Просекко и текила

«У нее несколько лиц и несколько разных тел На любой вкус, под любой стиль Длинный список имен, тех кто ее хотел И зияющая пустота среди тех, кто ее любил» © Немного Нервно — Хозяйка борделя

      Гермиона вскинула подбородок и с вызовом посмотрела на Сириуса, по-прежнему прижимающего палочку к ее яремной впадине. Напугал Аврора Авадой, подумаешь! Блэк, тем не менее, усердствовал.        — Рассказывай, давай, кто ты такая и зачем вмешалась в мою семью!       Гермиона пихнула его в сторону.        — Полегче, Сириус, нам обоим ни к чему отряд Авроров, который примчится сюда и несомненно засадит тебя в Азкабан. Давай спокойно поговорим.        — В поле?        — О, наконец-то ты вспомнил, что мы стоим посреди деревни, — скривила губы Грейнджер, нашаривая в кармане собственную палочку. Невербальные и беспалочковые прекрасно ей удавались и без нее, но слова о постоянной бдительности, вбитые в голову Муди, давали о себе знать. Сириус — дурак, но дурак подозрительный. Еще и льет с неба, как сволочь! Даже щит не наколдуешь!        — Так что? — не мог угомониться Блэк, с которого вода стекала, как с той собаки. Гермиона хотела, было, вывернуться из его стального захвата, но аврорская подготовка ее незадачливого оппонента тоже давала о себе знать. Сириус схватил ее за воротник и хорошенько встряхнул.        — Ты будешь говорить или нет?        — Эй, полегче, я же могу тебе и нос сломать, вряд ли Леди Вальбурга обрадуется, если ты явишься на прием в таком виде.        — А тебе что?        — Блэк, ты достал, Мерлином клянусь! Давай аппарируем ко мне и я всё тебе расскажу, если ты хочешь, но поверь на пять минут, что я не враг тебе!        — Докажи!        — Зачем бы мне спасать твоего брата?        — Чтобы втереться в доверие к моим родителям, а потом уже добиться своих корыстных целей!        — Ты путаешь меня со Снейпом! Сириус, ну правда, холодно и дождь идет. Пойдем под крышу.        — Аврор боится воды? Или ты не Аврор? В тебе есть хоть капля правды? Грейнджер, или как там тебя?       Гермиона расставила ноги пошире, поднырнула под руку, что держала ее за воротник, и резким движением перекинула Сириуса через себя. Тот так опешил, что не сразу сообразил, что уже лежит на земле и палочка теперь смотрит ему в шею.        — Бродяга, Сохатый, Лунатик и Хвост. Это тебе о чем-то говорит, я надеюсь?       Сириус сглотнул и принял протянутую ладонь.        — Уговорила, пойдем в тепло.        — Вот так бы сразу, а то чуть что — сразу Авадами швыряться. И чему только вас учат в ваших Авроратах?        — Тому же, чему и вас, — проворчал Сириус и приготовился аппарировать. Гермиона грустно усмехнулась и двинулась следом.       Разлив по чашкам чай, она устало плюхнулась в кресло напротив Сириуса: ну что за безумный сегодня день? Больше всего ей хотелось упасть в кровать лицом в подушку и проспать до обеда завтрашнего дня, меньше всего — доставать новый ворох воспоминаний и отвечать на бесконечные вопросы этого назойливого пса. А придется. Сириус со своим неуемным любопытством может запросто испортить ей все планы по спасению мира. Снейп с портрета украдкой взглянул на жену, но она отмахнулась: мол, присматривай, но не вмешивайся.       Сириус с наслаждением потягивал чай и зыркал на строй из пузырьков, в которых змеились серовато-белые нити чужой жизни, и готовился в прямом смысле нырнуть в омут с головой. В Омут воспоминаний. Гермиона наблюдала за его действиями с покорностью обреченного на гибель. Нет, конечно, Обливиэйт всегда был неплохой опцией, но с данным заклинанием у нее были свои счеты, и потом, он рано или поздно узнает всё равно. Одним меньше, одним больше. Дракклы бы их всех разодрали! Если бы ее муж был чуточку менее упрямым и чуть более сговорчивым, писала бы она сейчас диссертацию на соискание доктора Арифмантики, Северус готовил бы рагу по воскресеньям и не было бы в их жизни этого безумия с временными линиями! Вышеупомянутый Северус повесил голову. Гермиона погрозила портрету кулаком и махнула Сириусу:        — Ты рассиживаться пришел или делом заниматься?       Блэк расплескал чай.        — Слушай, ты где воспитывалась вообще?        — Вот заглянешь в воспоминания и узнаешь, — сладко улыбнулась Гермиона и ткнула пальцем в Омут.       Блэк до того расслабился и отогрелся в тепле, что очень уж нехотя встал с кресла и поплелся к столу, взял первый флакон и сунул голову в мутную жидкость.       И вряд ли, конечно, Гермиона увидела бы там что-то для себя новое, но в ожидании возвращения Сириуса из «прошлой жизни», ей вспоминались слова Вальбурги об эффекте бабочки. Если бы она успела вовремя появиться в их жизни, многое могло бы пойти иначе. Регулус, что вечно искал брата, как тот потерянный волчонок, отставший от стаи, был бы жив и уж точно не угодил бы в историю с Хоркруксами. Альянс чистокровных волшебников придумал бы, как извести Волдеморта без ущерба для собственных детей и комфорта. В этом Грейнджер была уверена. Поттеры не послушали бы достопочтимого Дамблдора и не потратили бы год под Фиделиусом, когда можно было спокойно покинуть страну и спасти Гарри. Гарри бы имел нормальное детство, а не влачил бы жалкое существование в каморке под лестницей. Возможно, тот же Драко, имея в крестных Северуса и не помешанного на традициях отца, вырос бы кем-то вроде Регулуса и встретился бы Гарри вместо Рона. И Золотое Трио было бы совсем другим… Гермиона Грейнджер никогда бы не появилась на свет, но вместо нее была бы умудренная жизнью и счастливая ведьма, прошедшая воду и пламя, Майя Принц.       Ремус преподавал бы в Хогвартсе Защиту, как всегда мечтал, или защитил бы парочку-другую диссертаций и обретался бы в Маггловском Оксфорде. Потому что Гермиона и Северус точно запатентовали бы Волчье Противоядие, которое сами же и усовершенствовали, и исцелили бы тысячи оборотней в Британии и за ее пределами. Хвост… Несмотря на дикое желание удушить мерзкую крысу, Гермиона, тем не менее понимала его резоны. Он всегда был в тени ярких Мародеров, всегда терпел их издевки, которые были вроде как дружескими, но от идиотов-подростков можно было ожидать всякого. Неудивительно, что он примкнул к Волдеморту из желания найти свое место под солнцем, которое позже превратилось в желание мести. Вот он и отомстил. Что еще?       Алиса и Фрэнк остались бы в здравии и Невилл узнал бы своих родителей. Ее собственные родители были бы живы, в конце концов! И пусть у них родилась бы другая девочка или мальчик, но с ними было бы всё в порядке.       Серьезную задачу Гермиона взвалила на свои плечи, но когда это трудности пугали самую умную ведьму нескольких поколений? Она встретилась взглядом с портретом Северуса и сообщила ему: «Вот только не вздумай спрашивать, что я сейчас о тебе думаю!». Конечно, она так ему и не простила, но это была уже совсем другая история.       На мир опускались сумерки, дождь закончился и закатное солнце отбрасывало алые блики на белые занавески Грейнджер. Красиво и кроваво. Сириус, меж тем, вынырнул из Омута и подошел к ней. Шок и потрясение явственно читались на его физиономии. Неверие, грусть, страх, обреченность, тоска — а чего он ждал? Ярмарочного представления?        — Гермиона…        — Майя, — отрезала Грейнджер.        — Майя, — согласился Сириус, едва держась на ногах. — Я…Если всё это правда, то я не знаю, как ты это пережила.        — Я сильнее, чем кажется на первый взгляд, — усмехнулась ведьма.        — Я должен подумать обо всем.        — Естественно. Я другого не ожидала.        — И я…прости. Я на твоей стороне…        — Иди уже! Завтра поговорим.       И он ушел, а Гермиона осталась таращиться в пустоту.       К рассвету у нее началась дикая горячка. Прогулки под дождем ожидаемо до добра не довели.