Единственный враг

      При каждой встрече с Эймондом эмоции, что она испытывала было сложно описать. Радость, волнение, тревога, ожидание. Все это было в прошлом. Сейчас она точно могла описать чувство внутри. Страх.       Кассандра знала, они обязательно встретятся, но не ожидала, что все произойдет так скоро. Рея за её спиной замерла, испытывая схожие чувства. Оба рыцаря вышли перед ними, готовые их защищать.       Она видит, даже сквозь темноту, Эймонд смотрит на неё, заставляя дрожать. Он спускается с лестницы, вальяжно, не спеша. Бряцают доспехи. Новые, богатые и красивые. Сейчас, внешне, он тот самый принц, но и это обман. Слишком свирепый взгляд, слишком резкие движения. В его руках она видит Чёрное Пламя, меч Эйгона, символ королевской власти.       — Я могу понять её, — Эймонд кивает в сторону Кассандры, — но ты? Ты, что так хотела любви и семьи! Предаешь своего мужа, якшаясь с этим отребьем! Ты дракон, Рея, забыла? Или семя твоего папаши дало плоды?       Рея хоть и боится, но держится достойно. Тема семьи и крови явно надоела ей, Кассандра знала это. Эймонд, теперь, последний человек с которым бы она осталась.       — Надеюсь, что так и есть. Мой отец стоил куда больше тебя, дорогой муж.       Слова её дают старт ярости Эймонда. На дракона он больше не похож, скорее на змея. Быстрого и проворного.       Сир Итан и сир Алин хорошие воины, закаленные в боях, но куда менее поворотливые и быстрые. Рея хватает Кассандру за руку, утаскивая к стене, страшась попасть под лезвия мечей. Абсолютная темнота усиливает панику. Как Эймонд видит в подобных условиях, да еще и с одним глазом — загадка.       — Идем, прошу, идем дальше. — Она не может сдвинуться, всматривается в силуэты и слушает лязганье железа. Два на одного. Казалось бы исход ясен, но отчего-то ей куда больше тревожно за собственных рыцарей.       Она слушает Рею, спотыкаясь поднимается по крутой лестнице, пока за их спиной развернулась бойня. Они проходят половину пути, прежде чем слышат страшный крик:       — Кассандра! — Голос Эймонда почти неузнаваем, страшен и яростен. — Остановись пока не поздно! Я даю тебе шанс!       Сердце бьется с такой силой, что его стуки отдают в ушах, она бежит дальше, страшась, что он нагонит её и перережет глотку, как и обещал.       — Не слушай его! Касс, иди за мной! — Рея для неё маяк. Её голос и светлые растрепанные волосы, белым пятном ведут за собой, обещая спасение.       Тяжело дыша, они оказываются в старых покоях Эйгона. Давным давно, Кассандра уже была тут.       — Нужно закрыть проход!       С трудом, они валят небольшой шкаф, блокируя дверь. Проходит всего пару секунд, как неимоверно сильный удар приходится со стороны потайного хода.       — Откройте, ну же! — Это Эймонд. Один. Все такой же злой и яростный. Это значит, что её товарищи мертвы. Стало трудно дышать. — Кассандра, Рея! Нет смысла играть в эти игры, когда исход уже решен. Сдайтесь. Сдайтесь мне. Для вас нет другого выбора. — Он меняет голос, успокаивается. — Ты ведь знаешь, я могу быть милостив. Как и Эйгон. — Тон его становится зазывающим, сладким. Он манит её специально, надеясь, что она поведется на собственные чувства.       — Ты прав, исход уже решен. Не в твою сторону, Эймонд. — Она находит в себе силы ответить.       Даже смотря на дверь, не видя Эймонда, она ощущает его присутствие. Ей и горько и сладостно одновременно. Она хочет конца этому безумию. Конца этой беготни и недопонимания.       Если бы все сложилось иначе. Не было войны, не было Реи… Они были бы счастливы. Тоска, смерть, безумие, все это не следовало за ними попятам. А сейчас… Сейчас все это поглотило их. Если любовь и была, то извратилась до ненормальной одержимости, путая реальность и фантазии.       — Я дал вам шанс. — Холодно звучит из-за двери.       Она ожидает, что он снесет дверь с петель, ворвется и убьет их. Непроизвольно, она тянется к кинжалу на поясе, словно он мог дать им защиту. Бам.       Кассандра думает, что это Эймонд бьет стену, но нет. Это колокола сообщают о нападении.       Будто в подтверждении её мыслей, слышится страшный рев драконов, вперемешку с колокольным звоном. Началось.       Эймонд отступает. Они с Реей ждут еще пару минут, удостовериться, что принц, действительно ушел. Кассандра хочет спуститься вниз, проверить своих товарищей, но Рея, голосом разума зовет её дальше, найти Эйгона.       В замке переполох. Криган был прав, никто не думал, что «черные» нападут на столицу и будут биться на её территории. Вне стен замка нарастал шум.       Пока они бежали вдоль коридоров, к твердыне Мейгора, Кассандра видела, сражение будет иметь огромные последствия. В окнах, она видит горящую Королевскую Гавань. Овцекрад и Вермитор сошлись в страшном танце. Пламя и кровь. Эти слова все чаще и чаще появлялись в её жизни. Девиз Таргариенов стал девизом всей столицы, погрязшей в смертях и огне.       На входе в башню нет стражи и это заставляет напрячься. Если Эйгон тут, то почему никого нет?       Опасения не напрасны. В покоях короля, его нет. Зато их встречает Ларис Стронг с королевой Алисентой. Они вдвоем. Женщина поодаль, у окна, смотрела на развернувшуюся бойню. Ларис, напротив, сидел в массивном кресле, оперевшись на трость. При виде его улыбки, Кассандра хочет ударить его. Она знала, многое из произошедших бед, его рук дело.       — Леди Рея, леди Кассандра! — Обращается к ним Ларис.       Алисента даже не поворачивается, все смотрит в окно. Спина её напряжена, силуэт замер. Если бы ветер не развивал её волосы, можно было подумать, что это каменное изваяние.       — Где Эйгон? — Она не намерена болтать со Стронгом.       — Ушел. — Алисента наконец говорит. Голос её тихий, неживой. — Они все ушли.       Холодок бежит у неё по спине от её тона. Выходят все её сыновья отправились на поле боя? Даже Эйгон? План Кригана о мирном соглашении через Эйгона потерпел крах. Теперь они наверняка сойдутся на поле брани и там исход их будет не столь удачен, как мог бы. Северяне, вассалы Баратеонов, лорды Речных Земель, все они были в ярости и требовали крови за свою королеву и разбитые ожидания. Войска «зеленых» бились уже по наитию, не в силах отступить. Король ведь жив!       — Мы хотели решить все мирно. — Ей жаль Алисенту. Та потеряла многое и потеряет много больше, это понятно.       — Эйгон бы никогда не согласился. После того, что вы сделали с его детьми… С женой… — Голос королевы срывается и она роняет лицо в ладони, заходясь в слезах.       Кассандра хочет что-то сказать, решить что делать дальше, но её опережает Рея.       — Где мой брат?       — Который, принцесса? — Ларис знает о ком она говорит, но все равно насмехается.       Рея выходит из себя. Прошлой принцессы больше не было. Она вырывает у мужчины трость, кидает в сторону, а затем хватает за грудки, с несвойственной для столь хрупкой девушки силой тянет его вверх, явно намереваясь придушить.       — К сожалению, мне это неизвестно       — Врешь!       Кассандра не может распознать, лжет ли он или нет. На лице Стронга все та же нечитаемая улыбка. На мгновение она встречается взглядом с королевой и понимает. Сын Рейниры с Эйгоном. Он, конечно, взял его с собой, как заложника и обменную монету.       — Он с Эйгоном! Верно? — Она кивает Алисенте.       Королева не отвечает, лишь скорбно поджимает губы.       — Это не ваша война. Не стоит вам вмешиваться. Кто бы не победил в этой битве, вам лучше быть тут, в безопасности.       Они не слушают слов королевы, бегом покидая башню. Рея одержима найти Эйгона.       После разговоров с Крапивой, принцесса поменялась еще больше. Ненависть к отцу отступила, уступая место лишь тихой грусти, переходящую в одержимость. Она не хотела быть драконом, но хотела помочь отцу и его семье сохранить величие, чтобы потом оставить их навсегда. Кассандра не могла её винить, никто так и не дал ей любви и заботы, так что она сама стремилась дать её остальным.       Снова рев. Страшный, полный боли. На этот раз в небе сошлись Морской Дым и Тессарион. Аддам и принц Дейрон, оба совсем мальчишки, несли смерть и разруху в столице. Синий столп пламени драконицы Дейрона разрушил одну из башен, вызывая жуткий грохот и крики.       Кассандра не останавливается, бежит вслед за Реей. У них нет плана, да и жизнь их на волоске. Без защиты рыцарей, они простые мишени, но Боги отводят от них смерть раз за разом, давая все-таки покинуть стены Красного Замка.       Вне замка становится еще опаснее. Во внутренний двор уже прорвались «черные», сметая неорганизованное войско «зеленых» на своем пути.       Её мутит от вида тел, крови и кишок, но она упрямо идет дальше.       — Где он может быть? — Они перекрикиваются между собой, настолько сильный гул стоит вокруг.       Ответить ей не удается. Драконы вьются прямо над замком, то сплетаясь, то расходясь вновь. Землю окропляет кровь, заставляя её кипеть. Кассандра уже видела подобное. Кровь драконов не щадила никого.       В ужасе от зрелища, открывшегося в небе, солдаты обеих сторон задрали головы, наблюдая за страшным «танцем». Кровь все лилась и лилась, и не понять чья именно. Драконы одинаково громко кричали и выли, ведомые всадниками на верную смерть.       — Как страшно. — Озвучивает её мысли Рея. — Великие создания словно пешки, вынуждены погибать из-за глупости человеческой.       За страшной битвой они не могут долго наблюдать, им нужно найти Эйгона, да и снаружи становилось все опаснее. Драконы, истощенные битвой снизились, касаясь башен Красного Замка, круша их и ломая огнем и сильными телами.       Они успели убраться со двора вовремя, стоило им уйти, как во внутренний двор рухнул Морской Дым, подминая под себя солдат, делая из них кровавое месиво. Больше дракон не шевелился. Она хотела бы знать, что с ним, что с Аддамом, но нет, они все также бежали.       Эйгон. Мысли о нем сами по себе привели её в Тронный Зал. Кассандра помнила день коронации Эйгона. Как, тогда еще принц, не хотел власти, как плакал и умолял и как после, уже в Драконьем Логове, поменялся его взгляд. Он принял это бремя и стал королем. Принял бы он его снова, зная что его будет ждать?       Ответ был перед её глазами. Тронный зал был как никогда величествен. Пустой, одинокий, он казался ей куда больше, чем обычно. Полная тишина. Казалось мирская суета, битва снаружи, все это не касается этого места.       С Реей они идут по залу, к трону. Эйгон ждет их. Восседает в черных одеждах, с короной на голове. Зрелище это вызывает трепет. Пусть он не был хорошим королем, не был он и хорошим человеком, но его вид на троне говорил, вот он, дракон. Взгляд его теперь схож с братом, та же холодная ярость.       На коленях его мальчик. Такой же светловолосый, с фиалковыми глазами и тонкими чертами. Тоже Эйгон.       У короля в руках нет ни кинжала, ни меча, он лишь придерживает ребенка за спину. Если бы не ситуация, можно подумать, что он ласков с ним.       — Эйгон…       — Ваше Величество! — Рявкает Таргариен.       Тут она понимает, он не согласится, ни за что не сдастся и не отдаст маленького принца. Кассандра скорбно поджимает губы, понимая в каком положении они находятся.       — Подойдете ещё ближе и я сверну ему шею голыми руками. — Она верит ему и потому останавливается, удерживая Рею за запястье.       — Эйгон, он лишь ребенок, отпусти его. Отпусти и все закончится! — Ей жаль короля, она не хочет для него смерти.       — Ребенок? — Слова еще больше злят его. — А кем были мои дети? Моя жена? Никого не осталось, Кассандра! Почему? Я пощадил мальчика, пощадил дочь Деймона, пощадил бастардов Корлиса! Так почему мои дети мертвы? — Голос его дрожит, но не от слез, а от злобы.       Пальцы его сжимаются вокруг худеньких детских плеч. Мальчику больно, но он молчит, лишь огромные глаза на бледном лице выдают его испуг.       — И сейчас ты говоришь мне сдаться? Забыть все это? Ты бы забыла, а?       Она бы не забыла и не простила, она может сказать наверняка. Однако ей нужно убедить его в обратном, если не хотела смерти ни короля, ни принца.       Шаг вперед. Эйгон напрягается еще сильнее. Кассандра видит как в дальней арке появляется тень. Лорд Росби входит неслышно, тихо ступая, словно вор. Эйгон не слышит его, поглощённый злобой.       — Даже когда «черные» возьмут замок, перебьют всех, я не дам им желаемого. Нет, отродье Рейниры они не получат! Хотят короновать его вместо меня? Не бывать этому. — В словах его мрачная решимость.       — Эйгон, послушай, все не должно так заканчиваться! Твои братья, мать, они ведь живы! Ты нужен им! Война будет закончена, все наладится…       — И голова моя будет насажена на кол! Не нужно меня переубеждать, я все знаю сам. — Он поднимается с трона, берет мальчика за руку. В глазах его тоска. — Это последний день мой жизни при любом раскладе. Хотел бы я провести его по-другому, как в старые добрые. — Он горько ухмыляется и начинает медленно спускаться вниз, по ступеням.       Что он намерен делать, Кассандра не знает, лишь смотрит вместе с Реей, как король идет прямо к ним, с белым скорбным лицом, ведя за руку мальчика, так похожего на него самого.       Лорд Росби настигает его также бесшумно, возникая за его спиной неожиданно. Теперь Кассандра никогда не узнает чего именно хотел Эйгон.       Клинок тонкий, длинный, пробивает ему живот, вынуждая отпустить мальчика и упасть на колени. Кровь тут же льет из его рта, окрашивая белые губы и шею. В глазах его непонимание, но вместе с тем странное удовлетворение.       — Это тебе за моего отца. — Выплевывает лорд Росби и достает клинок из тела короля.       Эйгон не может держаться и на коленях, падает вниз, съезжая по ступеням, пачкая их в красный. Рея укрывает в объятиях единокровного брата, не давая смотреть на кончину тезки.       Теперь она не может сдержать слез. Она помнит, как Росби говорил ей о мести, об Эйгоне, но никогда не думала, что смерть короля во время войны может быть столь бесславной и грустной.       Он еще жив, когда она присаживается рядом, помогает перевернуться на спину, стараясь не смотреть на страшную рану.       — Эйгон… — Слезы непроизвольно текут по её лицу и остановить их она не в силах.       Он кашляет, смотрит на неё, но сказать ничего не может, лишь открывает рот. С очередным тяжелым кашлем кровь вновь заливает его одежду, пачкая и её руки в крови. Она видит, он хочет сказать что-то, не хочет умирать безмолвно, но сил его не остается, он закрывает глаза.       Шум за её спиной оповещает о победе. Зал наполняется её людьми и людьми Кригана. Траурная тишина прекращается и Рея оттаскивает её от Эйгона.       — Все закончилось, оставь его.       Её трясет, когда Эйгона уносят. Лорд Росби улыбается, он выполнил свою месть, как того и хотел. Кто она такая, чтобы винить его. Эйгон был узурпатором, убийцей, но отчего тогда его смерть столь грустна?       Ей сообщают о смерти Итана и Алина. Их нашли в развалинах замка, что был разрушен драконами. Драконы тоже пали почти все. Тессарион, Морской Дым, Вермитор, все мертвы, лишь Овцекрад Крапивы выжил, хоть и был сильно ранен. Про наездников она не спрашивала. Все было понятно. Так, за один день род Таргариенов лишился сразу двух наследников.       — Миледи, там Ваш брат… — Лорд Сванн, окровавленный, тяжело дышащий, но живой, вынуждает выйти из оцепенения.       Не чувствуя усталости, она покидает Тронный Зал, а затем и дворец, оказываясь на тренировочном поле. Когда-то она хихикая смотрела с Эммой, как Эймонд тренировался тут с Колем и Эйгоном. Теперь все было по-настоящему.       Зрители у боя все также были. Солдаты, все из «черных» смотрели на битву Кригана и Эймонда, не смея вмешиваться.       Кассандра замерла в том же месте, на лестнице, что и тогда на тренировке, но не было той атмосферы азарта и веселья.       Криган походил больше на медведя, нежели на волка. Огромный, разъяренный и окровавленный, он бился грубо, сильно, не уворачиваясь и не защищаясь, лишь наступая, подобно тарану. Эймонд, наоборот, быстр, как и всегда, действует вдумчиво, хоть движения его и смазаны из-за ран.       Она видит, у принца разбит висок, лоб, кровь заливает ему лицо, струя стекает прямо на повязку и под неё. Эймонд знает, война проиграна, но в битве он не отступит. Еще давно, при первой встрече Криган обещал ему бой, вот он. Яростный и беспощадный.       Когда лезвие валирийского меча пронзает бок Старка, Кассандра кричит, страшась гибели брата. Криган падает на колено, явно не ожидая попадания. Меч проносится над его головой, секунда, и голова бы отделилась от тела, но он уворачивается и, несмотря на ранение быстро поднимается на ноги, терпя боль. Они вновь сходятся на мечах, не уступая друг другу.       Криган сильнее и опытнее, но сильно ранен, что дает преимущество Эймонду. Неизвестно сколько бы продолжалась эта битва, но вот принц Таргариен выбивает меч из рук Старка, а затем сильным ударом ноги отправляет его на землю.       — Эймонд! Прошу тебя! — Она кричит, что есть мочи, но принц не слушает. Он готов умереть сам, но перед этим убить Кригана.       Она в ужасе заламывает руки. Кто-нибудь, хоть кто-то остановите их!       Эймонд заносит меч, но так и не опускает. Толстая стрела входит прямо ему в плечо, а затем в бедро.       Черная Али, по праву звалась лучшей лучницей и с легкостью могла бы попасть Эймонду в голову, но пощадила.       Кассандра бросается вниз, к мужчинам. Эймонд падает рядом со Старком, теряя сознание от кровопотери и боли. Сам Криган тоже лишь тяжело дышит. Они оба живы. Сердце её рвется на части при виде двух самых дорогих для неё людей. Она рыдает до хрипоты, выпуская все эмоции наружу. Это конец. Они победили, так почему ей так грустно и больно?       Ей нужно заняться войском, своими людьми, посчитать потери, выслушать командующих, тех, кто остались живы, но у неё нет сил.       Оказавшись во внутреннем дворе, она видит, Морской Дым мертв, а вместе с ним и юный всадник.       Тессарион погиб вне стен замка, разорванный Овцекрадом. Вермитора добили на земле, когда он израненный укусами опустился на землю. С ними же погибли и всадники. Если Хью Молот был убит лишь взмахом меча, до этого он пережил падение, то принц Дейрон долго промучался, придавленный собственным драконом. Об этом ей рассказала Крапива.       — Я добила его сама. Он был такой печальный и красивый… Никогда я не рыдала так сильно. — Привычно веселая девушка, стала бледной тенью себя. — Я хотела оставить все и улететь, но отчего-то не смогла…       Следом её настигает ещё одна весть. Эйгон выжил. Пришел в себя, хоть рана и была смертельной.       Эти покои ей незнакомы. Скромные, аскетичные, они скорее всего принадлежали прислуге, но именно тут сейчас расположился Эйгон.       Еле живой, все также в крови, но уже перевязанный, он тяжело дышал, бранился, но был в сознании.       — Боги милостивые, как ты выжил? — Она не верит своим глазам.       Ответом ей служит хриплый смех, но он прекращается также быстро, как и начинается. Слишком ему больно.       — Оставьте нас. — Командует Эйгон мейстеру, что был с ними в покоях.       Старик не двигается с места. Эйгон больше не король.       — Прошу, уйдите, Вы сами видите, он безопасен.       Они остаются одни.       — Я оказался поразительно живучим, а? — Он скрывается за маской веселья, но Кассандра видит, ему страшно. Он навряд ли выживет.       — Как и твой брат. — Она поддерживает его настрой, садится на край кровати.       — Но не Дейрон, да? Не делай такое лицо, мне уже сказали. — Он все еще смеется, пряча свои чувства.       Она лишь скорбно молчит, совершенно не зная, что сказать ему.       — Интересно, как долго я еще поживу?       — Перестань. Ты поправишься. — Она сама не верит в свои слова, но вдруг?       — Странно, как часто ты появляешься в моей жизни. Не думал я, что последний человек, которого я увижу перед смертью будет тобой. Не худший вариант я скажу. — Он замолкает, набираясь сил. — Ты снилась мне. Много раз. В лесу, в хижине, на Драконьем Камне, тут в замке. Такие яркие, реалистичные сны…       Она вздрагивает. Неужели они видели одно и тоже? В другой раз, она бы жутко смутилась, но сейчас это оказалось лишь печальным известием.       — Как и ты мне.       — Забавно.       Они молча смотрят друг на друга, не зная, что еще сказать. Он умирал на её глазах и ничего поделать было нельзя.       — Интересно, если бы мы поженились… Что, что бы вышло? — Эйгон хочет сказать что-то еще, но заходится к ужасном кровавом кашле.       Она видит, он горит, лицо его мокрое от пота, пряди слиплись от крови, а глаза влажно блестят. В ужасе она кидается к двери, за мейстером.       — Прощай, Касс… — Тихое ей вслед.       — Ещё увидимся, Эйгон, не раскисай! — Она давит ком в горле, чтобы голос не дрожал.       До следующего дня король Эйгон не доживет. Только утром Кассандра узнает, что умер он не от ран.