***
Когда наступило следующее утро, Драко не забыл сказать ей название ресторана в небольшом районе волшебников, где находилось поместье Гринграссов, — достаточно публичное место, чтобы Гринграссы не устроили сцену и не оскорбили Малфоя и Гермиону, но достаточно уединённое, чтобы скрыться от бдительных глаз журналистов «Ежедневного пророка». Как раз в тот момент, когда они подошли, аппарируя рука об руку, Гермиона увидела пару, уже вошедшую в заведение, и двух красивых молодых женщин, следовавших прямо за ними. — Готова? — спросил Драко, слегка, ободряюще сжав её ладонь. — Будем надеяться, что они не пристрелят тебя на месте. — Она усмехнулась, входя в ресторан. Леди Гринграсс была красивой, высокой брюнеткой, которая выглядела царственно в своих пурпурных шёлковых мантиях — её взгляд казался отрешённым, погружённым в раздумья, но при этом в ней чувствовалась некая воздушность, которая сразу вызывала уважение. Лорд Гринграсс, однако, внешне казался почти противоположностью своей жены — он был взволнован и вскакивал при каждом малейшем движении других посетителей ресторана. Это был невысокий мужчина с густыми тёмными волосами и бородой, с кривым носом, который напоминал ей старых зелёных колдуний из сказок. Их дочери, в свою очередь, были очень похожи на мать — безупречная кожа и ясные голубые глаза. Дафна (как Драко сообщил ей ранее) выглядела спокойной, если не сказать отстранённой от всего происходящего, в то время как Астория… Её сердце сжалось, когда она увидела Асторию Гринграсс. Глаза были опухшими и красными от, как Гермиона могла предположить, многочасового безутешного плача, и девушка слегка прислонилась к сестре, которая ободряюще похлопывала её по спине. Как Гермиона могла поверить, что у Драко и Астории не сложились настоящие отношения, когда девушка выглядела так, словно её жизнь развалилась на части? Но прежде чем Гермиона успела что-то сказать, Драко шагнул навстречу паре, потянув её за собой, держа за руку, с очаровательной улыбкой на лице — его не беспокоили ни плачущая ведьма, ни её разъярённый отец. — Добрый день, мистер и миссис Гринграсс. Надеюсь, у вас всё хорошо. По тому, как покраснели лицо и шея мистера Гринграсса, можно было с уверенностью сказать, что день у них совсем не задался. — Как ты смеешь вести себя так, будто ничего не произошло? Может, я и не следил за твоим Тёмным Лордом, мальчишка! Однако я знаю толк в Тёмных Искусствах! — крикнул он, заставив ещё несколько человек в ресторане повернуться и уставиться на них с поднятыми бровями. Миссис Гринграсс властно толкнула мужа в бок, заставив его захлопнуть рот. — Ну, ну. — На лице Драко появилось угрожающее выражение, а его улыбка немного померкла, превратившись в усмешку. — Нет необходимости нападать. Мы можем обсудить всё цивилизованно, я надеюсь. — Тебе легко говорить! Ты разрушил жизнь моего ребенка! — Папа, прекрати! — завопила Астория в то самое время, когда его жена, укоризненно окликнув его по имени, потянула мужчину обратно к одному из столов. — Генри! Сядь! Ты устраиваешь сцену. — Но в этого мальчика нужно вбить немного здравого смысла! — Я правда хочу загладить свою вину. Не нужно бросаться пустыми угрозами. — Драко закатил глаза, приобнял Гермиону за талию и предложил ей занять место рядом с ним, пока они все заказывали блюда. Она заметила, что большинство Гринграссов совершенно не обращали внимания на её присутствие, предпочитая вместо этого пялиться и ухмыляться на её мужа — за исключением Дафны, которая продолжала смотреть на неё, анализируя. Если бы Гермиона могла предположить, она, вероятно, пыталась представить, как, чёрт возьми, они вообще поженились — или, может быть, девушка просто хотела узнать, какой самый быстрый способ убить ведьму, которая якобы увела жениха её сестры. — Я всегда считала, что наша Астория заслуживает лучшего, — с презрением продолжила леди Гринграсс, и только тогда она поняла, что остальные уже в разгаре жаркого спора. — Мистер Малфой — едва ли последний волшебник в Британии. Мы легко можем найти для неё новую — и лучшую — кандидатуру. — Он всё равно должен заплатить! — почти кричал муж. — Он не может вот так просто разорвать контракт! Там были условия, которые должны быть выполнены! — Папа, Драко в этом не виноват! — Дочь пыталась вразумить его между жалостливыми всхлипами. — Как я уже сказал, я готов выплатить определённую компенсацию за нарушение, — спокойно объяснил Драко, но в его голосе звучала властность, не позволявшая усомниться в его правоте. — Я пришлю своего адвоката, чтобы уладить все детали в конце недели. И я буду признателен, если вы сохраните в тайне новость о моём браке с мисс Грейнджер. — Мы бы никогда не разгласили такую новость —это принесло бы большой позор нашей семье, — промурлыкала леди Гринграсс. И, словно желая избавиться от Драко, она достала карманные часы и объявила время. — Нам пора идти. —Она взяла мужа за руку, оставив достаточно галлеонов, чтобы оплатить счёт. — Конечно. — Он кивнул с натянутой улыбкой. — Ещё раз простите меня за все обиды, которые причинили мои действия. — Хотя она знала, что Драко был раздражен тем, что его оскорбляли и угрожали на протяжении всего обеда, он выглядел гораздо менее сердитым, чем когда имел дело с собственными родителями. — Вы должны быть разочарованы собой, молодой человек. — Миссис Гринграсс продолжила: — Вы не можете рассчитывать на то, что станете хорошим главой семьи, действуя под влиянием импульсов. А новой леди Малфой. — Она посмотрела на Гермиону. — Я могу только пожелать удачи. Общение с этим мальчиком было в лучшем случае расстраивающим. — Я, например, рад избавиться от него, — прорычал мистер Гринграсс, убирая свою палочку, чтобы исчезнуть вместе со своей семьёй. — Папа, — всхлипнула Астория, посмотрев на отца со слабой улыбкой и остановив его на полпути. — Можно я останусь ненадолго? Я хочу спросить кое-что у Драко. — Дорогая, ты уверена? От этого сорванца одни проблемы! — Пожалуйста! Это важно… Ты и мама можете идти домой, я присоединюсь к вам позже. Он недоверчиво посмотрел на Драко, поджав губы. — Дафна, дорогая, оставайся с сестрой. Если этот наглый мальчишка вымолвит хоть слово неуважения, без колебаний прокляни его! — Конечно, папа. —Она кивнула, и сёстры обе поцеловали отца в щёку, глядя вслед уходящим из ресторана родителям. — Увидимся позже! О Боже, это, вероятно, будет чертовски неловко. Она повернулась, чтобы посмотреть на Гринграсс, стараясь не встречаться взглядом с заплаканным лицом младшей. Но тут… Астория рассмеялась — вместе с Дафной, широко ухмыляясь и от души хлопая, сбрасывая с себя подавленное настроение, когда родителей больше не было рядом. — Драко! Ты гениальный дурак! — Подожди… — Гермиона моргнула, глядя на хихикающих ведьм. — Это был спектакль? — Разумеется! Неужели ты думала, что я действительно хочу выйти замуж за этого придурка? — Эй! — Ничего личного! Просто ты не в моём вкусе — и мысль о том, что через несколько месяцев меня заставят выйти замуж, была просто ужасающей! — То же самое относится и к тебе, Тори, — Драко закатил глаза. — Ага, рассказывай мне… — причитала Дафна. — В январе следующего года я должна стать леди Селвин. А этот парень — чёртов урод. — Тебя ещё и обручили против твоей воли? — Практически все Священные Двадцать Восемь семей следуют подобным контрактам, — объяснил Драко, когда Гермиона нахмурилась. Было всё ещё странно думать, что чистокровные следуют этим традициям, даже не пытаясь выступать против них. — Кроме Уизли и Долгопупсов, все остальные слишком сосредоточены на сохранении чистоты родословных и наполненности своих хранилищ. — А что произойдёт, если ты не выполнишь условия? — Зависит от обстоятельств — в лучшем случае, тебя лишат наследства и отвергнут. В худшем случае, ты можешь получить кровное проклятие… Кровное проклятие? Какое варварство. — Должен же быть способ разорвать эти контракты. — Гермиона вспомнила все контрзаклинания, которые она читала в последнее время — возможно, она сможет найти что-то полезное и для остальных чистокровных. — Очевидно, способ заключается в том, чтобы напиться до беспамятства и заставить богов обручить тебя с врагом детства. — Малфой усмехнулся, нежно прикоснувшись к её руке. — О, Драко, не делай вид, что ты не самый счастливый человек в Британии! — Астория насмехалась. — Ты практически светишься! Пэнси сказала мне, что никогда в жизни не видела, чтобы ты так улыбался! — Я просто рад, что мне больше не придётся развлекать твоих родителей, — прошипел он, пытаясь скрыть своё смущение обиженным видом, в то время как Гермиона просто смотрела на них. — Ты так много врешь, но у тебя это ужасно получается, — усмехнулась Дафна. — Я искусный Окклюмент! Ты понятия не имеешь, когда я лгу, а когда нет! — Он хороший человек, Грейнджер. Если ты можешь не обращать внимания на то, что он живёт в постоянном отрицании. Дай ему немного времени, и он в конце концов исправится. — Я же прямо перед тобой! — О, я вижу. — Она рассмеялась вместе с ними, в то время как Драко продолжал ворчать себе под нос о том, с каким неуважением ему пришлось столкнуться в тот день.***
Все собрались в захламлённой гостиной на Площади Гриммо, чтобы в очередной раз попытаться разорвать узы. В идеале стоило бы встретиться в кабинете Билла в Гринготтсе или в коттедже «Ракушка», так как там хранилось большинство его материалов и книг по снятию заклинаний, но Билл (и Флёр) категорически заявили, что никогда не позволят Драко входить в их дом, а кабинет Малфоя был слишком мал, чтобы все могли удобно разместиться, а о его пентхаусе и речи быть не могло, когда все заявили, что будут чувствовать себя там неуютно. — Давайте приступим к работе, — начал Билл, держа в руках стопку книг и старый пергамент — часть его собственного исследования, которое он взял на себя после того, как Рон сообщил ему о ситуации. Обычный добрый юмор Билла и беззаботность сменились необычной натянутой улыбкой и ледяным взглядом. — Почему мне кажется, что он меня ненавидит? — прошептал Драко Гермионе, когда думал, что никто не слышит, но, к сожалению, Рон наблюдал за ними, как ястреб. — Это потому, что он и правда ненавидит! — громко прорычал Рон. — Рон! — одновременно закричали Джинни и Гермиона, причём первая даже ударила его по руке. — Это правда! — настаивал Рон, а Гарри кивал в ответ, в то время как сам Билл хранил мрачное молчание. — Билл никого не ненавидит, — заверила его сестра с полусерьёзной улыбкой. — Он просто… немного насторожён. — И что, собственно, я сделал? — Правда? Ты действительно забыл? — Его голос был тихим, а хмурое лицо выдавало глубокие шрамы. И внезапное признание и стыд, которые Гермиона почувствовала от этой связи, практически разрывали сердце. — Я не забыл. — Его плечи опустились, глаза устремились в пол. — Мне жаль. Я никогда… я даже не давал согласия на то, чтобы это чудовище попало в Хогвартс. Он не должен был там находиться. — Теперь уже слишком поздно извиняться. Ущерб нанесён! Вот почему мы должны держать тебя подальше от Гермионы. — Рон! — Я имею в виду… Он же не ошибся… — И ты тоже, Гарри! Мы говорили об этом! — Ты знаешь, что Малфой сделал… — Сделал то, что ему нужно было сделать, чтобы выжить, — с драматическим вздохом воскликнул Тео, опускаясь в одно из пыльных кресел, чтобы заявить о своём присутствии. Рядом с ним разъярённая Пэнси и безразличный Блейз смотрели на гриффиндорцев. Билл усмехнулся, решив продолжить сортировку своих материалов в тишине, а Джинни избежала драмы, отправившись в туалет. — Как мило с твоей стороны. С тобой тогда ничего не случилось! — Ничего, Поттер? — прошипел Тео с язвительным смешком, в то время как Драко выглядел так, словно мог его убить. — Ты конкретный идиот, если думаешь, что дети Пожирателей смерти ничего не потеряли во время войны. — Война была ужасной для всех, — вставил Блейз, а Гермиона встала между ними в надежде, что это помешает им осыпать друг друга проклятиями. — Многим следовало бы не делать и половины того, что их заставляли совершать. Но у нас не было выбора. И никогда не было. И так называемая Светлая сторона, конечно, затрудняет нам дальнейшую жизнь! — Кто вообще пригласил этих идиотов? — хмыкнул Рон, когда слизеринцы устроились поудобнее, поедая сладости и закуски, которые предложил Кикимер. — Мы сами себя пригласили, — фыркнула Пэнси. — Называйте это группой поддержки, если хотите. — Мы не намерены позволять всем вам оскорблять нашего друга только потому, что он слишком любезен, чтобы оскорблять друзей леди Малфой. — Плюс, мы хотим посмотреть, удастся ли этому разрушителю проклятий отменить то, что наложили боги. Лично я в этом сомневаюсь. — Посмотрим, — прервал их препирательства Билл, показывая, что он готов попробовать заклинание. Следуя его примеру, Гермиона взяла Драко за руку и встала в церемониальный круг, начерченный на полу, а остальные отошли чуть подальше, как раз когда Джинни присоединилась к группе, чтобы наблюдать за заклинанием. Их руки были связаны заколдованной лентой, пока Билл произносил слова незнакомого заклинания — от его палочки исходил голубой свет. Комната погрузилась в жуткую тишину, когда шёлк нагрелся и засветился, посылая болезненный жар по коже, отчего у девушки сжались челюсти от боли, а у Драко на лбу собрались бисеринки пота. Когда действие заклинания закончилось, и шёлк быстро упал на пол, Гермиона почувствовала ужасную острую боль в сердце, а также ужас, который, как она знала, принадлежал не только ей — явный признак того, что заклинание не сработало. — Получилось? — Глаза Гарри расширились, он крепко прижимал к себе жену. Но не успели они поделиться плохими новостями, как Пэнси и Тео вскочили со своих мест и помчались в гостиную — туда, где раскинулось семейное древо, — а Блейз бросился следом, неся в руках журнал и перо. — Чёрт! — крикнул Тео в то самое время, когда Пэнси начала хохотать, как сумасшедшая, требуя, чтобы он расплатился. — Ничего не вышло. — Они услышали голос итальянца, затем он пробормотал что-то о получении своей доли. — Мы уже поняли. Связь всё ещё цела. — Не могу поверить, что я только что потерял двадцать галеонов. — Раздался его крик. — Я был уверен, что это сработает! — Вы делаете ставки? — Драко поднял бровь, Гермиона последовала за ним в гостиную, чтобы увидеть, что их имена всё ещё крепко сплетены ветвями на гобелене. — Конечно! — рассмеялась Пэнси, пересчитывая золото и убирая его в сумочку из драконьей кожи. — Если Малфои способны принимать неверные решения, мы можем немного повеселиться вместе с ними. — О! Звучит заманчиво! — Глаза Джинни сверкнули. — Можно мне присоединиться? Слизеринцы засмеялись вместе с ней, в то время как остальные гриффиндорцы выглядели расстроенными неудачей. Гермиона и сама не знала, что и думать — конечно, хотелось бы, чтобы всё получилось, ведь она старалась с самого первого дня, когда они проснулись в браке, но девушка не была так разочарована, как ожидала. А Драко… Ну, он решил промолчать, но узы подсказали ей, что на самом деле он испытывает облегчение от того, что заклинание не сработало.***
Недели проходили незаметно, пока Гермиона и Драко привыкали к определённому распорядку дня. По большей части она работала одна над своими исследованиями рун в университете (и потому, что знала, что находится на верном пути к решению проблемы, и потому, что всё ещё пыталась получить проклятую степень магистра по этому предмету и могла бы убить двух зайцев одним выстрелом), а Драко время от времени предлагал свои идеи, когда заканчивал работу в аптеке. Однако, как бы они ни старались найти способ развестись, Гермиона часто оказывалась в его пентхаусе — ночевала почти каждую ночь. Поначалу это было вполне объяснимо, поскольку их связь заставляла их не спать и беспокойно проводить ночи порознь, хотя взрывное чувство похоти и желания, разделяемое ими, со временем ослабло настолько, что они перестали вести себя как животные во время течки — как Гермиона и предсказывала. Однако она по-прежнему хотела видеть Драко. Если не каждый день, то хотя бы пару раз в неделю. Не обязательно из-за того, что он был её мужем. Но скорее из-за увлечённости волшебником, который стал ей так дорог. Разумеется, временами он мог быть угрюмым идиотом. Но он также был обаятельным и остроумным, а она была достаточно умна, чтобы понять, что Малфой красив — и его навыки в постели были слишком хороши, чтобы оставить их без внимания… В самом начале отношений стало ясно, что он любит хранить секреты и скрывать подробности, что вызывало у Гермионы неприятие, когда речь шла о вещах, которые касались непосредственно её. Но со временем, когда она начала проводить с ним время, то обнаружила, что Драко стал постепенно открываться ей, доверяя то, о чём она даже не подозревала. Например, о том, что большая часть состояния Малфоя была пожертвована в различные благотворительные организации после войны и на восстановление Хогвартса, и о том, что Драко гордится своей маленькой аптекой в Косой Аллее, потому что построил её на собственные сбережения, будучи частным репетитором. Или о том, что у него не было домовых эльфов, а те немногие, которых она видела во время того катастрофического ужина, были в поместье только для того, чтобы заботиться о его (явно безнадёжных) родителях. Или даже тот факт, что в душе он был художником — часто пробовал новые методы смешивания масляных красок и играл на различных инструментах, когда у него было свободное время, причём скрипки и гитары были его любимыми помощниками. Впрочем, Гермиона не настаивала на том, чтобы он освободил и эти инструменты. Но всё равно — приятно знать. К тому же, его друзья (теперь уже и её друзья, как она полагала) часто появлялись с приглашениями на «совершенно безобидные» встречи, которые «не включали в себя никаких древних ритуалов», как часто метко выражался Тео. Они ходили вместе в пабы, парки и магазины (а однажды и в магловский музей, причём Гермиона выступала в качестве сопровождающего) под предлогом общения. Она бы почти поверила им, если бы не тот факт, что друзья так явно пытались убедить её в том, что разорвать узы — большая глупость. Они отпускали, казалось бы, безобидные комментарии о том, как идеально они с Драко подходят друг другу, когда соглашались в чём-либо, или о том, что их отношения обязательно будут страстными, когда они обсуждали какую-либо тему, относительно которой у них были разногласия. Вскоре она сделала своей миссией заставить Слизеринцев понять, что разрыв связи — это то, что они просто обязаны сделать; Гермиона с Драко не выбирали эту связь, они даже не встречались в то время. Они были практически незнакомы до того, как всё это случилось, ради Мерлина! Но было невероятно трудно заставить их понять её доводы — особенно потому, что Драко никогда не говорил, как сильно он хочет избавиться от связи, как и она. Нетрудно было догадаться, что тайна, которую он от неё скрывал, была связана с его нежеланием их разорвать. Если бы только Драко признался вслух в том, что Гермиона подозревала, ей было бы гораздо легче всё обсудить. Не успели они оглянуться, как прошли месяцы с момента заключения брака, и вот они уже вместе празднуют Рождество в итальянском поместье Блейза. Вечер прошёл приятно, если не считать неловкого начала, когда миссис Забини настаивала на встрече с «печально известной Гермионой Грейнджер». Но она была приятной женщиной с уникальным чувством юмора, которое позволило её сыну и его друзьям сбежать c душной вечеринки чистокровных (ужасное сборище, на которое Драко не мог попасть из-за того, что его родители находились под домашним арестом) и устроить свой собственный праздник. И сейчас все сидели в одной из многочисленных гостиных — небольшой, расположенной в боковом крыле и редко используемой матерью итальянца. Они пили глинтвейн и ели кростини, которые, благодаря заклинанию матери Блейза, никогда не заканчивались. Почти везде по дому висели разноцветные гирлянды и украшения ручной работы. Часами они смеялись и болтали о самых глупых вещах — главной темой, конечно же, была досадная связь между ней и Драко. Тео и Пэнси уже прощались, когда Гермиона решила наконец оправдать единственную причину, по которой она согласилась прийти на вечеринку (и нет, конечно, это не имело никакого отношения к тому, чтобы проводить больше времени с мужем). —Подождите! Прежде чем вы уйдёте, — обратилась Гермиона к любопытным слизеринцам, прикусив нижнюю губу от волнения, — у меня есть подарок для всех вас. — О, Грейнджер. — Пэнси рассмеялась, дружески похлопав её по плечу. — Ты же знаешь, что тебе не нужно было ничего дарить! — Знаю, но я хотела. — Гермиона слабо улыбнулась им, посмотрев на Драко, чтобы подбодрить его, и он кивнул ей, подмигнув. Из расшитой бисером сумки девушка достала аккуратно завёрнутый подарок и протянула его ведьме. — Считайте это расплатой за ту услугу, которую вы мне оказали. Она с нежностью смотрела, как Пэнси осторожными движениями, чтобы не порвать упаковку, начала открывать подарок, обнаружив толстую книгу в кожаном переплёте, которая вызвала хихиканье остальных и несколько комментариев о том, что это «типично для Грейнджер — дарить книгу». Но когда они прочитали золотые буквы, составляющие название фолианта, их улыбки исчезли, а затем они смущённо нахмурились. — Грейнджер, что это? — Тео поперхнулся гоголь-моголем. Блейз же прочитал название вслух со вздохом: — Великая книга контрзаклинаний. — Я отметила все страницы, на которых есть заклинание, разрушающее ваши брачные контракты, — сочла нужным добавить Гермиона после того, как все замолчали. — Оно не сработало с нашей связью, но я проверила его на контракте Дафны, и его получилось расторгнуть — так что они работают. — Дафна избавилась от своего контракта навсегда? — Пэнси подняла глаза и увидела, как на лице Драко расцветает восхищённая ухмылка. — Она сейчас в Париже, проводит время со своей девушкой, насколько я слышал. А Астория сбежала с этим парнем Финч-Флетчли, как только смогла. — Ты должна выйти замуж за того, кого любишь, — продолжала Гермиона, хотя она знала, что это только потому, что она будет чувствовать себя неловко, если не попытается объяснить. — А не за того, кто принесёт твоей семье политическую выгоду. Как по мне, это ужасная традиция, и я решила, что должна дать вам всем хотя бы возможность оставить её или нет… — Леди Малфой! — Тео внезапно рассмеялся, в его глазах появился блеск, ещё более яркий, чем тот, что был, когда он узнал, что Драко связал себя с ней. — Можно сказать, что вы развращаете молодежь! — Пусть будет так. — Гермиона закатила глаза, хотя и рассмеялась вместе с ними. — И обязательно покажи это другим чистокровным друзьям. Никто не должен быть заложником этого. — Я не… — Она посмотрела на Пэнси, её глаза внезапно стали влажными, когда она прижала старую книгу к сердцу. — Я даже не знаю, как отблагодарить тебя за это, Гермиона. — Ты можешь отблагодарить меня, используя контрзаклинание. — Она улыбнулась, ощущая, как в её душу закрадывается чувство гордости, а затем Драко обхватил её руками, прижавшись губами к её виску. — И перестань называть меня леди Малфой!***
— Драко! — Гермиона ворвалась в его лабораторию зелий с восторженным возгласом, даже не заметив, как он чуть не уронил всю свою заначку порошкообразного лунного камня в кипящий котёл. — Может быть, твоё мастерство зельевара в конце концов окажется не таким уж бесполезным! — Оно никогда и не было бесполезным, — поднял бровь Драко, убирая беспорядок взмахом палочки. — Но почему ты говоришь мне об этом сейчас? — Я думала о том, что сказал твой отец… — Это ужасно, — продолжил он с раздражением. — Отец сказал много вещей. Ни одна из них не была приятной. — Но он дал мне идею, как разорвать связь! — Ясно, — пробормотал он, оглядываясь на бурлящий котёл, чтобы продолжить помешивать смесь — отказываясь встретиться с ней взглядом во внезапном стеснении, сковывающем комнату. — Конечно. И в чём же будет заключаться идея? — Пока смерть не разлучит нас! — воскликнула Гермиона с торжествующей ухмылкой. — Это разорвёт связь! — Что? — Он побледнел, переступив с ноги на ногу со странным поражённым вздохом. — Э-э, я думал, что это крайняя мера, но я полагаю… Кто будет… Жертвой? Конечно, не ты, я имею в виду… Ты слишком прекрасна для… — Никто не умрёт, не драматизируй. — Она шлёпнула его по руке. — Мы только приблизимся к этому. Ей даже не нужна была связь, чтобы понять, что у него в голове крутится миллион вопросов — его озадаченный взгляд был достаточно красноречив. Она достала из сумки книгу, показала ему страницу, испещрённую её примечаниями. — Давай воспользуемся напитком живой смерти, чтобы имитировать нашу гибель. — Сомневаюсь, что это сработает, — насмешливо сказал он. — Это просто сонный напиток — он никак не может обмануть магическую связь. — Вот тут-то и пригодится твоё мастерство. — Она указала на один из параграфов книги, которую всё ещё держала в руках, не обращая внимания на его язвительное настроение. — Мы можем изменить его! Добавив немного порошка висмута, мы повысим эффективность зелья. — А ещё это может нас убить. — Драко нахмурился, читая текст с растущей тревогой. — Нет, если мы правильно отмерим ингредиенты. Давай же, Драко, я верю, что ты не ошибёшься, и это хороший шанс для нас избавиться друг от друга! Она услышала что-то похожее на рычание, вырвавшееся из его горла. — Ну, хорошо. — Он подошёл к аккуратно организованному шкафу и достал все ингредиенты, необходимые для приготовления зелья. — Но, вероятно, на это уйдёт несколько часов. Ты можешь заниматься своими делами, а я позову тебя, когда всё будет готово. Гермиона нахмурилась от его ледяного тона. — В этом нет необходимости. Я могу помочь тебе. — Просто легче работать в одиночку, — проворчал Драко, указывая ей на дверь в знак того, что он предпочёл бы, чтобы она ушла. — Мерлин, я всё поняла. — Она оставила его, поднявшись по лестнице обратно к входу в аптеку. Через несколько часов Гермиона вернулась в свою комнату в общежитии — сидела на кровати с Живоглотом на коленях, чаем на прикроватной тумбочке и книгой в руках, хотя она не могла с уверенностью сказать ничего о последних нескольких страницах, которые она притворилась, что читает. Её голова была слишком поглощена мыслями о том, как ни с того ни с сего этот волшебник стал защищаться, дойдя до того, что прямо изгнал её из своего магазина. Ей определённо придётся поговорить с ним об этом. Возможно, в другой день — когда настроение Драко станет менее скверным. Но вскоре её мысли прервал большой серебристый книзл, влетевший в её комнату и посмотревший на неё с таким пристальным взглядом, который она могла приписать только Драко, и когда он заговорил, Гермиона не могла сказать, что была удивлена, услышав голос Малфоя. — Ты можешь вернуться. Зелье готово. Давай избавимся друг от друга. Она кивнула коту, наблюдая, как он медленно растворяется в воздухе, оставляя её с тысячей вопросов в голове. Даже не допив чай, она выскочила из университета и направилась к ближайшей точке аппарации, чтобы вернуться в его магазин. — Я не знала, что ты можешь вызывать Патронуса, — первое, что она сказала, как только ноги достигли нижних ступеней. Наверное, это прозвучало глупо, учитывая, как Драко задели её слова — зная его, Малфой, вероятно, ответил бы на них своим язвительным подтруниванием. Вот только он не успел ничего сказать, как в подвале раздался голос Тео, привлёкший её внимание к мужчине, сидящему на деревянной скамье. — Я учил его пару лет назад. Он был невыносим в своём «тёмном и грязном прошлом», и я разозлился. — О? — Гермиона моргнула, украдкой взглянув на невозмутимого мужчину рядом с собой, уже разливавшего зелье в две пробирки. — И что ты здесь делаешь? — Предлагаю свою непоколебимую дружбу и верность. — Тео пожал плечами, ухмыляясь и поблёскивая глазами. — Эй, ты хочешь знать, какое воспоминание он использовал для Патронуса? — Да, — тут же ответила Гермиона — любопытство расцвело в её сознании, в то самое время как Малфой с шипением сказал «Нет». — Всегда портит веселье. — Тео засмеялся, вставая со скамьи и глядя на Гермиону почти с вызовом. — Я также здесь, чтобы убедиться, что вы, два идиота, не умрёте. — Мы не умрём. — Да, но будете близки к смерти. — Да ладно! Не переживай, хорошо? Драко сжал челюсть в раздражении, но всё равно протянул ей пузырёк. — Я осторожничаю, ты, ведьма! Гермиона молча смотрела на тёмно-зелёную жидкость, чувствуя на себе пристальный взгляд Тео, когда его друг поднёс стакан к губам и глубоко вдохнул. На счёт три они одновременно проглотили горькое зелье, чувствуя, как их сознание мгновенно ускользает, и оба упали на пол, а встревоженный Тео вскочил и попытался схватить их обоих одновременно. Гермиона понятия не имела, сколько часов прошло, когда она снова очнулась с ужасной головной болью и жуткой ломотой во всём теле. Когда она огляделась, Драко тоже поднимался с пола, выглядя бледным, как мертвец, и с ужасными налитыми кровью глазами (которые, справедливости ради, у неё, наверняка, тоже были такими). Но, к счастью, они оба всё ещё лежали в его лаборатории, Тео подложил им под головы пару подушек и сейчас выкрикивал тысячу ругательств о том, как ему было чертовски страшно. — Это хоть сработало, чёрт возьми? Гермиона, поморщившись, посмотрела на Драко, чувствуя, как он всё ещё зол на неё. А также его собственные ноющие мышцы и ужасную тошноту. — Блестяще, — насмешливо сказал Тео, даже не выслушав её ответ. — Ну, зато Пэнси теперь должна мне двадцать галлеонов. — Давай просто договоримся никогда больше так не делать, — простонал Драко, укладываясь обратно, чувствуя головокружение, которое коснулось и Гермионы. — Согласна, — вздохнула она. — В любом случае, есть много других способов, которые мы можем попробовать. — Чёрт побери, ты действительно очень хочешь избавиться от меня, да? — Это к лучшему, Драко! — Вы оба — идиоты, — пробормотал Тео себе под нос, но намеренно громко, чтобы они услышали.***
— Я всё ещё думаю, что Обливиэйт сработает. — Гермиона почувствовала, как Драко толкает её в бок, пытаясь привлечь внимание. Они снова встретились в библиотеке её университета, тесно прижавшись друг к другу за её любимым столом (возле окна, выходившего на остальную часть кампуса, впуская февральский воздух), с учебниками, перьями, записями, подчёркнутыми разными цветами, кофе и закусками, разбросанными по всему пространству, хотя она провела добрую часть часа, споря с Драко о том, как сильно она презирает его нелепую идею использовать Обливиэйт, чтобы разорвать связь. — А я продолжаю настаивать на том, что не стоит и пробовать. — Подумай об этом, магия основана на священных клятвах! Если мы сможем забыть клятву, нам не придётся подчиняться ей. — Если мы не вспомним, это не значит, что наша магия не вспомнит. — В литературе есть случаи, которые показывают, что такое уже случалось. — Это слишком опасно. — Нет, не опасно, — насмешливо произнёс Драко. — Это гораздо безопаснее, чем пытаться убить себя чёртовым зельем! — Локонс торчит в Святом Мунго по сей день. — Локонс — идиот, который не справился с заклинанием и теперь страдает от последствий своих действий, причём по заслугам. Гермиона вскинула голову и встретила его яростный взгляд, ноздри раздувались от душившей её обиды, замирающей в горле. Драко не виноват в том, что не знал, что случилось с её родителями — ведь она ещё не была готова поделиться столь болезненной частью своей жизни. — Хорошо… Я больше не буду предлагать Обливиэйт, — пробурчал он, вероятно, чувствуя, как сильно Гермиона желает убить его в этот момент — или же просто от того, насколько мрачной она стала. — Может, нам лучше просто пойти домой. — Гермиона вздохнула, выпрямившись и слыша, как Малфой жалуется на то, что её ужасная поза убивает и его. — Гермиона! — Не успели они собрать свои вещи, чтобы уйти, как раздался знакомый голос: Невилл появился между многочисленными книжными полками, а за ним следовала Полумна. — Как ты поживаешь? Я сто лет не видел тебя в нашем общежитии! — Я была… занята, — ответила Гермиона, обнимая его в знак приветствия. Уголком глаза она заметила, как светловолосая ведьма тихо разговаривает с Драко, чувствуя тепло, исходящее от этой связи. — С Малфоем? — Это был дразнящий тон с нотками любопытства. — Интересно. — Можно сказать и так… — Она рассмеялась, к лицу прилило тепло. — Это всё ещё касается моих исследований. — Ты снова изучаешь фейри, — добавила Полумна, окинув взглядом тексты и книги. — И церемонии связывания. — Связывания? Вот это интересно. — Невилл подошёл к столу и взял яблоко, лежавшее на книге, чтобы прочитать название. Забавная улыбка заиграла на его губах. — Для чего, интересно, они нужны? — Мы не ищем способы связать себя узами брака, — прошипел Драко. — Совсем наоборот. Гермиона застонала, чувствуя молчаливые вопросы, возникающие в головах обоих её друзей. — Короче говоря, боги поженили нас с Драко на Самайн, и с тех пор мы пытаемся разорвать связь. — Мы перепробовали практически всё, — хмыкнул блондин, после того как Гермиона рассказала друзьям больше подробностей о ситуации. — Мы разговаривали с Разрушителями проклятий и Невыразимцами, перепробовали множество заклинаний из самых древних книг, которые попали нам в руки… — А вы не пробовали поговорить с самими богами? — спросила Полумна, в то время как Невилл был слишком занят, смеясь над ситуацией. — Что? — Боги. Ты можешь попробовать вернуться к алтарю в следующий Самайн и попросить их отменить связь. — И ты думаешь, они просто позволят нам? — Не знаю, — размышляла Луна, глядя куда-то вдаль. — Но я знаю, что они не такие злобные, как фейри. Гермиона тщательно обдумала свои слова, зная, что ведьма (какой бы легкомысленной она порой ни была) часто может предложить дельные идеи по решению проблем. И она точно знала, что древнегэльские боги существуют, потому что видела их в виде статуй в первый день их с Драко брака — и позже в том лесу… — В этом есть смысл. Когда я встретила Рогатого Бога в лесу, он показался мне понимающим, хотя и немного грозным. — Подожди. — Драко повернулся и уставился на неё. — Ты встретила Рогатого Бога? Когда? Почему ты мне не рассказала? — Тогда я была слишком зла на тебя. — Гермиона пожала плечами, но через секунду продолжила насмешливым тоном: — Хреново, когда от тебя скрывают важные детали, не правда ли? — Да ладно тебе! — Знаешь, в тот день, когда ты вернулась из Корнуолла. — С лёгкой дразнящей улыбкой Невилл посмотрел на яблоко, которое всё ещё держал в руках. — Не уверен, что когда-нибудь рассказывал тебе о яблоках. — Потому что это же такая важная тема… — Знаешь ли ты, что они из того же семейства, что розы и вишни. И они также являются символом Триединой Богини, — продолжил он, не обращая внимания на замечание собеседника. — Мне интересно, насколько они важны для кельтской мифологии, вот и всё.***
Суетясь и ожидая возвращения Драко с работы, Гермиона следила за тем, чтобы всё было аккуратно и опрятно, — знала, что ему это нравится. Она поставила чайник и булочки на журнальный столик, когда услышала характерный звук камина. — Привет, — поприветствовала Гермиона, поцеловав его в щеку. — Как работа? Я приготовила чай, если хочешь. Драко окинул её прищуренным взглядом, устроился на диване рядом с Живоглотом и взял чашку, которую девушка ему предложила, сделав глоток после минуты молчаливого раздумья. И как только он поставил чашку на место, он указал на неё. — Это Сыворотка правды. — Да. — Она даже не пыталась отрицать, с интересом наблюдая, как Малфой слизывает остатки сладкого чая с губ. — Откуда ты знаешь? — Ты бы никогда не подумала дать мне чашку чая без причины. — Он усмехнулся, опускаясь на место. — А я точно знаю, что пара склянок из моей аптеки была таинственно похищена. Похоже, я нашёл вора. — Эй! Я оставила деньги на прилавке! — К тому же, ты слишком нервная — даже без связи это было бы очевидно, понимаешь? Из тебя получилась бы ужасная лгунья. — Кто бы говорил! — И всё же, это очень хитро с твоей стороны. Тебя должны были распределить на Слизерин. — Драко одарил её коварной ухмылкой. — И теперь, я полагаю, ты можешь спрашивать всё, что пожелает твоё сердце? — Подожди. — Гермиона наклонила голову. — Ты знал, что в напитке была сыворотка, и всё равно выпил его? — Полагаю, это справедливо, учитывая, как много я скрывал от тебя в прошлом. Она внимательно рассматривала Малфоя, наполняя свою чашку напитком. — Это смелый поступок. Ты тоже можешь сойти за гриффиндорца, — Гермиона пожала плечами, улыбнувшись собственной улыбкой. — Твоё здоровье. Она видела, как Драко внимательно наблюдал за ней — с желанием, которое росло и подстёгивалось от их связи, порожденной их уязвимым положением, ведь они не могли солгать друг другу. В каком-то смысле это было похоже на первые дни их брака, когда было трудно определить, какие чувства принадлежат ему, а какие — ей. Но Гермиона покачала головой и проигнорировала вожделение в пользу того, чтобы прояснить с ним ситуацию. — Почему ты так против разрыва связи? — Ты уже знаешь ответ, — начал Драко напряжённым голосом. И да, конечно, она знала — она прекрасно чувствовала это через их связь. Но ей всё равно нужно было услышать, как он скажет это вслух. — Я не хочу потерять тебя, — продолжил он, не совсем отвечая на её вопрос. — Потерять меня? — Она почти рассмеялась, если бы не тот факт, что он выглядел таким уязвлённым. — Разумеется, ты знаешь, что я не уйду от тебя. — Ты ещё не ушла только благодаря связи — которую ты, кстати, очень упорно хочешь разорвать. — Я не согласна с самим принципом связи. — Её голос стал мягче, Гермиона переместилась на диван, чтобы быть ближе к Драко. — Но мы вместе уже почти год, и я не думаю, что смогу просто уйти от тебя сейчас. Ты должен знать, что я тоже к тебе чувствую! — Я знаю, что ты не ненавидишь меня, несмотря на то, что, возможно, должна была бы, — медленно начал он, набравшись смелости, чтобы взять её руку в свою. Гермиона не успела возразить, как Малфой снова заговорил. — И я знаю, что я тебе небезразличен. — Да. — Она положила голову ему на грудь, прислушиваясь к бешеному биению его сердца. — Теперь ты ответишь на мой вопрос? — Она попыталась снова — немного задыхаясь. — Это потому, что я люблю тебя — больше, чем я когда-либо осознавал. Разрывать связь — это неправильно, даже если я знаю, что ты права. — О, Драко, я тоже тебя люблю. — Гермиона посмотрела ему в глаза, не в силах удержаться от искреннего поцелуя, когда он засиял. Его пальцы зарылись в волосы девушки, пока она наслаждалась ощущением его языка, углубляя поцелуй. И когда они оторвались друг от друга, задыхаясь, с раскрасневшимися лицами, они знали, что скоро будут раздевать друг друга. Но перед этим Драко ухмыльнулся, играя с одним из её локонов. — Есть ли что-нибудь ещё, что ты хотела бы узнать? Она подумала о серебристом книзле, которого видела несколько недель назад, и о том, как Тео дразнил её насчёт воспоминания Драко и о том, как он отказывался делиться с ней этой информацией — что только усилило любопытство Гермионы с тех пор. — Какое воспоминание ты используешь, чтобы вызвать Патронуса? — Чёртов Тео… — успел выругаться Драко, но затем зелье взяло контроль над его языком. — Ты. Наша… встреча много лет назад, в пабе. Тот факт, что ты дала мне шанс тогда. Я совершил ошибку, упомянув об этом Тео, и с тех пор этот ублюдок донимает меня этим. — О. — Она покраснела. — А как насчёт тебя? Тебе тоже есть о чём меня спросить? Он на секунду задумался и крепче обхватил её талию, пока Гермиона пыталась не дрожать от его поцелуев в шею. — Ты бы хотела пойти на свидание? — спросил он наконец, занятый расстёгиванием пуговиц на её блузке. — С удовольствием, — засмеялась она.***
Ностальгия нахлынула на Гермиону, когда она снова увидела старый корнуоллский трактир — всё ещё гордо стоящий посреди крошечной магловской деревушки, с волшебниками и ведьмами, уже снующими вокруг крыльца в поисках лучших комнат, чтобы потом насладиться праздником. Вдалеке виднелся лес и тропинка, которая позже приведёт их к руинам. Гермиона не могла не думать о Рогатом Боге в лесу, сопровождаемом парадом фейри, когда сильный ветер раскачивал деревья. И когда тот же холодный октябрьский ветерок дул ей в лицо, было легко вспомнить тот день, когда она переступила порог этого трактира, день, когда она вновь встретила Драко и его друзей, и всё, что произошло после этого. Порой трудно было поверить, что прошёл всего год с тех пор, как её жизнь так круто изменилась. — Может, пойдём внутрь? — Голос прервал её размышления, заставив девушку повернуться и посмотреть на светловолосого волшебника. — Конечно, пойдём, — не дожидаясь ответа, заговорила Пэнси. Несмотря на то, что она была полностью укутана толстым слоем плаща, она всё ещё дрожала от холода. — Если только вы не решили отказаться от этой нелепой идеи. — Вовсе нет. — Гермиона рассмеялась, продолжая идти к трактиру. — Мы так близки к тому, чтобы разорвать связь! Мы не можем сейчас остановиться! — Я всё ещё не понимаю, почему вы двое настаиваете на расторжении брака, — ворчал Тео. — Разве вы, блядь, не признались, что любите друг друга? — И вы постоянно ходите на свидания, — добавил Блейз. — Это контрпродуктивно, если вы хотите знать моё мнение. — Не хотим, — пробурчал Драко. — Сейчас это для нашего достоинства. — Гермиона рассмеялась. — Я не позволю перехитрить себя никому — даже богам! — И тебя это устраивает? — Слизеринцы посмотрели на Драко, чтобы узнать, скажет ли он что-нибудь. — Да. — Он солгал. — Это к лучшему. Через связь она чувствовала, как от него исходит страдание, сжимающее её грудь — она знала, что ему не очень нравится её идея, потому что Малфой боится, что она его бросит (нелепая идея, в которой она неоднократно уверяла его, что этого никогда не случится). Если ей чего и будет не хватать во всей этой истории, так это связи между ними — способность чувствовать то, что чувствует он, и наоборот, не раз пригождалась ей, и было немного грустно от того, что придётся с ней распрощаться. Кроме того, Джинни была права, говоря о том, что секс с этой связью был потрясающим. — Ты очень странная ведьма, — ворчала Пэнси. — Но подумай сама — если бы не я, ты бы сейчас не была помолвлена с Тео. Моё упорство сработало в твою пользу. У Паркинсон не нашлось остроумных опровержений её слов, теперь, когда слизеринцы шли с озорными улыбками, застенчиво смотря друг на друга. Хотя Гермиона ни разу не позволила себе похвастаться этим, девушка не могла отрицать, как гордилась тем, что нашла это контрзаклинание и повергла общество чистокровных в шок, когда все архаичные контракты были разрушены одним взмахом палочки. — Ну, — продолжил Блейз, поджав губы, и остановился перед входом в трактир, чтобы спросить их. — А что, если это не сработает? Что ещё вы готовы попробовать? — Полагаю, мы никогда не пробовали смертельный вариант, — пошутил Драко, и Гермиона пожала плечами с искренней улыбкой. — Тогда мы просто останемся женатыми. — Серьёзно? — В его голосе прозвучала ликующая улыбка. — Я имею в виду, что смерть — верный способ разлучить нас. Сдаться сейчас — значит признать поражение. — С тобой гораздо лучше, чем с нетронутой гордостью! — О, дорогие! — Прежде чем он успел ответить, раздался знакомый голос: в дверях появилась милая старушка, чтобы проверить, что происходит снаружи. — Какой сюрприз! — Миссис Пенберти! — Гермиона улыбнулась. — Я так рада видеть вас снова! — Это точно. — Она пригласила группу внутрь, взяла их пальто и стала суетиться по трактиру, собирая для них горячие напитки и пирожки. Её глаза блеснули узнаванием, когда Гермиона решила устроиться рядом с Драко так, чтобы их плечи соприкасались. — Вы снова пришли на праздник? — Да. — Блейз кивнул, с интересом оглядывая столовую — возможно, в поисках кого-то. — И я вижу, ты уютно устроилась со своим другом, да? — Ну. — Они оба покраснели, а их друзья захихикали. — Возможно, год назад вы были в чём-то правы. — Я знала, что ты поймёшь. — Она улыбнулась — слишком широко и немного угрожающе, если быть честной. Но не успела Гермиона задуматься над своими словами, как миссис Пенберти своим весёлым голосом продолжила, поставив на стол большую корзину, полную засахаренных яблок, которые она достала, казалось бы, из ниоткуда. — Угощайся яблоками, дорогая. Она с затаённым дыханием рассматривала яблоки — все крупные, ярко-красные, с гладкой хрустящей кожицей, которая так и просилась на язык, — а Драко с готовностью потянулся за одним, заявив, что они выглядят очень аппетитно. Мысленно Гермиона вернулась к тому времени, когда Невилл рассказал ей о самайнских яблоках. Не задумываясь, она проговорила, глядя на якобы магловскую женщину: — Вы — Богиня Самайна. Очень странное заявление, она была уверена. Но оно звучало особенно правдиво, учитывая, что обвиняемая сейчас смотрела на Гермиону с таким авторитетом, который можно было приписать только Богу. В комнате внезапно воцарилась тишина — слизеринцы смотрели на них, подняв брови и расширив глаза, хотя остальные посетители по-прежнему оставались в неведении относительно этих умопомрачительных откровений. — А ты очень умная ведьма. — Подождите… — Драко поперхнулся яблоком. В то время как их друзья выглядели так, словно не знали, склониться ли им в почтении или бежать в страхе. — Вы действительно Богиня? — Да. — Она кивнула, сладко улыбаясь, но в её голосе слышалось веселье. — И я слышала, что вы двое хотите разорвать узы, которыми мы с Рогатым Богом одарили вас. Гермиона сглотнула ком, а Драко поёрзал на стуле; оба чувствовали себя неуверенно. — Мы… — он старался говорить бесстрастно, несмотря на дрожащий голос. — На самом деле мы не планировали жениться. — Я могу утверждать, что пара, клянущаяся в любви на вершине одного из моих алтарей, ясно даёт понять, что они хотят провести свои дни вместе. — И мы можем утверждать, что в ту ночь мы не совсем осознавали то, что нас окружало. Это была ошибка. — Сердцу не прикажешь, вот и всё. — Богиня вздохнула, сморщив нос. На секунду Гермиона испугалась, что они могли глубоко оскорбить её, но она махнула рукой, как бы отгоняя их мысли, и продолжила надменным голосом. — Но неважно, я могу разорвать эту связь, если вы оба так хотите. Гермиона почувствовала, как её сердце учащённо забилось при этих словах Богини. Удивление, восторг и немного тревоги расцвели внутри девушки одновременно с тем, как она почувствовала, что эмоции её мужа сливаются с её эмоциями. — Будьте сегодня вечером у алтаря, и к утру ваш союз будет расторгнут, — подтвердила она торжественным кивком, после чего её окликнул забытый волшебник с другого стола, попросив ещё медовухи. — И наслаждайтесь яблоками — они действительно особенные. Группа наблюдала, как миссис Пенберти безупречно передвигается по трактиру, разговаривая с другими людьми, как будто ничего необычного только что не произошло. — Чёрт, — наконец смог вымолвить Тео после нескольких минут ошеломлённого молчания. — Кто-нибудь делал ставки на богов, замаскированных под маглов? — Нет, — начала Пэнси, медленно натягивая ухмылку. — Но я поставила на то, что странная теория Полумны может быть удачной — так что платите все!***
Когда наступила полночь, Гермиона уже была в развалинах старого замка и наблюдала, как Блейз танцует под весёлую мелодию вместе со стройной волшебницей, которую встретил во время прошлогоднего Самайна, а Тео и Пэнси болтают с Невиллом и Полумной, решившими в этом году присоединиться к ним на празднике. Длинный стол снова был заставлен всевозможными яствами и напитками для праздника, украшен зажжёнными свечами и рогами изобилия. Люди, облачённые в разноцветные мантии, сновали по руинам в поисках спутников для танцев, дуэлей или просто поцелуев. Рядом Драко гладил Гермиону по волосам, а его большой палец растирал круги по тыльной стороне её ладони, комментируя, как красиво девушка выглядит в мантиях (на этот раз они были действительно её — купленные в маленьком парижском магазинчике, на посещении которого настояла Пэнси). Его кубок с вином всё ещё был наполовину полон, так как они оба договорились не слишком напиваться. — Не хочешь потанцевать? — Думала, ты никогда не спросишь. — Гермиона улыбнулась, взяв его за руку и потянув за собой к большому костру, чтобы присоединиться к остальным участникам праздника в их танце, когда барды сменили песню на более медленную. Рука Гермионы лежала на плече Драко, а его — на её талии, и девушка раскачивалась из стороны в сторону в такт музыке — пространство и люди вокруг неё внезапно исчезли, а глаза сосредоточились только на мужчине, который так крепко держал её. — Ты по-прежнему прекрасно танцуешь. — Он усмехнулся, и его грудь завибрировала вместе со связью. — А ты по-прежнему удивлён. — Я не удивлён. Я в восторге, — хмыкнул Малфой, взяв её за руку, чтобы девушка покружилась, и когда Гермиона вернулась в его объятия, его голова наклонилась, чтобы прошептать ей на ухо. — Я люблю танцевать с тобой. — А я люблю тебя, — выдохнула она в ответ с колотящимся в груди сердцем. Она стояла на кончиках пальцев ног, а Драко наклонил голову, чтобы встретить её губы своими. Она почувствовала, как его мозолистые пальцы легли на изгиб её подбородка, в то время как Гермиона наслаждалась вкусом карамельных яблок и вина, исходящим от его языка, и таяла в его объятиях. — Что скажешь, если мы пойдем в более уединенное место? — прошептал Драко с нотками веселья в голосе, когда она попыталась снова соединить их губы, несмотря на то, что уже задыхалась. — У меня есть идеальное место на примете. — Гермиона облизала губы, смеясь вместе с ним, пока они спешили по знакомому пути вверх по полуразрушенной башне, игнорируя звуки других занятых комнат и поднимаясь по ступенькам по двое за раз. Прибыв в круглую комнату, они с удивлением увидели, как мало она изменилась, даже после года, проведённого в заброшенном помещении. Мраморный алтарь в центре, конечно же, по-прежнему стоял на своём месте — казалось, он сиял в лунном свете, и на нём не было ни пылинки. На этот раз у неё хватило здравого смысла проигнорировать сильную тягу к Драко, вызванную похотью, что дало ей достаточно времени, чтобы получше рассмотреть алтарь — старые, священные руны в дополнение к статуям богов. Гермиона не должна была удивляться, когда фигура Богини пошевелилась и заговорила с ней, но всё равно вскрикнула, а её муж в страхе сделал шаг назад. — Вы уверены, что хотите разорвать связь, дети мои? — Да. — Они оба кивнули. — Мы благодарны за эту связь, — продолжала Гермиона, держа Драко за руку, как бы подчёркивая свою точку зрения. — Если бы не этот союз, я думаю, что наши жизни — и многих других людей — были бы сейчас совершенно другими. — Значит, мы помогли, — размышлял Рогатый Бог со знающим блеском в глазах. — Как я уже сказал, боги не совершают ошибок. — Замечательно, — хмыкнула Богиня, закрывая глаза и шепча слова на старом диалекте, который Гермиона не смогла определить. В воздухе внезапно произошла перемена: холодный ветерок окутал пару, а статуи медленно остановились. — К рассвету связь исчезнет. Она расширила глаза, чувствуя, что их связь становится всё слабее. — Просто… Вот так просто? — Драко задал тот же вопрос, который возник у неё в голове. — Вот так просто, — повторили Боги. — Разве не этого вы хотели? — Конечно этого! Мы просто решили, что для этого нужен какой-то ритуал, или формальность, или… Алтарь и… — Мы сейчас уйдём. Совершайте любой ритуал, какой вам двоим заблагорассудится, дорогие, — снова захихикала статуя Богини, и вскоре наступила глубокая тишина, когда сущность покинула комнату вместе с Рогатым Богом, оставив пару наедине в неловком молчании. По колебаниям связи она поняла, что Драко не очень доволен сложившейся ситуацией. Покачивая бёдрами, она подошла к нему и снова поцеловала, хотя на этот раз поцелуй был более целомудренным. — Это важно. — Она посмотрела на него, положив руку на его крепкую челюсть, а другой прильнула к сердцу, чувствуя сквозь шёлк учащённое биение. — Я же сказала тебе — я не покину тебя. — Тогда зачем вообще разрывать связь? — Драко прильнул к её прикосновениям, а его руки играли с мягкой тканью её одежды. Его язык переместился на шею Гермионы, пока он медленно терял контроль над собой. — У меня сложилось впечатление, что ты всё-таки не против отношений. — Не против, я люблю тебя! — Она усмехнулась, услышав его лёгкий стон, который он издал после её слов. Мысли почти прервались, когда его большие пальцы коснулись нижней части её груди, нащупывая соски сквозь мантию. — Но мы должны это сделать — мы возвращаем себе нашу независимость. Чтобы в следующий раз мы поженились не по прихоти богов. — В следующий раз? — размышлял Драко с ухмылкой, чувствуя, как в груди расцветает предвкушение — (Мерлин, было бы очень жаль потерять все эти прекрасные эмоции). — Ты планируешь так скоро выйти замуж, ведьма? — Возможно, — усмехнулась она, чувствуя, как слабеют её колени от поцелуев, которыми Малфой осыпал её кожу, пока медленно расстегивал мантию. — Я бы точно не отказалась, если бы ты предложил. Он сделал секундную паузу, внимательно изучая её серыми глазами. И, словно воодушевлённый её словами, он внезапно подхватил девушку на руки — он снова опустил её на мраморный алтарь, сорвав с неё остатки одежды и оставив Гермиону обнажённой. — Я запомню это, ведьма, — прорычал он с нетерпением, просачивающимся из связи, и устроился между её ног, одной рукой раздвигая бёдра в стороны, а другой скользя по её половым губам, большим пальцем надавливая на клитор, проводя пальцами по её растущей влажности. — Зачем мне делать предложение, если ты уже моя? — Щёки Гермионы раскраснелись от того, как его хриплый голос проникал в её сущность, пока Драко слегка покусывал её икры. — Драко… — прошептала она, прикоснувшись свободной ногой к его лицу и, наконец, опустившись на его упругое плечо. — Чем я удостоился счастья заполучить такую красивую ведьму, как ты? — спросил Малфой, наклонившись вперёд, чтобы провести языком по её промежности, и медленно ввести в неё изогнутый палец, за которым последовал другой, а затем третий. — Я думаю, что без алтаря не обошлось, — хихикнула Гермиона между стонами, зарывшись пальцами в волосы Драко, выгнув спину навстречу его рту, пока он трахал её языком, увеличивая темп с каждым новым вздохом и всхлипом. Внезапно она резко втянула воздух, покачивая бёдрами навстречу его лицу, когда кончила, выкрикивая имя Драко с закрытыми глазами. Рука сжала её бедро, а его рот пробирался по коже, целуя и покусывая то тут, то там — к ногам, к промежности, к пупку, к ложбинке груди, к шее и, наконец, к губам, когда он дал ей попробовать себя на вкус на своём языке. — Драко! Пожалуйста, — взмолилась Гермиона, когда они оторвались друг от друга, но он был слишком занят, любуясь ею — и Боги! Она чувствовала, как он твёрд. — С годовщиной, жена, — усмехнулся он, зарываясь носом в её волосы и вдыхая её запах. — Давай наслаждаться ею, пока она длится, — ответила она, переставляя свои уставшие ноги и руки, чтобы сесть и потянуть его за мантию, безмолвно требуя от него раздеться и взойти на алтарь, чтобы быть с ней — как и должно быть. — Мой муж. Он навис над ней всего на секунду — его большой член, красный, набухший и уже сочившийся предэякулятом, прижался к её животу, но не успел он сделать что-либо ещё, как Гермиона застала его врасплох, перевернув их обоих так, что теперь девушка сидела на нём, взяв его член в ладони и проведя несколько раз по длине, от чего Малфой застонал, и наконец направила его в себя. — Такая охуенно красивая, — задыхался Драко, когда она приняла его, обхватив руками её талию так, что утром на коже останутся синяки. И когда он до предела погрузился в неё, Гермиона замерла, затаив дыхание, чтобы привыкнуть к его размеру. Через секунду она ради эксперимента повела бёдрами, с гордостью наблюдая за тем, как Малфой застонал и откинул голову в наслаждении. Но вскоре пришёл в себя и, используя собственные бёдра, подался вверх и встретил её на полпути в бешёном ритме. Её руки лежали на груди Драко — она восхищалась тем, какой он твёрдый и тёплый. Одна из его ладоней переместилась с её талии на щёку, а большой палец на мгновение провёл по её нижней губе, чтобы затем оказаться во рту, и она пососала его. — Блядь, — воскликнул Драко, не сводя глаз с Гермионы, и их бёдра встретились в более глубоких, медленных и целенаправленных толчках. — Ты так хорошо принимаешь мой член. — Она поняла, что второй оргазм нарастает по небольшому изменению угла наклона. — Вот так, любимая, — продолжал говорить Малфой хрипловатым тоном, заставляя её ноги дрожать и трястись от тепла голоса, её стенки пульсировали вокруг члена, когда Гермиона быстро достигла грани, кончая с отчаянными криками «Я люблю тебя», когда он врезался в неё, и вскоре после этого испытал собственный оргазм, хрипя её имя. После этого они лежали на алтаре лицом друг к другу, переплетя руки, тяжело дыша и с довольными улыбками, играющими на их губах. — Я не хочу, чтобы эта ночь заканчивалась, — прошептал Драко, подперев голову локтем и глядя на неё со знакомым голодом в глазах. Она рассмеялась, набравшись сил, опустилась на колени перед светловолосым волшебником, наблюдая, как его член снова медленно наливается кровью. — Значит ли это, что ты сможешь выдержать ещё один раунд? — Всё что угодно для вас, леди Малфой, — ухмыльнулся он, и она покраснела, несмотря на то, что ненавидела это дурацкое прозвище — но как она могла притвориться, что расстроена из-за этого, когда она чувствовала через их связь, как сильно он любит её?***
Гермиона застонала, когда первые лучи солнечного света пробились сквозь дыру в стенах руин и ударили ей прямо в глаза — хотя на этот раз, слава богам, не было ни головной боли, ни тошноты. Но даже зная, что наступило утро, она не хотела вставать, зарывшись головой в тёплую подушку и удовлетворенно вздохнув, когда эта самая подушка обхватила её руками и прижала к себе. — Наверное, нам пора вставать, любимая. — Она услышала голос Драко, который был таким же сонным, как и она сама. — Ещё пять минут. — Нам нужно проверить, действительно ли связь разрушилась. Чёрт. Она открыла глаза и подняла голову, чтобы посмотреть на него. Брови Малфоя были нахмурены, а сам волшебник выглядел неуверенным. Выглядел — но она не знала, что он чувствует. Даже сосредоточившись с закрытыми глазами, она не могла почувствовать ничего, кроме собственных эмоций и мыслей. Неуверенным движением она ущипнула себя за руку, внимательно наблюдая за выражением его лица, и с тоской заметила, что, даже когда она почувствовала резкую боль, пронзившую кожу, Драко даже не вздрогнул и никак не отреагировал. Всё было кончено. Они наконец-то избавились от этой связи. И вдруг все её слова о свободе выбора и сравнения с брачными контрактами потеряли смысл, когда она узнала, что существует реальная возможность того, что Драко вполне мог решить снова наслаждаться холостяцкой жизнью. — Получилось, — растерянно пробормотала Гермиона, когда он кивнул в торжественном молчании. — Грейнджер, — сказал он, проглотив комок в горле. Боги, она даже не могла признаться, насколько ей было неприятно слышать, как он снова называет её так. — Эй, Грейнджер, посмотри на меня. — Да? — Она повернулась, чтобы встретиться с его глазами. Он улыбнулся ей — тепло, по-доброму и искренне, как она и любила. — Ты выйдешь за меня замуж? Словно огромный груз свалился с её сердца, дыхание девушки восстановилось при звуке его ласковой просьбы и взгляде его глубоких серых глаз. — Конечно, выйду, Драко.