На круглой планете есть место всем на свете

             — И какой очередной прорыв посетил твою голову на этот раз? — по-доброму усмехнулся Копатыч, заметив расфокусированный взгляд Лосяша. Тот уже несколько минут неотрывно наблюдал за мерцанием света на неровной поверхности воды, сравнивая его с колебаниями электромагнитного поля. Мозг человека поистине можно считать венцом эволюции: случайно сравнить отражённый свет, который он по факту даже не видит по-настоящему с периодическими изменениями напряжённости электрического поля — на такое не способен ни один суперкомпьютер.       — Да так, — отмахнулся Лосяш, возвращаясь взглядом на мерно покачивающийся от бриза поплавок.       — Понимаю, — кивнул Копатыч, — я иногда как разговорюсь с берёзой, можем полдня проболтать ни о чём.       — Это какая-то метафора? — Лосяш вышел из своеобразного транса, повернувшись к собеседнику и вопросительно подняв бровь. Копатыч отрицательно мотнул головой. — То есть Вы, друг мой любезный, утверждаете, что общаетесь с деревьями?       — И они мне даже отвечают! — возмутился проскользнувшему неверию Копатыч. — С дубом, например, мы обсуждаем серьёзные политические вопросы!       — Это абсолютно ненаучно, — вынес вердикт Лосяш, — у деревьев нет ни речевого тракта, ни центральной нервной системы, ни… — он осёкся.       — Экий ты, Фома неверующий, — подтрунил Копатыч, — смотри-ка, клюёт!       — Не уходите от ответа, — возмутился Лосяш. Рыба попалась и вправду здоровая, а ещё изворотливая, умудрилась врезаться Лосяшу в лицо. На что Копатыч лишь засмеялся, по звукам скорее задыхаясь, чем радуясь. И постарался быстро закинуть рыбину в ведро. Уж не сам ли он её кинул.       — Умиротворяющее занятие, как же, — пробубнил под нос Лосяш, снова уставившись на свой поплавок.       <Это ты ещё не пробовал всю жизнь на одном месте простоять>       Лосяш удивлённо скинул бровь, резко обернувшись. Никого. Стоило ему вернуться мыслями к рыбалке, как сзади послышался всё тот же скрежещущий голос.       <Мне не очень симпатизирует говорить с твоим затылком, но я, по-своему, привык к такому>       На этот раз Лосяш вскочил, чуть не снеся подставку для удилища. На этот раз Копатыч отреагировал: обернулся и прошёлся по товарищу оценивающим взглядом, — Если у тебя гениальная мысля, я взял блокнот.       — Нет, не надо, я просто, — Лосяш озадаченно сел обратно. В голове варилась каша противоречащих мыслей.       <Какой ты нервный>       — Да как вы! — вскочил Лосяш, собираясь найти того шутника, спрятавшего проигрыватель в кустах, но вместо этого запнулся об выступающую доску пирса и феерично бухнулся в воду.       — Ты сегодня дёрганее обычного, — совершенно спокойно, будто каждый день таким занимается, Копатыч вытащил задыхающегося от возмущения учёного из воды и усадил обратно на пирс, даже не удивляясь, что тот чуть не утонул на глубине по колено.       — Я сплю или, что вероятнее, брежу, — начал Лосяш, тут же отвергнув гипотезу о сне: неприятно липнущая к телу одежда была слишком реальной. — Но больше склоняюсь к предположению, что это дурацкий розыгрыш!       Копатыч склонил голову, потерев пальцами подбородок и пропуская мимо ушей гневную тираду товарища. Лето было в самом разгаре, и простуды опасаться не стоило. Поэтому он спокойно сел рядом, проникновенно посмотрел в глаза учёному и с серьёзной миной выдал:       — Что бы ни случилось — я на твоей стороне и уж точно не стал бы тебя разыгрывать.       Лосяш расслабился, что бы это ни было, оно замолчало и больше его не беспокоило, поэтому ничего не мешало ему придвинуться к Копатычу поближе, положив голову ему на плечо.       — А всё-таки как здорово вот так выйти на рыбалку, — умиротворённо протянул Лосяш, прикрыв глаза.       — Эт точно, — в тон ему ответил Копатыч, задумчиво смотря вперёд.