***
Когда наступил день отъезда друзей Чонгука, последний с самого утра посвятил им время, потому что Чимин буквально выгонял его из своих покоев, чтобы альфа не был так на нем зациклен и как бы ему самому не понадобились успокоительные снадобья. Чонгук сводил друзей в конюшню, показал им красавца Рейгана, который горделивой походкой шел по манежу, пока Гук управлял им, сидя верхом. Донмин, Джихо и Рейн позавидовали, потому что такого бравого скакуна днем с огнем не сыщешь, это очень дорогая порода лошадей, с которыми можно пройти не один бой. Ыну, Азуми, Эри и Юки с яркими улыбками наблюдали за тем, как замечательно Чонгук смотрится в седле, когда его белая рубашка становится объемнее на ветру, а черные волосы красиво развеваются. Чонгук спрыгивает с седла, снимает кожаные перчатки, улыбаясь во все зубы, когда слышит комплименты в сторону Рейгана от приятелей. Также он замечает Чимина, который наблюдал за ним с балкона, и машет ему рукой. Когда они идут во дворец, чтобы пообедать вместе, Азуми тихонько подходит к Чонгуку и просит устроить ему встречу с Его величеством. Тут это слышит его супруг Джихо и одергивает омегу. — Что тебе понадобилось от Его величества? — Ничего-ничего, дорогой, просто хотел познакомиться с ним получше. — И правда, Джихо, что плохого в том, если наши омеги немного пообщаются? — встревает Чонгук, вытирая пот со лба. День сегодня довольно жаркий. Джихо недобро смотрит на своего омегу, потом на Гука и всё же дает разрешение. Азуми чмокает мужа в щеку, затем выслушивает наставления Чонгука, как себя вести с королем и когда он сможет с ним поговорить. И то, если Чимин сам не будет против этого разговора. Чимин согласился выслушать Азуми после обеда. Сегодня король сидел вместе с друзьями Чонгука за одним столом, ел и пил вместе с ними, участвуя в оживленной беседе. Гостям очень понравился местный колорит, пряности, специи, запахи фруктов и овощей, обилие шелковых тканей и драгоценностей кружили голову. Летом Полиандрия превращалась в поистине райское место. Единственное, что их смущало, так это то, что здесь правили омеги и только их слово имело вес. Но если закрыть на это глаза, то можно влюбиться в эту удивительную и богатую страну. Когда все стали расходиться, Чонгук поцеловал руку Чимина у всех на глазах, не стесняясь показать своё особое отношение к нему. Чимин и Азуми остались одни в обеденной комнате, прислуга забрала грязные тарелки и вышла за двери. Омега Азуми нервничал, он сжимал руками салфетку на коленях, но потом всё же начал говорить. — Ваше величество, благодарю вас, что согласились уделить мне немного времени. Мы с ребятами осмотрели окрестности Аргоса, я поражен красотой вашей страны, а также её законами. Здесь омеги могут иметь образование в любом ремесле, иметь собственные средства, дом, скот и даже альф. Я всегда мечтал о том, чтобы вырываться из родного гнезда, из-под гнета своего властного отца, но тот быстро выдал меня замуж за Джихо ещё в юном возрасте. — Ты несчастлив с ним? — Чимин нахмурился, сложив руки в замок. Он сидел на стуле, сложив нога на ногу, и внимательно слушал омегу. Азуми покачал головой в стороны: — Я не люблю его. Он относится ко мне неплохо, в отличие от других альф в Орлеане, где считается нормальным бить омег, чтобы слушался. У нас нет детей, мы живем как будто в разных мирах. И я подозреваю, что он изменяет мне. Чимин всё ещё сидел с каменным лицом. Азуми тем временем продолжал. — Ваше величество, я бы хотел переехать в Полиандрию и строить свою жизнь так, как хочу я. Всю жизнь за меня всё решали, даже во что мне одеваться и где жить, а здесь я могу принадлежать самому себе. — Азуми, послушай меня, — Чимин вздохнул и внимательно посмотрел на собеседника. — Омеги в Полиандрии свободные, но они привыкли быть сильными с самого рождения. Их с детства учат полагаться только на свои силы. Не обижайся, но омеги Орлеана намного слабее, им привычнее мириться с судьбой, слушаться своего альфу, который полностью несет за них ответственность. — Я это понимаю, ваше величество. — А ещё, я не могу тебя приютить потому, что ты замужем. Если бы ты был разведенным, то тебя бы приняли в приют для беглых омег из других стран. Однако, мы не можем подбрасывать поленья в огонь вражды, где Полиандрия не в силах менять законы Орлеана, если только он не принадлежит ей целиком и полностью. Если у тебя хватит сил развестись с мужем и переехать в Полиандрию, то пожалуйста, двери для тебя всегда открыты. — Но я же не смогу… — Если не сможешь, то тебе незачем выбираться из-под крыла своего мужа. — Я понял, ваше величество, — плечи Азуми опустились, а взор потупился в пол. — Простите, что побеспокоил вас. Омеги поднимаются со своих мест, Чимин провожает его, похлопывая по плечу. Они выходят в коридор, где их ждут обеспокоенные мужья, но видя, что всё вполне нормально, веселее оповещают, что вещи уже погружены в кареты. Чимин и Чонгук, держась за руки, выходят на улицу, чтобы проводить гостей в добрый путь. Сокджин тоже выходит, чтобы поддержать уезжающих. Он успел пообщаться с каждым из них и понять, что политика Орлеана ему совсем не по вкусу. Пока все были заняты проводами, Донмин подходит к Сокджину и незаметно протягивает ему конверт. — Ваше высочество, простите за дерзость, но отец Чонгука, Ким Намджун просил передать вам письмо. Оно запечатано, можете не волноваться. Сокджин с удивлением в глазах забирает конверт и прячет его во внутреннем кармане персикового пиджака. — Господин Ким много говорил о вас, он мечтает снова вас увидеть. Пожалуйста, ответьте на его письмо, иначе он снова сделает из меня гонца, а у меня офицерское звание и свои обязанности перед родиной. Сокджин усмехается, сверкает хитрыми глазками, сказав, что может быть и ответит альфе. Намджун тоже ему понравился, но вслух он этого не произносит.***
Время шло, лето продолжалось, природа била ключом, награждая дивными плодами за упорную работу. Солнце слепило глаза, жаркие дни сменялись на дождливые ночи, и лишь иногда ветерок дул сквозь зашторенные окна. Таким обычным летним днем уже второй час шло заседание Совета, где обсуждались как внутригосударственные дела, так и внешняя политика. Казначей заканчивает зачитывать отчет и садится на свое место, следом за ним берет слово сэр Николас. — Ваше величество, хотелось бы обсудить момент, когда вы приглашали в Аргос друзей Его высочества Чон Чонгука. Многие были недовольны, ведь уроженцы вражеской территории неохотно допускаются на наши земли, мы корабли разворачиваем, если по документам есть неточности, а тут офицеры, имеющие не последнее место в Орлеане. — Мы не ведем с ними открытую войну, — напоминает Чимин, сидя во главе стола. Он сидел в белой свободной рубашке, черных брюках и туфлях. Сегодня было жарко, а беременному омеге некомфортно. — Да, ваше величество, но такие поступки недопустимы. — Я согласен с Его сиятельством, ваше величество, — говорит другой министр. — Не стоит провоцировать знать, которая считает, что Чон Чонгук до сих пор представляет угрозу для всей династии. И меня крайне беспокоит то, что говорят люди о нашем правителе вне дворца. Одно то, что вы привязаны лишь к одному мужчине, порождает великое множество грязных сплетен. Гарем преисполнен печали. Альфы, душой и телом преданные нашему повелителю, даже лица его не видят. Если так пойдет и дальше, в гареме бунт вспыхнет. — Ваше сиятельство, вы заблуждаетесь… — начали спорить другие. — Хватит, — прерывает их Чимин, потерев висок подушечкой пальца. — Чонгук мой законный супруг и отец будущего наследника Полиандрии, к чему слушать сплетни стервятников? А что насчет приезда его друзей, то я полностью осознавал последствия, когда разрешил им приехать. Глава безопасности дворца Хосок проследил за тем, чтобы те ни с кем подозрительным не общались и никакой секретной информации не увезли из стен дворца. У нас идет война с Алой Ордой, вот о чем надо думать, господа. Заместитель главнокомандующего армией, уехавшего на поле боя, зачитывает доклад: — Ваше величество, наша армия победила в битве при Белом Заливе, взяв две крепости разом и присоединив их к территории Полиандрии. Численность погибших солдат невелика, всё благодаря выбранной вами тактике, ваше величество. — Это хорошая новость, — улыбается Чимин, трогая свои пальцы с кольцами. — Но ваше величество, всех обеспокоила внезапная казнь бунтовщиков во главе с Генри Перфе. Он снабжал наших воинов всем необходимым ещё с начала весны, а теперь мы лишились такого обеспечения. На этой почве пошли волнения среди населения и в некоторых частях страны вспыхнули восстания. — Если будет выявлена реальная угроза, отправьте туда людей, чтобы подавить все восстания, а организаторов бунта на виселицу. Чимин говорил четко по делу без каких-либо эмоций, хоть и душа болела всякий раз, когда против него кто-то шел. Но такова участь всех правителей, всегда найдутся те, кому ты не мил. Далее пошли обсуждения того, где и как помогают выиграть в войне иностранные государства, входящие в созданную Чимином коалицию. Он сделал весьма верный ход, когда привлек на свою сторону союзников, чтобы собрать войска воедино и смело ударить Алую Орду по больному месту. — Ваше величество, пришло письмо из Кефалонии, — сообщает сэр Николас, выкладывая перед Чимином бумаги. — Сообщается, что король Ким Джон покинул этот мир, а его место на престоле занял его сын Ким Тэхён. Нынешний правитель сообщил, что все договоренности о войне против Алой Орды в силе, и он лично контролирует поставку оружия, провианта и солдат. Но традиции принуждают его заключить брак с альфой. Как известно, в Кефалонии такой же обряд, как и в Полиандрии. Бой Волков. Король Ким Тэхен просит вас об одолжении, чтобы провести Бой Волков в Аргосе, на том же поле, что и вы, ваше величество, когда-то обрели своего суженого. Слово за вами, ваше величество. Чимин берет в руки грамоту и бегает глазами по строкам, обдумывая всё вышесказанное. Ким Тэхён ему импонирует, он хорошо воспитан и у него железная хватка, из него может выйти неплохой король, однако та ситуация с Юнги насторожила Чимина. Тэхён не имеет права претендовать на его альфу, только если Чимин сам не разрешит, а тут ещё Бой Волков, где могут участвовать даже иностранцы. — Не проще ли провести Бой Волков в Карусе, столице Кефалонии? — Стадион в Карусе, который предназначался для такого масштабного мероприятия, обрушился. Знаете, материал стен уже совсем старый, требуется длительная реставрация, которая займет не один сезон. А выйти замуж новоиспеченному королю нужно уже сейчас. Чимин трогает свои губы, обдумывая. С одной стороны, он не хочет идти на уступки, но с другой, Кефалония очень важный союзник для Полиандрии, потерять её - как птице лишиться крыльев. Чимин задумчиво трогает свой выпуклый живот сквозь рубашку, а потом согласно кивает. — Хорошо. Поступим вот как. Пусть Ким Тэхен собирается со всей своей свитой в Аргос, я поговорю с ним, и мы решим, проведем мы Бой Волков здесь или же в другом месте. Нам нужны воины Кефалонии, я хочу быть уверенным, что Тэхен как и его отец, держит свое слово. — Мудрое решение, ваше величество. Сегодня же отправлю гонцов с письмом с приглашением в Аргос. На этом заседание было окончено. Чимин поднялся со своего места и пошел в обеденную комнату, потому что жутко проголодался. Там его уже ждал Чонгук, готовый кормить своих волчат вкусным супом из водорослей.***
Месяц спустя… Лето подходило к концу, но именно сейчас начиналась новая эпоха, новая глава в мировой истории, когда государствами начали править молодые омеги, вчерашние принцы и нынешние короли. В тронном зале торжественно встречали короля Кефалонии. Придворные, знать и министры при всём параде, в отутюженных брюках и белых воротничках, стоя в благородной позе, ожидали появления главного гостя сегодняшнего дня. Чимин сидел на троне, расставив руки на подлокотниках. Он был одет в темно-синий бархатный костюм, на плечах которого располагались алмазы, сапфиры и золотой аксельбант. Чонгук стоял рядом, сложив руки за спиной, и поглядывал на собравшихся, переговаривающихся друг с другом, людей. Наложники тоже были здесь в полном составе, их одели в отличительные брючные костюмы, с брошью в виде лотоса, как почетный знак альфы гарема. Юнги, что стоял рядом с Алексом и Оливером, как фаворит в первом ряду, учащенно дышал и всеми силами пытался скрыть свое волнение. Он постоянно поглядывал в сторону двери в томительном ожидании. — Именем Его королевского величества, — громко объявляет церемониймейстер, стоя по струнке около парадной, — король Кефалонии Ким Тэхён! Под звуки виолончели и скрипки в тронном зале появляются две наряженные фрейлины, а за ними по каменному полу шагает омега в пиджаке из плотной ткани, к плечам которого двумя брошами в виде тюльпана была прикреплена мантия, свисающая до сапог. На голове черноволосого молодого человека красовалась золотая корона с изумрудными вставками. Не говоря уже об остальных блестящих аксессуарах и макияже, Ким Тэхён выглядел шикарно, как самый настоящий король. Он шел уверенной походкой прямо к трону Чимина, одним своим взглядом давая понять всем присутствующим, что с ним шутки плохи и отныне он требует к себе ещё большего уважения. Всё его внимание было приковано к Чимину, поэтому Тэхён даже не заметил, как один альфа в ряду наложников не мог отвести от него взгляд. Следом за Тэхёном поспевал его фаворит, с которым он был здесь в последний раз. Похоже, омега по-прежнему с ним, но следом шли ещё десять альф из его гарема. Стража давно стояла настороже, всю процессию контролировал Хосок, стоя поодаль и поглядывая на всех собравшихся. Как только фрейлины короля расходятся в стороны, а Тэхён останавливается у лестницы, ведущей прямо к трону Чимина, последний улыбается под вмиг смолкающую музыку. — Приветствую вас, ваше величество! Соболезную вашей утрате, покойный король Ким Джон был выдающимся полководцем. Да пребудет он в раю. — Благодарю, ваше величество, — медленно кивает Тэхён. — Я преодолел долгий путь для того, чтобы заверить вас в том, что я буду продолжать дело своего папы и поддерживать дружественные отношения с Полиандрией в лице Вашего королевского величества. — Надеюсь, я и вы будем достойны наших покойных родителей, продолжив дружбу двух великих государств, — Чимин был осторожен в высказываниях, он всё ещё не до конца доверял Тэхёну, однако за всей его строгостью и собранностью он видел, что Ким хороший человек. — В знак вечной дружбы примите наши скромные дары. Тэхен дает знак своей фрейлине, а тот уже подает сигнал слугам, чтобы те вынесли три сундука, доверху наполненных золотой посудой и золотой монетой. Чимин окидывает подарки заинтересованным взглядом, а затем делает ответный жест. Стражники дворца выносят ларцы с редкими ещё не ограненными алмазами, но безумно дорогими. Такие водятся только в пещерах Полиандрии и нигде больше. После обмена подарками Чимин предлагает пройти ближе к балкону, где стоял длинный стол с бархатной скатертью. Чимин и Тэхён сели рядом и под звуки настоящей церемонии подписали договор о вечном мире между Полиандрией и Кефалонией. Данный документ был дополнительным приложением к основному договору, который ранее был подписан их папами, Уильямом и Джоном. После подписания и постановки печатей Чимин и Тэхён пожали друг другу руки под восторженные аплодисменты публики. Чуть позже церемония закончилась, все начали расходиться. Чимин предложил Тэхёну вместе отобедать в королевской столовой. Чонгук тоже было собрался, но камергеры доложили ему, что короли будут обедать вдвоем. Было досадно такое услышать, что после выстроенного между ними с Чимином доверия, тот до сих пор не допускает его до серьезных мероприятий. * Тэхен сидел с прямой осанкой за столом напротив Чимина и не спешил приступать к трапезе, пока слуги, кружившие вокруг них, подливали морс в бокалы. Фрейлины стояли вдоль стены, как и стражники в отдалении. Фаворитов и вообще альф сюда не пустили. Слуга-бета закончил с подачей первого блюда и отошел в сторону, склонив голову. — Ваше величество, если захотите попробовать наше вино из нового сорта винограда, то немедля скажите об этом, — говорит Чимин негромким голосом. — Благодарю, ваше величество. — К сожалению, я не смогу поддержать вас из-за своего положения. — Да, я заметил вашу беременность. Поздравляю! Должно быть, великое счастье носить ребенка под сердцем. Уголки губ Чимина приподнимаются, когда он невольно поглаживает свой выпуклый живот. Его малыш продолжал расти и добавлять ношу будущему папочке. Они приступили к трапезе и завели непринужденную беседу об искусстве. Тэхён обожал картины известных западных художников и увлеченно описывал их потрясающий стиль передачи красоты природы на холст. Традиционное мясо на гриле было очень вкусным, Чимин уже не отказывал себе в хотелках и ел всё, что пожелает. Лекари теперь не так сильно ограничивали его в еде, как раньше, потому как организм омеги привык к беременности и теперь требовалось есть как можно больше, чтобы чувствовать силы для вынашивания плода. Также на состояние здоровья Чимина положительно влияло каждодневное присутствие Чонгука, когда альфа гладил живот, обнимал и обволакивал омегу своим запахом. Пусть и Чимину нельзя было пить алкоголь, однако он мог каждый вечер утопать в запахе красного вина своего волка, словно купается в деревянной бочке. Даже сейчас Чимин чувствовал, как на нем плотно закрепился аромат альфьих феромонов. Всему виной не только Чонгук, но и беременность от него. — Ваше величество, я хотел поинтересоваться, — подает голос Тэхён, поднимая взгляд с тарелки. — Когда вы стали королем, куда делись наложники из гарема вашего папы? Чимин пожимает плечами, задумываясь: — По нашим правилам, альф почившего короля женят на одиноких омегах, ведь на альф из гарема всегда большой спрос, они хорошо обучены разным премудростям. У моего папы их было не так много, двое фаворитов погибли вместе с ним в пожаре. А вы как поступили с фаворитом вашего папы? Кажется, король Джон приезжал с одним… Салли, верно? Тэхен кивает: — Да. Салли многое вытерпел от моего папы, — аккуратно подбирает слова младший омега. — Я предложил ему жениться, либо уехать куда он только пожелает с полагающейся ему суммой, но он предпочел остаться во дворце. Он одного со мной возраста, многие сплетничают, что я сделаю его своим фаворитом, но Салли никогда не питал ко мне особых чувств, однако, он прекрасно знает, что я не поступаю с альфами так, как поступал мой папа. — Он приехал с вами? — Нет. Он служит придворным и присматривает за дворцом в мое отсутствие. Чимин качает головой, отпивая немного воды из стакана. Он полагал, что этот несчастный мальчик, которого водили на поводке перед всеми как зверушку, побежит из дворца, сверкая пятками, как только предоставится такая возможность, однако, обеспеченная жизнь в суровом дворце порой лучше, чем мнимая свобода без высокого происхождения, да ещё и в омежьем государстве. — Ваше величество, — обращается Чимин к собеседнику, с которым они продолжали разговаривать формально, — когда я получил от вас письмо с весьма пикантной просьбой, я был немного обескуражен. Тэхен сделал глоток клюквенного морса и глянул в сторону омеги, красотой и стержнем которого всегда восхищался. Он понял, к чему ведут эти речи, но молча выслушивал то, что хотел сказать ему Чимин. — Каждый омега, пожелавший выйти замуж за победителя Боя Волков, проводил состязания на своей территории. В истории ещё не было случая, чтобы король Кефалонии искал семейное счастье в Полиандрии. — Ваше величество, прошу, не говорите так, словно я отбираю у вас что-то очень ценное. Если вы беспокоитесь насчет участия полиандрийских альф, то смею вам напомнить, что в Бою Волков могут участвовать все альфы, даже из вражеских государств. Такова традиция. И в Бою Волков за вашу руку боролись, в том числе, альфы Кефалонии. Я лишь прошу дать мне стадион на время церемонии, а выбор участия стоит за альфами. — Вы претендуете на то, что принадлежит мне. От уверенного тона Чимина у Тэхёна оголились нервы. Он вел себя весьма сдержанно и достойно, но с каждым словом они всё ближе подходили к одной теме, которая была запретной даже для них. После недолгих раздумий Тэхён вскидывает подбородок: — Я претендую лишь на альфу, который победит в Бою Волков, а вот кто в этом будет участвовать, решит государственная комиссия Полиандрии, которой я полностью доверяю. Конечно же, не без помощи моих чиновников, что приехали вместе со мной. Чимин отвел взгляд в сторону и думал над сказанным, в то время как Тэхён приступил к десерту в виде яблочного пирога с корицей. Они умело обходили стороной ту ситуацию, которая возникла во время прошлого визита Тэхёна в Аргос. Не называли одно конкретное имя, которое, несомненно, у обоих вертелось на языке, но какие из них правители, если они не умеют говорить красиво и понятно только им двоим. — Мне нужны солдаты Кефалонии, — заявляет Чимин, устремив глаза на Тэхёна. Черноволосый омега вытирает губы салфеткой и бросает взгляд в окно: — Сколько? — он ожидал, что Чимин попросит что-то взамен. — Десять тысяч. Ким чуть не поперхнулся воздухом. Это довольно большое количество, как если бы взяли всё население одного города в Кефалонии. Чимин огласил свою цену, и было ясно, что это не прихоть, а необходимость для победы в войне против Алой Орды, с которой сейчас идут ожесточенные битвы. — Хорошо, — коротко кивает Тэхён. — Я дам вам десять тысяч солдат, и в скором времени они отправятся на заданные вами позиции. — Стадион Аргоса полностью в вашем распоряжении. — Благодарю за щедрость. А теперь я могу доесть этот чудный пирог? — Конечно, угощайтесь, — на лице появилась веселая улыбка оттого, что Тэхён попытался убрать напряжение между ними и разрядить обстановку. После обеда Чимин ещё раз жмет руку Тэхёну. Они обещают поддерживать друг друга в это непростое время, когда как на поле битвы, бывает, друзья становятся предателями. Сейчас Полиандрия и Кефалония нужны друг другу, поэтому Чимин и Тэхён должны быть ответственными и не поддаваться порывам своего настроения. * Тэхен идет по коридору в сопровождении своей свиты, чтобы, наконец, упасть на мягкую постель и хорошенько выспаться. Фаворит, которого звали Джулиан, поспевал рядом с королем и застенчиво намекал ему на то, чтобы скрасить эту ночь в выделенной для короля Кефалонии спальне. Но омега был глубоко погружен в свои мысли, пока не остановился, завидев в коридоре Юнги, который шел куда-то с другим альфой. Те остановились и низко поклонились королю. Тэхён молча смотрел в глаза Юнги, хотел так много с ним обсудить, рассказать о том, как мучался все эти долгие месяцы, думая лишь о крепких объятьях Мина и его прохладных губах. Но Юнги стойко выдерживает пытливый взгляд омеги и идет дальше, подгоняемый вторым наложником. Следующий раз, когда они снова увидели друг друга, это когда Чимин пригласил Тэхёна попить чаю на свежем воздухе. В дворцовом саду поставили резные диванчики с мягкими подушками, сверху от солнца их закрывал большой зонт. Чимин и Тэхён сидели на диванчике, остальные же сидели на подушках, что лежали на зеленой траве, за низкими столиками, накрытыми чаем со сладостями. Чонгук, в качестве исключения, сидел на скамье с мягкой обивкой рядом с супругом. Наложники и фрейлины расположились уровнем ниже и всё время поглядывали в сторону прекрасных омег, говоривших между собой. Юнги как фаворит, должен был сидеть подле короля и пить чай со всеми, что, собственно, он и делал, вот только поворачиваясь в сторону Чимина, он созерцал вовсе не его лик. Тэхен пару раз бросал на него осторожные взгляды, боясь, что все увидят подвох в их взаимных гляделках. Им всё ещё не удалось поговорить, то Тэхён был занят, то Юнги не рисковал, то просто не было подходящего момента. Сейчас же, при виде Джулиана, что сидел подле своего господина и подливал ему чай в чашку, хотелось громко прорычать: «Нам нужно срочно поговорить!». Волк внутри недовольно порыкивает, когда чует отвратительный запах феромонов Джулиана, который всячески пытается оставить их на Тэхёне. От омеги идет волшебный аромат спелой вишни, вызывая слюну скапливаться во рту. Этот запах Юнги снился по ночам, он почти забылся, притупился, но вот опять, его снова бросает в пучину чувств к этому омеге, который всем своим видом так и шепчет: «Ты меня теряешь, Юнги». Поздним вечером этого же дня Юнги получает записку от неизвестного ему слуги из числа слуг Кефалонии, что приехали с Тэхеном. Последний писал, что будет ждать его в полночь в библиотеке. И когда все в гареме уже легли спать, свечи погасли, а Самсон начал храпеть, Юнги вышел из своей комнаты и тихо как мышка отправился в путь. Благо, библиотека во дворце была очень большой, среди полок с книгами можно затеряться, даже запах не учуять за ароматом потертых страниц и пыльных полок. Тэхен нашелся возле ряда, за которым шла закрытая секция редких изданий. Его фрейлина поклонилась Юнги и отошла ко входу, чтобы следить за тем, чтоб никто сюда не зашел и не увидел их. Тэхен был одет в бордовый брючный костюм с бабочкой на смуглой шее. Все его взгляды и движения говорили о благородном воспитании. Юнги нервно облизнул свои губы и подошел поближе к омеге, что стоял напротив и не сводил с него глаз. — Ты не изменился, — улыбается Тэхён в свете двух свечей, стоящих на пустой полке. Свет луны через окно падал на Тэхёна и только ещё больше подчеркивал его красоту. — Вы тоже, — прочищает горло Юнги. Он окидывает взглядом омегу, комментируя: — Одежда и украшения стали дороже. Взгляд стал жестче. Тэхён отводит глаза в сторону: — Когда на плечи ложится тяжкое бремя, нельзя быть мягким. Юнги согласно кивает, заводя руки за спину. Минуту они молчат, не зная, что ещё сказать. Казалось, о многом хочется поговорить, но не знают, с чего начать. Юнги пытается подобрать слова, но всё, что крутится в голове это сомнения. Сомнения в том, сможет ли он сдержать данное Чимину обещание. — Ты, наверное, слышал, я скоро выйду замуж. — Да. Бой Волков будет. — Мою руку получит самый достойный, — подчеркивает Тэхён, скорее убеждая в этом самого себя. — Джулиан будет участвовать? — Нет. Он и так мой фаворит. Тэхен с усмешкой наблюдает, как кулаки Юнги непроизвольно сжимаются. Альфа ревнует его, уже радует, что ему не всё равно. И всё же, Тэхён первым находит в себе мужество, чтобы признаться в том, что его беспокоило на протяжении долгого времени, которое они не виделись. — Я скучал по тебе, — тихо говорит король. Мин прикрывает веки, тяжело выдыхает, после снова взглянув на омегу: — Я тоже. — Может, мой вопрос покажется тебе бестактным, но я хочу знать. Ты любишь Его величество Чимина? Юнги переминается с ноги на ногу, не понимая, к чему этот допрос: — Люблю. — Так я и думал, — разочарованно выдыхает Ким. — Не той любовью, о которой вы думаете, ваше величество. — А она бывает разной? — Бывает. К вам у меня чувства как к омеге. Тэхен видел, как тяжело даются альфе эти слова, но он уже рад, что Юнги потихоньку обнажает перед ним свою душу. Король подходит к нему вплотную и буквально дышит прямо в губы, сгорая от нетерпения ощутить их приятную прохладу. — А если я скажу, что у меня к тебе чувства как к альфе, что ты сделаешь? Взгляд Юнги плавно опускается на милую родинку на кончике носа, а затем к сочным вишневым губам. Волк внутри рычит в нетерпении, альфа пытается его придушить. Он думал, что он моногамный оборотень, но ошибся, потому что любит двоих одновременно. Но если за Чимина он спокоен, то Тэхёна он никак не может потерять. — Я буду бороться, — даёт обещание. — Это всё, что я хотел услышать от тебя, — шепчет Тэхён и первый приникает своими губами к чужим губам, которые ему тут же отвечают. Запахи обоих усиливаются, когда языки касаются друг друга, когда руки омеги на плечах альфы, когда Юнги смело прижимает к себе Тэхёна, позабыв спросить разрешения, но получив его негласно, когда тот стонет в поцелуй и мысленно просит никогда не отпускать его. — Мне плохо без тебя, — хнычет Тэхён между мокрыми поцелуями. — Аналогично, — отвечает Юнги и давит на затылок омеги, чтобы вновь окунуться во влажную нирвану, где есть только вишневый вкус и запах. Тэхен же с упоением вдыхает аромат черного кофе, идущий от альфы, чьи руки блуждают по его талии. Юнги углубляет поцелуй, а Тэхен сдается под его напором, позволяет ненадолго руководить процессом. Тэхен на людях всегда кажется твердым как скала, а в руках Юнги он вдруг смягчается, ластится как щенок и дарит ту же мягкость альфе. Живя столько лет в гареме, у Юнги нет брезгливости целовать омегу после того, как его целовал кто-то другой. Сейчас Юнги пытается заклеймить Тэхена губами, стереть всех, кто был «до», кто хоть как-то прикасался к его омеге. — Вы правда хотите, чтобы я был вашим мужем? Тэхен коротко кивает: — Да, хочу. Только с тобой я чувствую себя омегой. Фраза, слетевшая с этих прекрасных уст, врезается в самое сердце Юнги, которое он никому не доверяет. Но здесь почему-то хочется поверить, что его чувства взаимны и их встреча не случайна. Они ещё недолго целуются, Юнги не позволяет себе зайти дальше, поцеловать в шею или в ключицы, всё же они очень рискуют, их могут увидеть. Вскоре к ним подбегает фрейлина Тэхёна и докладывает, что библиотекарь возвращается на свой пост и пора уходить. Юнги крепко целует тыльную сторону ладони короля и обещает сделать всё возможное, чтобы они были вместе.***
Юнги долго раздумывал над тем, как сказать Чимину об их отношениях с Тэхёном, которые обещал прекратить. Два дня он искал подходящий случай, но вокруг Чимина всё время вертелся Чонгук, охраняя как дракон на башне. И всё же судьба подарила ему шанс поговорить с Чимином наедине, когда тот после встречи с чиновником решил попить чай в гостиной, где стоит большой бархатный диван и низкий круглый столик с печеньем и зефиром. В это время у Чонгука индивидуальный урок по этикету с Сокджином, так что он им не помешает. Хенли поднялся со своего места, когда Юнги зашел в гостиную после того, как о его приходе сообщила прислуга. Альфа низко поклонился Его величеству, часто моргая от слепящего солнца сквозь окна. — Здравствуй, Юнги. У тебя что-то случилось? — интересуется Чимин, делая глоток травяного чая из чашки. — Я хотел поговорить. Наедине, — красноречиво смотрит в сторону Хенли и прислуги. Чимин вздыхает и просит всех покинуть помещение, для Юнги он часто делал такие исключения. Омега указывает рукой на место на диване рядом с собой. Мин присаживается, окидывая короля заинтересованным взглядом. Чимин даже с выпуклым животом во время беременности выглядит сногсшибательно. Пшеничные локоны уложены с объемной челкой, пухлые губы имеют персиковый оттенок, наряд со множеством украшений и сладкий аромат роз, имеющий немного винные нотки феромонов отца ребенка. Чимин стучит пальчиком по чашке, смотря в никуда, ожидая, когда Юнги начнет говорить. — Отлично выглядишь, — негромко вещает Юнги. — Спасибо, — не глядя, кивает Чимин. Если Юнги говорит с ним на «ты», значит, разговор будет откровенным. Внутренне Чимин боялся, что Мин начнет говорить на ту тему, о которой омега даже думать не хочет. — Ты, наверное, догадываешься, о чем именно я пришел поговорить. Омега молча допивает содержимое чашки и оставляет ее в руках, поглаживая голубой узор большим пальцем. Сам он почему-то боится смотреть на Юнги. Мин тоже глядит на интерьер в комнате. Напряжение нарастало и становилось всё ощутимее. — Я собираюсь участвовать в Бою Волков. Чимин кусает нижнюю губу, качая головой в стороны: — Я думал, ты попросишь разрешение трахнуть его, — Юнги передёргивает от последней пренебрежительной реплики. — Всё настолько серьезно? — Я люблю его, — без дрожи отвечает альфа, впервые взглянув королю прямо в глаза. Было видно, каких сил Чимину стоило выслушивать его дальше и не крошить мебель вокруг. — Участвовать могут только свободные альфы. — А также те, кто получит официальное разрешение от своего омеги. Так написано в правилах. Мысленно Чимин проклинает того, кто создал эти чертовы правила. Он перепишет законы. Чимин кладет руку на спинку дивана, а второй сильнее сжимает фарфоровую чашку. — Мой ответ – нет. — Так просто? — удивляется спокойствию в голосе омеги. — Ты ведь осмелился так просто говорить мне о таких вещах, вот тебе мой простой ответ. — Чимин, послушай… — Нет, это ты послушай! — грубо перебивает. — Как бы там ни было, ты мой альфа, черт возьми. И я не собираюсь отдавать тебя ему, несмотря на все его достоинства. — Почему ты просто не можешь отпустить меня? Боже, ты ведь меня даже не любишь. — Кто тебе это сказал? — Я всё вижу по твоим глазам. — Да? А по-моему, ты ни черта не видишь. В тебе бушуют инстинкты, желание нагнуть кого-нибудь, потому что у тебя давно не было секса. — Полагаешь, я одним членом могу думать?! — на это Чимин затихает, опуская глаза. — Тебе просто трудно поверить в то, что я могу любить кого-то, кроме тебя. — Ну чем, чем он тебя так зацепил?! Чимин с силой сжимает руку, а потом от перенапряжения роняет пустую чашу, которая ударяется об край стола и с характерным звуком разбивается о пол на мелкие кусочки. Чимин хлюпает носом, когда видит на своем указательном пальце капельку крови, что оставил отлетевший осколок. Юнги тут же подрывается, садится к нему вплотную, просит разрешения на прикосновение, потом берется за запястье, а затем достает из потайного кармана белый шелковый платок и заботливо обматывает им раненный пальчик. Слуги заглядывают в гостиную, решая помочь, но Чимин прогоняет их, продолжая тихо всхлипывать. Юнги не выносит слез Чимина, он обнимает его, прижимает к себе и целует в висок, убеждая, что это небольшая ранка и скоро она затянется. Он не смеет прикасаться к животу, так как эта часть тела сейчас особенно священна, по правилам, только Чонгуку позволено гладить живот и ментально чувствовать малыша внутри. Аура вокруг всем напоминает, от кого Чимин носит ребенка. Поэтому Юнги обнимает омегу за плечи, поглаживая его милые щечки большим пальцем. — Это всё потому, что я потолстел и перестал привлекать тебя, — хнычет Чимин, дав волю эмоциям. С этой беременностью он стал жутко чувствительным. Юнги знал об особенностях поведения беременных омег, но откладывать разговор он больше не мог. — О чем ты говоришь вообще? Ты самый красивый омега, ты вкусно пахнешь и даже с этим животиком ты безумно милый. Чимин снова хнычет в плечо альфы, что укачивал его в своих руках. — Прости меня, мой хороший. Я не смог избавиться от чувств к Его величеству Тэхёну, это сильнее меня. Я честно пытался. Я благодарю тебя за шанс зажить новой жизнью, а сейчас прошу дать мне ещё один, чтобы побороться за того, кого люблю всем сердцем. — Ты перечёркиваешь сейчас всё, что было между нами. Юнги, ты был моим первым мужчиной. Я был влюблен в тебя как подросток, а сейчас ты смеешь просить меня о таком, — Чимин чуть отстраняется и бьёт Юнги по плечам кулачками. — Ты всегда был и останешься моим. — В тебе говорит собственник, вы с Чонгуком стоите друг друга. Чимин, это моя последняя просьба к тебе. Дай мне бумагу с разрешением, умоляю тебя. — Ты больше не любишь меня? — Чимин сталкивается с ним лбами, часто дыша. — Люблю. — Волк не может любить двоих одновременно. — Не может, но я никогда не был правильным волком, и ты это знаешь. После недолгих раздумий о том, что Юнги заслуживает быть счастливым, Чимин выдаёт свой окончательный ответ: — Хорошо. Участвуй в бою, я мешать не буду. Пусть распорядится судьба. Но если ты не выиграешь, то ты будешь принадлежать мне до конца своих дней. И больше никогда не попросишь ни о чём подобном. Понял меня? — Более чем, — Юнги склоняет голову вправо и целует Чимина в губы, раскрывая их и переплетая с ним языки. Так он благодарит за щедрость. Далеко не каждый правитель сможет отпустить альфу из своего гарема, да ещё и фаворита. Расчувствовавшийся Чимин отвечает на поцелуй, прикасаясь здоровыми пальчиками к скулам Юнги. Они целуются нежно, ласкаясь языками и взаимными поглаживаниями. Кто-то назовет их ненормальными, потому что у обоих есть свои возлюбленные, но этот поцелуй был во имя их потерянной любви. — Я так давно не ощущал твоих губ, — шепчет Чимин, прикрыв веки. Юнги снова мажет языком по пухлым губам, а затем склоняется, обнимая омегу руками, и целует в шею. — Спасибо, — шепчет альфа. — Спасибо тебе за всё. Король утыкается в его плечо, зажмуриваясь. Хочется рвать на себе одежду и кричать во всё горло от захлестнувших эмоций. От сожаления, что у них с Юнги ничего не получилось. Чимин всегда спасал Юнги и в этот раз, скрепя сердце, позволил ему попытать счастья по ту сторону горизонта. * Вечером того же дня, когда Чонгук освободился с уроков, он вошел в покои Чимина, чтобы пожелать ему и их малышу спокойной ночи. Король как раз снимал украшения и отдавал прислуге, но остановился, когда почувствовал широкие ладони на своей талии. Слуги покорно расступились, потупив взгляды в пол. Чонгук уткнулся носом в место за ухом омеги, вдохнул запах и глаза его тут же налились злостью, а голос — свинцом. — Кто к тебе прикасался? — жестко процедил альфа, от вмиг потяжелевшей ауры которого даже слуги сжались, ссутулив плечи. Чимин молчит и смотрит перед собой. Чонгук грубо разворачивает его к себе лицом и приподнимает голову пальцем, касаясь подбородка. Омега наткнулся на яростный взгляд темных глаз и поспешил всё объяснить. — Чонгук, это не то, о чём ты мог подумать. — Не лги мне, у меня нюх получше всех твоих альф в гареме вместе взятых. Запах был бы насыщеннее, если бы ты переспал с кем-то, но этот показывает о том, что тебя касались, — ноздри Чона раздуваются ещё сильнее, пытаясь уловить аромат среди запаха роз. — Кофе. Дай-ка подумать, у кого такой запах? Чимина начал смущать наигранный тон мужа, он положил руки на его плечи, но альфа отстранился. — Мы всего лишь разговаривали. — Нет. Это не только разговор. Чёрт, я думал, что ты не будешь мне изменять. — Я не изменял тебе. Прекрати истерику, — уже и омега начинает злиться от его речей. — И вообще, как ты смеешь требовать от меня отчета?! Ты забыл, кто перед тобой? Чонгук смерил мужа злостным взглядом: — Нет, это ты забыл, кто перед тобой, Чимин, — он развернулся и пошел прямиком к выходу, рявкнув: — Открыть двери! Чимин обессиленно сел на край застеленной кровати и устало провёл ладонями по лицу, тяжело выдохнув. Слишком много эмоций за сегодняшний день.