***
Сидеть в карете и правда было до невозможности скучно. Её сильно трясло по кочкам, отчего у Эрики закружилась голова. Но постепенно серость за окном начала сменяться зеленью. На Юг весна приходила раньше. На ночь пришлось остановиться в очередной таверне, но, помогая ей выбраться из кареты, Рокэ сообщил, что теперь они уже в Кэнналоа, и уже завтра утром она сможет сесть на своего коня. Правда, довольствоваться придётся дамским седлом. Он сдержал своё слово, и наутро Эрика воссоединилась с Ызаргом. Увидев её, конь радостно заржал и тут же начал ластиться к руке. Его, кажется, нисколько не смутила перемена, произошедшая в хозяйке. — Я давно хотел спросить, герцогиня, откуда у вас этот красавец? — маршал бросил на фыркающего Ызарга любовный взгляд. За полтора года службы у герцога Алвы Эрика усвоила, что эр любит лошадей так же, как Робер. — Это подарок. Чего уж тут кривить душой? В Надоре таких отродясь не водилось. — Наверное, от Чужого. Никогда раньше не видел такой породы. — Наверное, — согласилась она со смехом. — Знаете, это было как раз перед тем, как я встретила вас. А потом Ызарг оказался существом, ходящим тропами холода. Но здесь холодом и не пахло. Чем дольше они ехали, тем жарче становился воздух. Сначала Эрика не поняла, почему маршал выбрал платье такого лёгкого пошива, но теперь вопросов больше не возникало. Даже в близком к морю Агарисе герцогиня Окделл не видела такой красоты. Небо здесь было совершенно ясным, стоящее высоко солнце ничто не загораживало. Лёгкий ветер не морозил, а только освежал. Ызарг, почувствовав настроение хозяйки, пошёл более резво, и сдерживать его совсем не хотелось. — Если вам угодно, можете нас обогнать. Эрика обернулась к маршалу, ища подтверждение его слов, и он кивнул. Тогда герцогиня позволила Ызаргу сорваться с места. Они летели вперёд. Из груди непроизвольно вырвался смех. От скорости захватывало дух. Она вот-вот сорвётся, если не будет держаться достаточно крепко. Когда Эрика остановила Ызарга, Рокэ уже догонял её. Его смех разносится по ветру, и она подхватила его. Было легко и радостно, и как будто исчезали все проблемы. Нет ни Людей Чести, ни ядов, ни интриг, а только это небо, это море и человек, ближе которого сейчас не было никого. — Вашему коню удалось обогнать Моро! Такого с ним прежде не случалось. Гнедой мориск фыркнул, но совсем не обиженно. — Просто он счастлив! И я… я тоже! Она широко улыбалась. Не могла не улыбаться. — Рика, тебе понравится. Ты не могла раньше такого видеть! — Я и не видела!! В крике не было необходимости, но они кричали, и это было смешно, поэтому смех опять вырвался наружу. Путь так будет всегда, Создатель, пусть так будет всегда. Пусть всегда этот ветер в волосах, пусть всегда свобода, пусть всегда этот смех! Через несколько хорн люди начали узнавать герцога. Дети ничем не прикрывали своего любопытства и что-то громко выкрикивали. Взрослые вели себя более сдержанно, но тоже смотрели во все глаза. Женщины игриво поправляли волосы, мужчины снимали шляпы. Эрика заметила на себе несколько заинтересованных взглядов. О чём они думают? О том, что она невеста герцога? Или просто любовница? В Надоре ненавидят всех Алвa, начиная с Альбина. В Кэнналоа, наверняка, точно так же не переносят Дом Скал. Ведь Алан в своё время убил Рамиро… Если в Олларии герцог Алва пускал Моро быстрой рысью, не глядя по сторонам, то здесь гнедой мориск вышагивал чинно, а его всадник с непередаваемой нежностью во взгляде осматривал всё вокруг себя. Казалось, ему не терпится спрыгнуть с коня и присоединиться ко всем этим людям. Эрике хотелось того же! — Когда вы в последний раз были в Кэнналоа? — Давно, — Рокэ склонил голову к плечу. — После я обязательно покажу вам здешние окрестности, но сначала — Алвасете. Алвасетский южный особняк резко отличился от своего столичного брата. Он был больше в несколько раз и в то же время гораздо проще. Очень светлый, с множеством белых колонн и открытых террас, лишённый вычурности. Он был окружён садом, отовсюду выглядывали цветы и плоды аппетитного вида. И Эрика почти слышала шум моря неподалёку! У порога собралась целая толпа. Смуглые люди в красочных одеждах обступили их и что-то громко выкрикивали на местном языке, из которого нпривычное к кэннали ухо выловило только слово «соберано». Рокэ что-то ответил, спрыгнул с коня и помог спешиться Эрике. Она замерла, чувствуя смущение перед людьми, которых не знала, но которым всей душой хотела понравиться. — Это дорита Эрика, — громко сообщил маршал на талиг. — Она моя гостья. Замолкшие было голоса снова заговорили. Кто-то улыбался, кто-то поднимал брови, но все смотрели с любопытством и насторожённостью. Герцог Алва начал раздавать распоряжения, не выпуская её руки: — Кончита, подойди сюда. Вперёд вышла женщина, на вид — ровесница Матильды. Она была коренаста, полновата и, как все кэнналийцы, смугла и темноглаза. Чёрные волосы, несмотря на возраст — без намёка на седину, она заколола на затылке. Её лицо расплылось в улыбке, и она переводила взгляд с герцога на гостью. — Соберано! Какое счастье! — кэнналийка всплеснула руками. — Мы так тебя ждали, так тебя ждали! «Тебе»? Неужели здесь так принято? — Кончита, я хочу, чтобы пока мы здесь, ты заботилась о дорите, — ладони Ворона легли на плечи Эрики, после он обратился к ней: — Герцогиня, это Кончита — лучшая женщина во всём Кэнналоа. Это казалось невозможным, но женщина разулыбалась ещё сильней. — Глупости, глупости, соберано! Чёрные глаза в последний раз любовно скользнули по маршалу и переместились к Эрике. — Ай, какая красавица! Герцогиня почувствовала, как её решительно схватили за плечи. — Что за чудные глазки! Идём, дорита, идём, я всё здесь покажу. Эрика Окделл была совершенно счастлива. Она обернулась к Рокэ, и он улыбнулся, поцеловав её ладонь. — Доверьтесь Кончите, герцогиня, и позвольте Кэнналоа вас полюбить.Ты носишь свой юг с гордостью
5 апреля 2023 г. в 09:29
Выдвигались из Олларии с чувством праздника. Действие яда прошло, и герцог Алва был бодр и преисполнен сил. Он живо собрал небольшой отряд своих людей для сопровождения, и целый день особняк копошился в сборах. Рик заразился всеобщим настроением и тоже бегал туда-сюда, помогая слугам.
День отъезда оруженосец встретил выспавшимся и совершенно счастливым. Он спустился вниз, позавтракав со своим эром, а после отправился на конюшню, чтобы поговорить с Бенито, потрепать по волосам Седрика и навестить своего будущего спутника — Ызарга.
— Вам понравится там, дор, — мечтательным тоном заговорил конюх. — В Кэнналоа всегда солнце, не то что здесь.
А когда маркиз уже собирался уходить, его остановил Седрик.
— Вы уезжаете… — он стремительно покраснел и замялся. — И я хотел сказать… ну, в общем, спасибо вам. За то, что дали мне шанс.
Седрик чудовищно смущался, но отважно смотрел оруженосцу в глаза, и это тронуло Рика. Раньше его беспокоил мальчик, но это всё в прошлом. Бенито учит его обращаться с лошадьми, а Бланка подкармливает вкусностями с кухни. Для неё это, безусловно, высшее проявление любви!
Выехали скоро после завтрака. Рокэ зачем-то настоял, чтобы Рик сел на Сону — полумориску из конюшни герцога. Ызарга было велено взять Хуану, но, к удовольствию маркиза, конь не позволил оседлать себя, пока его не успокоил хозяин.
Настроение было превосходным у всех. Дорога казалась лёгкой, а Рокэ напевал под нос какую-то весёлую мелодию. Рик думал, что они будут ехать до самого вечера, но, к его удивлению, герцог велел сделать остановку в таверне, едва они пересекли границы города. Оруженосец планировал присоединиться за столом к своему эру, но его остановила белокурая служанка:
— Господин, прошу вас, идите за мной.
На мгновение в груди всё похолодело. Ему вспомнился день представления принца Карла. Тогда Штанцлер нашёл точно такой же способ связаться со своим ставленником. Неужели он, как и сказал Рокэ, сбежал и теперь хочет тайком увидеться с Эрикой?
— По приказу Монсеньора, — видимо, почувствовав его сомнение, добавила служанка.
От сердца немного отлегло, и маркиз последовал за ней. Его завели в самую обычную комнату, точно такую, как те, что обычно снимают в подобных заведениях.
— Монсеньор велел вам передать вот это, — служанка указала на кровать, где лежало лёгкое зелёное платье.
Если она и была удивлена, то не подавала вида, а вот Рик порядком растерялся. Тем не менее его хватило на то, чтобы выразить благодарность и подождать, пока служанка выйдет.
Неужели герцог Алва хочет, чтобы она надела женское платье? Но как отреагируют слуги? Как он вообще всё это объяснит?
Эрика неуверенно подошла к кровати и взяла в руки ожидающий её наряд. Зелёное платье переливалось на свету, оно было совершенно необычного для Талига пошива: очень свободное и не требующее корсета. Одежда понравилась Эрике, но надевать такое после привычных рубашки и штанов?
Ткань заманчиво скользнула по пальцам. Если бы Рик не знал своего эра, он бы решил, что это такая тонкая издёвка. Но Рокэ не издевался, Рокэ всего лишь позволял ей побыть самой собой. Откуда ему знать, что Рик стал ей ближе, чем Эрика?
Герцогиня начала расстёгивать пуговицы своей рубашки, сняла колет. Оставшись полностью обнажённой, она подошла к зеркалу. Давно ли Эрика точно так же стояла в другом трактире и лила слёзы по остриженным волосам? Что ей тогда двигало? Неужели причёска и правда так важна для женщин? Но ведь это так неудобно…
Тело стало крепче, на нём образовались синяки и несколько ссадин, полученных на тренировке. Наконец, дело дошло до платья. Оно обволакивало, обтягивало её, но Эрика не почувствовала себя одетой. В прежние времена ей никогда не доводилось носить таких лёгких нарядов. В Надоре платье сошло бы за ночное, но выйти в нём к людям было бы недопустимо. Ну и что с того? Если Рокэ считает, что так правильно, всё в порядке.
На полу её ждали туфли. Но как же всё это напоминает странный маскарад! Уже одевшись полностью, Эрика краем глаза заметила зелёную вспышку на кровати. При ближайшем рассмотрении ею оказались изумрудные серьги. Они тоже оставлены ей? Выходит, герцог Алва подбирал всё специально для неё?
Эрика вернулась к зеркалу, и, как и год назад, собственное отражение отпугнуло её. Мальчишеская стрижка в сочетании с платьем и серьгами смотрелась смешно и нелепо.
Герцогиня поспешно собрала в охапку свои вещи, направляясь к выходу. И едва переступив порог, встретила Хуана. Эрика прижала вещи к груди, отчего-то чувствуя себя почти голой. Что, если это всё же нелепая шутка?
Но Хуан не смеялся. Он казался изумлённым и вглядывался в её лицо, словно в поисках какой-то неверной черты. Герцогиня впервые видела его растерянным.
— Дорита, — пробормотал он, но тут же исправился. — Госпожа.
Это обращение в конец смутило Эрику, и без того не знавшую, куда себя деть. Она и забыла, как странно быть девушкой!
— Госпожа, — повторил управляющий, в отличие от неё, явно быстро взявший себя в руки, — соберано велел сопроводить вас до кареты. Я возьму одежду.
Эрика послушно передала кэнналийцу вещи, но, опустив взгляд на шпагу, замешкалась. Хуан улыбнулся.
— Оставьте её себе, госпожа. Оружие любит того, кто умеет с ним обращаться.
Так, неловко ёжась и сжимая в руках шпагу, она шла за Хуаном. Люди не обращали на неё никакого внимания, они не знали ни о Рике, ни об Эрике. Им не было никакого дела до дворцовых заговоров и до девушки, почти два года проходившей в мужской одежде. Слуга повёл её не через главный выход. Герцог Алва предусмотрел и это. Если простых людей Рик не занимает, это вовсе не значит, что он в той же степени безразличен шпионам.
Едва покинув трактир, герцогиня в нерешительности остановилась перед ожидающим её экипажем. Что про это станут говорить? Что Кэнналийскому Ворону пришло в голову развлечься с новой любовницей? Что ж, такие слухи ещё вполне безопасны для всех.
Словно в ответ на её мыли, рядом загорцевали длинные чёрные копыта. Эрика подняла голову и встретилась с косым взглядом Моро. Она не была уверена, что готова показаться герцогу в таком, новом виде, но рассуждать об этом было поздно.
— Сударыня, — всадник спешился, придерживая мориска за уздцу.
Он показался Эрике почти незнакомцем, кем-то прекрасным, но очень далёким, хотя, в отличие от неё самой, Рокэ одежды не менял.
— Я знаю, что с Ызаргом не сравнится ни одна карета, но до границы Кэнналоа вам безопасней будет добраться именно так.
Герцогиня боялась реакции Ворона, но её не последовало. Никакой. Словно он всегда называл её сударыней и никак иначе. В этот момент Эрика остро пожалела о том, что выбрала остаться. Уедь она домой, и Рокэ был бы потерян, но это лучше, чем стать пустым местом в его глазах, как дочь губернатора или Катарина Оллар. Что, если он решил, что она влюблена в него, как все те девушки, над которыми они смеялись вместе? Как объяснить ему, что это не так, что есть Альдо, а Ворон ей нужен только как эр?
— Эрика, не смотрите на меня такими несчастными глазами. Я вас не съем.
Герцог Алва улыбался, а его взгляд… Матушка никогда так на неё не смотрела, зато иногда смотрел Адриан. От этого где-то внутри разлилось тепло, и Эрика расправила плечи. Нет, Рокэ не чужак. Он почти отец.