Wicked Game

      Висенья удивленно уставилась на рыцаря. Он действительно предлагает ей побег? Или это какая то проверка на верность от Десницы?       — Почему вы предлагаете мне подобное? — поднявшись на ноги, и расправив складку на юбке, поинтересовалась девушка.       — Потому что ваше место не здесь, а рядом со своей семьёй, миледи. Я помогу вам добраться до Драконьего камня, в целости и сохранности.       «Так вот в чем дело, он верен Рейнире как наследнице престола…», — подумала Висенья, и на всякий случай, тихо уточнила:       — Вы ведь понимаете, что Ваше предложение, это измена короне?       — Измена короне, это то, чем сейчас занимаются Хайтауэры! — сир Каргилл даже не попытался скрыть своего негодования от происходящего — Вместо того, чтобы похоронить короля по всем традициям и объявить недельный траур, они просто по быстрому забальзамировали его тело и перенесли в подземелье. И ещё неизвестно, сколько оно там пролежит, видимо до тех пор, пока не сгниёт… — рыцарь сжал латную перчатку в кулак и едва сдержался от того, чтобы не выругаться вслух, однако в обществе юной леди он не мог позволить себе такую вольность, поэтому ему пришлось выдохнуть, и уже чуть спокойнее продолжить, — Они даже не сообщили о его трагичной кончине принцессе Рейнире и принцу Деймону, хотя дочь и брат должны были узнать эту новость одними из первых. Королева и Десница никому не стали рассылать воронов, а наоборот, боясь утечки информации, заперли в замке всех, кто был хоть как-то в курсе происходящего.       — Мне сказали, что эти меры были приняты, чтобы обезопасить Вестерос от раскола… — растерянно пролепетала Висенья, хотя, глубоко в душе и сама прекрасно понимала, что подобное объяснение было весьма притянуто за уши.       — Общество уже давно раскололось на две части, миледи. Это произошло в тот момент, когда у короля родился долгожданный сын, но при этом, своей наследницей он выбрал дочь. Хайтауэры прекрасно понимают, что они в меньшинстве, оттого и не гнушаются никакими методами. Сегодня утром, они буквально под страхом смерти заставили лордов присягнуть Эйгону, чтобы заручиться хоть какой-то поддержкой в грядущей войне за престол.       — Я не оправдываю их действия, но что если король Визерис изменил своё решение, и назвал своим приемником принца Эйгона?       Как и ожидалась, сир Каргилл не поверил словам девушки.       — Простите мою дерзость, леди Висенья, но Вы слишком юны и наивны, оттого так легко идёте на поводу у этих недостойных людей, веря каждому их слову. Король не мог изменить своего решения. Не в пользу Эйгона, уж точно! Но наверняка, Вас убедили в обратном, сказав, что это единственный верный путь, который осчастливит всех и каждого.       Слова рыцаря заставили девушку призадуматься. В памяти тут же всплыл недавний разговор с Эймондом, когда тот тоже назвал её простодушной, а после добавил, что это скорее плюс, чем минус. Неужели все принятые ей сегодня решения, были лишь итогом чьих-то умелых манипуляций?!       «Эти негодяи просто сгустили краски, чтобы я точно согласилась на их предложения…», — пока Висенья потрясенно это обдумывала, сир Каргилл, оглядевшись по сторонам, произнёс:       — Сегодня, в полночь, когда караулы сменяться, я приду за Вами и постучу в дверь три раза. Будьте готовы, — с этими словами, мужчина поспешно удалился.       Висенья осталась растеряно стоять на лестнице, не понимая кому теперь можно доверять, и как ей следует поступить в данной ситуации. С одной стороны, Визерис, пусть и в весьма туманной форме, сам назвал Эйгона своим наследником. А у Отто Хайтауэра за плечами был огромный опыт управления. Следовательно, для блага Семи королевств, нужно было поддержать их. Но с другой, Эйгон вопреки предназначению, королём становится не желал, и всё происходящее делало его очень несчастным. Да и Рейнира так просто от трона не откажется, ведь она уверена, что он принадлежит ей по праву. И многие лорды её в этом поддержат. Похоже, миром этот вопрос никак не решить. И что же тогда делать?       Не найдя для себя ответа, Висенья решила всё таки навестить кузину, и заодно узнать её мнение на этот счёт. Когда она постучала и зашла в покои, то увидела что Хелейна в полном одиночестве, сидит на тахте и вышивает. Как и утром, девушка выглядела весьма подавленной.       — Прими мои соболезнования по поводу смерти твоего отца, — сочувственно произнесла Висенья, на что кузина только сухо кивнула, — А ещё мне жаль, что Эймонд женится…       Эта фраза заставила Хелейну пораженно замереть, а после, поднять на Висенью удивленный взгляд.       — Почему тебе жаль?       — Потому что я знаю, что он тебе нравится.       Хелейна была смущена, однако, румянец на её белых щеках, быстро сменился эмоцией горького разочарования.       — Если бы я только могла выбирать, за какого из своих братьев выйти замуж… — девушка отложила пяльца в сторону и тяжело вздохнула.       — Ты бы выбрала Эймонда? — Висенья подошла и осторожно присела рядом с ней.       — Он совсем не такой, как Эйгон… — после недолгой паузы, пояснила Хелейна, — Ему не всё равно на мои мысли и увлечения. Скорее наоборот, младший брат всегда их поддерживал. Однажды, чтобы найти для меня гусеницу, Эймонд полез под розовый куст. Весь изранился острыми шипами, но принёс то, что я хотела. Попроси я о подобном Эйгона, он бы даже пальцем ради меня не пошевелил. Ещё и обозвал бы меня идиоткой, как он обычно это делает. А вот Эймонд относится ко мне очень уважительно. Только рядом с ним я чувствую себя настоящей принцессой.       — Хмм.. Джейс и Люк тоже во всем мне помогают, и уважительно ко мне относятся, но разве для братьев и сестры это не обычная практика?       — Я не знаю, как это бывает в других семьях, но в моей, Эймонд единственный, кто заботится и уделяет мне внимание. Я прекрасно понимаю, что как мужчине и женщине, вместе нам никогда не быть, однако, мне вполне достаточно просто находится рядом с ним. Например, сидеть и вышивать, украдкой наблюдая, как он читает книгу в соседнем кресле. Или смотреть на то, как он играет с моими детьми. Эйгон практически не уделяет внимание нашим близнецам, его скорее больше заинтересует их няня, чем они сами. А Эймонд любит племянников как родных, и они отвечают ему тем же.       — Хелейна, прости за личный вопрос, я знаю, что король Визерис почти не интересовался вами, отдавая своё предпочтение Рейнире, с Эйгоном у тебя тоже особой любви нет, но что же твоя мать? Неужели она тоже к тебе безразлична?       Кузина стыдливо молчала, Висенья уже хотела было повторно извинится и быстро сменить тему, но девушка вдруг заговорила:       — Уж лучше бы это было безразличие… А так, она только и делает, что кричит. Очень громко и неприятно, как будто это я виновата во всех её бедах.       — А королева когда-нибудь поднимала на тебя руку?       — Был один раз, ещё в детстве. Она рассердилась за что то на меня, а потом ударила по лицу так сильно, что у меня пошла носом кровь. Мы обе тогда жутко перепугались. С тех пор, мать больше меня не била, но я всё равно невольно вздрагиваю каждый раз, когда она пытается до меня дотронуться.       — О боги! Хелейна, мне так жаль, — Висенья тут же поддерживающе сжала ладонь кузины в своей, — Я недавно видела, как она ударила Эйгона, и мне до сил пор жутко от этой картины.       — Да, я слышала, как они ругались. Кажется, он опять напился.       — Это всё моя вина! Это я принесла ему вино.       — Зачем?       — Хотела помочь, но в итоге, сделала только хуже… — виновато опустив голову, произнесла девушка, — Мне так мучительно стыдно за то, что его наказали из-за меня.       — Не стыдись. Эйгон уже взрослый, и сам должен отвечать за свои поступки. Ты ведь просто принесла ему вино, но не заставляла его пить, верно?       — Ну не совсем. По правде говоря, я пила вместе с ним.       — Вот так да! — с удивленным восхищением воскликнула Хелейна, — Значит, это про таких как ты говорят, что в тихом омуте, черти водятся?       — Я просто хотела составить ему компанию, как-то поддержать… В тот момент, я совершенно не думала, как это выглядит со стороны. Мне лишь хотелось, чтобы Эйгон перестал грустить, ибо, видеть его страдания, для меня поистине не выносимо.       — Во имя Семерых! Только не говори, что он тебе нравится!       Щеки Висеньи тут же вспыхнули от смущения, и она поспешно отвела виноватый взгляд, однако кузина поняла всё без слов. Немного помолчав, Хелейна прокомментировала эту ситуацию так:       — Если бы мы только имели возможность поменяться парами, то стали бы намного счастливее…       — Хочешь, я разорву свою помолвку с Эймондом? — чтобы хоть как-то исправить это глупое положение, предложила Висенья, однако, к её удивлению, Хелейна отрицательно покачала головой.       — Я всегда знала, что рано или поздно мой младший брат женится, заведёт свою семью, и мы будем не так близки, как раньше. Я, как судного дня, ждала того момента, когда Эймонд объявит о своей помолвке. Но знаешь, что? Я даже рада, что его женою станешь ты.       — Почему?!       — Потому что ты хорошая, и с пониманием относишься к моей ситуации. Любая другая невестка на твоём месте, узнав о моих чувствах к брату, явно была бы шокирована и совершенно недовольна. Уверена, она приложила бы все усилия, чтобы ограничить наше с ним общение. Но ты ведь так не поступишь?       — Конечно же нет! Но справедливости ради, ты тоже довольно спокойно отнеслась к тому, что мне нравится твой муж. Хотя могла бы вцепится мне в волосы и обозвать всякими нехорошими словами.       — Поверь мне, Эйгон совершенно не стоит того, чтобы мы из-за него ссорились. Была бы возможность, я бы отдала его тебе даром. Ещё и спасибо сказала, что ты его заберешь.       — А я бы в таком случае, с удовольствием уступила тебе Эймонда.       Окончательно убедившись, что им нечего между собой делить, девушки с улыбками облегчения, перешли к обсуждению других насущных тем.       Кажется, теперь Висенья начала понимать, почему Хелейна почти всё время выглядела такой отрешённой. В семье состоящей из безразличного отца, деспотичной матери, и деда, который в своих внуках видит лишь политические инструменты, по другому и быть не могло. И если Эйгон компенсировал отсутствие семейной любви своими встречами с женщинами лёгкого поведения, которые за деньги, готовы были сделать для принца всё, что угодно, а Эймонд старался усердно учиться и тренироваться, чтобы хоть как то привлечь внимание взрослых и получить от них за это похвалу, то Хелейна, будучи женщиной, ничего из вышеперечисленного позволить себе не могла. Единственное, что ей оставалось, сбегать от холодной реальности в выдуманный мир своих фантазий. Место, где всё хорошо, и в котором она совсем не одинока. Однако, сейчас, Висенья видела что кузина больше не витает в облаках, а довольно живо участвует в беседе, эмоционально высказывает свои мысли и смело делится мнением. Всё это было верным признаком того, что ей было комфортно находится в такой дружеской компании.       «Бедные Эйгон, Эймонд и Хелейна. Они так одиноки и так отчаянно жаждут любви и внимания, что готовы цепляться за каждого, кто проявит к ним хоть немного участия, — с горечью подумала Висенья, чувствуя как крепко Хелейна держит её руку и совсем не желает отпускать, — Мне очень хочется им помочь, но по силам ли мне одной исцелить их искалеченные души? И как бы мне самой не стать такой же, в этой гнетущей и явно нездоровой обстановке...»       — Хелейна, а ты хочешь быть королевой?       — Пфф. Как будто бы у меня есть выбор.       — Но ведь он есть! Если вы с Эйгоном оба не заинтересованы в Железном троне, то можете просто от него отказаться…       — Не говори ерунды, Висенья, никто не позволит нам этого сделать.       — Почему?       — Я ведь тебе уже говорила, наши желания не важны. Всё будет так, как решит наш дедушка.       — А не слишком ли много ваш дедушка на себя берёт?! — Висенья раздраженно поднялась с дивана, — Кем он вообще себя возомнил, раз смеет решать за других, как им нужно жить?! Почему вся семья должна страдать из-за неуемных амбиций этого старика?       — Что на тебя нашло? — удивленная такой резкой сменой поведения у собеседницы, поинтересовалась Хелейна.       — Ничего. Просто меня бесит роль бесправной пешки. Сегодня меня одарили властью, однако, воспользоваться ей я всё равно не могу. А может мне дали её только для вида, а на деле я лишь чья-то марионетка, которую умело дергают за ниточки?       Кузина молчала, очевидно, она просто не знала, как это прокомментировать.       — Я всегда хотела быть сильной, как моя тезка, — уткнувшись лицом в ладони, бессильно произнесла Висенья, — И вот сейчас стою и задаюсь вопросом: «Как бы на моём месте, поступила та Висенья Таргариен?». Эта великая женщина ни за что и никому не позволила бы собой манипулировать. Особенно мужчинам. Особенно таким бесчестным, как Отто Хайтауэр, — девушка отняла руки от лица и гневно предположила — Она бы точно плюнула ему в лицо, посмей он выдвигать ей какие-то условия. А за попытку шантажа, и вовсе снесла бы ему голову Темной сестрой, не раздумывая. А что сделала я?! Как глупая дурочка, повелась на все манипуляции, и согласилась на все его предложения, без особых возражений. Утром я думала, что поступаю правильно, но теперь, чем больше я об этом думаю, тем больше внутри меня зреют сомнения…       — Утром ты действительно держалась очень уверено. В отличие от Эйгона, который стоял и плакал как маленький, ты приняла новый титул и обязанности с достоинством, хотя совсем и не была готова к такой ответственности. Я даже невольно восхитилась и позавидовала твоей выдержке. Да и многие другие лорды тебя за это зауважали. Поэтому зря ты в себе сомневаешься. Ты тоже сильная, ни чуть не хуже своей тёзки. Уверена, на первом заседании Совета, ты всех там по струнке построишь, ещё покруче своей бабушки.       — Ну это ты конечно загнула! — отмахнулась от неё Висенья, однако, слова кузины всё же придали ей решимости. Выходит, она не посрамила своё великое имя и ещё есть шанс всё исправить.       Завершив беседу, девушка решила вернуться в свою комнату, чтобы ещё раз как следует всё обдумать. Однако, побыть одной и порефлексировать ей не дали. Королева прислала к ней служанок, чтобы те сняли мерки для подвенечного платья. А потом они ещё целый час выбирали к нему подходящую ткань и фасон. В итоге сошлись на том, что сатиновое платье будет без рукавов, но с пышной юбкой.       — А вы успеете сшить его до завтра? — полюбопытствовала у них Висенья, когда заказ был утверждён.       — Если работать всю ночь, то вполне.       — Всю ночь? Ну уж нет! Не нужно ради этого так переутруждаться. Завтрашняя свадьба всё равно только формальность, поэтому выйду замуж в том, что есть.       В ответ на её слова, служанки удивленно переглянулись.       — Мы не думаем, что её Высочество королева это одобрит.       В отличие от многих представителей своей великой династии, Висенья Таргариен, вторая своего имени, никогда не славилась непокорным нравом, однако, понимание того, что все здесь послушно пляшут под дудку королевы, заставило её взбунтоваться.       — Какая разница на её мнение? — раздраженно спросила девушка, — Это моя свадьба, а не её. Вот захочу, и вообще приду на церемонию в мешке из-под картошки.       «А захочу, и вовсе не приду!», — мысленно добавила Висенья, но в слух естественно, этого говорить не стала.       Служанки же, очевидно списав её слова на обычные капризы, не стали никак их комментировать, а попрощавшись, ушли выполнять порученную королевой работу.       Висенья наконец осталось наедине со своими мыслями, и начала нервно мерить шагами комнату, прокручивая в голове весь сегодняшний день. Конечно, иметь свободу выбора — это хорошо. Только вот что с ней делать, с этой свободой? Как из представленных вариантов выбрать тот, который будет правильным?       «Может быть, в таком случае, вообще ничего не выбирать, а просто сбежать куда подальше, как предлагал Эйгон? — подойдя к окну, задумалась над этой идеей девушка, — Снова вернуться в родной Пентос, и жить там как раньше, счастливо…»       О, сколько раз Висенья с тоской думала о доме, что остался по ту сторону моря. Конечно она знала, что то поместье, где она провела всё своё детство, никогда не принадлежало их семье, и было в найме. Наверняка там уже давно жили другие люди и уже другие дети разрисовывали мелками стены в детской. Но каков же сильный был соблазн, оседлать Лунную Плясунью, перелететь море, и хотя бы с высоты посмотреть на родные стены. Однако, война на Ступенях и вероятность расстроить своим поступком бабушку, останавливали девушку от этого рискованного шага.       «Война на Ступенях успешно завершилась, а в Вестеросе вот-вот начнется. Может быть уехать за Узкое море, это и есть самый оптимальный для меня вариант? Но как же бабушка? Разве я могу её бросить? Она и так потеряла двух своих детей. Если её покинет и внучка, это разобьёт ей сердце. Уговорить её уехать, тоже не получится. Она как и дедушка, верна девизу: «Если корабль идёт ко дну, то и капитан вместе с ним». Дрифтмарк она не оставит. Что же делать?», — добавившийся третий вариант, совсем не облегчил ей муки выбора, а наоборот принёс только лишнюю головную боль.       Висенья просидела до самых сумерек, но что ей делать, так не решила. А меж тем, наступило время идти на ужин. К дверям зала, она подошла почти одновременно с Эймондом. Принц галантно открыл дверь перед своей суженой, пропуская её вперёд. Остальные члены его семьи ещё не подошли, внутри были только слуги, которые уже накрыли на стол.       Девушка села на своё привычное место, и к её удивлению, Эймонд сел рядом с ней.       — Ты же обычно сидишь рядом со своей матерью, — прокомментировала его странный поступок Висенья.       — Завтра мы станем мужем и женой, нужно привыкать сидеть вместе, — объяснил Эймонд, — К тому же, мне хочется быть ближе к тебе.       Висенья вымученно ему улыбнулась и нервно заёрзала на стуле, чувствуя крайнюю степень неловкости.       — Дай мне, пожалуйста, свою руку, — видимо решив окончательно её добить, попросил принц.       — Зачем это?       Заметив, что девушка напряглась после его просьбы, он попытался успокоить её шуткой.       — Не волнуйся, я тебя не укушу, — а следом ещё и заверил, — Даю слово.       Висенья всё таки протянула кузену свою руку, мысленно молясь о том, чтобы он не стал её целовать или делать что-нибудь ещё в этом духе. Умереть от смущения — это было последнее, что она сегодня планировала. Однако, зря она себя накручивала, ничего «ужасного» не произошло. Эймонд просто надел на запястье девушки серебряный браслет, украшенный сапфировыми кабошонами.       — Я планировал подарить его завтра, перед свадьбой… — застегнув застёжку на браслете, пояснил принц, — …но потом подумал, и решил сделать это сейчас, — полюбовавшись тем, как он смотрится на её руке, юноша спросил, — Нравится?       Украшение было изысканным и наверняка безумно дорогим. Но больше всего поражали сами камни, они были синими, как волны моря в ясный день.       — Это просто потрясающе… — только и смогла вымолвить девушка, зачарованно наблюдая за тем, как красиво они переливаются в свете свечей.       — Рад, что тебе нравится.       — Спасибо, Эймонд, — поблагодарила его девушка. Однако, по взгляду юноши на её губы, она поняла, что он ожидает от неё совсем иного рода благодарность.       «Он хочет, чтобы я снова его поцеловала… — от этой мысли, Висенья мигом покраснела, — Всё же Эймонд себе не изменяет: сделал хорошее дело и ждёт за это похвалу, как хороший мальчик. Получается, я должна его вознаградить…»       Но сделать она ничего не успела, потому что дверь распахнулась, и в зал вошла Хелейна.       — А где Эйгон? — заметив, что она пришла одна, смущение Висеньи мгновенно сменилось беспокойством.       — Я за ним заходила, но меня к нему даже не пустили. Охрана сказала, что ужин ему принесут в покои, — присаживаясь за стол, пояснила кузина.       — Даже тебя не пустили?! Вот же ж… — от такой вопиющей несправедливости гнев внутри начал закипать подобно воде поставленной на огонь. Висенья повернулась к Эймонду, и попросила, — Пожалуйста, сходи и разберись с этим. Ты ведь можешь повлиять на охрану, прикажи им отпустить Эйгона.       — И с чего бы мне это делать? — ещё пару мгновений назад, юноша выглядел таким милым, а тут вдруг резко стал злым и раздражительным. Однако, Висенья не стала разбираться в причинах подобного поведения, а продолжила настаивать на своём.       — С того, что они несправедливо обходятся с твоим старшим братом! Нас с Хелейной они не слушают, но может тебя…       Принц с чувством ударил кулаком по столу, мгновенно пресекая её речь. Кажется, он больше не мог или не хотел себя сдерживать, поэтому глядя в глаза невесте, злобно выпалил:       — А знаешь, что действительно несправедливо? Я изучаю историю и философию, упражняюсь с мечом, и летаю на самом большом драконе. Однако, королём завтра станет этот бесполезный прожигатель жизни, которому совершенно плевать на своё право первородства. Он не умеет ничего, кроме пить, трахаться, и плакаться на свою жизнь. Но все с ним носятся, как курица с яйцом. И даже ты! Чтобы я не делал, как бы сильно не старался заслужить твоё расположение, все твои мысли всё равно занимает только он. Ну и где здесь справедливость?       — Так ты хочешь быть королём? — пристыженно спросила Висенья. Она видела, мелькнувшее в его взгляде разочарование, что из всей его откровенной речи, она выделила только это, однако, Эймонд всё равно ей ответил.       — Я хочу чтобы меня замечали и любили, и чтобы мои старания были вознаграждены по достоинству. Если Железный трон мне всё это даст, то да, я хочу быть королём.       Неизвестно, как бы дальше продолжился этот разговор, но в зал вошли королева и Десница, поэтому ребятам пришлось замолчать и сесть прямо. Помолившись, они приступили к ужину. Однако, в воздухе продолжала царить напряженная атмосфера.       — А где Эйгон? — глядя на пустующий стул рядом с задумчивой Хелейной, поинтересовался Отто Хайтауэр.       — Ему немного нездоровится, — соврала королева, — Поужинает у себя в комнате.       — Может быть прислать к нему мейстера? — только было Висенья приятно удивилась, что Десница действительно беспокоится о своём внуке, как мужчина тут же её разочаровал, — К завтрашней церемонии он должен быть здоров. Или по крайней мере, выглядеть таковым.       — Будет, — заверила его Алисента, — Там ничего серьёзного, просто нервы.       «Ах ты стерва! — мысленно выругалась Висенья, комкая в руках салфетку, — С виду такая приличная, набожная женщина, а на поверку оказалась змеюкой подколодной. Вот уж правда говорят, всё познаётся в сравнении. Раньше я считала плохой Рейниру, но она хотя бы хорошая мать, и искренне любит своих сыновей. И даже ко мне, к чужому ребенку, она всегда относилась хорошо. Даже когда я ей необоснованно грубила и пару раз исподтишка испортила её вещи, она всё равно не ругалась. Боги! Какой же глупой я была!»       Далее королева и Десница начали обсуждать завтрашнюю церемонию коронации, и эти разговоры просто повергли девушку в шок. Ведь они обговаривали даже такие мелочи, как то, в какой мантии будет Эйгон, и какую корону и меч ему дать, чтобы произвести нужное впечатление на людей.       «Они к нему как к бездушной кукле относятся, им совершенно плевать на его чувства. Теперь понятно, почему он так не хочет становится королём. Ибо, какой в этом смысл, если ему всё равно не дадут принимать решения самостоятельно. Всё, что происходит под сводами этого дворца, неправильно и мерзко. Сир Каргилл был прав, в этих людях нет ничего святого. Нужно бежать отсюда как можно скорее…» — и хотя Висенья сегодня почти ничего не ела, кроме сладостей, после услышанного, она с отвращением отодвинула от себя тарелку, осознав, что теперь ей кусок в горло не полезет.       Благо, Десница и Королева были слишком увлечены обсуждениями, поэтому на её маленький протест внимания не обратили. Висенья была им даже благодарна, что они не стали поднимать тему завтрашней свадьбы, ведь если бы они это сделали, то она, как и Эймонд, не сдержалась бы, и высказала им всё, что думает.       Взглянув на принца, девушка заметила, что он был напряженный, как натянутая струна. Казалось, только тронь, и взорвется. Хелейна же напротив, снова ушла в себя и мысленно была далеко не здесь.       Дождавшись окончание ужина, Висенья поспешно направилась к выходу. Однако, Эймонд опередил её, пронесясь мимо как метеор. Ей даже стало интересно, куда это он так спешит.       — Пошёл на тренировочную площадку, срывать свою злость на манекенах, — словно прочитав её мысли, пояснила шедшая позади Хелейна, — Он всегда так делает, когда его одолевают сильные негативные эмоции.       — Пусть уж лучше бьёт манекены, чем людей, — вспоминая то, как он срывал свою злость на Джейсе, прокомментировала Висенья.       — Ты не хочешь пойти и поговорить с ним? — спросила кузина, когда они вместе вышли в коридор, — Попытайся его успокоить как-нибудь по другому. Мне кажется, он отчаянно нуждается в словах твоей поддержки.       — А может лучше ты?       — Я? Но ведь это ты его невеста.       — А ты его сестра.       — Эймонд ждёт, что к нему придешь ты. Кажется, ты действительно ему не безразлична… — от понимания этого, Хелейна немного погрустнела.       — Мы оба сейчас на эмоциях, и скорее поссоримся, чем я его успокою. Для всех будет лучше, если с ним поговоришь ты. Да и вообще… — она взяла кузину под руку и заговорчески прошептала, — Тебе ведь нравится быть с ним наедине. И вот вам прекрасная возможность поговорить по душам. Не упускай её.       После ещё парочки доводов, ей всё-таки удалось убедить Хелейну пойти к Эймонду. Гладя на удаляющуюся фигуру кузины, Висенья подумала:       «Действуй, сестра, попытай своё счастье с принцем, а я же сегодня испытаю свою удачу…», — полная решимости, девушка вернулась в свою комнату и стала дожидаться полуночи.