Wicked Game

      Первым слово взял лорд Веймонд. И хотя Висенья не очень симпатизировала этому мужчине из-за его властолюбия и деспотичного характера, она вынуждена была признать, что аргументы в свою пользу он привел довольно весомые. Веймонд напомнил всем присутствующим о том, насколько велик и важен был его дом. Наравне с царствующими Таргариенами, Веларионы были единственными, кто пережили Валирийский рок. Также, лорд не забыл отметить и личные заслуги перед своим братом и королевствами в целом, приведя в пример своё участие в первой войне за Ступени. Последним его доводом стало напоминание о безукоризненной чистоте собственной крови.       Это был явный плевок в сторону Рейниры и её бастардов. Но, как и ожидалось, женщина не повелась на провокацию, и продолжила усиленно делать вид, что совершенно не понимает чем обусловлены словесные нападки её оппонента. Такое поведение вызвало невольные усмешки на лицах окружающих. Но все они тут же гасли, стоило Деймону на них посмотреть. Висенья с горечью отметила, что ради Рейниры, отец безраздумно пойдёт против всех, начисто игнорируя всякую правду и мораль.       Поняв, что это зрелище ей не приятно, девушка перевела взгляд на Железный престол. Он выглядел куда внушительнее, чем Плавниковый, и казался высоким, неудобным и очень опасным. Висенья читала, что трон был выкован из мечей поверженных врагов Эйгона Завоевателя, и что многие правители впоследствии резались об него. Однако, Отто Хайтауэру было вполне удобно на нём сидеть, и никакого дискомфорта мужчина похоже не ощущал.       От Десницы, взгляд Висеньи плавно перешел на его дочь. Вид у королевы был очень заинтересованный, она с жадностью ловила каждую фразу и каждый жест брошенные Рейнирой и Веймондом, словно следила за какой-то увлекательной игрой. При этом, было совершенно не понятно, за какую сторону она болеет. Казалось, ей были неприятны оба оппонента, но в то же время, ей было жутко интересно, чем закончится их противостояние.       Рядом с матерью стояла Хелейна. И хотя кузина всеми силами старалась делать вид, что она тоже вовлечена в происходящее, мысли её были далеко не здесь. Возможно, сейчас ей хотелось пойти и поиграть со своими детьми, или понаблюдать за насекомыми, но девушка была вынуждена покорно исполнять роль хорошей дочери, дабы не навлекать на себя гнев матушки.       В отличие от своей старшей сестры, Эймонд своё нахождение здесь, кажется воспринимал как часть своих прямых обязанностей. Поэтому, даже если ему и было не интересно, он никак этого не показывал. Молодой человек внимательно слушал и следил за происходящим, но стоило ему почувствовать на себе взгляд Висеньи, как он тут же переключил всё внимание на неё. Девушка была совсем не рада такому. Она чувствовала, как от его взгляда, по спине пробежали неприятные мурашки. Висенья знала, что не виновата в том, что Эймонд лишился глаза. Но похоже сам принц считал по другому, и ему было важно, чтобы все виновные раскаялись в произошедшем.       Девушка поспешно перевела взгляд на Эйгона, и это зрелище помогло ей хоть немного успокоится. Старший принц даже не скрывал, что ему скучно здесь находится. И пожалуй, это девушке в нём и нравилось. Эйгон не пытался выглядеть лучше, чем есть на самом деле. Например сейчас, парень со скучающим взглядом рассматривал окружение, периодически почесывая свой подбородок. Но когда его взгляд дошел до Висеньи, он тут же стал выглядеть живее.       Совершенно глупо было отрицать, что из всех детей короля, Эйгон нравился ей больше всего. Он не был таким странным, как Хелейна, и от него не веяло за версту опасностью, как от Эймонда. Девушка знала, что и у него были свои недостатки, и всё же на фоне брата и сестры, он казался ей самым нормальным. Поэтому когда Эйгон очаровательно улыбнулся ей, Висенья незамедлительно повторила его действия.       — Кхм, — внезапно над её ухом раздалось легкое покашливание. Рядом стоящая бабушка смотрела на внучку с явном неодобрением. Только сейчас до девушки дошло, как со стороны выглядела вся эта сцена. Никто бы и слова не сказал, если бы они с Эйгоном были детьми. Они бы могли сколько угодно смотреть друг на друга и улыбаться. Но сейчас, в контексте того, что Эйгон был чужим мужем и отцом детей, всё это выглядело ужасно неприлично и недопустимо. Осознав это, Висенья тут же пристыжено опустила взгляд, и в сторону принца больше не смотрела.       Тем временем, настала очередь Рейниры представлять интересы своего сына. Женщина вышла вперёд и встав у трона, начала было напоминать окружающим о том, что почти двадцать лет назад ей была принесена клятва…но договорить она не успела. Внезапно массивные двери ведущие в зал распахнулись и под объявления глашатых появился король Визерис. Это появление потрясло всех. Никто не ожидал, что он встанет с кровати и лично явится на заседание. Висенья слышала, что король был тяжело болен, и всё же, даже так, она не была готова к подобному зрелищу. Визерис очень исхудал и едва передвигался. Он тяжело дышал, казалось, что каждый шаг даётся ему с огромным трудом. Подходя к трону, дядя и вовсе уронил свою корону. Но отец помог ему, и надел её обратно на голову брата.       Сев на трон, Визерис слабым голосом произнёс:       — Признаться, я удивлен, почему проводится слушанье, когда наследник определён, — он обвел осуждающим взглядом всех присутствующих и остановил его на кузине, — Единственная здесь, кто понимает желания лорда Корлиса, это принцесса Рейнис.       Девушка знала, что бабушка презирает Рейниру и её незаконнорожденных детей, но также Висенья отлично помнила, что и к младшему брату мужа, она не питала особо нежных чувств. Поэтому ей было интересно, что же скажет Рейнис. Как она выйдет из этой ситуации.       Бабушка медленно вышла вперед. В зале стояла такая тишина, что было слышно лишь ветер играющий пламенем свечей. Все понимали судьбоносность этого момента, и замерли в ожидании вердикта.       — По воле моего супруга Дрифтмарк перейдёт от сира Лейнора… — Рейнис сделала драматическую паузу, а Висенья вдруг поймала себя на восторженной мысли, что сейчас бабушка всех удивит и назовёт королю свою кандидатуру. А почему бы и нет?! Раз Визерис готов допустить женщину до Железного трона, что ему стоит посадить ещё одну на Плавниковый? К тому же, пока её муж воевал, Рейнис прекрасно справлялась с обязанностями правителя, Висенья была тому свидетелем. Она мудро руководила своим домом и все подданные её любили. Назначить её на постоянной основе, было бы лучшим исходом для всех — …к его законному сыну Люцерису Велариону. Это решение неизменно, и я его поддерживаю.       Эти слова были встречены тишиной. Для кого то потрясенной, а для кого то возмущенной. Однако, на этом бабушка не остановилась, и продолжила свою речь:       — Также принцесса Рейнира известила меня сегодня о своём желании женить своего сына Люцериса на внучке лорда Корлиса — Висенье.       — Что?! — не удержавшись, громко воскликнула девушка. Она всей душой хотела верить, что ей просто не то послышалось, но взглянув на побледневшее лицо Люка, поняла, что он был шокирован этой новостью не меньше.       — Предложение, которое я с радостью принимаю, — словно вколачивая последний гвоздь в крышку гроба, поспешно объявила Рейнис.       Висенья почувствовала что ей не хватает воздуха, а пол уходит из-под ног. Она совсем не ожидала от бабушки подобного предательства. Девушка окинула молящим взглядом окружающих, в надежде, что хоть кто-нибудь опровергнет это решение. Но все молчали. Люк и Джейс были поражены. Рейнира, хоть и выглядела удивленной, но была довольна таким поворотом событий. Отец и вовсе улыбался, будто с самого начала это планировал. Пожалуй, единственные, кто в полной мере разделял её печаль и негодование, были королева и её семья. Но и они не смели ничего возразить. Взглянув в лицо Эйгона, Висенья ощутила, как её глаза щиплет от слёз.       — Что ж, тогда вопрос решен, — радостно объявил король.       Девушка с такой силой сжала кулаки, что ногти больно впились в ладонь. Ей хотелось выйти вперёд и во всеуслышание заявить, что ещё ничего не решено. Ведь её мнения по этому поводу не спросил никто. Может быть, она и любила Люка, но сугубо как младшего брата, замуж за него она никогда не хотела. Более того, даже мысли себе такой не допускала. Да и сам Люк никогда не хотел править Дрифтмарком. Почему же эти противные взрослые совсем не учитывают их мнение?!       Поняв, что помощи ждать неоткуда, набравшись смелости, она уже было сделала решительный шаг вперёд, но бабушка её перехватила.       — Я всё тебе чуть позже объясню, доверься мне, милая, — тихо шепнула она на ухо внучке, отодвигая её назад.       — Довериться тебе?! Ты только что предала меня! — сквозь слёзы, возмущенно прошептала Висенья.       — Тише! Всё потом, — заметив, что все взгляды устремлены к ним, шикнула Рейнис.       Девушке много чего хотелось на это возразить и ей было плевать, что на них смотрят. Почему Рейнире можно было на протяжении многих лет позорить свой дом, а Висенье отстаивать свои свободу, нет?! Быть разменной монетой в чужой сделке ей совсем не хотелось. И молчать об этом она не собиралась.       Но в этот самый момент, голос подал лорд Веймонд. Возмущенный мужчина без всякого стеснения осудил короля и его действия, сказав, что никто не смеет ему указывать, кому наследовать имя Веларион.       Это было так смело и дерзко, что слезы Висеньи мигом высохли, а переживания незаметно отошли на второй план. Впервые она видела человека, кроме Эймонда, который осмелился прилюдно осудить Рейниру и её поступки.       — Это не настоящий Веларион! — громко крикнул лорд, указывая пальцем на светлую кожу и без того побледневшего Люка.       — Люцерис мой законнорожденный внук. А ты не более, чем второй сын, — спокойно ответил на эти аргументы король.       — Ты управляй своим домом, как сочтёшь нужным. Но не смей решать будущее моего. Мой дом пережил рок и тысячи других несчастий. И да будут прокляты все боги, но я не хочу видеть, как он падёт.       Висенья надеялась, что на этих словах, он подаст им знак, и они с бабушкой покинут это место. Что не будет никакой помолвки, а всё как-нибудь само разрешится. Она уже даже была готова, признать лорда Веймонда законным наследником, лишь бы весь этот абсурд наконец-то закончился. Но увы, отличительная черта Веларионов в том, что они никогда не останавливаются на полпути, а всегда идут до конца. Вот и Веймонд, решив, что нет больше смысла молчать, назвал Рейниру шлюхой, а Джейса, Люка и Джоффри — бастардами.       — Я отрежу тебе язык! — из последних сил, король поднялся с трона и достал кинжал. Даже в таком состоянии, он был готов отстаивать честь своей дочери. И он бы это сделал, но её муж оказался быстрее. Стремительно взмахнув Тёмной сестрой, Деймон отрубил Веймонду голову.       — А язык оставим, — иронично прокомментировал сделанное он, после чего, вытер меч об плащ. Показывая, что больше никому не причинит вреда, отец спрятал оружие и вернулся на место, будто ничего и не было.       — Не смотри! — обеспокоенно посоветовала бабушка, но Висенья никак не могла оторвать потрясенного взгляда от обезглавленного тела своего двоюродного деда. Всё происходящее совсем не хотелось укладываться у неё в голове. Он просто сказал вслух правду, которая и так всем была известна, и тут же поплатился за это жизнью. Разве это справедливо?       Тем временем королю стало совсем плохо. Обессиленно он рухнул на трон, королева метнулась к мужу, приказывая позвать мейстера. Вокруг началась суматоха. Двери снова открылись. И воспользовавшись этим, Висенья одной из первых выбежала из зала.       Ей хотелось оказаться как можно дальше от этого замка и всех семи королевств. Просто сесть на своего дракона и улететь куда-нибудь за Узкое море, туда, где её никто не найдёт, подальше от дворцовых интриг и игр за власть. Туда, где она сможет быть свободной и счастливой, как это было в детстве.       Забежав в гостевые покои, девушка поспешно начала собирать те немногие вещи, что у неё с собой были. За этим занятием её застала бабушка.       — Милая, я знаю ты расстроена. Но позволь мне всё объяснить, — Рейнис хотела подойти ближе и взять её за руки, но Висенья отшатнулась от неё.       — Я ничего не хочу слышать! И замуж я не выйду!       — Тогда ты покроешь позором дом Таргариен и поставишь на грань уничтожения дом Веларион.       — Я?! — девушка была так возмущена подобным заявлением, что в сердцах швырнула дорожный мешок себе под ноги, — Это не я многократно изменяла своему мужу и рожала ублюдков, позоря и себя, и семью. И не я только что убила последнего чистокровного наследника Дрифтмарка. Почему же тогда мне уготовлено расплачиваться за чужие грехи?!       — Я много раз уговаривала Корлиса переписать завещание на тебя, но он был непреклонен. Увы, мы с тобой живем в жестоком мире, где властвуют только мужчины. А нам лишь остается подстраиваться под них. Я и сама была против этой свадьбы, но увидев состояние Визериса, осознала, что ничего иного нам попросту не остается. Король доживает свои последние дни, и с его смертью разразится настоящая буря. Мы не сможем спокойно переждать её в стороне. Чтобы выстоять, нам с тобой нужно быть сильными и работать сообща.       Эти слова остудили пыл Висении. Ей даже стало немного стыдно за своё поведение. Дом Веларион, в самом деле, сделал для ней многое. Рейнис одарила её всей заботой и любовью, которую только могла дать, а Корлис всегда относился к ней с почтением, и обучал её морским премудростям, даже не смотря на то, что она девочка. Правильно ли она поступит, если эгоистично бросит их в беде и сбежит?       Понимая, что даже при всём желании, она не сможет этого сделать, девушка громко расплакалась. Бабушка подошла и крепко обняла её. Гладя внучку по волосам, она сказала:       — Я знаю, Люцерис совсем не тот муж, о котором ты мечтаешь. Но он хороший мальчик. Он как… миленький вислоухий щеночек, из которого ты, при желании, сможешь вырастить себе верного пса, готового исполнить любую твою команду. А это, поверь мне, дорогого стоит. Да и по факту, Дрифтмарком будешь править ты, а не он, все важные решения будут всегда за тобой. А после, Плавниковый трон унаследуют твои дети. Наследие дома Веларион будет жить в них, через твою кровь. Всё будет хорошо.       Девушка проплакала около получаса, пока бабушка её всячески успокаивала. Когда слез не осталось, на Висенью накатила усталость, и она безэмоционально спросила:       — Раз уж слушанье закончилось, мы уже можем вернуться домой?       — Ох, как раз об этом я и хотела поговорить. Король Визерис сегодня вечером планирует устроить совместный ужин. Пока он жив, и все собрались вместе, глупо упускать такую возможность.       — Можно я не пойду? Скажи всем, что я себя плохо чувствую. Это не будет ложью.       — Боюсь, что тебе всё-таки придётся там присутствовать. Это важно для нашего дома.       — Одной тебя будет не достаточно?       — Я не иду на ужин. Как только молчаливые сестры подготовят тело лорда Веймонда, я отбуду обратно в Дрифтмарк. Нельзя оставлять твоего дедушку одного надолго.       — Но почему мне нельзя с тобой?!       — Потому что, тебе будет полезно побыть со своей семьей, и со своим... женихом. Рейнира и Деймон планируют задержаться в столице на пару дней, и я очень прошу тебя провести это время с ними. К тому же, как я погляжу, ты хорошо ладишь с королевской семьёй, — Рейнис прозорливо посмотрела на внучку, явно припоминая ей недавние переглядки с Эйгоном. Но видя её никакущее состояние, перешла сразу к сути, — Раньше мы с Корлисом часто бывали здесь и были в курсе того чем дышит двор, но сейчас мы лишены такой возможности. Смекаешь, к чему я подвожу?       — Ты хочешь чтобы я за всеми шпионила? — потрясенно переспросила Висенья, не веря в то, что бабушка действительно просит её о подобном.       — Не шпионила, а наблюдала, а потом докладывала об этом мне. Если что-то затевается, а поверь мне, так оно и есть, лучше нам быть об этом в курсе.       — Хорошо, бабушка, я сделаю так, как ты просишь.       Видя, как ей тяжело, Рейнис благодарно поцеловала внучку в лоб:       — Прости, что столько на тебя взвалила. Но помни, что в твоих руках сейчас судьба нашего дома.       Попрощавшись, бабушка отбыла домой, а Висенья так и не покинула свою комнату, провалявшись в одном положении на кровати до самого вечера.       После, девушка стала готовится к предстоящему ужину, который был назначен на восемь часов. Она приложила холодный компресс к лицу, чтобы убрать красноту вокруг глаз, а потом начала расчесывать растрепавшиеся волосы. Уже почти закончила с прической, когда в её комнату робко постучали.       — Висенья, мы можем поговорить? — за дверью раздался виноватый голос Люцериса.       — Входи, — не отвлекаясь от своих дел, бросила ему девушка. Она при всём желании, не могла на него злится, в конце концов, за действия своей матери мальчик был не в ответе. Поэтому, когда он вошёл в комнату, Висенья с интересом глянула на него через зеркало, ожидая что же такого он ей скажет.       Люцерис обвел изучающим взглядом обстановку, словно надеясь, что ему это поможет собраться с мыслями. Он постоянно теребил рукав своего камзола и видимо сильно нервничал.       — Тебе не обязательно это делать! — наконец порывисто выпалил мальчик, повинно опуская взгляд — Я поговорю с матушкой, мы что-нибудь придумаем…       — Ничего вы не придумаете, — холодно ответила ему Висенья, — Не мы эту кашу заварили, но нам придётся её расхлёбывать, — повернувшись к нему лицом, она спокойно произнесла, — Я выйду за тебя замуж, но у меня есть одно важное условие.       — Какое? — он впервые поднял на неё глаза.       — Мы не будем заводить собственных детей. У лорда Веймонда остался маленький сын. Мы возьмём над ним попечительство и обучим его всему, что знаем. А когда придет время, он наследует от нас трон. Так будет справедливо.       — Я об этом даже не подумал… но так действительно будет честно.       — Отлично. Тогда решили. Мы не будем такими, как наши родители. Если мы и будем допускать ошибки, то будем отвечать за них сами, не перекладывая свой долг и обязательства на других.       Люцерис воодушевленно закивал. Похоже, бабушка была права, когда говорила, что Висенья сможет с легкостью управлять своим будущим мужем.       Девушка поднялась со своего места и подошла к брату. Взяв мальчика за руки, она заглянула ему в глаза, и вкрадчиво произнесла:       — Всё будет хорошо. Помнишь, как я научила тебя строить песочный замок?       — Да.       — А как я помогала тебе вязать морские узлы?       — Тоже помню.       — С управлением Дрифтмарком, я тоже во всем тебе помогу. Главное, во всём меня слушайся. Хорошо? Вместе мы со всем справимся.       Люцерис послушно кивнул, а потом на эмоциях крепко обнял сестру.       — Я люблю тебя, Висенья.       — Я тоже люблю тебя, маленький брат.       В дверь снова постучали. И не дожидаясь ответа, в комнату заглянул Джейс. Увидев обнимающихся брата и сестру, он радостно произнёс:       — Я знал, что вы договоритесь. Не хочу прерывать семейную идиллию, но ужин вот вот начнётся.       Переглянувшись и улыбнувшись друг другу, ребята поспешили в банкетный зал.