-НОВЫЕ НОВОСТИ Л'МАНБУРГА-
Ханилемон вновь открывается Наш любимый магазинчик Ханилемон снова в деле! После несправедливого закрытия во время тиранического правления администрации Шлатта, эта семейная пекарня стала одним из многих заведений, работа в которых была восстановлена благодаря «закону о реконструкции» администрации Андерскор. Некролог: Кирин Лауфейсбур Тело местного портного Кирина Лауфейсбура было найдено сегодня на месте взрыва в Л’Манбурге. Мистер Лауфейсбур, элитриец, имел двойной гражданство Великого Прайма – Манбурга. Его имя будет добавлено на памятник, посвященный жертвам трагедии. Закон о реконструкции Нью-Л’Манбург продолжает восстанавливаться, президент Андерскор по-прежнему продолжает поиски трудоспособных лиц, желающих присоединится к работе по строительству горда. Заинтересованные граждане должны оставить свои заявки главному архитектору мистеру Крафту на Сент-Роу 216. Трагический конец президента Отец основатель Л’Манбурга, президент Уилбур Сэм-Сонг Сут, был найден мертвым 18-ого числа. Как вы, возможно, знаете, последние месяцы своей жизни президент Сут провел в незаконной политической ссылке и стал лицом сопротивления Погтопии. Он был объявлен пропавшим без вести после теракта 16-ого числа и предположительно погиб в тот же день, потеряв свою последнюю жизнь либо в результате наводнения, либо попав под обломки. Террорист, разрушавший город, был обезврежен героическими усилиями Филзы Дж. М. Крафта, который получил тяжелые травмы в результате инцидента. Тело преступника не удалось идентифицировать. Жестокий анархист, известный как Техноблейд, чьи действия так же способствовали разрушению Л’Манбурга, считается врагом государства и на данный момент его местоположение неизвестно. Тихая служба 19 Эндекамона была проведена небольшая частная служба в честь президента Манбурга Дж. Шлатта. На похоронах присутствовал лорд Бесплодных Земель – Хало, который провел захоронение в соответствии с демоническими традиционными обрядами, согласно последней воле покойного президента. Так же службу несли члены его бывшего кабинета и несколько ветеранов битвы 16-ого. Алексис Квакити – муж покойного президента – на данный момент числится единственным наследником его имущества.-<>♥<>-
Хани фыркает себе под нос. «Тихая служба». Журналисты Великого Прайма пели совсем другую историю о том, как «любящий» вдовец Шлатта напился до чертиков, громко спел серенаду о расставании над могилой и съел сердце покойника. Какой же бардак. И некрологи все еще продолжают пополняться, даже спустя столько времени. А эта дерьмовая пропагандистская статья о Уилбуре – просто жалкое оправдание для… Хани врезается в кого-то, засмотревшись в газету. – Боже! – Она хватает свою шляпу, прежде чем та успевает упасть с моста в водянистые глубины затопленного кратера. – Смотри куда идешь, умник! Ты что, слепой? – Забавно слышать именно такую формулировку, – сухо отзывается Филза. Хани вскидывает голову и замирает от шока. – Знаешь, дорогой, – медленно произносит она, – когда в новостях сказали, что у тебя «тяжелые травмы», я ожидала чего-то вроде сломанной ноги, а не… – Увеличенного количества глаз? – Скопление глазных пятен на потрепанных крыльях Фила дерзко прищуриваются, глядя на Хани. – Я тоже этого не ожидал, но приходится работать с тем, что есть. Есть много вещей, которые Хани могла бы сказать этому старику прямо сейчас. «Гребаные боги, ты в порядке?» Занимает относительно высокое место в этом списке, прямо вслед за «твой сын мертв и это немного неловко», или «если я потыкаю палкой в эти глаза, ты что-нибудь почувствуешь?» Так что у нее довольно богатый выбор. – Не хочешь выпить у меня дома? – Спрашивает Хани вместо всего этого. – У меня все еще остался весь алкоголь Погтопии, который мы использовали для консервации. Это не слишком изыскано, но свое дело выполняет. Тишина. – Звучит ужасно, – глубокомысленного говорит Филза. – Дай мне это дерьмо.-<>♥<>-
– Так… так, вот в чем дело, да? – Заикаясь, чирикает Филза, неровный румянец проглядывается на его лице сквозь шрамы. – Там есть эта библиотека. – Какая библиотека? – Спрашивает Хани. – Я не видела никакой библиотеки. – Она в гребаных… катакомбах. И Гостбур… – Филза икает. – Ну знаешь, Гостбур… Ага. Хани его знает. Это милое маленькое продолжение Бенихиме, которое бегает по городу в поседевшем трупе Уилбура Сута. Он ведет себя и выглядит настолько по-другому, что большинство жителей Нью-Л’Манбурга даже не осознает, что это тело их отца-основателя. Хани знает, что Гостбур не виноват в этом, но иногда на него все равно тяжело смотреть. Боги. Она даже не может представить себе, какого Филу находиться рядом с ним. – … он разобрал все дерьмо моего мертвого сына, а у Уилбура была куча книг, так что теперь Гостбур решил стать… - Филза прищуривается. – … гребаным… ан-ти-ква-ром. Просит, чтобы я написал что-то для пополнения коллекции. Как будто хоть что-то из моих знаниях о Л’Манбурге может представлять историческую ценность. – Ты отвечал за перестройку, - указывает Хани. – Можешь написать об этом. Филза фыркает. – Дневник архитектора. – Он хлопает рукой по столу, его голос становиться саркастически веселым. – Мой первый день на сервере! Я убил своего сына! Это было погчамп, и потом я плакал. Фил запрокидывает голову, отпивая водку прямо из горла, а затем с почти безумным смехом роняет голову на стол. – Ты… ты не хочешь дать мне немного контекста? – Медленно спрашивает Хани. Филза улыбается и небрежно машет рукой. – А, черт! Я забыл, что они… не стали упоминать об этом в новостях! – Его хвост весело стучит по земле. – Тот неопознанный террорист, который привел к смерти славного отца-основателя и был МОИМ СЫНОМ! Фил бы никогда… Он бы никогда не причинил вреда своей стае, ни за что. Он бы предпочел умереть. – Нет, – прямо говорит Хани. – Нет… нет, не может быть. Я могу поверить, что Уилбур вытворил бы что-то подобное, но не ты! Ты бы так не поступил! – Но я это сделал. – Это не имеет смысла! Как? Зачем? – Он попросил меня, – просто отвечает Филза. – И… и… и ты знаешь, что происходит с людьми, когда Уилбур просит их о чем-то. Я… Я не мог сказать «нет». Хани захлопывает рот с резким щелчком. – Я все еще иногда чувствую это, – шепчет Филза. – Эта чертова… эта херня лезет у меня из головы каждый раз, когда я пытаюсь рассказать о том, что произошло. Буквально на днях я сказал, что «мой сын был идиотом, и я поступил правильно». – Он сжимает бокал так сильно, что стекло начинает болезненно трещать. – Какого черта я вообще должен говорить что-то подобное? – дрожащим голосом спрашивает он. – В какой вселенной это вообще может быть правильно?-<>♥<>-
– И теперь он ушел, – тихо бормочет дрожащая фигура мистера Крафта. – А я все еще здесь. – Он роняет голову на стол. – Черт. Ники Нихачу закрывает рот рукой и бесшумно закрывает дверь в дом своего босса. Она, спотыкаясь, спускается по лестнице обратно в пекарню. (Ей удается не вздрогнуть, когда через несколько кликов мистер Крафт, пошатываясь, проходит мимо нее.)