Натаниэль был напряжен. Сегодня у него была запланирована встреча с Рико, и он одновременно жаждал ее и опасался. Если верить словам Эндрю, то младший Морияма уже неоднократно подбивал сокомандников на издевательства друг над другом. Это было проблемой. Серьезной проблемой, чертовски сильно влияющий на микроклимат этого маленького мирка.
«Вороны» и в правду были своеобразным мирком. Они практически полностью изолированы ото всех остальных. Единственными их связями, не считая команды, были родственники (и то по праздникам) и другие команды (исключительно на играх). Так что любая мелочь могла сильно всколыхнуть установившуюся идиллию. Только вот незадача, идиллией здесь и не пахло. Атмосферу скорее можно было назвать хаосом с которым все смирились.
Нет, здесь была система и иерархия. Вслух о ней никто не говорил, но догадаться было не сложно. На верхушке, разумеется, был Тетсуи. За ним шел Рико. Потом основной состав. А в самом низу плелись запасные игроки.
Хатфорд не заострил бы на этом внимание, если бы не новые открытия. Ведь везде есть доминирующие члены. Только вот, похоже, Рико злоупотреблял своей властью. А основной состав брал пример с него. Получался бесконечный круговорот ненависти.
Чтобы решить любую проблему, нужно воздействовать на ее корень. То есть на первоначальное звено – Рико. При других обстоятельствах, Натаниэль выбрал бы Тетсуи. Ведь не может человек вырасти плохим просто так. Но это была его суровая реальность в которой старший Морияма скорее умрет, чем подпустит к себе специалиста.
Дверь опять отворилась ровно в час. Натаниэль всерьез начал подозревать, что Рико подсчитывает секунды снаружи. Тот прошел уверенной походкой, не удослужив психолога даже приветствием. Но Хатфорд смирился с этой особенностью многих пациентов ещё в первую неделю, так что проигнорировал акт бунтарства.
– Здравствуй, Рико. Чаю?
По началу их беседа была похожа на предыдущую. Натаниэль вновь задавал вопросы, но на этот раз разбавлял их большим интересом к повседневной жизни игрока и его самочувствии. Морияме же были интересны его темные дела.
– Рико, я ведь правильно тебя понял. Тебе интересны только мои криминальные похождения?
Японец молчал пару секунд, нерешительно осматривая Натаниэля. Но потом, обдумав свое решение в голове, согласно кивнул.
– Хорошо, я тебя понял. Но ты ведь и сам понимаешь, что если на приеме будешь думать только об этом, то у нас не выйдет наладить хороший контакт?
Морияма разозлился из-за этих слов. Он молниеносно встал и в два шага подошел к Натаниэлю. Схватив того за волосы, он запрокинул его голову и прошипел прямо в лицо:
– Ты будешь делать то, что я скажу. Одно мое слово, и ты хоть целыми днями будешь прыгать передо мной на задних лапках. То, что я терпел твои тупые вопросы – не более, чем дань уважения твоему дяде.
Хатфорд не реагировал на провокацию. Кожу головы ощутимо тянуло, но боль была недостаточно сильной, чтобы он бессознательно начал сопротивление. Рико был в бешенстве. Его спровоцировал отказ на это одностороннее сотрудничество. Что ж, с этим можно работать.
Положив одну из рук на схватившую его конечность, Натаниэль легонько ее погладил. Дезориентированный Морияма чуть ослабил хват.
– Отпусти меня, пожалуйста. Мы ведь можем решить этот вопрос миром, верно? Давай не будем прибегать к насилию.
Нависающий над ним парень не двигался. Он только смотрел на лицо все такого же спокойного Хатфорда и размышлял о поставленном вопросе. Натаниэль специально выставил себя заложником положения, чтобы тот смог ощутить привычное для него чувство власти. На самолюбии людей всегда очень просто играть.
– Мне не нужно все это дерьмо. – Сказал он скорее устало, чем злостно.
– Я понимаю, что ты не очень заинтересован в происходящем. Но я все еще немного наивен и хочу помочь всем вокруг. Давай ты пойдешь мне на уступки, хорошо?
Морияма насмешливо фыркнул, окончательно отпуская голову Натаниэля, но все еще не двигаясь с места. Ему нравилась эта позиция, когда он нависал над психологом. Так он ощущал еще больше власти. Власти над человеком, который подчиняется старшей ветви.
– И что ты предлагаешь? – Спросил японец.
Хатфорд задумался на пару мгновений. У него не было готового плана. Изначально он вообще планировал разузнать все через беседу, но обстоятельства сложились иначе. Он недооценил вспыльчивость Рико.
– Нам ведь никто не запрещает общаться в неформальной обстановке. Давай на наших приемах мы будем работать сугубо профессионально, а вне них попробуем наладить дружеский контакт. Тогда я смогу обсуждать с тобой многие вещи, о которых не принято говорить в кабинете.
Глаза японца алчно заблестели. Хотя он и не был рад продолжению работы, но посчитал это достаточно выгодной сделкой, чтобы согласится. Сев на свое место, он жестом приказал Натаниэлю начинать. В дальнейшем их работа прошла на «ура».
Сегодня психолог уделил особое внимание тому, как Рико общается с сокомандниками и проводит свободное время. Тот, поняв, что может говорить о своем превосходстве, очень охотно шел на контакт.
– Они все мне подчиняются. Не имеют права говорить нет.
– И часто ты им приказываешь делать то, чего они не хотят?
– Понятия не имею, недовольство карается.
Хатфорд вопросительно посмотрел на Рико. Японец закатил глаза, но пояснил:
– Мне не нравится, когда высказывают недовольство. Если я так решил, то так оно и будет.
– А как часто кто-нибудь пытается сопротивляться?
Лицо капитана скривилось, как будто тот съел лимон. А руки сжались в кулаки настолько сильно, что побелели костяшки.
– Здесь проблема не в частоте, а в самом факте. Меня раздражает уже то, что они задумываются об этом. Особенно этот Миньярд.
Натаниэль кивнул, делая пометки. Все его подозрения с прошлого сеанса подтвердились.
– Я тебя понял. А почему к Эндрю такое особенное отношение?
Морияма цыкнул, меняя позу на диване на более закрытую. Психолог постарался проникнуться его состоянием и понял, что тот ощущает ни столько гнев, сколько опасение и настороженность. Он боялся Миньярда.
– Он не поддается дрессировке. Называет дядю тренером. Вступается за Жана, хотя не имеет на это права. Жан моя собственность. А Хозяин давно бросил попытки его перевоспитать. Видите ли, они договорились – он закрывает ворота, а его не трогают.
– Он настолько ценный игрок? – Ошалело спросил Натаниэль. Он и подумать не мог, что Тетсуи может идти кому-нибудь на уступки.
Рико не ответил, но по его скривившемуся лицу, все было понятно без слов.
****
Вечером того же дня Натаниэль сидел в своей комнате и рассуждал о новых открытиях. Он привык к насилию и жестоким людям. Они преследовали его в течении всей жизни. Но сейчас, когда ему нужно работать с теми, кто не был подготовлен к суровой реальности, он наткнулся на тупик.
Избавить их от ежедневного давления было невозможно. А без этого терапия становилась практически бесполезной. Он мог бы поработать с Рико, чтобы тот хоть немного смягчился. Но он так же понимал, что Тетсуи не оставит это без внимания. Ему нужен был жестокий лидер, чтобы тот держал остальных в ежовых рукавицах. А если быть точнее, то с ножом у горла.
Хатфорд устало перевел взгляд на блокнот, заметки в котором перечитывал уже не один десяток раз.
«Рико Морияма (2).
Выплескивание обиды и злости на окружающих путем физического насилия. Постоянные акты насилия в сторону Жана Моро. Неумение признавать чужое мнение. Патологическая зависть.»
Это было кратким описанием того, что сегодня Натаниэль узнал о Рико. Для всего остального не находилось научных терминов, только матные слова. Но что же касается остальных спортсменов?
«Атмосфера в гнезде.
Постоянное моральное давление со стороны тренера. За проступки и непослушание насильственные действия с его же стороны. Нездоровая конкуренция. Моральное давление и насильственные действия на постоянной основе со стороны капитана. Жесткая иерархия с унижением нижестоящих.»
В этом пункте он тоже описал не все. Но рассказы Рико впились в сознание достаточно крепко, чтобы он не забыл ничего. А ведь в последний раз он ощущал такую энергетику от места в доме отца. Это было целых десять лет назад.
– Ты ведь хотел продать меня им. А теперь посмотри, где я. На два метра выше тебя.
****
Февраль. Десять лет назад.
Восьмилетний Натаниэль играл «Лунную сонату» для своего отца. Тот стоял сзади и чуть ли не прожигал взглядом дыру в спине сына. Из-за паники, охватывающей мальчика каждый раз, когда они пересекались, он допустил одну маленькую ошибку. И мужчина это заметил.
Он уже знал, что его ждет за это. Так что без лишних вопросов поднялся со стула и выставил руки вперед. Натан же взял нож и начал поддевать ногти ребенка, чуть ли не срезая их с рук. Натаниэль не кричал. Только беззвучно плакал, не опуская рук. Он заслужил. Он думал, что правда заслужил.
Когда все закончилось, отец прогнал сына на улицу. По его словам, он не мог еще дольше выносить его отвратительного присутствия. И мальчик ушел. Он никогда не перечил отцу и не пытался показывать характер. Все это приводило к еще большей боли.
Ребенок сидел на заднем дворе под деревом. Пальцы болели. Но он не мог сейчас пойти за медикаментами. Он даже куртку не мог надеть. Ведь тогда на пол прольется кровь. И отец будет ругаться.
Внезапно раздались звуки выстрелов. Кто-то напал на них. Ребенок не сомневался, что это не люди отца. Они бы побрезговали пистолетами. Охватившая паника заставила действовать. Рыжик побежал в сторону леса, прилегающего к их участку. Пробравшись в дыру в заборе, он бежал не щадя себя.
Но в какой-то момент упал. Прямо на снег. На чертовски холодный, но такой приятный пушистый слой. Легкие жгло. Но ребенку не было до этого дела. Он засыпал.
Только через пару недель, когда его перестанет лихорадить, он узнает, что тогда произошло. Про Стюарта, пришедшего покарать предателя Мориям, про его людей, которые несколько часов бегали по лесу и его новый дом.
