Бронированный

— Ребята, можно, пожалуйста, забрать штаны? — Нет, — вежливо ответил Фалько. — Целый день уже прошёл, на улице похолодало! Верните мои чёртовы штаны! — Ну разве это не трагедия? — поддразнила Зофия. — Ненавижу вас всех! — Мы Вас тоже любим! — пропела Габи. — Ладно! Пусть будет по-вашему! — крикнул Галлиард, вернувшись к Кольту и Пик. — Знаю-знаю, сейчас невозможно воспринимать меня всерьёз. — Даже чуть-чуть, — призналась Пик. — Но Фалько очень редко участвует в подобном, так что очень это ценю, — добавил Кольт. — Очень рад, что кража моих штанов помогает ему открыться, — закатил глаза Галлиард. — Эй, Пик, ты пребываешь в форме человека только для того, чтобы мы не расстраивались из-за отсутствия собственных титанов? — Может быть. — Тогда пошла нафиг! — И ещё потому, что Фалько не по себе от меня, — смеялась Пик. — Мой титан в его представлении — самое страшное существо в мире. — Его вообще не должно быть здесь, — тихо сказал Кольт. — Он не воин. — Бертольд тоже таковым не был, но всё равно лучше нас обоих, — сказал Галлиард. — Да, но у Бертольда есть воля сражаться. Как бы страшно ему ни было, он добивается того, что надо, если ставки весьма высоки. У Фалько же нет ни воли, ни умения сражаться. Надо попросить Зика вернуть его домой. — Но он всё равно не вернётся, — сказала Пик. — Ну, ему же будет лучше. Он здесь только пострадает. Он поехал лишь потому, что хотел быть со мной, а не наедине с нашими родителями. Может, дело ещё в том, что он влюблён в Габи, но это совсем другая история. — Если честно, никто из них не должен быть здесь, вот так я считаю, — сказал Галлиард. — Они всего лишь дети. Мне насрать на речи Габи о том, что в двенадцать лет она уже, по сути, взрослая. Если они погибнут на войне… Чёрт, не хочу об этом думать. Лучше буду дальше оплакивать потерю своих штанов. — Эй! — позвала Габи. — Вы наконец-то вернёте мои штаны? — Нет! — Тогда чего, чёрт подери, тебе надо?! — Зик возвращается! Я его вижу! — крикнула Габи. — Видно, ему нравится показываться в форме титана, — сказал Кольт, смотря на топающего к ним Звероподобного. — То ли для драматичного эффекта, то ли для чего-то ещё. — Да уж, очень похоже на него, — согласился Галлиард. Звероподобный сел на корточки перед тремя старшими воинами и наклонил голову. — Почему ты без штанов? — Долгая история, — вздохнул Галлиард. — С возвращением, — поприветствовал Кольт. — Путь был без происшествий? — Без происшествий, — сказал Звероподобный, лучезарно улыбаясь. — Всё встаёт на свои места. Ваша миссия начнётся примерно через два месяца. Два месяца? Раз у Зика уже есть назначенное время, то всё действительно встанет на свои места. У Пик пробежались мурашки по телу. — Так скоро? — Да, время немного поджимает, — сказал Звероподобный, почесав ухо. — Но всё в порядке. К сожалению, сегодня последняя ночь, когда я смогу побыть с вами, прежде чем отлучиться на два месяца. Пик, отправляемся завтра утром. — А как же мы? — спросил Галлиард. — Почему нам тоже нельзя пойти? Звероподобный снисходительно погладил его по голове. — Остальные из вас должны остаться здесь, чтобы подготовиться ко второму этапу. Как только первый этап будет завершён, я вернусь сюда за вами, чтобы приступить ко второму. — Получается, Вы с Пик собираетесь забрать всю славу себе, да? — Нет, Бертольд и Райнер тоже готовятся. Как я и сказал, всё встаёт на свои места. — Постойте, а почему только они? Что случилось с Марселем и Энни? — спросил Галлиард, но Зик проигнорировал его. — Галлиард, Кольт, доверяю вам всё руководство тренировками и подготовкой, — продолжил Звероподобный. — Скоро мы покончим с этим раз и навсегда. Наш трехэтапный план наконец-то продвинется дальше. Пик кивнула с потемневшим лицом. Первый этап — это проникновение на территорию и сбор ресурсов, миссия, на которую отправили первых четырёх воинов. Второй, видимо, заключался в критическом ослаблении общества, а третий — решающее, полное уничтожение всех следов жизни. — Ну, зато новости хорошие, — Галлиард скрестил руки. — Да, пришло время покончить с этим. Звероподобный издал смешок низким, рокочущим голосом. — Галлиард, извини, но сейчас тебя невозможно воспринимать всерьёз. — Ага, — вздохнул Галлиард. — Где-то я уже это слышал. *** Хистория начала по-настоящему ценить троицу личных телохранителей. Конечно, в первое время у неё были сомнения, несмотря на то что Марко доверял этим людям. Борис казался холодным и бесчувственным, Марло порой не хватало мозгов, а Хитч просто раздражала. Однако через некоторое время она обнаружила, что доверяет и симпатизирует им. Теперь девушка редко виделась со старыми товарищами. Потеряв всех близких, она отчаянно нуждалась в том, кому могла доверять. К счастью, Марко подарил ей идеальных людей. — Даже не представляю, зачем Вы ходите на эти тупые стратегические совещания, — вздохнула Хитч. — Если там и слова сказать не дают. — Меня не смогут игнорировать вечно, — Хистория сжала кулаки. — И будь я проклята, если в Шиганшине что-нибудь случится без моего одобрения. — Не виню Вас за такое желание. По сути, Ваше мнение тоже должны учитывать в этом вопросе, — сказал Борис. — Но позволить кому-нибудь там умереть всё равно надо, от этого никуда не деться. — Не сдавайтесь, — сказал Марло с сияющими глазами. Хистория была воплощением всех тех качеств, которые он хотел бы видеть в правительстве. Он восхищался девушкой и был полностью предан ей. Хитч закатила глаза. — Не ободряй её раньше времени. —Я должна попытаться, — сказала Хистория. — Мне нельзя терять близких людей. Я должна постараться придумать хоть что-то. Ладно, идём. Главнокомандующий не был рад тому, что Хистории предоставляли место в стратегических совещаниях, заявляя, что несмышлёной девочке тут нечего делать. Однако Хистория стояла на своём и посещала каждое совещание после коронации. Смит, как и всегда, находился в центре внимания, рассказывая о последних изменениях в деятельности разведчиков и планах. — Мы уже исследуем территорию вокруг Шиганшины. Как вам известно, прошла неделя после основания базы Йегер, и в настоящее время мы перевозим припасы и солдат туда и обратно для подготовки к последней операции по возращению стены Мария и достижению подвала доктора Гришы Йегера. Вчера мы отправили три разведывательные группы, однако вернулись только две. Пока неясно, является ли это поводом для беспокойства. Либо они просто задержались, либо были убиты. Невозможно сказать. — Где конкретно проходило исследование? — спросила Хистория. Главнокомандующий покосился на неё, но она не обратила на это внимание. — Мы заметили два превращения у базы Йегер после ухода Бронированного и Колоссального. Поскольку они больше не наши союзники, было решено следить за любыми действиями с их стороны. — Значит, можно с уверенностью предположить, что третья разведывательная группа была схвачена и, вероятно, убита Бронированным и Колоссальным, — сказал главнокомандующий. — Это возможно, — признал Смит. — Завтра вторая группа будет отправлена на поиски первой. Надо держаться поближе к врагу при возможности. — А что, если они просто продолжат убивать каждого человека, которого Вы пошлёте? — спросила Хистория. — Также вполне вероятно, что они не убивают их вовсе. Нам известно, что Звероподобный умеет превращать людей в титанов, а Колоссальный поедать их для повышения выносливости. Что, если они собирают людей именно для этого? Смит на мгновение задержал на ней взгляд. — Тем больше причин попытаться вернуть их, если получится. Теперь перейдём к следующим моментам. Эксперименты с Эреном Йегером идут успешно. Он проходит все тренировки, база, созданная им, расширяется. Капитан Леви и его новый отряд тренируются вместе с ним, а командир исследовательского отряда Ханджи разрабатывает новое оружие, направленное против Бронированного титана. — Похоже, всё идет гладко, — сказал главнокомандующий. — Однако у меня есть один вопрос, — Эрвин кивнул ему, чтобы тот продолжил. — Что насчёт боевого духа? Мне известно, что у отряда Леви есть некоторая… Привязанность к двум основным целям. — Это правда, но они понимают, что стоит на кону. Не имеет значения, заделаем ли мы стены или нет, пока эти двое живы, человечество находится в опасности. Не сомневаюсь, что каждый разведчик сделает то, что должно быть сделано, когда настанет момент. — Но можно ли то же самое сказать о королеве? — спросил главнокомандующий. Хистория сжала кулаки. Она так и знала, что он в конце концов обернёт всё против неё. — Мне кажется, что её лояльность вызывает некоторые сомнения. — Не отрицаю, что надеюсь провести переговоры с целями перед принятием каких-либо мер с нашей стороны, — сказала Хистория, стараясь говорить твёрдо. — То, что они немерено нам помогли, значит многое. Если бы не их помощь, мы бы не достигли того, чего достигли сейчас. — Но разве неправда, что сам Бронированный заявил, что без колебаний убьёт своих бывших товарищей? — спокойно спросил главнокомандующий. — Да, вот почему мы надеемся провести переговоры с Колоссальным, — ответила Хистория. — Можно вывести его на эмоции настолько, что появится возможность повлиять на решимость. Есть вероятность, что это приведёт его к сомнениям насчёт стороны, за которую он сражается, или же отвлечёт его на достаточно долгое время, чтобы получилось лишить его жизни, если не останется других вариантов. Командир Смит, я покорно прошу разрешить составить план переговоров во избежание ненужных конфликтов. — Как пожелаете, ваше величество, — сказал Смит. Главнокомандующий явно хотел возразить, но в итоге ничего не сказал. Губы Хистории растянулись в улыбке. Казалось бы, это имело не такое уж большое значение, но сегодня она одержала огромную победу, наконец-то обретя контроль над ситуацией, которая могла привести к гибели всех, кто был ей дорог. *** Неделей ранее Райнер встал как вкопанный, когда услышал чьи-то шаги. — Это Зик? Он уже вернулся? — Не знаю, — отозвался Бертольд. — Должно быть, он ушёл не очень далеко, или же... — Или же? — Пришёл помогать, — сказал Бертольд, который встал на ноги и вышел из палатки. Секундой позже Райнер понял, что тот имел в виду. Бертольд был уверен, что заметил Пик перед возвращением за стены вместе с Хисторией, и сейчас Райнер убедился в правоте его слов. Зик слез со спины причудливого четвероногого титана с вытянутым лицом и безобразным телом. С титана, которого Райнер был рад видеть как никогда. — Сюрприз! — воскликнул Зик, захохотав. — Я привёл друга для помощи. Подумал, что вам троим захочется поговорить перед началом. — Пик, это действительно ты? — спросил Райнер, широко раскрыв глаза. — А кто ещё это может быть? — сказал титан странным, скрипучим голосом. — Боже, я совсем позабыл, какой у тебя странный голос в этой форме, — улыбнулся Райнер. — Я хотя бы говорить умею в отличие от тебя. Ты только и делаешь, что рычишь, как дикарь, — сказал Перевозчик, чьё вытянутое лицо растянулось в подобии улыбки. — Однако я скучала по твоему дикому рычанию. — А я скучал по твоему жуткому голосу. Пик, как же это было давно. — Слишком давно, — согласился Перевозчик. — Как вы? — Настолько хорошо, насколько это возможно, — пожал плечами Райнер. — Но сейчас, когда ты здесь, стало лучше, даже если придется смотреть на твоё уродливое лицо. Титан издал скрипучий смешок. — Не нужна красота, чтобы служить цели. Пока ты занят полировкой своей брони, я пробегаю километры вокруг врагов, выискивая их слабые места. — Я скучал по тебе, — сказал Райнер, чьи глаза наполнились слезами облегчения от того, что его товарищ был жив и здоров. Он опустился рядом с титаном и изо всех сил обнял его за шею. Перевозчик потёрся об него, издав мягкий мурлыкающий звук, слишком знакомый для Райнера. Пик иногда издавала такой звук в человеческой форме, когда её переполняло счастье. — Я тоже по тебе скучала. Бертольд, ты так и будешь стоять и просто пялиться? Я думала, что мы уже прошли через это. — Марсель погиб, — сказал Бертольдом с глазами, полными скорби. — А Энни где-то за стенами. — Знаю, — мрачно отозвался Перевозчик. — От Зика, — в уголках его глаз собрались слёзы. — Вам не стоит винить себя. Я просто счастлива, что вы оба живы. Бертольд кивнул, также опустившись рядом с Перевозчиком. Присутствие конкретно этого титана не было чем-то странным для него. В отличие от остальных оборотней, Пик в форме Перевозчика оставалась всё такой же, без звериного нрава титана, стремящегося вырваться наружу. Была только Пик. Парень привык разговаривать с ней в этой форме. — Полагаю, ты здесь в качестве разведчика, — сказал Райнер. — Верно. Я здесь, чтобы при необходимости оказать помощь. — Что ж, я рад тебе, — в уголках глаз Бертольда навернулись слёзы. — Я-я так рад видеть тебя сно… — Перевозчик внезапно двинулся, открыл рот и лизнул верхнюю часть тела Бертольда. — И КАК ЭТО ПОНИМАТЬ?! Райнер чуть не покатился со смеху. — Пик...Что это вообще... — Мне нравится солёное, — сказал Перевозчик, гордясь собой. — Но не нравится видеть тебя в печали. — Ну, теперь я не в печали! А весь промок! И очень недоволен! — Прогресс. — В следующий раз, я наступлю на тебя, когда превращусь, — проворчал Бертольд, пытаясь вытереться. — Это отвратительно! — Перевозчик потёрся об него, мурлыкая. — Хорошая попытка. Я никогда этого не прощу! Он простил её через пять минут после того, как переоделся, и вскоре, прислонившись к Перевозчику, лежал вместе с Райнером у костра, разведённого Зиком, как когда-то в детстве вместе с другими воинами. Пик с удовольствием выполняла роль места для отдыха, предаваясь ему вместе со своими товарищами. — Эй, Пик, — наконец сказал Райнер. — Хм? — Как долго ты тут? На острове? — Примерно... Четыре месяца, наверно? — размышлял Перевозчик. — Так ты действительно её видел, — Райнер взглянул на Бертольда. — Зик приказал мне прятаться, — сказала Пик. — Я делала это не по своей воле. — А ты встречала девушку с тёмными волосами и весну… — Имир. — Да! Знаешь, что с ней случилось? — Да. Это я её освободила, — ответил Перевозчик, который грыз первый попавшийся ствол дерева. — Чего? Но зачем? — спросил Бертольд. — Вы не единственные, кто сомневается, — сказал Перевозчик, позволяя упавшему дереву откатиться в сторону. — Столько всего нужно рассказать, но боюсь, что Зик может вернуться в любой момент. Сейчас не время. Райнер, от тебя пахнет свежей кровью. Так понимаю, тебя недавно тяжело ранили. Лучше сосредоточься на регенерации. — Раздражаете. Оба, — вздохнул Райнер. — Ладно, сосредоточусь на регенерации, раз это так важно для тебя. *** Неделю спустя Райнер ждал на дереве, к которому прицепился УПМ-снаряжением. Бертольд расположился в нескольких метрах от него, прячась в своём укрытии. С минуты на минуту к паре приблизится разведывательная группа, которая направлялась к входу в Шиганшину. Перевозчик благодаря развитому обонянию, что превосходило даже собачий нюх (Одна из многих причин, почему друзья порой называли её титаном-собакой), с легкостью учуял их запах. Он мог даже учуять страх. Ну, точнее, запах их пота, но «запах страха» звучало круче. Она сняла всё снаряжение, из-за чего чувствовала себя в какой-то степени обнажённой без него. Это было сделано на случай, если несколько разведчиков вдруг сумеют сбежать. Таким образом, они не станут предполагать, что она титан-оборотень и ошибочно примут за аномального. Да и выглядела она как аномальный в конце да концов. — Впереди четырёхметровый! — крикнул разведчик. — Похоже, это аномальный! Как и ожидалось. Пик ринулась к ним и тихо засмеялась от того, как они разбежались, совсем не замечая того, что она их даже не преследовала, а вместо этого устремилась туда, где ждали Райнер и Бертольд. — Они идут с левой стороны, — доложил Перевозчик. — Группа примерно из четырнадцати человек, среди них нет никого особенного. Позовите меня, если понадобится помощь в их охране, — существо убежало и скрылось в подлеске. Райнер услышал их шаги, понадеявшись, что они сохранили свой стандартный строй, отчего ловить их будет легче. И всё-таки его надежды оправдались, хоть и с отличиями в виде незначительной неорганизованности строя. Райнер кивнул, спрыгнув вниз и вместе с Бертольдом накинул на них огромную сеть. Восемь человек успело уклониться, а оставшихся шесть придавило сетью. — Райнер! — крикнул Бертольд. — Понял, — сказал Райнер, впившись зубами в ладонь. Бронированный встал перед единственным выходом из поляны, в которую загнали разведчиков. Некоторые попытались нанести ему удары, но титан без труда их выдерживал. Клинки и вправду были бесполезны против него. Он поймал двух разведчиков в кулак, а другого кинул в рот. Бертольд дрался с одним врукопашную, а остальные четверо тем временем пытались освободить своих загнанных в ловушку товарищей. Бронированный взревел, и Перевозчик, выскочив из укрытия, прижал двоих передними конечностями. Бронированный с легкостью подхватил одного из последних двух, смотря, как тот кричит. Схваченный разведчик не мог произнести ни единого слова. Присмотревшись повнимательнее, Райнер понял, что не узнает его. Новобранец? Смит, видимо, в отчаянии. — Ты должен сдаться, — тихо сказал Бертольд, смотря на последнего разведчика. — Мы не хотим убивать кого-либо из вас, но… — он должен быть воином, должен быть воином. — …Несчастные случаи никто не отменял. — Вы монстры, — проговорил дрожащий разведчик. Бертольд же чувствовал себя совершенно спокойно, к собственному удивлению. Полная противоположность тому, что он ощущал в подобных ситуациях. — Да вы убьёте нас, как только появится возможность! — Двигай нами желание убить, мы бы не стали бросать сеть, — сказал Бертольд, всё также пребывавший в невероятном спокойствии. — Так что уходи отсюда. Я не хочу делать тебе больно, но если придется, то вполне могу. — Раз он Бронированный титан, то ты, получается, Колоссальный титан, — прошипел разведчик. — А вот что эта за тварюга, я понятия не имею. — Это друг, — сказал Бертольд. — Мне говорили, что вы милосердны! — крикнул разведчик. — Что вы не убийцы! — По-твоему… По-твоему, я милосерден? Только потому, что не хочу убивать? — спросил Бертольд. — Потому что слабый… Потому что трус… Из-за этого я милосерден? По-вашему, можно полагаться на мои недостатки? По-вашему, я такой трус, что и за собственные жизни можно не беспокоиться?! Бронированный издал рык. Происходящее совсем не было похоже на Бертольда. Тот был так спокоен, что от него веяло призрачным холодом. Бертольд, однако, не отреагировал на него и приблизился к разведчику. — Для меня не секрет, что люди думают обо мне. Я не глупый. Но полагаться на мои недостатки? Сейчас же посмотри мне в глаза. Разве похоже, что я не стану тебя убивать? Стану, если придётся. Вы все для меня никто. Я тебя не боюсь… Это ты меня боишься. — Бертольд, — сказал Перевозчик. — Что-то случилось? — Я ничего не чувствую, — прошептал Бертольд. — Мои близкие могут умереть, но мне будто всё равно. Единственное, что я хочу предотвратить, — свою смерть. Бронированный опустился на колени, и Райнер частично выбрался наружу. — Эй, Бертольд, что ты делаешь? — Не знаю. — Просто отойди назад, ладно? Дело закончим мы, а ты пока отдыхай. — Я в порядке. — Нет, ты не в порядке. Такое с тобой случается, когда не остаётся энергии на борьбу со стрессом. Остановись, пока не навредил себе, — Райнеру доводилось лицезреть это несколько раз, самые запоминающие случаи были перед Шиганшиной и Тростом. — Кто сказал, что я милосерден? — спросил Бертольд. — Командир, — прохрипел разведчик. Он, похоже, тоже был новобранцем. Райнер ещё не встречал рыжих разведчиков. — Понятно, — Бертольд отступил от него. — Ты вернёшься к нему, я тебя отпущу. Только передай ему кое-что. — Бертольд, — сказал Райнер. — Давай мы его просто возьмём. — Нет. Он вернётся и скажет командиру, что не надо ждать от меня пощады. Что бы он ни сделал, с кем бы ни пришёл, я всё равно убью его, если посчитаю нужным. Он не получит того милосердия, которого ищет. — Бертольд, ты сейчас доведёшь этого засранца до потери сознания. Хватит уже. — Можешь идти, — сказал Бертольд. — И не возвращайся. Всё милосердие, что у меня осталось… Я вымещаю на тебе. Уходи. Разведчик со слезами страха на глазах поднялся на ноги и со всей мочи бросился наутёк, лишь бы оказаться подальше от воинов. Все трое смотрели ему вслед, пока он не скрылся из виду. — Он испугался меня, — тихо произнёс Бертольд. — Наконец-то я делаю это правильно. — Делаешь правильно что? — спросил Райнер. — Исполняю долг воина. *** — Ты хотела меня видеть? — спросил Армин. — Да, спасибо, что пришел так быстро, — ответила Хистория. — Не похоже, что от меня есть особая польза на поле боя, — пожал плечами Армин. — Почему ты меня позвала? — Не знаю, говорил ли тебе Смит, но я разрабатываю план переговоров. Таким образом, никто не должен умереть в Шиганшине. — Уверена, что это возможно? — спросил Армин. — Не могу точно сказать, но попробовать стоит. Полагаю, у тебя те же мысли на этот счёт. Армин кивнул. — Да, так и есть. — Если кто-то и может это сделать, то это ты. Твоё умение подбирать нужные слова и связь с Бертольдом имеют решающее значение. — Погоди, а можно пояснения насчёт второго? — протянул Армин. — Кажется, с тобой ему комфортнее, чем со всеми остальными, — ответила Хистория. — Вероятность того, что он тебя послушает, очень высока. — А это точно должен быть я? — Да. Марко не подходит, потому что начнёт колебаться. Жан, вероятно, просто-напросто спровоцирует Бертольда. Конни и Саша… Могут не донести всю суть. Эрен уж точно нет, так как он их основная цель. Он не доверяет Смиту и слишком сильно боится Леви. — А Ханджи? — Я всё равно считаю, что это должен быть ты, — сказала Хистория. — Ты друг, у тебя самые высокие шансы. — Значит, наша надежда состоит в том, что Бертольд будет настолько эмоционально не стабилен, что выслушает меня? — спросил Армин. — Очень рискованно... Но, возможно, это наш единственный шанс. — Тоже так подумала. Мы оба очень близки с Бертольдом, и поэтому просто должны придумать хоть что-то. Что-то, на что он обязательно как-то отреагирует. — Даже если получится заставить его отступить, он никогда не пойдёт против Райнера, а Звероподобный вселяет в него ужас. — Ему не обязательно идти против них. Обычное выведение Колоссального из игры может изменить ход битвы. И если вдруг придётся... Мы воспользуемся этим моментом уязвимости, чтобы убить его. — Личность Райнера постоянно меняется, так что ты права. Бертольд — наша единственная брешь. — Хотя, он может вообще никак не отреагировать, — тихо сказала Хистория. — И, вероятно, попытается тебя убить. Если это произойдет... — она прерывисто вздохнула. — Постарайся сделать это безболезненно. Убьёшь одного — придётся убить другого. Оставлять Колоссального или Бронированного в одиночестве слишком жестоко. — Ребята, — Жан вошёл в комнату, в которой ждали Армин и Хистория. — Намечается развитие событий. Флок Форстер особо не горел желанием быть героем, но, по крайней мере, он думал, что в нём достаточно храбрости, а в итоге… Бросился прочь от врагов, поджав хвост. А ведь парень вызвался вступить в разведывательную группу как раз из-за самонадеянной храбрости, из-за того, что посчитал задание относительно безопасным. Как же он ошибался на этот счёт. Наверняка весь его отряд уже мёртв. Какой же он глупый. Слишком, слишком глупый. Сейчас Флок сидел перед командиром Смитом, рядом с которым были командиры Пиксис и Док, присутствовала даже сама королева. Он сидел и дрожал на стуле, не в силах взять себя в руки. Помимо перечисленных личностей, в комнате находились и другие люди: капитан Леви, его отряд, и ещё несколько человек… Так много людей стали свидетелями его плачевного состояния. — Расскажи то, что сказал мне, — заговорил Смит. — Мы добрались до окраины Шиганшины, когда увидели одного странного титана. Он ползал на четвереньках и в итоге загнал нас прямо туда, где ждали Бронированный и Колоссальный в человеческом обличье. Они пытались схватить нас, а не убить. Я не знаю почему. Бронированный в какой-то момент превратился, странный титан тоже помог. Я был единственным, кто остался... — Как тебе удалось сбежать? — спросил Армин. — Я не сбежал сам. Он отпустил меня. — Кто отпустил? Райнер? — спросила Хистория. — Нет, другой, — Флок вздрогнул. — Когда я сказал о том, что считал его милосердным… Он просто изменился. — Это Бертольд так тебя напугал? — спросил Конни, приподняв бровь. — Когда я заглянул в его глаза... — Флок задрожал сильнее. — Там было пусто. Как будто он не человек вовсе. Он отпустил меня для того, чтобы я передал кое-что командиру… — Передал что? — сказала Ханджи. — Что не надо ждать от него пощады, — прошептал Флок. — Что бы командир ни сделал, с кем бы ни пришёл, он всё равно убьёт всех, если посчитает нужным. Вот что он сказал. — Уверен? — спросила Хистория. — Это совсем не похоже на Бертольда. — Что ты имел в виду под «там было пусто»? — спросил Леви. — Как будто он ничего не чувствовал. В его глазах не было никаких эмоций. Все это время он говорил так тихо, что прибавляло ещё больше напряжения. — Я понял, о чём ты, — заговорил командир Док. — Когда его пытали по приказу старого режима, через некоторое время он просто... Перестал. Перестал кричать, перестал реагировать на боль. Остался странный пустой взгляд, как будто он ничего не чувствовал. — Помню, Райнер как-то раз упомянул об этом, — сказала Ханджи. — Ну... Это не есть хорошо. — Да, не хорошо, — согласился Смит. — Почти все планы по борьбе с Колоссальным включали в себя использование его эмоциональной уязвимости. Если он в отрешённом от эмоций состоянии, то наши возможности ограничены. — Эй, Флок, — сказал Жан. — Там же был Райнер, верно? Он давал какие-нибудь комментарии? — Он казался обеспокоенным и пытался успокоить его. Ещё упомянул, что это происходит только тогда, когда он испытывает такой стресс, что больше не может с ним справляться. Не могу вспомнить точные слова. И да, он сказал, что тот может навредить себе. — Значит, в таком состоянии он не способен контролировать себя. Интересно, — сказала Ханджи. — У Райнера проблемы с головой, а у Бертольда с эмоциями. На «крепких» воинов Звероподобный полагается конечно, ничего не скажешь. — Что делает их ещё опаснее, — сказал Смит. — Значит, раз мы собираемся с ним поговорить, надо иметь при себе что-то, что мгновенно выведет его из этой отрешённости, — заговорил Армин. — Но что именно надо сказать, пока не понятно. Но, кажется, он сильнее всего реагирует в те моменты, когда дело касается людей, которых любит больше всего. По сути, можно попробовать Энни, но сомневаюсь, что он снова на это клюнет. Да мы даже не знаем, где она. — И ещё кое-что, — вдруг сказал Флок. — Тот странный титан… Он заговорил. — Т-ты не шутишь? — спросил Конни. Он знал только одного титана, который сумел произнести пару слов. Его мама. — Что он сказал? — Он назвал имя Бертольда, а потом спросил, не случилось ли чего. — Полное предложение? — спросил Смит. — Да. Звучал так, будто он пришёл из ада. Конечно, выглядел тоже, но говорил вполне свободно, как если бы это был кто-то из вас. — Если он загнал вас к другим, можно с уверенностью предположить, что он обладает разумом, — сказал Смит. — Бертольд и Райнер упоминали про других воинов, — сказала Хистория. — По сути, должно быть восемь воинов. Один человек на одного титана, кроме Прародителя. — Один мёртв, — сказал Армин. — Местонахождение Энни неизвестно. Звероподобный, Райнер и Бертольд вместе. Остальные три пока не определены. — Значит, новый титан может быть одним из этих трех, — сказала Хистория. — Вы помните имена? — спросил Смит. — Нет. Я только помню, что погибшего звали Марселем, — покачала головой Хистория. — Хотя, постойте! Мы с Бертольдом часто ходили вместе в конюшни во время тренировок, чтобы ухаживать за лошадьми. Он упомянул, что у одного из его старых друзей было лошадиное имя... Кольт, точно! — Он точно говорил о другом воине? — спросила Ханджи. — Не думаю, что у них была возможность заводить друзей, кроме таких же воинов, — сказал Армин. — Ну, смысла в установлении личности всё равно нет. Достаточно уже самого факта, что этот титан может быть другим воином. — Было ли что-нибудь еще? — спросил Леви. — Нет, — покачал головой Флок. — Простите за мою бесполезность… — Нет, ты принёс ценную информацию, — сказал Смит. — Благодаря тебе теперь известно, что воины собирают живых пленников, что их психическое состояние продолжает ухудшаться и что есть потенциальный пятый воин. Спасибо. — Я хочу пойти на передовую, — Флок выпрямился. — И сразить Колоссального титана. — Притормози, это не так уж и легко сделать, — сказал Жан. — Даже когда мы были ещё союзниками, он случайно чуть не отправил нас на верную смерть. Думаешь, такой новобранец, как ты, сумеет сразиться с ним? — Надо попытаться. Он явно удивился тому, что я его испугался. Я обязан показать ему, что это не так. — Значит, он в какой-то степени обладает осознанностью, даже в таком состоянии, — задумалась Ханджи. Хистория и Армин обменялись взглядами. Если это правда, то их шансы на переговоры могут быть ещё слабее, чем они рассчитывали. *** К необъятному ужасу Имир, ей начал нравиться Кенни Потрошитель. Они имели схожее чувство юмора, даже схожие взгляды на жизнь, ведь не понаслышке знали, какого это — делать всё, чтобы выжить. И поладили они, на удивление, хорошо. — Где, чёрт побери, вы были? — спросила Энни, скрестив руки на груди. — Покупали шляпу, — хором ответили Кенни и Имир. — Покупали шляпу? — Да, моя хренова шляпа потерялась, пришлось купить новую, — теперь Кенни мог передвигаться, правда, не без помощи костылей. — Вы же понимаете, что наша цель — залечь на дно, так ведь? — Да не парься, мы были осторожны, — сказала Имир. — Мы договорились выходить только за самым необходимым. — Новая шляпа тоже необходимость! — воскликнул Кенни. — Раз уж я собрался вернуться к своему красивому, обаятельному облику, мне нужна шляпа. Энни подавила желание превратиться в тот же миг и разорвать обоих на куски. — Имир, нам всё равно скоро надо идти. Пройдёт ещё пару дней, и мы будем ему не нужны, и как только он покажет, что всё это время держал нас на мушке, найти других мы вряд ли сможем. Кенни выставлял напоказ свой секрет, который отказывался раскрывать, пока ему не стало лучше. До полного исцеления ему было ещё далеко, но тем не менее, он больше не нуждался в постоянном присмотре. — Да что ты, я сдержу своё обещание, — сказал Кенни. — Будет очень хреново предавать вас. Более того, пока что меня легко убить. Ясен пень, что я не стану надувать кое-каких титанов прямо сейчас. После того момента, как взаимоотношения Кенни и Имир превратились в странную дружбу, жизнь Энни стала гораздо сложнее. Она скучала по Райнеру и Бертольду как никогда. Конечно, и те порой были бестолковы, но они хотя бы не шли покупать шляпы. — Короче, — начал Кенни. — Что вы будете делать после того, как наши пути разойдутся? Не возражаете ответить? — Возражаю — отозвалась Энни. — Я воссоединюсь со своей прекрасной девушкой, единственной и неповторимой Хисторией Рейсс, — сказала Имир. Кенни фыркнул. — Ага, конечно. — А что, в это так трудно поверить? — спросила Имир, приподняв бровь. — Хочешь сказать, что наследница трона — твоя девушка? Вешай лапшу дальше. — Наследница трона? Так это подтвердилось? — И сейчас уже должна быть королевой. — Серьёзно?! Кенни пожал плечами. — Подземный город — отличное место для того, чтобы прятаться, но не для того, чтобы быть осведомлённым в текущих событиях, — пожал плечами Кенни. — Раз это так, то пойти во внутренние земли будет вполне безопасно! — воскликнула Имир. — Мы не знаем предел её власти. Не исключено, что есть тот, кто на самом деле дёргает за ниточки, — сказала Энни. — Да, но мне всё равно. Энни, пойми, я больше не могу ждать воссоединения с ней. Просто не могу. Кроме того, нам много чего надо рассказать людям. Энни кивнула. Как-никак, она должна была передать Бертольду новость о смерти его отца. Энни взяла обещание с Имир, чтобы та ничего ему не говорила, так как считала, что сможет сформулировать известие лучше, несмотря на то что ей будет больно это говорить. — Бедный Бертольд, — сказала Имир. — Вечно он попадает под горячую руку судьбы. Простите за каламбур. Да, вот почему вместо неё об этом скажет Энни. *** После того, как разведчики были схвачены четыре часа назад, Бертольд не проронил ни слова. Он сидел в тишине, уставившись в никуда, а обеспокоенные Райнер и Пик наблюдали за ним. — Стоит ли пробовать поговорить с ним? — спросил Перевозчик. — Как думаешь, он готов вести диалог? — Не знаю, — признался Райнер. — Обычно он сам выходит из этого состояния. Никогда ещё не видел, чтобы это длилось так долго. — Нам позвать Зика? — Наверно, нет, — у Райнера было предчувствие, что от этого станет только хуже. — А я всегда знала, что вы в итоге начнёте встречаться, — Перевозчик одарил Райнера самодовольным взглядом. — Что? — В детстве вы всегда обнимали друг друга по ночам, а когда боялись, держались за руки. Вы никогда не отходили друг от друга, были готовы оказать взаимную поддержку в любую минуту. Наверно, все из нас знали, что вы влюбились с первого взгляда. — Не могу поверить, что титан разглагольствует о моих любовных похождениях. — Причём один из твоих любимых титанов, — сказал Перевозчик, издав скрипучий смех. — Хочу сказать, что если кто-то и может помочь ему прямо сейчас, то это ты. — Возможно, ты права, — Райнер встал на ноги. — Эй, Берт! — он сел рядом с Бертольдом. — Всё в порядке? Тот только пожал плечами, не отводя взгляда от точки, в которую уставился. — Поговори со мной, — Райнер положил руку ему на плечо. — Ты и сейчас ничего не чувствуешь? А вот это? — он сжал плечо Бертольда сильнее. — Да. Ну, по крайней мере, он что-то сказал. Райнер принял это за хороший знак. — Что такое? Чем я могу помочь? — Прости, я должен держать себя в руках ради тебя. — Ты всегда держал себя в руках ради меня, — сказал Райнер. — Мы ведь выяснили, что оба трещим по швам. И ты всегда мне помогал. — Просто я… — Что? — Не знаю, смогу ли я с этим покончить. Стоит чувствам только вернуться, и… — Бертольд вздрогнул. — Начинаю сомневаться, смогу ли я убить их. Даже Смита. — Ты не обязан. Если уж им придётся умереть, то возьму это на себя. Тебе не обязательно нести всё на своих плечах. — Как и тебе, — сказал Бертольд. — Знаешь, я всё думаю о том моменте, когда они пришли за мной. После боя с титаном Рода Рейсса. Они сказали… Они сказали, что прощают нас. Не могу выбросить из головы того взгляда, которым одарил меня Армин. Просто не могу… Если бы там не было моего отца… Наверно, я бы перешёл на другую сторону. Пик прислушалась сильнее, стараясь услышать каждое слово, что было довольно проблематично из-за тихого голоса Бертольда. — Н-не пойми меня неправильно. Мне всё ещё есть за кого сражаться: за тебя, за остальных… Но они не в такой опасности, как мой отец, ведь могут постоять за себя. Никому не было бы дела, поменяю ли я сторону или нет. И наказывать тоже было бы некого, только меня. З-знаю, что это эгоистично. — Нет, я прекрасно понимаю, что ты чувствуешь. У меня есть мама, тётя, дядя, бабушка, дедушка, Габи, много кто ещё. Но если бы их там не было, я бы тоже поменял сторону. — Я бы всё равно не сражался за Элдию, — сказал Бертольд. — А сделал бы то, о чём мы говорили, а именно помог бы создать новый рай. Мне… Мне плевать на человечество, — его щёки покраснели, будто он сказал что-то неприемлемое. Райнер усмехнулся. — Поверь, мне тоже. — Мне плевать на Элдию, на Марли, на Прародителя или подобную чушь. Мне не плевать только на людей, которых люблю. И всё. Ну, и на сохранение собственной жизни… — Мы много чего повидали за стенами. Увидели правду о другой стороне, ну и о своей немножко тоже. Честно говоря, сделать так, чтобы мне было также полностью плевать, я не могу. Как-никак, солдат внутри меня всё равно отказывается умирать, желая помочь развитию Элдии. Воин тоже никуда не делся, он хочет пожертвовать всем ради Марли. Но остальной части меня… Плевать. — Видно, либо я сошёл с ума, либо мы оба сошли с ума. — Вот видишь, — улыбнулся Райнер. — Теперь ты снова прежний, — он наклонился и прильнул к губам Бертольда. — И для чего это было? Моё бесконечное нытьё возбуждает что ли? Перевозчик больше не мог держаться. Он начал смеяться, клацая зубами. — Всё равно не помогает, Пик! — позвал Райнер, не сумев скрыть улыбку. — Да-да, вообще забудьте, что я здесь. Можете зайти дальше, если, конечно, хотите. Скрипучий смех стал только сильнее, когда щёки Бертольда запылали. — Спасибо, — тихо сказал тот. — За что? — За то, что помог почувствовать хоть что-то. И спасибо, Пик, за напоминание того, что в мои отношения никогда не перестанут вмешиваться. Перевозчик покатился со смеху. Это странное зрелище заставило двоих также разразиться смехом. — Я скучал по нашей странной собаке, а ты? — спросил Райнер. — Скучал, пока не вспомнил, что она умеет говорить. — Я тебя укушу, — сказал Перевозчик. — О чём болтаем? — спросил Зик, подходя к остальным. Бертольд тут же замолчал. — Только что закончил запирать наших гостей. Они должны быть под рукой, как только пригодятся. — И для чего они нам? — спросил Райнер. — Новые жевательные игрушки? — спросил перевозчик, на что Райнер хихикнул. — Вроде того, — ответил Зик, подняв бровь на вопрос Пик, но, тем не менее, он улыбнулся. На него нахлынуло облегчение от того, что её беззаботная игривая натура вернулась. — Я совсем позабыл, насколько нелепым может выглядеть выдающийся и элегантный Перевозчик. — Посмотрите в зеркало, Звероподобный титан, — отозвался Перевозчик. Райнер расслабился от такой непринуждённой беседы. Всё навевало ностальгию: Зик шутил вместе с остальными, а он присоединялся к ним. И почему всё перевернулось с ног на голову? Почему он должен видеть в Зике злодея? Нет, Райнер не винил Бертольда. Он просто скучал по старым добрым временам. — Раз тебе нужна жевательная игрушка, найди себе четырёхметрового, — сказал Зик. Пик была известна тем, что она ловила мелких титанов и вгрызалась в них, как собака в кость. По её словам, челюстям от этого было очень приятно. — Увы, разведчики не для тебя. Они для Бертольда. — Что? — спросил Бертольд. — О, так ты снова разговариваешь! Отлично, а то я уже беспокоиться начал. И снова Зик был странно мил. В голове Бертольда зазвучали тревожные звоночки. — Хорошо себя чувствуешь? Ты всегда можешь обратиться к своему великолепному военачальнику, если тебе плохо. В конце концов, именно для этого я тут, помимо всего прочего. — Знаю, я в порядке. — Поверю тебе на слово. Да, они для тебя. Хочу попробовать расширить твои способности. Не буду врать, твой контроль над теплом и паром просто замечателен, но ты способен на гораздо большее. И наши новые друзья тебе в этом помогут. — Мы поймали их... Для меня? — спросил Бертольд. — Значит, я… — Надо немного увеличить тебе силу, — сказал Зик. — Если ты падёшь в бою, никто из нас не сможет добраться до тебя, что, мягко говоря, будет совсем не хорошо. Я не говорю, что не доверяю твоим навыкам. Просто хочу убедиться, что твоя безопасность будет обеспечена. Бертольд уставился на него. Кто это и что он сделал с Зиком? — Что? — Я понимаю, как это тебе не по душе, за что вовсе не виню. Я сам не понаслышке знаю, какого это — поддаваться своей первобытной сущности, простите за каламбур. Но мне надо, чтобы ты попробовал, хорошо? Бертольд только слабо кивнул, а его разум тем временем лихорадочно пытался понять суть плана Зика. Он не знал, что конкретно задумал Зик, но был уверен в том, что в этом нет ничего хорошего. В животе возникло то же тошнотворное чувство, как в те моменты, когда Зик отводил его в сторону, чтобы поговорить один на один. Это значило, что Зик чего-то хотел.