Ринган

Утром выяснилось, что Ринган уже отправился на пастбище. Улизнул, можно сказать. Обнаружив на кухне одну лишь Нетту, Кевин не мог скрыть своего разочарования. А девчонка откровенно захихикала, глядя на его вытянувшуюся физиономию. В утешение она напекла ему столько оладьев, сколько он смог осилить, и отправила чистить курятник с напутствием: — Меньше задумывайся! Язва. Работа и вправду помогла отрешиться от излишних мечтаний, но после обеда Кевин заявил, что у него простаивает портрет четы Каннингемов, и отправился к себе. Он отчаянно надеялся, что Пёс, то есть Ринган, придёт к нему вечером. И он пришёл, когда уже совсем стемнело. Кевин услышал скрежет собачьих когтей по обшивке двери, и сердце у него махом подпрыгнуло и укатилось вниз. Он распахнул дверь, перетащил Рингана через порог и свалился на пол, обнимая его за шею. Тот залаял, будто засмеялся. Они снова ночевали вместе. Кевин не изменил своим привычкам чесать раскинувшегося на постели Пса обеими руками, а тот откровенно блаженствовал, жмуря глаза цвета тёмного мёда. Он совершенно не стеснялся Кевина, как непременно случилось бы, останься он в человеческом облике. Утром же Пёс, тоже традиционно, вильнул хвостом и растворился в тумане. Кевин всерьёз задумался над тем, не собирается ли Ринган оставить их отношения именно в таком виде, и приуныл от мысли об этой перспективе. Но он прекрасно понимал, что тот всю свою жизнь прожил отшельником, опасался и сторонился людей именно в силу своей природы, и торопить его, принуждать к изменению отношений ни в коем случае нельзя. Так прошло несколько дней. Можно сказать, что и Кевин, и Пёс были полностью счастливы. Ринган приходил на ужин домой — в человеческом обличье, Кевин присоединялся к нему, они болтали с Неттой, причём Ринган разговаривал всё свободнее и охотней, играли в покер или скрэббл. Потом Кевин церемонно прощался и отправлялся к себе, провожаемый весёлым смешком Нетты. Оба знали, что не пройдёт и часа, как Ринган в облике Пса поскребётся в его дверь. Но на четвёртый день, вернее утро, вся идиллия была нарушена явлением лондонского сыщика. Случилось это, когда Кевин открыл дверь, чтобы выпустить Пса наружу и со вздохом махнуть ему на прощанье, как он всегда это делал. И тут из холодного сырого тумана вынырнули две мужские фигуры и направились к ним. Первым шёл сержант Морган в тёмном шуршащем дождевике, хмурый, насупленный и более обычного похожий на крепкого сердитого бультерьера. За ним шествовал куда более высокий, худой и изящный джентльмен в приталенном чёрном плаще, с непокрытой головой. Больше всего он походил на элегантную борзую. Кевин сразу сообразил, кто это. Под ложечкой у него неприятно ёкнуло, и он взглянул на Рингана. Тот ответил ему тревожным взглядом. Кевин ожидал, что он попятится и растает в тумане, но Ринган остался стоять рядом с ним, только весь будто напружинился. — Утро доброе, — сдержанно поприветствовал Кевина сержант. — Гляжу, ты собачку завёл. Откуда взял? — Доброе утро. Вот, как-то прибился… — Кевин вопросительно посмотрел на пришедшего с сержантом незнакомца, и тот понял его без лишних слов. — Инспектор Ричард Роджерс, Скотланд-Ярд, — холодно отрекомендовался он, выступив вперёд и слегка наклонив черноволосую голову. — Кевин Лайонс? Мне необходимо с вами побеседовать. — Это не допрос. Тебя никто ни в чём не обвиняет, парень, — торопливо добавил сержант и тут же удостоился ледяного взгляда инспектора. Тот, однако, смолчал. Кевин, чьё внимание разделилось между ними, не сразу заметил, что Пёс у его ноги напрягся ещё сильнее. Зато он услышал, что в горле Пса возник знакомый рокочущий рык, напоминавший отдалённый раскат грома. — Ого, — пробормотал сержант и слегка попятился, а Кевин даже струхнул. — Э… Пёс, ты чего? — тихо позвал он. — Свои. Не надо! — добавил он шёпотом и опустил руку на лохматый загривок Пса. «Никакие они не свои», — мрачно подумал он. Но он ужасно испугался, что Ринган сейчас обернётся. Или бросится рвать полицейских, или… Мгновенно почуяв его страх и беспокойство, Пёс чуть расслабился, как бы показывая ему: всё нормально, мол, не бери в голову. И даже слегка прижал уши. Но продолжал сверлить полицейских горящим взглядом. — Повтори инспектору свой рассказ, сынок, про то, как кто-то вломился к тебе, — предложил Морган, хмуря светлые брови. — Можем мы где-нибудь присесть? — Да, конечно, зайдёмте в дом, — сдержанно отозвался Кевин. Он знал, что ступает по скользкому льду, Роджерс явно не был к нему расположен так, как Морган. Вот чёрт! Но он не мог показывать своего смятения. Ни в коем случае. Не исключено, что инспектор уже встретился с Джеймсом и в курсе всей истории. Инспектор важно кивнул и первым шагнул в распахнутую Кевином дверь. На диван никто не сел, сержант, будто постеснявшись, устроился на табурете, инспектор же принялся прохаживаться туда-сюда, словно пытаясь что-то вынюхать, неприязненно сообразил Кевин. Он вдруг встретился взглядом с Морганом, незаметно подмигнувшим ему. На душе чуть полегчало. По крайней мере, сержант явно не считал его преступником. Пёс, вошедший вслед за всеми, уселся на половичке у двери с таким видом, словно не собирался никого выпускать наружу. — Расскажи-ка ещё разок, что случилось тогда ночью, — снова велел сержант Кевину. — В ночь с двенадцатого на тринадцатое августа, когда был убит Бернард Ли Донован, — бесстрастно уточнил Роджерс. «Ах, вот как его звали», — угрюмо подумал Кевин, но вслух не сказал. Он повторил свой рассказ, жестами демонстрируя, как всё произошло в ту ночь: как он услышал шаги снаружи, понял, что кто-то обходит дом, понял, что этот кто-то направился в сарайчик, и сам полез на чердак. — А почему вы не выглянули и не окликнули этого человека? — внезапно перебил его инспектор. «Вот сержант о таком не спрашивал», — мысленно хмыкнул Кевин и рассудительно проговорил: — Я был один. Человек снаружи был явно незнакомым и с сомнительными намерениями, потому что иначе он постучал бы в дверь и что-то спросил. У меня нет никакого оружия. Нет телефона. Мне стало страшно, вот и всё. Он надеялся, что это объяснение устроит Роджерса. — Если вы так опасаетесь чужих незнакомых людей, почему у вас была незаперта входная дверь? — не отставал, однако, тот. Хороший вопрос. И Кевин так же честно на него ответил: — Я ждал Пса, — он указал на Рингана, восседавшего у двери. — Накануне мы повздорили, и он ушёл в горы. Я надеялся, что он придёт. И никак не думал, что может явиться кто-нибудь ещё. Но когда услышал человеческие шаги, то испугался, — повторил он. Это тоже было чистой правдой, но о дальнейшем участии Рингана в изгнании пришельца Кевин решил умолчать. Ведь он не рассказывал об этом сержанту, значит, любые дополнения, которые прозвучат сейчас из его уст, будут выглядеть подозрительно. Типа: извините, я в прошлый раз забыл рассказать… Ах, вот как, забыл, значит, ну-ну. Очевидно, лондонец ему поверил, потому что еле заметно кивнул. Кевин немного успокоился, но ненадолго — следующий вопрос заставил его напрячься снова. — Какие отношения связывали вас с Бернардом Ли Донованом? В голове у Кевина мгновенно промелькнуло несколько вариантов ответа, но, поглядев на инспектора в замешательстве, он понял: если что и поможет ему выплыть, так это правда и только правда. Ведь Джеймс, подонок, наверняка его сдал, перетрухнув. Да ещё, небось, и наплёл три мешка всяких гнусностей про него. Не отводя взгляда от бесстрастного узкого лица Роджерса, Кевин негромко спросил: — Могу я быть с вами откровенным, сэр? Я не хочу огласки, не хочу, чтобы то, что я сейчас скажу, убило мою репутацию в здешних местах. Я очень дорожу приязнью моих соседей. Он спиной чувствовал, как сильнее напрягся позади него Ринган. — Разумеется, — поспешил заверить Кевина слегка растерявшийся сержант, и даже инспектор снизошёл до того, чтобы подтвердить: — Всё, что вы расскажете, останется только в полицейских донесениях и не дойдёт до жителей этих мест. Если вы не совершали преступления. — Конечно, нет, сэр! — воскликнул Кевин и продолжал, немного подумав: — Я говорил сержанту Моргану, что Джеймс Конвей — мой знакомый. Это не совсем так. Нас связывали сексуальные отношения. Он похвалил себя за то, что голос его остался твёрдым. — Это ненаказуемо, — после длинной паузы пробормотал сержант, как бы успокаивая его. — Но это то, чего многие стыдятся, — с жаром произнёс Кевин. — Поэтому я и не рассказал вам сразу, мистер Морган. — Так как же Бернард Донован? — поторопил его инспектор, оставшийся невозмутимым. Да, совершенно точно, он знал обо всём, что произошло в доме Джеймса. — Он домогался меня и хотел, чтобы я стал его любовником, — просто ответил Кевин. — Возможно, для этого он и приехал сюда. Я не знаю. Он чувствовал, что ладони его вспотели от волнения. А уж Ринган у двери был и вовсе как натянутая струна. — Из-за чего вы расстались с Джеймсом Конвеем? — в упор глядя на Кевина, спросил Роджерс. — Это важно, — пояснил он сержанту, который вдруг нахмурился, видимо от неловкости. Кевин и здесь решил — ни капли лжи. Ему это ничем не помогло бы, а только навредило. — Потому что я был идиотом, — прямо заявил он, снова посмотрев в серые глаза инспектора. — Инфантильным придурком. Джеймс видел во мне капризную принцессу… и мне это нравилось, я ему подыгрывал. — Он вспыхнул, мельком глянув на сержанта — тот даже рот раскрыл. Видимо, этот образ совершенно не вязался со сложившимся у него в уме образом Кевина. — И когда Джеймс обвинил меня в том, что я якобы сливаю информацию о его фирме конкурентам… — Можно подробности? — перебил его инспектор. — Когда и как это случилось? Присутствовал ли при этом разбирательстве Бернард Донован? Сердце у Кевина болезненно сжалось. Он будто снова оказался в просторном холле лондонской квартиры Джеймса: чистом, полном цветов, пропахшем полиролем для мебели. Он видел, с каким презрением смотрят на него трое хорошо прикинутых джентльменов — словно на какое-то насекомое, — как бежит и стремительно прячется в спальне несчастный перепуганный Бенджи. Интересно, если он сейчас спросит инспектора об этом коте, тот очень удивится? Кевин слабо улыбнулся. Эта мысль почему-то придала ему сил. Эта мысль — и ещё сознание того, что за его спиной находится готовый к бою Ринган. — Джеймс пришёл в неурочное время из офиса вместе с мистером Донованом и инженером Нолли, полного имени я не знаю. Когда Джеймс вытащил бумаги — отчёт службы безопасности фирмы… — Вы читали этот отчёт? — снова прервал его Роджерс. Кевин отрицательно покачал головой: — Нет. Не было смысла. Я ничего не понимаю в бизнесе Джеймса, я им так и пытался объяснить, но он взъярился и не хотел ничего слушать. — А как себя вёл мистер Донован? — не отставал инспектор. «Как мудак», — сумрачно подумал Кевин, покусал губы, но решился: — Он сказал Джеймсу что-то вроде: «Отдай мне эту шлюшку», то есть меня, а тот говорит: бери, мол, — остальные омерзительные подробности этой сцены он предпочёл опустить. — Джеймс послал меня собирать вещи. Я пошёл в спальню, оделся и… ушёл. На самом деле я сейчас понимаю, что всё это было правильным. — Что именно? — не выдержал сержант. На его некрасивом длинноносом лице бультерьера читалась упорная работа мысли. — Всё, что со мной тогда случилось, — горячо и сбивчиво принялся объяснять Кевин. Он и не надеялся, что они поймут… нет, всё-таки надеялся! — Я ведь был не человеком, просто какой-то подстилкой. Когда я шёл по улице, то чувствовал себя раздавленным. А мистер Донован… он ехал за мной в своей машине и чего-то пытался от меня добиться. Хотел меня забрать. Но я спустился в подземку, и он отстал. Про то, что у него с собою не было ни гроша, про встречу в гетто с Майки и компанией, про ночёвку у бабушки Майки — вот про это полицейским было необязательно знать. К чему? Кевин немного помолчал и устало закончил: — Я вспомнил, что у меня есть наследство — этот заброшенный дом возле Бьюкена. Сел на автобус и приехал сюда. Я в общем-то ни на что особо не рассчитывал и не верил, что справлюсь со здешней жизнью… но мы с папой жили здесь когда-то у прадедушки… и, вы понимаете, это было моё последнее пристанище. К матери я возвращаться не хотел. У неё своя семья… двое детей, мой отчим… в общем, я там лишний. Он не знал, побывали ли детективы у его матери, если уж начали раскапывать всё это, но инспектор больше ничего не спросил. Он достал из кармана плаща маленький блокнот, ручку и что-то записал. Снова аккуратно опустил блокнот в карман и проговорил, ни к кому конкретно не обращаясь: — Что ж, пожалуй, я вернусь в Лондон. Отчёты экспертов с места преступления у меня есть. И вдруг он указал на прикрытый тканью мольберт, на котором находилась последняя работа Кевина — портрет мужа и жены Каннингемов, уже совсем законченный. Сам мистер Каннингем всю жизнь проработал учителем в местной школе, его жена там же руководила театральной студией, их единственная дочь умерла в трёхлетнем возрасте. Сейчас обоим было под семьдесят. Кевину хотелось, чтобы на портрете отразилась трагедия, постигшая этих людей, и их стойкость, их спокойное достоинство. Миссис Каннингем держала в руках плюшевого медвежонка дочки, а на камине за её плечом виднелась фотография смеющейся девочки в чёрной рамке. Инспектор молча посмотрел на портрет, но ничего не сказал, снова слегка поклонился Кевину и вышел за дверь. Ринган посторонился, пропуская его. Сержант Морган потрепал Кевина по плечу, подмигнул ему, мол, не дрейфь, и вышел следом. Дверь захлопнулась. Кевин опустился на диван. Ноги не держали его. Он чувствовал себя так, будто сдал какой-то очень важный экзамен. Но ведь так оно и было. Пёс подбежал к нему, пару раз махнул хвостом, словно извиняясь, и ринулся обратно к выходу. На его морде было написано: «Сейчас уссусь!» Кевин поднялся, на деревянных ногах проковылял к двери и выпустил его наружу. А потом долго стоял и смотрел, как Ринган, задрав заднюю лапу, щедро орошает ближайший ежевичный куст. Он прислонился лбом к дверному косяку и наконец засмеялся. Кажется, жизнь снова входила в нормальную колею. * * * Спустя ещё две ночи случилось то, о чём Кевин не переставал мечтать — Ринган наконец позволил ему коснуться себя, находясь в человеческом обличье. Вернее, он и пришёл к нему не в облике Пса, а человеком, и Кевин сперва просто глазам своим не поверил, когда увидел на пороге его высокую крепкую фигуру. Он уже и ждать перестал, было глубоко за полночь, просто Кевин засиделся за работой. Ринган стоял, не закрывая за собой двери, как будто готовился сбежать в любую минуту. Одной рукой он опирался на косяк, вторую держал за спиной. Настороженный зверь, гордый и прекрасный. — Боже, — вырвалось у Кевина. — Как же я хочу тебя нарисовать. Это пылкое признание словно заставило Рингана очнуться. Он чуть улыбнулся уголком плотно сжатого рта, оттолкнулся от косяка и прошёл в комнату бесшумными мягкими шагами. Будто призрак, зачарованно подумал Кевин, не в силах оторвать от него взгляда. Потом, понимая, что неприлично так глазеть на и без того смущающегося парня, он кинулся к плите — ставить чайник. Вообще он приготовил для Пса полную миску собачьих галет, но ведь то для Пса! Этим вечером Кевин Дугласов не навещал. Задержавшись в Бьюкене, он едва успел вернуться домой до темноты и загнать Бесси в её сарайчик. С козой он провёл довольно много времени: та была на сносях, как когда-то и обещала Кевину Нетта, но, по её словам, срок окота ещё не подошёл. Вообще-то Бесси походила на этакий грязно-белый раздутый дирижабль, однако, подсыпая ей овса в кормушку и разговаривая с нею, Кевин заметил, что живот её переместился куда-то вниз, бока, по крайней мере, уже не так сильно выпирали при взгляде сверху. Но беспокойной коза не выглядела, ела с аппетитом. Вымя её было налитым до твёрдости. Кевин, по совету всё той же всезнайки Нетты, отливал удой в бутылки и замораживал в холодильнике: в пищу молоко сейчас всё равно не годилось, а впоследствии им можно было допаивать козлят. Ветеринар из Хамсфордшира, осматривавший Бесс неделю назад, заявил, что у неё там двойня. Впрочем, Кевин в деле козьего родовспоможения всецело полагался не на ветеринара, а на Нетту. Хотя та тоже уверяла, что козлят у Бесс явно больше одного, но всё, мол, будет в норме, Бесс мамаша опытная, рожать ей предстояло в третий раз. В общем, часть наступившей ночи он провёл с козой, почёсывая её за ушами и рассказывая, что сегодня был дома у сержанта Моргана, делал набросок будущего портрета его «старушки». Миссис Элен Морган, однако, вовсе не была старушкой, а находилась в самом расцвете зрелой красоты: так, по мнению Кевина, которое он, однако, предпочёл не высказывать, могла бы выглядеть Венера Милосская. Только обладающая руками и одетая в простое изысканное платье цвета спелой сливы, с серебряными украшениями на округлой шее. Бесси с удовольствием послушала про миссис Морган и Венеру Милосскую, а Кевин распрощался с ней и отправился в дом, куда вскоре пришёл и Ринган. — Я бы нарисовал тебя прямо сейчас, — горячо продолжал Кевин, снова уставившись на парня во все глаза, а тот, неловко усмехнувшись, наконец протянул к нему правую руку, которую до этого всё время держал за спиной. «Букет, что ли?» — ошалело подумал Кевин, но это был не букет в том понимании, к какому он привык. Не тот, какие дарят девушкам. Это был гордо растопыривший свои колючки крепкий чертополох, увенчанный малиновой короной, несколько длинных веточек жёлтого дрока, пара орлиных перьев… и всё это перевито тонкой серебряной цепочкой. Кевин даже рот раскрыл, переводя взгляд с букета на тонкое смуглое лицо Рингана. — Это что… мне? — изумлённо спросил он, не решаясь взять подарок. Ринган столь же неуверенно кивнул, и Кевин вдруг понял, что тот отчаянно волнуется — не меньше него самого. — Господи, — снова пробормотал он и бережно принял подарок обеими руками, гадая, куда же его пристроить. Нашлась только грубая фаянсовая кружка из тех, что отдала Кевину Нетта. Он водрузил букет на каминную полку и отошёл в сторону, чтобы полюбоваться. Ринган продолжал следить за ним напряжённым взглядом, будто беспокоился, что как-то обидел или задел его. Но, прежде чем Кевин раскрыл рот, пытаясь его в этом разубедить, он повертел рукой возле шеи: — Надень. Пожалуйста. Это моя. Кевин подрагивающими пальцами снял цепочку с веток дрока и надел себе на шею, под рубашку. Оба молчали. Это было… словно какой-то обряд, подумал Кевин с благоговением. Никогда в жизни он не испытывал ничего подобного. Ни один человек в мире так не относился к нему. — Спасибо, — выдохнул он, благодарно взирая на Рингана. Это всё, что он мог сейчас сказать. Цепочка у него на шее, казалось, хранила тепло тела Рингана… и тут Кевин спохватился и ляпнул: — Это же серебро! Разве оно не… не мешает? Тебе? — он запнулся. Ринган несколько раз моргнул в явном недоумении, но потом вдруг сообразил, что к чему, и расплылся в лукавой смущённой улыбке. Даже хмыкнул себе под нос и торжественно сообщил: — Бабкины сказки. Кевин тоже прыснул, так забавно это прозвучало из уст самого настоящего оборотня. Но тут же посерьёзнел и повторил, решившись: — Хочу тебя нарисовать. — Уже рисовал, — Ринган тоже был абсолютно серьёзен, но в серых глазах плясали форменные черти. Кевин не понимал, как это он раньше мог считать взгляд Рингана непроницаемым. Всё, что тот чувствовал, тут же отражалось в этих глазах. — Это не считается, — возразил Кевин, набравшись храбрости. Хотя как раз считалось! Ведь именно тот грубый набросок и помог наконец правде выплыть наружу. — Садись же, — он рывком вытянул табурет на середину комнаты и засуетился в поисках своих художественных принадлежностей. — Я нарисую твой портрет, который можно будет повесить у вас в гостиной. Портрет, на котором будет настоящий Ринган. Живой и яркий, с весёлыми искорками в глазах, пусть даже и без улыбки, непривычной знавшим его людям, но… Кевин вдруг замер, потрясённо уставившись на Рингана, так, что карандаши и кисти едва не посыпались у него из рук. Чёрт побери! Ринган раздевался! Матерь Божия, да он неторопливо расстёгивал пуговицы на своей синей рубашке! Одну за другой. Кевин заворожённо следил за тем, как он это делает: сперва расстегнул, а потом стянул рубашку с плеч. У Кевина пересохло в горле. Он много раз видел стриптизёров в ночных клубах, намеренно пытавшихся выглядеть соблазнительными, но ни один из них не мог сравниться с Ринганом. Ему было похрен, что тот про него подумает. Он просто не глядя сунул на стол всё, что держал в руках, — несколько карандашей всё-таки рассыпались по полу, — кинулся на Рингана, едва успевшего сбросить рубашку, и опрокинул его на диван, всем телом ощутив его горячее твёрдое тело. На тот самый диван, где они столько раз валялись в обнимку, вот только тогда этот парень, рухнувший сейчас как подкошенный под напором ошалевшего Кевина, был в облике пса. Ринган содрогался от смеха, но не сопротивлялся, пока Кевин жадно шарил обеими ладонями по его литому телу, пока целовал его куда придётся и ерошил ему волосы. Но вот наконец их губы встретились и слились, пылко и неумело, и Кевин какими-то останками разума понял, что никогда ещё не испытывал ничего подобного. Правая рука Рингана вдруг взметнулась, пальцы зарылись Кевину в волосы, но не в попытке оттолкнуть его, а, наоборот, притянуть к себе так, что их зубы стукнулись друг об дружку, а во рту у Кевина стало солоно. Горячее набухшее естество до боли распирало его ширинку, требуя немедля её расстегнуть. И тут со двора раздался вопль. Истошный блеющий крик. Раз и ещё раз. — Мать твою! — простонал Кевин, выпуская Рингана из объятий. — Бесс?! Святой боже! Кубарем они скатились с дивана. Толкая друг друга, выскочили в дверь и слетели с крыльца. Задыхаясь, кинулись к сараюшке, и Кевин щёлкнул выключателем в углу. Бесси лежала на соломе, подогнув под себя ноги и приподняв зад. При виде людей она повернула голову и испустила ещё один дрожащий тонкий крик. Кевин и Ринган стремительно переглянулись. Ринган, полуголый, как и был, указал пальцем на козу и осведомился: — Давно пробка вышла? — Ка-кая ещё пробка? — в ужасе пробормотал Кевин. У него голова шла кругом. Ринган чуть ухмыльнулся и продолжал: — И воды отошли. Посмотри. У неё по ногам течёт. И живот опустился. Она рожает. Ты чего, не заметил? — Я… за-за Неттой… — заикаясь, пробормотал насмерть перепуганный Кевин. — А ты, умоляю, сделай что-нибудь, если ты знаешь что. Я… не м-могу. Я… я сам сейчас рожу. Извини. Извини, пожалуйста! Вихрем вылетая за дверь, он слышал за спиной мягкий смех Рингана и блеянье Бесс. И точно знал, что с той всё будет в полном порядке. Ведь с нею же Ринган. * * * Так и оказалось. Пока Кевин отчаянно колотил в дверь дома Дугласов и тащил в холмы заспанную Нетту в одном халатике, ругательски ругавшую его за раздолбайство, Бесси успела родить прямо в руки Рингану двух козлят. Точнее, козочек. — Теперь у тебя три козы, — сообщил он обалдевшему Кевину, вытирая руки уже и без того испятнанным полотенцем. Это полотенце висело у Кевина на крючке возле двери в сараюшку, над ведром с чистой водой. Похоже было, что Рингану пригодилось и то, и другое. — Я тоже хороша, дура, — продолжала сокрушённо ворчать тем временем Нетта, придирчиво ощупывая и рассматривая козлят и Бесси. — Не зашла, не проверила. И сроки, получается, не те оказались, — она досадливо цокнула языком и повернулась к Рингану: — Послед же вышел? Тот кивнул. Выглядел он предовольным. Просто счастливый отец семейства, да и только! Пробка, послед… от этих слов у Кевина волосы дыбом поднимались. Решительно, козье акушерство и вообще акушерство — не его стезя. Только представить… бр-р! Ринган глянул на него и тихонько рассмеялся. — Пойдёмте в дом, чаю попьём. Обмоем мелюзгу, — солидно предложил Кевин, стараясь сохранить лицо. Ну не акушер он, что теперь. Зато художник. Ведя Дугласов к дому, он вдруг спохватился и в смятении покосился на Рингана: а вдруг Нетта догадается, чем они там занимались? И действительно, при виде разбросанных по полу карандашей, перевёрнутого табурета и брошенной на валик дивана рубашки Рингана Нетта высоко подняла брови, но, как ни странно, промолчала. Кевин тоже решил не оправдываться, не лепетать, что Ринган, дескать, просто ему позировал. Это было бы совсем уж смехотворно. Тот тем временем подобрал свою рубашку и неторопливо её надел, застегнув пуговицы одну за другой. Чтобы не покраснеть от мгновенно вспыхнувшей в его голове картины-воспоминания: полуголый Ринган под ним, его запрокинутая шея, на которой, слава богу, вроде бы не осталось красных меток от поцелуев-укусов, — Кевин снова кинулся ставить чайник. За чаем всех их и застал сержант Морган, прикативший к порогу на своём велосипеде, едва начало светать. — Когда ты уже телефоном обзаведёшься, парень, — ворчливо заявил он, окидывая цепким взглядом насторожившуюся троицу. — Хоть почтового голубя за тобой посылай, право слово. Детектив Роджерс сообщил мне, что прибудет сегодня к полудню, хочет ещё немного побеседовать с тобой. Так что давай, ноги в руки, и чтобы к этому сроку был в участке. Без вас, сорванцы, — прибавил он, строго взглянув на Дугласов. — Это понятно? — Понятно, — спокойно отозвалась Нетта, разглаживая на коленях свой вишнёвый халатик, а Ринган только по обыкновению кивнул. — Чаю, сержант? — спохватился Кевин, с гордостью чувствуя, что голос его звучит спокойно. Он и правда совершенно не мандражил: эка невидаль, лондонский детектив по сравнению с козьим окотом — тьфу и растереть. — У меня коза окотилась только что. Двоих козлят принесла, — похвастался он. — Поздравляю, — сержант приложил два пальца к козырьку своей форменной фуражки. — А я-то гадаю, чего это вы, ребята, тут в такую рань собрались. Нет, чаю не надо, спасибо. Так я тебя жду, парень. А собачка твоя где же? Опять убежала? Кевин лишь безмолвно развёл руками, подавляя улыбку. Ринган, опустив глаза, преспокойно попивал свой чай. Поглядев в проём открытой двери на удалявшуюся спину сержанта, сгорбившуюся над велосипедным рулём, Нетта поднялась, поправила халатик и решительно заявила: — В участок поедем вместе, пусть Морган даже не надеется, что мы тебя оставим. Можем в машине подождать, подумаешь. Но поедем всё равно. Мы твоя семья. Кевин сморгнул и откашлялся, горло у него почему-то перехватило. — Ложись, поспи, — распорядилась Нетта, взглянув на него снисходительно. — Пошли, Ринган, пусть он отдохнёт, да и тебе это не помешает. Но Ринган в ответ заявил такое, от чего и Нетта, и Кевин разинули рты. Он взял да и сказал: — Мы вместе поспим, — и подтолкнул Кевина, у которого враз ослабели ноги, к дивану. — А ты иди, сестрёнка, сама отдохни. Нетта в ответ только фыркнула, но, как ни странно, молча повиновалась, плотно закрыв за собой дверь. Ринган же и Кевин рухнули на диван, крепко обнявшись… и, что было ещё более странным, мгновенно уснули. Но и во сне не разжали объятий. …Кевин снова стоял, ощущая в руке гладкость старого пастушеского посоха, отполированного ладонями. Лёгкий туман капельками опускался ему на лоб, на плечи, от него повлажнели волосы. Холмы радостно зеленели вокруг, и в сердце у него царила та же радость: он знал, что сейчас из тумана выйдет тот, кто был ему так дорог… Резкий звук автомобильного клаксона разорвал это видение. Кевин уселся на диване, вынырнув из-под руки Рингана, и потряс головой, пытаясь сообразить, что происходит. В дверь кто-то громко постучал, и голос Нетты выпалил: — Чем бы вы там ни занимались, красавцы, я вас жду, чтобы ехать в участок! Алё! Вы меня слышите? Ясно было, что она не собирается входить. Ринган тоже сел и потёр ладонями лицо. — Иди проведай Бесси, — крикнул он, и ответ Нетты не заставил себя ждать: — Без тебя знаю! Сквозь упавшие на лоб тёмные пряди волос он смешливо покосился на Кевина: — Не повезло тебе. У тебя не было старшей сестры. — Теперь есть, — серьёзно возразил Кевин. К полицейскому участку они прибыли вовремя, в машине обсуждая только перспективы дальнейшего козоводства. Кевин был склонен вернуть Бесс и её приплод Дугласам. В сущности, он больше не нуждался в выручке от продажи козьего молока и сыра, его портреты приносили ему гораздо больше денег. Нетта же уверяла, что разведение коз — дело куда более надёжное, и за этим спором они не заметили, как добрались до места. На стоянке возле участка сверкал лакированными боками приземистый чёрный «лотус» — получается, что Роджерс уже прикатил из Лондона, предположил Кевин, нервно поправляя воротник рубашки. Нетта покосилась на него: — Не переживай. Ты ни в чём не виноват. — Знаю, — вздохнул Кевин. — Вы, кстати, не обязаны со мной туда ходить, я и сам справлюсь, да и Морган будет недоволен, он же запретил вам приходить. А ты с ним согласилась. — Ничего я не соглашалась, — усмехнулась Нетта, преспокойно вылезая из «остина». — Просто дала понять, что услышала его, как это психотерапевты советуют делать. Давай, двигай вперёд. Когда Кевин увидел, кто ещё, кроме Роджерса, находится в кабинете Моргана, у него перехватило дыхание, и он даже пожалел, что Ринган с Неттой не остались в машине. Потому что перед ним стоял не кто иной, как Джеймс Конвей, его бывший. Хотя в первую секунду он его не узнал, как почти неделю назад не смог сразу опознать Бернарда. Глядя на Джеймса, потрясённо выпрямившегося и совсем не аристократично приоткрывшего рот, Кевин не мог понять, зачем он вообще спал с этим лощёным, как манекен, манерным чуваком. Но что он сразу понял — тот его тоже сперва не узнал. Ну ещё бы! За эти месяцы Кевин развернулся в плечах, загорел, розовые пряди его волос выцвели на солнце — и этот новый чел, которого он ежедневно видел в зеркале, ему нравился куда больше хлипкого цветочка, каким он ещё год назад… был? Казался? Городская болонка — сказала о нём когда-то Нетта. Сейчас бы она точно так его не назвала. — Кевин? — запнувшись, выпалил Джеймс. Всё-таки какого чёрта Роджерс притащил его сюда? На очную ставку, что ли? — Привет, — со вздохом отозвался тот. — Доброе утро, мистер Роджерс. Лондонский сыскарь, замерший у окна, выходившего на автостоянку, тоже был лощёным, но не манерным. Породистая борзая… но опасная, мелькнуло в голове у Кевина. — Давайте присядем, — коротко предложил Морган, хмуро покосившись на Рингана и Нетту, которая вызывающе вскинула голову, ясно показывая, что никуда из кабинета не уйдёт. Похоже было, что сержант с этим смирился. Все присутствующие нашли, куда присесть, и Роджерс наконец проговорил: — Я прибыл сюда, чтобы довести до вашего сведения, Лайонс, что расследование по делу об убийстве Бернарда Ли Донована подходит к концу. — Он сделал паузу, во время которой Кевин даже не дышал, и закончил с лёгкой улыбкой: — И вы оказались непричастны к преступлению. Тут Кевин, не стесняясь, шумно выдохнул, сердито подумав про Роджерса, что он сукин кот, а вовсе не борзая. Играет же, словно кошка с мышкой! А тот тем временем неторопливо продолжал: — Мистер Донован связался с очень опасными людьми, втянувшими его в свои преступные махинации с ценными бумагами и другими активами разных фирм… впрочем, к вам это не имеет отношения. А вот что точно вас касается, так это то, что именно мистер Донован попытался обвинить вас в содействии некоторым таким махинациям, подставив вас перед своим боссом, — он метнул быстрый взгляд на понурившегося Джеймса. — Как?! — ахнул Кевин, и Джеймс едва заметно кивнул. А потом откашлялся и хрипловато произнёс: — Отчёт службы безопасности был им подделан, Кев. Ты… я… прошу прощения. Но этот мошенник всё так виртуозно обернул, я не мог ему не поверить, — загорячился он, виновато косясь на Кевина. — Я ни при чём, я сам стал жертвой этого негодяя. Кевин быстро посмотрел на Рингана, сидевшего чуть поодаль, и тот ответил ему таким же быстрым взглядом. Так Джеймс прикатил, чтобы извиниться? Чтобы вернуть Кевина себе? От Роджерса эти переглядки явно не укрылись, но он бесстрастно продолжал: — Таким образом, Донован намеревался, во-первых, подставить вас, а во-вторых, — он кашлянул, — прибрать вас к рукам после того, как ваш партнёр вас выставит. Вам удалось от него скрыться. Могу сказать, это оказалось для вас настоящим везением, учитывая всё, произошедшее впоследствии. — Так он действительно за мной сюда приехал? — не выдержал Кевин. — Кто рассказал ему, где меня можно найти? Моя мать? Роджерс неспешно кивнул в подтверждение. — Миссис Дерри. Она не пыталась с вами как-то связаться лично? — Ни она со мной, ни я с нею, — откровенно ответил Кевин и прямо посмотрел в глаза детективу. — Я в своей семье чёрная овца. Так уж получилось. Роджерс на секунду поднял брови: — Понятно. Итак, мистер Донован пытался вас искать, даже заглянул к вам в дом. Тут вам опять повезло — он почему-то очень быстро его оставил, возможно, почуяв неладное. Дело в том, что те люди, с которыми он связался и перед которыми имел определённые, нарушенные им финансовые обязательства, охотились за ним очень целеустремлённо. Они уже ждали его в его машине, перекрыв ему путь к отступлению собственным автомобилем. Затем отвели его к руинам старой церкви, где и свершили самосуд. Если бы он к моменту их появления находился в вашем доме, не исключено, что и вы лишились бы жизни — просто за компанию, так сказать. Кевин мог только молча смотреть на него. В глотке у него пересохло, в груди похолодело. Он услышал, как рядом придушенно ахнула Нетта. Но взгляд Рингана — этот взгляд был словно тёплая рука, поддерживающая его. — Собственно, дело вот-вот будет передано в суд, преступники понесут наказание, — устало закончил Роджерс. Кевин встряхнулся. Нет, вся эта херня его не сломает. — Большое спасибо вам за то, что донесли до меня эту информацию, — чётко произнёс он. — Я понимаю, что вы не обязаны были этого делать, я бы просто потом узнал обо всём из газет или по телику… — он запнулся. — Ну, главным образом, я хотел довести эту, как вы говорите, информацию до сержанта Моргана, — легко усмехнулся детектив. — Преступление-то было совершено на вверенном ему участке. А мистер Конвей, — он покосился на Джеймса, который молча сидел, опустив голову, и вертел в пальцах брелок свисавший с браслета его «ролекса», — вознамерился поехать со мной. Я не отказал. — Я хотел извиниться, — пробормотал Джеймс, не поднимая глаз. — Большое спасибо, — ровным голосом повторил Кевин. — Теперь мы можем идти? Вместо лондонского сыщика им ответил сержант Морган: — Да уж, двигайте отсюда, ребятки. Тебя больше никто не побеспокоит, парень… разве что я, если ты хреново намалюешь мою старушку. Ухмылка его была ободряющей, и Кевин не обиделся. Ему не терпелось выскочить из этого промозглого кабинета наружу, под солнечные лучи. Но у него оставался ещё один вопрос, который необходимо было выяснить. — Миссис Морган — просто звезда, — заверил он сержанта и повернулся к Джеймсу: — Могу я тебя кое о чём спросить? Тот озадаченно кивнул, и тогда Кевин выпалил: — Твой кот, Бенджи, как он? — Бенджи? — дрогнувшим голосом промямлил Джеймс. — Господи, вот незадача… Он пропал, Кев. — Как пропал? — ахнул Кевин. Сердце у него болезненно сжалось. Доверчивый Бенджи с его большими мягкими ушами, в которые так хорошо было шептать всякую ерунду, с шёлковыми боками, с цепкими длинными лапками и… и… Кевин сердито шмыгнул носом и отрывисто переспросил: — Он что, убежал? Джеймс пожал плечами: — Наверное. Ты же знаешь, он любил вылезать из окна на карниз. Но он не сорвался, я спрашивал соседей, — торопливо добавил он, очевидно заметив, что Кевин в шоке. — Просто удрал куда-то, и кто-нибудь его подобрал. — Ты его хоть искал? — тихо, с горечью выговорил Кевин. — Объявления размещал и всё такое? — Конечно! — горячо заверил Джеймс, но Кевин явственно чувствовал — врёт! — Я не мог уделять этому слишком много времени, я же столько работаю… — забормотал он, а потом вдруг выпалил: — Кев! А обо мне ты ничего не хочешь спросить? — Нет, — отрезал тот и вместе с Неттой и Ринганом вылетел из кабинета. На стоянке он со всего размаху пнул ногой столбик ограждения и скривился. — Коне-ечно! — свирепо передразнил он Джеймса. — Свинечно! Не искал он Бенджи ни разу! Чёрт, ну почему я его не забрал, когда уходил! Он снова шмыгнул носом, и Ринган обнял его за плечи, ничуть не заботясь о том, что детектив Роджерс наверняка наблюдает за ними из окна. — Я идиот, в общем, — Кевин махнул рукой и наконец неохотно отстранился. — Ладно, поехали отсюда уже. Домой. И знаешь что? — он поднял на Рингана глаза, не стесняясь того, что они на мокром месте. — Мне сегодня опять приснился тот сон. Который я нарисовал на картине, а ты обиделся, — он вздохнул. — Какой ещё сон? — немедленно встряла Нетта, с любопытством поворачивая голову то к одному, то к другому. — Ты это про что? Кевин чуть сдвинул брови. Ему вдруг показалось очень важным сказать это именно сейчас, рядом с ними обоими, на залитой солнцем стоянке, под взглядом лондонского сыщика. — Мне часто снился один и тот же сон, много лет подряд, — негромко объяснил он. — Что я стою среди холмов, в тумане, в руке у меня пастуший посох, и я… я кого-то жду. Я не знаю, кто выйдет на поляну, но этот кто-то мне очень дорог. Он мой единственный, — он передохнул, прямо поглядев в сверкающие глаза Рингана. — А сегодня, перед тем, как Нетта нас выдернула из постели… — Вот спасибочки, — проворчала та. — Я понял, что это был ты. Всё это время, — закончил Кевин. — Человек или пёс, ты мой, и это ты пришёл ко мне. Вот. Он перевёл дыхание, всё-таки пожалев о том, что не стоит сейчас наедине с Ринганом, что ему нельзя того поцеловать. Глаза у Рингана так и сияли. Он подался к Кевину, но дотронуться не решился. Чёрт бы подрал всех этих соглядатаев в окнах! — И я всё-таки нарисую тебя, — упрямо прошептал Кевин. — Много-много раз. Завешу твоими портретами весь дом и чердак, вот увидишь. — А мне-то хоть что-нибудь достанется? — снова подала голос Нетта. — Ещё бы, — заверил её Кевин и наконец улыбнулся. Они сели в машину и поехали: Нетта за рулём, Ринган и Кевин на заднем сиденье, рядом с какими-то корзинками и коробками, не уместившимися в багажнике. Ей-богу, иногда Нетта была слишком запасливой, шотландская хозяйка как она есть, подумал Кевин с улыбкой, беря Рингана за руку и переплетая его пальцы со своими. Старшая сестра! — В общем, теперь я всё знаю про этот сон, — скороговоркой пробормотал он почти в ухо Рингану. — Но было ещё кое-что… почти что волшебное. Он посчитал, что Нетта их не слышит, но она живо повернулась, едва не выпустив руль: — Что? Ну говори же! Её глаза, так похожие на глаза брата, пылали нетерпеливым любопытством. Кевин вздохнул и признался: — Вы только не подумайте, что я шизик. Просто иногда, когда мне требовался какой-то ответ… ну, какое-то решение, у меня в голове как будто звучал чей-то голос. Мужской. Ну вот я, например, не мог вспомнить, где находится дедов дом, и он мне подсказал… — он осекся и уставился на Рингана широко раскрытыми глазами. — Боже… — Да ты сам и сказал, — спокойно подтвердил тот. — Это наверняка был твой дедушка. Мистер Лайонс то есть. Твёрдый, совсем не старческий голос — он не принадлежал его отцу. Мог ли это действительно быть прадедушка Лайонс? Боже, о чём он только думает?! На дворе двадцать первый век! Но, учитывая существование оборотней… — Он тебя очень любил, я же говорила, — тихо промолвила Нетта. — И всё время надеялся, что ты вернёшься, — её пальцы крепче сжали руль. — Я и вернулся, — Кевин глубоко вздохнул. — Но слишком поздно. Послушай, а мы не могли бы прямо сейчас подъехать к церкви и навестить его могилу? Так и получилось, что они внезапно свернули к старому кладбищу, где разыскали могилу с большим серым валуном на ней. Кевин и Нетта не стали брать при церкви букеты искусственных роз, предлагаемых прихожанам, а нарвали в холмах синие маки, чертополох и веточки дрока. Так что на могильный камень легли эти простые цветы, как нельзя более подходившие старому Лайонсу. — Я буду приходить, — обернувшись, пообещал Кевин дрогнувшим голосом, когда они уходили. — Я никуда не уеду теперь. «Только ты не оставляй меня», — прибавил он мысленно и вдруг вспомнил себя совсем мелким пацанёнком, доверчиво вкладывающим руку в большую морщинистую стариковскую ладонь. Он моргнул, и видение пропало. «Это, наверное, было сразу после нашего приезда», — потрясённо подумал он. Они уже приближались к дому Дугласов, когда Нетта удивлённо округлила глаза, указывая на видневшийся у самого крыльца Кевина невесть откуда взявшийся чужой автомобиль. Синий, старый, почти убитый «порше», заляпанный грязью. Нетта резко затормозила, и все тревожно переглянулись. В памяти Кевина тотчас всплыли слова лондонского детектива: «Если бы Донован к моменту их появления находился в вашем доме, не исключено, что и вы лишились бы жизни — просто за компанию, так сказать…» Неужто те, кто убил Бернарда, теперь решили заняться Кевином? Но нет, они ведь в тюрьме, так сказал Роджерс. Однако же кто-то отдавал им приказы! Кто? — Я сбегаю к нам за дробовиком, — решительно заявила Нетта, но тут дверца «порше» открылась, и оттуда вылезли трое. Каждого из них Кевин сразу узнал и облегчённо рассмеялся. — Не надо дробовика, — сквозь смех промолвил он. — Это мои лондонские друзья. Машину наверняка в аренду взяли. Его единственные лондонские друзья. «Неформат» из гетто: Майки, Вик и Ван, которые замахали ему руками и наперегонки помчались к их «остину». Они сияли, как начищенные монеты, прикиды у них были самые что ни на есть причудливые, а Майки ещё и выбрил себе «ирокез»! И в малиновый цвет его выкрасил! Теперь он был точь-в-точь как чертополох! Заливаясь смехом, Кевин попал в их объятия, пока те наперебой объясняли, что, бро, ну и забрался же ты в глушищу, хер найдёшь. И с любопытством косились на Рингана и Нетту, которые в свой черёд с таким же любопытством их рассматривали. Кевин вырвался из объятий и торжественно представил всех друг другу. Последовал обмен рукопожатиями, как на каком-нибудь брифинге, с улыбкой подумал Кевин, а потом все направились в дом. Ринган нёс перед собою коробки — с печеньем и сладостями, как деловито пояснила Нетта. — Хотите на козлят позырить? — спохватился вдруг Кевин, когда они уже подходили к крыльцу. — Сегодня ночью родились. Неужели это и правда произошло сегодня ночью? Кевину казалось, что как минимум это случилось неделю назад… — Тьфу! — Майки с размаху хлопнул себя по лбу. — Вот мы дурни! Мы ж тебе подарок привезли! Пошли обратно, он в машине. — Всю дорогу орал, — пожаловался Вик. — Когда не спал, — подхватил Ван. — Подарок орал? — Кевин вытаращил глаза, а Майки важно кивнул, распахнул дверцу «порше», и на свет божий явилась кошачья переноска… в которой и правда кто-то орал изрядно охрипшим басом! Майки сунул переноску в руки обалдевшему Кевину. Сквозь решётку на того взглянули сердитые, но полные неистребимого любопытства жёлтые раскосые глазищи. Кот открыл пасть и издал ещё одно басовитое «мя-я», будто приветствуя Кевина. — Бенджи! — ахнул тот, вытаскивая наружу худого горячего кота и прижимая его к груди обеими руками. — Где вы его нашли? Он же убежал от Джеймса, а тот даже искать его не стал, паскуда! Майки почесал в затылке и переглянулся с остальными. — По правде говоря, бро… — нерешительно начал он. — По правде говоря, мы его просто спиздили с карниза у того чувака, — невозмутимо объяснил Вик. — Когда к тебе собирались. Ты же хотел его забрать. Ты говорил, он тому уроду не нужен вовсе. А адрес ты Майку сам назвал. — Но мы честно его сперва купить хотели, ей-богу! — закончил Ван. — А потом увидели — он по карнизу бродит, я на Майки взобрался и подцепил котяру этого. Он меня даже не царапнул, вот. — Он понравился Ба, — дополнил Вик. — Но в машине ему не понравилось. Он тошнился. — Он же голый! — возмущённо возопила Нетта, а Ринган недоумённо на неё покосился: — И что с того? Кевин тем временем заталкивал несопротивляющегося кота под куртку. — Он будет мёрзнуть! — Нетта схватилась за голову. — Это Шотландия, вы, раздолбаи! — Ты свяжешь ему свитер, — подумав, заявил Ринган. — Два свитера, носки и шапочку. Только и всего. И Кевин купит для него электрообогреватель. Всё просто. — Мя-мя-мя! — подтвердил Бенджи из-под куртки Кевина, и все с облегчением рассмеялись. — Пойдёмте уже жрать, — нетерпеливо предложил Майки. На пороге Кевин оглянулся. Голубое небо опрокидывалось над зелёными холмами, где-то невдалеке бродили овцы Дугласов, в сарае блеяла Бесси. А на плече у него лежала твёрдая ладонь Рингана. Всё действительно было очень просто. КОНЕЦ.