В плену кошмара.

      В тот день Итэр боялся как никогда. Он думал, что вот он, наступающий конец света. Синьора ушла куда-то с утра пораньше по своим фатуйским делам, сказав на прощание, что совсем скоро всё закончится, и они снова будут вместе, но уже не здесь. И это страшило больше всего. В каком это смысле — не здесь?       Стоит признать, что после того незабываемого ужина Розалина стала относиться к Путешественнику намного мягче и будто бы лояльнее. Она позволяла ходить ему не только в шортах, с уважением относилась к его личному пространству, позволяя уединяться для принятия ванны (Агент Фатуи, в чьи обязанности входил присмотр за пленником и помощь в том, чтобы с «повреждённой» ногой залезать в ванну, — не в счёт), а когда Итэр прямо перед ней попытался встать с кровати и сделать «первые неумелые» шаги, она поддерживала его не только руками, но и словами.       — Я так удивлена, Итэр. Доктор говорил, что тебе придётся, не вставая, лежать в кровати четыре дня, а ты оправился за два.       — Если бы не ты, я восстанавливался бы ещё дольше. — и снова улыбка. Но вымученная ли? Или он всё же впервые искренне выразил свои чувства? Юноша запутался. Он уже ничего не понимал и не хотел понимать.       Вот и сейчас, сидя на кровати, оперевшись на трость (нельзя терять бдительность, мало ли кто из подчинённых зайдёт в комнату), он пустым взглядом смотрел в окно, за которым разверзлась буря, хотя десять минут назад светило яркое солнце. Да и половина Агентов, снующих на улице, куда-то подевалась. Неужели Синьора что-то задумала? Но всё ли пройдёт по её плану? Сможет ли Итэр, воспользовавшись шумихой, умыкнуть, спрятаться в горах Ли Юэ? Но тогда что же он забыл здесь?! Почему до сих пор сидит, не делая и шага навстречу своей свободе? Что ему мешает в конце концов?!       Путешественник прислушался к своим ощущениям. Что-то не отпускало его, давило на грудь тяжким грузом… Но что?       Паймон.       Да, точно, его маленький гид. Что же с ней стало? Куда она пропала, когда он так в ней нуждается? Не летает рядом, не верещит, не просит вкусняшек… Да. Это она забрала её. Всю радость, всё счастье от его путешествия. Итэр всхлипнул. Куда же ему податься? Паймон подсказала бы, утешила, но сейчас он один. Совсем один… И на сердце так тяжко, так больно… Если бы он только знал, что с ней, если бы смог прийти на помощь… Какой же он бесполезный!       Юноша поднялся с кровати, отбросив трость, и закричал, падая на колени и ударив кулаками по дощатому полу. Он стучал по нему кулаками и кричал, кричал так громко, как только мог, лишь бы заглушить эту боль, это всепоглощающее чувство безысходности.       В комнату ворвалось двое Агентов Фатуи. Оценив ситуацию, они подняли Путешественника на ноги и усадили на кровать, но тот только отмахивался от них, продолжая кричать. Очевидно, они посчитали, что он упал, не рассчитав силы, и теперь его нога болит сильнее. Посовещавшись, они приняли решение позвать того доктора, что лечил его, и удалились под громкие всхлипы, раздающиеся со стороны кровати.       Доктор прибыл довольно быстро, несмотря на суматоху, творящуюся на улице, и попросил надзирателей оставить его наедине с пациентом. Те, конечно же, послушались.       — Что же вы натворили, юноша? Это ведь был ваш шанс. Другой вряд ли представится.       — Я не смог. — крупно дрожа, пробормотал он, вытирая непрошеные слёзы. — Я… Я совсем один. Помогите мне…       Он вцепился в одежду мужчины, широко распахнув глаза.       — Извини, но я ничем не могу помочь тебе. Всё, что было в моих силах, я сделал. — он мягко отнял его ладони. — Давай я лучше дам тебе успокаивающий отвар, м? Тебе сразу же полегчает.       Он достал из своего чемоданчика флягу с ароматно пахнущим травами содержимым. Распорядившись, чтобы отвар добавили в чай, он сел на кровать рядом с Итэром и прижал его к своей груди, поглаживая по голове.       — Как… как вас зовут, доктор?       — Бай Чжу. — тихо ответил он, продолжая успокаивающие движения.       — Я запомню вас. Навсегда запомню. — проговорил Итэр, чувствуя, как истерика понемногу отступает. — А что… что происходит снаружи?       — Древний Архонт Вихрей, Осиал, некогда побеждённый Мораксом, пробудился ото сна. Сейчас Нефритовое Равновесие вместе с Цисин пытаются отбиться от его яростных атак. Фатуи также приложили к этому руку. Остаётся лишь ждать и уповать на чудо.       Когда Агенты принесли чай, мужчина проконтролировал, чтобы Итэр выпил всё до последней капли, и собрался было уходить, как вдруг в комнату без стука ворвалась Розалина.       — Доктор, что с ним? — в её голосе сквозило искреннее беспокойство.       — Не беспокойтесь, он просто неудачно упал. К счастью, всё обошлось, нежелательных повреждений нет. Я дал ему успокаивающий отвар и растёр ногу заживляющим бальзамом.       — Спасибо. Я распоряжусь об оплате ваших услуг.       — Премного благодарен. А теперь позвольте откланяться. В связи с последними событиями работы у меня знатно прибавится. — он кинул задумчивый взгляд на Розалину и удалился.       — Ах, Итэр! — она бросилась к своему сокровищу, сминая его в объятиях.       — Я в порядке. — ответил он, опуская глаза. Очередная ложь. Быть может, внешне он старался не показывать рвущееся наружу отчаяние, но внутри…       — Завтра утром мы уедем отсюда. Я закончила свои дела. Тебя снова придётся упаковать. — она с сожалением провела пальцем по его щеке. — Но это случится ненадолго. Уже на корабле я позволю тебе выйти, и мы уплывём домой, в Снежную. Потерпишь?       — А у меня есть выбор? — он отстранился от её руки.       — Конечно, нет, глупыш. Всё равно всё будет так, как я пожелаю. От тебя лишь зависит то, насколько болезненно всё пройдёт. Ну же, в последнее время ты был таким послушным. Не разочаровывай меня, милый.       Она склонилась к его губам, жадно накрывая их в поцелуе. Конечно, сейчас Алая Ведьма упивалась своей победой, ведь в её власти оказалось Сердце Бога покровителя Ли Юэ, а на чувства Итэра ей было наплевать. Он мягко ответил на поцелуй, но всё же позволил себе отстраниться, обняв себя руками.       — Сегодня я боялся как никогда. Снаружи происходило что-то очень страшное.       — Я просто выполняла свою работу, милый. — девушка устало прикрыла глаза. — Я распорядилась, чтобы нам принесли обед. Не грусти, малыш. Я ведь для тебя стараюсь.       Она притянула его к себе за талию, зарываясь рукой в пшеничные волосы и с удовольствием отмечая румянец на щеках напротив. Итэр вздохнул, положив голову ей на плечо, наслаждаясь нежными поглаживаниями по спине.       Кто же она для него? В такие уютные моменты Розалина больше похожа на его возлюбленную… Но когда наступает момент, она тут же становится опасной красоткой, тираном, желающим забрать то, что якобы по праву принадлежит ей. Путешественник вздрогнул, вспоминая тот вечер. Тогда они как обычно легли спать. Так, будто ничего и не было. Но Итэру было так плохо… Что-то в нём изменилось. Постепенно он утрачивает желание бороться, становится всё послушнее, смиряется. Не смог даже сбежать сегодня, говоря себе о том, что без Паймон он ничего не сможет!       Но с другой стороны… нельзя бросать своего маленького проводника. На корабле он обязательно выяснит, что с ней. Если сейчас начнёт ненужные расспросы, когда Розалина, пускай и не показывает этого, но всё же сердится на него за то, что он отталкивает её… Случится страшное. Снова. И в этот раз без пощады.       — Сколько это будет продолжаться? — надломившимся голосом спросил юноша.       — Ах, Итэр. Милый, нежный Итэр… — Розалина прижала его к себе, словно пряча от всего мира. — Ты мой и только мой мальчик. Я люблю тебя и буду любить вечно.       Она вновь провела по спине, содрогнувшейся от судорожного вздоха пленника. Уткнувшись носом в её грудь, он вновь заплакал. Всё же истерика прошла не до конца. Когда же подействует этот дурацкий отвар?!       — Хочешь сказать, что тебе плохо со мной? — она отстранилась, положив ладонь ему на щёку и приподнимая его лицо.       — Ч-что? Нет, я не говорил…       — Но думал. И продолжаешь думать. — Синьора поднялась с постели, непроизвольно сжимая руки в кулаки. Её взгляд стал жёстче.       — Подожди, успокойся. — Итэр вытянул руки перед собой ладонями вперёд, надеясь смягчить ситуацию.       — Успокойся?! И это говоришь мне ты, дрянной мальчишка? Неблагодарный! Я дала тебе всё, что ты сейчас имеешь, но тебе и этого мало?       — Нет! Вовсе нет! Прошу, не нужно…       — Ты ведь даже не знаешь моего имени! Ни разу не произнёс его! Для тебя я лишь жестокая Предвестница Фатуи, верно?       — Ты не права! — отчаяние сквозило в надломившемся голосе. Ему было страшно. Очень страшно.       — Тогда кто я для тебя, Итэр?       Он замолчал, виновато опуская глаза. Как ей ответить? Она ведь права. Синьора лишила его свободы, навязала свои чувства, непрерывно мучила, пускай и по-своему, стала его кошмаром. Если скажет правду, то пожалеет, если солжёт, это будет видно, а если промолчит… Ох, какое же невыгодное положение!       — Я жду.       Её серые глаза прожигали насквозь. Сердце упало, в горле образовался ком, мешающий говорить. Вспотевшие ладони сминали простынь, пока грудь часто вздымалась от судорожного дыхания.       — Паршивец. — процедила Ведьма сквозь зубы. — Кажется, я была слишком мягка с тобой. Ты забываешь, с кем связался.       Он никак не ожидал получить хлёсткую пощёчину. Итэр тут же сжался, прижимая ладонь к горящей щеке, и лёг на кровати, словно стараясь стать меньше, лишь бы она не поднимала на него свою тяжёлую руку.       — Надеюсь, больше ты не посмеешь разочаровывать меня. Ты всё испортил. И будешь наказан за своё поведение.       Девушка вышла, громко хлопнув дверью. Впервые за долгое время Путешественник абсолютно ничего не чувствовал. Кажется, отвар всё же начал действовать. Не было ни слёз, ни криков в подушку. Лишь тёмные мысли, словно грозовые тучи, клубились в воспалённом сознании, пока он, наконец, не провалился в сон.

***

      Утром его разбудили Агенты Фатуи. Розалины рядом не было. И вновь он связан, с кляпом во рту лежит в тесном ящике. Итэр не сопротивлялся. В этом не было смысла. Лишь на корабле он вновь почувствовал свободу — одна из магов цицинов вызволила его, развязала верёвки, вытащила кляп и приказала сидеть в каюте, никуда не высовываясь.       Путешественник осмотрелся. Комната была небольшой, в ней поместилась лишь кровать, небольшая тумбочка, столик, к которому была прислонена трость, да стул, и всё было надёжно закреплено, а помещение заперто снаружи. Зато он мог выглядывать в небольшое окошко и наблюдать за волнами, бьющими о борт корабля, размышляя над тем, что в их последнюю встречу сказала ему Синьора.       «Ты будешь наказан за своё поведение.»       Эти слова не оставляли в покое. Что же за наказание его ждёт? Удастся ли избежать его, если сильно постараться? Как загладить вину перед мучительницей? И что с ним будет там, в царстве вечного холода?