***
. - Добрый день, - заходя в небольшое, немного пыльное и слабоосвещенное помещение, здоровалась молодая и невероятно симпатичная девушка, все мы её знаем, ранее упомянутая мать Егора - Ендвита. Оглядываясь по сторонам, она медленно проходила вдоль коротких и высоких стеллажей, напичканных самыми разнообразнейшими препаратами, жидкостями и всяким другим медицинским барахлом. Прямо напротив двери в глубине помещения был длинный и массивный дубовый стол, за которым шерудил какие-то бумажки среднего роста молодой человек в очках, на вид которому года 23. Волосы его были пепельно-русые, волнистые и слегка спутанные. Они были почти до плеч. Одет юноша был в длинный и легкий темно-серого оттенка плащ, под которым была чистая, хоть и немного помятая, похожая на, как её называют в наши времена, рубашку-поло. Что не удивительно, ведь на улице лето, а в этом, как казалось, подпольном помещении, куда из-за сотен, нет, тысяч полок свет не проникал, было намного прохладнее. Для хранения лекарств оно и к лучшему. . - Здраствуйте, вам чем-то помочь? - наконец отвлекаясь от своих бумажек, говорил доктор, дружелюбно и зачарованно смотря в сторону Ендвиты. Мигом стараясь как-то привести свой немного неуклюжий, зачитанный и слегка сонный вид в порядок, одаривая невероятно красивую, с необычной внешностью гостью. . - Да, у вас есть тимьян? Желательно 16 лот - спокойно сказала девушка, ожидающе взглянув на русого парня, что с удивленным взглядом отвернулся и начал шариться в каких-то ящиках под столом. Впоследствии взяв крепкую вязочку и прикидывая на глаз вес трав, связал их. После чего неспеша протянул довольно большой и относительно тяжелый пучок девушке. . - Извините за моё бестактное любопытство, но соизвольте спросить. Зачем вам, юной красавице, понадобилось столько чабреца? - с неподдельным интересом смотря на зеленоглазую даму перед ним, спрашивал юноша, натягивая на лицо загадочную и манящую улыбку. О, да. Он был красноречив, слушать его искусную, изворотливую и такую богатую речь было приятно и неописуемо интересно. . - Вы уж тоже, извините за мою грубость, но я вам не отвечу. Сколько с меня? - отрезала Ендвита, принимая довольно большой пучок травы и кладя его в небольшую плетёную корзинку, что мирно располагалась у неё между плечом и предплечьем. Опосля* вновь переводя взгляд на доктора, что слегка печально, но не обиженно достал малость потрёпанные счёты. Начиная потихоньку перемещать деревянные колечки из стороны в сторону, как будто бы просто тянув время. . - Что же, я понимаю. С вас четвертак. Спасибо, надеюсь я с вами ещё встречусь! - сказал юноша после того, как получил свои копейки за траву. Переведя свой взгляд на Ендвиту, он радушно улыбнулся. Она же, попрощавшись, спокойно, а может быть и не очень, ушла восвояси.***
. - Это была их первая встреча. Она говорила, что они оба влюбились с первого взгляда, а вскоре она стала чуть ли не ежедневно заходить в аптеку и общаться с ним. Имя отца мама никогда не произносила. Не знаю почему, возможно ей было слишком тяжело от утраты, либо же... понятия не имею. Но она рассказывала, что мой отец был прекрасным человеком, хоть и немного наивным, однако с добрым и большим сердцем. Спустя год с половиной им пришлось срочно приехать в это село, говорила: "Нужно было по делу сюда нам поехать, но потом так привязались мы к этому месту, что уехать отсюда не смогли". А после... после был зачат я, но отец тяжело и смертельно заболел, в итоге не дожил ни до венчания, ни до моего рождения. Вскоре появился на свет я, и мама приняла решение скрывать свое чадо. А так как дом наш был на самой окраине, сделать это было не трудно, слухи ползали, впрочем маме до них дела не было, такой характер у неё. Но я рос, становился неусидчивей и непослушнее, а слухи были всё сильнее, и уже все чуть ли не кричали о том, что у Ендвиты незаконный ребенок. И вот однажды...***
. Тёмная ночь. Егору тогда не спалось, какое-то странное и будоражащее предчувствие преследовало его. Сон никак не приходил, и ворочаясь из стороны в сторону, маленький зеленоглазка пытался уснуть. Внезапно резкий грохот со слепящей вспышкой окатил все вокруг. . - Ааа! - испуганно вскрикнул Егор, невольно подпрыгивая на своей постели и быстро несясь к окну. Мальчик он был не из трусливых, поэтому испугавшись неожиданно заставшей его молнии, парнишка машинально подошел к окну, начиная разглядывать округу и искать красивый и невероятно величественный силуэт грозы. Но увы через несколько минут близко молния уже не била, поэтому можно было разглядывать только еле заметное и мимолетное свечение где-то далеко-далеко. Зарница тоже была великолепна. Капли тихо и невесомо застучали по стеклу окна на чердаке дома. Начинался дождь. Маленьких дождинок, конечно, не было видно на окне, но ничего не мешало услышать и понять, что они все таки там появлялись, усиливая свой темп. . Вдруг где-то на улице, безусловно, под забором дома послышалось еле слышное и возмущенное бурчание. Хотя... как тихое? Оно только таким казалось. Взглянув вниз, Егор кое-как сумел разглядеть несколько темных расплывчатых теней. По всей видимости, звук исходил именно от них. . Люк на чердак легонько отварился, и в чердачное помещение тихо зашла Ендвита. Подойдя к сыну, она нежно положила свою женственную руку на его маленькое плечо. Егор, завидев свою маму, слегка прижался к ней, стараясь не отрывать свой взгляд от окна и мрачных, все так и сливающихся в темноте, бурчащих теней. . - Мам, а это кто? - озадаченно спрашивал Егор, щуря глаза и пытаясь вглядеться в силуэты. После чего чуток переводя вопросительный взгляд на Ендвиту. . - Это... очень плохие люди. Слушай сынок, сейчас тебе срочно нужно будет собрать все твои вещи. Мы уйдем жить в другое место, где эти нехорошие люди не смогут нас достать, я надеюсь на это... - стараясь спокойно говорить, что у неё не особо получалось, да все-таки дрожащим голосом сообщала Ендвита, всё так же крепко держа сына за закорки*. Затем отходя от него и оставляя с самим собой, она начала спешно собирать всё необходимое.***
. - В тот день, по моим воспоминаниям, мы всё же добрались до нашего нового на тот момент дома, - говорил Егор, уже лежа и прижимаясь к груди Джона, слушая стуки его сердца. Что равномерно, словно дорогие и любимые часики Егора, тикало. . - Стоп-стоп-стоп! А откуда там вообще появился этот дом и... вообще, как вы узнали о нем? - видя несостыковку в рассказе брюнета, эмоционально спрашивал Джон, жестикулируя своими руками и вопросительно смотря на Егора. От чего тот понятливо мыкнул. . - Ах... Да, Ендвита рассказывала, что они сами его построили. Ну, то есть моя матушка с отцом. Когда узнали обо мне, они, конечно, предположить не могли, что так все обернется. Отец умер и Ендвите пришлось достраивать землянку самой, понятно по каким обстоятельствам, - объяснял Егор, перебирая пальцы своих рук, все опять же неосознанно лежа на мягкой, хоть и с неприятной, темной тканью на груди Джона, что периодично спокойно вздымалась и опускалась. . - Кхм... Ну так что мы будем делать? - спустя минуты тишины и спокойствия, спрашивал Егорушка поднимаясь с Джона, наконец-таки осознавая, что все это время он находился в буквальном смысле на нем. И все же вставать было абсолютно не хотелось, рядом было приятно и тепло. . - Мы... мы пойдем до того города, о котором писала в письме... мама. Он совсем не далеко, раньше мы часто ездили туда, то к отцу, то просто по каким-нибудь делам. Думаю, нужно послушаться её совета и не оставаться тут... - печально и слегка удручённо оглядывая светло-желтые стены комнаты, говорил Джон, немного помогая Линчу встать, параллельно приобнимая его за плечи. . - Ну тогда в путь...