассием. По нему мы направились к зданию с материалами и оборудованием, второе из которого тоже придётся оставить. Стараясь не думать об этом, я пробиралась через густые кустарники, значительно увеличившиеся в размерах за последние годы. Через пробелы в ветках и заострённых лепестках я видела, как свистя — вероятно, прося о помощи и привлекая к себе внимание — по улице бежит муж одной из медсестёр. Некоторым из нас не приходилось иметь дела с заражёнными, ведь эти некоторые всегда жили в общинах или прятались за спинами сильнейших. Так вот этот парень явно был из таких, раз добровольно шумел на улице, не предполагая, что поблизости могут быть голодные Щелкуны. Как и ожидалось, эти твари сели ему на хвост, но всё ещё «прощупывали» направление и территорию. Мы столкнулись с двумя из них у самого входа в лабораторию. Первым их заметил Джоэл, призывая нас к молчанию и медленному, бесшумному перемещению. В этом деле было весьма много нюансов: чтобы пробраться, помимо тишины нужно было обеспечить и некоторое расстояние. Такое, на котором Щелкуны не уловили бы движения. Согнув ноги в коленях, чтобы звуки собственных шагов перестали быть слышимыми и сжав в руках дробовик, я шла последней в нашей цепочке, глядя исключительно на заражённых, слепо блуждающих у дверей и тихо стрекочущих. От ноги Элли отскочил маленький камень, ударяясь о фасад здания. На мгновение девочка замерла, закрыв глаза, но когда ближайший Щелкун издал клич, бросаясь в её сторону, тут же выпустила ему в голову три пули, звуки которых точно оповестили других заражённых или, может, выживших из общины. Сейчас выстрелы без глушителей доносились со всех сторон, так что можно было гарантировать, что сюда не сбегутся сразу все, отрезая нам путь отступления. Второй Щелкун бросился следом, но я выпрямилась, стреляя в его голову из дробовика. Голова, прежде напоминающая форму лилии или лотоса, разлетелась во все стороны, падая мелкими, кашеобразными кусками на землю. — Внутрь, быстрее! — поторопила я, следуя в лабораторию. Джоэл придержал нам дверь, а когда мы оказались внутри, перегородил её ближайшим шкафом. Внутри здания все звуки были приглушёнными. Треск досок в пожаре, выстрелы, крики, клич заражённых — всё утихло, слегка притупляя эмоции и вселяя недолговременную иллюзию безопасности. В лаборатории было пусто и темно. Электричество больше не поступало ни в одно из зданий общины. Это заставило меня ускориться, чтобы поскорее забрать материалы из одного из кабинетов. Одно лишь слово безопасность, пронесшиеся в моём сознании, заставило вспомнить и ещё одну причину, почему я должна была встретиться с Элли и Джоэлом во всей этой заварухе. — Макс и Лео ищут Элли, чтобы использовать в своих целях. Они думают, что смогут что-то сделать с её иммунитетом, — сообщила я, не опуская дробовика и заглядывая за каждую из дверей, что были по пути. — Так что будьте особо осторожны и не удивляйтесь, если на вас нападёт кто-то помимо заражённых. Мы добрались до нужного кабинета, тьму которого разогнала Элли, включая свой фонарик. Я обыскала стол, рассматривая папки и находя те, что принадлежали Макс. Девушка тоже вела какие-то записи, составляла теории и варианты развития дальнейших событий, но относилась к этому как к самой настоящей работе, документы насчёт которой должны храниться в офисе. Я забрала папку о вакцине себе, зная, что смогу использовать эту информацию куда правильнее, если там есть хоть что-то, достойное внимания. После я забрала из переставшего работать холодильника две пробирки, вручая их Элли, чтобы та убрала их к себе. С лабораторией было покончено. Мне хотелось взять хотя бы микроскоп или центрифугу, но какую бы важность эти вещи не имели, они не входили в список того, что необходимо брать с собой в случае конца света. Всё необходимое, что я выдвинула в качестве условий, оказалось в наших руках и теперь мне следовало отсюда уходить, не патрулируя общину и не выявляя, кто жив, а кто нет. Это могло принести не только облегчение, но и жгучую боль, как моральную, так и физическую. Мы вновь оказались на улице, погружённой в хаос. Всё вокруг охватило пожаром, пламя перемещалось по верхушкам сосен и перекидывалось с одного здания на другое. Я однозначно и бесповоротно, оставив мораль и угрызения совести на потом, решила вывести чужаков — теперь уже своих компаньонов — ранее озвученным маршрутом. Мы вновь пересекали улицу, чтобы двинуться прочь переулками и через когда-то жилые или рабочие участки. Путь освещал лишь огонь, от которого мы были всё дальше и дальше. Преодолевая заборы, оббегая дома и скрываясь за зарослями, мы оглядывались по сторонам, всё время контролируя пространство на наличие заражённых. Здесь, ближе к главным воротам, где были лишь посадки, конюшни, коровники и пункты охраны, заражённых не было вовсе, однако это не означало, что территория пустовала. Прежде чем мы успели скрыться за зарослями несобранных подсолнухов и высокого, вьющегося гороха, из них выпрыгнул, словно пантера, силуэт, сбивающий Элли с ног и начинающий катиться с ней по земле. — Чёрт, отцепись! — закричала девочка, брыкаясь. Привыкая к темноте, я разглядела в нападающем Лео, но прежде чем я успела приказать ему отстать от Элли, Джоэл схватил его за плечо, отбрасывая так, что мужчина прокатился по земле, поднимая пыль. Я протянула девочке руку, помогая подняться и следуя навстречу с Лео, который был уже в возрасте и явно не в форме, чтобы быстро подняться. Он, с трудом и кряхтением поднявшись на колени, раскинул руки, смотря на меня с мольбой. В мраке ночи мне показалось, что его глаза, больше похожие на чёрные пластмассовые бусинки, горели безумием и отчаянием. С подобным сталкивался каждый размякший эгоист, что чувствовал, что смерти не избежать. — Эта тварь может укусить меня! — взвыл он, глядя, как решительно я направляю на напавшего дробовик. — А она может уберечь меня от инфекции. Она — спасение для нас всех. Лео обратил взгляд к Элли, испытывающей резкое отвращение и пытающейся стереть сажу с лица. Мужчина сложил руки в молитве, как помешанный. Не поднимаясь с коленей, он принялся ползти к девочке, а та — пятиться. Джоэл возник между ней и мной, продолжающей держать прицел на Лео. — Ты же знаешь, как всё это закончить! Ты знаешь! — закричал он. — Господи, да спаси ты уже нас всех. Укуси ты. Или плюнь. Брызни кровь в рот! Дай свой чёртов иммунитет. — Я не… — опешила девочка. — Элли, не слушай его, — бросил Джоэл. Лео перевёл хитрый взгляд на меня, замирая. Он с повышенной внимательностью осмотрел дробовик, моё разъярённое лицо и ноздри, что активно вздымались при одном лишь взгляде на этого лицемера, с которым я жила за одним забором и ни раз завтракала за одним столом. — Вот уж забавно, — прохрипел он. — В жизни бы не подумал, что из всех людей, всех, кто тут живёт, ты окажешься главным предателем и слабым… Прежде чем он успел договорить, я ударила его стволом по голове, отчего он снова упал, а из виска активно засочилась кровь. Поморщившись, он остался лежать, а я, ещё раз ударив, но уже другой стороной дробовика, заставила его череп треснуть. Последним моим действием был удар ногой, сминающий плоть и заставляющий кости сильнее раздробиться. У него был выбор ещё тогда, во время консилиума. Лео важно промолчал, соглашаясь с избежанием рисков. Однако сейчас, когда система общины ослабла, он был готов на один из самых низких поступков. Я стёрла багровые капли, попавшие на руки, глядя на своих спутников. В этот раз они смотрели спокойно, но не враждебно и не благодарно. Этого было достаточно. — Пошли уже, — кивнула я в сторону полей, скрываясь в высоких растениях и следуя сквозь них к оговоренному месту. — Будьте внимательны, он мог быть не единственным в этих непроглядных зарослях, — предупредил Джоэл, который теперь заключал цепочку. Мы пробрались к забору, у которого стали сваливать все ящики, возводя в некотором роде пирамиду. Если какие-то из них были наполнены плодами или сорняками, мы всё вываливали на землю, зная, что больше это не имеет никакого значения. Из травы выскочил Бегун, хватая меня сзади. Отбросив ящик, я лягнула его, разворачиваясь. Он попытался схватить меня за футболку, но в этот момент я нагнулась, отчего он разорвал её на плече. Я же, достав из обуви нож, резко разогнулась, вонзая его в шейную артерию. Выдернув, отвернулась, чтобы кровь не брызнула на меня. Вскоре куча была свалена. Не слишком устойчива, но вполне терпима, чтобы осторожно взобраться не открывая шумных ворот. Я вылезла первой, проверяя устойчивость. То ли от слабости после всех схваток и убийств, то ли из-за сомнительности конструкции, один раз нога соскользнула с ящика, но я уже схватилась за бетонный забор, перелезая по нему на ближайшую сухую, слегка скрипучую ветку. Я легла на неё, медленно карабкаясь к стволу дерева и отчаянно надеясь, что она подо мной не сломается. В итоге ветка даже не хрустнула, что означало надёжность проложенного пути. Обхватив руками смолистый ствол дерева, я полезла вниз, нащупывая ветку за веткой. Когда земля оказалась в шести с половиной футах, я спрыгнула, едва ли не подворачивая щиколотку. Спустя пару минут Элли слезла тем же маршрутом, надёжно приземляясь в паре шагов от меня, а Джоэл сделал это, спускаясь по другому, более молодому, но крепкому дереву. Таким образом, только мы трое оказались за забором, лишённые заострённого внимания и серьёзных столкновений с заражёнными. Вероятно даже то, что уцелели только мы, вот только справедливости в этом было мало — только эгоизм и жажда достижения высшей цели. Пока люди, которых я знала большую часть своей жизни погибали в огне или от инфекции, сражались за себя и своих родных, я сражалась за жизнь иммунной девочки, которая способна дать шанс на существование всему тускнеющему миру. Возможно, это был неблагодарный поступок. Звание лидера обязывало меня стоять за общину до последнего, но я иначе расставила приоритеты. Это-то нас троих и спасло.