«Берегитесь, юные создания!»

... Крепко ударяя в плитку каблуками тяжёлых, до блеска начищенных сапог, Джарет кругами расхаживал по третьему этажу, нетерпеливо предвкушая "спонтанное" пересечение с Рамоной. Первый круг, второй, третий... "Где эта негодница?! Будь моя власть над ней узаконена, она бы сию минуту неукоснительно прибежала, стоило мне только поманить пальцем. Так не годится. Моя янтарная роза, антракт подошёл к своему завершению. Пора перейти ко второму акту."  Словно прочитав мысли своего "владетеля", она, наконец, предстала перед его взором. Однако, ликованию помешал стоящий близ юноша, нарушивший границы дозволенного. Этот смертный нашёл в себе смелость бесстыдно задержать взгляд на собственности Короля. Его мышцы сократились, сведя брови к переносице, а глаза приобрели заостренную форму — казалось, они вот-вот испепелят ни о чем не подозревающего мальчика. Произошедшее оказалось последней каплей терпения Джарета на пути к завершению ожидания «подходящего момента» для захвата добычи.  Юноша порывисто схватился за горло; на его некогда гладком лице выступили вены, а капилляры, точно по команде, один за другим полопались, извратив его полный испуга лик. В кучу сбились исходящие со всех сторон возгласы встревоженных наблюдателей, но по щелчку пальцев Короля гвалт резко стих, а его источники замерли, словно восковые фигуры.  Глаза Рамоны расширились от увиденного, по спине пробежал леденящий душу мороз. Она запустила пальцы в волосы, судорожно сжимая их у корней. — Пол, что с тобой?! Ты слышишь меня?! Что вообще происходит?! Я сошла с ума! — немного оклемавшись от шока, она стремглав побежала к юноше, но ее путь внезапно преградил незримый барьер, разделив невольных участников спектакля. Тишину прервал вкрадчивый, окрашенный слащаво–любезной интонацией голос: — Милая, ты прочитала сказку? — оперев руки на бёдра, он приступил к медлительному сокращению расстояния. — Вы – это… Нет, не может быть! Я точно нахожусь в бреду! Очередной кошмарный сон! — она прикрыла глаза, пытаясь совершить равномерные глубокие вдохи под сбивчивый счёт до десяти. — Любишь заниматься самогипнозом? Ох, моя девочка, ты ещё так наивна и глупа. Ну, раз все это не взаправду, то тебе не о чем беспокоиться, не так ли? Он вскинул ладонь вверх, впечатав в стену околевающего Пола невидимым потоком всесокрушающей силы.  — Остановитесь! Он же ни в чем не виноват! У Вас нет над ним власти! Король заливисто расхохотался, запрокинув голову назад: — Рамона, до чего же ты забавное дитя. Пять с плюсом за выполнение домашнего задания! Так уж и быть, за твои красивые глазки, я подыграю, — он совершил резкое движение рукой, опрокинув парня на кафель, после чего обездвижил, — Поговорим без лишних ушей. Кстати, ты любишь нетипичные свидания? — Мистер Джонс, пожалуйста, перестаньте. Я не понимаю, для чего Вы все это делаете, но прошу Вас, оставьте меня в покое. — Рамона, давай взглянем правде в глаза. Насладиться покоем ты сможешь только в моих объятиях. Там, где нет никаких забот, бесконечных проблем и, что самое главное – твоего отца. — Но… Я не могу… Не могу оставить своих сестер, свою маму, так нельзя… — Милая, ты же умная девочка, — он трепетно коснулся ее щеки, глядя прямо в глаза, — Так прими верное решение. С тобой или без тебя, эта семья будет страдать. Я же, обратно, предлагаю тебе твои мечты, вечную жизнь подле Короля. Разве это хуже, чем ваш жалкий мирок? — Я правда не могу принять ваше предложение. Не обижайтесь, но я... Я просто не люблю Вас. Пожалуйста, давайте на этом закончим… — Что ж, как пожелаешь, — безутешно вздохнув, он продолжил, — Напоследок хочу вручить тебе подарок на память об этих днях, моя янтарная роза. — совершив кистью руки изящное круговое движение, он буквально из воздуха сотворил хрустальный шар, после чего раскрыл ладонь Рамоны, плавно перекатив в неё дар.  Та, в свою очередь, приоткрыла рот, вскинув на Джарета растерянный взгляд: — Спасибо… — Прощай, моя милая Рамона. — обратившись в белую сову, словно плывя по воздуху, он легким движением выпорхнул из окна. Ошеломленная девушка выдохнула с облегчением, а окружающая ее действительность вернулась в свое привычное состояние — подростки, в том числе Пол, как ни в чем не бывало разошлись по кабинетам.