В то время как

      Настроившись и взяв в руки телефон, Кавендиш набрал до боли знакомое «911», описал ситуацию, вымучивая из себя эмоции (он умел, режиссёры, в фильмах которых он снимался, могут подтвердить), диспетчер принялся его успокаивать, заверил, что помощь уже в пути, и только тогда блондин сбросил трубку.       Он вновь встретился с Бартоломео впервые за несколько лет всего неделю назад, он горяч, а связаться с ним просто невозможно, кроме как «напрямую», и, Кав нисколько это не скрывает, все эти семь дней он обдумывал то, как бы им вновь встретиться. Ничего лучше, чем устроить «несчастный случай» в миниатюре, парень не придумал. Он провёл в гугле довольно много времени, пытаясь разузнать, на какого рода вызовы приезжают спасатели, список был обширный и короткий в одно и то же время, информация на сайтах отличалась, пришлось штурмовать долбаный «Рэддит» и прочие помойки.       Найти не особо болезненные и простые «способы» вызова пожарных оказалось на удивление легко, выбрать — уже сложнее, но если этот вариант не сработает, то останутся ещё запасные.       И вот, Кавендиш сидит в обнимку с новым стулом, потому что портить старые было жаль, это были дизайнерские стулья, которые идеально сочетались со светлым минималистичным интерьером кухни, да и к тому же, в них не было прутьев, чтобы просунуть меж железок тонкую ладонь. Осталось только ждать.       Кавендиш хотел внимания, а когда Кавендиш хотел внимания, Кавендиш внимание получал. Да, он не любил быть навязчивым, делая вид, что люди сами к нему тянуться, но иногда ему было всё равно, как обратить на себя чужие взгляды. А когда ты хочешь, чтобы на тебя смотрел кто-то определённый, один-единственный человек, ты готов из кожи вон вылезти.       Извращённая фантазия-издевательница подбрасывала ему очень интересные картинки их будущих встреч, когда они смогут остаться только вдвоём: Барто будет говорить, почти рыча, как сильно он хотел его ещё тогда, в школе, блондин будет бесстыдно его раздевать, обводя костлявыми пальцами контур татуировки на груди, Барто его, наверное, попытается укусить в шею, но Кав не позволит, оттянет за золотое кольцо в носу, проведёт по рисунку под глазом и скажет, что это запрещено контрактом, Барто взбесится и сожмёт ладони на бёдрах до синяков, а потом блондину влетит от работодателя за нарушение договорённости…       На улице послышался звук тормозящей машины. Странно, сирены нет. Ах, точно, эту раздражающую пиликалку включают только при экстренных случаях.       Вот, вот сейчас они увидятся, Кавендиш уже не будет таким удивлённым и робким, как только дело будет сделано, он напомнит «старому другу» о том, что тот предлагал пересечься (хоть и не было этого, но можно же придумать, приукрасить немного, правда?), и что можно не тянуть, можно пересечься прямо сейчас…       В коридоре послышался топот тяжёлой специальной обувки. О том, что на вызов приедет именно Барто, Кав не сомневался. На их округ была всего одна пожарная часть, ехать из других долго и неудобно. Сейчас они увидят друг друга.       Он вдруг вспомнил, как Барто поцеловал его тогда, во время пожара, это до сих пор был самый чувственный поцелуй за всю его жизнь, ему было с чем сравнить, блондин любил целоваться. Да и к тому же, никто из партнёров его не любил, даже не испытывал и крохотной симпатии, они встречались только ради более-менее регулярного секса, а большего Каву и не надо. Но как же будет замечательно во время кульминации получить такое прикосновение к губам. Терпение пропадало с каждой секундой.       Первый зашёл в кухню. Не Барто. Второй, третий, тоже не он. Четвёртый нёс с собой болгарку и остальные инструменты по мелочи, и Кавендиш понял: где-то он ошибся в расчётах. Даже бригада была не та. Нет, он посмотрел официальные сайты города и округа, информация по подобным службам обновлялась там с завидной регулярностью, она была достоверной на все сто…       О, нет.       Он понял, где мог ошибиться.       Барто же тоже человек, и, как и у самого блондина, у него были выходные.       Чёрт.       Мужчины по одному заходили в кухню, что-то спрашивали, что-то делали, ходили вокруг. Потом кто-то принёс какие-то инструменты, послышался громкий раздражающий звук распиливания металла, по итогу ладонь Кава всё же была освобождена.       План был идеальным! Без сучка без задоринки, всё должно было пройти гладко и без казусов. Барто должен был приехать с теми оболтусами из команды, кинуть пару шуток и «спасти» его, а потом блондин бы «невзначай» завязал бы с ним небольшой диалог, позвал бы на «свидание», и потом их совместный вечер закончился бы в постели Кавендиша с дорогущим постельным бельём. Нет, именно сегодня почему-то у этого идиота был выходной! Сегодня воскресенье. Наверное, у него стандартный график пять-два. Ну, что ж, зато теперь у Кава есть гораздо больше информации в распоряжении, и теперь он больше так не проколется. ***       Долго блондин решил не ждать. Следующую попытку он решил предпринять на следующий же день. Начиналась стандартная рабочая неделя, понедельник, все едут в офисы на общественном транспорте и молча ненавидят окружающих. Кавендишу же никуда не надо, съёмки на сегодняшний день назначены не были, он мог спокойно просидеть весь день дома и глазом не повести. Но, к сожалению, у него было шило в жопе (а, может, наоборот, его не было, и это было проблемой?..), и он всё ещё хотел найти Бартоломео, так что пришлось воплощать в жизнь второй план. Он точно должен сработать. Если нет, то он будет голодать неделю.       В обеденное и послеобеденное время обычно было очень спокойно, потому что приуставшие за полдня и разморённые обедом люди не то что бы готовы совершать какие-то опрометчивые поступки. Бедный Барто сейчас, наверное, сидит у себя там где-нибудь в депо и жрёт дешёвую лапшу быстрого приготовления. Интересно, он вообще ел когда-нибудь нормальную еду? Ну, имеется в виду, еда из мишленовского ресторана. Наверное, нет, он же пожарный, у них зарплаты же просто нищенские (Кавендиш не был уверен)… Ну, ничего, добрый и щедрый Кавендиш Хакуба сводит Бартоломео в приличный ресторан, выберет самые вкусные блюда и подходящие к ним вина, Барто будет в восторге!       Блондин снова звонит в «911», снова рыдает в трубку и поспешно сбрасывает вызов, как только диспетчерша говорит, что бригада уже выезжает.       Ради сегодняшнего трюка тоже пришлось потратиться. Да, он отдал не так много денег, как за стул но всё же.       Найти ртутный градусник хотя бы в одной аптеке города оказалось практически нереальным. У блондина дома был градусник, но не ртутный, а электронный, и, казалось, у всех остальный в стране — тоже. Потому что кому нужны ртутные градусники, верно? Каву нужны. А их нигде не было, только где-то далеко на окраине, в другой части города.       Здорово, он купил последний ртутный градусник в мире, чтобы просто разбить его и позвать понравившегося парня на свидание. Прости, мировая популяция ртутных градусников…       Он снова пошёл на кухню, потому что где люди обычно держат лекарства? Кавендиш понятия не имеет, он рос в богатой семье и максимум, что знал — это где если что взять стакан для питья или печенье, если проголодался до ужина. Поэтому он просто встал не очень далеко, но и не очень близко от входа в кухню и бросил градусник на кафельный пол.       Эта падла не разбилась с первого раза.       Раз уж Кав уничтожает последнего представителя вида, он хочет это сделать как можно быстрее и безболезненно.       Во второй раз он бросил градусник уже с чуть больше высоты, брезгливо пятясь назад в момент, когда осколки отскочили от плитки и готовы были впиться в идеальную, бледную, нежную кожу его ног. Нет, на такую жертву ради Барто он пойти не мог: свои ноги, особенно щиколотки с выступающими по-аристократически косточками он просто обожал.       Снова скрежет колёс снаружи, снова топот тяжёлых ботинок. На этот раз бригада была уже знакомой, как минимум он узнал парнишу с шрамом под глазом и в соломенной шляпе, девушку с розовой косой и ещё одного парня, крупного такого. Значит, это и есть бригада Бартоломео. Осталось только дождаться, пока он сам выйдет из автомобиля, но вот уже вся компания выбралась на улицу, а зелёной шевелюры всё нет и нет. Это было странно. Может, охраняет машину? Что за бред, зачем охранять машину чёртовых пожарных, кому она вообще нужна? Ну, кроме парня из ГТА. Тогда он, ну, может… готовит нужный инвентарь? Чёртова девчонка несёт в правой руке тяжёлую металлическую коробку-чемоданчик с инструментами.       Люди уже подходили к входной двери. Есть там Барто или нет, у него на кухне всё ещё куча стекла и яда, кстати, так что пожарные всё равно нужны.       — О, это снова ты! — заулыбался пацан в шляпе, Каву захотелось вмазать ему по лицу хорошенько, но было жалко, что на руках могут остаться синяки. — Чё, где в этот раз?       Кавендиш молча указал в сторону кухни и мрачно проследовал за пожарной бригадой.       С делом они управились на удивление быстро и ловко, даже лучше, чем те, что пилили его стул вчера.       Пожарные собирались уже было уходить, но, хэй, они, вообще-то, работают с Барто, а значит, что вполне себе могут знать где он, что с ним, и, главное, могут дать Каву номер его телефона. Значит, по итогу, не таким уже и бесполезным был сегодняшний вызов.       — Эй, ты, в шляпе!       Шляпный парень обернулся и заулыбался, как какой-то псих. Внутри Кавендиша появилось странное чувство, будто этот пацан его до невозможности раздражает, хоть им и не удавалось нормально пообщаться.       — Чё такое, Пендиш?       Нет, вот за «Пендиша» он точно получит. Когда-нибудь. Не сейчас. Сейчас блондину нужны были полезные сведения и информация от него, а если ты чего-то от кого-то хочешь, с этим «кем-то» нужно вести себя вежливо, учтиво и… подлизываться надо, короче. Кав живёт так с того момента, как начал крутиться во всей этой среде, ведь если кому-то что-то сказать с недостаточным почтением, твоя карьера может полететь на самое дно, не взобравшись хотя бы на берег, это на пике уже ничего не страшно.       — А где… этот, ну. Бартоломео.       — Так он это, — брюнет поковырял в носу, — заболел.       Как. Это. Возможно. Вторая неудача, что же это такое…       — Ох, как жаль! — воскликнул он, никто из окружающих не понял, что его эмоции были частично наигранными. — Мы с ним не виделись с самой школы, я был его единственным другом, думал, может быть мы сможем пересечься… Однажды, — не то что у него были истории, которые он мог рассказать, придётся выдумывать, потому что тот единственный раз, когда Барто ему помог с припадком рассказывать стыдно, позорно и недостойно, — я очень сильно заболел, прямо перед контрольными и тестами в середине года. И Бартоломео помогал мне с учёбой, даже навещал! Ах, если бы я только мог ему отплатить… — Как меланхолично опустил голову и вздохнул. — У вас есть его номер? Я бы мог придти к нему…       — Нет, — отрезал главный, продолжая ковыряться в носу.       — С чего бы это?!       — Ты называешь его длинным именем.       Блондин непонимающе смотрел на шляпного пацана, чувствуя, как он теряет самообладание. Нет, всё-таки этот… чёртов идиот его действительно раздражал, он вообще знает, кто такой Кавендиш Хакуба? Сейчас все самые модные места города только и ждут, что молодая звезда с обложек журналов и рекламных билбордов попадёт к ним, люди готовы ноги ему целовать и лизать его ботинки, а этот юнец смеет ему отказать! Да ещё и по такой идиотской причине. Что ещё, «мы не приехали на вызов, потому что вы уже сгорели»?       — И что?!       — Если бы ты реально был его другом, ты бы называл его «Барто».       Кав закатил глаза.       — Я просто уважаю его, пустая твоя башка!       Не говорить же, что когда они действительно «дружили», они давали друг другу обидные прозвища и называли друг друга только ими. Да и вообще, назвать это «дружбой» не особо-то язык поворачивается.       В надежде окинув остальных членов бригады взглядом, блондин понял, что сообщников среди пожарных он не найдёт. Класс, в органах работают тупоголовые кретины, которые не могут дать чёртов номер телефона из-за каких-то предубеждений и внутренней морали.       — Всё равно нет. Если бы он хотел, он бы сам дал тебе его.       Зашибись. Просто класс. Улёт. Супер. Кавендиш чёртов неудачник. А этот парень ведёт себя как малолетний ребёнок, с которыми, кстати, блондин никогда не умел разговаривать и как-либо коммуницировать.       — О, и кстати, ты такой грубый и злой… тебе грустно? У тебя есть друзья? Хочешь, я буду твоим другом?       Кажется, у Кава уже дёргается глаз от шляпного урода. Если бы блондин мог, он бы уже давно начал душить ублюдка, пока тот не продиктует ему заветные цифры.       — Мне нужен этот тупой попугай! — прокричал он в ответ, уже не выдержав, потому что серьёзно, какого чёрта? Он всегда получает то, чего хочет, и в этот раз получит, просто, видимо, позже, но он не хочет позже, он хочет прямо сейчас, потому что и так прождал слишком долго. Так нельзя, у него опять начнётся депрессия, он снова наберёт вес и его не возьмут ни на одни приличные съёмки. Так что ему нужен этот зелёный ублюдок сию же секунду, иначе он тронется башкой (если уже этого не сделал) и сдохнет от недостатка секса в жизни.       Все пожарные кроме шляпного молча переглянулись, затем посмотрели на того, кто сделал вызов и с полными понимания взглядами дружно выдохнули «о-о-о». Что «о-о-о»? Чё-то интересное увидели? Поняли, наконец, кто перед ним стоит?       Девушка с розовой косой посмотрела на начальника и мило заулыбалась.       — Я думаю, нам стоит передать это Барто, верно? Ему будет очень интересно это услышать.       Главарь недовольно замахал головой в разные стороны, сложив руки в крест на груди.       — Нет. Ты не видишь, они же не дружат!       — В том-то и дело, Луффи, они не дружат.       Ага, значит «Луффи». Гнида мелкая. Ещё делает вид, что не понимает, о чём речь идёт.       — Ну тогда всё. Пошли отсюда. Пендиш только время отнимает.       Вот… он… он… аргх, слов просто нет! Это кто ещё у кого тут «время отнимает»?! Вообще-то, вместо всей этой возни Кавендиш сейчас мог делать деньги, а он тут фигнёй мается, чтобы затащить парня, который был влюблён в него, в постель. Всё вообще наоборот должно быть.       Чёртов. Бартоломео. Мать его.       Оу.       У него её нет.