Мой Шехзаде

*** Калфа вела всех наложников обратно в гарем, попутно обругивая Билла: - Ты зачем смотрел на Шехзаде? Как ты, негодник, осмелился нарушить порядок танца? Ох, и зря же я тебе поверила, творишь что захочешь! У Аги чуть сердечный приступ не случился! - А, по-моему, вышло очень даже неплохо, вы же сами сказали, что нужно привлечь внимание, вот я и привлёк. Платок ведь мой, - не согласился Билл и довольно помахал тканью перед лицом возмущенной Азизы. - За то, что ты посмотрел на семью Султана тебя вообще следует казнить! Я все видела! Ох и выпороть бы тебя, как следует, да твое счастье, что Шехзаде Анис клюнул на твои выходки… - Да ну вас, - отмахнулся Билл. Мнение слуг и Азизы его сейчас интересовало в последнюю очередь. Его намного сильнее волновало то, что случиться совсем скоро. Там. В покоях старшего Шехзаде. - А мне понравилось, как Билл танцевал, - подал голос улыбающийся Андрей, - смело и находчиво, не каждый так решиться. - Помолчи лучше, ещё наберешься от своего наглого дружка! - Фыркнула на него калфа. *** - Ох, Аллах, ты, что не водила новеньких к повитухе? С ума сошла, что ли? - Гульшад, я забыла совсем, закрутилась, замоталась! – оправдывалась женщина, нервно покусывая пальцы, - Что же теперь будет? Меня казнят? - схватилась за голову Азиза, паникуя. - Сейчас после бани веди, что-что! Это ж какой скандал будет если что-то не так и Шехзаде заметит, ой мама родная.… Да тебя сразу из дворца прогонят, дура! - Ага, не говори никому, я тебя прошу! Я сейчас же побегу за лекаршей. Умоляю, дорогой мой, любименький Гульшад, не выдавай…. - Фи, чуть что, так сразу любименький, - передразнил её евнух притворно-писклявым голосом, - Иди-иди, окаянная. - Не скажешь? Ты ведь друг мне, только на тебя могу положиться. - Тсс, хватит! Не скажу я, не скажу. Иди быстрей. - Спасибо, вовек не забуду твоей милости. Сейчас Билла посмотрит, а потом к остальным её поведу. Тем временем брюнета готовили в покои Господина: сначала намыли, затем маслом обмазали, духами ванилинами облили с ног до головы. Служанки уже собирались вести Билла в след за Лукой, на оставшиеся сборы, как в баню влетела взъерошенная калфа с повитухой и приказала девушкам выйти. Брюнет сжался, не соображая, что происходит, и сильнее кутался в простынку. - Давай раздевайся, - приказала ему Азиза. - Зачем? – боязливо спросил наложник. Почти нагое тело мгновенно покрывалось мурашками, его начинало потряхивать. Было холодно и страшно. Что вообще происходит? Зачем калфа притащила врача? - Осмотреть тебя забыли. Порядок такой. Билла охватила паника. Он ведь думал, что осмотра в школе достаточно и это пройдённый этап, но оказалось - рано радовался. Потоптавшись на месте и осознав всю опасность, брюнет попытался отговорить калфу, его голос дрожал, а зубы стучали: - Пожалуйста, не надо, у меня все нормально, - мальчик попятился назад. - Ты что, глухой? Давай иди сюда, сказала. «Это конец.» - пронеслось в сознании. Скрестив пальцы и молясь Богу, парень на ватных ногах подошел к повитухе, а затем, приняв всю безвыходность своего положения, позволил ей приблизиться. Она приказала развернуться и встать раком, задрав простынку, а когда мальчишка выполнил просьбы, женщина принялась ковыряться у него в заднем проходе точно так же, как это делала Зульфия. - Говори, что там. Нормально все? – нетерпеливо интересовалась калфа, все это время стоящая в сторонке. - Мне очень жаль, но он был с мужчиной. - ЧТО? – шокировано взревела женщина, - Это правда? – Азиза махом схватила Билла за руку и, развернув к себе, затрясла, - Отвечай, негодник! - Не… нет, - Вильгельм решил не сдаваться, но его голос прозвучал неуверенно, выдавая с потрохами. - Калфа, я вас не обманываю, у него там швы, его даже зашивали и видно невооруженным, что у него уже был мужчина, - добавила повитуха. - Лжец! Как тебя в школу взяли такого? Отвечай сейчас же! - Я… Они смотрели меня, но сказали, что все хорошо, - от страха глаза наложника наполнились слезами, он готов был разрыдаться на месте. - Шайтан! – воскликнула женщина, какой раз за день хватаясь за голову и отчаянно запричитала, -Что же теперь будет, что я Шехзаде говорить стану? А ты… Тебя прогонят из дворца, знаешь об этом? Да как ты мог промолчать, дурья твоя бошка. А ну пошли со мной, - она грубо схватила Билла за руку и потащила прочь. *** - То есть как это, он не может!? Ты что, забыла с кем ты разговариваешь, калфа?! Быстро приведи мне этого наложника! - Господин, он не может, ему нельзя к вам… - служанка, опустив глаза, стояла напротив Шехзаде и тряслась. Во дворце знал каждый, что под горячую руку Аниса лучше не попадать. Анис злился и не понимал в чем дело. Вместо того, чтобы привести к нему в покои брюнета, женщина уже пол часа придумывала всякие отговорки. Мужчина и без того изнемогал от желания. Он терпел весь вечер и кое-как дождавшись ухода гостей, поспешил в свои покои, ведь из головы никак не выходили эти черные соблазнительные глаза наложника. Он хотел это мальчишку и немедленно! - Азиза, не зли меня, иначе я сам сейчас пойду за ним. - Господин, я умоляю вас, не надо. - Да что такое случилось? - Давайте я вам другого наложника соберу, не гневайтесь, пожалуйста. - Ты глупая? Я сказал, что хочу его, ты лично видела, кого я выбрал сегодня. Где он сейчас? - Билл в комнате для сборов… - Тьфу, - злобно плюнул мужчина, - ничего сами сделать не можете, - и, отодвинув бледную от страха калфу, решительно направился за рабом. Женщина вскинула руками и кинулась следом, причитая под нос обращения к Аллаху и прося у него милости. Билл подскочил, когда в комнату для сборов неожиданно влетел Анис. Увидев мальчишку, смуглый мужчина без слов грубовато взял того под руку и потащил в свои покои. Сердце готово было выпрыгнуть из груди Билла и ускакать куда-то в даль, ибо он не понимал, что происходит и что будет с ним дальше. Мужчина спешно вел его по коридорам, было видно, что он рассержен. Очутившись в спальне Шехзаде Билл, готовясь к худшему, сжался, опуская взгляд в пол и не смел, смотреть на Господина. Анис, видя, как напугал раба, отпустил его руку и приблизившись близко, почти вплотную, так, что Билли мог чувствовать его горячее дыхание на своей щеке, как можно мягче спросил: - Почему ты не мог прийти? По какой причине тебя не собрали? Мужчина, не мог не заметить, что одет Билл был просто, а на лице отсутствовал какой-либо макияж, но это не делало его менее красивым, а скорее придавало хрупкости и миловидности. Брюнет не знал, что сказать, но Шехзаде ждал ответа и пришлось отвечать: - Простите Шехзаде, но я не достоин Вас. - Что значит, не достоин? Посмотри на меня, - но Билл боялся и словно застыл в том же положении, - Это приказ, посмотри на меня и отвечай! – уже громче приказал Шехзаде. Повинуясь, брюнет поднял глаза и нерешительно прошептал: - Я был… - он запинался, было страшно произнести это вслух. Реакция Аниса могла быть непредсказуемой. - Да говори же! - Я был с мужчиной, - на одном дыхании выпалил брюнет. - Что? А ну ка повтори, - конечно же, Шехзаде все услышал, просто не сразу поверил своим ушам. - Я был с мужчиной, - повторил Билл более смело и в страхе сжался, ибо лицо смуглого мужчины уже изменила гримаса злости. - Да ты, ты… – задохнулся от возмущения Анис и тут же отпихнул от себя наложника, сразу же отходя от него на приличное расстояние. - Простите я… - Билл хотел было добавить, о том, что это случилось не по его воле, но Анис ему не дал. - Молчать! Да как ты посмел переступить порог дворца в таком случае?! Какого черта ты мне строил глазки, чтобы сказать вот эту мерзость мне в лицо? Да как ты осмелился на это? – обида, вспыхнувшая злость и разочарование, затуманили разум старшего Шехзаде, и он, подлетев к мальчику, в порыве гнева со всей силы ударил его по лицу, которым ещё несколько минут назад мечтал любоваться. От удара Билл упал на пол, хватаясь руками за ушибленное место, а затем почувствовал, как по губе потекла теплая струйка, - Стража, а ну вышвырните эту шлюху из моих покоев, видеть его не желаю! – крикнул мужчина, брезгливо оглядывая раба, а затем и вовсе отвернулся в сторону, не желая видеть распутного мальчишку. Это было просто неслыханно! Мужчина не мог поверить, что его так жестоко обломали. Кулаки Аниса сжимались, а возмущению небыло предела. Какого черта слуги допустили подобное? Как этот дырявый раб попал во дворец? Это было неслыханное оскорбление! Привести в покои наследника престола проститутку! Анис готов был рвать и метать. Послушные стражники тут же ворвались в покои сына Властелина и, подхватив Билла под руки с обеих сторон, вывели его, а затем грубо швырнули, заставляя распластаться посреди коридора. Не в силах сдержаться подросток зарыдал, ему было больно, обидно и стыдно. Ещё час назад он был уверен, что судьба улыбнулась ему, хоть и боялся этого везения как огня, как вдруг все разрушилось, так толком и не начавшись, а всему виной проклятые варвары, похитившие его, мерзкий Махмуд и его престарелый папаша. В это время по дворцу задумчиво и неспешно прогуливался средний Шехзаде, немного расстроенный тем фактом, что на празднике так и не смог выбрать для себя наложницу - ни одна рабыня не приглянулась придирчивому мужчине. Вроде и девушки были новые, красивые и танцевали завлекающее, однако глаз так и не упал ни на одну из них. Зато старший брат, на пару с младшим не остались обделенным, быстренько выбрав для себя по наложнику. Не понимал Томас их такого вот влечения, чуждо оно ему было. Анис всегда был не равнодушен к мальчикам, у него их были десятки, а вот женщин он воспринимал лишь как рожениц. Брат никак не объяснял свою точку зрения, да и правилам Гарема это не противоречило. Испокон веков во дворцах в качестве наложников держали оба пола. Георг, насмотревшись на тягу старшего и поддавшись нетрадиционному увлечению, тоже захотел в свой гарем не только женщин, да и первую ночь взросления решил провести в компании какого-нибудь смазливого раба. Нет, Шехзаде ни в коем случае не осуждал братьев, даже сам пару раз пытался для разнообразия приглядеться к какому-нибудь пареньку из гарема. Но, увы. В груди ничего не трепетало, интерес не разгорался. Да и сам по себе процесс соития с человеком одного пола не укладывался у Томаса в голове. Он банально не представлял, что делать с наложником.… Нет, он, конечно, знал про анальный секс и пробовал, но с женщинами это было как-то проще что ли, привычнее, в конце концов. Девушки нравились Тому с самых ранних лет, они будоражили его фантазию, заставляли учащаться пульсу, завораживали, но при всем при этом мужчина не любил «любить» всех в подряд, хотя и имел на это все права и возможности. Откровенно говоря, Том просто был дотошным и избирательным, он не стремился трахать все что движется, предпочитая оставлять себе только лучших из лучших: самых красивых, самых умных, самых нежных и ласковых. Вы только представьте, что из всего гарема, а это, к слову, девушек так пятнадцать, в его покои повторно заходило лишь две из них: Виктория и Селена. Обе рабыни прошли жесткие этапы отбора. Сначала Томас долго присматривался к Виктории, русской красавице, которую привезли в гарем в качестве подарка отцу. Шехзаде тайком наблюдал за ней, когда она не видела, слушал её благие речи, следил за тем, как она усердно изо дня в день читает, как вышивает и играет на арфе, невесомо перебирая тонкими пальчиками струны. Что-то теплое разливалось внутри будущего наследника, когда он видел эту девушку и спустя время мужчина понял, что хочет зарыться в её кудрявые каштановые волосы и покормить её с рук виноградом, услышать её смех, а затем и стон. Тогда-то Томас и позвал Викторию в свои покои, будучи уверенным, что не разочаруется. Мужчина не прогадал, Виктория подарила ему всю себя без остатка, вскружила голову, заставила витать в облаках. Но, увы, интерес как вспыхнул, так же стремительно и потух, оставив после себя лишь привязанность, ответственность и какую-то благодарную симпатию. После Виктории появилась Селена, блондинка из Венеции, чьи умелые руки смогли избавить Томаса от болей в спине, которые возникли после неудачного падения с лошади. Девушка так ласково массировала плечи Шехзаде, так заботливо и нежно гладила его спину, что мужчина не смог устоять и повалил Селену на кровать прямо на процедуре. Помимо чудотворных рук, Томас открыл в светловолосой рабыне и множество других положительных качеств: ум, не наигранная скромность и покорность, обольстительность, женственность, грациозность. Они часто бывали вместе, многие вечера Шехзаде проводил в компании Венецианской красавицы. Но, к сожалению, и Селена наскучила мужчине спустя время, ему опять захотелось новых ощущений, неизведанных чувств, учащенного пульса и головокружения. Но к сожалению, на данный момент таких эмоций не вызывала в Шехзаде ни одна рабыня. Прокручивая раз за разом воспоминания о сегодняшнем празднике, Том не мог припомнить ни одной наложницы, что привлекла бы его внимание, хотя… Том действительно засматривался на кое-кого. Этим кое-кем был раб, который танцевал для братьев. Поначалу Том даже опешил, ведь в том голубеньком костюме этого мальчишку было практически невозможно отличить от девушки, единственное, что выдавало с головой его явную принадлежность к мужскому полу – плоская грудь. В остальном же: длинные черные волосы, талия, бедра, глаза, были по истине девчачьими. Нет, Томас видел, конечно, насколько женоподобных мальчишек привозили в Гарем для старшего брата, ведь Анис буквально с сходил по таким наложникам с ума, но вот что бы такого…. Такого он видел впервые. Вот взять того же Салима, его любимчика.… Вроде и похож на девушку, вроде и смазливый, и хрупкий, но все-же видно - мальчик. А тут... Да это был шок! У Тома аж ладони вспотели, пока он ждал, когда этот «шехерезад» сдёрнет свой платок. Было до покалывания в пальцах интересно увидеть его лицо, ведь впервой такое случилось, что на празднике кто-то из наложников умудрялся привлечь к себе внимание нарушением порядка танца. Это было весьма самоуверенно, нагло и опасно, ведь одна ошибка и его бы прогнали в тот же миг. Но мальчишка справился, да ещё и как! На его танец глазели все, начиная с отца Томаса и заканчивая его тетей. Да, что уж там, сам Том волей-неволей, но засмотрелся на пластичного юношу в голубом наряде, ведь он так красиво двигался, завлекая старшего Шехзаде. Почему Том решил, что раб завлекал именно его? Да, потому что стрелы взглядов друг на друга этих двоих было сложно не заметить, средний Шехзаде даже хихикнул с в миг запавшего брата, который чуть ли не с открытым ртом взирал на брюнета и нервно постукивал по столу, ожидая, когда этот танцор наконец сорвет свой платок. Когда момент обнажения лица наконец настал Анис даже выругался, не забыв вспомнить Аллаха и передать ему слова благодарности за такой сюрприз. Выругался и Том, правда про себя, да и немного не в том ключе, просто наложник оказался тем ещё красавцем, с учетом подобранного макияжа и с точки зрения именно женской красоты, ибо по-другому оценивать Томас просто не умел. Большие темные глаза, с черными стрелками, маленький вздернутый носик, пухлые губы, кругленькое личико – ввели в ступор. Такое существо и мальчиком-то назвать было сложно, ибо почти все в нем говорило об обратном, но, это был юноша. Будь он девушкой, Том, не раздумывая бы пригласил её в свои покои, потому что почувствовал наконец-то волнение и интерес, только вот пол этого создания моментально погасил и то и другое. Хотеть мальчиков средний Шехзаде не умел. По крайней мере сама мысль о том, что перед ним парень, не возбуждала. Зато Том порадовался за брата, который весь оставшийся вечер только и витал в облаках, было понятно без вопросов куда направлены все его мысли, а вернее на кого. Из размышлений Томаса вывел шум в конце коридора по которому он прогуливался. Оглядевшись, мужчина заметил какую-то возню у покоев брата и обеспокоенно поспешил приблизиться. Кого же было его удивление, когда он наткнулся на рыдающего наложника, того самого, который сейчас, по идее, должен был развлекать Аниса. Мальчишка лежал на полу, громко плакал, а его руки были испачканы в крови. - Что здесь происходит? – строго спросил Том у стражников. - Господин, простите, но мы не знаем, - развели руками слуги, - Шехзаде Анис приказал вывести его из своих поев, мы лишь выполняли приказ. Мужчина нахмурился и подойдя к рыдающему навзрыд рабу, опустился рядом. - Эй, ты чем так брата разозлил? – мальчишка поднял взгляд на голос, но говорящего не видел, глаза застлала соленая пелена, он только и смог промямлить истерично: - Я не знаю… я…, - заикаясь, - Я ничего ему не сделал. Волосы раба были мокрыми, от макияжа не осталось и следа, а с разбитой губы текла алая струйка. Том нахмурился. Случилось что-то серьезное. - Такого быть не может. Анис конечно вспыльчивый, но без причины не воюет. Давай успокаивайся, сейчас весь дворец перебудишь, время позднее, - Том, не понимая зачем, помог наложнику подняться с пола, крепко придерживая рукой, - Прекращай реветь и говори в чем провинился. Протерев глаза, Билли охнул, узнавая в мужчине напротив среднего Шехзаде. От понимания того, кто с ним рядом мальчику поплохело ещё сильнее. - Господин, оставьте его, - по коридору невесть откуда бежала калфа, - я сейчас с ним разберусь, - услышав её голос наложник сжался, Шехзаде это почувствовал и скомандовал: - Стой, калфа. - Господин, что… - Азиза, не вмешивайся, я сам, - Том остановил её одним движением руки. - Но, мой Господин, на кой он вам? Вы наверняка очень заняты. Зачем вам тратить свое драгоценное время? Давайте я его уведу. - Азиза, - уже более твердо процедил Том, - Я с ним поговорю, а потом ты его заберешь. Договорились? – калфе оставалось лишь покорно кивнуть, - Как тебя зовут? – обратился Шехзаде к мальчику. - Би… Билл. - А меня Том. Пойдем со мной Билл, в библиотеке присядем, поговорим немного. Шехзаде привел наложника в комнату, усадил на диван, а затем прикрыл двери, дабы не греть лишние уши. Мальчишка немного успокоился, но его все-равно потряхивало, а слезы катились по припухшему лицу, на котором от удара уже появлялся синяк. Том тяжело вздохнул, смерив грустным взглядом паренька, мысленно отмечая, что бить такое красивое лицо — это, как минимум грех и присел рядом, но на должном расстоянии: - За что мой брат тебя ударил? - Я… - заикался мальчишка, боязливо поглядывая на Шехзаде из-под рваной челки, - я не знаю, как сказать. - Не волнуйся, говори, как есть. Я тебя не обижу. - Обидите. Вам это не понравится, - недоверчиво проговорил черноволосый юноша, смахивая со щеки, слезу и шмыгая красным носом. - Билл, я обещаю, что тебя не трону, честно, - постарался заверить мальчишку Шехзаде. На самом деле он сгорал от любопытства и хотел скорее выяснить, в чем же, собственно, дело. Просто так Анис бы не выгнал такого смазливого наложника, для этого должна была быть максимально уважительная причина. - Я… я был с мужчиной, - стыдливо ответил Билл, опуская глаза на свои руки. Да и смысл скрывать? Все-равно теперь все узнают. - Погоди, - Том недоверчиво покосился на раба, - А как ты оказался во дворце? Как тебя взяли? - Не знаю, я… я, когда учился в школе меня там смотрели, сказали все хорошо, а когда сюда привели не смотрели, а сегодня посмотрели и все, сказали выгонят. А потом… пришел старший Шехзаде и повел меня к себе в покои, я… я ему сказал, что у меня было это и он меня ударил и прогнал. - Хм… - задумался Том, почесав затылок, - Так у тебя был мужчина или это ошибка повитухи? Если так, то давай позовем эту обманщицу, я её жестоко накажу. - Был, - нерешительно прошептал Билл, но наткнувшись на осуждающий взгляд Шехзаде, тут же добавил, - но не в том смысле, в котором вы подумали. - Это как понимать? - Меня изнасиловали, - сказав это вслух Билл заплакал ещё сильнее, но, не смотря на это продолжил, - сначала я… я просто шел за лекарствами для больного отца и меня похитили, потом долго везли на корабле, а по приезду в Стамбул продали какому-то старику, он запер меня в подвале, а когда я попытался сбежать поймал и… и его сын меня избил, а потом и...изнасиловал, я думал, что умер, но я не умер, я зачем-то выжил, меня спас хороший доктор по имени Ариман и когда я… я поправился, старый турок продал меня в школу, где меня проверили и ничего не увидели, а тут сначала не проверяли, я… я не знаю почему, но меня осмотрели только сегодня, я никого не обманывал, я просто не хотел снова попасть на рынок рабов. Мне сказали, что… что если меня прогонят из дворца, то я… я всю жизнь буду ублажать какого-то старика, но я… я лучше умру, честно, клянусь. Если меня выставят сегодня я не буду жить, я такой жизни не хочу, - Билл уткнулся лицом в ладони, не смея даже смотреть на Тома. Ему было стыдно, что самому Шехзаде приходилось выслушивать нытье какого-то жалкого раба, но было так обидно и хотелось высказаться, что мальчик не удержался. Том с досадой кусал губу. На протяжении всей своей жизни Шехзаде яро отстаивал справедливость, он искренне желал, чтобы каждый праведник и наоборот, грешник, непременно получали по заслугам. Мужчина никогда не оставался в стороне, если мог сделать что-то благое, выручить кого-то или спасти. Но, к сожалению, помочь всем нуждающимся Томас не мог. Людей было слишком много. И вот сейчас он находился на распутье.… С одной стороны, он понимал, что за пределами дворца раб обречен на вечные муки. Мальчик и без того вытерпел несладкое: потерял родных, попал в плен, оказался в руках злодеев и потерпел надругательство. Но с другой, Томас осознавал, что его вмешательство в эту ситуацию ему абсолютно не выгодно. Во-первых - это против правил гарема. Во-вторых, за этим решением последует однозначная ссора с братом, а возможно и с другими членами династии. В-третьих, он даже не знал, говорит ли раб правду. Может быть, он вообще всю эту историю с изнасилованием выдумал? Том же своими глазами видел, как дерзко мальчишка завлекал Аниса, тогда его поведение в принципе небыло невинным. В-четвертых - ну какой мужчине лично с этого толк? Был бы этот раб девушкой, другое дело. Ну а так? И все же, не смотря на все «но», что-то его сейчас останавливало. Внутренний голос подсказывал, что нельзя Биллу на улицу, не правильно это, не справедливо. Если наложник не лжет, допустить такую ошибку нельзя. Да и по-сути дела, кроме Шехзаде, ему и помочь то некому. Калфа сделает, так как велел Анис – вышвырнет раба из дворца, а сам брат навряд ли изменит свое решение, если уж прогнал. И как ему, Тому, быть? Мужчина думал. И в этих раздумьях в голове вдруг вспышками начал всплывать образ танцующего наложника, такого женственного и хрупкого. Отчего-то хотелось ему поверить, что-то внутри подсказывало, что раб не лжет. В конце концов, если он сейчас будет бездействовать, то потом сожрет себя морально, будет вспоминать и сожалеть, что остался безучастным. Решено. Он поможет. А если Билл окажется не тем, за кого себя выдает, то это обязательно всплывет наружу, тогда-то Том и осудит его как следует, по всем правилам и обычаям. - Стража, привести ко мне калфу! – Билл дернулся от неожиданности и поднял испуганный взгляд на мужчину, но тот лишь по-доброму улыбнулся и произнес, - Не бойся, теперь все будет хорошо. - Меня не прогонят? – мальчишка смотрел на мужчину огромными заплаканными глазами, в них было столько надежды, что у Тома даже кольнуло в груди. «Все-таки для Господина я порой слишком сентиментален…» - с досадой подумал Том и вздохнув, произнес: - Не прогонят. Я тут подумал, что могу сделать для тебя... В общем, с этого дня ты - мой наложник, поэтому не переживай. Останешься жить в гареме, - брюнет не верующее уставился на Шехзаде. - То есть я, вы.… Но, мне сказали, что вы… - Нет, – решительно и твердо перебил Том, понимая, что имеет в виду наложник, - Спать я с тобой не буду. Ты останешься во дворце в качестве моего фаворита, но только формально. - Правда? - Да, Билл. Я тебя не трону. - А такое возможно? Ну, что бы я остался? Калфа Азиза сказала… – брюнет боязливо оглядывал Шехзаде, – Нельзя. Том усмехнулся, а затем гордо вскинув голову ответил: - Ты забыл, что перед тобой сын властелина мира? Если я сказал, что ты остаешься, значит, ты остаешься. - Простите… - стушевался Билл, - дай Бог вам здоровья и счастья, Шехзаде. Я не знаю смогу ли я Вас когда-нибудь отблагодарить. - Аллах, да услышит твои пожелания. Ничего не нужно, я сделаю это просто так, просто потому что считаю, что так будет справедливо. Томас понимал, что это выходка ему дорого обойдется, но поступить иначе не мог. *** Билл с восторгом оглядывал свои покои и до сих пор не мог прийти в себя. Его мучения закончились, и он попал в рай? Это определенно был рай! Личная комната, кровать, стол, стулья и даже уборная. Все это было подарено средним Шехзаде абсолютно бесплатно, без каких-либо сексуальных расплат. После того, как Томас поговорил с Биллом он позвал калфу, с которой долго беседовал в коридоре, а затем она вернулась за наложником и привела его сюда. Азиза была в шоковом состоянии от произошедшего, поэтому по дороже до спальни не проронила ни слова, лишь по приходу в покои для фаворитов уточнила у Билла его пожелания по поводу личного слуги. Кстати говоря, пока они шли по многочисленным коридором, то столкнулись с Агой и слугами, которые вели Салима в покои Аниса, об этом Биллу фаворит сам и сообщил, насмешливо тыкая пальцем и на ходу высовывая свой мерзкий язык, приближаясь все ближе: «- Что, не захотел тебя мой Господин, да, гад плешивый? А знаешь почему? Потому что ты - уродливый. Ты не достоин моего повелителя, он любит только меня! - Да пошел ты, - прошипел Билл, когда они проходили прямо мимо друг друга. Еще несколько сантиметров и они бы задели друг друга плечами. - Ахаха, Ага, ты только посмотри на это убожище, мой Господин ему лицо разукрасил, - обратился фаворит к слуге, издавая напускной мерзкий смех. Рассмотрев с близкого расстояния наложника, Салим просиял, ему пришлось даже развернуться ему в след, чтобы вдоволь налюбоваться на его синяк. В его душе плясали черти. Он был счастлив. Никто не мог его затмить, даже эта черноволосая выскочка. Поделом ему! Хотел в покои его Господина пробраться? Вот и получил, как следует. Фаворит что-то ещё выкрикивал брюнету в след, но последний не обращал внимания, он шел за калфой, полностью погруженный в свои мысли и улыбался. Еще пол часа назад ему казалось, что жизнь кончена, что дальше только темнота, как вдруг сбылись все его мечты: он будет жить отдельно, а через несколько лет, возможно, сможет стать свободным человеком, вернуться домой и за все это ему не придется отдавать свое тело какому-то мужчине. Это ли не прекрасно? Да он просто с ума сходил от осознания, случившегося!» Скоро должен был прийти Андреас, за которым и отправилась Азиза. Билл выбрал именно его, ибо кого-то другого рядом с собой он видеть не желал. Он ждал друга в нетерпении и хотел скорее поделиться с ним произошедшим. *** - Билл, я в шоке! Ох, даже не знаю, что сказать, - Эндрю держал друга за руки и широко улыбался, - Тебе так повезло! - Не то слово, Андрей, я сам не верю. Это все - какая-то сказка. - Том такой молодец, он спас тебя, - восхищался мальчишка, - И он такой красивый, правда же? - Что? А, ну да, красивый, - Билл все ещё находился где-то за гранью реальности, - Он красивый и добрый, как видишь. Хотя какая разница красивый он или нет? Мне не придется его ублажать и, слава Богу. Я вообще, как только представлю, что сегодня ночью могло бы произойти, так плохо становится, сразу вспоминаю руки этого Махмуда… - Как ты пережил этот ужас? Почему не рассказал? Я думал, что ты мне доверяешь, - с упреком взглянул на друга золотоволосый наложник. Билл, наконец, поведал ему, что с ним произошло тогда в подвале, а затем и все то, что случилось сегодня. - Прости меня, - выдохнул Билли виновато, - Я хотел забыть об этом как о страшном сне и никогда не вспоминать. Не подумай, что я не доверяю тебе, просто не хотел расстраивать и очередной раз окунаться в воспоминания. Как хорошо, что все случилось так, как случилось. Теперь у меня появилась надежда на то, что моя жизнь когда-нибудь станет прежней. - Тебе повезло, очень… - Андрей вдруг осознал, что немного завидует другу, - А я всю жизнь буду жить здесь и не известно смогу ли когда-нибудь вернуться домой. Билл заметил его настроение и, закусив губу, прижал мальчишку к себе, крепко обнимая. - Я что-нибудь придумаю, обещаю. - Что тут можно придумать, Билли? Я в гареме Аниса и Георга, мне светят лишь их покои. Ты – теперь фаворит, у тебя своя судьба, другая… лучшая. - Знаешь, я может поговорю с Томом, я попрошу его, он добрый, он и тебя пожалеет. Меня же пожалел? Хотя мог прогнать и даже не слушать. Он обязательно поможет тебе, не сомневайся! Андрей лишь сильнее прижался к Биллу, мысленно молясь о том, чтобы так и было, хотя и знал, что наивно в это верить. Вряд ли средний Шехзаде станет помогать кому-то ещё. Тем более наложнику, у которого не было проблем с невинностью. *** Наложникам-фаворитам нужно было так же учиться, как и другим, до тех пор когда не узнают все необходимое. Поэтому, как и происходило ранее, утром пришла калфа и велела Биллу собираться на завтрак, после которого последуют занятия. Настроение было прекрасным, походка танцующей, брюнет словно летал по комнате. Вчера, после того как ушел Андреас, Аги принесли ему целый сундук различных одежд, уже более дорогих и красивых, ведь наложникам-фаворитам полагалась выглядеть соответствующе статусу. Мальчишка так увлекся выбором наряда, что совсем забыл о времени и очнулся только тогда, когда за дверью послышался крик Азизы. Она беспардонно ворвалась в его покои и строго наказала немедленно спускаться, возмущаясь и бранясь. Естественно, Билл опоздал на завтрак и когда спускался в холл, где им обычно накрывали, сразу отметил, что все наложники уже расселись на своих местах. Завидев брюнета, мальчишки зашушукались между собой и как-то странно на него посмотрели. Билл нерешительно подошел к столу с подушками, за которым обычно сидел, вместе с Халитом, Лукой, Стивом и Андреасом. Билл поздоровался и, удивившись отсутствию какой-либо реакции, сделал шаг к своему месту. Стив резко дернулся, перекрывая ему дорогу. - Извини, но с нами ты не сядешь. Поищи себе другое место. Воцарилась тишина. Билл непонимающе оглядывал друзей, пытаясь понять, что же случилось, но мальчишки упорно делали вид, что его не замечают. Столкнувшись взглядом с явно поникшим Андреасом брюнет спросил уже у него лично: - Что происходит? Друг лишь пожал плечами, опуская голову и пряча глаза. Остальные тоже молча вернулись к трапезе, игнорируя вопрос. Билли впал в стопор, он беспомощно хлопал глазами. Что же он такого натворил, что с ним не хотят даже есть за одним столом? - Я бы на твоем месте не удивлялся, со шлюхами никто здесь не трапезничает, - бросил Салим, сидящий справа, - Теперь твое место – сортир! – а затем громкий смех со всех столов оглушил брюнета. Если раньше шуточки этого гада поддерживало максимум два-три человека, то сейчас смеялись все, даже Халит с Лукой. Биллу подурнело. - Проваливай, проститутка, – крикнул кто-то слева. - Тебе здесь не рады, - фыркнул Роман. Брюнет попятился назад. Его словно окатило ведром ледяной воды. Он даже не мог найти слов, чтобы оправдаться, что-то сказать в ответ. Было так обидно, в носу предательски защипало, а к горлу подкатывал ком. Почему все смеются над ним и обзывают таким ужасным словом? Неужели Анис рассказал что-то Салиму и теперь этот мерзкий наложник опорочил Билла в глазах других, в глазах друзей? Калфа, все это время молча наблюдавшая за происходящим, наконец очнулась и взяв заторможенного фаворита за руку отвела в сторону. - Иди за мой стол, я тебе туда еду поставлю, - а затем, подтолкнув Билла в сторону своего места обратилась к остальным, - Так, а ну замолчали все! Как вы смеете смеяться над фаворитом Шехзаде Томаса? А? Кто осмелится обидеть его будет строго наказан. Ясно? Что бы я подобного больше не слышала и не видела. Я требую, чтобы вы относились друг к другу с уважением, а тем более почитали любимцев наших Господинов! На сегодняшний день у нас уже три фаворита: Салим – гарем Шехзаде Аниса, Билл – гарем Шехзаде Томаса и Лука – гарем Шехзаде Георга. Запомнили? У кого ума не хватит соблюдать правила, быстренько покинет этот дворец и будет продан за гроши! Надеюсь, я понятно излагаю? - гадлеж вроде притих, но спустя минуту: - Калфа, скажи, а как Билли стал наложникам Томаса, если Томас мальчиками в принципе не интересуется? – язвительно прощебетал Армен, поднимая новую волну хихиканья. - А это не твоего ума дело! Ешь молча! – крикнула женщина, вновь заставляя всех притихнуть, - Ох, Аллах, ну за что мне такие тупоголовые ученики, не понимаю… К еде Билл так и не притронулся. Какой уж тут аппетит? Все было так хорошо и бац, в миг все испортилось. Друзья с ним не разговаривали, даже не смотрели в его сторону, а все остальные бесконечно говорили какие-то гадости о нем при этом осуждающе поглядывая. Только после уроков, на которых Вильгельм вынужден был сидеть один, к нему подбежал запуганный Андреас, оправдывая свое поведение тем, что ему угрожали, мол если он будет и дальше дружить с Биллом ему не сносить головы. Билл оказался прав в своих догадках. Салим растрезвонил всем ещё ранним утром о том, что Анис с позором выставил наложника, так как тот оказался не девственником. Плюс ко всему этот гавнюк придумал какие-то небылицы, приукрасил и преподнёс это все так, словно Билл прошел не через одни руки перед тем как попасть в гарем Султана. - И что, ты теперь тоже не будешь со мной общаться? Ты же прекрасно знаешь, что все его слова – вранье, - Билл обиженно глядел на друга, ведь тот даже не пытался его оправдать и защитить в глазах остальных. - Конечно нет, просто они меня зажали, угрожали… Как я могу с тобой не общаться? Ведь я тебе прислуживаю. Ты забыл? - То есть если бы не это, ты бы меня оставил? - Ну что ты, Билли, как я могу… - неуверенно промямлил мальчишка. Андреас метался в переживаниях. С одной стороны, ему было обидно за друга, а с другой он понимал, что Биллу ничего не грозит и спустя время его вообще возможно отпустят из гарема, а он сам останется тут среди этих змей, с которыми лучше не ссориться. - Просто давай пока это все не утрясется не будем ходить вместе… ну это, рядом… а будем встречаться в твоих покоях? Билла дернуло, словно от удара. Он шокировано посмотрел на друга. Это было жестоко. - Ты серьезно? - Ну да, Билли, я… - но новоиспеченный фаворит не дал ему договорить. - Знаешь, что Андреас, иди ты к черту! Знать тебя больше не знаю! - обижено воскликнул брюнет, вложив в слова всю горечь, что скопилась внутри, а затем, резко развернувшись, побежал в свои покои, где, уткнувшись лицом в подушку, громко разрыдался. Его предал единственный друг. Друг, который все знал, которому Билл доверял все свои тайны просто взял и плюнул ему в лицо. Он струсил и бросил его одного в такой трудный момент, примкнув к остальным. Да как он мог? Ладно другие, что от них ждать, да и не знали они всей правды. Но Эндрю… Тот мальчик, которого Билли прижимал к себе, которого успокаивал ещё тогда на корабле, отговаривая от смерти. Почему? За что? Как можно вообще доверять людям после такого? Страшно… Как же страшно и горько было сейчас Биллу. Как теперь жить ему в этом гареме среди предателей и завистников? Как существовать среди обидных высказываний и постоянных подколов? Как? Ведь даже Аги и слуги теперь хихикали над ним и шептались.