Черное небо

К большой радости Чимина Юнги особо не навязывается, если не считать того, что обедают они теперь всегда вместе. Просто не сговариваясь, парень приносит два подноса с обедом для них и так же бесцеремонно отодвигает фастфуд подальше, как и в прошлый раз. Юноша только покачал головой, но решает больше не спорить. Ещё одного скандала в столовой ему не хочется. Одного взгляда на Юнги хватает, чтобы понять, что ссору не миновать, если Чимин станет вновь возмущаться. — Не трать больше деньги на эту бесполезную хрень, — небрежно произносит парень, рукой указывая на бургер с содовой. Чимин закатывает глаза. — Ты что, мой отец или мать? — Мне просто на тебя плевать чуть меньше, чем на других, — с ехидством отвечает Юнги, — ты много работаешь и умственно тоже, нужно питать свой организм полезными веществами. — Я знаю. Ты говоришь почти как моя бабушка, — полные губы трогает улыбка, когда Чимин вспоминает заботу и ворчание старшей госпожи Пак. Юнги кисло улыбается. — Ещё никто и никогда не сравнивал меня с бабушкой. — Потому что мне больше не с кем сравнивать. Стоит признать, что чужое беспокойство уже не столько смущает, сколько начинает нравиться. Иногда Чимин невольно видит в Юнги кого-то вроде старшего брата и задумывается, как было бы хорошо, будь у него на самом деле родной брат. Не важно, старший или младший, какой была бы тогда жизнь юноши? Несомненно, вертелась бы вокруг единственного близкого человека, Чимин изо всех сил старался бы для них обоих. А главное – не был бы так тотально одинок, как сейчас. — О чем задумался? Юноша не сразу замечает, что Юнги перестал есть и наблюдает за ним. — Да так, просто подумал о семье. Не важно, — отмахивается он. — Кстати, о семье… — Я не хочу об этом говорить, — отрезает Чимин, — не стоит. — Ладно, — Юнги миролюбиво поднимает руки, удивлённый его реакцией, — поговорим потом. — Мы не настолько близки, чтобы я мог свободно говорить с тобой о семье. Это неприятная тема для меня, — юноша снова ставит Юнги на место. Обычно новый друг не лезет с расспросами, сам говорит не очень много и, главное, не смотрит больше так странно. Не было пугающего огня в глазах или абсолютной пустоты как в спортзале. Чимин понемногу перестает удивляться тому, каким разным он мог быть, мало-помалу привыкая к однокласснику. Парни возвращаются с обеда в неловком молчании, как вдруг сталкиваются в коридоре с Ли. Тот идёт один, в таком же мрачном настроении, как и всё последнее время. Юнги сначала замедляет шаги, потом и вовсе, останавливается. — Чимин, иди в класс. Я подойду позже. Юноша поджимает губы, мазнув по парням взглядом, сделав, как всегда, известные только ему одному выводы. Ен продолжает идти, будто не замечая, как Юнги жестом просит подойти к нему на разговор. Поняв, что одноклассник не собирается останавливаться, он выходит вперёд и грубо задевает его плечом, вынуждая обратить на себя внимание. — Ослеп? — Что тебе нужно? — раздраженно отзывается Ли, — я сделал все, как ты хотел. Нам не о чем больше говорить. На них начинают оборачиваться некоторые ученики, замечая напряжение между парнями. — Что это было тогда в спортзале? — лениво тянет Юнги, вопросительно приподняв бровь, — держи свою ревность в узде и не срывайся на других бедолагах. — Разве мы договаривались о других? Мы говорили только о блондинчике, — сходу ощеривается шатен. — Я оторву тебе яйца, если ты продолжишь так вести себя и дальше. У тебя что, спермотоксикоз? — зло прищуривается Юнги. Выходил из себя брюнет быстро. И тут можно было бы поспорить, у кого из парней действительно спермотоксикоз. У Ена была девушка, а Юнги никого так не хотел, кроме одного человека. Парень и так всё своё терпение тратит на Чимина, но пока юноша и не думает впускать его в свою жизнь, продолжая четко очерчивать границы между ними. Тем временем Ли Ен тоже едва сдерживается, чтобы не вцепиться в ненавистного одноклассника. — Я сказал тебе в прошлый раз, что все, что я делаю с Паком, тебя не должно никак волновать. Хватит его пугать, издеваясь над другими и зная, что он все видит. Ты слишком очевидный. — Хватит указывать, что мне делать, а что нет, — цедит сквозь зубы Ли, — я смотрю, тебе пришёлся по вкусу наш отличник. Видимо, хорош там, где надо. Дашь потом попробовать? У Юнги срывает все тормоза, он хватает парня за ворот рубашки и силой толкает к стене. Не ожидавший подобного от Юнги в стенах школы, Ен кидается на противника, резко замахиваясь. Брюнет был ниже ростом и это позволяет легко увернуться от удара. Юнги хватает чужую руку, которой Ен собирался нанести удар и заламывает ее за спину, неожиданно сильно придавив своим весом к стене. Боль обжигает вывернутую руку, когда Юнги, не жалея, с силой тянет чужой локоть вверх, а щеку оцарапывает шершавая поверхность стены. Ли, не выдержав, громко стонет от боли, которая парализует, не позволяя больше сопротивляться. Ярость затапливает Юнги с ног до головы, хочется развернуть Ена к себе лицом и сломать ему нос. Ревность и комплекция Ли придавала ему много смелости, раз он бездумно решил вступить с ним в схватку. Но шатен не ожидает, что одноклассник сможет дать такой жесткий отпор. Под обманчиво хрупким сложением скрывается неожиданная сила и крепкое тело. — Что ты сейчас пизданул? Повтори! — гнев все рвется наружу, требуя сделать этой мрази намного больнее. Девчонки, что оказываются поблизости, визжат от страха, и это приводит Юнги в чувство. Только перекошенное от злости лицо не смог сразу превратить в маску безразличия. Он отпускает Ли, брезгливо вытирая руки об брюки. Из класса выходит учитель Чхве, потревоженная шумом. Быстро оценив ситуацию, незамедлительно принимает меры. Обоих парней отводят к директору. Ен отделывается ссадиной на щеке, а Мин никак не пострадал, на нем даже не помялась рубашка. Но к удивлению брюнета, Ен говорит директору, что виноват сам, неудачно пошутив над одноклассником. Но все равно директор грозится тем, что сообщит родителям об их возмутительном поведении. Юнги едва не воет в голос, проклиная свою несдержанность. Сейчас вот только не хватает выслушивать нудные нотации от старика. Когда оба выхолят из кабинета директора, Ли Ен поворачивается к врагу, сменив ангельское выражение лица на своё привычно-ублюдское. — Ещё сочтёмся, ходи и оглядывайся. Юнги насмешливо вскидывает брови, удивляясь его безрассудной смелости. — Сочтёмся, это точно. Ты ещё не ответил мне за свой главный косяк, — в тон ему произносит брюнет. Увидев лицо Ена, Чимин тут же с любопытством переводит вопросительный взгляд на Юнги. Парень отмахивается, мол, тебе это не нужно знать. Юноша заметно обижается, всем свои видом будто бы говоря: «подумаешь, развёл тут тайны», — и безразлично отворачивается.

***

В пятницу вечером Юнги и Чимин вновь спорят. Брюнет настаивает, что подвезёт его домой, но тот упёрся, упрямо отказываясь. — Я тебе говорил, что в состоянии сам доехать до дома, — недовольно говорит юноша. — Зачем париться в душном автобусе с кучей народа, если можешь доехать с комфортом? — искренне недоумевает Юнги, — что за детское упрямство? — Послушай, я благодарен за предложение, но я так езжу уже довольно долго. — Но тогда у тебя не было меня, — непроизвольно вырывается у парня. Чимин застывает. — Меня все больше напрягают твои высказывания на мой счёт. Что значит тогда тебя у меня не было? А что сейчас изменилось? Мы просто одноклассники, вместе стали обедать и только. Мы даже ещё не друзья. — Не переживай, другом я тебе становиться и не собираюсь. У меня другие планы, — вспылил брюнет, поздно прикусив язык. — Как мне понимать твои слова сейчас? — начинает злиться Чимин. — Я имел в виду, что сейчас не претендую на звание твоего друга, — выкручивается парень, — неужели одноклассник не может подвезти тебя до дома? Чимин раздраженно закатывает глаза и отправляется на остановку, помахав рукой на прощание. — Блять, — с чувством выругивается Юнги и с раздражением садится в машину, — ну и хрен с тобой. Сам скоро захочешь, и не только ко мне в машину.

***

Ровно в девять Чимин уже находится на работе и протирает столы. В это время Ари заканчивает мариновать свежие порции курицы и раздает распоряжения на кухне. Сегодня ожидается много посетителей, все предпочитают либо заказывать на дом доставку, либо прийти и поесть в заведении. Мало кому хочется тратить время на готовку в драгоценный выходной день. С Ари день тянется не так мучительно долго, как с госпожой Лим. Девушка весело болтает и рассказывает смешные истории из жизни. Это хоть немного и отвлекает от работы, но все же ее слушать было интересно. Телефон Чимина начинает разрываться от звонков с семи вечера. Юноша прекрасно знает, кто звонит. Но ведь он ясно дал понять Юнги, что будет занят на работе, а после никуда с ним не поедет. К закрытию заведения ноги нестерпимо ноют. Чимин поспешно прощается с Ари и другими работниками, решив не ехать сразу домой. Погода сегодня тёплая и комфортная, но на закат блондин, конечно, давно опоздал. Однако сейчас его все равно тянет туда, словно действительно едет на встречу с бабушкой. Как же он по ней соскучился… Чимин добирается на велосипеде, на котором приезжает обычно на работу. Цепь все время слетает с оси и рвется, заставляя Чимина делать бесконечные остановки. В итоге разозлившись, просто решает катить его рядом и идёт остаточный путь пешком. Через минут пятнадцать по темной, ничем не освещённой улице, наконец, доходит до пустыря, где заканчиваются уродливые дома и разбитый асфальт. Зато открывается прекрасный и чудесный вид на горизонт. Чимин бросает на землю бесполезного железного коня, и усаживается прямо на мелкую, едва пробившуюся из земли траву. Юноша расслабленно вытягивает ноги, наслаждаясь лёгким нежным ветерком, ласкавшим нежное лицо. Мобильный снова оживает и Чимин уже злится сам. — Тебе больше заняться нечем, кроме как без остановки названивать мне? — отвечает он на звонок, даже не глядя на имя абонента. — А ты не мог хоть раз ответить мне? — раздается в трубке не менее злой голос. — Я сказал, что буду занят! — Ты до сих пор на работе? — говорит уже спокойнее Юнги. — Нет, я ушёл недавно. — Где ты? — отрывисто спрашивает он. — Зачем это тебе? — Скинь мне геолокацию, я приеду. — Тебе тут не понравится, — усмехается Чимин, — хорошо, сейчас отправлю. Юноша представил себе реакцию парня, когда увидит, в какую он дыру приехал. Ему вдруг стало весело, стоило только представить в голове чужое надменное лицо. Меньше, чем через пятнадцать минут юноша слышит звуки подъезжающего автомобиля и зажмуривается от яркого света фар, направленного в его сторону. Чимин, с трудом щурится, и наблюдает, как Юнги выходит из машины и сразу же наступает ногой в какую-то жижу. Он грязно матерится и пытается очистить подошву, но в последний момент передумывает. Зло сверкнув глазами, парень направляется к Чимину. Мальчишка откровенно смеётся над ним. Однако стоит ему подойти ближе, Чимин застывает, заворожённо глядя на одноклассника. Юнги одет в чёрные джинсы и того же цвета рубашку. Этот цвет словно создан для него, и отлично контрастирует с его идеальной бледной кожей. Выглядит парень по-настоящему дорого, будто не от мира сего. Можно сразу на обложку журнала про айдолов и актёров. — Обувь придётся выбросить, — беззлобно ворчит парень, — что ты здесь делаешь? Тут одни заброшенные дома. Ты не боишься, что тебя тут кто-нибудь прикончит? Юноша хмыкает. — Я вырос здесь, мне нечего бояться. Грязь к грязи не пристает. Юнги немного подумав, усаживается рядом на траву, несмотря на то, что на нем сейчас надеты дизайнерские шмотки. Он расслабленно свешивает руки с согнутых колен. — Так что это за место? — Мы приходили сюда с бабушкой наблюдать за закатом. — Приходили? — Да, ее сейчас нет, — запинается Чимин, — в прошлом году она умерла. — Мне очень жаль, — Юнги становится не по себе. — Она не хотела, чтобы я расстраивался, поэтому я стараюсь много о ней не грустить. Когда сильно скучаю, прихожу сюда. Если у меня особенно сложный день, снова прихожу. Здесь я всегда вспоминаю ее слова, что нужно проводить плохой день хорошо, чтобы встретить новый, который обязательно будет лучше предыдущего. — В этом что-то есть, — соглашается Юнги, — сегодня у тебя был плохой день? — Нет, просто не хотелось домой. Чимин вскидывает голову на беззвёздное абсолютно чёрное небо. Юнги невольно задерживает взгляд на длинной, точеной шее и с трудом оторвав свой взгляд, повторяет за ним. — Что там интересного? Даже звёзд нет, — небрежно цыкает брюнет, — скучно. Гораздо приятнее смотреть на тебя. Чимин переводит взгляд на парня и не удержавшись, говорит: — Совсем как твои глаза тогда. — Что? — удивленно спрашивает Юнги. — Тогда, в спортзале, ты смотрел на меня так, будто хотел убить, — Чимин ежится, вспоминая тот неприятный и странно волнующий день, — твои глаза были чёрные и пустые. Было жутко. — Я же уже извинился, — криво усмехается парень, — у тебя легко получается вывести меня из себя. — То есть это я виноват? — начинает заводиться парень. — Нет, я думаю, мы оба. Ну хорошо, я чуть больше, — и ярко улыбается, увидев чужое недовольное лицо, — на самом деле меня разозлило, что ты все время пялился на Ли Ена. Глаза парня округляются. — В смысле я пялился? Я не смотрел на него, то есть, смотрел, но это потому что ненавижу его. Все, что он делает — отвратительно. Подожди, — настораживается Чимин, — почему тебя это разозлило? Почему ты все время говоришь эти странные… — Вместо того, чтобы учиться броскам в кольцо, ты просто стоял и считал ворон, — перебивает его Юнги, пока тот не сделал такие ненужные сейчас выводы. — Я не очень люблю баскетбол, — рассеянно кивает юноша, легко отвлекаясь, — и я думал, что вы с Ли друзья. — С чего ты взял? У нас с ним слишком уж одинаковые вкусы, и это, обычно, очень мешает дружбе, — с усмешкой тянет Юнги и криво улыбается. — Как это? Одинаковые вкусы на что? — Не думаю, что ты готов сейчас это услышать. Чимин непонимающе хмурится, и Юнги в который раз поражается его невинности. Эта неискушённость очень мешает, но в то же время сводит с ума. Юнги замечает мобильный юноши, лежащий на траве, и, движимый любопытством, нажимает на вызов в своем телефоне. Спустя десять секунд на экране высвечивается вполне за себя говорящее и красноречивое :«Неадекватный придурок». — Интересно, — задумчиво тянет Юнги. Чимин подскакивает на месте и проследив, куда смотрит одноклассник, густо краснеет. Юноша поспешно прячет телефон в карман. — Что ты делаешь? — восклицает он смущённо. — Неадекватный придурок? Серьезно? — шутливо злится Юнги. — А что тебе не нравится? — воинственно спрашивает юноша, и не удержавшись, улыбается, — такой и есть. А как я у тебя записан? Юнги отводит взгляд, а Чимин с подозрением продолжает смотреть на него. — Тоже как-то обидно обозвал, да? — суживает глаза юноша, — ну, тогда мы квиты. А Чимин был записан у Юнги коротко и просто: «Мой».