Кровь, страх, свобода

Магнус усмехается, а у меня сердце готово из груди выпрыгнуть. Я так жду его ответа, так хочу, чтобы он был положительным. Странно, раньше такого со мной не происходило. Чувствую руки на моих плечах и дыхание рядом с губами, почему-то знаю, что целовать меня никто не будет. Он медлит, даёт насладиться такой близостью ещё немного. — А почему бы и нет? — Магнус говорит как-то бесчувственно, с насмешкой, резко переворачивает меня, принимается раздевать. Всё очень быстро, я не понимаю, что происходит, не успеваю что-либо сделать, сказать. Мне не нравится такое обращение. Мне нужно нечто большее, не просто жёсткий перепихон. Хотя чего я ждал?! Здесь, в тюрьме… Разве может быть иначе? Молчу, решаю не мешать ему, всё-таки разрядка нужна нам обоим. Знаю, Магнус не причинит мне боли, зато даст то, что я так сильно хочу — хоть какое-то развлечение в этом гнилом месте. Я много раз бывал перед ним голым, сейчас это не приносит какого-то стеснения или трепета, да и с чего вообще ему быть, тем более нас окружает темнота. Парень тянет мои бёдра немного вверх, плюёт на пальцы, вводит один в девственное отверстие. Опыта до этого у меня, к счастью или сожалению, не было, чувствуется всё очень необычно, неприятно. Пытаюсь расслабиться, палец входит намного легче, к нему присоединяется второй. Это больно, но боль, которую можно терпеть, причём постепенно она перерастает в удовольствие. Я закусываю его подушку, чтобы не издавать звуков, всё-таки в камере мы не одни. Магнус растягивает меня быстро, кажется, даже небрежно, так, будто ему совсем плевать на мои ощущения. Скорее всего так и есть, или он думает, что я мазохист, или хочет отомстить за всё, что я ему натворил. Не знаю почему, но мне нравится, ни капельки не противно, когда его член входит в меня, достаточно медленно, растягивая тугие стенки. Магнус замирает, сжимает ладонью плечо в каком-то ободрительном дружеском жесте. Я громко втягиваю воздух и вновь пытаюсь расслабиться. Боль отступает. И у меня появляются даже силы на колкости. — Двигаться будешь или заснул уже? Сколько мне ещё тебя ждать? — это быстро подстёгивает Магнуса начать действовать. Он отстраняется и делает резкий глубокий толчок. Адски больно, к такому я не готов, начинаю шипеть в подушку, извергая из себя маты. Парень понимает, что что-то сделал не так и вновь замирает. Извиняться он, естественно, не собирается. — Продолжать можно, или ты слишком хрупкий для всего этого? — с какой-то претензией говорит Магнус, пытается отплатить за мои такие слова. Крепче вцепляюсь руками в подушку и сам толкаюсь вверх, подавая знак, что он может действовать. И начинается. Сначала опять больно, дальше становится лучше, а потом я вообще забываю обо всём на свете, хочется только больше, сильнее: это распирающее ощущение внутри, стимуляция какой-то очень чувствительной точки, нужно ещё, быстрее, резче, глубже. Начинаю требовать и просить всё это. — Пожалуйста, — даже о манерах не забываю. Магнус смеётся. Наверное, сейчас я выгляжу жалким. Мне дают всё о чём я прошу, крышу сносит, дыхание спирает и я изливаюсь на чужое одеяло, слишком поздно понимая, что я испачкал его постель. Он игнорирует этот факт и кончает в меня. Это ощущение ещё лучше предыдущих. Возникает желание остаться здесь на ночь, но мой сосед точно против. Подобное могут сделать Саймон с Рафаэлем, но Магнус — не тот человек, который согласится на такое. — Это было неплохо, Лайтвуд, — отрывисто говорит он. Я киваю и направляюсь в свою постель. Хочется замереть в этом моменте, но также быстрее сбежать из него. Засыпаю, уткнувшись лицом в подушку, проворачивая в голове сегодняшние картины. Именно с этого момента начинается наше безумие, мы теперь трахаемся с Магнусом где только можно: в душе, в кабинках туалета, в нашей камере. Позы разные, ощущения тоже, остаётся только одно — всё делается быстро и грубо, и это прекрасно до звёздочек перед глазами. Мы меняемся ролями, мне дают побыть и сверху. Это полный провал, серьёзно, я не знаю что именно делать, как, боюсь причинить боль. Это надоедает Магнусу и он разворачивает нас, седлая мои бёдра и самостоятельно двигаясь. У меня срывает крышу от всего, что он делает со мной, что позволяет делать с ним. Я закрываю глаза, а у меня перед ними сосредоточенное лицо парня, его блядский прикрытый рот, которого ещё не касались мои губы, капли пота на лбу, зажмуренные глаза. Всё это прекрасно, и соблазнительно, и ужасно мало. Мы ебёмся по три раза на дню, но у меня всё равно недотрах какой-то. Магнус не говорит со мной, молчит большую часть времени, мы понимаем всё без слов или сказать просто нечего. Чувствую, что он меня ненавидит, но наслаждается нашим сексом. Я тоже. Не хочу никогда прекращать это безумие. Саймон с Рафаэлем косо поглядывают в нашу сторону и смеются, у них-то всё по-адекватному, хотя я даже не знаю, что значит адекватное в этом мире. Проходит ещё несколько недель, единственной причиной моего существования в которые стали встречи с Магнусом. Нам везёт, нас никто не трогает, будто кто-то специально запретил всем к нам приближаться. Такая жизнь здесь меня устраивает, ради такого я готов здесь остаться, только ради такого, но вместе с этим хочется и сбежать. Я понимаю, что скрываться всю жизнь — не вариант, но сидеть здесь до самой старости тоже план не очень хороший. Осознаю, что одному это не сделать, поэтому хочу спросить у Магнуса, сделает ли он это вместе со мной, но пока что у меня нет столько смелости. Родители, кажется, уже отказались от меня, как от сына, а вот Изабель никогда не забывает, каждую неделю навещает меня. Общение через стекло — это ужасно. Я даже за руку не могу взять сестру, сказать, что всё нормально и всё будет хорошо. — Алек, как ты? — она замечает фиолетовые следы на шее. И это не синяки. Это наше с Магнусом нововведение: он наконец-то начинает оставлять засосы на моей коже, и мне это нравится, — Тебя кто-нибудь обижает? Иззи очень беспокоится, но она ничего не может сделать, и мои рассказы только причинят ей боль, чего я просто не могу допустить. — Всё нормально, даже, можно сказать, хорошо, — выдавливаю улыбку, надеюсь, что она поведётся, но Изабель слишком проницательная. — У тебя появились друзья и, я вижу, не только они, — она быстро меня раскрывает, а потом присматривается к накопившейся грусти в глазах, — Это не взаимно. Тебе нравится человек, а он не обращает на тебя внимание так, как тебе это нужно. Я опускаю глаза в пол, не знаю, что ответить сестре. Она права на сто процентов. — Да, — подтверждаю я. Мы всегда любили говорит с Изабель об отношениях, но странно это делать тут. А может план делать вид будто ничего не произошло очень хороший. — Алек, не буду тебя расспрашивать, у нас слишком мало времени для этого, просто знай, что ты достоин всего наилучшего. Будь осторожнее, и если он адекватный человек, то скажи всё прямо. — Изабель подбодряюще улыбается мне и тут в самое неподходящее время приходит охранник оповещая, что встреча окончена. Меня уводят. Тёплые впечатления от встречи с сестрой остаются на весь день. Я надеюсь, что пройдёт он хорошо, но случается нечто непредсказуемое. Просто оказываюсь по уши втянут в дерьмо другими людьми.

***

Я ужасно негативно отношусь к наркотикам, именно из-за их продажи начинаю плохо относиться к Рафаэлю, пусть он не раз спасает мою шкуру. Сантьяго хороший человек, но его наркобизнес перечёркивает все его порядочные дела. Я пытаюсь не пересекаться с испанцем, когда он при делах, но однажды он замечает меня сам после очередной своей сделки в туалете. — Слушай, я знаю, что ты из-за наркоты так на меня смотришь, — говорит Рафаэль спокойно, и такой тон напрягает даже больше истеричных криков, — Я решаю завязывать с ними, просто продавать разные вещи запрещённые здесь теперь. Но мне нужна твоя помощь, чтобы избавиться от запаса наркотиков. — Я не буду твоим наркокурьером, — быстро протестую, с ужасом смотря на парня, во что меня хотят втянуть. — Нет, конечно нет, ты этого делать не будешь. Я хочу убить двух зайцев одним выстрелом, — спокойно говорит Сантьяго, — Я знаю, Радж тоже этим балуется и ещё в будущем может помешать мне и не только мне. Его надо убрать, но кто-то должен помочь мне в этом. Я подкину ему оставшейся запас, нужно будет сделать так, чтобы кто-то из охранников запалил человека с наркотой, который уже даст наводку на Раджа, — объясняет испанец. Мне немного не понятен его план, и тем более я не догоняю, как ко всему этому причастен я. Озарение приходит через несколько секунд. — Нет, даже не думай, я не буду козлом отпущения, — грубо отвечаю, но Рафаэль не так прост и не собирается отступать. Он знает мои больные точки и может давить на них. Испанец начинает мне угрожать, причём делает это не моим благополучием или ещё чем-то, в именно чёртовым Магнусом, знает, сука, куда надавить, конечно, знает, ведь он слышит все наши ночные приключения. Сантьяго кажется мне слишком сложным человеком. Сейчас он мразь, до этого был нормальным и даже хорошим. Иногда я и правда вижу мир в розовых очках и многое не понимаю. Единственное, что я всегда помню, что каждый здесь пытается найти выгоду только для себя. Испанец спас меня, потому что я ему ещё был нужен. Наверное, таким же правилом руководствовался и Магнус. — Или ты, или Магс. Он точно согласится, Но учти, решать тебе, просто у него не всё гладко с руководством, и если он попадётся ещё и с наркотиками, ему будет очень и очень плохо, а ты здесь порядок особо не нарушал, так что давай, — Рафаэль слишком умный и хитрый, такой человек, который находит выход откуда угодно, и я решаю быть наглым. — Я помогу с этим, только ты тоже должен помочь мне сбежать, — заявляю, вызывая у Сантьяго приступ громкого смеха. — Мощно ты это, — Рафаэль хлопает меня по плечу, потом понимает, что я не шучу, и качает головой. — Навряд ли смогу хоть чем-то тебе помочь, но я знаю людей, которые могут. — у меня появляется надежда, и мы пока что расходимся. У меня есть ещё ночь, чтобы обсудить с Рафаэлем этот план без любопытных глаз и ушей. Саймон с Магнусом не в счёт.

***

Я уже принял душ и собираюсь возвращаться в камеру, как на моём пути возникает Радж. Он будто разговор наш с Рафаэлем слышал, решает появиться очень не вовремя. — Какие-то проблемы, голубоглазый? — парень не хочет меня пропускать. Сейчас мы один на один, что даже странно, обычно за ним всегда разгуливают его приспешники, потому что, если сказать честно: Радж — трус самый настоящий. — У тебя, — отмахиваясь я, готовясь защищаться. Чувствую, назревает драка. Он ухмыляется, достаёт из кармана нож, быстро подносит к моему горлу. Подготовился, скотина. — На колени, — командует, но подчиняться я не собираюсь, только не ему. На горле появляется небольшая царапина, лезвие давит сильнее. — На колени, сука. Перехватываю его руку, хватаю за шею, забираю себе нож. Физически я его сильнее, и в одиночной схватке точно одержу победу, он теперь прекрасно это понимает и решает сваливать. Быстро уматывает, боится, что я решу за всё отомстить, да, я сделаю это но по-другому. Путь свободен, и я отправляюсь к камере, но слышу чужой голос. — Александр, — так произносить моё имя может только один человек. Странно, что сейчас это не привычное холодное грубое «Лайтвуд». Из-за края душевых появляется Магнус, за долю секунды приближается ко мне и прижимает к стене, поднимает запястья, отнимая у меня возможность контролировать его действия, прикасается всем телом и целует. Быстро, немного неловко, может, даже неумело, но для меня почему-то это кажется намного лучше, интимнее и откровеннее всякого секса. Начинаю напоминать себе главную героиню из «Красотки». Не люблю такие фильмы, но его заставила меня посмотреть сестра. Поцелуй с Магнусом прекрасен, он заставляет задыхаться, пускает по телу тысячи электрических искр, которые дарят желание жить. Я глупо улыбаюсь и рассматриваю его. Не знаю, что на него нашло, но мне очень-очень нравится. Парень рассматривает меня в ответ, кажется, он немного смущён, даже как-то обескуражен. Интересно, это потому что я ответил? — Ты сегодня слишком ласковый, что-то случилось? — осторожно спрашиваю я. Понимаю, он такой не с проста. Магнус качает головой и вновь тянется к моим губам, руками стаскивая одежду, он не спешит, даёт насладиться каждым своим движением, медленно водит кончиками пальцев по моему голому телу, будто изучает. Не знаю, что и думать, его глаза смотрят куда-то сквозь пространство, в них читается грусть. Непривычно видеть этого парня таким, но он игнорирует мой вопрос. Только затыкает мои губы, и трогает кожу так, что я дёргаюсь. Слишком много эмоций, слишком хорошо. Магнус не разговорчив, зато нежен и осторожен. Как бы я не отрицал, всегда мечтал о таком обращение, хотя бы раз. Не знаю, связано ли это с чувствами, не знаю, повторится ли это ещё когда-нибудь, не знаю ничего, но подаюсь вперёд, тоже тянусь в нему трогая, сжимая, поглаживая. Он неровно дышит мне в губы, покусывает их. Сегодняшний день становится определённо лучшим днём в моей жизни. Я пытаюсь замереть в этом мгновении, не хочу, чтобы оно когда-либо кончалось, но руки Магнуса подбираются к моему члену, и мне приходится осознать, что всё это скоро прекратится. Он хватается за мои плечи, запрыгивает, сцепляя ноги за моей поясницей, потирается задницей о мой пах. Понимаю, что он хочет, ввожу в него два пальца, проверяю растяжку. Она прекрасная, или потому что мы трахались только утром, или потому что у него был кто-то ещё. Об этом думать не хочется, так же как и о том, что такая частота нашего секса плохо отразится на организмах. Мы всё делаем не правильно, будто специально причиняем вред, но нет времени об этом волноваться, пока что. Магнус крепче вцепляется в мои плечи, когда я начинаю входить в него, делаю это сразу на полную длину, он дрожит, закатывает глаза. Его лицо в такой близости, могу разобрать каждую эмоцию, могу насладиться этим видом, почувствовать всë идеально. Страшно признаваться, но я люблю смотреть на это, люблю его такого, просто, блять, люблю его. А где же моё: «любви не существует, это всё детские сказочки?!» Что-то пошло не так, именно в данный момент я наконец осознаю, что был не прав. Это были слова человека, который не влюблялся никогда в жизни, теперь всё изменилось. Магнус всё изменил, за что я ненавижу и обожаю его. Чувства определённо усложнили моё существование, но вместе с тем добавили в него смысл и цель. Парень стонет, не сдерживается, царапает мою кожу, целует, иногда впивается в губы зубами чуть ли не до крови, это когда я попадаю по определённой точке внутри. Терплю, принимаю от него всё, что он даёт, и уверен — приму всё что угодно. Сейчас слишком хорошо, мысли постепенно уходят, остаются только ощущения и горячее неровное дыхание Магнуса совсем рядом. Ноги дрожат и норовят разъехаться, но терять опору мне нельзя, потому что в руках находится нечто очень ценное и сокровенное. — Александр, — вновь стонет он мне в губы, и изливается на мой живот, не прекращая движений, доводя до разрядки и меня. Мы быстро принимаем душ, очищая друг друга, но поцелуи изредка нас отвлекают от этого занятия. Понимаю, что нам нужно как можно быстрее идти в камеру и, сделав над собой гигантское усилие, отрываюсь. — Это было слишком чувственно, — комментирую я, надеясь, что он воспримет это как шутку, признаваться в любви сейчас — ещё рано. Магнус грустно улыбается и кивает. Я не верю своим глазам. Что вообще творится? — Да, Александр, — он проводит пальцем по моей скуле и отходит, принимаясь одеваться, я следую его примеру, через несколько секунд мы уже полностью собраны, а потом я слышу слово, которое до чёртиков меня пугает, — Прощай, — говорит Магнус и быстрым шагом направляется к медпункту. Мне хочется бежать за ним, Но я вижу охранника и мчусь в свою камеру. Мне не нужны проблемы, тем более если план Рафаэля в силе. Магнус в камеру не приходит. Я не могу заснуть, всё думаю о нём и о произошедшем, ворочуюсь с боку на бок. Что могли значить его слова? Неужели он хочет сбежать или ещё что-то сделать. Зачем он попрощался? Я не выдержу, если мы больше не увидимся. Мне становится страшно. Слышу перешёптывание Саймона и Рафаэля, скрип кровати. Я знаю, чем они сейчас занимаются и удивляюсь, почему им всё это даëтся так легко, только у меня какие-то сложности в личной жизни. Да у меня везде эти сложности. Засыпаю я когда уже начинает светать, так и не дождавшись Магнуса. Во сне всё прекрасно, но безжалостная реальность не заставляет себя долго ждать. Слышится сирена. Явно что-то случилось, вокруг идёт слишком громкое обсуждение. Мне страшно, неужели с ним что-то произошло? К нам входят два охранника и хватают меня, тянут в кабинет начальника тюрьмы Ходжа Старквезера. Я без понятия, почему они это делают, но не сопротивляюсь. Этот тип: Ходж — очень хитрый и изворотливый человек, вызывает у меня только отрицательные чувства. Он-то мне и объясняет зачем я здесь. — Александр Лайтвуд, вы же понимаете, что за повторное убийства вам пожизненного не избежать. Зачем вы это сделали?!