Слуга Ворона

      Рик сосредоточенно наблюдал за маячившим впереди силуэтом герцога Алвы, то и дело норовящего ускользнуть из поля зрения. Он шёл так быстро, что оруженосцу приходилось почти бежать за ним, и при этом умудрялся не выглядеть куда-то спешащим.       Вокруг было огромное множество людей. Вокруг был великолепный дворец, а внутри него – золото, бархат, колонны. И Леворукий бы побрал Ворона, который в очередной раз не давал хотя бы недолго поглядеть по сторонам! «Вы должны идти по правую руку от меня, Рик. Не отставайте», — «обрадовал» он, по дороге к замку. Не отстать, не потеряться в толпе, в конце концов, просто не упасть, споткнувшись об очередную ступеньку! Помимо всего перечисленного, очень желательно ещё и сохранить вид, исполненный достоинства, но Рик очень сомневался, что у него выходит.       Наконец был достигнут главный зал, и здесь маркиз позволил себе на секунду отвлечься от эра. Военные самых разных чинов выстроились у стен и послушно пропускали Первого Маршала, в его присутствии вытягиваясь ещё сильнее, чем прежде. Эрике никогда раньше не доводилось видеть таких высоких потолков. Огромная люстра, полная свечей. И как только их каждый раз зажигают?       И вот взгляд остановился в конце зала, где возвышался небольшой помост, на котором, видимо, устроились первые люди Талига. Штанцлер говорил о короле, как о марионетке в руках Сильвестра и, судя по всему, не ошибался. Фердинанд Второй был толст и ухожен, как залюбленный матушкой малыш (впрочем, судя по слухам об Алисе Дриксенской, всё могло быть именно так). В лице его, однако, не было видно никакой неприятности, а только казалось, что король мог бы стать очень хорошим человеком, не будь он тем, кто он есть.       Совсем другое дело — его жена. Рик окинул пристальным взглядом Катарину Оллар. Светловолосая и сероглазая, как прелестная кукла, она терялась в пышном платье и среди людей. Матушка и граф Штанцлер рассказывали, что королева ратует за Людей Чести, и Эрика не могла не испытывать к ней смеси любопытства и восхищения. Однако удивительно, как в особняке Ворона всё забывается. Молодая герцогиня думала о чём угодно: о Бланке, о Хуане, даже о Бенито, но только не о бесконечных предостережениях Штанцлера. Теперь же пришло пробуждение ото сна, и маркиз Кадрон с сожалением вынужден был вернуться в реальность. Он окинул взглядом зал ещё раз. Кансилльера нигде нет, значит Катарина — единственная не чужая. Ворон подошёл к королевской чете и изобразил изящный поклон. Рик поклонился тоже, только ниже. Сердце стискивал страх. Вдруг кто-то догадается? Что, если узнают? Что с ней тогда сделают? Казнь? Но по законам Талига женщин нельзя казнить… Нет, её сошлют в Надор с позором. Рик как мог низко опустил взгляд и трусливо спрятался за эром. Некоторое время ничего не происходило. Все ждали чего-то, и зал наполнила торжественная тишина. Не нарушилась она и когда внутрь вошёл высокий светловолосый человек, держащий на руках ребёнка, должно быть, кронпринца. Рокэ выпрямился и, лишив Рика надёжного укрытия, отошёл, принимая малыша. До этого момента у Эрики ни за что бы не вышло представить Ворона с ребёнком, однако малыш и не подумал заплакать и даже как будто стал спокойней. Герцог поднял маленького Карла над головой, демонстрируя его собравшимся военным, а после опустился на колено перед королём, возвращая принца отцу. Седоволосый мужчина, стоящий неподалёку от Рика, вынул шпагу из ножен и поднял остриём вверх. Чуть помедлив и увидев, что другие делают то же, оруженосец неловко повторил торжественное движение. Повертев головой по сторонам, маркиз Кадрон с удивлением обнаружил в руках у одного из приближённых к королю военных шампур вместо оружия. На мгновение промелькнуло глупое подозрение, что так и должно быть, но седоволосый, посмотрев в ту же сторону, усмехнулся, и Рику тоже стало смешно. Фердинанд встал, за ним, чуть помешкав, поднялась Катарина. Как только королевская чита вышла, зал сделал общий облегчённый выдох и отмер. Маркиз Кадрон поспешно опустил шпагу и вновь скользнул за правое плечо эра. Их тут же окружили, и Рик совсем растерялся: даже королева ушла, а есть ли среди всех этих чужих мужчин хоть кто-то свой? Впрочем, наверняка есть. Первое время молодой оруженосец оставался никем не замеченным. Глаза — серые, карие, голубые, скользили по нему, но проходили сквозь, как если бы он был брошью или перстнем своего господина. Но вот одни остановились чётко на его лице. - Рокэ, кто это? Неужели ваш новый оруженосец? За одним взглядом последовал второй и третий. - До Фабианова дня? - Кто же он? Эрика крутила головой, пытаясь не упустить из вида никого из говорящих. Она почувствовала себя глупой и нелепой. Все эти люди смотрели на неё, говорили про неё и наверняка посмеивались над ней. На плечо Рика легла тёплая ладонь. - Мой оруженосец, господа, суровый северных хищник, - голос герцога Алвы прозвучал уверенно и властно. - Будущему графу Карлиону следует хорошенько изучить столицу. Было стыдно признаваться, но Эрика испугалась внезапного внимания к себе. Было ещё стыднее признавать, но когда Ворон сжал её плечо, стало спокойно. - Кстати, капитан Арамона! - стоило только подумать о Вороне и плече, как его рука соскользнула вниз, и герцог обернулся к мужчине с вертелом. - Где вы взяли такое элегантное оружие? Если нынче в Лаик учат сражаться на нём, я зря не пустил туда Рика. В одно мгновение всеобщее внимание переключилось на отчаянно краснеющего бедолагу, и оруженосец почувствовал к нему острый прилив благодарности. - Господин Кадрон. Рик обернулся на нежный, почти детский голос и увидел перед собой молодого мальчика, совершенно не вяжущегося с внушительными фигурами присутствующих. - Вас хотят видеть, - юнец огляделся по сторонам. - Прошу вас, пойдёмте со мной. Рик посмотрел на герцога Алву. Он всё ещё обращался к попавшему впросак мужчине и даже не думал искать в толпе оруженосца. - Это скоро, - заверил мальчик, и маркиз решился. Из зала удалось выскользнуть незамеченным, а дальше, как и прежде, ускорить шаг и следовать за фигурой впереди. Одну из дверей перед ним распахнули, и Рик поспешил шагнуть внутрь. - Рик, проходи. Я ждал тебя. Маркиз услышал голос Штанцлера, и дверь за ним закрылась. Кансилльер сидел за столом, сцепив руки в замок. Казалось, с годами он никак не менялся. Эрика запомнила его именно таким: отёчным и розоватым, с этой блуждающей улыбкой на сухих губах. Хоть матушка и говорила о графе как о друге отца, молодая герцогиня, как ни старалась, не могла проникнуться к старику даже малейшей симпатией. - Граф, - Эрика поклонилась так, как кланяются мужчины и сама удивилась холодности, проскользнувшей в собственном голосе. - Прошу тебя, садись, - Штанцлер ничуть не смутился и указал на стул. - Признаться, тебе удалось удивить всех нас. - Так вышло, - Рик передёрнул плечами. - Это очень хорошо, - Август тихо, хрипловато посмеялся. - Значит у нас будет больше времени. Как тебе герцог Алва? Как ей герцог Алва? Он оставил её одну на три дня, после разрешил почистить свою лошадь и вот теперь взял с собой на приём, при этом не объяснив, как нужно себя вести. Как ей герцог Алва? - Он убил моего отца, - получилось немного тупо, но лучшего ответа она на тот момент дать не могла. - Мы почти не разговариваем. Штанинцлер кивнул. - Я слышал об обстоятельствах вашей встречи. Вышло очень удачно, теперь у него не возникнет никаких подозрений. - Я не уверен, что мне удалось заинтересовать его, - Рик опустил глаза Ещё двадцать минут назад ему до смерти хотелось увидеть хоть кого-то знакомого. Сейчас подмывало вернуться к генералам. - Бедная девочка, - кансилльер сочувственно покачал головой - Рик, - поправил Рик - Как тяжело тебе приходится, бедное дитя. Твой отец бы так тобой гордился. Каждое слово графа отталкивало всё сильнее, но ради матушки нужно слушаться. - Я ещё ничего не сделал. - Нет-нет, вы недооцениваете себя, мой друг, - кансилльер протестующе нахмурился. - Но я буду во всём помогать вам. Сначала освойтесь, а после мы вместе придумаем, что лучше сделать. В нужный момент я тебя найду и позову к себе. - Мне пора, - Рик замялся. - Герцог Алва… - Ждёт тебя. Разумеется. Только выйдя из кабинета кансилльера, Эрика поняла, что совершенно не представляет, как станет объяснять своё отсутствие Ворону. По-хорошему, оруженосец не имел права своевольно оставлять эра, и за это можно было совершенно справедливо получить выговор. Однако Рокэ выговаривать не стал и, кажется, вовсе не заметил её отсутствия. - Рик, мы с графом Савиньяком отправляемся к барону Капуль-Гизайль, - герцог Алва вспомнил о своём оруженосце только к концу приёма. - Знакомиться с искусством. Эрике потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что это «мы» включает ещё и её. Кто такой барон Капуль-Гизайль она понятия не имела, но предложение (произнесённое, правда, тоном утверждения) всё равно очень обрадовало.Оруженосец опасался, что по окончании праздника его вновь отошлют домой и там предоставят себе самому. Граф Савиньяк — мужчина, внёсший в зал наследника, кивнул ему, а после принялся разговаривать с Рокэ. Эрика помнила, как Робер рассказывал об Эмиле Савиньяки — бывшем однокорытнике. Некогда Олени были вассалами Дома Молний, но нынче Савиньяки — друзья Алва. - Юный Рик ещё не был у баронессы? Маркиз оживился, когда услышал, что говорят о нём. - По всей видимости, нет, - Ворон обернулся, скользнув по оруженосцу взглядом. - За четыре дня, проведённых нами вместе, мне, признаться, так и не удалось ни разу выставить его из дома. - У какой баронессы? - растеряно выдавил Рик - Маркиз Кадрон невинный и благочестивый юноша, да будет тебе известно, Лионель. Юноша почувствовал себя окончательно смущённым и всю оставшуюся дорогу упорно не отрывал взгляд от земли. Дом барона оказался чем-то средним между модным салоном и борделем. Сам хозяин был толст и кругл, зато энергия, казалось, так и плескалась из него, и даже Рику досталась весёлая улыбка. Он начал говорить что-то быстро, на одной радостной интонации, и с какого-то момента маркиз перестал вслушиваться, оглядывая собравшихся людей. Кто-то играл в карты, кто-то вёл беседу. Несмотря на принадлежность к Святому Престолу, Агарис обладал несколькими подобными заведениями. Эрика подозревала, что в них бывали Альдо с Робером, но матушка даже азартные игры производила в порок, а впутаться в занятия такого рода считалось позором. Как-то незаметно барон исчез, и на его месте появилась женщина в красном платье. Лёгкая полнота удивительно шла ей, чёрные волосы слегка завивались (или, возможно, были завиты), а наряд казался бы вызывающим, не сочетайся он так ладно с алыми губами. - Баронесса, - первым к руке дамы склонился граф Савиньяк, после то же движение повторил и Ворон. Неужели эта женщина — жена барона? Пара низенького толстоватого мужчины и кареглазой красавицы казалась абсурдной. - Господа, я рада вас видеть, - баронесса улыбнулась графу Савиньяку так, что Эрика отчего-то поняла, что между ними есть нечто непотребное. Это глубоко поразило её: супружеская неверность считалась страшным грехом, её должно было прятать, но здесь никто не считал это нужным. - Герцог Алва, - взгляд баронессы внезапно обратился к Рику. - Кто этот очаровательный молодой человек? Неужто ваш новый оруженосец? - Да, милая Марианна, это Рик Кадрон. Он неопытен и свят, и я попрошу вас не пугать его слишком сильно. Ворон откровенно издевался, а Рику на это нечего было возразить. Марианна шагнула вперёд, и оруженосец почувствовал на своей щеке тепло женской ладони. Бросило в жар, а сразу после в холод. - Действительно милый, - баронесса ласково улыбнулась, а смущённому Рику захотелось провалиться сквозь землю. Надевая маску мужчины, Эрика успела подумать обо всех последствиях, кроме женского внимания к своей персоне. - Он розовеет, как дитя! - Марианна обратилась то ли к Алве, то ли к Савиньяку, а Рику к этому моменту порядочно надоело быть человеком, о котором говорят в третьем лице. - Прошу прощения, баронесса, - первая фраза прозвучала не слишком уверенно, но маркиз сглотнул, и дело пошло лучше. - Я оруженосец герцога Алвы, и на три года моя жизнь всецело принадлежит ему, - под конец снова вышло слишком тихо. - Прошу прощения. По-хорошему, Рику ничего не предлагали, и всё же, маркизу было ясно, чего от него ждут, и другого выхода, чем вот так вот сразу всё пресечь, просто не было. Марианна хлопнула глазами, а после рассмеялась. - Чудесно, маркиз Кадрон! Просто изумительно! Ну идём же ко мне, я угощу вас сладостями. - Ты погляди-ка, а нас даже не приглашают, - Савиньяк положил ладонь на плечо Ворона. - Рик оказался светским львом, - Алва громко вздохнул, не переставая издеваться ни на минуту. - Нам с вами, дорогой Лионель, здесь больше ловить нечего. Рик! Оруженосец поспешно обернулся, готовый исполнить любой приказ Ворона, лишь бы поскорее покинуть общество красавицы-Марианны. - Я вас отпускаю. Невежливо было бы отказать баронессе. Никогда ещё Эрика не ненавидела своего эра так сильно, как в эту минуту. Марианна медлить не стала, и маркиз оказался быстро взят под руку и втянут в комнату. От баронессы сладко пахло туалетной водой, стол был завален вазами с цветами, и возможно поэтому у Рика закружилась голова. - Не стесняйтесь так, маркиз, - Марианна улыбнулась, обнажив белые зубки, её рука ненавязчиво скользнула по предплечью и опустилась вниз, до самой ладони. Эрика отпрянула. - Я… я действительно не хотел бы, баронесса. Не могу… не хочу… - герцогиня не представляла, как мужчины умудряются вежливо отказывать дамам. - Баронесса, я не считаю это честным, это не по любви. Я полагаю, если уж я люблю, то должен взять на себя ответственность. Пока я не люблю, да и вы тоже, - от волнения дыхание перехватывало, и оруженосец то и дело сбивался, снова и снова ловя ускользающую мысль за хвост. - Вы предложили мне сладкое, когда привели сюда. Я бы выпил чаю. Марианна несколько секунд помолчала, оглядывая Рика с ног до головы, а после вновь улыбнулась, но на этот раз улыбка отчего-то показалась маркизу настоящей. - Ну хорошо. Сейчас я принесу чай.