***
Антон внимательно вслушивается в слова Арсения, блуждая глазами по его телу, отмечая для себя, что стал все чаще это делать. Он просто не может заставить себя отвести взгляд. И даже ему непонятно, хочет ли он насладиться красотой и стройностью лучшего друга или же боится, что однажды сможет потерять такую привилегию, а после эти черты выветрятся и он уже не сможет их вспомнить. Бред, в век современных технологий, но страх не уходит. Он вообще начинает приходить все чаще и оставаться подольше. Так, когда у них в разговоре с Арсением наступает пауза, Антон не чувствует себя довольным и счастливым. Тишина больше не дарит покой. Она всегда позволяла чувствовать себя важным, показывать, что он нужен даже в моменты, когда слова не нужны. Но сейчас, его мозг кричит, а мысли горят. Что если однажды он просто не сможет больше ничего сказать? Не будет обладать таким правом, а нужных слов просто не будет. Так что он пытается говорить, спрашивает, как дела, просит поделиться новостями о Семёне, сглатывая ком в горле и убирая надежду куда подальше при каждом счастливом вздохе друга. Арсений счастлив, это глупо отрицать, и Антон не может не радоваться, он обожает эту улыбку, то, как с восхищением расширяются глаза парня, и весь он словно уходит в мысли и мечты, покидая существующую реальность. Ему нравится, как парень светится, и если причина в этом — Семён, то он достоин уважения только из-за этого. Никаких других причин для уважения Антон не нашёл, сколько бы он не вслушивался в слова Арса, все, что рисует ему воображение, это напыщенного петуха-зазнайку, который любил только себя и не видит дальше своего носа. Разве такого достоин был Арсений? Нет. Антон знал точно. Арсению, человеку, которому из-за своей мечтательности и невнимательности могло прийти в голову забыть про завтрак, обед и ужин, нужен был кто-то, кто мог бы о нем позаботиться и вовремя дать лёгкую оплеуху, направив. Что уж там, даже Антону нужен был такой человек, и они часто становились ими друг для друга, а теперь… Теперь Антон чувствовал себя лишним.***
— Мы поцеловались! — Антон сглатывает, не отводя взгляд от доски, он немного опоздал, а переполненный эмоциями Арсений никогда не умел держать язык за зубами. Почему-то русский язык вдруг становится таким интересным. — Тебе понравилось? — или что там должны спрашивать адекватные друзья? — Конечно, мне понравилось, Антон, — восклицает парень, привлекая к себе внимание одноклассников, которым чужие разговоры явно нравились больше занудного бубнежа учительницы. — Романтично было? — Антону хочется исчезнуть с этой планеты, он не думал, что все произойдёт так скоро, хотя догадывался, что произойдёт, он не глуп. Только вот свой мозг к такому подготовить не успел, идиот. — Нет, но я думаю, что, когда будет поцелуй в губы, будет очень романтично! — мечтательно шепчет Арсений. Антон резко поворачивается к нему всем корпусом, не зная, злиться ему или радоваться. — А этот? — Этот был в щеку, я что, не сказал? — удивляется Арсений, который в порыве эмоций опустил несколько незначительных деталей. — Нет, Арс, — выдыхает Антон, вновь сосредотачиваясь на уроке, может чего интересного узнает.***
— Мы решили встречаться, — вилка падает из рук Антона, и он удивлённо приподнимает бровь. — А до этого вы что делали? — ему казалось, что эта пара в отношениях чуть ли с дня знакомства, и был немного в шоке от того, что нет. — Ты называл его своим парнем, я точно помню. — Он ещё и день вспомнить может, у него тогда чуть сердечный приступ не случился, он запоминает такие моменты своей жизни. — Ну да, я это делал, но только в своей голове, — поясняет Арсений таким тоном, будто Антон не понимает чего-то очевидного, и постукивает себя по виску. — И что изменилось? — приподнимает бровь Антон. — То, что это официально, мы вчера поговорили и теперь встречаемся, — поясняет Арсений, а у самого лицо скоро от улыбки треснет. Так что Антон натягивает на себя что-то подобное ухмылки, чему немного помогает смешное лицо парня напротив и сердечно поздравляет его. Всё же Арс этого заслужил. *** Последнюю неделю Антон чувствует, что что-то не так. Но что именно — понять не может. Он смотрит на своего друга, но тот блеск в глазах, который всегда выделял его из толпы, словно бы поблек, перестал сиять и дарить тепло, стал более холодным, печальным даже. И это тревожит. Арсений все так же говорит, как он счастлив, но Антон больше не знает, может ли ему верить, действительно ли правда стоит за его словами. Он хочет поговорить об этом, но нужных слов не находит, да и не придумал ли он себе это сам? Утро кажется абсолютно таким же, как и другие, Антон заходит в класс посередине урока, решив, что тёплый завтрак и хорошее настроение в течение дня гораздо важнее пунктуальности. Так что он шлёт нормы морали и появляется, когда до конца первого урока осталось десять минут. И тут же замирает от неожиданности, когда взгляд привычно не цепляется за тёмную макушку и осуждающие глаза. — О, Шастун, а чего друга своего не привёл? — ехидно интересуется явно злая Таисия Кирилловна, выписывая химические уравнения на доске, в то время как весь класс инстинктивно прижимает головы поближе к парте, не желая случайно попасть под ярость преподавательницы. — Нет, друг плохо себя чувствует сегодня, — автоматически отвечает Антон, не желая подставлять друга, и присаживается на свободное место рядом с Димой, тут же зарываясь носом в телефон, проверяя сообщения. «Всё хорошо, сегодня дела, не смог прийти :)» гласит сообщение в вк, которое спешащий Антон не заметил, да и не понял бы наверняка. Это что там за дела у него, о которых лучшему другу знать не надо?! Антон чувствует, как ещё сильнее портится его настроение, а беспокойство омывает талой водой. Дима толкает его локтем в бок, показывая открытый «дурак онлайн», как бы предлагая, а он бы и рад согласиться, только вот… — Шастун, к доске, или что, думаешь, пришёл и я тебя не спрошу? — складывает руки на груди Таисия, заставляя Антона проглотить все матные слова, не дав им прорваться и тяжело подняться на пути к двойке. Это точно химия, а не китайский?***
— Арс реально заболел? Никогда не видел, чтобы он пропускал, я думал, он робот, — спрашивает Дима, когда наконец выползает из огромной очереди в буфет. — Я не знаю, где он, — пыхтит Антон, агрессивно жуя гречку. — Спроси у Семёна, он то точно знает. — Да, Семён, не нравится он мне, — отвечает Дима, грея руки об чашку чая. — Почему? — не понимает Антон. — Потому что я шипперил тебя с Арсом чуть ли не с восьмого класса. — у Антона екает сердце, именно в этом возрасте он понял, что влюблен в друга. Оказывается, Дима довольно хорошо умеет читать людей, нужно записать это на будущее. — Фанфики писал? — посмеивается Антон, прихлебывая чаем. — Руки не дошли, а теперь, что не напишешь, одно стекло выйдет, — жалуется Дима так, будто Антон может что-то изменить. Хотелось бы. — Ну ебни Семёна там и сведи нас, — подначивает Антон, должен же он быть счастливым хоть где-то. Фанфик не такое плохое решение. — Хороший план, — кивает Дима, соглашаясь. — Хороший, да.***
Ночь сегодня такая же, как и все до этого: без сна и спокойствия. Антон слушает какой-то подкаст, но не слышит слов, его голова заполнена болью. Он думает, действительно ли стал таким ненужным, что его лучший друг не посчитал важным просто сказать, куда направляется, а затем решил, что лучшей идеей будет не брать трубку. Антон чувствует одиночество. Слова замирают, и Антон слышит музыку звонка, играющую с тумбочки. Он поворачивается на бок, приподнимаясь на локтях и не смотря на номер, нажимает принять вызов. — Антоша, здравствуй, — приветствует мама Арсения, и Антон протирает глаза от слез, которые до этого не замечал. — Здравствуйте, Светлана, — он уже давно не называл её по отчеству. — Чего вы там заигрались совсем, знаю же, что не спите, а Арсений трубку не берет, позови, пожалуйста, — и вот тогда Антон действительно приходит в себя, полностью садясь в постели. Она думает, что Арс здесь? И как часто она это делает? Боже, что ему сказать?! Как же он это ненавидит! — Нет, знаете, он спит, неделя была тяжёлой, мы рано вырубились, — говорит Антон, молясь всем богам этого мира, чтобы его дрожащий голос был хоть немного правдоподобным. — Ой, ну хорошо, — видимо, верит женщина. — Я скажу ему утром, он сразу же позвонит, — убеждает он её вдогонку. — Хорошо, Антош, спи тогда, сладких снов, — прощается та. — И вам, — он вслушивается в звонкие гудки и тут же набирает въевшийся в кожу номер. — Да? — Антон слышит тихий, знакомый голос в трубке. — Арс, скажи мне, дорогой, почему твоя мама спрашивает меня о том, почему ты не берёшь трубку? Ты ведь у меня ночуешь, конспиратор хренов. Ты же знаешь, я ненавижу ей врать! — кричит Антон, вся тревога уходит у него в этот крик. — Антон, — его голос хриплый и слабый, Антон готов поставить все свои деньги на то, что тот плакал. — Что случилось? — Ты сможешь меня забрать? — и это так отчаянно звучит, что Антон не может ответить ничего другого, кроме как: — Где ты?***
Антон экстренно перебирает все доступные ему варианты того, как добраться до Арсения, который умотал аж загород. Самым очевидным кажется такси, но это остаётся на крайний случай, так как ему придётся потратить большую часть своих накоплений для такой поездки, да и найти такого таксиста в два часа ночи довольно сложно. У его мамы есть машина, но Антон не чувствовал, что сможет сам проехать такой длинный путь, его навигатор, конечно, уже скачивает весь маршрут, но даже с этим он знает, что квалификации у него маловато. Тогда осталось только одно. — Мама, мне срочно нужна твоя помощь, — Антон распахивает дверь, клацая по выключателю и наблюдая за тем, как женщина подскакивает на кровати, не ожидая такого резкого пробуждения. — Что? Антон, ты с ума сошёл? — бросает она в него подушку, когда видит, какой час показывают настенные часы. — Нет, я абсолютно серьёзен. Помнишь, ты говорила, что хочешь исправить наши отношения? Самое время стать хорошей матерью, — заключает Антон, вкладывая в свой голос всю уверенность мира. Это должно сработать! — И что я должна сделать, как хорошая мать в два часа ночи? — скептически спрашивает та. — Помочь мне забрать Арсения, он загородом, ему нужна наша помощь. — Не помню, чтобы в список хороших качеств матери был включён пункт спасать каких-то Арсениев, — отмахивается женщина, пытаясь вновь лечь, но Антон сбрасывает её одеяло на пол. — Может быть, в всеобщем списке такого нет, но в моём это стоит на первом месте! — он смотрит ей прямо в глаза не отрываясь. — Ладно, — сдаётся та, проиграв эту битву, — и Антону откровенно плевать, что он играет на чужих чувствах, за все эти годы это чуть ли не первый раз, когда его мать делает что-то ради него. Его совесть чиста.***
Они собираются быстро, в основном за счёт Антона, который из-за всех сил торопит маму, не желая заставлять Арсения ждать ни на секунду дольше, если он может это исправить. Дороги довольно свободны, и пробок, как таковых, уже нет, поэтому они мчат на всех порах и добираются где-то за час, хотя днем это могло превратиться в три. Мать причитает весь путь, поглядывая на Антона недовольным взглядом и показушно зевая. Парню все равно. — Почему это не могли сделать его родители? — спрашивает она в какой-то момент. — Потому что сегодня он ночует у меня, — заявляет Антон и по его более хмурому, чем всегда, лицу, становятся понятно, что переспрашивать не нужно. Когда они наконец достигают точки назначения, Антон выскакивает из машины, видя огромную толпу людей и мгновенно теряясь в ней. Без всяких разумных мыслей он ныряет в неё, благо из-за роста он может рассмотреть всех с более высокой позиции. Но как найти Арсения? Где бы он сейчас хотел быть? Антон выбирается из толпы и обходит её по своеобразной кромке, когда видит Арса. Тот сидит на чем-то напоминающем кучку вещей и дрожит. Как же Антону хочется верить, что от холода. — Арс, — он бросается к другу, на полной скорости заключая его в объятья. — Антон, — его обнимают в ответ, прижимаясь лицом к шее. — Я думал, ты не придёшь. — Я бы никогда тебя не бросил, — Антон заглядывает в заплаканные глаза и вытирает кончиками пальцев чужие слезы, желая, чтобы те исчезли. — Ты такой хороший, — скулит Арсений, слезы начинают течь быстрее. — Спасибо. — Тебе не нужно меня благодарить, иначе, какой из меня друг? — улыбается Антон, возобновляя объятья и потирая руками чужую спину. — Как ты добрался? — теперь голос Арсения становится расслабленным, даже сонным, он легко расслабляется в чужих знакомых руках. — Мать немного поэксплуатировал, давно хотел это сделать, — хихикает Антон и слышит смех в ответ. — Прости, что вырвал. — Перестань извиняться и поехали лучше домой, нас ждёт тёплая постель. — Только если с тобой, — Антон улыбается. Да, он не против.