Просекко и текила

«Wish you were here Right beside me So I could watch you sleep Hold your body closer, breathe you deep And everything feels broken When you're not next to me Would you still be you If we weren't we?» © Godsmack — Under Your Scars

      Гермиона прижала подушку к животу и крепко зажмурилась: от постоянной Окклюменции у нее просто раскалывалась голова, и по-хорошему следовало бы опустить щиты и наслаждаться жизнью, но ни первого, ни второго она не могла себе позволить. Драко Малфой, случись ему сейчас ее увидеть, долго и с истинно целительским интересом рассматривал бы свою нерадивую подругу, а после — посоветовал бы попить успокоительных и жить дальше. А еще, наверняка, он бы настоятельно рекомендовал бы ей обратиться к Лаванде Браун, будущей Леди Малфой, которой по счастливой случайности приходилось сейчас заведовать тем самым печально известным отделением для душевнобольных в Святом Мунго. Гермиона могла сколько угодно возмущаться, эта странная жизнь в прошлом раз за разом доказывала ей, что, возможно, ее друг был не так уж и неправ. Она сходила с ума.       Возможно, ей и стоило бы отпустить прошлое, оплакать мужа и всех погибших, поступить в аспирантуру и жить дальше, но когда это упрямая Гермиона Грейнджер искала легких путей в жизни? К тому же, путь обратно ей был заказан.       Вчерашние «игры разума» с Северусом принесли недолгое успокоение и дикую мигрень. Она понимала, что таким странным образом, пока еще доступным им обоим, муж ее утешал, поддерживал, но воспоминание о тех недолгих днях, что они провели вместе, отдавалось мучительной болью в висках и диким желанием повернуть время вспять.        — Разве не этим ты сейчас пытаешься заниматься? — не преминул напомнить о себе тот самый муж. Гермиона закусила губу.        — Я не могу так больше жить, Северус. Я схожу с ума. Люди не разговаривают с портретами, люди не возвращаются к мертвым в надежде вернуть их к жизни! Люди живут дальше! Нормальные люди, во всяком случае…        — Когда мы были нормальными, жена? — безразлично отозвался Северус, внимательно оглядывая страдающую Гермиону. Он уже догадался о ее решении, не сказать, что он всецело его одобрял, но понимал ее резоны.        — Мне надо вершить историю, в которую я по твоей милости вляпалась, Северус, и ты еще имеешь наглость задавать вопросы! — огрызнулась Гермиона, оглядываясь на портрет. Муж снисходительно улыбался, что еще больше выводило ее из себя. — Как ты смеешь, вообще? Мог бы возмутиться ради приличия!        — А зачем, Гермиона? Я понимаю, что воспоминания причиняют тебе боль. Я понимаю, что тебе нужно заслужить доверие Ремуса и остальных любой ценой, а для этого нужно не допустить оплошности. Смысл мне тебя упрекать?       Гермиона вскочила на ноги, превозмогая боль, и ткнула пальцем в центр портрета. Северус поморщился и выжидающе взглянул на жену. Что на этот раз?        — Ты не понимаешь или издеваешься? Я за последние три часа вытащила из собственных мозгов все, так или иначе, теплые воспоминания, связанные с тобой и нашей семейной жизнью, а тебе даже не жаль?       Северус медленно выдохнул и скрестил руки на груди.        — Гермиона, прошу тебя, успокойся. И вопреки расхожему мнению, я не такой монстр, как принято считать. И я понимаю, насколько мы сами запутались в сложившейся ситуации. Наши отношения впринципе сложно назвать нормальными или хотя бы приближенными к нормальным. Ты искала защиты в тех трудных обстоятельствах, в которых мы оказались. Я предложил помощь…       Гермиона устало опустилась на диван и помассировала виски, после чего подняла голову и воспаленными от хронического недосыпа глазами воззрилась на мужа.        — Почему, Северус, скажи, почему ты тогда решил мне помочь? — потухшим голосом спросила она. Снейп молча уставился на нее в ответ.        — Гермиона…        — Нет, скажи! Кого ты видел во мне, когда брал меня в жены? Майю или свою бывшую студентку, которая по трагическому стечению обстоятельств попала под закон о браке?        — А кого ты видишь в молодой версии меня, которая по трагическому стечению обстоятельств упала тебе на голову? — парировал Снейп.       Гермиона уронила голову на ладони и зарычала.        — Ты невыносим! Я…Я вижу в нем нечто, что очень отдаленно напоминает мне тебя. Манерность, которая еще не превратилась в хорошее воспитание, вбитое тебе в голову Нарциссой Малфой, мастерство, которому только-только предстоит развиться в самого талантливого зельевара Британии, любопытство, тягу к знаниям. Отчаяние, безбашенность. Ты проклянешь меня сейчас, но в этом ты очень схож с Сириусом — вы оба отчаянно стремитесь протестовать против устоев и очень хотите добиться своего. Глаза… Ты только учишься Легиллименции, но в твоем взгляде уже хочется утонуть, я примерно вижу, каким ты будешь лет через десять. Я…Всё так сложно, Северус. Я люблю тебя, если хочешь знать. Тебя, своего мужа, которого я так и не узнала. Люблю и скучаю. Но теперь у меня есть возможность если не прикоснуться к тебе, то хотя бы поговорить. Всё настолько противоречиво, что я чувствую себя совершенно разбитой.       Северус молча выждал завершения ее сбивчивой речи и почесал переносицу, собираясь с мыслями.        — Я видел девочку, влюбленную в знания, мечтающую уберечь своих друзей и отыскать хоть каплю счастья в море кромешной тьмы. Я видел женщину, пытающуюся отыскать свой путь, жаждущую понимания и признания. Ты искала место под солнцем точно так же, как его искал когда-то я сам, и ты мечтала быть понятой и принятой. Мне не хотелось переубеждать тебя в твоих исканиях. Жизнь несправедлива, ты тоже это знала, но это не мешало тебе перекраивать ее под себя во все времена. Я видел Майю, но видел я так же и Гермиону. Я понимал, что Майей, женщиной, которую я любил, тебя сделали потери, но знаешь в чем пардокс?        — В чем? — прошептала Гермиона, вытирая рукавом слезы.        — Я хотел оградить тебя от потерь! Их было слишком много в твоей жизни и без Майи. Я знал, какой ты станешь, но мне одновременно хотелось и не хотелось, чтобы ты стала ею.        — Выходит, не такие уж мы с тобой и противоположности?       Северус развел руками: — Выходит, что так.        — И тебя не смущает стопка склянок, в которые я засунула все свои мало-мальски важные воспоминания?        — Ты все равно останешься со мной, даже когда мне придется продолжать свой путь дальше. Мы прошли вместе невероятно важный отрезок пути, но сейчас моя задача — тебя отпустить, а твоя — принять решение уйти.        — Я не хочу…        — Я знаю, родная. Знаю. Но я здесь, чтобы помочь.        — Давай ты снова применишь ко мне свои игры разума? А вечером я пойду к молодой версии тебя менять мир к лучшему?        — И ты еще утверждаешь, что не сумасшедшая?        — Северус, ты же понимаешь, почему я так поступаю…        — В том-то и дело, жена. Ладно, закрой глаза и доверься мне.