Saint's Row

– Я нарву моей любимой самых лучших роз ирландских, – рассеяно напевает элитрийский голос. – Положу я эти розы, обожженные слезой. Там, где спит моя невеста, моя песня, моя сказка, под зеленою травою и холодною росой. Филза одет в одну из старых рубашек Уилбура, на плечи накинуто потертое пальто. – Я любил ее так сильно и так преданно любил, и ни с кем я в целом мире больше душу не делил. – Шрамы, пересекающие его лицо странно деформируются, когда он поет. – И теперь любая ветка и цветок ирландский милый, возвращают меня к Мэри и к реке прекрасной Ли. Слепые голубые глаза смотрят на Кровь Завета. – Боги, – шепчет человеческая форма Техно. – Что с тобой случилось? – Слишком много всего, – мирно улыбается Филза. Он постукивает тростью по причалу рядом с пустующей лодкой. Техно выполняет невысказанную просьбу и подтаскивает лодку ближе, чтобы они оба могли в нее забраться, после чего берется за весла и уводит их от причала, подальше от любопытных глаз остального мира. – Чат продолжает рассказывать мне о том, что вся главная площадь обклеена плакатами о розыске, – отмечает Филза. – Но ты все равно здесь. Красные глаза моргают, пятипалая рука пробегает по седеющим волосам. – В таком виде меня все равно не узнают. Филза наклоняет голову, его мутные глаза едва цепляются за человеческий облик друга. – Хм. Я бы в любом случае узнал. Для меня ты выглядишь как обычно. Придется поверить тебе и Чату на слово. – Он щелкает пернатым ухом. – Я потерял свой изумруд и шаль… после взрыва. Уилбур тоже. – Он устало прикрывает глаза. – Почему ты здесь? – Я… я хотел найти могилу Уилбура. – Техно отводит взгляд в сторону. – Если ты знаешь, где она. – Ее нет. – Крылья Фила - боги, что случилось с его крыльями - обвиваются вокруг него прерывистым движением. – Его тело сейчас немного занято, так что… люди решили, что похороны не имеют смысла. Техно печально вздыхает. – Хорошо. – Он оглядывает город. – Ты планируешь остаться здесь? – Мой внук все еще живет здесь, – указывает Филза, постукивая тростью по дну лодки. – И я хочу понять, что такого особенного в этой маленькой стране, за которую погиб мой сын. Техно нервно поджимает губы. – В таком случае, это точно не делает меня твоим любимым человеком прямо сейчас. – Почему? – Тихо удивляется Филза. – Ты мой друг. – Всем остальным в Л’Манбурге я сейчас не нравлюсь, – объясняет Техно. – Решили, что я предал их, из-за того, что случилось 16-ого. – Он издает усталый звук. – Я не знаю. Я бы не удивился, если бы это немного изменило твое мнение обо мне. Ты никогда не любил такие экстремальные методы решения проблем. – Ты мой друг, – мягко повторяет Филза. – Единственный человек, который может изменить мое мнение о тебе, это ты сам. – Они использовали меня, Фил. Не только они, может быть, Уилбур тоже, и я не знаю, когда это началось, я просто… – Техно отпускает весла и закрывает лицо руками. – Боги, меня от этого тошнит. Его плечи трясутся. – Я просто устал, Фил. Я так устал. Какой смысл сражаться, если это просто приводит к власти следующего благонамеренного идиота? – Он поднимает взгляд на лицо Фила. – Мне не следовало беспокоить тебя этим, прости… – Почему нет? – Фил… Фил, ты только что потерял своего сына. – Взгляд Техно скользит по ранам на чужом лице. – Посмотри, чего тебе это стоило. Ты так много потерял за один день, я… я не могу беспокоить тебя своей политикой. Тебе нужно скорбеть… Взгляд Филзы смягчается. – А как насчет тебя? Техно качает головой. – Мы не можем делать это из-за меня, тебе нужно… – Тех, я не могу. – Улыбка Филзы становится грустной. – Не могу, даже если бы мне этого хотелось. Поэтому я спрошу еще раз. Тебе нужно скорбеть? Руки Техно слабо цепляются за его одежду. – Ты так много потерял за один день, – повторяет ему Фил. – Ты тоже его потерял. … Ох Он действительно потерял этого глупого мальчика? Этого долговязого ребенка с широко раскрытыми глазами, чья голова всегда была забита бесконечным количеством вопросов и ужасных идей. Ребенок, радующий людей, влюбленный подросток, слишком молодой отец, мужчина с неисполнимыми мечтами, который, наконец, устал видеть, как они рушатся одна за другой. Короткая строчка в некрологе, скрывающая за собой ребенка, которого Техно помог вырастить, как собственного сына, теперь превращенная в пропагандистические статьи и плакаты о розыске. Потерял ли Техноблейд Уилбура? Человек, сидящий напротив Филзы, исчезает, и его место занимает старый пиглин. Фил раскрывает объятья. И Техноблейд плачет. Это не громкие, жалобные рыдания. Генерал слишком хорошо обучен для настолько опасного проявления несдержанности, которое могло бы поставить под удар его положение. Но он скорбит – через тихое рычание, судорожные вдохи, золотые слезы и дрожь в теле. Он оплакивает каждое сломанное перо, которое медленно обволакивает его, оплакивает шрамы на лице, к которому он прижимается мордой, оплакивает тело, которое сжимали эти мозолистые, покрытые звездной пылью руки, прежде чем оно перестало дышать. Их длинные хвосты обвиваются вокруг ног друг друга, и они плачут. Ни одна слеза не покидает пустых глаз Филзы, неподвижная улыбка не сходит с его лица. Но Кровь Завета плачет за них обоих.