Раз не хочешь быть демоном - живи

Демоны и мечники снова сели друг напротив друга на дзабутонах, но уже не на таком почтительном расстоянии. Тамаё сказала, что сейчас находиться близко к Кёджуро безопасно. Видимо, плоть Аказы на время погасила его инстинкты. Он окончательно пришел в себя, переоделся в униформу и терпеливо ждал того, что приготовила для него демоница. Сидящий по правую руку, Тенген отчетливо слышал в нем натянутое напряжение и вертел в голове недавние слова о том, что должен быть рядом. Стараясь не загадывать наперед, он просто сложил руки на груди и сел по-турецки. Эта поза лучше всего скрывала его неуверенность. На Кёджуро старался не коситься, чтобы не видеть вцепившегося в него тсугуко, который совсем не скрывал своих чувств. Юширо с легким прищуром осматривал истребителей, особенно старших. Словно Тенген мог внезапно возжелать его поцелуя, а Кёджуро – снова напасть. В каждом из них демон безошибочно угадывал вселенскую усталость от жизни в неопределенности. У них даже не было сил дрожать от нетерпения, а ведь его прекрасная госпожа так старалась ради них и подготовила действительно выдающиеся новости. Вот она поудобнее переложила лежащие на коленях исписанные листы бумаги и подняла взгляд. — Ты скоро станешь демоном, Кёджуро. Прошло около десяти секунд, прежде, чем трое мечников снова вспомнили, как дышать. Если бы грохот разрушенных надежд можно было услышать, они бы все оглохли. Ренгоку медленно встал и вышел из комнаты, тихо задвинув за собой сёдзи. Тамаё опустила взгляд в свои листы. Танджиро что-то едва слышно прохрипел и встал, чтобы броситься в коридор. — Сядь, — ледяной голос Тенгена пригвоздил его к месту. Он сам не шевелился, глядя куда-то сквозь стену. Танджиро послушно опустился на свой дзабутон, глядя на Тенгена, надеясь найти поддержку, но напрасно. Тот молчал, прикидываясь статуей. Из коридора не было слышно ни звука. Время шло. Тишина становилась оглушительной. Танджиро нервно сжимал форменные штаны и заламывал пальцы, уже не в силах выносить это давление. Никто больше не двинулся и не заговорил. Казалось, время поставили на паузу до возвращения наставника, и только Танджиро выпал из этой реальности и не может достучаться до остальных. Наконец Кёджуро вернулся. Так же молча вошел в комнату и сел на свое место. Будто ничего не случилось. Никто не сказал ему страшных слов, ударивших громом среди ясного неба. Он был непроницаем. Ни на кого не смотрел, ничем себя не выдавал. Разве что, выглядел чуть бледнее обычного. Танджиро порывался взять его хотя бы за руку, но не решался. Наставник как будто выстроил вокруг себя защитный кокон, но стоит его коснуться, и все усилия пойдут прахом. Защита расколется и обнажит перепуганное дрожащее нутро. — Кёджуро, — снова начала Тамаё. — Давай я расскажу по порядку. Чтобы вернуть тебя к жизни, я применила экспериментальное лекарство, которое является производным крови демона. Эта формула получилась у меня случайно, я испытывала ее на демонах, и они все вели себя по-разному. Она была слишком недоработана. Ты был первым человеком получившим инъекцию. Шанс обращения был, но тогда его не произошло. Взамен утраченным частям тела у тебя выросли новые. Лекарство смогло заставить твое тело регенерировать, и ты выжил. Тамаё взяла небольшую паузу и собралась с мыслями. Юширо ненадолго обернулся на нее и снова уставился на истребителей. Его взгляд изменился. Вместо враждебности в нем засела самая крошечная тень сочувствия. — Твое тело начало обращение позже, — продолжила демоница. — Ты оказался жизнеспособным, но организм переработал лекарство не совсем ожидаемым образом. Я пока не выяснила достоверно, что послужило толчком к этому процессу. Дело в том, что тебе нужно постоянно регенерировать. Новые органы состоят из демонической плоти и плохо приживаются в человеческом теле, поэтому ты начинаешь слабеть. Скорее всего, тело само активирует демонические клетки, когда ты переходишь какую-то критическую точку. Поднимается температура, и происходит… регенерация. — Госпожа Тамаё, — Кёджуро, наконец, сформулировал мысль. Казалось, слова даются ему невероятным трудом. — Это должен быть… затратный процесс. Откуда эти клетки берут энергию? — Из человеческой плоти. — Н-но я никогда… не нападал… на людей, — неужели он ошибается? Он впадал в беспамятство? А может, на его месте охотился Тенген? — Кёджуро, — Тамаё выдала свое волнение лишь незначительным перемещением руки по листам бумаги. — Ты питался человеком все это время. Демонические клетки твоего тела потребляют человеческие. Твои собственные. Ты питаешься сам собой. — Боги милостивые… Тенген не выдержал и взял его за правое запястье, плотно сжав руку. Ему не было дела до округлившихся глаз Танджиро и до хмыканья Юширо. Имел значение только опустошенный звук, исходящий от Кёджуро. Он словно проваливался в бездну, и только так Тенген мог удержать его от падения. Только стиснув запястье, чтобы боль привела в чувство. — Чем больше времени проходит, тем больше человеческой составляющей ты теряешь. Это очень медленный процесс, но без него регенерации не получится. Чтобы не поглощать себя, тебе нужна человеческая кровь извне. Я рассчитала количество необходимой крови для тебя. Получается примерно двести миллилитров в неделю, я готова выделять тебе кровь своих пациентов и тех, кто жертвует ее добровольно. — Но я не могу… Я ведь… не могу это делать. Я не могу есть людей… Госпожа Тамаё, есть другие варианты? Должен быть другой выход… — Кёджуро, это еще не все. Человеческая кровь – не основная твоя еда. Тебе нужно питаться не людьми, а демонами. — Ч-что?.. — Ты не обычный демон. Я никогда не видела таких, как ты, и потому не могу достоверно сказать, сможешь ли ты отказаться от человеческой крови в дальнейшем. Есть вероятность, что это возможно, и твоя потребность рудиментарна. Но без демонической крови ты не сможешь. Это и есть та причина, по которой твое тело хотело напасть на Незуко и на меня. И поэтому оно напало на Аказу. Им двигал голод. Оно недавно регенерировало и хотело восполнить ресурс. — Тамаё, почему Аказа ничего не сделал? — Подал голос Тенген, ослабив хват на чужой руке. — Я ничего не помню, но не уверен, что Высшие Луны радостно делятся своей плотью с первыми встречными. — Искусство демонической крови. Во всех случаях. Организм сделал это сам, когда Вы были в нем, Узуй-сан. — Какое Искусство? — Рассеянно спросил Кёджуро. — Я пока не могу сказать, потому что твоя кровь нестабильна. Искусство еще не обрело свою форму. Но то, что мы видели, возможно, является его первоосновой. Ты каким-то образом гипнотизируешь демонов, лишаешь их воли. Это немного похоже на любовь с первого взгляда. У людей ведь такое случается? — Откуда вообще берется Искусство крови? — Спросил Тенген. — Из характерных человеческих черт. Твоя регенерация сопровождается сильным повышением температуры, есть вероятность, что Искусство крови будет связано с огнем. Это сложно предсказать. Часто человеческие черты искажаются при обращении, приобретают извращенную форму, но разумные демоны могут развивать Искусство в желаемую сторону, если имеют достаточно сил. Тенген прижал кончики пальцев к губам. Кёджуро гипнотизирует демонов. Любовь с первого взгляда. С первого взгляда… Его внезапно осенило. Узуй вызвал в памяти свою самую первую встречу с Кёджуро. Он был на аудиенции у Ояката-самы, и на выходе из его поместья застал Шинджуро Ренгоку. То, что рядом с ним шел его сын, не понял бы только последний идиот. Такого сходства Тенген не видел больше ни в одной семье. Мальчишке было лишь немногим больше четырнадцати, он тщательно скрывал свою робость, выглядывая из-за хаори отца. Встреча длилась не более десяти секунд, но по ощущениям – несколько часов. Шинджуро сухо кивнул ему и повел сына в сторону поместья Главы, и тогда стало видно, что тот ведет за руку мальчишку поменьше с черными волосами и чешуйчатой белой лентой на шее. Вторая их встреча произошла уже на собрании столпов спустя несколько лет, когда было принято решение об отставке действующего столпа Пламени. Кёджуро радостно заявил, что займет его место, и сию секунду получил в голову от Санеми. Тенген тогда лишь усмехнулся. Однако «мальчишка», уже семнадцатилетний, выстоял в драке с Шинадзугавой, а потом и с Низшей Луной. А спустя время он покорил прихотливое сердце столпа Звука и оказался в его постели. Ну прямо влюбился с первого взгляда… Тенген понял, что оказался в его власти едва ли не с первой секунды, как увидел. Ни его отец, ни младший брат не обладали этим уникальным природным очарованием и не умели настолько легко располагать к себе людей. — Ну конечно, — протянул Тенген, привлекая к себе всеобщее внимание. — Ты права. Любовь с первого взгляда! — Он вскинулся, нарушив неспешное движение событий этой комнаты, и указал обеими руками на Кёджуро так, будто хотел продать дорогой товар. — Вы только посмотрите на него! Блестяще красив, хорошо сложен, характер что надо! Честный, справедливый, правильный, вежливый, немного наивный, добрый… Такой яркий, что можно ослепнуть! Идеальный человек, не так ли? — Тенген оглядел присутствующих, чуть задержав взгляд на Танджиро. — Так и влюбляет в себя с первого взгляда. Глаза Тамаё раскрылись чуть сильнее обычного. Юширо посмотрел на нее, начиная понимать смысл этих странных слов. Они не сговариваясь вспомнили время, когда Кёджуро проходил у них свое лечение. Оба демона сразу прониклись к нему тёплыми чувствами, даже неприветливый и придирчивый Юширо оттаял подозрительно быстро. Кёджуро с поалевшими щеками шикал на Тенгена, не зная, куда себя деть от смущения. С другой стороны от него сидел Танджиро, что мешало отвернуться, впереди – Тамаё и ее помощник, хоть вставай и беги отсюда. Однако демоны переглянулись, будто поняли нечто важное. — Кёджуро, — снова заговорила Тамаё. — Узуй-сан прав. Возможно, в этом кроется природа твоего Искусства крови. Уникальная гипнотическая сила, способная подчинить даже Высшую Луну. Более того, опасность представляет не только кровь, но и все производные твоего тела. Тенген вдруг сдавленно захихикал, закрыв лицо ладонью, и Кёджуро рассеянно глянул на него. Видимо, нервы старшего сдали раньше, чем у всех остальных. Он покосился на друга и засмеялся более явно, но все равно пытался сдержаться. — Кёджуро, п-представь… представь, подходит к тебе Аказа, а ты… а т-ты, — Тенген не смог договорить и наклонился вниз, закрыв лицо уже обеими руками, и сдавленно хохотал. Юширо на диване прыснул от смеха, прижав кулак к губам, но тут же замолк и стал серьезным, поймав взгляд своей госпожи. Кёджуро закрыл глаза правой ладонью, снова заливаясь краской, и обреченно покачал головой. Тамаё отвела взгляд в стену, молча ожидая, когда эта сцена подойдет к концу. Один Танджиро ничего не понял и не знал, можно ли спрашивать пояснение этой странной «шутки». Чтобы не выглядеть несмышлёным, он взял пример с Тамаё и промолчал. — Узуй, хватит, — чуть раздраженно сказал Кёджуро. — Прости. Просто мне казалось, что мы ярко сходим с ума, и я решил проверить, — Тенген выпрямился и сделал глубокий вздох. — Госпожа Тамаё, — вдруг спросил Танджиро. — П-простите, что я спрашиваю… Вы знаете, из чьей крови было сделано то лекарство? — Не задавай моей госпоже неудобные вопросы! — Возмутился Юширо. Демоница обратилась взглядом к юному мечнику и некоторое время молчала, будто не могла набраться решимости. — Оно было сделано из моей крови. Танджиро ахнул и прикрыл рот рукой. Кёджуро недоуменно поднял голову. Тенген попытался оценить их реакцию и понять, хорошо это или плохо. Ничего не понималось. Танджиро зазвенел всеми чувствами сразу, а Кёджуро, похоже, вообще не знал, каковы ее демонические способности. — В-выходит… — Да, Камадо, мое Искусство тоже легло в основу способностей Кёджуро, — Тамаё поймала заинтересованный взгляд Тенгена. — Запах моей крови заставляет людей и демонов видеть и делать то, что нужно мне. — Подождите, — Кёджуро прижал ладони к лицу и опустил голову. — Мы все понимаем, — мягко сказала Тамаё. — Тебе нужно время на осознание. Пожалуйста, обдумай все как следует, а потом мы продолжим разговор.

***

Кёджуро лежал на спине прямо посреди комнаты и смотрел в потолок, словно хотел обратиться к небу за помощью, но у неба не было для него ответов, и оно трусливо пряталось за потолком поместья. Дыхание не изменяло ему и старательно удерживало тело от предательской дрожи. Сидящий около стены Тенген знал, что в этой позе ему сложнее всего заплакать, поэтому он не двигается. Быть рядом. Очень сложно, если учесть, что Танджиро лежит клубочком у наставника под боком и держит его за руку. Тенген всеми силами вцепился в полную концентрацию и отчетливо слышал, как его Кёджуро делает то же самое. Быть рядом. Ждать. Он до сих пор не знал, что скажет. Человек, рожденный, чтобы бороться с демонами, постепенно обращается в одного из них и пожирает для этого собственное тело изнутри. В груди словно ножом полоснуло. Когда все началось, Тенген был в этом теле. Он ничего не почувствовал, ничего не понял. А даже если бы понял, смог бы предотвратить? Он бросил взгляд на часы. Время перевалило за обед. — Камадо, — начал Тенген, и мальчишка поднял голову с груди Кёджуро. — Тамаё велела мне передать Ренгоку кое-какую информацию. Наедине. Танджиро сел на коленях и неуверенно посмотрел на него. Зажатая в его руках ладонь не пошевелилась. — Это связано с Корпусом и другими столпами, — уточнил Узуй. — Блестяще оставь нас. — Р-ренгоку-сан, я скоро вернусь, все будет хорошо… Танджиро сжал ладонь напоследок и неуверенно поднялся на ноги. Тенген с каким-то внутренним ужасом ждал момента, когда он выйдет, ведь тогда придется сесть на его место и что-то сказать. Что-то сделать. А он понятия не имел, что делают в таких ситуациях. Сёдзи закрылись. Тенген жестоко отчитал себя. Какой-то мальчишка находит в себе силы оказывать поддержку, а он не может? Кёджуро лежал так, будто мира вокруг него не существует. Неверие в слова Тамаё разбивалось о жестокую реальность, как волны о камни. Демонический орнамент, вспышки температуры, странный вкус человеческой еды, все инциденты с демонами… Ее слова склеивали эти бессвязные факты в отвратительную картину реальности. Она была настолько уродлива, что хотелось вырвать из себя кусок мяса, лишь бы, наконец, проснуться в другом, правильном мире. — Кё, — негромко сказал Тенген, садясь рядом по-турецки. — Не надо так забивать голову. Кёджуро едва заметно кивнул. Сейчас он больше всего походил на брошенную нерадивым ребенком куклу. Тенген аккуратно коснулся левой руки, провел по кисти кончиками пальцев и медленно взял ладонь. — Все будет хорошо, — вдруг сказал Кёджуро, не отводя стеклянного взгляда от потолка. — Я справлюсь с этим. Должен быть способ остановить регенерацию. Тамаё работает над сывороткой, обращающей демонов в людей. Как только она будет готова, я приму ее и стану прежним. — Я буду рядом, — Тенген не обманулся его голосом и отчетливо услышал, как тот трещит и надламывается. Все, как просила Тамаё. — Кё, этот мир, он… очень жесток. Ему плевать, какими блестящими принципами ты живешь, ему плевать на то, что ты любишь или ненавидишь. Он легко швырнет тебя в стену, чтобы посмотреть, как ты рассыпаешься на части. Но ты не должен рассыпаться. Давай выпустим боль. — Узуй, у меня нет права плакать. Когда мы становимся столпами, жизнь отбирает у нас право на слезы. Всего оплакать не получится, нечего и начинать. — Я торжественно выдаю тебе это блестящее право. Давай уйдем на время. За ворота нам нельзя, но тут есть задний двор. Или подвал. Хочешь что-нибудь сломать? — Мы в чужом доме. Здесь нельзя ничего ломать. — Блестяще верно... Но когда вернемся, обязательно что-нибудь сломаем. — Что я скажу отцу, — голос Кёджуро сошел на обреченный шепот. — Я подвел всю свою династию. Что скажет брат?.. Что скажут столпы и Ояката-сама?.. — Закрой рот, я тебя блестяще умоляю, — Тенген хлопнул себя по лбу свободной рукой, ощутив внезапную злость на весь мир. — Ты подвел династию? Ты выбрал смерть, бестолочь. Ты предпочел умереть, отверг все предложения этой полосатой мрази… Ты сам сказал, что чертово решение принимал Камадо. Ты подводишь всех прямо сейчас. Не вздумай поддаваться унылому отчаянию. Не вздумай проиграть этот бой. Лучше думай не о том, что им сказать, а какой пример ты подаешь. Что скажет Сенджуро, когда увидит, что ты сдался? А что скажет Камадо? Взгляд янтарных глаз наконец оторвался от потолка. Тенген почти без труда выдержал его. Все эти рычаги давления на друга он выучил наизусть. Кёджуро, всегда ставящий себя на последнее место, в доску расшибется, но не упадет в глазах тех, кто надеется на него. Тенген считал это самым большим его недостатком. — Мы блестяще найдем решение. Нет безвыходных ситуаций. Тамаё еще не все нам рассказала. Тенген выпустил руку и просунул ладонь под его шею, чтобы приподнять и заключить в объятия. Кёджуро, однако, выставил руки, ладонями упираясь в широкую грудь. Не дался. Узуй ощутил, как его ударило током. Этот удар словно расколол его на множество частей. Ну конечно, чего он ожидал… Надо срочно склеить осколки, собраться. Надо быть рядом, даже не смотря на то, что он выставил руки и не дал приблизиться. — Не забывай о том, что ты еще не демон, — тихо сказал Тенген, отпуская Кёджуро обратно. — Путь назад есть, я уверен. Пойдем к Тамаё, надо дослушать, что она выяснила.

***

— Как ты себя чувствуешь? — Участливо спросила демоница со своего места. — Со мной все хорошо, — безбожно соврал Кёджуро. Танджиро робко положил руку на его предплечье, и наставник чуть улыбнулся ему. Мальчишка улыбнулся в ответ и даже нашел в себе силы плотнее сжать чужую руку. Тенген изучающе смотрел на Тамаё. Юширо не было рядом, и это казалось странным. Маленький грубиян ни на шаг не отходит от нее. Видимо, это нормальное проявление отношений создатель-созданный в мире демонов. Почему тогда Кёджуро не липнет к ней? Но не успел Тенген задать вопрос, как Юширо появился в комнате. Он бесшумно приблизился к истребителям и протянул Кёджуро стакан с чем-то. Тот на автомате взял его и поставил на бедро, придерживая рукой. Не произнеся ни звука, демон сел на дзабутон около Тамаё. — Я рада, что у тебя получается справиться с этим. Давай продолжим, — она улыбнулась одними уголками рта. — Тамаё, — сразу начал Тенген. — Почему Кёджуро равнодушен к тебе? Разве демоны не раболепещут перед своими блестящими создателями? Юширо наградил его таким взглядом, от которого расплавился бы клинок ничирин, и зашипел так, что распугал бы всех уличных кошек. Но Тенген лишь дернул бровями и громко чмокнул воздух, имитируя поцелуй. — Пусть в основе моя кровь, но я не являюсь прямой создательницей. Кёджуро создает себя сам. У него нет хозяина. Я не смогу узнавать его мысли или местоположение, как это делает Кибуцуджи, и не могу подчинить его через свои клетки. Его организм их переработал. Кёджуро поднял голову. Выходит, он независим. До встречи с Тамаё он считал, что самостоятельных демонов не бывает. Даже она когда-то была во власти Прародителя демонов, но смогла выйти из-под контроля. — А как же Незуко? — Спросил Танджиро, все еще держа предплечье наставника. — Она тоже независима. — Это так, — согласилась Тамаё. — Но Кёджуро и Незуко стали демонами разными путями. Их тела ведут себя по-разному, они оба уникальны и совершенно не похожи друг на друга. — Госпожа Тамаё, — Кёджуро взял слово, и его тон слегка передернул присутствующих. — Вы ведь работаете над сывороткой. Как продвигается работа? Я ведь… смогу принять ее и снова стать человеком? Тенген приложил все усилия к тому, чтобы не заерзать на месте. Пальцы не сжали мягкий уголок дзабутона, взгляд не заметался. Возможно, это было их единственным шансом. Однако звук демоницы его совсем не воодушевил. — Понимаешь, Кёджуро, — рука снова прошлась по листу бумаги. — Лекарство может подействовать на тебя. Но может и не подействовать. Ты уникален, многие закономерности демонов не срабатывают на тебе. Однако, если моя сыворотка сработает… Тело остановит регенерацию. Сначала твой левый глаз ослепнет. Примерно через полгода большая часть пищеварительной системы откажет. Еще через год ты перестанешь самостоятельно ходить. Все органы, которыми успели завладеть демонические клетки, полностью утратят свои функции. Мне жаль сообщать тебе это. Кёджуро с усилием проглотил осевший в груди ком и опустил голову. Танджиро прикрыл нижнюю часть лица ладонями и негромко всхлипнул. Ему явно хотелось раскричаться и упасть на пол, закрывая голову руками. Крупная дрожь завладела телом. — В-вы же… — Повернулся он к демонам. — Вы же… Вы же… сказали… чт-что ничего… ничего н-не произ… не произойдет… Вы же об-обещали… с-сохранить его ж-жизнь… — А он, по-твоему, мертвый? — Негодующе всплеснул руками Юширо. — Моя госпожа сказала, что может вернуть его к жизни, и она вернула. Госпожа Тамаё всегда делает то, что говорит. Какая будет эта жизнь – мы не договаривались! Тенген чуть опустил голову. Танджиро оглушал его. Кёджуро же наоборот, полностью застыл. Все эти слова настолько поразили его, что, казалось, полностью вышибли из этого мира туда, где ничей слух не может поймать ни единой волны. Это беспокоило. Это пугало. — Мальчик мой, — сказал Кёджуро пустым голосом, беря сжимающую его руку. — Все будет хорошо. — Ренгоку-сан? — Я справлюсь с этим. Решение есть, просто мы пока не нашли его. — Кёджуро, — голос Тенгена прозвучал как-то непривычно жестко. Они встретились взглядами, и старший кивнул на забытый стакан. — Пей. Друг захлопал глазами, будто не мог связать эти слова с чем-то, что произошло в реальности. Не мог связать «пить» и предмет у себя в руке. Рассеянный взгляд опустился вниз. Светло-зеленая прозрачная жидкость, вероятно, чай, чуть-чуть дрожала в емкости. Неужели у него дрожат руки? Но он не может дрожать, даже в такой момент. Столпы не дрожат. Столпы ничего не боятся. Столпы умирают от рук демонов, не соглашаясь принять их кровь. — Тебе помочь? — Тенген чуть наклонил голову, словно хотел заглянуть Кёджуро в лицо. Танджиро передернуло. Узуй сказал это не так, будто искренне хочет помочь, а так, будто сейчас его ударит или зальет этот чай силой. Как ни парадоксально, Кёджуро залпом выпил весь стакан, не поняв ни вкуса, ни консистенции. Тенген отнял его и звонко поставил на пол. Тамаё бросила на него короткий благодарный взгляд и снова заговорила. — Я тоже могу ошибаться. Мне очень жаль, Кёджуро. Мы не смогли предсказать такой исход. Если ты захочешь оборвать свою жизнь… — Нет! — Надрывно вскрикнул Танджиро. — Не перебивай госпожу Тамаё! — Возмущенно приказал Юширо. Мальчишка расплакался. Надрывно, так горестно, словно наставник выбрал смерть прямо сейчас и принял какой-то яд. Тенген прикрыл глаза ладонью. Хуже всего была огромная вероятность, что он и правда может захотеть оборвать свою жизнь. Кёджуро обращается в демона. Если это остановить, его ждет полная инвалидность. Жалость отравила сердце, словно кислота, но Тенген торопливо задушил ее. — Если ты захочешь оборвать свою жизнь, — продолжила Тамаё. — Я создам для тебя яд из глицинии и мышьяка. Смерть будет не самая приятная, но если ты действительно желаешь этого… Вряд ли кто-то из твоих друзей согласится обезглавить тебя или выпустить на солнце. Не торопись принимать решение. Нужно как следует все обдумать и переговорить с господином Убуяшики и другими столпами. Я вижу, что вы устали, поэтому, пожалуйста, давайте закончим на сегодня. Кёджуро, если у тебя есть вопросы, поднимайся ко мне в кабинет, а постараюсь ответить на них.

***

Танджиро, не переставая, рыдал и прерывистым дрожащим голосом просил прощения. Сколько бы наставник не пытался оторвать руки от его лица, не получилось. Мальчишка прятал голову в колени и продолжал свои причитания. Незуко спала, свернувшись клубочком на футоне. Присутствие истребителей нисколько не заинтересовало ее. Даже Кёджуро, который странным образом влиял на демонов, не нарушил этого сна. Ее тонкие брови только чуть нахмурились, веки затрепетали, но вскоре Незуко перевернулась на другой бок и негромко засопела. Кёджуро сел на пол и притянул Танджиро за плечи в свои объятия. Чужая боль всегда была важнее своей. Когда помогаешь кому-то справляться с трудностями, свои собственные отходят на второй план. Ему так сильно этого хотелось. — Камадо, мальчик мой, давай успокоимся. Ты не мог знать, что это случится. Ты ни в чем не виноват. Кёджуро прижался лбом к его макушке и начал медленно раскачиваться в стороны, будто хотел убаюкать своего тсугуко. Это помогало. Время ровными кусками отсекало минуты, отгрызало понемногу этот злосчастный день, мальчишка успокаивался, смятение в душе постепенно отпускало их. — Ренгоку-сан, — тихонько прошептал Танджиро. — Мальчик мой? — Тот чуть наклонил голову, чтобы лучше слышать. — Я н-ничем не смог Вам помочь. Пожалуйста, простите, что я такой бесполезный. — О чем ты говоришь? — Это все Узуй-сан… Он все время Вас спасает. Госпожа Тамаё сказала, что Юширо разыграл вас, и вы не должны были ц-целоваться. Из-за этого с Вами случилось… Вы потерялись, как демон. В-вы впали в очень глубокий сон, и г-госпожа Т-тамаё сказала, что Вы можете никогда не проснуться. Я-я так сильно испугался… Я совсем не знал, что делать. Но Уз-зуй-сан нашел решение. Ему не разрешали далеко ходить, но он все равно спустился в подвал и… и… Он… — Успокойся, мальчик мой, дыши глубже. Что случилось? — Узуй-сан не сказал, что хочет сделать, теперь я понял, почему. Он давил на Ваш большой шрам и г-говорил очень плохие слова. Он сказал, что Вы убили восемь человек, что Вы убили Х-харуку, что… что Ваш отец прав, и Вы бездарность. И он п-просил меня напомнить про Аказу. Я должен тоже надавить Вам на шрам и говорить что-то ужасное… Но я не смог. Я трус, Ренгоку-сан. Я очень испугался, но Узуй-сан был прав. В-вы смогли проснуться следующим утром. И он поправился. — Что ты имеешь в виду? Он заболел? — Кёджуро не на шутку озадачился, брови то и дело сходились к переносице, но мальчишка не мог этого увидеть. — Я ничего не знаю, Ренгоку-сан. Мне д-долго не разрешали приближаться к нему и к В-вам. Узуй-сан выглядел так, будто очень тяжело болеет и вот-вот умрет. Но когда Вы п-проснулись, он сразу же поправился, к-как будто ничего не с-случилось. А-а еще, Ренгоку-сан… Он смог найти Ваш шрам, представляете. Когда Вы лежали в кровати в обличии демона, у Вас исчезли в-все шрамы, но он знал это место. Я бы этого не смог… Я ничего не смог сделать для Вас… Юширо сказал, что Узуй-сан потерял сознание, и вы всю ночь лежали вместе. А на утро все стало хорошо… — Мальчик мой, ты вовсе не бесполезен. Не говори о себе так. Просто Узуй знает обо мне чуть-чуть больше тебя. Танджиро поднял на наставника заплаканные вишневые глаза и шмыгнул носом. Кёджуро впервые за столько времени сымитировал улыбку, прихватил пальцами рукав и провел им по щекам мальчишки, стирая слезы. — Вы с Узуй-саном, н-наверное, очень хорошие друзья… — Да. Мы хорошие друзья.

***

Тенген лежал на футоне, подперев голову левой рукой, и взглядом следил за грациозным силуэтом кошки в лучах клонящегося к закату солнца. Чачамару наклонила голову и обнюхала цепь между навершиями тесаков. — Блестящая кошка, — негромко сказал он, словно хотел завести светскую беседу. — Что за странная штуковина у тебя на шее? Она делает тебя незаметной? Какие-то демонические фокусы. А знаешь, Тамаё все-таки блестяще справилась, — Тенген вздохнул. — Как ни крути, демон-Кёджуро лучше, чем мертвый Кёджуро. Вот бы он сам это понимал. Чачамару села и принялась вылизывать лапку, бросая короткие взгляды на лежащего человека. Тенген посмотрел на свои ногти, которые уже давно нуждались в уходе. Он намеренно приглушал слух, чтобы не узнать подробностей творящегося в соседней комнате. Конечно же, Танджиро бьется в истерике. То, что надо. Кёджуро отвлечется на него, будет весь вечер успокаивать и тем самым успокоится сам. — Эй, кошка, а если он выберет смерть? — Чачамару подняла глаза, будто все понимала. — Прямо завтра пойдет к твоей яркой хозяйке и попросит у нее яд. Что мне тогда делать? Мне сказали быть рядом. Но как я могу, особенно теперь? Я блестящие два года ждал только одного дня, а теперь ему, похоже, не суждено наступить, — Тенген положил голову на сгиб локтя и уставился в расписанную под небеса стену. — Я бы многое отдал, чтобы вернуться в прошлое и все изменить. Я бы сказал ему тогда совсем другие слова. Я бы вел себя совсем по-другому… Знай Тенген, что через талисман можно наблюдать за происходящим где угодно, может, не был бы так откровенен. А может и был бы, ведь добрая половина его мира рушилась прямо в его руках, как бы он не пытался удержать ее. Чачамару неслышно подошла и прилегла около его живота. Ее мурчание ощутилось через ткань кителя и рубашки. На втором этаже демон перевернул свой талисман символом вниз и, поджав губы, уставился в стену.