Как я стала орком

      Ну да, конечно! Для полной жопы нам только войны и не хватало!       Я наматывала круги по лазарету, задавая невнятные вопросы или выкрикивая несусветные глупости. Сейчас я просто не могла лежать в кровати. Внутри творился просто какой-то бум! Словно торнадо сметало все здравые рассуждения, да и вообще мысли. Тауриэль бегала за мной, пытаясь образумить, Даэрон тоже настаивал на моём возвращении в кровать, потому что опасался обморока из-за пережитого. Леголас махнул на всё рукой и уселся прямо с ногами на заправленную постельную койку, которые стояли ровными рядами вдоль всего больничного зала, и теперь водил вслед за мной глазами: туда-сюда, туда-сюда… В глубине лазарета копошился лекарь, решивший уже дать мне успокоительное, но я отказывалась.        — Да он… Да они… — бессвязно бормотала я. — Опять… Всё ни как не успокоятся!        — Ли, тебе опять станет плохо! Ляг, пожалуйста, обратно в крова… — начала Тауриэль.         — Я ему сейчас всё скажу, что я об этом думаю! — гнев и злость отключили почтение, страх и, видимо, мозг, потому что сейчас я была готова спорить с Лесным Владыкой и высказывать всё, что думаю об их с Дубощитом жадности и корысти!       Трандуил только узнал, что гномы отвоевали Гору, полную сокровищ, как тут же собрался заграбастать себе хотя бы кусочек! Плевать, что умрут его же сородичи! И я считала этого человека добрым, подумать только! Да это же были маски! Похоже, этот мир ничуть не отличается от моего: то же двуличие и враньё. Только тут тебе не изменяют или бросают. В этом мире сразу убивают.        — Кому ему? — осторожно вставил Леголас.        Но я не удостоила принца ответом, решительным шагом направившись к дверям. В коридоре уже перешла на бег, не желая терять ни секунды, пока эйфория и прилив сил не ушли, а страх не догнал.        Дверь в тронный зал я вышибла чуть ли не с ноги, и она, открывшись, ударила охранника по лбу. Эльф от неожиданности потерял равновесие, его доспехи перевесили, и он повалился назад. Это дало мне выигрыш в несколько секунд.        — Ваше Величество! — прозвучало это настолько громко, что эхо взметнулось аж до потолка. — Что это значит?!       — Это значит, Лиэниэль,— его голос ударил по ушам своей холодностью. — Что гномы должны отдать из сокровищницы Эребора то, что принадлежит мне.        — Собираетесь начать войну из-за пары украшений?! Но ведь тогда кто-то погибнет!       — Это война. Всегда кто-то гибнет… А самоцветы, самоцветы бесценны… — зашептал он.       Сейчас эльф не был похож на одухотворëнное создание, какими я привыкла видеть всех жителей этого дворца. Он обхватил тонкими бледными пальцами подлокотники трона, уставился в пустоту и всё шептал: самоцветы, мои самоцветы… Я поморщилась.       — Вы жалкий! Из-за своей алчности вы готовы пожертвовать жизнями всех: своих людей, детей… Я, наверное, вообще не имею ценности!— напрасно, до него не докричаться. Все мои слова бесполезны. Это стало понято. Злость сменилась на равнодушие и отвращение к королю и я попытаюсь уйти, но Трандуил вцепился в моё плечо.        — Неужели ты не хочешь отомстить им? — зашептал эльф в самое ухо. — Они причинили тебе боль. Отплати им тем же!       — Но я… — я в страхе попятилась назад, пытаясь освободиться и дать деру отсюда.       —Посмотреть, как они мучаются, — продолжал король. Взгляд его прояснился, глаза стали злыми, лицо почернело и иссушилось. — Они тебя предали!       — Нет! Я не хочу слушать! — я попыталась было закрыть уши, но старая обида уже всколыхнулась, проплывая перед глазами, увеличиваясь и приумножаясь.        — Покажи им, что тебе хорошо и без них! Пусть страдают!       И вдруг в голове зазвучали злые голоса Фили, Кили, Торина, Раина, Буди и даже Бильбо. Они стали говорить гадости, даже такие, которые в реальной жизни произнесены никогда не были.        — Ты предательница! — шипел Дубощит.        — Ненавидим тебя! — кричали Кили с Фили.        — От тебя лишь проблемы! Никому ты не нужна! — гадко усмехался Буди.        — Променяла нас на дружбу с эльфами! — нашептывал голос Бильбо.        Здравый смысл, кричащий, что всё это не правда, стал оттесняться на второй план другим голосом, очень знакомым и совершенно диким. Это даже была не ярость, а что-то похуже. Гораздо хуже. Когда этот голос говорил в голове, он заглушал остальные, все светлые и добрые. Орал, чтобы я причиняла боль людям, которые того может и заслуживают, и которые сделали больно мне. И с каждым годом он всё зверел и зверел.       Я переставала себя контролировать. Хотелось всё крушить, бить и наговорить гадостей. Сейчас же он так завизжал в сознании, так забарабанил, запульсировал во всём теле, застелил глаза и заглушил голос разума, что я заскрежетала зубами, чуть не сломав несколько, и до посинения сжала кулаки.        — Ведь они даже не дали тебе объясниться… Всё ещё смотришь на всё это по-старому? Или, может, уже передумала?       Затихающие голоски, пищавшие о прощении или милосердие, окончательно затихли, а с ними я перестала чувствовать жалость, угрызения совести, сострадание и грусть. Сердце как будто бы замолчало, уступая место этому злому голосу, оравшему, что мы всех там раз***м. И я поддалась ему полностью, повинуясь командам и чувствуя прилив сил и решимость сокрушить всех и всё. 

***

      — Когда мы выступаем? — зазвучал тонкий девичий голос, но слышалась в нём сталь.        — Так-то лучше, Лиэниэль, — надменный эльф вернулся к своему трону и махнул девушке рукой. — Можешь быть свободна. И помни, я возлагаю на тебя большие надежды.        — Да, Ваше Величество, я не подведу! — поклонилась темноволосая и быстро исчезла в дверях.        — Посмотрим, посмотрим… — задумчиво протянул Лесной король. 

***

      —Ли, что происходит?! — уже второй раз за день Тауриэль гоняется за подругой по её комнате, пытаясь вытрясти из девушки правду. Та молчит, упрямо запихивая вещи в дорожный мешок и пересчитывая ножи.        — Шла бы ты, собиралась, что ли, — раздражённо протянула Лиэ.        — Ты же хотела его отговорить! — Тау уже не могла сдерживаться. Сейчас все были на нервах. Напряжение так и витало в воздухе. Едва ощутимый запашок войны, сейчас превратился в такой запах, который сбивал с ног.        — Владыка привёл разумные аргументы.        — Ты себя слышишь?! Разумные аргументы, чтобы УБИВАТЬ?! — рыжеволосая замахала кулаками перед носом девушки, а та провожала взлетающие руки эльфийки спокойным взглядом, будто подруга ей на пальцах простую ситуацию объясняет.        В углу комнаты, сжавшись в кресле, тихо плакала Маниэль. Ли сначала было хотела подойти и утешить её, но что-то остановило воспитанницу Трандуила, и она сделала вид, что просто не заметила девушку.        — ДАВАЙ НЕ БУДЕМ ОСПАРИВАТЬ ПРИКАЗЫ КОРОЛЯ! — разъярилась Лиэ, уставшая от всей этой болтовни. Тауриэль аж рот от удивления раскрыла и отступила назад. Она поняла — подругу не переубедить, отца тем более, и оставила злую Ли, отправившись собираться.        — Ты такая же! Ничуть не отличаешься от них! —расстроенно бросила принцесса и исчезла в коридоре.        Теперь девушка разъярилась ещё больше, хотелось орать во весь голос. Лиэниэль что есть силы швырнула плащ, который до этого держала в руке, в кресло рядом с Мэн, и заплаканная, всё ещё всхлипывающая эльфийка поспешила ретироваться.       Сейчас темноволосая выглядела жутко: растрёпанная, с горящими глазами, почерневшим лицом, покрытым пятнами и побелевшими костяшками пальцев. Тауриэль представлялась служанке более безопасной, и Мэниэль тихо прикрыла дверь, покинув комнату.  Хозяйка осталась одна. Злая и до крайности раздраженная.        — Ну и к черту вас! — крикнула девушка, возвращаясь к счёту метательных ножей.        К вечеру всё было готово, и выступать эльфийское командование во главе с Трандуилом решило утром. Ли, как и многие, присутствовала на военном совете и теперь знала примерные планы эльфов. Сначала мирными, а если не получится и насильными мерами вернуть им причитающееся. А дальше гномы пусть что хотят делают. Если кто-то из них выживет. У Ли были несколько иные планы, но о них она решила пока умолчать. Первостепенным она теперь считала выполнение приказов своего короля, который ей доверяет.        От ужина девушка отказалась. Аппетита не было совсем. Всякие мысли лезли в голову, и Лиэниэль пыталась от них отделаться, снова и снова пересчитывая и перепроверяя уже собранные в путь вещи. Нет, спрятаться она пыталась не от страха предстоящей битвы. Хоть девушка и не так давно взяла в руки меч и лук, чувствует себя она с ними уверенно и постоять за себя сможет.       Был даже некий азарт, желание показать себя и свою независимость. Доказать им, что ей и одной хорошо. И никто не нужен!        Нет. Тревожило другое. Как она выйдет из леса? Опять превратится в орка? Такое же нельзя пускать на самотек. Подумав и взвесив все за и против, Лиэ все же решила сходить к Владыке и Даэрону (она видела, как наставник заходил в тронный зал совсем недавно). Может, смогут чем-то помочь?       И она оказалась права. Трандуил по совету Даэрона наложил на девушку морок. Это сродни некому заклинанию, удерживающему нормальный облик Лиэниэль. Казалось бы, проблемы решены, иди теперь, куда вздумается. Но нет. Заклинание было не долговечным и не совсем надёжным. Сбои, как оказалось, случаются даже в магии. Но девушка была довольна и этим. А там уж дальше разберётся как-нибудь. После этого Ли вернулась в комнату и, не раздеваясь, без сил рухнула на кровать. Всё равно через несколько часов вставать, так зачем же тратить время на все эти переодевания?

***

      На следующее утро, чуть только занялась заря, эльфийская армия покинула Лихолесье и устремилась прямо к одинокой вершине, окружённой выжженной пустошью.  На горизонте поблескивала река Быстротечная, переходящая в Долгое озеро.       Совсем-совсем далеко, почти смешиваясь с серой дымкой и туманом, с озера торчали кривые башенки и деревянные строения. По словам Леголаса и Тауриэль, это был Эсгарот — нищий город людей этого мира, находящийся на средневековом уровне развития.        Сидящая на черном скакуне девушка с луком наперевес брезгливо поморщилась.        — Ты чего, Ли? — подъехал совсем близко к ней Леголас на белоснежном коне. Сейчас они находились по левую руку от размеренно покачивающегося на величественном олене Лесного Короля. С другой стороны ехала Тауриэль. Общались они с Лиэниэль всё ещё немного натянуто. Эльфийка была не обидчивой и не злопамятной, а девушка принимала всё как должное.        Темноволосая отстранённо махнула кудрями и ничего не ответила. Друг не решился продолжать однообразный разговор и тоже уставился вперёд, на приближающуюся Гору. Не считая этого «недо разговора», ехали в тишине, которая всех устраивала. Лиэниэль ушла в свои мысли сразу, как войско, во главе которого они ехали, пересекло границы Лихолесья. По её серьезному и даже ожесточенному лицу нельзя было догадаться, о чем она думает.       А размышляла она о многом. Времени было предостаточно. До Эребора несколько дней пути, так что девушка могла не торопясь съедать себя гадкими мыслями изнутри. И самой мерзкой были навязчивые мыслишки о том, если бы этот путь она проделала в другой компании. Лиэ старалась себе запретить себе думать об этом и отмахивалась от такой гадости, но они всё равно нашептывали ей всего по чуть-чуть.  Всё ближе и ближе приближалась война. Уже не звучали песни, похожие на грустные баллады. Веселье улетучилось и выветрилось из душ. 

***

      Ли сидела где-то в углу поляны, одной из многих, на которых кучками расположилась эльфийская армия, вне досягаемости света костра. Девушка делала вид, что крайне заинтересована метательным ножом в своих руках, хотя на самом деле уже поклевывала носом. Рядом примостилась Тауриэль, уже давно уронившая голову на плечо подруги и видящая не первый сон.       Радует хоть то, что между этими девушками воцарился хоть сколько-нибудь да мир. С другой стороны от Лиэниэль прямо на траве сидел Леголас, вообще хрен пойми чем занимавшийся. Он просто поддерживал сестру и подругу, и этого молчаливого присутствия Ли было вполне достаточно. Она даже, можно сказать, была рада, что он не пытается заговорить. Темноволосая не знала, что сейчас следует сказать. Но ни один, ни другая не хотели будить рыжеволосую эльфийку рядом и довольствовались тишиной и собственными мыслями.        Завтра утром они уже вступят в Дэйл. Ещё один существовавший здесь город. Сейчас от него, по рассказам Даэрона, остались одни руины. Этот некогда великий город людей погиб в пламени дракона, а уцелевшие жители разбежались кто куда. Там мы встретим людей во главе с неким Бардом, Убийцей дракона. Это новая живая легенда. Черной стрелой этот потомок королей Дейла пронзил брюхо монстра в том месте, где не хватало чешуйки, и убил дракона. Теперь Смауг похоронен на дне Долгого озера и останется там до скончания веков.          Завтра. Завтра мы будем там и всё увидим сами. Завтра наступит страшный день, и бурю будет уже не остановить.