Благодарение Эбигейл

К сожалению, одно пирожное не заставило Эбигейл сменить гнев на милость — на следующий день она пришла в Мордхаус мрачнее грозовой тучи и тут же принялась командовать. Чем усмирить эту фурию, Dethklok и предположить не могли — однако Жан-Пьера попросили приготовить что-нибудь к чаю. Сладостей им казалось недостаточно. Музыканты всю репетицию ломали голову, что бы такого сделать и подняться в глазах Эбигейл, а не закончить по примеру последней группы, которую она продюсировала. Кажется, это были Get Thee Hence. У Токи и Уильяма ещё не потускнели воспоминания, как эти законченные ню-метал наркоманы подписали контракт с их лейблом, а потом пали смертью храбрых от рук разъярённых фанатов. Что же предпринять? Каждый день встречать девушку букетами? Мёртвые цветы, это, конечно, брутально, но продюсерша ещё подумает, что к ней подкатывают. Не дай бог дойдёт до Оффденсена, он тогда заставит слушать лекции Костяной Морды о сексуальных домогательствах. Надо провернуть всё в рамках трудовой этики. Хотя вот Уильяму ничего не мешало трахать Набблера, правда, за пределами Мордхауса, чтобы никто не заподозрил его в гействе. Он-то был спец в отношениях с продюсерами, хоть и отрицал это. Но одно дело Дик, для которого не осталось ничего святого, а другое — Эбигейл. Дама, к тому же малознакомая, требовала тонкого обхождения. Пришлось Нэйтану созвать ещё одно собрание в кладовой, когда продюсерша отпустила их на обед. Дик, приходивший в Мордхаус как к себе домой, напросился с ними — он всё ещё не терял надежды вернуться на работу. Набблера и так с руками были готовы оторвать другие группы, самые разные, но продюсер настолько прикипел к Dethklok, что не хотел менять их на молодые таланты. К тому же, сегодня он не забыл положить в пиджак пакет пудры и был готов фонтанировать идеями. — Итак, — произнёс Нэйтан страшным шёпотом, дождавшись, когда Токи перестанет шуршать пакетом с кексиками. — Какая-то баба не хочет воспринимать нас всерьёз. Надо с этим покончить. Ваши предложения? — Мы ей это просто так не спустим! — пробурчал из угла Мёрдерфейс, который, похоже, что-то жевал. — Эта сучка заняла моё место, а уж я-то знаю, что женщины ничего не понимают в метале! — поддержал его Дик. — И в продюсировании тем более, детка! — С нами заискивает даже Оффденсен! — возмущённо воскликнул Пиклз. — Дэто несправедливый, — в один голос согласились Сквизгаар и Токи. Нэйтан раздражённо застонал и потёр переносицу в перенятом у менеджера жесте. В принципе, он не ожидал от коллег ничего толкового, но если они будут и дальше так беспорядочно пререкаться, то пропустят обед, опоздают в студию и получат от Эбигейл ещё один нагоняй. — Короче, — распорядился он, заставляя своим рёвом всех притихнуть, — раз вы не можете ничего придумать, давайте спросим у кого-нибудь другого. Оффденсен сразу отметается — это он навязывает нам продюсеров, без обид, Дик. Мнение Жан-Пьера я вам уже говорил. — Учёных можный спросить, — осторожно подал голос Токи. — Дэто пустой трата времени, — тут же возразил Сквизгаар, — а мой живот хотеть жрать. Они, конечно, горазды придумывать всякий умный штуки, но разговаривать с ними бесполезный. — Клокатиры всегда с нами соглашаются, — вздохнул Мёрдерфейс. — Вродь больше никого нет, — подытожил Пиклз и поскрёб лысину. — Не буду же я Сету в Австралию звонить? На несколько тяжёлых минут кладовая погрузилась в вязкое, напряжённое молчание, такое же густое, как царившая в кладовой темнота. И когда Нэйтан не выдержал и протянул руку во мрак, надеясь нащупать чипсы, тишину прорезал голос Дика: — А что, если обратиться к вашему переводчику таинственных сигналов, мальчики? Если он способен расшифровать крики китов, я думаю, он самый умный человек в Мордхаусе. И точно сможет что-нибудь посоветовать. — Точно, — пробасил Нэйтан. — Мы постоянно забываем о его существовании. — В конце концов, если нам не понравится его совет, сделаем наоборот, правда же, чуваки? — Пиклз хлопнул его по плечу, но обращался ко всем. В кладовой тут же поднялся радостный галдёж, и один Сквизгаар, которого Эдгар во время нападения Отомстителей на Мордхаус чуть не застрелил, неодобрительно покачал головой. Вот только в темноте этого было не видно. *** — Оффденсен нас убьёт, если узнает, что мы общаемся с Эдгаром, — спохватился Нэйтан, когда весь коллектив загрузился в лифт. — Этот псих чуть не устроил нам лёгкий перекус! — Послушай, если он расплакался от моей истории про то, как я сосал свой член, он нормальный чувак, — попытался успокоить его Пиклз, но сам невольно вздрогнул. — Нэйтан, детка, с вами ничего не будет, если вы с ним поговорите, — произнёс Дик и передёрнул плечами. Он никогда не мог устоять перед весёленькой музыкой, которая так бесила музыкантов в лифте. На этом все сошлись, и в торжественном молчании вошли в залитую красноватым светом обитель переводчика. Весь опутанный расходящимися во все стороны проводами, как паук в паутине, и облепленный датчиками Эдгар, вперев немигающий взгляд в экран, сосредоточенно стучал по клавиатуре. В стороне попискивал кардиомонитор. Но удивила музыкантов не зловещая обстановка, а спускавшееся с потолка странное устройство. От закреплённой над головой Эдгара канистры, очень похожей на чуть не убившую Пиклза драм-машину, к губам переводчика тянулась гибкая прозрачная трубка, по которой стекало что-то мутное. Сходство с драм-машиной усиливали длинные механические руки по бокам канистры. Металлические пальцы, в точности протезы доктора Твинклтитса, проворно хватали кусочки еды из стоявших на приборной панели пакетов — кажется, с логотипом «Burzums» — и услужливо вкладывали их Эдгару в рот, когда другая рука отнимала трубку. Переводчик с головой ушёл в работу, раз не обращал внимания на сновавшие рядом жуткие конечности и послушно поглощал всё, что они предлагали. Наверное, остановить устройство было бы равно тому, как отключить смертельно больного от аппарата жизнеобеспечения. Это было настолько завораживающе и отвратительно, что Нэйтан аж забыл, зачем пришёл. И остальные, видно, тоже. Прошла, кажется, минута, пока Эдгар соизволил их заметить и выплюнуть трубку. Железные руки замерли и с тихим жужжанием выключились. — Что вам от меня нужно? — облизнув губы, неприветливо процедил переводчик, но наушники снял. Всё-таки, гости в его «кабинет» захаживали нечасто. Почувствовав, что злые глаза за массивными очками в ожидании уставились на него, Нэйтан наконец отмер. И спросил, показывая пальцем на механические руки: — Что это за херня? — DethFeedee, — невозмутимо произнёс Эдгар, почему-то нисколько не удивившись. — Бесперебойное устройство для кормления, его сконструировали ваши учёные. Регулируется голосовой командой, — он опасливо поднял взгляд на канистру и почесал заросший щетиной двойной подбородок, — вон туда встроено взрывное устройство на случай, если я предприму попытку побега. Ваш менеджер решил, оно мне очень нужно, — заключил он со вздохом и снова мрачно посмотрел на гостей. Нэйтан, которого выбрали за спикера, раскрыл рот, но так ничего и не сказал. Эдгар тоже молчал, не сводя с них глаз — наверное, ждал, когда его оставят в покое. Он тяжело дышал, словно после пробежки, и Нэйтан догадался — всё это медицинское оборудование и жуткая кормушка появились неспроста. — Господи, чувак, — первым дар речи обрёл Пиклз, — попроси Чарльза достать тебе рубашку! Последнее, на что я хочу смотреть — это твои, блин, свисающие сиськи! Эдгар хрипло рассмеялся и затрясся, как желе. Сквизгаар от отвращения скривил красивые губы. А Уильям хмыкнул — по сравнению с этой расплывшейся, потной и хрипящей тушей он выглядел не так уж плохо. — Это бесполезно, — со свистом втянув воздух, возразил Эдгар. — Я перерастаю всю свою одежду. Думаю, Оффденсен нарочно меня откармливает, хотя я при всём желании не убегу. Мне скорее понадобится дополнительный кислород, чем рубашка. — Да брось, — попытался утешить его Пиклз, — твоя любимая Лавона полюбит тебя и таким! — Она же чокнутая! — подхватил Токи и рассмеялся. Эдгар в одно мгновение помрачнел и, прежде чем снова уткнуться в экран, показал гостям средний палец. Те переглянулись и с немым вопросом уставились на Нэйтана. Он так и не смог найти подходящих слов и лишь руками развёл. А вот Дик, стоявший позади всех с задумчиво сложенными шпилем ладонями, внезапно обратился к переводчику своим обычным ласковым тоном: — Эдди, детка, а ты можешь сказать, что в этой канистре? — Коктейль, — неохотно буркнул Эдгар и со страхом покосился на трубку, которая вдруг ожила и, изогнувшись змеёй, приблизилась к его губам. — Шоколадное молоко, бананы, кажется, ещё что-то. Спросите рецепт у Оффденсена. Не знаю, чем он накачивает еду, но я постоянно чувствую себя голодным. А на пустой желудок я ничего не соображаю! — в панике выпалил Эдгар перед тем, как устройство заткнуло его очередной порцией странной жижи. Наверное, искусственный интеллект боялся, будто переводчик может сболтнуть лишнего или попытается разузнать про тайный выход из Мордхауса. — Жестоко, — только и смог сказать Нэйтан. Драм-машина по сравнению с этой штуковиной была просто лапочка. По крайней мере, она соглашалась бухать с музыкантами, а не кормила как на убой под угрозой смертной казни. Вышли они все притихшие, под впечатлением. У Мёрдерфейса аж перестало бурчать в животе. Нэйтан, по пути к переводчику мечтавший о бургерах с мраморной говядиной, чувствовал, что блеванёт кровью, если подумает о еде. К счастью, от тревожных мыслей его отвлёк Пиклз, который восхищённо выдохнул: — Мужики, нам стоит уважать нашего менеджера! До такого способа обезвредить главаря Отомстителей ещё додуматься надо! — Чарлез всегда был помешан на безопасность, но я даже не думать, что настолько! — подхватил Токи. — У меня аж аппетит пропасть, — протянул Сквизгаар. Вокалист решил ничего не говорить — у него и так в горле стоял мерзкий ком тошноты — но Дик зачем-то потянулся к его уху и напомнил: — Нэйтан, но ты же так и не спросил! — Я всё понял, — рявкнул Нэйтан, отстраняя продюсера, и надавил кнопку лифта. — Знаете, Чарльз либо псих с пристрастием к раскармливанию, либо чёртов гений.