И весь мир в трещинах.

Уже почти через полчаса Сергей и Саша ехали домой. За окном машины барабанил дождь. Капли ударялись о холодное стекло, к которому Саша приник виском. Он дрожал, как осиновый лист, и старался сдержать слёзы, упорно рвущиеся наружу. Каким-то из них всё же удалось скатиться по щекам. Это были слёзы обиды. И боли. Но не физической. Нет. Моральной. Как же так? Как так случилось? Зачем отец втянул его в эту мутную историю? Он разве не знал, чем это всё закончится? В первую очередь, для Саши. Наверное, не знал. Юноша посмотрел на мужа заплаканными глазами. Он нисколько не был обижен на него. Напротив, он понимал его. У него не было возможности спросить такое иным образом. Саша понимал. А может, попросту оправдывал. — Мы едем домой? Сергей не ответил на взгляд. Он по-прежнему смотрел на дорогу. У него был ледяной, стальной взгляд. Именно такой, какой должен быть у чекиста. — Ты едешь домой, — холодно ответил он, всё так же смотря на дорогу. — Поедешь к нему? — Мы это уже обсуждали, — Петров почувствовал в голосе мужа отголоски гнева. — Да, я помню. — Что именно? — Ты говорил, что не имею права рассуждать с тобой о том, что меня не касается. — Как же ты это запомнил? — В тот раз ты впервые ударил меня. Сильно ударил. Потом вздёрнул вверх, сжал горло и прошипел мне это в лицо. Вот я и запомнил. — Умница, — ответил Безруков, переводя короткий взгляд на парня и самодовольно ухмыляясь. Петров вздохнул и вновь приник виском к стеклу.

***

Олег открыл глаза и устремил взгляд в потолок. Выбеленный так ровно, что даже глазам зацепиться не за что. Даже тени от решёток ложились на потолок ровно, словно их прочертили линейкой. Решётки на окнах специально — это одиночная палата для буйных. Меньшиков не буйный. Он даже не болен. Но разве же возможно переубедить правительство? В случае Олега — нет. Оставалось только вспоминать о событиях трёхлетней давности. Где-то в коридоре загорелась полоска света. Какая-то медсестра не спит. Должно быть, это дежурная. Да, это она. Вот послышался её голос. Кто-то пришёл. Олег повернул голову к окну. Уже светает. Закончилась очередная бессонная ночь. Послышались шаги медсестры, с каждой секундой приближающиеся к двери. Она осторожно заглянула в палату и, увидев, что брюнет уже не спит, вновь закрыла дверь. Что-то сказала человеку за дверью, и тот вошёл в палату. — Олег Евгеньевич, это к Вам, — произнесла девушка громким шепотом и вышла, закрывая дверь. — Кто Вы? Что Вам нужно? — Ты совсем забыл меня за эти три года, — послышался до ужаса знакомый голос. Меньшиков вскочил с кровати и подбежал к гостю. Приблизившись к нему, крепко обнял его, прижимая к себе. Из глаз потекли слёзы. Столько всего хотелось сказать ему. — Ну тише, тише, — тепло улыбнулся Сергей, поглаживая мужчину по спине. — Я так скучал по тебе! Очень скучал. Почему же ты не приходил? Почему? Ты ведь мог поискать меня и, возможно, даже найти. Так почему же? — Я искал тебя. Искал, слышишь? Я наконец нашёл тебя! И больше никогда не отпущу от себя. Обещаю. Олег через силу отстранился от Сергея и посмотрел в его бездонные глаза. Так хотелось зацеловать его лицо. И наконец впиться в его губы. Но столько лет уже прошло. Вдруг что-то изменилось? — Забери меня отсюда. Молю тебя, забери! — Счастье моё, потерпи немного. Я заберу тебя, но нужно время. Обязательно заберу. Меньшиков приник к губам чекиста, ласково целуя. У него совершенно не осталось сомнений, что ничего не изменилось.