Обустраиваясь на новом месте, главное сходу не стать чужаком, ведь эта кличка чересчур липуча и может многое сказать о человеке. Поэтому оказавшись в Джексоне, я должна была воспротивиться личной усталости, вине и неуверенности, разбираясь в устройстве и рассказывая о себе. «Я не враг, я не плохой человек, я готова работать во имя общего блага» — эти слова как обязательная клятва любого выжившего, который должен доказать, что достоин безопасного места.
В первую же ночь, на заднем дворе действующего бара, я познакомилась с некоторыми жителями общины — для этого даже не нужно было подниматься с пластикового стула. Здесь был священник, проповедующий веру, но не в конкретного бога, а в то, что помогает людям не сдаваться — в их личных идолов и символику, служа скорее наставником и пастырем. Здесь была семья Ричардсон, для которых содержание фермы стало личным делом. Были люди, что били татуировки, содержали бар и магазины, отвечали за электроэнергию. У детей была школа, напоминающая сельскую, а у взрослых — уйма рабочих мест и способов расслабиться. Мне нравилось думать, что в Джексоне люди действительно живут, а не выживают.
Вскоре всем было известно о том, что моё имя Доркас Готерфилд. Я застала времена до эпидемии, выучилась на вирусолога и пришла сюда с Джоэлом Миллером, чтобы помочь разобраться с иммунитетом Элли Уильямс и, быть может, приготовить вакцину, способную помочь каждому из нас. Я видела малую часть жителей, но в первую же ночь перестала быть незнакомкой, сдержанно приветствуя любезных подходящих и благодаря, когда те обещали помочь с ресурсами. Передо мной пронеслось слишком много лиц, а в ушах застыли голоса, пусть я и сидела на одном месте, не пытаясь привлечь столько внимания.
Также выяснилось, что Мария на два года младше меня, хотя на взгляд и не скажешь, а Томми совсем отличается от своего брата, источая энергию и развеивая отчаяние. Я узнавала людей, обдумывала свою жизнь в Джексоне, рассказывала о вирусологии и своих планах. В конечностях немного покалывало, напоминая о том, что мне стоило бы думать о павших друзьях, бывшем доме и о том, что донесённые материалы Элли уже точно непригодны, как бы я не пыталась их спасти. Находясь в безопасности, я даже не понимала, как ещё вчера собиралась что-то предпринимать, не имея ничего кроме анализов.
Из-за яркости и важности ночи, я чуть не проспала, сквозь паутину сна вспоминая, что пообещала Джоэлу, что отправлюсь с ним на вылазку, так что спрыгнув со слишком жёсткой кровати, наспех одевшись и забыв про завтрак, я переступила порог своего нового жилища, почти что сразу натыкаясь на бесхозного, медлительного кота, расположившегося на коврике. Серая, немного пыльная шерсть лоснилась, сверкая на летнем, поразительно разгорячённом солнце. Возле него меня ждала коробка, наполненная разными вещами вроде кружек, полотенец, книжек и даже одежды. Это казалось крайне любезным, но я впала в сомнение, не показала ли себя слишком пострадавшей дамой, лишённой всего на свете. Вероятнее всего, Джоэл подробно рассказал Томми о путешествии в Уолнат-Гров, а тот уже сболтнул кому ещё.
Наклонившись, я почесала коту за ушком, подбирая тяжёлую коробку и занося в дом, оставляя у ближайшей стены. Перекинув ремешок винтовки через голову и повесив на плечо лук, я поспешила к воротам, рассчитывая, что там уже сориентируюсь, куда мне идти. Сейчас куда важнее было попросту не опоздать. Это казалось слишком неуместным, учитывая, что я только-только стала разгадывать личность Джоэла и извинилась, с ювелирной осторожностью разбирая его внутренний механизм — тёмный душный мир.
Двигаясь в известном направлении, я успевала смотреть по сторонам. Завязав волосы в узел и поправив ряд серёжек в ухе, я увидела сделанную чьими-то руками деревянную вывеску об оружейной лавке и о библиотеке. Вдали, за загонами для овец, стояло здание, ничем не отличающееся от других, но с резным крестом на крыше. Окна одного из жилых домов были распахнуты, и оттуда валил жар и слегка пресноватый запах выпечки. На забор, острые концы которых были прикрыты глиняными горшочками, опиралась девочка лет семи, поедая завёрнутое в бумагу лакомство. Наконец, вдоволь насмотревшись на здешний быт, я добрела до ворот, где меня уже ожидал Джоэл. Он стоял один, рассматривая деревья, охранные посты и лошадей в загоне так, словно видел всё это в первый раз. Уловив движение сбоку, он поправил пистолет в поясничной кобуре, кивая мне в знак приветствия.
— Как первая ночь, Доркас? — буднично поинтересовался он, скрещивая руки на груди.
— Восполнила запас сил, если ты об этом, — отозвалась я. — Мы идём одни?
— Да, задача проста, больше людей и не надо.
Это не Кассий, а другой мужчина. Ты собираешься выйти с ним за пределы общины? Ничего не зная о нём и его замыслах, так просто позволить себе рискнуть? Вдвоём, пешком, подальше от людей, на вылазку?
Это не Кассий, но и не Кэл тоже.
Итак, будучи готовыми, мы покинули Джексон, до которого, казалось, только что добрались. Перед нами открыли ворота, в журнал записали время нашего выхода и отправили на встречу с природой и опасностями современности. Ничего не зная об этой местности кроме одной единственной дороги, я следовала за Джоэлом шаг в шаг, впитывая в себя как можно больше деталей, троп, запоминая особо выделяющиеся деревья и всё-всё, что только можно. Меня устраивало, что в тихой компании, к которой мне ещё нужно было привыкнуть, я не чувствовала упругого напряжения и нелепости, словно мы уже начали привыкать друг к другу.
Пока мы направлялись к уже знакомому дому на утёсе, у меня было время обдумать о том, как я буду оправдывать ожидания, которые сама же выстроила. Очевидно, что люди теперь ожидали, что я сотворю чудо и сумею изготовить вакцину, возвращая потерянный смысл выживания. На данный момент у меня не было ничего, кроме человека с иммунитетом, исписанной бумаги и головы на плечах. Никаких микроскопов, оборудования, книг о вирусах, иммунитетах и вакцине. Какими бы ранящими и неприятными не были собственные мысли, но я отдавала себе отчёт о том, что, возможно, придётся вернуться в Уолнат-Гров, чтобы забрать то, что больше никому не понадобится, в случае если всё действительно так плохо, как я предполагаю.
Мы сделали большой крюк, подкрадываясь к дому, перед которым блуждали Бегуны, жутко вскрикивая и изгибаясь так, словно у них не было ни костей, ни суставов. Отпадающая серая кожа, дымчатые глаза, гнилые зубы, запёкшаяся кровь и лохмотья вместо одежды. Они бесцельно расхаживали, точнее, хромали и метались из стороны в сторону, лишённые сознания и определённых целей. Согнув ноги в коленях, я подкралась к корпусу дома, вытаскивая из-за спины лук и натягивая стрелу. Выпустив, я попала в голову одного из Бегунов, в то время как Джоэл, притаившийся в кустах напротив, застрелил второго. На его пистолете не было глушителя, пуля вырвалась с торжественным грохотом, мгновенно поражая. После этого почти что милосердного жеста в сторону когда-то сознательных людей должно было стать тихо, но вместо этого послышался новый рёв и из снятой с петель дверей выбежало ещё несколько проснувшихся Бегунов.
— Дерьмо, — прошептала я, меняя лук на винтовку и выходя из укрытия, начиная расстреливать заражённых раньше, чем они подобрались ко мне.
Патруль и зачистка в последнее время приобрели особую значимость и должны были стать регулярными вещами, ведь судя по всему, заражённые научились держаться вместе, сбиваясь в стада. В одни и те же места действительно стоило возвращаться раз за разом, истребляя новых Бегунов, Сталкеров и Щелкунов, что набрели за сутки, может, дни. Если бы выжившие этого не делали, то неразумные твари активно сбивались бы, образуя опасные группы, обойти которые весьма затруднительно.
— Стоит заглянуть внутрь? — поинтересовалась я.
— Сюда уже не имеет смысла, — покачал головой Джоэл. — В трёх милях отсюда следующий дом, в шести от него ещё один. Там уже можно и найти что-то.
Кивнув, я отправилась дальше за мужчиной. Открытое солнце палило. Я не выпускала из рук оружия, оперативно реагируя, если поблизости или перед носом пробегали белка или заяц, ловя добычу. Перевязывая шеи верёвками, крепила другие концы на ремне. Для начала нескольких тушек для Джексона было достаточно, так что почувствовав, что вес мясистых зверей слегка тянет вниз, я оставила мысли об охоте, концентрируясь на домах и заражённых.
— Итак, Джексон, — произнесла я, когда мы прошли немалое расстояние до следующего дома, который не порадовал нас ни яствами, ни причинами пострелять. — Как давно существует община?
— Не знаю, но судя по уровню развития, уже долго, — отозвался Джоэл, немного замедляясь и давая мне себя догнать. — В самом деле, впервые я попал сюда незадолго до того, как мы отправились к «Цикадам».
— И Томми тоже? — вскинула брови я.
— Нет, он здесь довольно давно. Успел жениться на Марии, — хмыкнул мужчина. — Мы…не то чтобы ладили в последнее время. Прежде чем встретиться, я был уверен, что он желает мне смерти.
— Трудно поверить. Сейчас он выглядит очень приветливым, — подметила я, прикидывая, что нам предстоит дойти не только до последнего дома, но и вернуться тем же длинным маршрутом обратно.
— Так было далеко не всегда, — заверил Джоэл. — Томми сказал, что ты отлично держишься. Думаю, ты ему понравилась. Как человек.
— Откуда ему знать, мы с ним и не говорили даже, — покачала головой я, опуская голову и пиная крупные камни, встречающиеся на пути. — Где ты был до Джексона?
— В Бостоне. Там была организована большая карантинная зона. Город почти развален, кругом заражённые и насилие, но в лагере было безопасно, — поделился мужчина.
— И чем ты занимался?
— Это опять допрос? Очень на то похоже. Прямо-таки в твоём стиле.
— Не знаю. Я брожу по лесу с мужчиной, который спас мне жизнь, но при этом я о нём ничего не знаю, — хмыкнула я, хотя на деле просто автоматически стала отвлекаться от собственных мыслей и триггеров.
— Я был контрабандистом. Добывал и транспортировал грузы, чаще всего оружие, — всё-таки ответил Джоэл, закатывая рукава своей рубашки. Жара и до него добралась. — А потом меня попросили транспортировать Элли.
— А чем ты занимался вообще до всего этого? — обвела взглядом лес я.
— Строительством. Сводил концы с концами, — весьма сухо отозвался мужчина, и я решила остановить допрос, прежде чем вновь заставлю его думать о временах, когда была жива Сара.
В конечном итоге, когда мы подходили к последнему дому, я была весьма спокойна и даже удовлетворена тем, что наконец-то получила хоть какие-то сведения о человеке, который знал, где я живу, с кем общаюсь, чем занимаюсь и прочее-прочее.
Вокруг дома не было заражённых, мы внимательно осмотрели периметр, бесшумно перемещаясь и не опуская оружия. Выяснив, что снаружи чисто, мы вошли в дом. Сломанная дверь, выбитые стёкла, распахнутые ящики, скомканная постель, окурки и бутылки под ногами. Почти что все дома выглядели именно так, напоминая о том, как люди бежали, сражались, поселялись в чужих домах. Здесь, на стенах с когда-то белоснежными обоями в мелкий жёлтый цветочек, уже начала образовываться плесень. Она покрывала не только стены, но и мебель, частично обвалившийся потолок. Её можно было спутать с инфекционными спорами, дышать которыми было категорически запрещено, и я даже помедлила, но после весьма быстро вспомнила уроки Анны, на которых нам — младшим — рассказывали отличительные черты вроде строения, цвета, формы и запаха заражённой плесени.
Я медленно перемещалась по комнате, заглядывая за углы и проверяя, не выскочит ли кто-нибудь и не нападёт ли сзади. Когда и на этой локации оказалось чисто, я стала просматривать мелочи в ящиках, шкафах и сброшенных в кучу коробках. Когда-то это показалось бы крайне неэтичным и аморальным, но сейчас в подобном поведении не было ничего дурного. Сильнейшие забирали то, что находили и считали необходимым.
Приоткрыв очередную коробку, я увидела сваленные в кучу кассеты. Некоторые из них были поломаны, а плёнка спутана, но некоторые обладали весьма неплохим видом. Все они были подписаны, так что я взяла парочку, замечая, что на всех них записана музыка.
— Эй, глянь, — позвала я Джоэла, беря коробку и опускаясь на пол.
Садиться на покрытый плесенью диван с торчащими пружинами показалось мне идеей похуже. Оперативно и с нешуточной серьёзностью Джоэл показался из кухни, вопросительно глядя на меня и на стоящую рядом коробку.
— Тут кассеты с музыкой. Не думала, что ещё увижу, — пояснила я. — Glass Animals, Mother Mother, Arctic Monkeys…
— Кто? — переспросил он, скрещивая руки на груди и подходя ко мне, с любопытством щуря глаза.
— Шутишь что ли? Они делали крутую музыку до того, как случился конец света, — фыркнула я, перебирая кассеты.
— Впервые слышу.
То, как серьёзно он говорил об этом, напускало на мужчину старческого, прямо-таки пенсионерского вида. Я опустила голову, пряча улыбку и вспоминая, что когда всё случилось, он был немногим старше, а, следовательно, и музыкантов любил другого времени. Джоэл опустился рядом, глядя на сваленные мной в кучу испорченные кассеты.
— Ладно, а что насчёт Куинн? Может, Deep Purple? AC/DC? — предполагала я, перечисляя.
— Уже похоже на музыку.
— Эминем? Джей Зи?
— Точно нет, — покачал головой Джоэл, а я невольно хохотнула, то ли от его сконфуженного вида, то ли от теплоты, которой веяло от воспоминаний о тех временах.
Музыка играла, сочась невидимыми потоками из радио, вибрировала из динамиков в супермаркетах, звучала из-под носа проходящих мимо людей. Концертные афиши висели на будках электричества и за стёклами в кинотеатрах, приглашая любителей любых жанров и представителей всех поколений. Новые песни, возрождение старых групп, дебюты молодых рок-звёзд, ранее выступающих только в барах и ресторанах…
— Может, Битлз? КИСС? Нирвана? — продолжала я, закусив губу и не теряя надежды.
— Господи, откуда ты всё это знаешь? Это было слишком задолго.
— Не один ты тут старик, — слукавила я.
— И не подумал бы.
— Ну спасибо, — снова улыбнулась я, водя пальцами по старому, слегка пожелтевшему пластику. — Кажется, поняла. Ты из тех, кому нравится, когда лениво перебирают струны и выдают это за музыку, а ещё воют, как ковбои. Гляди, на зов и дорожные бандиты, а может, и индейцы с разрисованными лицами прискочат.
— Ну хватит.
Только теряя что-то неосязаемое и невесомое, словно музыка, начинаешь понимать, что она была значимой частью жизни. Теперь же тишину природы перебивали лишь выстрелы и крики. Внезапно я вспомнила, что Элли показывала мне свой проигрыватель.
Я поднялась на ноги, отряхивая джинсы и убирая некоторые кассеты в рюкзак.
— Ладно, возьмём это с собой. Элли оценит находки.
Джоэл кивнул, тоже поднимаясь. Ещё раз осмотрев дом, в надежде обнаружить ещё что-то полезное, мы его покинули, решая, что пора завершать вылазку и возвращаться в Джексон.
По возвращению мы почти что сразу столкнулись с Марией и Томми, которые о чём-то оживлённо беседовали. Я, кратко попрощавшись с Джоэлом, двинулась к паре, зная, что мне есть что с ними обсудить. Всю вылазку меня то и дело настигали мысли о том, что Уолнат-Гров не способен так просто отпустить. Он напоминал о себе снова и снова, нашёптывая о значимости, ресурсах и жаждая воссоединения, к которому я попросту не была готова. Слишком мало часов я позволяла себе жить, думая о дальнейшей борьбе и выживании, а не о том, что будет дальше.
— Как вылазка? — поинтересовался Томми, автоматическим движением кладя руку на спину жены. — Старик не слишком ворчал?
— Он старше тебя на три года, имей уважение, — упрекнула его Мария, поправляя волосы.
— Сносно, могло быть хуже. Мне хотелось бы обсудить кое-что. У вас есть медицинское оборудование? Хотя бы что-то из простейшего, — поинтересовалась я, и мы возобновили шаг, только теперь втроём.
— Я так понимаю, речь не о шприцах и градусниках? — изогнула бровь девушка.
— Уже что-то, но нет. Может, специальные холодильники для хранения плазмы, микроскопы, кардиологические аппараты, МРТ?
— Нет, этим мы не располагаем, — покачала головой Мария.
— Думаю, то, что я перечислила — это минимум, что могло бы понадобиться, если мы хотим попробовать возобновить производство вакцины. Без должной техники я тем более ничего не смогу, — сразу предупредила я, говоря со всей серьёзностью. — Но в Уолнат-Гров всё это могло уцелеть. Вы могли бы отправить туда группу? Там может быть много полезных вещей и, может, даже каких-то ресурсов помимо медицинских. Я могу начертить маршрут, написать список, план общины и лаборатории. Всё это может пригодиться не только в разработке вакцины, но и просто в будущем, для выживших.
Девушка всерьёз задумалась, немного замедляясь. Сначала я пыталась взглядом допытаться до Томми, но судя по тому, как тот смотрел на свою жену, вопросы вроде этого решала она. Возможно, его слово даже мало что значило, но если и так, то мне было жаль мужчину, пусть я находила это проявление матриархата забавным.
— Мы всегда за развитие отраслей, но имеет ли это смысл, когда там только-только прошла орда заражённых? Пока что это слишком опасно, нельзя посылать людей прямо в логово к врагу, — отозвалась она.
— Думаю, стоит потерпеть хотя бы неделю, а потом можно и отправиться туда, — подбодрил Томми. — Может, тогда возглавишь группу.
Я замерла, задумчиво сводя брови.
Пуля во лбу Кассия, горящий заживо Доминик, взрыв, раздавленный череп Лео, переваливающиеся через забор мертвецы, от которых не отбиться, Джоэл, стискивающий меня, чтобы не издала ни звуку…
— Не думаю, что это хорошая идея, но всё может быть, — уклончиво ответила я. — В общем, как будет нужно, предоставлю всё необходимое. До тех пор вряд ли смогу что-то.
— Мы никуда не торопимся. Пока что можешь отдохнуть и освоиться, на всё хватит времени, — успокаивающим тоном произнесла Мария. — Но мы организуем эту вылазку. Она имеет смысл.
— Доркас!
Я удовлетворённо кивнула, поворачиваясь на девичий голос. В нашу сторону спешила Элли, которая выглядела куда веселее и бодрее, чем вчера. Видимо, вкусная еда, общество друзей и своя кровать пошли ей на пользу. Попрощавшись с Марией и Томми, сочтя, что сказала всё, что считала нужным, дождалась, когда девочка доберётся до меня. Наблюдая за её безмятежностью, я невольно вспомнила, как вчера позволила себе поставить её на место.
— Привет, — поздоровалась она. — Слушай, помнишь, как вчера мы все повздорили?
— Не сказала бы, что всё было именно так.
— Но извиняться же мне пришлось. В общем, я извинилась перед Джоэлом, но не перед тобой, а ты так-то тоже меня защищала и искала, — продолжила Элли. — Я подумала, что пока мы снова все не разругались, нужно устроить вечер примирения. Как насчёт ужина сегодня? Я только что говорила с Джоэлом и он сказал, что это неплохая идея. Можем встретиться у него дома, он сказал, там куда просторнее, чем у тебя или у меня в комнате
Я удивлённо вскинула брови, находя в глазах Элли достаточно много энтузиазма и надежды. Как мне кажется, я только что потратила несколько часов с её опекуном, и он не то чтобы был похож на добродетеля и любителя посиделок в тесных компаниях. К тому же, судя по всему, девочка действительно признала, что повела себя слишком импульсивно и расценила мой укор как дельный и нужный урок.
— Почему нет? — выдала я, пожимая плечами. Мысленно мне подумалось, что это будет отличным поводом отдать Элли мои находки.
— Круто. Зайду за тобой сегодня вечером и провожу, — довольно произнесла девочка и, кратко попрощавшись, развернулась, оставляя меня.
Выглядела она так, словно даже у неё здесь было куда больше дел, чем у меня, ведь теперь единственным моим делом было разобраться, как привести себя в порядок к ужину и нужно ли мне что-то приносить. В Уолнат-Гров единственные встречи за трапезами проходили в ангаре, а по вечерам все отсиживались по домам, будучи с семьями или в одиночестве. Конечно, периодически Кассий приходил ко мне, увлечённо очищая и нарезая какие-нибудь фрукты и в очередной раз задаваясь вопросом, зачем мне столько аквариумов. О соседских ужинах со знакомыми почему-то не могло идти и речи.
Всё слишком сильно отличалось, и я пока что не могла понять, хорошо это или плохо. С минуту простояв на месте, я отправилась на склад, чтобы отдать добытое мясо. Чтобы достигнуть своей цели, мне пришлось немного поспрашивать жителей Джексона, куда вообще идти и как правильно преподнести улов.
***
Прежде чем вновь встретиться с Элли, я немного убралась в доме, устраиваясь и привыкая, а после, имея достаточно много свободного времени, разобрала переданные жителями Джексона вещи. Перебирая их и складывая в шкаф, я отложила на кровать велюровые брюки тёмно-фиолетового цвета. Вскоре я примерила их на себя, выясняя, что они слегка туговаты в талии, но вполне сносны для события, отличного от похода и патруля. Сидя перед зеркалом в новой ванной, я заплела пряди у висков в тонкие косички, собирая волосы в высокий хвост. Вид стал слегка посвежее.
Когда в дверь легко постучали, я закинула на плечо рюкзак, открывая и встречаясь с Элли. Она довольно кивнула, осматривая меня и сразу направляясь в путь, к дому Джоэла.
— Зачем тебе рюкзак? — спросила она, когда мы уже подходили к дому и явно начиная сгорать от нетерпения.
— Там кое-что, что может пригодиться, — невозмутимо ответила я, разглядывая весьма большой, даже приличный дом, несмотря на то, что он явно старой постройки и стоял здесь ещё во время прежнего Джексона.
— Классные брюки, — тоскливо бросила девочка, поднимаясь на высокое крыльцо. — Мне вот Джоэл все мозги проел, какую рубашку ему выбрать. А они все почти одинаковые, только на некоторых немного больше дырок и потёртостей.
— Вот только не знаю, как буду в них есть. Даже дышу еле-еле, — отозвалась я, скрывая ухмылку.
Элли по-хозяйски распахнула незапертую входную дверь, пропуская меня вперёд. Первым делом внимание бросилось на запах настоящей домашней еды, приличную мебель, закрывающую слегка пострадавшие участки обоев и по уютному желтящий свет. Если бы я не знала, кто здесь живёт, то решила бы, что это дом какой-нибудь заядлой домохозяйки, которая то и делает, что переставляет вазы и поправляет картинные рамки. Зная же, чьё это жильё, я решила думать, что хозяин просто оставляет большую часть вещей неприкосновенными.
Под ногами приветливо поскрипывали бледные половицы. Просторные арки вели в разные комнаты. Слева от нас располагалась гостиная, из которой виднелся книжный шкаф во всю стену, справа — что-то вроде столовой. Со стороны кухни — я предположила, исходя из звуков — текла вода.
Девочка позволила мне пройти и немного осмотреться. Сама же она поторопилась к опекуну, чтобы помочь перенести приготовленную еду в столовую. Чтобы раньше времени не мешаться, я вошла в гостиную, едва ли переступая порог и оглядываясь, поражаясь тому, насколько всё светло и нормально. Посреди комнаты стоял мягкий, слегка потёртый диван с журнальным столиком, на котором лежало два вестерна — взгляда на обложки было достаточно, чтобы определить жанр. На дальней стене картина с оленем, над ней — действующий камин. Помимо количества комодов, столиков, безделушек и прочего, меня поразило наличие плазменного телевизора. Небезызвестен был факт, что телевидение давно изжило свой срок, но его наличие напомнило мне о вечерах с семьёй, тут же поднимая настрой.
— Привет, — раздалось за спиной, и я тут же обернулась, замечая Джоэла, вытирающего полотенцем руки. Тёмные волосы были слегка взъерошены, а зелёная рубашка в клетку выглядела точно также, как и остальные, как бы этот мужчина не старался. Элли верно подметила, но я тактично промолчала, вспоминая про узкие штаны. — Всё готово.
— Славно. Что на неё нашло? — спросила я, снимая с плеча рюкзак и следуя за Джоэлом в столовую. Даже в этой комнате были безделушки вроде мини бара с бокалами и серванта для сервиза, которого в доме не водилось. — Тут уютно.
— Спасибо. Думаю, просто утомилась от жестокости и соскучилась по спокойности с людьми, которым можно доверять, — тихо предположил собеседник, замолкая, когда Элли вошла в столовую с графином лимонада.
— Итак, — чуть ли не торжественно произнесла девочка, поворачиваясь к нам. — Сегодня к ужину мы приготовили макароны с консервами и вялеными томатами, она же паста…болоньезе?
— Карбонара, — подсказал Джоэл.
— Салат из свежего шпината и помидор, а также местное пиво и приготовленный мной лимонад с сушёными яблоками и свежей черникой, — договорила Элли, показывая на стол. — Можете проходить.
Я кивнула, подходя к столу. Он был большой, но с каждой его стороны стояло по одному стулу, будто бы намекая, что хозяин — не самый гостеприимный и окружённый людьми человек. На простой, но без привычных сколов посуде, красовались разные блюда. Весьма простые, из продуктов местного производства, но специально приготовленные и поставленные в центр стола. Я догадывалась, что скорее всего все яства были делом рук Джоэла, а Элли лишь помогала, но и то было здорово.
Внезапно меня горестно укололо за девочку. Она выросла совсем одна, не зная родителей и будучи сиротой, да и к тому же родилась в условиях апокалипсиса. Её детство и семейность были понятиями весьма спорными и даже почти что ничего не значащими. Конечно, мы не были ей семьёй, но если я хорошо помнила, то на такие вечерние домашние ужины приглашали только близких.
— Пахнет чудесно, — подметила я, располагаясь на одном из стульев. Джоэл устроился во главе стола, а мы по обе стороны от него, но как только Элли села, она словно что-то вспомнила, срываясь с места.
На мгновение она исчезла, но совсем скоро появилась с кружками и колбами. Второе она несла из самого Уолнат-Гров, но отдать додумалась только сейчас. Она всунула их мне в руки, а возле тарелки поставила розовую кружку с нарисованными блёстками и надписью «Принцесса». Вероятно, Джоэл, как полагается, планировал предложить стаканы, но у организаторши праздника явно были свои планы.
— Возьми её. На самом деле, мне она несильно нравится, — призналась Элли, возвращаясь на своё место.
— Хорошо, — кивнула я, рассматривая колбы в руках и весьма быстро убирая их в сторону. — Они больше не имеют никакого смысла. Образцы уже испорчены, а в Джексоне нет ничего, чтобы создать и хранить новые. Пока что нет. Так что, возможно, получив от меня знания, вы могли бы в будущем попробовать создать вакцину сами. А пока от меня никакого толку.
Я с трудом сдержалась, чтобы вновь не начать разговор о том, что спасение именно меня было весьма необдуманным, поспешным шагом. Благодарность и неверие во спасение, крышу над головой и отзывчивость едва знакомых людей всё ещё распирали меня и казались слегка чуждыми, пусть я и обещала себе, что сделаю всё возможное, чтобы поскорее освоиться и просто принять тот факт, что, в отличие от моих друзей, я жива.
Мысли об этом и спорной игре судьбы могли бы всё испортить, так что я весьма быстро оставила эту тему, подмигивая Элли и начиная накладывать себе еду. Это были не полуфабрикаты, не бутерброды, не снэки или просто свежие фрукты с овощами, так что только от вида блюд во рту скапливалась густая слюна. Краем глаза я заглянула на просторнейшую кухню с изобилием действующей техники. Белая глянцевая краска на тумбах уже немного облезла, но это даже придавало некоторого шарма.
— Никогда не поздно научиться принимать помощь. Не как что-то непозволительное и требующее заслуг, а просто человеческое проявление, — намекнул Джоэл, словно понимая, о чём я размышляю. — Хотя бы попробовать.
И он снова был прав, что начинало докучать. Я понимала, что правильно, а что нет, но даже это порой не давало мне пересилить собственную гордость, взращённую упёртость и терзающую совесть. Тем не менее, пожав плечами, выразила согласие, которое далось с трудом, и отправила в рот макароны, поражаясь тому, что, оказывается, ещё не забыла, какова на вкус нормальная еда. Живя наедине с самой собой зачастую забываешь о потребности в готовке и довольствуешься тем, что есть под рукой, в какой бы форме оно не находилось.
Джоэл привстал, вскрывая бутылку с пивом и разливая по кружкам — сначала в мою розовую со стразами, потом в свою белую с рельефным изображением совы. Далее, взяв кувшин с лимонадом, налил его в кружку Элли, на что та пролепетала благодарность.
— Как тебе Джексон? — полюбопытствовала Элли.
— Непривычно, — ответила я, щедро отпивая пиво, повторяющее вкус вчерашнего. — Такими темпами у вас тут и спиться можно, — адресовала я замечание мужчине. — А тебе? Вы ведь здесь тоже относительно недавно. Нашла друзей?
— Ну да, мы вообще-то задержались, потому что прежде чем искать «Цикад», должны были найти Томми. Он был одним из них, так что мог помочь, — поделилась девочка.
— Вот как, — вскинула брови я, наконец понимая, чем были испорчены отношения братьев Миллер, пусть от обид, судя по всему, не осталось ни следа.
— Тут есть мои ровесники, даже нормальные. Дина и Джесси, может, ты видела, — произнесла Элли.
— С Джесси стоит быть поаккуратнее. Он растяпа и слишком много подлизывается, — как-то по-отцовски подметил Джоэл, на что девочка закатила глаза.
Я закусила губу, наблюдая за их взаимодействиями. Они разговаривали, делали что-то вместе, ужинали за одним столом, но почти что после каждого взгляда или реплики разбегались взглядами, словно смущаясь или же не находя слов для дальнейшего разговора. Эти двое знали друг друга уже год, но общий язык находили с трудом. К тому же, ложь Джоэла, пусть и во благо, оставила свой до ужаса обидный отпечаток на их взаимоотношениях.
— В общем, не буду тянуть. Мы с Джоэлом кое-что достали, — разогнала тишину я, наклоняясь к рюкзаку и доставая кассеты, найденные во время патруля. — Тут музыка. Все кассеты устроены одинаково, так что они должны подойти к твоему проигрывателю. Не уверена, что сама знаю все эти песни, но не всё ли равно?
— Круть, — распахнула глаза Элли, спешно дожёвывая шпинат. — Погоди, сейчас принесу плеер!
Девочка снова покинула своё место, куда-то метнувшись и возвращаясь с плеером. Подхватив одну из кассет, она ловко открыла проигрыватель и вставила запись. В разъём были вставлены наушники, которые она вставила в уши, вслушиваясь. На веснушчатом лице весьма быстро появилась улыбка, а после гримаса то ли ужаса, то ли восторга.
— Это какое-то ретро, — простонала она.
— Дашь послушать? — изогнула бровь я, переглядываясь с Джоэлом.
— Ага. Без наушников плохо работает, так что так, — кивнула Элли, протягивая мне предмет.
Я заткнула уши, позволяя музыке настичь меня. Лёгкая, но в то же время слегка задорная мелодия казалась знакомой, почти что прекрасно известной.
I’d rather be with you, yeah
Yeah, I’d rather be witch you…
— Да ну, — протянула я, хмыкая, и узнавая голос.
Это была не такая уж ретро песня, так что её я отлично помнила. Композиция Бусти Коллинза — темнокожего эпатажного певца — которая какое-то время звучала везде, где только можно. Помню, когда мне было десять, дедушка включал её в своём магазине, беззвучно двигая губами, а когда она начиналась по радио, в то время как мы ехали с бабушкой, та отчаянно краснела, словно песню посвящали ей. Кассандра никогда так сильно не краснела, как когда дедушка делал вид, словно все песни мира были написаны им на заказ для неё.
Будучи на вылазке я не успела просмотреть все кассеты, так что сейчас, услышав, что записано на одной из них, была поражена собственной удаче.
I’d rather be with you until day we’ll fly away
I just love that smiling face in the early sun
Не думаю, что в песне Бутси Коллинза было хоть что-то действительно цепляющее, может, легендарное, однако особенно в это время она внезапно обрела особое значение и смысл, напоминая о своём существовании. Мимолётный трек старого доброго артиста, внезапно ставший чем-то знаковым для небольшой, уже распавшийся группы людей.
Вдруг, одёрнув себя, чтобы не уйти слишком глубоко в воспоминания и не обречь песню на высшую степень сакральности, я хитро зыркнула на Джоэла, прекрасно понимая, что вряд ли бы он оценил по достоинству что-то вроде этого. Музыкальную загадку я уже разгадала, так что могла быть уверена, что при очевидно точном знании этого хита, он бы ни разу добровольно не включил его.
— Ты чего это? — изогнул бровь он, немного хмурясь.
Я добавила пива, поднимаясь со стула и подходя к мужчине, наклоняясь так, чтобы быть на одном уровне. Прежде чем он успел отстраниться, я вставила ему в ухо один из наушников, следя за реакцией. Около трёх секунд он пытался сориентироваться, что к чему, но потом в глазах промелькнул огонёк. Он знал эту песню, хотел он этого или нет. Почему-то очередная музыкальная загадка, выдуманная мной для самой себя, заставила меня улыбнуться, щёлкая пальцами в такт песни.
— Как тебе? — спросила я.
— Никак, — отозвался он.
— Да ты что? Никогда не слышал? — с притворством поинтересовалась я. — If I can’t have you to myself, then life's no fun… Давай тоже. Я же знаю, что ты прекрасно знаешь.
— Ну уж нет.
— Собрался состариться раньше времени, молча просиживая стул и зад?
— Давай, Джоэл! — хохотнула Элли, запрыгивая на мой стул.
Я подвигала плечами, словно пританцовывая, дожидаясь хоть какого-то действия. Мне показалось, что он не просто знает эту песню, но и много раз слышал, а может, даже всё-таки включал. Упустить что-то вроде этого было бы грехом, раз уж даже мои старики слушали это по радио практически каждый день!
— I want to hold your hand… — продолжала я, в самом деле не узнавая саму себя и предаваясь нахлынувшим воспоминаниям. А ещё гордясь тем, что как-то расшевелила эту мрачную груду мускул в клетчатой рубашке.
— Oh, if I can just be your man… — пробормотал Джоэл, испуская измученный вздох.
— Что-что? Отсюда плохо слышно, — вставила я, хотя находилась меньше, чем в полуметре.
— I want to be you friend, — смелее произнёс мужчина, а я подхватила строчку так, что мы заглушили звук песни.
Элли опустила лицо в ладони, кладя их на стол и снова выдавая стыдливый стон. Такой, словно наше пение было худшим, что она слышала в своей жизни, а эта песня вообще была полной безвкусицей. Я же весьма раскрепощённо, что бывало редко, довольствовалась тем, что наконец-то ужин принял нужную атмосферу, и никто не думал о дурных вещах, вечно кружащих вокруг нас, словно коршуны, и выискивающих уязвимые места.
Находясь в этом древнем, но приведённом в порядке доме, с жёлтым ярким светом, странными изображениями лошадей на стенах, с тарелкой полной макарон и похожим на мочу пивом в детской кружке, которое всё же качественно пьянило, я переставала корить себя за то, что жива. И, возможно, раз уж я могла стимулировать окружающих, хотя бы иногда разбавляя атмосферу и не думая о трудностях современного бытия, я не такой уж и плохой человек, коим себя возомнила.
Элли вновь усмехнулась, но уже не от ужаса. Стащив из моей тарелки кусок помидора, она с восторгом и удивлением наблюдала за чудом света в виде Джоэла, который постукивал пальцами по столу, вторя слова песни и разглядывая то собственные дряхлые ботинки, то меня, которая не скорбела, забываясь в охоте, а бесстыдно пританцовывающей плечами под — готова признать — уже ретро музыку.
Наверное, именно из подобных нелепостей, лишённых смысла и существующих исключительно в мелких группах людей и складывались воспоминания, надолго отпечатывающиеся в мозге.
