Несколько кусочков

      Грустно видеть одно и то же. Умерших родителей. Почему полиция ничего не делает?       Девочка без эмоций смотрела в небо мира, в котором нет тьмы. Ни облачка, только крупицы пыли летит по воздуху — то, что залетело из её мира — и чёрные пёрышки. Старина Санс не любил чистить часто свои перья, когда пребывал в ином обличии. Только в этот раз он решил сделать маленькое исключение. Она же ведь переезжала в новый дом. Местный король хотел обустроить всё очень и очень торжественно. Даже издалека она могла почувствовать запах бесчисленных пирогов. Жители этого мира были чудесны. Крошечное пёрышко уселось на её нос и она громко чихнула. Лекарь пробубнил какую-то шутку про перья.       Он тоже был без сил. Сейчас он пребывал в своей обычной форме скелета с белыми крыльями. Те тёмные существа слишком часто пробуждали его тёмную сторону. А она слишком часто принимала таблетки. Вот и отдыхали они вместе в ожидании начала бала.       Я достаточно умна, чтобы найти другое решение, как мне кажется.       Она повела рукой, ощутив обнажённой кожей рябь на воде. Источник исцеления, пахший золотыми цветами, был красивым в лучах заходящего солнца, когда последние лучи касались поверхности золотого озера. Ради этого стоит немного подлечиться. По привычке она начала искать там, где должны быть карманы платья. Точно. Всё наконец-то закончилось. Чувство страха тонкой струйкой влилась в поток безэмоциональности. Те таблетки были горькими на вкус... со вкусом крови и слез. Красивые красные таблетки в блестящей обёртке. Немудрено, что дети хотели их попробовать. Она была другой. Не сумашедшей и не любящей блёстки. Девочка пригладила мокрые волосы. Чем плохи чёрные кудрявые волосы, их очень трудно расчесать. Особенно мокрые....но у него получалось.       Он просто брал самодельную расчёску и начинал водить по волосам как по странам. Они тотчас становились мягкими и послушными. У него были тонкие пальцы и весь он был как бы... скелет... но очень тёплый, как человек... нет, лучше. И он заплетал милые косички. Он говорил: «Тебе они идут, моя дорогая девочка. М-м-м? Я рад, что ты теперь счастлива. У нас будет время на всё».       Мысли о нём были тёплыми, по вкусу как горячее какао. Даже не находясь рядом, он всегда прогонял её горькие помыслы. Румянец на щеках и шее резонировал с веснушками. Он был... безопасным. Да, это было прекрасным словом. Она несколько раз прошептала это заманчиво-простое словечко. Он не имел подданых, как демоница Чара, и не убивал шипами, как Флауи. Он просто обнимал осторожно и крепко, болтал о том, что было бессмысленным, и мастерил штучки. В самом деле, он не был королём, но для многих детей он стал плотом на ту сторону счастья. И потому нечто сокровенное было в том, что именно она удостоилась чести быть с ним рядом. Нет, она не тешила себя мыслями по типу особенностей.       Она была всего лишь обычной девочкой, у которой убили родителей, отправили в психушку, а дальше кролик сказал ей бежать. Но это был не кролик Пуф. Это снова был он. Её замок радости и спокойствия. Шум над ней заставил её улыбнуться краешком губ. Ей надо научиться улыбаться как он — также искренне и без задних мыслей. Он успел как всегда вовремя... и когда спас от рук тётушки Фриск, он тоже успел. Девочка восхищённо свистнула — один мальчик из больницы научил свистеть, хотя у неё, в отличие от него, все зубы были на месте. Заместо потрепаного коричневого костюма с заплатками на нём был воистину королевский костюм: белая кружевная рубашка и синий пиджак, чёрные штаны с неизменными часами и с медальоном в форме розового кролика.       Он посмотрел на карманные часы так, словно они были бомбой замедленного действия. Божечки, каким-то образом он знал черту. Скелет вынул её из воды и сразу же окутал в шёлковое одеяльце. Страж этих мест сонливо потянулся — он и не надевал ничего к балам, поскольку спал всё время и дрых под столом. А вот ей подготовили пышное платье. — Пойдём, моя принцесса.       Между страхом и отчаянием я выбираю счастье.