«Берегитесь, юные создания!»

Подготовка к свадьбе шла полным ходом. Джарет разослал приглашения в соседние королевства, подняв на уши все волшебные миры — сам Король Гоблинов женится, неужели это и впрямь случится? Представительницы женской половины раздосадовано кусали локти, мысленно проклиная таинственную избранницу одного из самых завидных женихов в их реальности. Ох, если бы они только знали, какой ценой Рамоне досталась эта участь. Взглянув на отражение в зеркале, инкрустированном драгоценными камнями, она обреченно вздохнула. Дрожащие пальцы оттянули кожу под глазами, через которую просвечивали следы бессонных ночей, пропитанных страхом и чувством безысходности. Если ей и удавалось пасть в объятия Морфея, то совсем ненадолго — один лишь Джарет имел право окутывать собственность своими крепкими руками.   — Дорогой жених, ты изрядно постарался над украшением своей невесты перед свадьбой, — она прошипела, извращая лишенную былой свежести кожу кровоточащими царапинами, словно обезумевший художник, хаотично выплескивающий накопившиеся эмоции на незапятнанном холсте, — Как же все обзавидуются, увидев тебя подле суженой, обладающей столь дивной красотой! Вдруг монолог приостановился — резко оцепеневшая Рамона более не могла произнести ни слова.  На изрытом морщинами лице, словно в замедленной съемке, начали проступать багровые раны; один за другим вздувались волдыри, беспощадно изувечивая некогда безупречную внешность. Вскоре из поля зрения окончательно исчезла юная девушка с приятными чертами лица — ей на смену пришла отталкивающей наружности особа, отдаленно напоминающая Рамону изумрудно-зелёными глазами, в которых читались лишь страх и отвращение. Услышав приближающиеся шаги, она спряталась за содрогающимися ладонями, успевшими покрыться печёночными пятнами. — Дорогая, за старания ты должна благодарить лишь себя. Как жаль, что они оказались совершенно тщетными. Ты действительно думала, что потеряв свою привлекательность, сможешь, наконец, освободиться? Рамона, ты до смешного наивное дитя. — Для чего Вы это сделали?! Зачем пытаетесь добить меня? — Любовь моя, ну что ты? Разве я могу так с тобой обойтись? Обратно, я поступил как поистине примерный будущий супруг — поддержал свою избранницу в ее начинаниях. Не ты ли являешься инициатором столь оригинальной затеи с самоповреждением? А теперь посмотри, чего ты добилась своей детской безрассудностью! Взгляни на себя! — Нет! Уходите! — судорожные всхлипы надсаживали ее грудь. — Ты сейчас же откроешь глаза. — он вцепился в ее предплечья, разводя руки. Добившись своего, Джарет принялся демонстративно оглядывать отражение Рамоны, потешаясь над ее внезапно вспыхнувшим чувством собственной ничтожности. — Дорогая, запомни раз и навсегда: я никогда и ни при каких обстоятельствах тебя не отпущу. — произнес он с насмешливой улыбкой, чуть наклонившись к ее уху. — Я просто Вас ненавижу… — Ангел мой, для своего же блага, тебе стоит начать ценить во мне то, что ты не найдёшь ни в ком другом… Истинную любовь. Ты действительно думаешь, что станешь нужной кому-то кроме меня? — Стала бы, будь у меня свобода и право выбора. Джарет издевательски засмеялся, запрокидывая голову назад: — Кому? Может, тому щенку из твоей школы? Хотел бы я посмотреть, как бы он в тебе "нуждался", увидев свою возлюбленную в таком обличии. Пора признать, что все они хотели от тебя лишь одного… И без своей притягательности ты перестанешь иметь для них какую-либо ценность. Только я, Рамона. Только я смогу любить тебя вопреки всему.  — Мне все равно. Можете не распинаться, я уже согласилась на свадьбу. — интонация ее была максимально ровной, а взгляд наполнен холодом, безразличием и безудержной ненавистью. Король накрутил ее поседевший локон на палец, затем продолжил: — Но все же, твое прекрасное личико дарило мне куда больше радости, — он прищурил глаза, вытянув губы в плутоватой улыбке, — Может, мне не стоит лишать себя столь приятного бонуса?  — Зачем же? Вы ведь будете любить меня вопреки всему, не так ли?! — Воля Короля не подвергается обсуждению. Пусть это будет моим предсвадебным подарком. «Эта девчонка точно не в себе! Любая другая уже пала бы к моим ногам с истошными мольбами о возвращении былой красоты, но она нашла свою выгоду даже в этом! Рано радуешься, дорогая.» Коснувшись центра зеркала указательным пальцем, он создал на отражающей поверхности водоворот, поглощающий сотканные на некогда девственном полотне изъяны. По крупицам начал вырисовываться столь любимый Джаретом образ. Щеки налились румянцем, а губы, подобные пышному бутону так и манили к себе его взгляд. Словно увидев ее впервые, он очертил контуры юного лица тыльной стороной ладони. Девушка судорожно перехватила запястье и, откидывая его, сквозь зубы процедила: — Не трогайте меня. Больше никогда ко мне не прикосайтесь. — Ангел мой, это твоя благодарность? Не заставляй меня оборвать твои крылышки. Ах да, чуть не забыл причину своего визита.  Окинув взором вход в опочивальню, он в приказном тоне произнёс: — Эллада!