***
Талли сидит за своим ноутбуком, лениво постукивая пальцами по обеим сторонам тачпада и глядя на курсор, мигающий посреди пустого текстового документа. Она вздыхает и проводит рукой по волосам. Ей нужно работать над следующей главой биографии. Единственная проблема заключается в том, что ее объектом является единственная и неповторимая Сара Алдер, и в ту минуту, когда она начинает думать о детективе, вспышки их рождественского поцелуя перечеркивают любые усилия написать хотя бы пару предложений. Это расстраивает не только потому, что она чувствует невероятное напряжение, буквально бурлящее в крови всякий раз, когда она находится рядом с детективом, но и потому, что Алдер отказывается говорить о поцелуе. Прошло целых три дня, а она не сказала о нем ни слова. Женщина ведет себя так, будто этого никогда не было, и это выводит Талли из себя. Как и всегда, девушка пыталась быть прямолинейной, но безрезультатно. — Насчет Йоля… — начинает она. — Да, вечер выдался чудесным, — отвечает Алдер, обрывая ее вопрос, прежде чем Талли успевает его задать. Что еще хуже, если в последние месяцы женщина стала все чаще называть ее по имени, то сразу после того злополучного вечера она вновь вернулась к обращению по фамилии. Вместе с этим она кажется более холодной и отстраненной, чем было до Йоля. Как будто поцелуй сделал прямо противоположное тому, чего ожидала Талли. Вместо того, чтобы сблизить их, он только оттолкнул Алдер, заставив ее возвести обратно ту стену, которая и без того очень медленно рушилась. Талли захлопывает ноутбук, решив прекратить бесплодные попытки. Как раз в этот момент ее телефон вибрирует от сообщения Алдер. «Ты где?» Если бы все было, как обычно, Крейвен была бы на месте еще два часа назад, но теперь ей сложно заставить себя вернуться в участок, когда она знает, что все, что ее там ожидает — холодное отношение. «Иду», — набирает она в ответ, подхватывая сумку и зимнюю куртку.***
В участке кипит работа, когда Талли, наконец, появляется там. Мимо нее ходят чуть ли не толпы, перемещая какие-то коробки с документами, оборудование и координируя свои действия друг с другом. Пребывая в легком замешательстве от происходящего, Крейвен медленно подходит к столу Алдер. — Что происходит? — спрашивает она. Ее взгляд скачет от одной группы людей к другой, пока девушка пытается понять, из-за чего вся суматоха. — Наше дело берет на себя ФБР, — Алдер кажется не шибко довольной таким развитием событий. Талли практически чувствует ее раздражение. — Почему? — спрашивает девушка, садясь на стул и ставя на стол стакан кофе, купленный для Алдер. — Судя по всему, детали нашего дела совпадают с делом, над которым они работали несколько месяцев. Кажется, мы имеем дело с серийным убийцей. — Значит, мы будем работать с ними? — спрашивает Талли, наконец, глядя на женщину. Сара делает глоток кофе и поджимает губы. — По моему опыту, не мы будем работать с ФБР, а они с нами. Как правило, эти люди лезут на первый план и берут на себя все командование. — Я так понимаю, тебе ФБР не особо нравится, — говорит Крейвен, ухмыляясь, когда на лице Сары отражается отвращение. — Я не люблю, когда мне диктуют, как мне вести свое дело, — отвечает она. — Ну, может быть, в этот раз все будет по-другому, — говорит девушка. — Сомневаюсь, — фыркает Алдер. — О, маловероятно, — около стола Сары появляется невысокий мужчина с дружелюбной улыбкой. Талли наблюдает, как на лице Алдер отражается узнавание, прежде чем она встает и поворачивается, чтобы обойти стол и поприветствовать прибывшего с улыбкой на лице. — Детектив Алдер, очень рад встрече, — в глазах мужчины мелькает огонек. — Агент Этейр, — Сара пожимает предложенную им руку. Их рукопожатие задерживает на мгновение дольше, чем положено. Талли сразу это подмечает, как и то, что они оценивающе смотрят друг на друга. — Вы один из агентов ФБР, которые пытаются захватить власть? — спрашивает она, видя, что эти двое слишком увлечены друг другом, чтобы представить ей мужчину. Он поворачивается к Талли. — Да, разрешите представиться, специальный агент ФБР Гендальф Этейр. И уверяю, мы ничего не пытаемся захватить. Мы здесь только для того, чтобы помочь в достижении общей цели — поймать убийцу. — Гендальф, как Гендальф Серый? — спрашивает Талли и боковым зрением замечает, как Алдер закатывает глаза. — До того, как Толкин сделал это имя столь известным, оно было довольно популярным во многих скандинавских странах, — Этейр говорит так, словно объяснял это миллион раз, что, как думает Крейвен, вполне вероятно. — Ох, конечно. Я просто никогда ранее не встречала никого по имени Гендальф, — говорит она. — Что ж, теперь встречала, — перебивает Алдер. — Итак, Этейр, что ты можешь рассказать мне о нашем убийце? — она переводит разговор в рабочее русло. — Мы думает, что это белый мужчина лет тридцати пяти. Он сжигает жертв, так что, вероятнее всего, является мазохистом и испытывает удовольствие, глядя на то, как они страдают. Основываясь на его почерке, мы думаем, что он вполне мог начать с поджигания помещений, а затем перейти к сжиганию людей. — Это вообще нормально? — спрашивает Талли. — Перескочить с поджогов к убийствам? — Это случается чаще, чем вы думаете, — отвечает Этейр. — А что нам показывает виктимология*? — Его жертвы всегда молодые девушки около двадцати лет. Все брюнетки. Полагаю, он питает гнев к женщинам, особенно молодым. Виктимологи и Муниципальный Отдел предполагают, что какая-то брюнетка в свое время хорошенько его обидела, возможно, девушка или родственница, и теперь он использует своих жертв для того, чтобы отомстить. — Вам известно, как он находит своих жертв? — спрашивает Талли. — Зачастую, в барах. — Что сделало его таким неуловимым? Судя по тому, что нам рассказала Петра, ты работал над этим делом несколько месяцев, — говорит Алдер. — Он не остается на одном и том же месте. И мы не знаем, откуда он. Наш стандартный метод поиска по критериям не работает, если мы не имеем хотя бы примерного географического местоположения, на котором нужно сосредоточиться. — Этейр! — говорит Никте с широкой улыбкой на лице, возвращаясь из кабинета Петры. — Батан, рад снова тебя видеть, — отвечает мужчина и пожимает ее руку. — Сколько лет, сколько зим, да? — говорит Никте, уперев руки в бока. — Думаю, пару лет точно, — кивает Гендальф. — Вижу, ты уже познакомился с нашей новенькой, Талли Крейвен, — Батан указывает на девушку. — Да-да. Кстати, прошу прощения, мы отвлеклись. Приятно познакомиться, Талли, — говорит он, дружелюбно улыбаясь. — Это взаимно, — отвечает девушка. Она не может не улыбнуться мужчине в ответ, несмотря на то, что ее раздражает тот факт, что у него явно имеется какое-то прошлое с Алдер. — Что ж, семья жертвы будет здесь с минуты на минуту. Алдер, согласна провести опрос? — спрашивает Никте. — Да, мы с Этейром поговорим с ними. Крейвен, присоединяйся, — женщина даже не смотрит на Талли, когда говорит это. С прибытием агента Этейра, Талли начинает чувствовать себя отодвинутой на задний план.***
— Соболезную вашей утрате, Миссис Бернард, — говорит Сара. — Спасибо, — отвечает женщина. Она, как и остальные члены семьи покойной, держит в руке салфетку. Ее глаза опухли от слез, которые она усердно пытается сдерживать. — Когда вы в последний раз разговаривали с дочерью? — спрашивает Этейр. — Эм, два дня назад? Кажется, да. Она позвонила, чтобы рассказать, как прошел ее день и узнать, как дела у меня. — Что-то показалось вам необычным в разговоре? Она казалась напряженной или взволнованной? — спрашивает Сара. — Нет, ничего такого не было. Казалось, все в полном порядке, — голос женщины становится выше. Похоже, она вот-вот расплачется, судя по тому, как она прижимает руку ко рту, словно сдерживая рыдание. — Вы знаете, куда она направлялась в ночь своей гибели? — спрашивает Алдер, пытаясь придать своему тону как можно больше мягкости. — Она собиралась в бар с друзьями. Кажется, в Эли Хаус Эйба. Они хотели посмотреть баскетбольный матч. — Вы знаете имена этих друзей? — спрашивает Этейр. Миссис Бернард качает головой. — Нет. Это ее друзья по колледжу, не думаю, что смогу вспомнить их имена. Сара смотрит на Этейра. Она сомневается, что им удастся получить от матери погибшей девушки еще какую-нибудь полезную информацию, и ищет у него подтверждения своих мыслей. Когда из взгляды встречаются, Алдер наклоняет голову вбок, кивая на дверь, и Гендальф кивает в ответ. — Спасибо, что уделили нам время, — говорит Сара.***
— Итак, похоже, он продолжает вылавливать своих жертв в барах, — заключает Этейр, когда они входят в кабинет. — Удалось сделать набросок? — спрашивает Сара. Она откладывает блокнот и садится на край стола, скрестив руки на груди. — Да, несколько. Единственная проблема в том, что он использует маскировку. Накладные бороды, усы, всевозможные головные уборы. Он постоянно меняет внешность, поэтому четкого описания его лица у нас пока не имеется, — объясняет мужчина. — А как насчет голоса? Разве это не подскажет нам хоть что-нибудь о его происхождении? — спрашивает Талли. Сара бросает на нее короткий взгляд, который сразу же переводит обратно на Гендальфа. Со времен Йоля ей трудно смотреть Талли в глаза. Как, впрочем, и вообще смотреть на девушку. Каждый раз, когда она задерживает на ней свой взгляд, в голове тут же начинают всплывать воспоминания о поцелуе и смущающие сны, которые снятся с того самого вечера. — В барах шумно. Вряд ли кто-нибудь слышал его настолько хорошо, чтобы рассказать нам что-нибудь полезное? — А ее друзья? Они там вместе смотрели игру, наверняка могли что-то подслушать? — не сдается Крейвен. — Вполне вероятно, можно попробовать. Но не факт, что он не выманил ее подальше от остальных, — говорит Сара. — Мало ли, вдруг он допустил ошибку, — предполагает Этейр. — Серийные убийцы, как правило, со временем деградируют и забывают об осторожности. — Ну, тогда нам нужно узнать, что там были за друзья, — кивает Сара и садится за свой стол. — Думаю, с этим запросом нужно обратиться к нашим. Наши технические специалисты могут получить доступ к социальным сетям убитой и выяснить, кем были ее друзья.***
— Окей, большинство из той компании мало что помнят о нашем парне, но лучшая подруга Мисс Бернард, Натали МакМанн почти весь вечер висела у нее на плече. Она говорит, что у парня был южный акцент, — зачитывает Никте, глядя в свои заметки. Она стоит в, своего рода, военной комнате, чуть впереди от техника ФБР, сидящего за своим ноутбуком. Алдер, Талли и Этейр стоят сзади, выстроившись в шеренгу, и смотрят на гигантский экран, установленный ФБР. Этейр стоит между Талли и Сарой. — Она конкретизировала свои слова? Восточное побережье? Техас? Залив? — спрашивает мужчина. — Нет, она из Нью-Йорка. Сомневаюсь, что она разбирается в южных диалектах, — говорит Никте. — Это лучше, чем ничего, — встревает техник и начинает лихорадочно стучать по клавиатуре. — Мы начнем поиск мужчин в возрасте от тридцати до сорока лет из южных штатов, ранее притянутых за поджоги. — Получится очень много имен, — говорит Талли. — Нет, это даст нам отправную точку, — объясняет Этейр. — Мы сможем сузить круг поиска на основе роста, веса, семейного положения и так далее. Алдер поворачивается к нему лицом. — Это займет определенное количество времени, верно? — у нее любопытное выражение, а тон голоса такой, словно она уже знает ответ. Гендальф ухмыляется в ответ. — Скорее всего, это займет всю ночь. — Хм, — Сара делает вид, что смотрит на часы. — Может, тогда прервемся на ночь? А утром снова за работу. — Так и сделаем. Но, думаю, мне нужна будет помощь в поиске моего отеля. Странный город, в котором легко заблудиться, — говорит мужчина. — Я была бы рада показать тебе окрестности, если это будет значить, что мы не будем торчать здесь всю ночь, — Алдер медленно покидает импровизированную военную комнату, таща за собой Этейра. Она даже не прощается с Талли. Это впервые. Они всегда прощаются в своей манере. Плюс ко всему, она открыто обсуждает свое желание провести с кем-то ночь прямо на глазах у девушки, словно ее и вовсе не существует. Талли чувствует, как к глазам подступают слезы. Она сжимает челюсти, а руки — в кулаки. — Ты в порядке, Рыжая? — спрашивает Никте, которая все еще стоит спереди от техника и смотрит на Крейвен через его плечо. — Просто великолепно, — хмыкает девушки и выбегает из комнаты.***
Сара надеялась, что, проведя ночь с Этейром, она, наконец, отвлечется от Талли, но ошиблась. Когда она узнала, что специальным агентом, работающим над делом, будет именно он, вопрос о том, проведут ли они вместе ночь даже не стоял. Спать вместе стало для них чем-то вроде традиции, которой они придерживались на протяжении многих лет. Алдер никогда даже не задумывалась, чтобы завязать с мужчиной какие-либо отношения. Строго случайный секс. Во-первых, он путешествует по США, а она не заинтересована в отношениях на расстоянии. Во-вторых, ей нравится дружба, которую им удалось построить, и менять в этом что-то у нее нет ни малейшего желания. Их совместная ночь, какой бы горячей она ни была, никак не уменьшила напряжения, которое мучает Сару столько времени. И мыслей, которые роятся в голове табунами, она тоже не стерла. Когда женщина входит в кабинет и видит копну рыжих волос, сразу же ощущает, как учащается сердцебиение, а лицо краснеет. Она закатывает глаза на собственную непроизвольную реакцию, которое ее тело испытывает на одно лишь присутствие Талли Крейвен. — Доброе утро, — говорит она, подходя к своему столу. Сара кладет на него сумку и пробегается взглядом в поисках кофе, который обычно ожидал ее появления. Его нигде нет. — Хм, — мычит Талли. Она сидит на краю стола детектива, глядя на доску расследований, явно погруженная в собственные мысли. — Опаздывала утром? — Крейвен растерянно поворачивается к женщине. — Нет кофе, — объясняет Сара. Талли возвращает взгляд к доске. — Подумала, что Этейр уже позаботился об этом, — раздраженно отвечает она. Сара тупо пялится ей в затылок, сузив глаза. Девушка ревнует? Однако спросить об этом возможность ей не предоставляется, поскольку в кабинет впопыхах врывается Никте. — Привет, у нас есть список подозреваемых. Мы их сейчас проверяем, — говорит она. Сара направляется к импровизированному командному пункту и слышит, как Талли следует за ней. Этейр встречает их уже там. Он дружелюбно улыбается Саре, когда она входит. Алдер возвращает улыбку и переводит взгляд на экран, где размещены имена и фотографии подозреваемых. — Мы проверили всех, ни один из них не подходит. Либо не тот рост, либо они далеко от Бостона, либо вообще в тюрьме. Мы что-то упускаем, — говорит техник, с которым они беседовали прошлым вечером. — Что, если он не был арестован за поджог? Что, если его так и не поймали? — предполагает Сара. — Тогда это существенно усложнит поиск, — отвечает техник. — Ребята, — Сара слышит позади тихий голос Талли. Тем не менее, она не поворачивается на зов, потому что у нее слишком много мыслей, которые женщина спешит выразить. — А разводы? Другие триггеры? Разве таких парней обычно не раздражает что-то еще? — Хороший вопрос. Может быть, он потерял работу, или женщина, которая обидела его, умерла, или еще что-то подобное, — продолжает Этейр. — Ребята, — на этот раз громче повторяет Талли. — А может быть, женщина, которая его обидела и вовсе была первой жертвой? — говорит Алдер. — А, может быть, вы перестанете игнорировать меня хотя бы на пять минут?! — восклицает Талли из-за спины Сары. Женщина поворачивается к ней с широко открытыми от шока глазами. — Простите, Мисс Крейвен, — начинает извиняться Этейр. — Я не с тобой разговаривала, — отрезает Талли, неотрывно глядя на Сару. — Вау, наконец-то, ты смотришь мне в глаза. — О чем ты? — спрашивает Сара. Она не раз отводила взгляд, да, но не игнорировала. — В последнее время ты не можешь смотреть на меня дольше двух секунд, а теперь, словно и слышать перестала, стоит мне открыть рот. — Это неправда, — говорит Алдер, будто бы защищаясь. — Правда! И меня это достало. Если хочешь проигнорировать то, что между нами произошло и пойти потрахаться со специальным агентом Отцом-Ведьмаком, без проблем, но я все еще стою здесь, и мне, опять же, все еще есть, чем поделиться, — она смотрит на Этейра. — Я гуглила твое имя прошлой ночью. Даже подумать не могла, что фамилии людей могут переводиться, как «отец». Это почти так же стремно, как Дарт Вейдер. — Что случилось? О чем ты говоришь? — их спор привлекает внимание Никте. — Крейвен, сейчас не время и не место, — предупреждает Сара. Она с тревогой оглядывается на всех людей, собравшихся вокруг них, и замечает, что в коридоре тоже начинают толпиться зрители. — А когда время и место, Алдер? Потому, что я пыталась поговорить в подходящей обстановке, но ты просто отмахнулась от меня, как от назойливой мухи, — едва ли не вопит Талли. — Не знаю, но не здесь! — отвечает Сара, и ее голос начинает соответствовать тону и громкости девушки. — Ладно, ладно, — Никте подходит к ним, раскинув руки в умиротворяющем жесте. — Талли, что ты хотела сказать? Крейвен делает вдох и отходит от Сары на несколько шагов, пытаясь успокоиться. — Я просто хотела предположить, что его южный акцент может быть прикрытием. Если он использует маскировку на физическом уровне, то вполне возможно, что и голос тоже мог бы маскировать. То есть, я пытаюсь сказать… Он вообще действовал на Юге? Саре приходится признать, что точка зрения Талли имеет место быть, хотя, кажется, будто ей физически больно это делать. Как она вообще смеет публично нападать на женщину из-за чего-то столь личного?! — Согласен. Андерсон, открой карту, на которой показано, где он уже работал, — приказывает Этейр. Техник выполняет просьбу, и на экране появляется карта с красными точками. — Пока что он убивал в Чикаго, Балтиморе, Питтсбурге, а теперь и в Бостоне. — Все города большие и, в основном, находятся на восточном побережье, — заключает Этейр. — С чего он начал? Психопаты зачастую начинают тем, где им наиболее комфортно. Сара тоже хочет внести свою лепту, но все еще злится. Каждые пару минут она бросает взгляд на Талли, сталкиваясь с отражением своего гнева в глазах девушки. — Питтсбург, — сообщает Андерсон. — Хорошо, тогда продолжим наши поиски там. Запусти тот же поиск, что и прошлой ночью, но сосредоточься на Питтсбурге и его окрестностях, — командует Гендальф. Андерсон быстро стучит пальцами по клавиатуре и довольно скоро находит совпадения. — Тридцати четырех летний Артур Таунсенд, был арестован еще подростком за поджог. Женился на девушке по имени Мэри Поплин, но вскоре они развелись, а сама Мэри сбежала с другим мужчиной. Работает в торговом агентстве, что требует частых и длительных поездок. Компания направила его в Бостон, остановился он в гостинице «Качество». — Это наш парень. Талли смотрит на Сару, словно хочет что-то сказать. — Что? — огрызается женщина. — Ничего, — говорит Талли с притворной невинностью. — Кончай с этим, — приказывает Алдер. — Я же говорила тебе, — по-детски насмехается девушка. Кровь Сары закипает. Она собирается съязвить в ответ, но Никте благоразумно прерывает ее. — Ладно, Талли, за мной, — приказывает Батан, и вытаскивает девушку из помещения. — Пошли за нашим парнем, — объявляет Этейр.***
— Окей, сначала вы двое едва можете смотреть друг на друга, потом вы стали реже общаться, а теперь спорите посреди расследования? Рыжая, что, черт возьми, между вами происходит? — спрашивает Никте, когда они оказываются в комнате отдыха. Талли расхаживает взад и вперед, все еще чувствуя остаточный адреналин после ссоры с Сарой. — Мы целовались, — наконец, говорит она. Никте дважды моргает. — Что, прости? — Мы целовались в Йоль. Под омелой, — объясняет Талли, приближаясь к кофе-машине. — Ты хочешь сказать, что я пропустила этот момент?! — восклицает Батан. — Это было после того, как вы все ушли. Я уходила, мы остановились в дверях, а там висела омела. Так что, мы поцеловались, — говорит девушка. — Окей, мы сейчас говорим о легком чмоке? Или в ход пошел язык? Расскажи мне все подробности. — Это вообще важно? — Что? Конечно, — восклицает Батан, словно это самая очевидная в мире вещь. — Талли, все ушли. Никто не говорил вам, что вы обязаны поцеловаться под чертовой омелой. Поэтому мне нужно знать, насколько интенсивным был ваш поцелуй, чтобы я могла оценить уровень его серьезности, — поясняет женщина. Крейвен закатывает глаза. — Я не знаю. К концу это было довольно интенсивно. — К концу? Как долго вы целовались? — Несколько минут? Никте таращится на нее во все глаза. — Несколько минут? Для поцелуя под омелой? Ну, охренеть. — Дело было не только в омеле. Думаю, это значило намного больше. По крайней мере, я так думала, пока Алдер не отказалась говорить об этом, — Талли чувствует, как гнев вновь захлестывает ее тело. — Погоди, а кто был инициатором? — Она. — А теперь она отказывается это обсуждать? — Да, и чтобы добавить к уже имеющейся травме перчинки, она буквально повсюду таскается с этим привидением, — Талли машет рукой в сторону импровизированного командного пункта, где, как она предполагает, находятся Этейр и Алдер. — Таскается, да? — ухмыляется Никте. — Она пошла к нему прошлой ночью, Ник. — Да, я знаю. Она делает это каждый раз, когда он здесь. Что-то типа традиции, — говорит Батан. Талли закатывает глаза, чувствуя себя нелепо из-за ревности к случайному сексу. — Послушай, я понимаю, почему ты злишься, — продолжает Никте. — Я бы тоже злилась. Но, зная Сару, я не думаю, что она отказывает тебе из-за желания проявить жестокость или потому, что не заинтересована в тебе. Думаю, ты неправильно поняла. Вероятно, она в ужасе и в противоречии с тем, как относится к тебе. Талли в замешательстве хмурит брови, не понимая, из-за чего Алдер быть в ужасе. — Подумай о ее последних отношениях, завязавшихся на работе, — поясняет женщина. — Наше расставание было довольно, гм, некрасивым. Вероятно, она не хочет повторения. Кроме того, дело ее родителей все еще висит над ее головой грозовой тучей. Помнишь тот жуткий звонок? После того, как Сара убила Херста? Они угрожали ей теми, кем она дорожит. Может быть, она держится на расстоянии из благих намерений, например, защитить тебя. — Мы работаем вместе. Полагаю, я все равно мишень. — Судя по всему, Сара так не думает. Все, что я хочу сказать… Ты можешь думать, что знаешь, что происходит, но читать ее мысли тебе не под силу. — Откуда мне знать, о чем она думает, если она не хочет со мной разговаривать? — Я знаю, что это тяжело, но дай ей время. Она придет к тебе, когда будет готова. — Что, если она никогда не буду готова? Я имею в виду, сколько мне сидеть и просто ждать? — Талли захлестывает чувство беспомощности. — Не знаю, Рыжая, — тихо отвечает Никте.***
— Еще одно совместно закрытое дело, — улыбается Этейр, сидя у стола Алдер. Талли сидит на стуле у стола Никте, на безопасном расстоянии. Они до сих пор не обсуждали свою ссору. Да, и в целом, не разговаривали. — Точно. Хочешь отпраздновать? — Алдер стоит лицом к нему и спиной к доске. — Конечно, — Этейр встает. — Наше обычное место? — Да. Дай мне несколько минут, чтобы закончить кое-какие дела, — Алдер обходит его, направляясь к своему столу. У Талли есть смутное ощущение, что одним из «кое-каких дел», с которым Сара хочет закончить — это она. Понимая, что из-за своей ревности и злости находится не в том состоянии, чтобы вести разговор, девушка встает со своего места и покидает кабинет. — Хорошо, встретимся там, — доносится до ее слуха голос Этейра. Талли направляется к лестнице, не желая спускаться с агентом на лифте, и на ходу просматривает недавно звонившие контакты. Когда она доходит до нужного имени, сразу же нажимает на него, вслушиваясь в гудки. — Герит? Да, это я. Слушай, у тебя есть какие-нибудь планы на вечер? — спрашивает Крейвен, перебирая ногами по лестнице. — Отлично, тогда встретимся у меня через час.***
На следующий день Талли вместе с Сарой снимает фотографии и улики с доски расследований, беспорядочно швыряя все это в коробку. Они избегают смотреть друг другу в глаза и держатся на расстоянии. Талли то и дело прерывается, чтобы взглянуть на свой телефон. Всякий раз, когда она отправляет его обратно в карман, ее раздражение становится все более и более явным. Агент Этейр выходит из командного пункта, где упаковывал оборудование и улики, и направляется к ним. — Что ж, было приятно работать с вами двумя. — Это взаимно, — говорит Сара, протягивая ему руку для рукопожатия, которую мужчина спешит принять. Ей всегда приятно работается с Этейром. Он очень добрая душа. Талли ничего не говорит, лишь вежливо улыбается. Мужчина кивает и уходит. Телефон Крейвен вновь вибрирует, и она закатывает глаза, вынимая его из кармана, чтобы отключить и положить на стол. — С тобой все в порядке? — осторожно спрашивает Сара. Она немного переживает о том, как Талли отреагирует на этот вопрос, ведь понимает, что любое слово сейчас может спровоцировать новую ссору. Но девушка лишь вздыхает, опускаясь на стул. — Да, это просто Герит. Он не перестает мне выписывать. — Почему он снова пишет тебе? — спрашивает Алдер, в основном, потому что помнит, на чем закончились их отношения. — Потому, что я пригласила его прошлой ночью к себе, и теперь он, конечно, снова хочет быть вместе. Это была ужасная, лютейшая ошибка. Мне стоило предвидеть такой поворот, — Талли закрывает лицо руками. — Ты спала с Геритом? — Сара не может сдержаться, буквально выпаливая вопрос и тут же краснея, когда понимает, что была настолько громкой, что привлекла внимание окружающих. — Боже, говори тише, мне не нужно, чтобы об этом знал весь участок. И почему ты кажешься такой злой? Это, если что, вообще не твое дело, — огрызается девушка, складывая руки на груди. Сара разочарованно фыркает. — Зачем ты это сделала? — недоверчиво спрашивает она. — Я думала, ты больше не хочешь иметь с ним ничего общего. Крейвен краснеет. — Потому, что я была расстроена, зла и беспокойна. Мне нужно было выпустить пар и забыться. Хотя бы ненадолго. — Забыться? — спрашивает Сара, нахмурив брови. Талли смотрит на нее широко раскрытыми глазами, чувствуя, как закипает изнутри. — Знаешь что? Это было все, о чем я могла думать в течение нескольких дней, но ты ни разу не захотела поговорить со мной. Сара отводит взгляд в сторону, смущенная яростью девушки. — Слушай, если для тебя это ничего не значило, могла бы просто так и сказать. Я не понимаю, почему ты избегаешь разговора. — Так и было, — тихо выпаливает Сара. — Что-то значило, — еще тише добавляет она. Талли задыхается, глядя на нее с широко раскрытыми в надежде глазами. — Почему… — Потому, что ничего не может произойти, Талли, — перебивает Алдер. Она знает, что не скрывает своего разочарования, но ничего не может с собой поделать. — Почему нет? — на глазах девушки выступают слезы, что разбивает Саре сердце. — Человек, который убил моих родителей и угрожал мне, все еще на свободе. Я не могу рисковать твоей безопасностью, позволяя тебе приблизиться ко мне, — объясняет Сара. — Сара, я уже близко к тебе. Я уже мишень. Точно так же, как и Никте, — бросает вызов Крейвен. — Талли, я не могу, — голос Сары срывается. Доводы девушки должны были бы развеять опасения Алдер, но это не так. Она бы очень хотела, чтобы все было по-другому, но просто не может. По крайней мере, не сейчас. Талли смотрит в сторону, пока по ее лицу катятся слезы. — Тогда, когда? Я имею в виду, ты не можешь пойти за этим парнем, верно? Не тогда, когда он угрожает тебе. Так, где это нас оставляет? — Не знаю, — шепчет Алдер. Она смотрит прямиком на Талли. По ее лицу тоже катятся слезы, а сердце сжимается от боли. Крейвен встречается с ней взглядом, полным тоски. Девушка делает глубокий судорожный вдох. Она встает со своего места, перекидывая ручки сумочки через плечо. Сара думает, что это конец. Ее сердце колотится и болит еще сильнее, если это вообще возможно. Ее брови нахмурены, пока она наблюдает, как Талли собирается уйти. И она совершенно не ожидает: — До завтра? Сара вздыхает с облегчением, чувствуя, как оно отзывается в ее груди, словно с нее сняли огромный груз. Она остается. — До завтра, — с улыбкой отвечает женщина. Пояснения: *Виктимология — изучение жертв преступлений. Междисциплинарная область исследований, раздел криминологии.