Форкс, штат Вашингтон 1990.
В доме неподалеку от леса горел свет, что не свойственно для обитателей данного жилища. Ведь обычно в такое время хозяин дома находится на работе, и если бы были соседи, то заметили эту странность. Гириол Первель задумчиво наблюдал за течением воды из крана, будто бы ожидая чего-то, но это занимательное занятие быстро наскучило волшебнику, и он наскоро вымыл посуду отправился в спальню. Спустя пару часов прогремел гром предвещая о том, что пойдет дождь. Мелкие капли дождя стали постукивать по крыше и даже попадали в открытое окно, что и заставило мужчину проснуться. Сон как рукой сняло, что натолкнуло на мысль о горячем чае. Как оказалось не зря. Выйдя на кухню, он выглянул в окно выходящее на входную дверь и то, что он увидел ввело его в ступор. Ведь два дня назад ему снился сон похожий на сегодняшнее происшествие. Мужчина направился к двери и, естественно, открыв её, он обнаружил молодого парня, на вид тому было не больше семнадцати лет, и был он без сознания. Гириолу ничего не оставалось, как отнести парня в гостевую спальню, предварительно переодев юношу в сухую одежду. Не зря же он после странного сна стал закупаться одеждой. Дальше ночь пошла своим чередом, и ему приснилась госпожа Вериса с напутствием о парнишке, которого он обнаружил пару часов назад. Он пообещал ей, что попробует заботиться о своем сыне в силу своих возможностей. Как ни странно, но на утро он уже знал о парне почти всё, что ему успела рассказать женщина из сна…¨༺ ༻¨
Он очнулся после темноты. Голос Вери́сы немного развеялся, но не сильно, и Гарри мог вспомнить, о чём ему говорила смерть. — Ты очень смелый мальчик, но имя твоё теперь другое. То, что дала сама магия. Имя твоё — Гарольд Первель, чистокровный волшебник с интересным наследием, а все документы ты найдёшь в доме, где очнёшься, но помни, что не всем можно верить. Будь осторожен, и с тобой будет твой родственник. Он — твой крёстный. Поговорив с ним, ты всё поймёшь, — закончила свои наставления Вери́са. Больше ничего не сообщив, смерть ушла, а юный наследник смерти решил пойти на умопомрачительный запах индейки, исходящий откуда-то снизу. На кухне не совсем молодой мужчина, напевавший какую-то мелодию, поставил индейку на стол, а после туда же отставил имбирные пряники, не поворачиваясь на Гарольда, и проговорил: — Рад, что ты так вовремя очнулся, а теперь вперёд мыть руки и за стол. Я приготовил тосты с беконом и сыром. — Вы мой отец? — спросил Гарольд. — Именно так, мой юный лорд, а теперь живо приводить себя в порядок, и я расскажу твою историю, ведь многое запуталось и утаилось, — проговорил Гириол Перлл, ныне Первель, живущий в мире маглов, но об этом позже. И вот через пару минут они уже сидели за столом и завтракали, но чувствовалось, что ситуация накаляется. Гарольд впал в свои раздумья и одного не понимал: почему Вери́са сказала, что рядом будет крёстный и что поговорив с ним, он поймёт абсолютно всё? А биологический отец сидел, смотря на юношу, так похожего на него, но, конечно же, больше на мать, и как рассказывать ему, столь юному мальчишке, о предательстве самых близких ему людей, тот не знал. Раздумья Гириола прервал звук трансгрессии, от которого мужчина успел отвыкнуть. Единственный, кто не растерялся, был Гарольд: — Почему всё должно идти так, как будто ничего не запланировано? — подумал Гарольд, но не заметил того, что он сказал это в слух. — Малыш Гавриил подрос с последней нашей встречи, — мило улыбаясь, проговорил неразуменец. — Простите, я не помню вашего имени, или вы действительно его не называли? — хмуро произнёс Гарольд. — Прошу прощения, меня зовут Кристофер, — наконец, сообщил своё имя неразуменец — А меня Гарольд зовут. Я так понимаю, вы либо должны это знать или же как минимум сделать вид, что вообще не знаете моего имени, так как тут могли находиться посторонние! — в манере дяди Вернона стал отчитывать Кристофера юный лорд. — Гарольд, ну что за манера людей в проходе держать? — подал голос Гириол. — Этот, как ты выразился, человек даже не является магом! Он — высшее существо, как он когда-то высказался! — чуть ли не с оскалом произнёс Первель-младший. — Да, это действительно так, но почему ты так отзываешься о нём? — с интересом посмотрел на Гарольда его отец. Гарольд ненадолго задумался, а после окунулся в собственные воспоминания. Добежав до более освещённого поворота, Гавриил остановился прислушаться и, как оказалось, не зря. Он услышал разговор. — Вы настолько себя возвысили, что даже не знали о существовании других жителей общего мира? Я понимаю, кровь ангелов и всё подобное, но кто вам позволил изгонять тех, кто отличается от вас? — Что ты морщишься, волшебник? Осознание приходит, что вы — такая же нечисть, как и мы? Или дело в другом? — говорил ещё один неразуменец. — Лично я никого и никуда не выгонял! Что вам нужно? — возразил Северус. — Принятие и признание нас, вот чего мы добиваемся! Способностей у нас больше, чем у вас, ведь вы так и продолжаете палочками колдовать, а что вы представляете из себя без них? А спасать вас должны те, кто не чист кровью? Те, кто в отличие от вас, обладает кровью других существ, но при этом магия у нас одна? — продолжал напирать неразуменец. — Зачем вы связали меня? Убить хотите? — спрашивал Снейп. — Связали тебя не мы, а те, с кем мы все боремся! Заметил ли ты, чем связан? Нет? Ну тогда присмотрись! — разрывая паутину, проговорил первый неразуменец. После того как Северуса освободили, он понял, что это была паутина. Принадлежала она арахниду — опасному виду паука. И тогда он с благодарностью посмотрел на своих уже спасителей, но было не ясно: зачем они так долго тянули время? Этот факт был объяснён появлением Гавриила. — Отец, ты в порядке? — с волнением в голосе вопросил Гавриил. — Да, сынок. Я рад, что ты освоил урок слежки, — с улыбкой на устах произнёс Северус. — Я так понимаю, малыш ещё не знает о своём отце? Я сейчас расскажу всё как было, — проговорил парень с защитными рунами на теле. — В семье росло двое детей. Оба мальчика — Вернон и Гириол Айе, но старший сын ушёл из рода после того, как министерство объявило о разделении магов на светлых и тёмных. Гириол создал свой род и достиг больших успехов, нежели его родители, а своего младшего брата он искал, но не было на то возможности, а позже к нему обратилась Лили, на тот момент уже Поттер. При рождении она имела фамилию Розье. Её родители были чистокровными магами, но из тёмного рода. За ними шла министерская охота, и было решено взять фамилию маглов. Так на свет появилась Лили Эванс, маглорожденная волшебница. Из чистокровных семей обычно выходили другие линии родов, и в семью Эванс была взята Петунья по причине того, что она являлась сквибом. В этой истории много вопросов без ответов, но то, что мне было известно, я рассказал, — сообщил неразуменец, хранитель тайны. Где-то вдалеке он ощутил прикосновение к своей спине и даже не сразу понял, что происходит, но тут его окликнул голос отца: — У тебя всё нормально? Гарольд? — слегка похлопав по спине, проговорил Гириол. — А? — всё ещё не понимая, ответил юноша. — Гарольд, мне кажется, ты раскис! Если ты погрузился в воспоминания о нашей первой встрече, то я за тем и пришёл, чтобы всё подробно объяснить и рассказать более понятно, насколько это возможно, — начал разговор неразуменец. — И думаю, будет лучше, если рассказ начнёт твой отец, ведь твоя история начинается с него, — закончил говорить малость встревоженный Крис. Гириол собирался со своими мыслями, а парень тем временем всё-таки решил присесть за стол, так как стоять уже не было сил. — Сидел я в поместье как затворник. Те времена были очень тяжелы, а дело было в том, что начались гонения всех тёмных родов, — начал тяжёлый разговор Гириол, а после продолжил. — В общем, тяжело было не только тёмным, но и некоторым светлым родам, в число которых вошли и Поттеры, и многие другие, кто не мог позволить себе зелья для зачатия, ведь перед тем самым актом любви необходимо было выпить зелье… Однажды в один из пасмурных дней ко мне в поместье пришла Лили Поттер с неординарной просьбой, а именно помочь с твоим зачатием, объясняя это тем, что её благоверный напрочь отмёл мысли о потомстве. Это я уже потом понял, что меня облапошили как… — тот закашлялся и стал что-то обдумывать, то и дело поглядывая на Кристофера, но не решаясь что-то сказать. Кристофер же не мог начать рассказывать историю ведь этой информацией располагал лишь отец. Да и сам неразуменец собирался с мыслями, ведь его часть рассказа тяжело ляжет на нервную систему Гарольда, и Крису стоит подумать как правильно подобрать слова и как поведать всю историю. — Соберись, Гириол, никто, кроме вас, не может рассказать вашу историю, — выводя из раздумий Гириола, проговорил неразуменец. — Да, ты прав… так вот, я сделал всё, что было в моих силах, а через два месяца Лили пришла и сказала, что уезжает вместе со своим супругом, — последнее слово он будто выплюнул, настолько противно ему было. — Я пытался с ней поговорить, но она уклончиво ответила, что зачатие не получилось, а это невозможно, и тогда я стал через связи и знакомых узнавать, что и как происходит в её жизни, но живот её появился позже, и я подумал, что тот всё же решился стать отцом. После этого я перестал выходить из дома и общаться с кем-то. Мне было больно настолько, что, казалось, моё сердце выбьет грудную клетку. Я любил Лили, но был не единственным магом, влюблённым в неё, — закончил свой рассказ старший Первель. Юноша слушал внимательно и обдумывал каждое слово, но даже сейчас оставалось много вопросов на которые он всё же надеялся услышать ответы. Гарольд с детства привык, что даже если тебе что-то не нравится, это не означает, что это неправда. Надежда на то, что у Криса будет рассказ не настолько печальный, провалилась, так как по его лицу было видно, что история тяжёлая. Неразуменец сидел за столом и размышлял, что всё-таки можно сказать, а что придётся утаить, ведь неизвестно, как юноша отреагирует на информацию. Кое-как обдумав свои слова, Кристофер наполнил свой стакан апельсиновым соком и, сделав глоток, начал рассказ: — На тот момент я был молод и многое не понимал, но только сейчас я понимаю, что всё, что я узнал, должен был сообщить в министерство магии, но я этого не сделал, — решив начать издалека, неразуменец присел на диван, а вскоре продолжил. — К Лили Поттер пришёл Дамблдор почти ночью, при этом обесточив почти весь район для конспирации, но суть не в этом. Он предложил или, если правильно сказать, убедил её и её мужа в том, что они должны зачать ребёнка. И поначалу Джеймс был раздосадован тем, что их бывший директор предлагает им, только окончившим Хогвартс, заняться зачатием ребёнка. Но после убедительных речей директора он согласился на его условия, а сами условия звучали так: вы заводите ребёнка и воспитывает его до года, а поскольку он первенец, то он будет необычайно силён, и поэтому, отдав его мне на попечительство, вы не пожалеете, ведь Поттеры — это серый род. Мальчиком может завладеть тьма. Джеймс прям в рот ему заглядывал, только слюни не пускал, а Лили понимала, что время неспокойное и у директора есть план. Она, не сомневаясь, тоже согласилась на это, жертвуя своим первенцем, а не собой, ведь не отдай она своего ребёнка, то Альбус убил бы её, и тогда муж без неё не смог бы жить, — рассказав начало истории, Кристофер тяжело вздохнул, отпил сок из стакана и продолжил свой рассказ. — После разговора со своим бывшим директором она выждала пару суток и направилась к своему лучшему другу, влюблённому в неё. Его зовут Северус Снейп, ты наверняка знаешь, что он был твоим приёмным отцом. — Гарольд лишь кивнул не имея сил что-то произнести, а неразуменец продолжил. — Так вот, пришла она к нему и поведала придуманную ей историю, что она не может оставаться в Англии и что Джеймс после рождения ребёнка стал агрессивным, а после она его добила своей невероятной просьбой усыновить её сына после того, как она уедет, а шокированный Снейп только и смог спросить, как он поймёт, что они уехали, и именно после её ответа его любовь к ней выжгла ему сердце. Все эти разговоры случались только несколько раз: один разговор до беременности, потом ещё два во время беременности, и последний их разговор перед отъездом, — Крис запнулся, глянув на Гарольда. — Чт... что было дальше? — осипшим голосом и заикаясь, спросил младший Первель. — Рождённая Эванс в тот момент сказала: «Когда сообщат что нас убили, Дамблдор принесёт Гарри в дом к моей сестре». Но был один нюанс: Лили никому, кроме министра Норвегии, не сказала, что за мальчиком будет вестись охота, а то, что, в конце концов, он должен будет погибнуть, даже министр не знал, — закончив свой рассказ, Крис посмотрел на Гарольда, которого уже начала одолевать лихорадка. Юноша вскочил со своего места и, покачиваясь, ринулся к входной двери, по пути врезаясь в мебель, а после, крикнув что-то непонятное, вышел на улицу и, взъерошив волосы, поплёлся к лесу, где наткнулся на странных людей. Те люди о чём-то переговаривались, и он бы прошёл мимо, если бы услышал нечто пугающее.