Единственный враг

      Случилось бы что-то, чему не следовало случатся, не забери её Криган от Эймонда, она не знала. Взыграло бы в ней отвращение и обида за Алис или же, напротив, она без зазрения совести отдалась бы ему прямо там? Кассандра таки надеялась на собственное благоразумие, но все же была рада уйти с братом. Криган её радости не разделял.       — Что это было? — Он говорит спокойно, пытается быть сдержанным как и всегда, но она слышит едва уловимые нотки бешенства в его голосе.       — Что именно? — Кассандра знает, своими вопросами она дразнит его ещё больше, но оправдание своему поведению найти не может.       — Ты прекрасно знаешь о чем я! — Маска спокойствия и холодного равнодушия трещит по швам. — Я могу понять твои чувства, могу их принять, мне даже жаль тебя, но… Пекло, неужели стоит ему поманить тебя пальцем и ты тут же раздвинешь ноги? — Ладонь его удерживает Кассандру за плечо, не давая и шага ступить.       Ей действительно хочется отойти, не слушать все эти обвинения и нравоучения. Не ему читать их, уж точно не после того, что было! Сейчас она прекрасно осознает, все её действия имеют последствия и об Эймонде иллюзий не питает.       — Я не пойму что именно злит тебя? Ничего дурного не произошло, я и дальше буду вступаться за него! — Она думает дважды, прежде чем все же озвучить следующие слова. — Скажи честно, тебя злит сам факт моей расположенности к нему, а не к тебе? Хочешь, чтобы я перед тобой ноги раздвинула?       Старк теряется. Гнев его сходит на нет, но тяжелая ладонь на её плече лишь сильнее сжимается. Ничего ещё не закончено.       — Я говорил тебе раньше, скажу и сейчас. Я весь твой, если ты примешь меня. Принц Эймонд не жилец, да и к тому же прощать подобное, не уважать саму себя. — Криган ищет её взгляда, лицо его совсем близко, они почти касаются лбами.       Кассандра не помнит его слов. Не помнит, чтобы хоть раз он говорил что-то подобное. Все что подкидывает ей память, разочарование от его надругательства над ней.       — Скажи мне, брат, ты говорил мне это до или после того, как изнасиловал меня на свадьбе Эймонда? — Наконец она озвучивает это вслух.       Ей должно стать легче после сказанного, но отчего-то ей становится еще паршивее. Возможно тому виной взгляд Кригана. Её слова будто пощечина для него. Она видит как искажается его лицо, как темнеют глаза. Он отпускает её плечо и отходит на расстояние. Старк быстро берет себя в руки, но перед глазами его образ, уязвленный и почти болезненный.       — Я знал, что все будет именно так. Не стоило мне уводить тебя из зала, нужно было дать сделать это Кристону Колю! Возможно, трахни тебя он, наши отношения остались бы прежними! — Он впервые груб с ней, но слова его не обижают, такими мелочами её больше не задеть. Но отчего-то уши и шея её горят огнем, словно она была виновата, словно она сделала что-то дурное! Она, а не он!       Ладонь он её перехватывает до того, как она успела хлестко ударить его по щеке. Хватка на запястье стальная.       — Это мне впору ударить тебя, сестра, — он жестко хмыкает, — неужели ты и вправду думаешь, что меня прельщает насиловать девиц? Думаешь я намеренно надругался над тобой, а затем что? Просил твоей руки, звал с собой из чувства вины? Боги, судя по твоему лицу ты так и думала!       Он отпускает её руку. Красные следы, оставшиеся от его пальцев, обещали стать синяками, но сейчас собственная боль волновала её меньше всего. Непонимание и обида копились в груди, а слова Кригана только давали еще больше вопросов, нежели ответов.       — Забудь о принце и меня забудь. Если ты и впрямь так думаешь обо мне, что же так тому и быть. Идет война, стоит взять себя в руки и думать уже мозгами, Кассандра, забудь о любви и вспомни о долге. — Он оставляет её.       Долгом для неё и была любовь, вернее брак, замужество, дети. Об этом ей говорили дома, об этом ей говорили отец и мать. Но ни дома, ни брака больше нет. Любимый человек, её враг, а ребенок, что только зародился в её чреве, погиб, так и не явившись на свет. Теперь долг её в другом.       Отряд их в силу своих размеров идет медленно, до Харренхолла они добираются почти две недели. За дни похода, Кассандра старается не видеть ни Кригана, ни Эймонда. За вторым она ставит круглосуточный надзор в лице сира Алина и сира Итана, опасаясь, что покушения могут повториться.       Прошлые неудачливые солдаты, что напали на принца, получили по полной. Говорят их видели настолько избитыми, что они едва стояли на ногах. Была ли это заслуга Кригана или нет, она не знала. Однако Кассандра все же узнает, кто это сделал.       — Мой меч — Ваш меч, миледи! Пока мы на одной стороне, разумеется. — Юный лорд Блэквуд кивает ей и улыбается, явно довольный расправой. От его улыбки у неё мурашки по коже. Его компания тяготит её не только из-за убийства отца. Есть в нем что-то жуткое, такое, что прячется за миловидным лицом и вот-вот вырвется наружу. На всякий случай, она благодарит его.       Чем больше союзников возникает за её спиной, тем легче ей находиться в лагере. Да, на неё не смотрят с восхищением, как на Кригана, не смотрят со страхом как на «кровавого Бена», даже уважения, что вызывал лорд Сванн, в их глазах нет. Ей все равно, главное в них больше нет презрения. Некоторые, те солдаты, что помоложе, вызывались помочь ей поупражняться с мечом или же кинжалом, и в словах их и поступках, Кассандра не увидела злого умысла. Это радовало её и давало забыться. Компании мужчин стали ей привычны и впервые она была довольна, что не вызывает в них интереса как женщина. Они были с ней на равных.       — Должно быть странно возвращаться в Харренхолл теперь? Вы прибыли туда как преступница, возвращаетесь теперь как Хранительница Штормового Предела! — Лошадь лорда Росби возникает рядом с ней.       — Не без Вашей заслуги, милорд. — Она учтива с ним, как и со всеми, но в душе он ей не нравится. Если Бенджикот Блэквуд имел определенную славу, то про лорда Росби она не могла сказать наверняка. Что он потребует взамен на свое союзничество и помощь?       Разговор с ним ей в тягость, так что она пришпоривает лошадь под собой и вырывается вперед отряда, обгоняя Кригана и лорда Сванна, что возглавляли их. В спину ей доносится крик, но из-за ветра слова она не слышит.       Кассандра добирается до громады замка первая, спешивается с коня и едва переводит дух. За дни путешествия её руки загрубели, а ноги стали сильнее, но вот выносливости ей так и не хватало.       Хареннхолл встречает её мертвой тишиной. Нет тут больше жизни, лишь только смерть. В который раз Черный Замок подтвердил свою дурную славу. Нет тут ни Стронгов, ни их подданных, нет и Алис.       Она проходит вперед, через главные ворота и тут же ощущает, что за ней наблюдают. В тревоге Кассандра поднимает голову, ища источник странных ощущений. Никого нет. В нос бьет сладкий, тяжелый запах. Прежде чем она понимает, откуда знает его, за спиной раздается топот копыт и ржание лошадей.       — Не стоит оставаться одной, мало ли что может случится. — Криган не смотрит на неё, бросает ей это, проходя мимо.       Её разбирает на смех. Ха! Она умудрилась рассориться с единственным человеком, что был с ней до конца, не смотря на её глупые выходки и слова. После того разговора из головы все не идут его слова. Действительно, а что она помнила из вечера после свадьбы? Боги, кто бы еще столь безответственно отнесся к своему девичеству?! Хорошо, что впереди её ждет слишком много дел, и предаваться глупым мыслям у нее просто не выйдет. Пока что.       По её приказу Эймонда закрывают в покоях, в которых ранее она сама и находилась. Делает она это из мстительности. Пусть останется один на один с воспоминаниями об Алис.       Алис! Вот чей это запах! Терпкий и сладкий, он словно преследовал её повсюду, куда бы она не направилась, какую бы комнату замка не посетила.       Под вечер ей становиться дурно. Она определенно уверенна, кто-то за ней наблюдает, Кассандра могла бы поклясться, что это Алис, но она знает, та мертва. Кассандра лично отдала приказ об её убийстве.       С тяжелой головой и бесконечной тревогой, она все же ложится спать, окутанная ненавистным ароматом.       На этот раз она сразу осознает, что находится во сне. Или не совсем сне.       Кассандра отлично помнит этот вечер. Вернее его начало. Это Королевская Гавань, она в Красном Замке. В нем шумно и многолюдно. Сегодня свадьба принца Эймонда.       Сердце гулко бьется. Неужели её воспаленный разум решил открыть ей тайны того вечера? Вряд ли. Кто-то или что-то намеренно показывает ей это.       Она ощущает себя так, словно действительно находится на празднике, но вот её кажется никто не замечает.       Она босая, простоволосая, в одной ночной рубашке смотрит на себя же, одетую в серое платье, пьяную и смеющуюся. Теперь Кассандра понимает как жалко выглядела в тот вечер.       Когда Коль пытается в обход Кригана отвести её в покои, сердце вот-вот вырвется из груди. Ей только и остается, что следовать за братом и собой, стараясь не отстать.       — Поставь меня, ну же! — Она смешно пинает его ногами, когда Криган закидывает её на плечо. И как ей не стало плохо?       Редкие прохожие провожают их удивленными взглядами, но ей из прошлого все равно, в то время как она сама сгорает от стыда.       В покоях Криган совсем не ласково бросает её на кровать и явно намерен уйти.       — Оставишь меня? — Она тянет слова, капризно кривит губы и с трудом усаживается на постели.       — Проспись, ты сейчас не в том состоянии, чтобы вести беседы. — Мужчина замирает у двери.       Кассандра знает чем все закончится, но молится всем богам, чтобы Криган все же ушел. «Уйди, уйди, пожалуйста!»       — Я и не прошу со мной беседовать, Криган! — На удивление взгляд её проясняется, она находит силы подняться на ноги. — У меня есть просьба, сможешь выполнить?       — Думаешь мне она понравится? — Он улыбается, он выпил также как и она, но держать себя в руках еще может. — Кассандра, не говори того о чем потом пожалеешь. Я, предотвращая твою просьбу сразу могу сказать, объектом для ревности твоего несостоявшегося жениха я быть не хочу.       Ещё в детстве она вела себя с ним также, дразнила, уговаривала, давила на свою плаксивость и, конечно, Криган всегда соглашался, не смея отказать. Теперь они не были детьми и просьбы становились отнюдь не детскими.       — Ты ведь знаешь, я могу рассчитывать только на тебя, поэтому и позвала в столицу. — Она берет его за руки, тянет от двери обратно, ближе к постели. — В любом случае, откажешь ты, найдется другой, тот же Кристон Коль, хоть и смотрит на меня как на падшую женщину, думаю не откажет мне, опыт ведь у него есть! — Она смеется. Взгляд её волоокий, тяжелый, губы приоткрыты, а дыхание сбито.       — А ты сама понимаешь о чем просишь? Ты меня для этого позвала в столицу? Я польщен. — Он пытается вырвать ладони из её рук, но Кассандра держит его крепко. — Я просто могу запереть тебя тут и рассказать о твоих выходках отцу, что я и сделаю. — Он больше не играет с ней, грубо вырывает руки, идет обратно.       — Постой, ну же! Прошу тебя! — Она нагоняет его до странно проворно, учитывая сколько она выпила. — Криган, не оставляй меня, не говори отцу! Думаешь мне недостаточно больно? Помнишь, в Винтерфелле ты всегда был со мной, хоть лорд Старк и ругал тебя! — Она в шаге от пьяной истерики, виснет у него на шее и целует в лоб. — Это ведь ты был первым, ты поцеловал меня тогда! И дал мне перстень, как обещание… — Голос её сходит на нет.       Она не помнит, что именно творилось в её голове в ту ночь, не помнит ни слова из сказанного и сейчас, смотря на все это понимает, как же она была неправа, думая, что Криган воспользовался ей.       — Не нужно пытаться мной манипулировать. — На лице его больше нет усмешки. Он разрывает её объятия, обнимает сам, прижимая за талию. — С детских лет ты стала еще более невозможной и избалованной, думаешь все так легко? Мне ничего не стоит разорвать на тебе эти тряпки и взять прямо сейчас, как последнюю потаскуху, которой ты так старательно пытаешься быть. Ты этого хочешь? Без твоего согласия я и пальцем тебя не трону. Что молчишь сестра? Думаю тебе понятно, что я хочу это сделать.       Она тушуется, сбитая его напором, пытается отстраниться, но все же спустя мгновение подается вперед и целует его, давая разрешение. Вот и все.       Теперь она знает правду о той ночи. Не Криган оказался подлым насильником, она сама добровольно предложила себя ему, ведомая обидой на Эймонда. Кассандра с легкостью могла в это поверить, ведь тогда, с Эйгоном она поступила точно также. Внутри будто развязывается узел, который черной нитью обвивал её сердце.       За собственным соитием ей наблюдать не хочется, она хочет выйти из покоев, прервать сон или видение, что мучает её. Но нет. Перед глазами темнеет и она уже сама оказывается в объятиях Кригана. Её прошлое и настоящее «я» сливается вместе.       Она словно не контролирует себя, подается вперед, не зная, чем все это обернется, но, в то же время, жаждая этого. В мгновение, когда их губы соприкоснулись, что-то отчетливо щелкнуло у неё в голове.       Криган был наследником Винтерфелла, сильным воином, надёжным товарищем и вдобавок красивым, на её вкус, мужчиной. Она еще помнила его подростком, помнила как по-детски была в него влюблена, как думала, что свяжет с ним жизнь и останется на Севере навсегда. Интересно, куда подевались все эти воспоминания, когда она повзрослела? Ах да, они исчезли стоило появиться Эймонду. При воспоминании о нем её вновь обуревает гнев и ревность. Что он делал с той ведьмой? Целовал ли он её, когда втрахивал в её же кровать? Ответа у неё нет, зато есть желание выместить гнев. Пусть и не взаправду, пусть это было в прошлом, она сделает это.       Будто чувствуя её настрой, кузен углубляет поцелуй, прижимает ещё сильнее, почти до хруста. Неосознанно, но Кассандра сравнивает его с Эймондом. Принц меньше по комплекции, худощав и жилист, пальцы его тонкие, но в нем чувствуется огонь, чувствуется несдержанность и какая-то непонятная ярость. Криган другой, он размерен и спокоен, уверен в себе, уверен, что она никуда не уйдет и, что терзать он её будет до последнего, пока она не будет умолять его.       От мыслей её бросает в жар. Приходится признать, что и ей кузен небезразличен. Она не любит его как раньше, в детстве, но определенно хочет его и от этого внизу все тяжелеет и теплеет.       — Последний раз спрашиваю, мне уйти или остаться? — Глаза его темные, почти черные, она уже видела подобные взгляды у других мужчин. Так выглядит желание.       Ей не хочется отвечать на этот вопрос, в конце концов, это она сама упрашивала его остаться и сейчас совершенно бесстыдно льнула к нему навстречу.       Он и не ждет ответа, отстраняется лишь на мгновение, предусмотрительно запирает дверь, а затем тут же подхватывает её под ягодицы, заставляя обнять его ногами и целует уже второй раз, от былой сдержанности не остается и следа.       В ушах шумит, так странно она чувствует себя впервые. Когда она была с Эймондом, они были на равных, в чем-то он и вовсе ей подчинялся. С Криганом было не так. От одного его тяжелого взгляда ей было отчего-то стыдно, будто она безумно перед ним провинилась и теперь должна понести наказание.       Так оно и происходит. Мужчина отстраняется, мягко опускает её на ноги.       — Раздевайся. — Тон его не терпит возражений.       Когда она в последний раз была такой послушной? Кассандра не может вспомнить ничего похожего. Послушно, сгорая от неловкости и стыда, она раздевается. Пальцы путаются, срывая петли. Она понимает, это нереально, но не может взять себя в руки.       Она перед ним абсолютно нагая, смотрит с вызовом, ожидает его действий или слов. Криган лишь улыбается, с места не двигается, только внимательно изучает с ног до головы.       — А теперь сядь на кровать и раздвинь ноги. — Она думает ей послышалось, но нет, он кивает в сторону постели и смотрит с ожиданием.       От его слов внизу становится влажно. Кто бы мог подумать, что консервативный северянин окажется таким… таким требовательным, таким… Она не находит слов, чтобы выразить мысли о нем. Вместо этого она послушно принимает правила его игры. Такого у неё еще не было.       Кассандра разводит бедра, откидывается на локти, спиной почти касаясь кровати. Она ждет его реакции, ждет когда он наконец сорвется и потеряет голову. Этого не происходит.       — А теперь покажи как ласкаешь себя сама, когда остаешься одна. — Его голос почти неузнаваем, хриплый и низкий.       Ей хочется свести колени, закрыть глаза, чтобы не сгореть со стыда, но нет, ладонь Старка ложиться ей на колено, удерживая ноги разведенными.       — Давай, Касс, ты ведь сама просила меня остаться. — Шершавые пальцы гладят её по колену.       Глаза она все же закрывает, чтобы не видеть Кригана. Так проще. Пальцами она касается себя внизу, разводит складки и касается клитора. Она вздрагивает. Сейчас даже собственные прикосновения кажутся острее. Стараясь поймать это же приятное чувство, она делает пару поступательных движений. В абсолютной тишине она слышит лишь свое тяжелое дыхание, будто она тут совсем одна, но это обман.       — Я не коснусь тебя, пока не кончишь сама, так что постарайся. — Его шепот обжигает так, будто мужчина находится совсем рядом, у шеи, но нет, он так и остался стоять над ней, удерживая за колено.       Ей не нужно повторять. Она понимает, в игры, которые она вела с Эймондом, Кассандра поиграть с Криганом не может, так что приходится лишь подчиниться.       Возбуждение слишком сильное, чтобы она могла продержаться долго, её вот-вот накроет оргазм, но этого не происходит. В шаге от завершения её руку перехватывают.       — Перевернись на живот. — С неохотой, чуть ли не хныча, она повинуется.       Так даже лучше, теперь ей не видно его лица и она без стыда могла прикрыть свое лицо волосами.       — Я не говорил сводить ноги. — Он говорит это скорее для того, чтобы поддерживать в ней смущение, нежели действительно злится.       Она вздрагивает когда чужие пальцы касаются её бедра, ведут вверх, останавливаются на ягодицах. Ничего не происходит пару секунд, прежде чем по комнате разноситься звук шлепка, а ягодица вспыхивает от удара. Больно, но одновременно с болью появляется еще одно странное и непонятное чувство.       Дальше все происходит куда быстрее. Он отводит её волосы, собирает их в кулак, заставляя Кассандру недовольно зашипеть. Пальцы второй руки касаются её губ, вынуждая отрыть рот.       — Оближи. — В этот раз она чувствует его. Чувствует как его горячее тело касается её. Момент когда он разделся, она пропустила. — В первый раз может быть больно, так что давай, ты ведь этого хотела?       О, многие бы удивились, какой послушной она была сейчас.       Приходиться закусить губу, когда он входит в неё пальцами. Это скорее даже больно, чем приятно.       — Потерпи. — Тон его меняется на более ласковый, но все же слова звучат как приказ.       В очередной раз она повинуется, тихо стонет в мокрые от слез и слюны простыни, пытаясь расслабиться. Видимо Криган все же сжалился над ней, по другому его порыв нежности она объяснить не могла.       Мужчина переворачивает её на спину, смотрит в заплаканное лицо, касается подбородка, скулы, а затем целует.       — Все-таки принц Таргариенов ничего не успел сделать с тобой, ты не соврала.       Его касания все еще грубые, в чем-то болезненные, но она ощущает как он сдерживает себя.       Когда он входит в неё, она забывает как дышать. Больше он не сдерживается, двигается быстро, шумно дыша и целуя её куда-то в шею.       Она стонет в голос, срывается на крик, пытается замедлить его, уперевшись ладонями в живот.       — Медленнее, я прошу, будь помедленнее! — Она говорит с трудом, прерываясь и задыхаясь от жара.       Криган слушает её, движения его мягче, медленнее, теперь и она может расслабиться, не опасаясь, что после все этого не сможет ходить.       — Боги, дай мне войти полностью. — Он поднимает её ноги, закидывает себе на плечо, заставляя вскрикнуть от слишком глубокого проникновения.       Теперь его поведение отличается, больше нет этой грубости, он ласков с ней, и от этого боль сходит на нет.       Криган шепчет её имя, гладит по волосам, заставляет млеть от нежности. Таким он нравится ей больше.       — Я весь твой, если примешь меня, Кассандра, помни об этом, прошу, сохрани это в своей памяти.       После той ночи она не может думать ни о чем другом. Ей совестно перед кузеном, Кассандра хочет поговорить с ним, объясниться, но как только она видит его, тут же трусит.       Такого разврата она точно не ожидала, теперь даже смотреть на него было неловко. Он то помнил все!       Нервно кусая губы, она все же собирается с силами, чтобы поговорить с ним.       Старк, как всегда, в окружении лордов и рыцарей, поймать его одного из разряда невозможного. Она подходит к ним, тут же обращая на себя внимание.       — Миледи? — Один из лордов обращается к ней, в то время как Кассандра неотрывно смотрит на кузена. Криган её взгляд выдерживает.       — Брат, нужно поговорить. — Она не чувствует напряжение, что витает между мужчинами, не чувствует, что их что-то тревожит, все её мысли заняты другим.       Криган выходит вперед, берет её за локоть, выводя из зала, прямиком к огромному окну.       — У нас гости, Кассандра, думаю наш разговор подождет.       Слышен лишь рокот, но она знает, что это значит. Вслед за рокотом и ревом, появляется и виновник этих звуков.       Страх и тревога окутывает её, когда она наконец видит, дракона. Караксес делает круг над замком, прежде чем опуститься во внутреннем дворе. Рыцари и солдаты бросились в россыпную, страшась быть затоптанными.       Когда они небольшой группой лордов во главе с Криганом выходят из замка на встречу с принцем Деймоном, она не знает кто тревожит её больше, огромный красный дракон за спиной принца или же сам Деймон.       Он улыбается им, также нагло и довольно, как и в их первую встречу с Кассандрой.       — Вы, я смотрю, совсем потерялись? — Он обращается к ней, а за спиной его ревет дракон.