Единственный враг

      Она бежит из столицы при первой возможности. Внутри пусто, одиноко. Кассандра не прощается с Криганом, она даже не навещает его, настолько слабой чувствует себя после окончания войны. Он жив и этого достаточно. Её интересы представляет лорд Сванн, как давний друг и советник её отца. Он справится лучше.       Крапива и Рея провожают её, хоть она и наставила на обратном, но новообретенные подруги слишком упертые. Теперь они, действительно, были ей подругами, без хитростей, заговоров и корысти. Она все еще помнит обещание, данное дочери Деймона. Теперь она готова взять на себя этот груз, возможно именно он заполнит пустоту в её сердце, что ширилась с каждым днем все больше.       О пленных, что будут казнены, она не думает. Вернее сказать, она старается не думать.       В день её отбытия в Штормовой Предел, она все же сталкивается с Ларисом Стронгом. Мужчина в сопровождении двух огромных стражников и выглядит это комично. Калека все также с тростью, но хромает куда больше, словно и для него эта игра стала слишком тяжелой. Они сталкиваются взглядами и Кассандра уже не может сбежать.       — Леди Кассандра.       — Лорд Стронг. — Стража останавливается, давая возможность пленному поговорить.       — Покидаете столицу? — Он кивает на её плащ.       — Дома меня ждут дела.       — Выходит это наша последняя встреча? — Ей неуютно от его пронзительного взгляда. Впервые она видела его таким. Без притворства и ухмылок. Смерть всех исправляет.       — Выходит так, лорд Стронг.       Ларис первый с кем она познакомилась в Красном Замке, символично, что именно его она видит последним. Кассандра не хочет продолжать этот неловкий разговор, что приводит её в уныние еще больше, и спешит оставить лорда.       — Приятно было познакомиться, миледи.       Она не отвечает, лишь быстрым шагом идет прочь, не оглядываясь. В столицу Кассандра больше не вернется. Все, кто был ей дорог, кого она любила, либо умерли, либо пострадали из-за проклятья Красного Замка.       Уже в пути домой, Кассандра осознает, вот она свобода, о которой ей так долго мечталось. Оковы, что держали её, наконец, пали и теперь она вольна выбирать свою судьбу сама.       С сестрой они возвращаются в Штормовой Предел. Флорис рада. Кассандра напугана. Только сейчас она понимает, какая именно ответственность на неё свалилась после смерти отца.       Ей радостно видеть серые скалы, море, слышать завывание ветра. Скука и серость заставляют её обрести долгожданный покой.       Кассандра настолько сильно хочет забыться, что с головой уходит в управление Домом. Мать помогает ей, учит, наставляет, дает все то, что сама Кассандра должна была учить все эти годы.       Но не все так идеально. Чем больше времени проходит, тем сильнее она понимает, что не создана для управления. Не создана для власти, или для той власти, которую она получила. В её мечтах все было иначе и реальность в очередной раз оказалась куда менее чарующей и интересной. В Штормовом Пределе она вновь начинает задыхаться. Уже по наитию она выполняет свои обязанности, выслушивает наставления лордов, матери, но отклика в сердце не ощущает. Ей вновь одиноко, вновь тоскливо, хоть и вся её семья рядом с ней.       В свободное время она тут же покидает дом, стремится проводить как можно больше времени на улице, вне стен. Единственное чардрево, что осталось в Штормовом Пределе, её излюбленное место для пряток от семьи и прислуги, но и оно становится ненадежным, когда её находит мать.       Элена пытается говорить с ней, выяснить в чем дело, но Кассандра уходит от ответов. Их просто нет.       Мыс, на котором стоит Штормовой Предел, мыс Дюррана, её новое убежище. Ветер тут настолько сильный и пронизывающий, что мало кто приходит сюда, чтобы полюбоваться видами, но Кассандра приходит почти каждый день.       Прошел почти месяц с её прибытия домой, месяц метаний и печали. Малодушно она отдает письма с Королевской Гавани матери. Её страшит их содержимое. Страшит хоть одно упоминание об Эймонде.       Мысль о принце возникает в её голове лишь на секунду, но этого хватает. Кассандра запрещала себе думать о нем, предпочитала делать вид, что его никогда не было в её жизни. Сейчас же, на высочайшем утесе, обдуваемая холодным зимним ветром, она сдалась, давая волю чувствам.       Рыдать до боли в груди, кричать и стонать в голос, то что она хотела, но не могла позволить. Эймонд мертв, а вместе с ним и её часть. Жестоко, но ей больше жаль себя, ведь это она жива, она страдает от горечи потери и тяжелой, неразделенной любви, в то время как сам Эймонд больше ничего не испытывает. Просто не может.       Кассандра смотрит вниз, на серое бушующее море и ей хочется прыгнуть, чтобы прекратить свои страдания. Она не делает этого. То ли из храбрости, то ли из трусости, но сделать подобного не получается.       Образ Эймонда был все менее ярким, хоть прошло не так много времени, но представить его тут, рядом, было уже чем-то невозможным. Она смотрит вниз, на остатки разбитых кораблей, что лежали там еще когда Кассандра была маленькая. Тут ничего не поменялось, кроме неё самой.       — Что ты делаешь! — Её грубо хватают за руку, тянут назад, заставляя рухнуть на землю.       — Какого черта, Флорис! — Рефлексия тут же оставляет Кассандру и она судорожно утирает слезы. Для своей семьи она все та же.       — Ты хотела прыгнуть! — Младшая сестра вся раскраснелась от гнева.       — Прыгнуть? Ты в своем уме? — Кассандра не говорит никому о своем состоянии. Как гложет и гнетет её собственное существование.       Сестры припираясь и ругаясь возвращаются в замок. Депрессивные мысли вновь оставляют её, но лишь на время.       — Лорд Сванн вернулся из столицы, матушка пригласила его погостить у нас. — Уже мягче говорит Флорис. Сестра не знает что происходит с Кассандрой, но интуитивно чувствует, что столица тут играет важную роль.       — С каких пор матушка в хороших отношениях со Сванном?       — С тех самых пор, когда начала вести с ним переписку вместо тебя.       Кассандра и забыла, как наказала матери представлять интересы Штормового Предела перед столицей самой. Что же, теперь ей придется терпеть гостя, как очередное напоминание о её прошлой жизни.       За столом нет напряжения, которого ожидала Кассандра. Она сидит во главе, на месте отца и впервые за долгое время не чувствует себя одинокой.       Либо Флорис, либо же мать, предупредили Сванна, так считает Кассандра. Мужчина не говорит о казнях намеренно, лишь упоминает, что Криган сделал все по чести. Она рада за кузена, рада, что в сравнительно юном возрасте он добился таких успехов. Десницей он пробыл недолго, но его короткое правление при юном короле, точно войдет в историю.       Речь заходит о браке Эйгона и Реи, которого не будет. Бывшая жена Эймонда все-таки рассказала о своей беременности, ведь срок был уже большим и скрывать дальше не было смысла. Кассандру эта весть радует, она помнит нежелание Реи вступать в брак, уж тем более с братом по отцу.       — Также поговаривают, что Черная Али и Ваш племянник, тоже вступят в брак. — Лорд Сванн отпивает из кубка и кивает её матери.       Ничего не значащая фраза, но Кассандра застывает, оглушённая новостью. Конечно, Криган рано или поздно бы женился, обзавелся семьей, но тогда от чего в груди так яростно вспыхнуло?       В прежнее состояние она не может вернуться, как не старается и ей остается только покинуть ужин.       Одиночество в темных коридорах замка продлилось недолго, лорд Сванн, хоть и шумно, но быстро передвигался и нагнал её в считанные минуты.       — Кассандра… — Он останавливает её за плечи, поворачивает к себе.       Она видит, мужчина теряется, от чего-то боится говорить свои мысли.       — Я слушаю, милорд. — Наедине они не говорили ни разу и сейчас ей неловко.       — Мы с твоей матерью… — Голос его ломается, он кашляет пару раз и продолжает. — Мы с Вашей матерью вели переписку и хочу сказать, она обеспокоена Вашим состоянием. Я знаю, Вы любили принца, но сейчас в Ваших руках такая ответственность! Штормовой Предел всегда был в надежных руках, под защитой, но если его леди разбита, то как пойдут дела?       Она ждала этого разговора. Думала, что мать скажет ей об этом сама, но видимо без третьего в этой истории не обойтись. Ей даже не хочется злиться. Не кривя душой, Кассандра может сказать, она устала. Устала и остыла к собственным амбициям.       — Я бы с радостью оставила свою ношу, если бы могла. Брат еще юн, сестры тоже, не имеют ни желания, ни возможности, вскоре они выйдут замуж и покинут родовой дом.       — А Вы? Вы помните, отец хотел Вашего брака больше остальных.       — Предлагаете пожениться с малолетним Эйгоном? Нет, спасибо, столь больших амбиций я больше не имею.       — Нет, моя госпожа, предлагаю Вам обручится с Криганом. — Он видит, как Кассандра хочет возмутиться, поэтому продолжает говорить, но уже громче. — Ваш брак сохранит крепкую связь между вашими домами. Союз Старков и Блэквудов оттеснит наши земли, нашу былую дружбу, а ведь сейчас мы слабы как никогда! Кто помешает Дорну напасть? Мы их ближайшие соседи, мы всегда должны быть готовы. К тому же, я ведь видел, вы оба неравнодушны друг к другу, возможно это тот шанс, тот самый человек, благодаря которому Вы забудете драконьего принца?       — Вы не слышите меня? Я не оставлю Штормовой Предел только лишь из-за отсутствия наследника. Кто будет управлять домом?       Лорд Сванн молчит, а затем говорит ей еще одну новость, что окончательно ломает её.       В который раз она покидает родовой замок, в этот раз, навсегда. Чутье подсказывает ей, Кассандра никогда больше не ступит в башню-барабан, не увидит мать, сестер, брата. Море больше не будет яростно биться под её ногами, а ветер с силой трепать волосы. Место, куда она отправляется другое, там моря нет.       Сильнее она кутается в меховой плащ, да прячет озябшие руки под длинные рукава. Зима становилась все сильнее.       С небольшим отрядом, она стояла возле рассошины Черноводной. Лорд Сванн вызвался поехать с ней, ведь сам он приложил немало усилий, чтобы эта встреча состоялась.       Как теперь относиться к нему, она не знала, так что предпочитала просто игнорировать. Весть о потенциальной женитьбе матери и лорда Сванна выбила её из колеи, заставила почувствовать себя маленьким ребёнком, не способным ни на что повлиять. Он был хорошим человеком, храбрым воином и преданным сюзереном, но брак? Мать клялась и божилась, что примет любое решение Кассандры. Она его приняла. Её брат станет воспитанником лорда Сванна до момента его совершеннолетия, а мать станет законной супругой. Об отце словно все забыли, опьяненные военной победой и сильным лордом во главе. Она снова была не у дел.       — Опаздывают. — Шмыгнул носом молодой рыцарь, что ехал рядом с Кассандрой.       Она бы предпочла развернуться и уехать, но собственные интересы превыше долга она уже ставила — ничего хорошего из этого не вышло.       — Он точно будет тут? — С неохотой спрашивает она лорда Сванна.       — Конечно! Я писал ему.       Проходит час, а вместе с ним наступают сумерки, заставляя дрожать ещё сильнее.       — Вон они!       Действительно, сравнительно небольшая группа людей верхом на лошадях, с обозом из телег, двигались прямо им навстречу. Кассандра знала, войско Кригана покинуло столицу сразу же, как сдались последние «зеленые», так что сейчас перед ней был лишь небольшой отряд.       Старк, завидев её, прыгает с лошади и почти бегом спешит навстречу. Сердце её тяжело бьется в груди.       — Касс! — Он кружит её как ребенка, а затем душит в объятиях. — Почему ты здесь?       Криган растерян и счастлив одновременно. Она видит, кузен еще хромает, на лице его прибавилось шрамов, но здоровья и сил в нем не убавилось, напротив, он будто вырос ещё сильнее.       — Почему я здесь? — Она оборачивается на лорда Сванна, но его будто и след простыл. — Разве Сванн не говорил тебе?       Она чувствует себя дурой. Её обманули. Никто не договаривался о женитьбе, мать хотела лишь подтолкнуть их друг к другу, чтобы они сами пришли к соглашению.       — Он лишь сказал, что дело важное. — Взгляд у него меняется, вновь становится тяжелым. Криган берет её руки в свои, гладит ладонь большим пальцем. — Ты не представляешь, что я чувствовал, когда я только очнулся и мне сказали, что ты оставила меня.       Кассандра отводит взгляд, не в силах бороться с тяжелой синевой. Она винила себя все это время, но верни все назад, она бы поступила также. Слишком тяжело ей было.       — Я не хотела… Просто… — Она не может договорить и переводит тему. — Слышала ты женишься? — Раз уж Криган не знал о цели её визита, то приходилось заходить издалека.       — Еще ничего не решено. — Тут же щетинится Старк. — Приехала поздравить?       — Приехала стать твоей женой. — Она хотела продолжить юлить, наводить на разговор, но не сдержалась и выдала все напрямую.       Вот теперь он по-настоящему удивлен. Зрачки расширены, рот немо открыт, а руки так и застыли в воздухе. Вот тебе и Северный Волк.       — Это шутка такая? — Он быстро берет себя в руки, но его реакцию она сохранит в памяти.       К удивлению, рядом со Старком тоска отступает и ей становится легче, будто солнце, угасшее вместе со смертью Эймонда, вновь взошло и грело, хоть не столь же жарко, но все же грело.       — Я оставлю Штормовой Предел и буду жить с тобой, в Винтерфелле, если примешь. Если все ещё хочешь этого…       На них смотрят, перешептываются, но ни зрители, ни разговоры не мешают Кригану поцеловать её. И так много нежности в его поцелуе, так много несказанного, что её сердце готово разорваться на куски.       — Не так все это должно было случится, но да! Пекло, да! Эй, парни, пошлите ворона Блэквудам! Я женюсь! Передайте Али, что мне жаль, но я отклоняю её предложение! — Улыбка не сходит с его скуластого лица и она невольно тоже улыбается ему.       Криган вновь обнимает её, кладет голову ей на плечо и прижимается что есть сил. Её голова на его плече, глаза зажмурены. Это радость? Счастье? Она не может понять своих эмоций, но рада, что чувствует хоть что-то.       Стоит ей открыть глаза, как чувства её достигают апогея. Кассандра не верит своим глазам. Видение? Призрак? Нет.       Эймонд Таргариен, живой и здоровый смотрел прямо на неё, пока она стояла в объятиях Старка.       Кассандра моргает, думая что это морок, но нет, Эймонд никуда не делся. Только сейчас она видит, запястья его связаны, одет он по простому, словно простолюдин. В остальном он все тот же Эймонд, длинные волосы собраны сзади, повязка закрывает пустую глазницу, а на тонких губах ухмылка. Жив.       Жив, жив, жив — тревожно отбивает сердце. Но как? Эмоции переполняют её, когда второе солнце вновь появляется на её личном небе.       — Почему ты согласилась, Касс?       — Почему он жив? — Вопросы одновременно срываются с их губ и ей стыдно. Снова она говорит ему об Эймонде.       — Тебе не говорили? Я писал тетке, писал и тебе. — Он отпускает её, поворачивается к Таргариену и кивает, словно старому другу. — Он честно выиграл поединок, если бы Али не вмешалась. Я уважаю силу, Касс, но еще больше я уважаю честь. Конечно, его нужно было казнить подобно Ларису, но и ему я дал выбор. Признаться, мне стало жаль его, ведь теперь он точно потерял все. Так какое же наказание страшнее, смерть или жизнь, полная воспоминаний и сожалений?       — Неужели… — Эймонд согласился вступить в Ночной Дозор?       Ей хочется рассмеяться. Боги и вправду шутят, то забирая его у нее, то вновь возвращая, словно гром среди ясного неба. Кассандра сжимает ладони Старка.       — Спасибо, Криган, ты ведь знаешь, как он важен для меня.       — Я надеюсь ты не передумала? — Он шутливо щелкает её по лбу и притягивает к себе, вновь целуя. В этот раз, Эймонд тоже смотрит.       Несмотря на всю боль и горечь, на все потери, что она пережила, сейчас, она чувствует себя полноценной. Счастливой.       Криган и лорд Сванн обсудили все с глазу на глаз, прежде чем северяне двинулись дальше, вверх, к родным землям. С ними же отправилась и Кассандра, теперь в качестве невесты лорда Старка. Об этом Криган объявил утром, так громко, насколько был способен.       Кассандра не брала с собой ни прислугу, ни вещей. Тот скудный сундук с тряпками, единственное, что ей хотелось взять из прошлой жизни. Там, в Винтерфелле, дела столицы, воины, все это не будет её заботить.       Она теряется, неловко улыбается, принимая поздравления от суровых товарищей будущего мужа. Отношение к ней уважительное, почетное, будто часть славы Кригана перешла и ей. Ей льстит столь трепетное внимание к своей персоне. Ни в Красном Замке, ни дома, никто не относился к ней подобным образом.       Она едет верхом до тех пор, пока от холода не начинают неметь пальцы, только тогда соглашается поехать в закрытом обозе. Кассандра ловит на себе взгляды. Такие разные, но такие похожие.       Криган смотрит на неё обещающе, пристально, в синих глазах голод и какая-то первобытная злоба. Она рада, что наедине им приходится бывать не так часто.       Эймонд смотрит иначе. Единственный глаз смотрит холодно, отрешённо, словно она ему чужая. Но смотрит. А значит заинтересован.       Что творится в его голове Кассандра не могла представить. Его отпускали на время кратких стоянок, и принц помогал остальным. Покормить лошадей, развести огонь, она видела его то в одном месте, то в другом. Он хотел сойти за своего, но этого не будет никогда. Стоит только взглянуть на изящное лицо, тонкие пальцы и, конечно, прекрасные длинные волосы.       Она любуется им, пока никто не видит, воссоздаёт утраченный образ в голове и в груди разливается тепло. Как же хочется подойти к нему, заговорить, услышать его голос! Стал ли он самим собой после всего пережитого или погрузился в тьму и безумие еще больше?       — Интересно? — Горячее дыхание обжигает ей шею. От неожиданности она вздрагивает, но её тут же прижимают к себе. — Завтра мы разобъем лагерь, будет возможность пообщаться. Ты этого хочешь, а? — Тон Кригана не сулит ничего хорошего.       Эймонд смотрит на них.