Сплетни в поселении Лололошки

      Джон был на пороге нового аграрного поселения. Совсем недавно он был жителем совсем не выделяющегося поселения, а теперь его просьбу о переводе в образцово-показательное одобрили. И сейчас он стоит перед его воротами, а где-то внутри уже ждет его дом и его новый алгоритм. Ну как новый, он и так останется фермером, но уже в другом поселении, что больше и, соответственно, по социальному статусу он стал выше себя прежнего. Это воодушевляет.       С первого взгляда домов было больше, они были пышнее, чем те, которые он видел в своем прошлом поселении. Сновали люди, что-то гремело, падало, кто-то что-то кричал. Рабочий день уже был в полном разгаре. Даже как-то неудобно было входить в этот отлаженный поток, но не зря же он сюда приехал. И, собравшись с силами, Джон переступил открытые ворота. Почти сразу к нему кто-то подошел: — Ты кто? У комиссара сегодня не назначено встреч, — мужчина в светло-фиолетовой форме (работа с документами, отчетности (тут: секретарь-помощник)), мазнув по нему взглядом, снова уперся в коммуникатор, что-то там высматривая. — А-а… Я Джон, новый фермер, — слегка потупившись, сказал он. Мужчина еще раз провел по нему взгляд, уже рассматривая его более детально. — Где твоя форма? — уткнувшись в него взглядом, спросил мужчина. Точно, он же пришел в его обычной, повседневной одежде. Свою темно-коричневую форму он не надевал уже давно, хоть и она висела у него в шкафу, а теперь лежала сложенной в сумке. К обычным футболкам и штанам он стал уже, как-то, привычнее. Тем более комиссар его поселения и сам был не прочь снять золотую куртку, что уж говорить о самих жителях. — В сумке, — слегка удивленно получилось у Джона. — Пф-ф. Так, за мной. Я проведу тебя к твоей комнате. Потом выйдешь на поле, у нас до сих пор не закрыта норма. И да, больше не появляйся никому на глаза в этой одежде, — сказал мужчина, даже не дожидаясь, скажет ли Джон хоть какое-то слово. Это было для него… Ново.       Мужчина шел впереди, а за ним плелся Джон. Перед человеком расступались все, пропуская его и, кажется, даже боясь посмотреть на него не так. Домов было много, даже очень. Между ними были какие-то маленькие постройки, явно нежилые. Люди мимо были только в «одном цвете». Видно, другие были на алгоритмах. И скоро мужчина перед ним остановился у одного из домов. — Твоя комната на третьем этаже, номер «7», — кивнув на строение, сказал человек, после чего оставил Джона одного на дороге. Что же, выбора у него не остается. Фермер, выдохнув, направился в указанное направление. Что же, видно, у него будут соседи, с какой-то стороны это даже хорошо.       Входя в дом, был коридор и сбоку лестница. Что же, у него третий этаж, так что вверх он и пошел. Простая лестница слегка поскрипывала. Пролеты выглядели очень безжизненно, что странно. Но сейчас Джон думал не о том.       На этаже было несколько комнат, среди которых свою «7» он нашел достаточно быстро. И, аккуратно открыв дверь, он зашел в свою новою комнату. В свою новую, пустую комнату. Кровать, шкаф, стол со стулом, окно с открытой занавеской и дверь с обозначением ванной комнаты. Больше ничего в комнате просто не было. Что же, он обставит. Хотя, когда он пришел в прошлое поселение, то комната в недавно отстроенном доме, уже была наполнена парой маленьких картин, цветочком на окне, приветственным печеньем и запиской от самого комиссара, что он извиняется за свое отсутствие и познакомится с ним позже (что, собственно, и сделал, как вернулся из города).       В шкаф была поставлена сумка, из которой тот достал рабочий костюм, который не надевал уже довольно давно. И быстро натянув социализированную форму за место «домашней», Джон слегка подвигался, замечая, что куртка была слишком жесткая, а штаны неприятно облегающими. Попросить перешить слегка, что ли. Только придется получить пару премий. Все же, работа фермера не слишком оплачиваема.       Джон вышел из комнаты, а после и из дома. И сейчас понял, что абсолютно не знает, где находится его поле, на которого его послали после. И постояв секунду, подумав, что делать, он попытался остановить какого-то человека, что проходил рядом в неоново-синем костюме обслуги, только вот мимо него прошли, даже, кажется, не услышав. Зато услышал человек, что шел довольно рядом. Его коллега в темно-коричневом костюме. — Ты чего хочешь, — с легким вызовом спросили его даже без приветствия. — Я новый здесь, хотел спросить, где поле, — смятенно ответил Джон. Что-то ему кажется, что ему будет сложно влиться в жизнь этого поселения. Но он не зря пришел сюда, не стоит об этом думать. — Новый… Пошли. У нас соседние поля будут. Парень здоровье сильно сорвал, тебя, видно, вместо него прислали, — фыркнул человек и все так же, перестав его замечать, просто уйдя вперед точно так же, как и человек до этого. Странно. Будто бы всем плевать на остальных. Но ладно. Может он просто тут новенький, от того его и игнорируют.       В любом случае, оба фермера вышли на край поселения, где раскинулись несколько больших полей, которые разрывали заборы, расставленные через одинаковые промежутки. И на многих уже возились люди. И ведь эти поля были побольше тех, что в свое время распахал его бывший комиссар, когда ему привезли трактор, а на каждом всего по одному человеку. — Твое поле номер шесть, оно вон там, — махнул рукой человек по направлению пустого и сам ушел куда-то в другую сторону, опять оставив его одного. Странное ощущение. Никогда у него такого не было. Джон, выдохнув, пошел туда, куда ему указали.       Большое поле, какая-то большая тумба, стойка с инструментами в виде кос, сапок, лопат, ведер и похожего, какой-то моток шланга и какая-то электронная доска на шкафу. Нет, не непонятная. Это план, что был назначен ему. И в его планах было вручную скосить все его поле, на котором росла пшеница. Вручную. И это план на один день. Образцово-показательное поселение. А правильно ли он сделал, что ушел из своего поселения в такое?       Когда на следующий день он получил оповещение о штрафе, из-за невыполненного плана на день, он был почти в отчаянии. Оказалось, что его соседи все поголовно фермеры на соседних полях, что смотрели на него недружелюбно, как бы он не подходил к ним. А еще столовая была ужасная. По сравнению с Наташей, что была в его прошлом поселении, они питались землей. Кашей, если точнее, но выглядело именно как земля. А терпение закончилось тогда, когда на растяжение руки, что он получил, работая на своем поле, получил ответ, что когда руку сломает, тогда пусть и приходит, а пока работать может. В принципе, в той больнице именно такие люди и лежали, что работать физически просто уже не могут. «Работа по Имперским алгоритмам» или же иначе «сдохни или умри», только так Джон мог это описать. Стоя в своей комнате, что он так и не успел обставить, просто времени не хватало, он думал о том, надо ли ему это. Вот это все. Вот это образцовое поселение, в поселение Хейли, как он узнал на второй день после того, как он сюда переехал. Он приехал просто ради какой-то иллюзорной возможности большего заработка. Наверное, думал, что будет так же, как и в прошлом, но…       Бросив все, он написал помощнику-секретарю, что он уезжает из поселения, достал из шкафа его сумку, из которой вещи тоже так и не достал. Плана у него не было, но он уедет из этого поселения сегодня же. Он попытается вернутся, хоть и ушел довольно грубо. Часов у него оставалось довольно немного, но на пару проездов ему хватит.       Сумка на плечо, на нее положить руку, чтобы не тревожить (ему не выдали даже бинтов, чтобы перевязать, это уже не в какие ворота), и он уходит, оставляя за собой всю такую же пустую комнату и недоверчивое отношение, что царило не только рядом с ним, а по всему поселению в принципе. Он уходит на остановку, ожидая автобуса. И Джон садится в общественный транспорт, уже не раздумывая, стоит ли, четко выговаривая: «Поселение комиссара R-700-MC (все происходит еще до того, как Лололошка был стерт)». И он уже едет по дороге, туда, где совсем недавно работал, смеялся и радовался жизни. И как он только решился на то, чтобы уехать оттуда?       И вот, уже днем, хотя выезжал он утром, автобус останавливается, и он выходит оттуда, уже видя маленькие дома и некоторых знакомых ему людей, бродящих и о чем-то громко разговаривающих, переходя на смех. То, чего в образцовом поселении и быть не могло. Вздохнув и посомневавшись, стоит ли ему хотя бы пробывать вернутся, Джон все же пошел асфальтированной дороге к поселению. — Ты посмотри, это же Джон! — оторвавшись от своего разговора, громко выкрикнула Лори, что однозначно увидела его. И она, быстро направившись к нему, не давала уже и шанса отступить ему. — Привет, — выдохнул Джон, тоже подходя ближе, но не с таким азартом, как это делала девушка. — Ты нас навестить пришел? Из своего-то нового поселения, — фыркнула Лори, уже встав перед ним, а несколько его (прошлых) друзей тоже начали сходится к нему. — Я… На самом деле я ушел оттуда. А комиссар в поселении? — с надеждой, ни то на то, что его не будет и разговор отложится, ни то на то, что он все-таки поговорит и вернется, спросил Джон, уводя взгляд. — Нет, комиссар, как обычно, пропадает в городе, но должен скоро вернутся. Наверное, следующий автобус, может через один, — пожала плечами Лори. — А что такое? Не очень выглядишь, — к ним подошла Наташа, придирчиво оглядывая его. — Я… Я хочу вернутся, — выдохнул Джон. — Мне там не понравилось. — По тебе видно. Тебя пару дней не было, а ты худущий, будто ни разу за это время и не ел, — Наташа, подойдя, к Джону, схватила его за плечи, осматривая, но тот шикнул от боли в руке. — Еще и раненный вернулся, да? Гриша! Вылези из своей коморки! — отпуская Джона, крикнула Наташа в сторону поселения. — Чего ты там в больницу не пошел? — Ходил, но мне сказали, что мне помогут, когда я ее сломаю, а не растяну, — фыркнул Джон, радуясь, что его не отгоняют, но все же ему было слегка неудобно. — Святые богини! Так, значит не ждем. Хей, забери у него сумку! — указала Наташа кому-то, что этот «кто-то» и сделал, после чего его насильно повели в больницу. И уже там, врач Григорий взялся за него, намазав какими-то мазями, накормив таблетками и плотно перевязав.       Как же хорошо было вернуться и громко смеяться с друзьями, есть прекрасные блюда Наташи, заселится в дом с все тем же цветочком и еще одной порцией печенья, что испекли в честь его возвращения. Как он думал, он этого не совсем достоин, но заикнувшись об этом, его просто заткнули. С комиссаром тоже вышел свой веселый разговор. Когда ему сказали, что он пришел, Джон сразу выбежал ему на перерез, начав извинятся и чуть ли не падая на колени, моля, чтобы ему разрешили остаться и продолжить работать у него. А комиссар посмотрел на него, улыбнулся и сказал, что он может оставаться столько, сколько он хочет. И он быстро восстановился в поселении, хотя работать ему пару недель запретили, чтобы он залечил травму руки. Хотел, правда, но там уж комиссар чуть ли не подзатыльниками его от поля выгнал. Но зато теперь ему было хорошо. Тут ему было хорошо.