Единственный враг

      Винтерфелл совсем не изменился с того момента, как Кассандра оставила его в детстве. Даже снег лежал все также, плотно укутав саму крепость и землю вокруг. Зимний Городок, что располагался вне стен Винтерфелла кишел крестьянами, что раз за разом возвращались в него с приходом долгой зимы. Лето прошло, а с ним и работа в полях, так что небольшое поселение вновь ожило.       Их встречают шумно, в основном из-за прибытия лорда Старка. Конечно, вместе с его войском пришли и вести о его победе в столице, а следом и весть о женитьбе. Кассандра выдавливает вежливую улыбку на приветствия в свой адрес. Многие знали её еще девочкой, но то было давно. Теперь она будущая леди Винтерфелла.       Внутри стен замка гораздо теплее за счет горячих источников, на которых и стоял Винтерфелл, но её все равно мелко потрясывает. В детстве септа говорила ей с Криганом, что внизу, под землей живет дракон и именно поэтому, тут, в сердце Севера, так тепло. Теперь она знает - никакого дракона нет. Единственный дракон, который тут был, прибыл вместе с ними, угасший, несущий тяжелое бремя в окружении чужих для него людей.       Она украдкой смотрит в его сторону, силясь рассмотреть его лицо, увидеть что он чувствует. Эймонд, к её удивлению, не один, стоит с другими мужчинами, говорит мерно, а на лице нет той отрешённости, что сопровождала его всю дорогу. Прибыл командующий Ночным Дозором, чтобы лично приветствовать лорда Старка и будущих дозорных. Человек он высокий, грузный, лицо его испещрено морщинами, а на руке отсутствуют два пальца. Он хлопает Эймонда по плечу и тот ухмыляется. На драконьего принца хотели взглянуть не меньше, чем на самого Кригана. Таргариены давным-давно не посещали эти земли. Кассандра видит, как хихикают девушки из прислуги, глядя на Эймонда. Несмотря на все тяготы и пережитое, принц все еще был хорош собой, привлекая внимание. Все знали - перед присягой Дозору, мужчины, пользуясь последним шансом на близость, что есть сил ухлестывали за молодыми девушками, что работали либо в замке либо в Зимнем Городке. В случае Эймонда не требовалось даже ухаживаний, добровольцев среди девушек было достаточно.       Кассандра подавляет в себе глупую ревность. Она просто не имеет права испытывать это чувство, особенно по отношению к Эймонду. Совесть грызет её с момента как они оставили Привратную башню. Навязчивая идея о том, что Криган знает о её пороке, не покидает её ни на минуту. Сердце тревожно стучит в груди лишь при взгляде на улыбающегося жениха. Старк ничем не выразил ни злости, ни подозрения в её сторону и от того было ещё паршивее. Внутри она ждала его срыва, ярости. Пусть он казался человеком суровым, холодным, но она знала, сердце его горячее, страстное. Но он молчал. Молчала и она. Свадьба была совсем скоро. Эймонд оставит её, забирая часть её души с собой, но давая такой желанный покой. Нужно только потерпеть. Раз сам командующий прибыл в Винтерфелл, значит все случится быстро.       Все её надежды рушатся, когда она, стоя рядом с женихом, слышит его слова, обращенные командующему и будущим братьям Ночного Дозора.       — Оставайтесь на свадьбу, друзья! Ваш путь будет долог и тяжел, почему не остаться? — Командующий соглашается, крепко жмет руку своему лорду. — И, Эймонд, сопроводишь Кас на церемонии?       Её лицо вытягивается от услышанного, она смотрит на Кригана, силясь поймать его взгляд, но тот смотрит лишь на принца Таргариенов. Взгляд его смеющийся, темный, синие глаза хоть и улыбаются, но холод в них выдают истинные намерения.       — Ты все-таки, Таргариен, королевской крови, носил корону и действовал от лица короля Эйгона, разве нет? Тут нет родителей Кас, а за неимением лучших вариантов, чем ты плох, а? — Издевательский смешок слетает с его губ.       Криган бы не пошел на конфликт открыто, тут, в стенах родного дома, но столь изощренная месть была действительно стоящей. Кассандра забывает как дышать, смотрит на Эймонда. Тот не ошарашен, выдерживает взгляд Кригана, лишь поджатые губы говорят о его недовольстве.       — Конечно, лорд Старк, это будет большой честью для меня. — Он кивает Кригану и губы его кривятся в такой же неприятной усмешке, как и у Старка.       Это было подобно пытке. Эймонд, с кем она действительно хотела вступить в брак, сам поведет её под венец. Боги и впрямь жестоко наказывали её.       — Идем, Кас, я покажу тебе твои покои. — На последок Криган издевательски кланяется Эймонду и тянет её за собой. — Они будут твоими до церемонии, а после переберешься ко мне. — Это было очевидно, но он говорит это вслух, так чтобы Эймонд наверняка услышал.       Он передает её в руки служанки, целует на прощание и уходит, не говоря ей больше не слова. Криган был все так же нежен и вежлив, но она видит - отношение изменилось и гадать почему, ей не нужно. Кассандра, в очередной раз, испортила себе жизнь.       Ей хочется остаться в мрачных покоях одной и хорошенько порыдать, но слуги одна за одной то приходят, то уходят, расспрашивая её, уточняя детали по поводу свадьбы. Раньше она думала, что предстанет перед ликом Семерых в сопровождении отца, в красивом платье и плаще с гербом её дома. Но на Севере порядки другие, да и отца её больше нет в живых, вместо него её будет отдавать замуж Эймонд. Она что есть сил прикусывает губу, стараясь успокоиться.       Даже ночью, когда тьма окутала замок, а мороз стал еще сильнее, ей жарко. Она горит огнем даже после того, как раздевается догола. Тяжелые звериные шкуры, что застилали всю кровать, делают ещё хуже и она в ярости сбрасывает все на пол. Пекло! Вот что это было! Она уже горит в аду за свои ошибки и грехи.       Сон все же приходит к ней, тревожный, ведь даже там её не оставляют мысли.       Она уже видела этот сон. Давно. Еще в Королевской Гавани.       В сердце богорощи огромное чардрево, а под ним Криган. Руки его в крови, как и Лед, фамильный меч Старков. Олень на белом снегу ещё трепыхается, а темная, почти черная кровь все течет и течет, стекая в черные воды пруда, что расположился под корнями дерева.       Кассандра делает шаг, совсем бесшумный, но Криган слышит её, поднимает голову. Мгновение, и лик его меняется. Перед ней Эймонд. Но совсем не тот, которого она знала. Принц перед ней взрослый, уже мужчина, лицо его заострилось ещё сильнее, приобрело мрачную складку меж бровей. Волосы собраны на северный манер в низкий хвост. Одет он в черное. Ей страшно смотреть ему в глаза, ведь в них только боль и отчаяние. Она хочет проснуться.       Крик после её пробуждения пугает служанку, что уже была в её покоях.       — Кошмары, госпожа? — Старуха, настолько древняя, что помнила отца Кригана еще ребенком, ласково утерла ей пот со лба, тут же давая выпить что-то дымящееся в стакане. — Плохой знак.       Кассандра молчит, пытается унять бешено стучащее сердце. Сегодня. Именно сегодня состоится её свадьба.       Она отсылает всех прислужниц, что вызвались ей помочь. Остается лишь старуха, которую она знала ещё с детства.       — Скажи, ты веришь в проклятья? — Крючковатые пальцы неторопливо застегивают петли на платье.       — А что? Кто проклял тебя, девочка? — Скрипит ей в ответ старуха.       — Не меня. — Тут же тушуется Кассандра. — Мне просто любопытно.       Пальцы оставляют её, разглаживают складки платья и она больше не чувствует прикосновения к себе, зато слышит скрипучий голос и страшные слова:       — Вы не понесете ребенка и не станете женой. Вы никогда не объедините свой дом с Таргариенами, никогда не назовете желанного Вами мужчину мужем. Ваше наследие забудется, как и Вы сами! Огонь пожрет Вас!       Алис смотрит на неё в отражении зеркала и Кассандра в ужасе отскакивает назад, почти падая на пол, но старуха держит её удивительно крепко.       — Все-таки прокляли. — Бормочет она. — Видения твои никуда не денутся, сильно ты кому-то насолила. А тут, на севере, все твари куда сильнее, для них тут кладезь силы.       — А другое? Пусть ведьма, которую я погубила, и прокляла меня, но я видела сны и до неё! Отрывки, видения, словно кто-то звал меня, хотел что-то показать, а ещё эти вороны… — Она заглядывает в морщинистое лицо с надеждой.       — У вас, Старков, вечно так. Варги, провидцы, вы ведь произошли от Первых Людей и в крови вашей магии столько же, сколько и в Таргариенах. Кто-то откликается на дар и получает величие, а кто-то, как ты противится и сходит с ума.       У неё еще множество вопросов, но старуха молчит да улыбается, плетет ей косы, чтобы собрать в прическу на затылке. Кассандра видит свое бледное несчастное отражение в зеркале. Там нет ни Алис, ни кого-то еще, только она, в простом черно-золотом платье, надетом поверх белого нижнего, что немного виднелось из корсажа. Это платье не было свадебным, одно из тех, что она привезла с собой. Ей предлагали другое, красивое, белое, сшитое специально для неё, но она хотела быть в цветах дома, прежде чем оставить все в прошлом.       Ещё не вечер, но небо уже серое, мутное. Старая служанка сопровождает её в богорощу и передает в руки Эймонда. Принц одет иначе, почти как тогда, когда он жил при дворе. Темный дублет, брюки, черные сапоги, он будто уже стал братом Ночного Дозора.       — Миледи. — Он склоняет перед ней голову и берет её руку в свою. Прикосновение его ледяное, отчужденное, как и его голос. Минутная страсть, которой они поддались ранее, должна была вернуть то чувство, которое они питали друг к другу, но по итогу, лишь отдалила их. Они словно были чужаками. И вот теперь он ведет её к жениху.       Глаза щиплет, но она сдерживается, улыбается тем немногим, что собрались у чардрева для скрепления её союза с Криганом.       Старк ждет её под багровыми листьями, одетый в кожаный дублет, а поверх него тяжелый плащ обитый мехом. Красивый. Жаль, что все происходит именно так.       Она становится прямо перед будущим мужем. Кровь отливает от лица, она боится упасть, поэтому тянет руку Кригану. Тот берет её ладонь в свою. Церемония начинается.       — Кто идёт предстать перед божьим ликом? — Голос его звучит глубоко, непривычно. Он смотрит на стоящего рядом Эймонда.       — Кассандра из рода Баратеонов, чтобы выйти замуж. Взрослая и расцветшая женщина, законнорожденная и благородная, она явилась просить благословения богов. — Голос Эймонда ровный. Он не знал старой веры, но слова отчетливо слетают с его губ. — Кто пришел, чтобы взять её в жены?       Это должна была быть их свадьба. Криган сделал ей так же больно, как и она ему, позвав Эймонда.       — Криган из дома Старков. Глава дома Старков, лорд Винтерфелла и Хранитель Севера. Кто отдает ее? — Синие глаза пронзают насквозь и она смотрит в ответ, не в силах оторваться. Это её воля и её выбор, хоть внутри все рвется на части.        — Эймонд из дома Таргариенов, второй сын Визериса Таргариена, короля андалов, ройнаров и первых людей. Леди Кассандра, вы согласны взять его в мужья?       Внутри неё образуется глухая пустота. Сердце больше не бьется в тревоге, а дурные мысли не мешают думать.       — Да, согласна.       Она будто в трансе опускается на колени вслед за Криганом. Чужой горячий лоб касается её собственного, глаза её закрыты, руки в ладонях Старка, а губы тихо шепчут обеты. На лицо падает что-то легкое, холодное. Когда она открывает глаза, Кассандра видит, это снег. Белые хлопья появились неожиданно и теперь валили не переставая.       Горячие слезы стоят в её глазах, когда они поднимаются с колен. Она знала - на Севере существует примета: снег во время свадьбы означает брак без любви. Они уходят из богорощи и ей кажется, будто вырезанное лицо на белом дереве пристально следит за ней, не веря её обетам.       В Большом чертоге людей куда больше, чем на самой церемонии. Кассандра сидит по левую сторону от Кригана, а перед ними несчетное количество гомонящих гостей. В зале душно, шумно, все кричат, пьют за здоровье молодых. Празднование совсем не похоже на свадьбу Эймонда и Реи.       Криган ест и пьет за двоих, ей же кусок в горло не лезет, так что она лишь пьет, надеясь расслабиться.       — Скоро начнется провожание, так что пока можешь — пей. — Её, уже муж, оглаживает костяшки на её руке, коротко целует их, но в глазах она видит недобрый огонь. Кассандра слушает его и залпом выпивает кубок с вином, тут же морщась, отвыкнув от алкоголя.       Гуляния продолжатся до утра, а вот с провожанием молодых решают не затягивать. Старинный обычай обязал сопроводить новобрачных до самой постели. Музыканты заиграли фривольную шутливую песню — «Снял король корону, королева — башмачок», которую тут же подхватили хмельные гости.       Мужчины смеются громко, отпускают сальные шутки, срывая с неё верхнее платье и закидывая себе на плечи. Она невольно поддается общему веселью, то ли из-за алкоголя, то ли из-за нежелании думать о плохом. Кассандра видит как стайка женщин срывает с Кригана дублет и рубаху, оставляя его по пояс голым. Их тащат наверх, выкрикивая жуткие пошлости и напевая песни.       Она визжит, когда её бросают на кровать, а затем стаскивают обувь, щекоча пятки. Её мужа менее грубо толкают на кровать рядом. Сейчас ей даже хорошо и она, впервые, искренне улыбается Кригану.       Гости уходят, шумно желая им бурной ночи, отчего Кассандра краснеет лицом.       Атмосфера задорного веселья тут же сходит на нет, когда дверь за провожающими закрывается. Она слышит, внизу они продолжают гулять, но тут, в их покоях стоит мертвая тишина, разбавляемая лишь треском огня из камина. За долгое время они остались вдвоем и ей неловко, хоть она уже была с ним.       — Ты рада, Кас? — В свете огня камина его фигура выглядит зловеще. Он всегда был высоким и широким в плечах, но сейчас, когда она могла рассмотреть его лучше, Кассандра удивилась тому, насколько хорошо он сложен. Криган берет кубок с вином, пьет не спеша, а она заворожено смотрит как двигается кадык под тонкой кожей. — Я ждал этого давно, еще с детских лет. Влюблённость ли это или эгоистичное желание обладать тобой, не знаю, но сейчас, когда ты стоишь передо мной, я все еще не чувствую удовлетворения.       Его слова пугают и делают больно. Она не хочет этого разговора, не хочет того к чему это ведет. Старк оставляет кубок, подходит к ней, гладит по лицу и задумчиво крутит выпавшую из сложной прически прядь волос.       — Ты знаешь почему я не чувствую удовлетворения, ммм? — Голос его переходит на шепот. — Молчишь? Обычно ты куда более болтливая, а? Я отвечу за тебя. Дело в Таргариене. Все мысли, чувства, все, что принадлежит мне, он забрал у меня! Как же так, Кас? Скажи, если бы он умер, если бы я казнил его, ты бы забыла его? Оставила свои бредни и любила бы меня?       Ей не хватает смелости, чтобы ответить. Она чувствует себя слабой и до безумия глупой. С чего она решила, что может играть в игры с Криганом? С чего решила, что он забудет собственное унижение? Ему не нужно было брать её в жены.       — Я не оставлю тебя, как и обещал. Брак с тобой, то чего я жаждал, думая, что смогу обойти Эймонда. Наверное это смешно. — Он убирает руку от её лица и она видит как его глаза наполняются разочарованием.       Она сама обнимает его, утыкается носом ему в ключицы, дышит тяжело, готовая разрыдаться. Кассандра уже ничего не знает и ни в чем не уверена.       — Прости, — глухо шепчет она, все повторяя и повторяя одно слово, будто это могло исправить ситуацию.       Её нелепые попытки извиниться прерывает стук в дверь. Будто ошпаренная она отстраняется от мужа. Сердце скачет галопом, видя вошедшего Эймонда.       Криган не удивлен. Садится на кровать, тянет её за собой и взгляд его со скорбного меняется на режущий, насмешливый.       — Пришел.       — Ты сам велел явиться. — Цедит Эймонд.       — И то верно. — Старк видит немой вопрос в глазах Кассандры и продолжает. — Эймонд, ты слышал про право первой ночи? Его отменили до твоего рождения, но тут, на севере, изредка, но бывает, что феодалы пользуются этим старым обычаем.       — Унижения на свадебной церемонии недостаточно? — Эймонд зол, наконец, его эмоции берут верх, говоря о горячем нраве. — Что ты хочешь мне доказать? Трахнуть её на моих глазах?       — Доказать? Что мне доказывать такому как ты? Я выиграл в войне, останусь тут, с ней, в то время как ты будешь нести службу на стене. Мне делить нечего. — Он хмыкает. Ладонь его лежит у неё на талии, сжимает почти до боли.       — Ты делаешь только хуже, Криган, — она говорит еле слышно, страшась того, что будет дальше.       — Я делаю это для тебя, моя любимая сестра. — Подобное обращение делает все еще более абсурдным. — Считай это подарком на свадьбу. Тебе ведь так он нравится, так что же ты мнешься? Или быть может тебя не устраиваю я?       Она хочет, чтобы все это было дурным сном, как многие из тех, которые ей снились, но к её ужасу, все взаправду. Криган наклоняется к ней, касается её лба, смотрит в глаза.       — Ты моя, после этой ночи. Если он так нужен тебе я стерплю, но более он никогда не появится в нашей жизни.       — Зачем тебе это?       — Хочу посмотреть насколько сильно ты можешь пасть, моя маленькая сестра, хочу узнать то, какая ты на самом деле. — Такой тяжелый взгляд она не может вынести. Приходится закрыть глаза.       В воздухе — веяние разрушенных надежд, капли моросящего отчаяния и… огонь. Она чувствует его, будто находится совсем рядом. В панике она срывает кожу с нижней губы, до крови. Кассандра тянется языком к лопнувшей губе, крадет в рот каплю крови из ранки, но вкуса не различает, настолько взволнована она была.       Криган без предупреждения целует её в кровоточащие губы. Она отвечает на внезапную ласку, не отталкивая его. Он сам отпускает её из рук после обжигающего, тягучего поцелуя, и она ошеломленно смотрит на него.       Эймонд смотрит, она знает, и ей хочется умереть на месте. Неужели это правда происходит? Неужели это её свадьба? Такой она должна быть?       — Подойди, ты ведь получил приглашение. — Командует Криган. — Или катись отсюда, если не хочешь этого.       Уже другие руки вынуждают её подняться с кровати, порывисто обхватывают Кассандру, прижимают к твердой груди и запрокидывают вверх темноволосую голову. Её губы сами раскрываются, потому что того хотят натянутые мышцы тонкой шеи. И другие губы — приникают к её раскрасневшемуся рту.       Волосы Эймонда падают густым занавесом, закрывают её от света. Она отвечает ему также послушно и безропотно, как и мужу. Его руки безнаказанно ложатся на небольшую грудь, находят под тонкой тканью платья затвердевший сосок, и Кассандра ощущает, как в их поцелуй пробирается довольная улыбка Эймонда.       Укол стыда больно ранит её гордость. Но уже скоро Кассандра перестает об этом думать — она сильно вздрагивает от нового горячего прикосновения. Тонкая белая шея, не защищенная ни воротником, ни прядями волос, оказывается целиком доступной для другого мужчины, пока первый удерживает её голову запрокинутой вверх. Криган то щекочет кончиком языка, то смыкает горячий рот на голубой венке, что диким импульсом бьется под кожей. Кассандра растерянно тянется рукой к Эймонду, но на полпути ладонь замирает и ложится Кригану на плечи, желая не то оттолкнуть, не то притянуть ближе.       Ей холодно и жарко одновременно. Криган тянет её платье, обнажая её полностью. Мышцы живота судорожно напрягаются от горячего прикосновения, соски болезненно каменеют от холода. Инстинктивно она пытается отстраниться, но Старк улавливает этот порыв и лишь крепче прижимает её к Эймонду.        Руки обоих мужчин встречаются на её теле. Их прикосновения жадные, совсем не ласковые. Пальцы Кригана впиваются в её ребра, теплые ладони Эймонда находят свое место внизу её живота. Отстраниться от одного из них означает крепче прижаться к другому, и она не может решить, что именно ей делать.       — Пустите меня, — чуть слышно шепчет Кассандра, не поспевая за смелыми прикосновениями.       — Тебе же нравится, — шепчет ей на ухо Эймонд. — Ты ведь уже была в подобной ситуации? Разве ты остановилась в прошлый раз?       — Расслабься, тебя никто не обидит и об этой ночи никто не вспомнит. — Криган подхватывает её на руки и несет на кровать.       Кассандра тонет среди подушек и звериных шкур, скользит ладонями по меху, погружает в него пальцы, ощущает обнаженной спиной мягкое прикосновение.       Эймонд занимает место у её ног, а Криган занимает место у головы. Она взволновано смотрит то на одного, то на другого. Её грудь часто вздымается, коленки дрожат. Поглядывает вверх на мужа, тот криво улыбается, опускает руки к поясу своих брюк.       Она некстати сглатывает слюну, что собралась во рту. Быстро переводит взгляд на Эймонда. На его губах тлеет похожая улыбка. Он лениво скользит вверх по ноге, однако Криган не позволяет смотреть вниз, он берет её за подбородок и поворачивает голову к себе.       Быть может, думает она, он снова поцелует её. А может, и нет… Но о том, что случилось в действительности, она подумать не могла. Нечто теплое коснулось её губ, почти невесомо скользнуло от левого до правого уголка.       Пока было приятно только ей, она почти не сопротивлялась. Теперь она почувствовала новый оттенок принуждения, и он ей не понравился.       Криган не смутился и с умеренной силой надавил на голову Кассандре, чтобы опять наклонить её к себе.       — Будь умницей, — произносит он, и голос его дрожит от возбуждения.       Кассандра слушает его и смотрит вверх на точеное лицо Старка. Сейчас он как никогда красив, а синие глаза, кажется, стали еще ярче. И когда он снова попробовал горячей плотью коснуться её губ, она не отвернулась. Криган был осторожен, дал привыкнуть к необычному ощущению. И оно действительно смущало до того, что она застыла на месте и позволила чувствительной головке несколько раз пройтись по сомкнутым губам. Ещё чуть погодя, она пробует приоткрыть рот, и Криган слегка погружается внутрь, затем возвращается назад, чтобы вновь провести уздечкой по влажным губам.       Эймонд чуть слышно смеется, поглаживая её по обнаженному бедру. Вся эта ситуация просто абсурдна.       К тому моменту Криган успевает ещё пару раз проникнуть в её рот — осторожно и совсем неглубоко. Для неё это слишком…грязно. Именно грязно, а не отвратительно. И самой грязной она считает себя, понимая, что и в их глазах она предстает такой же.        На её слабые потуги свести бедра, Эймонд реагирует быстро, тут же протискиваясь между её расставленных коленок. Он завел её лодыжки себе за спину и подтянул к себе. Не в порыве страсти, а только из желания показать свое превосходство, он берется за золотую цепочку на её шее и тянет на себя. Коротко целует в скулу, опаляя горячим дыханием и только оказавшись в ней полностью, позволяет ей упасть на подушки.       Кассандра стыдливо закрывает глаза, слышит голос Кригана:       — Расслабься, тогда будет приятно.       — Мне приятно.       Нравственная сторона происходящего остается незамеченной, как и слезы, выступающие на её глазах. Все мысли устремляются вниз — к мышцам внизу живота, к давящему удовольствию. И ей хорошо и плохо, легко и стыдно одновременно.       Эймонд не ласкает её, не целует. Он распрямляет крепкую спину, садится между её подрагивающих ног и совершает аккуратные, но сильные толчки. Другие губы прижимаются к её рту, ловят короткие вздохи, выбиваемые из тела Кассандры четкими толчками принца. Она хочет обхватить его за плечи, но он тут же отстраняет её руки. Вместо мягкого языка в её рот снова погружается твердая плоть, и ей больше ничего не остается, кроме как послушно обхватить её губами. Кригану не нужно двигаться — её голова покачивается сама собой.       Ему хорошо. Им двоим очень хорошо. Она знает это, потому что слышит неровное дыхание мужчин, чувствует на себе их руки, хаотично сжимающие то её грудь, то шею.       Она только привыкает к темпу, только адаптируется к одновременному взаимодействию с ними двумя, как Старк освобождает её рот. Эймонд переплетает пальцы с её, заводит выше и прижимает к постели по обе стороны головы.       Кассандра несмело открывает глаза и видит, что комната идет кругом. Она отворачивается в сторону, чтобы вздохнуть немного воздуха, уже перенасыщенного запахом троих разгоряченных тел. Замечает, что Криган раздевается окончательно. Голова кружится еще больше, когда она догадывается — он будет следующим.       Эймонд начинает двигаться в ней еще быстрее. Он отпускает её руки, позволяя пальцам запутаться в его длинных волосах. И тогда Кассандра резко прогибается в спине, шипит и крепко стискивает зубы, мужественно переживает невероятно сильную судорогу, что сотрясает все тело.       Она не понимает, что происходит. Не понимает, что больше не лежит на подушках. Не понимает, что Эймонд перевернулся на спину и продолжает входить в неё, крепко придерживая за бедра.       Криган поглаживает её по лопаткам, давит на позвоночник, чтобы она прогнулась. Его грудь и живот касаются её спины.       — Выйди. — Старк заменяет Эймонда внутри неё.       Воздуха не хватает.       — Как же хорошо, — выдыхает Криган и ложится щекой на обнаженное плечо Кассандры. Пытается дотянуться губами до её шеи.       Она чувствует невыносимый жар и невольно прижимается к Эймонду, упираясь ладонью в подушки рядом с его головой. Криган тянет её за волосы, вынуждает оторваться от Эймонда и прижаться к себе. Он больше не может контролировать себя. Дышит судорожно и нервно, сжимает её тело до боли и изливается внутрь. Принц под ней подводит себя к грани несколькими движениями руки, и ей становится мокро и липко сидеть на его бедрах.       Она не верит в произошедшее, даже когда сидит обнаженная на кровати и смотрит, как одевается Эймонд. Криган остается рядом с ней, держит руку у неё на спине, мягко гладит.       — На этом все?       Молчание становится ему ответом и они остаются вдвоем.       На улице совсем не холодно, так ей кажется. Она зачарованно смотрит в небо, пока на лицо падают крупные снежинки. Снег не переставал идти с момента их прибытия в Винтерфелл.       — Они уходят сегодня. — Говорит ей старая прислужница.       Слова режут не хуже ножа, заставляя сердце ныть. Криган не сказал ей этого. Он вообще не говорит ни слова ни об Эймонде, ни о той ночи.       — Хорошо. — Она говорит спокойно, хочет казаться сильной, но голос её срывается.       — Ты его может и не увидишь, не хочешь проводить?       Хочет. Безумно хочет. И это её последнее глупое решение.       Будущие братья Ночного Дозора уже были за пределами Винтерфелла, когда она выбежала за ворота. Они стояли, проверяли лощадей, готовились к долгой дороге.       — Эймонд! — Он оборачивается на её голос и на лице его удивление. Он спешно идет к ней навстречу, прежде чем его отряд двинется в путь.       — Что ты тут делаешь? — Он хмурит брови, устало вздыхает.       — Не могла не проститься. — Кассандра дышит тяжело, нервно теребит перстень на руке.       — Ну, прощай.       — Нет. Не так! — Она собирается с мыслями. — Прости меня. Я никогда не говорила тебе этого. Никогда не говорила тебе о своих чувствах, всегда лишь брала то, что хотела.       — О каких чувствах ты говоришь, Кас? — На лице его ухмылка, не злая, скорее горькая. — Я быть может, мог бы полюбить тебя, если бы и ты могла любить в ответ. Но увы, ты не любишь меня, не любишь ты и Старка, а хуже всего, ты не способна полюбить даже себя. Мне жаль тебя, правда жаль, но мы были обречены с самого начала. Расплачивайся.       Огонь в её глазах гаснет, она не чувствует под собой ног. В порыве она сжимает свой плащ в области груди, словно это могло помочь от образовавшейся там боли и пустоты. Он отпускает её, делает свободной, сводя все прошлое на нет. Кассандра не знает, что говорить, лишь смотрит на него, а по щекам бегут слезы. Эймонд поджимает губы.       — Не убивайся. Время пройдет и ты забудешь.       — Не забуду. — Голос звучит удивительно твердо. — Никогда.       Перстень на её ладони, тяжелый, холодный, она носила не снимая с самой Королевской Гавани. С трудом она стягивает его с одеревеневших пальцев.       — Возьми. Прошу возьми. — Кассандра вкладывает украшение ему в ладонь. — У меня больше ничего нет. На память.       — Он твой, не нужно.       — Вернешь, когда снова будешь в Винтерфелле, договорились? — Она храбрится, улыбается, но слезы все текут и текут.       — Я постараюсь. — Эймонда окрикивают товарищи, ему пора. — Прощайте, Кассандра.       — Прощайте, мой принц. — Она давится слезами, когда он уходит. Эймонд не оборачивается, садится верхом и покидает её.       Криган ждет её у ворот. Взгляд его тоже уставший, пустой.       — Пойдем домой. — Теперь Кригану не с кем её делить.       Проходит время прежде чем она окончательно принимает свою нынешнюю жизнь. Она беременна. Мейстер говорит, что вот уже пару месяцев. В тот же день она пишет последнее письмо, обращенное Эймонду. Злостно исписывает бумагу, рвет на части и снова пишет, пока не выходит что-то дельное. Но и его она не отправит. Спрячет подальше, пряча вместе с ним память о нем.       Время Кассандры Баратеон подошло к концу и она прячет её туда же, оставляя лишь леди Старк.