«Утверждая, что ты чего-то не можешь, ты лишаешь себя всемогущества».
Ричард Бах
Современные реалии мира намного жёстче, нежели их любят преподносить обществу. В особенности на всеобщее обозрение. Жители Центра не жалуются на пробегающих крыс по улицам, опасность и негативно настроенных альф, которые не расстаются с огнестрельным под кожаным ремнём и обрезом в кармане, отыскивая очередную жертву, с парой грамм кокаина и безнаказанного траха. Имея влияние и деньги, люди стараются приблизиться к Центру, где чище и безопаснее с вооруженными людьми «Коза Ностра», где дышится легче. Или к тому же Западу, в крайнем случае Северу. И если ты каким-то чудом смог поступить на высшее, а особенно в направлении бизнеса — ты уже имеешь множество возможностей для успешного будущего, а не крутить задом на пилоне и стоять на коленях ради пары купюр. Но и для этого нужны связи и, конечно же, деньги. Деньги — это всеобщий эквивалент, выступающий измерителем стоимости товаров или услуг, которые легко на них обмениваются. По своей форме деньги могут быть особым товаром — как живым, так и не очень, ценной бумагой, знаком стоимости, различными благами или ценностями, записями по счетам. Но всё это обыкновенная бумага со специфическим запахом и шершавой поверхностью да цифрой. Они часто заляпаны кровью, а откуда они взяты и каким образом — мало кто хочет знать. Как говорится: меньше знаешь — крепче спишь. Но именно благодаря им, человек может получить огромную власть и славу с независимостью и защитой главенствующей семьи Мадрида. Самое главное — разумно их использовать. И лишь от количества нулей, к сожалению, к человеку имеют определённое отношение. — Удачная ночка? — ненавязчивый вопрос, значение которого знают лишь двое. Перед невыспавшимся парнем появляется бутылка негазированной воды, а так же таблетка от головной боли — лишь кинув один взгляд, он понимает, насколько всё плохо. Однокурсник и близкий партнёр, друг и молодой омега со светлой шевелюрой, сдержано улыбается, а Тэхён, уткнувшийся в парту, лишь болезненно мычит в изгиб локтя, пытаясь прийти в себя после выматывающей ночи. Потирая виски, он поднимает взгляд, кривясь от яркого солнца из окна с видом на вход территории университета. Где, как и обычно, стоят четыре охранника с автоматами наперевес. Мышцы и рост альф настораживают, а по выражению лиц и вовсе непонятно их настроение. Лишь солнце так и норовит выпалить глаза с самого утра, от чего Тэхён отворачивается, уделяя внимание омеге напротив. — Более чем, — сухо отвечает. Но для светловолосого и этого достаточно, он и так в курсе ночных приключенний Кима. — Спасибо, — принимаясь открывать бутылку и жадно поглощать воду, закинув таблетку в рот. — С чего такой переполох с самого утра? — брюнет давно заметил шумные голоса всего корпуса, хотя с начала занятий прошла всего одна пара. Хоть и сам подозревает на какую именно тему все судачат, всё же следует не выделяться находясь среди слитков общества. — А ты не в курсе? Он, снова вышел на охоту, — звучит довольно громко, из-за чего многие взгляды устремляются на главную парочку университета — Пак Чимин и Ким Тэхён, студенты последнего курса бизнеса и управления, а так же организаторы выходных вечеров в одном из баров района. Иногда быть детьми богатых родителей не так уж и плохо. — Этой ночью обнаружили ювелирного бизнесмена. И не просто мёртвого, а распятого, привязанного верёвками прямо к ножкам кровати, с привычной меткой на лбу, — шепчет на ухо. Бросая взгляд, но даже так голос слышен присутствующим в аудитории. — Говоришь так, как будто он может тебя услышать, — хмыкает парень. — Что за секретики, и без меня? — на соседнее место беззаботно плюхается омега, нагло ухмыляясь и постукивая наманекюренными ноготками о парту. — О том же, о чём и весь город, — через силу сообщает Чимин, пытаясь не скривиться от Даниэля — местную принцессу и ту ещё суку, которая любит совать нос не в свои дела, а так же хорошо пускает сплетни, накручивая лапшу похлеще итальянцев в ресторане с парой звёзд Мишлен. Та ещё блядская крыса — по словам самого Пака. — Морок снова объявился, спустя каких-то пару месяцев. — Ох... — вздрагивая, ёжится Даниэль. — Мне даже с водителем страшно ездить, и это по Центру, не говоря уже о Юге. И как ты не боишься туда попадать, Тэхён-и?... — тянет парень, а Ким лишь на секунду ухмыляется, но незаметно, а после ярко улыбается, смотря на омегу, спокойно поясняя: — Мне самому слегка беспокойно, но ты и сам ведь знаешь: Морок не трогает тех, кто не имеет ничего вон выходящего к омегам, он ведь наоборот, мстит за вас, — глядя на парня, а после и на Пака. — Но самое главное: я очень ценю волю почившего отца... — поясняет с лёгкой грустью во взгляде. — А тот дом принадлежал ещё моему прадеду, семейная реликвия. Хоть и находится за границей стен... А я слишком ценю всё, что связано с семьёй, — кидая взгляд на Пака. Каждый раз он мимолётно упоминает насколько скорбит по отцу, а так же тепло отзывается о семейном доме, даже несмотря на то, что тот не в районе Центра, а у главной улицы Южного района. — Иногда там нужно появляться. Ты ведь и сам понимаешь, что это за район и как легко могут обчистить незнакомца, а что говорить за пустующий дом, — устало кивая. — Вот и приходиться таскаться по паре часов в дороге к универу... Но там всё не так страшно, — звучит сквозь смешок. — Приходи как-нибудь на бокальчик вина, я сам тебя привезу, Дани, — ласково тянет, приглашая в именное поместье, а не дом, который находится в Центре под боком университета. Всё же негоже наследнику Ким таскаться к Югу. — А ещё в пятницу вечером будет вечеринка в «Контракте», у меня всё таки день рождение... Обязательно приходи, а иначе я обижусь! — с нетерпением глядя на слегка нервного омегу. Даниэль заметно поёжился, нервно усмехнувшись при упоминании Южного района — всё же на данную территорию не многие решаются отправиться по собственной инициативе. Только если человека изгоняют насильно или из-за банкротства. Но есть и те, кто имеют земельный бизнес. Даниэль задумчиво наблюдает за звездой универа, вспоминая кто именно приглашает его домой. Обдумывает над выгодой иметь более тесное общение, чем просто студент на курс младше, что вечно сообщает о главных событиях, а так же, несомненно, сплетни. Но всё же отмахивается, говоря о следующем разе. Тэхён, обучаясь на последнем курсе бизнеса и управления, является местным сыночком почившего бизнесмена с клубом и парой борделей, которые по итогу глупо отжали конкуренты. Об альфе долгое время ходили слухи, так как мужчина погиб в автомобильной катастрофе, из-за чего его единственный сын остался сиротой. Тэхён же долгое время не появлялся на людях, а через пару месяцев вернулся, продолжая привычную жизнь в виде громких и долгих вечеринок с реками алкоголя и большей частью универа в местном баре. Все посчитали, что альфа утопал в скорби, а затем вернулся к жизни, заглушая боль алкоголем. Но он так же перенимал наследство, а после растрачивал зелёные банкноты направо и налево. Имея множество знакомств, вертясь в обществе всех слитков общества Центра. Общительный, беззаботный, спокоен, а так же богатый и, заметно для многих — красив, сексуален и умён. Но глупо тратящий все деньги, спуская те в том самом баре у Центра, на нейтральной территории, который находится у границы Южного района. «Здесь хороший алкоголь, а ещё атмосфера просто сорви голову!» — ответ был один и тот же. Хотя многие и беспокоились насчёт южан, ещё никто из местных в паре сотен метров не трогал центральных, ведь никто не хотел проблем от Коза Ностра. Такова была история, которую подавали на блюдечке с золотой каёмочкой. Но самое главное, что все верили. — Конечно, но только из-за тебя, Тэхён-и, — елейно протянул, заинтересовавшись привлекательным предложением и халявным посещением популярного бара, с не менее привлекательными альфами среди работников и посетителей. — Насчёт вина подумаю, — всё же он не рискует приближаться к южной стороне. — А вот в пятницу буду во всей красе, с лучшим подарочком! Только вот... — переводит взгляд на Чимина, ухмыляясь, оценивающе рассматривая омегу. — Пак, ты, конечно же, тоже придёшь? — у этих двоих взаимная неприязнь с самого первого взгляда. — Боже, у тебя хватило на это мозгов... — качая головой. — Я удивлён. Неожиданно. Но ведь можешь, когда хочешь. Естественно, я буду со своим любимым Тэхёном, — если спросить у Пак Чимина, что он больше всего ненавидит, хватит лишь трёх вещей: Даниэль и его любовь влезть в мозг; цитрусовые, в частности мандарины и всё, что с ними связано; и, конечно, коверканье имени Тэхёна. А этот чёртов лис любит это делать ещё как. Чимин тут же сгребает в объятиях Кима, повисая на нём, закидывая руки за шею и утыкаясь в изгиб между ключицей и шеей. Тэхён мягко прикасается к талии и притягивает ближе к себе, жадно вдыхая аромат омеги. Чимин же отворачивается от Даниэля, показывая, что более не желает вести разговор. — Даниэль, — спокойно обращается, отрываясь от Пака, — лучший подарок — это твоё присутствие, — Даниэль заметно прикусывает губу, плавясь от комплимента. Всё же никто не может отрицать — Ким Тэхён мечта многих омег, в том числе и некоторых альф. Он высокий, гибкий, но поджарый, имеющий силу: как физическую, так и моральное давление. И, как для частого посетителя спортзала, он в меру подкачен. С чувством юмора, богат, а так же умеет обращаться с людьми, как и с омегами в частности. Он не ведёт себя развязно и нахально, а наоборот часто льстит и делает комплименты, от чего многие положительно отзываются о Киме. Тому же в пример Пак, который находится под покровительством Тэхёна, словно принцесса. Многие сплетничают, завидуя Чимину, что они встречаются и тот имеет настолько завидного альфу. Хоть в постели их никто и не видел, но прилюдные тёплые отношения — это больше, чем просто друзья. Многие судачат, как бы желали оказаться на месте Пака. А Тэхён каждый раз довольно втягивает аромат парня, наслаждаясь мягкими касаниями к волосам. И знали бы другие, что эти пальчики умеют, и дело вовсе не в постели. Только если помощь в те самые моменты, когда подавители не помогают, а Чимин лучший кандидат в помощники. — Обольститель, — бормочет Даниэль, ретируясь из аудитории под взгляды однокурсников навостривших уши. — Скинешь мне смс с деталями, — взмахивая рукой, тут же удаляется за угол коридора, доставая телефон из кармана брюк, попутно набирая кому-то сообщение. Этого не скрылось от зоркого взгляда. Тэхён лишь довольно хмыкнул, понимая, что рыбка клюнула на крючок. — Тэ, — обращается Пак, отлипая от шеи и выпутываясь из крепких рук парня, настороженно рассматривая лицо напротив, с лёгкой усталостью и синяками от недосыпа, а после тянется в объятия, совсем тихо шепча: — сладость просачивается сквозь это химозное дерьмо... — с беспокойством звуча, будучи чувствительным к его аромату. Тэхён и сам понимает, желая поскорее оказаться дома и принять расслабляющую ванную, а после уложиться в постель на ближайшие пару дней. Желательно не в одиночестве. Но реалии имеют другие планы, в которых Ким отправится домой, но не для сна и отдыха, а нового дела и разгребания наступивших проблем. Что является одновременно головной болью, но в тоже время дарящее усмешку, от чего он не в праве отказаться. — Уделишь своё время, милый? — в самое ухо, опаляя кожу, низко шепча, из-за чего Чимин вздрагивает. — С превеликим удовольствием, жизнь моя, — звучит на тон выше, сразу говоря многим, что отношения этих двоих не меняются, даже после встречи с главной сукой университета, коим является Даниэль, вечно пускающий слюни, поглядывая на Тэхёна — завидного альфу, но при этом преданному Паку, и ещё ни разу за все четыре курса не усомнившийся в отношении к своему омеге. — Тогда мне придётся взять пару выходных... И ещё пару дней после, отлежаться и восстановить силы, — довольно тянет, ухмыляясь, замечая как многие омеги в аудитории недовольно кривятся, другие же с завистью поглядывают. Но лишь к Паку, к Тэхёну же мечтательно кидают взгляды, а Чимину с лёгким раздражением. — Я уж постараюсь, — оглядывая с ног до головы, замечая лёгкие светлые брюки и рубашку, что так удачно обтягивает фигуру омеги. — Тогда сегодня же поедем к нам домой вместе, — и Чимин понимает всё с полуслова, по той же интонации голоса и упоминании дома. Ведь дом, для окружающих их студентов — это место проживания, но для них это совсем иное место. Чимин кивает в ответ, целуя в изгиб шеи, вдыхая мелькающий аромат парня, который слышен лишь после того, как втянуть саму кожу. Ким в наслаждении прикрывает глаза — он жутко устал и совсем не выспался за сорок минут. Греческая легенда гласит, что когда-то в Древней Элладе жил одарённый юноша, который по памяти изваял свою погибшую возлюбленную и вдохнул в изваяние жизнь. За эту дерзость боги превратили его в дельфина. Однажды возрождённая девушка пришла на берег моря и увидела в волнах дельфина, который подплыл к берегу и положил к ногам возлюбленной нежный цветок, излучающий лазоревый свет. Это был цветок дельфиниума — именно таков истинный аромат Ким Тэхёна, которому приходиться скрывать запах под приторным ароматом корицы, от которой вечно кривится Чимин. Легенда так же прекрасна, как и аромат цветка: слегка сладковатый, но в определённое время горчит, с ноткой полевых цветов, шиповника и ненавязчивого океанского бриза, словно находишься у берега моря. Цветок дельфиниума по-своему завораживает, заставляет жадно вдыхать аромат, закатывая глаза, не отрываясь от человека с подобным феромоном. Но в данном даре есть и обратная сторона — он ядовит. Весь Тэхён пропитан ядом. Цветок дельфиниума это настоящий опьяняющий эликсир, что в состоянии довести до сладостного безумия, но в тоже время чёртового проклятия. Будучи ребёнком, человек просто не в состоянии контролировать феромон, из-за чего жизнь становится каторгой, а взрослея, приходит осознание, что многие вещи из прошлого не в состоянии исправить из-за тех самых «а если бы...» «А если бы я сдался...» «А если бы не боролся...» «А если бы отдался в их сети...» Тэхён прикрывает глаза, тяжело вздыхая. «Гертрудис», в переводе с испанского «Сила копья» — это главный университет Центра, который является одним из лучших учреждений как в Центре, так и в стране. Место, в котором обучают будущих глав компаний, наследников семейных бизнесов, а так же, безусловно, желающих стать капо в Коза Ностра, хоть и на данных должностях находятся самые доверенные люди правящей Семьи. «Коза Ностра» — это огромное влиятельное общество, правящее в Центре, дон которых разместился в самом сердце страны, выходящий с цепными псами и парой десятков огнестрельных под пазухой. Ещё каких-то семь лет назад главой был Сальваторе Риина — мужчина шестидесяти семи лет, уважаемый, жёсткий, но со старыми взглядами на жизнь, не дающий света новым «росткам». За что и поплатился, от руки собственного консильери. Теперь же на полных правах босса, его место занимает старший сын мужчины, от мужа корейца, который, к сожалению, скончался при родах второго ребёнка. Братья Чон-Сальваторе, имеющие двойную фамилию из-за большой любви мужчины к супругу, теперь во главе которых находится старший — Чонгук, при том, что его младший на пару лет брат — Хосок, его консильери, а так же тот, кому он доверяет больше, нежели самому себе. При вступлении во главу семьи, всего за каких-то пару месяцев, старший снёс старых капо, а так же часть солдат и всех старых приспешников отца. Все, кому он не доверял или же просто видел, что те ни имеют пользы для Семьи, были изгнаны. Но те, кто находится среди подчинённых и так понимают, что в мафии нет такого термина как «изгнан» или «уволен». Всех их просто сносят до белого листа. Всего за семь лет, при Чоне-старшем, многое изменилось, и уж точно не в пользу жителей соседних районов и всей страны. Центр цветёт и обрастает новыми бутиками и новостроями. Центр — это внешняя картинка, приглашение для влиятельных лиц и иностранных партнёров, в то время как соседние районы страдают от обыкновенных крыс на улице, а так же людей, что так и норовят перерезать глотку за пару купюр. Такова жизнь, в которой ты хищник или добыча. Третьему не бывать. Ты либо имеешь деньги и стоишь на головах, либо лежишь под той самой ногой, харкая кровью и несправедливостью мира.***
— Я буду краток. Центральные псы начали вынюхивать улицы, — Тэхён плюхается в высокое кресло. За спиной запирается массивная металлическая дверь под замком из отпечатка пальца. В помещении приятно холодит кожу, в отличие от жаркой вечерней улицы. — Поэтому, я и просил повременить со слухами о ювелирном, — не ожидая иного исхода, констатирует Юнги. — Но даже так, они не смогут выйти на тебя. При условии, что ты не будешь светиться. Ты же не будешь? — в упор глядя на Кима. Тэхён лишь отпивает гранатовый сок, молча задумываясь. — Юнги-я, — тянет Пак, — ближайшую неделю мы оба не вылезем из постели, ты же сам знаешь... — Я чувствую, — тянет носом альфа, улавливая слабые нотки феромона сквозь парфюм корицы. — Ты не думал найти постоянного партнёра? С каждым разом всё хуже и хуже. Я беспокоюсь, Тэ. Будь моя воля, я бы и сам тебе помог, но, ты ведь в курсе. Я просто не смогу, моя сущность не в состоянии переступить через себя... Чимин давно сдался предлагать Тэхёну найти партнёра. Как и сказал Юнги, с каждым новым разом, Тэхёну всё сложнее. Приходится принимать сильнодействующие вещества, и это абсолютно не безопасно для его организма и здоровья в целом. И будь он в состоянии подпустить настолько близко человека, того, с кем хоть и раз в пару месяцев, но придётся делить постель, ведь помощь Чимина хоть и ослабляет боли, но даже так он не имеет настолько подавляющего феромона, для того, чтобы лишь одним ароматом приструнить Кима. — Юнги, я благодарен вам с Чимином за всё, что вы делаете. И то, что вы находитесь рядом — уже многое решает. И за то, что вы ещё не раз сделаете. А вы сделаете, не спорь, — не даёт вставить слово старшему. — Я не расплачусь до конца жизни. И в том, что ты не сможешь продержаться подо мной, нет твоей вины, — спокойно поясняет, замечая как Юнги, вздыхая, сдаётся. — Чимин-а, ты уверен, что я не пробужу твою омегу? — Пак нервно прикусывает губу. — Я не могу каждый раз рассчитывать на твою... — Ты ведь помнишь: твоя боль — наша боль, — заглядывая в глаза Тэхёну, успокаивая. А после переводит взгляд на Мина. Тот же с теплотой во взгляде наблюдает за обоими парнями. — Так было и будет всегда. Я — твои руки, Юнги — твои глаза, а ты — наша семья. Мин спокойно усаживается перед Паком приобнимающим Тэхёна, и сам же не сдерживаясь, сгребает тех к собственной груди, укладывая подбородок на плечо Кима, чувствуя лёгкие нотки дельфиниума, в то время как от Чимина несёт тем самым парфюмом и собственным ароматом незабудки. Его маленькие (смотря на Кима, что на пол головы выше его, он бы поспорил) цветочные мальчики. В свои только стукнувшие восемнадцать он наткнулся на ребёнка. Тот на вид был тросточкой: тоненький и весь в мелких царапинах и открытой раной на животе. Как позже оказалось, из-за того, что он бежал через лес не разбирая дороги. Пытаясь спастись от самосуда, от разъярённых альф. Окровавленные ступни без обуви и носков, тоненькая мокрая футболка и шорты в крови и грязи. Огромные озлобленные глаза, но смотрящие с настороженностью. Надеждой, что он не ошибся, не тронут, что ему не сделают того, за чем пришли в дом. Ведь в этом месте, именно здесь, в Южном районе, у старого панельного дома с мусоркой у стены, среди одинокого столба, где давно перегорел свет и пробежала мышь в поиске еды, среди глубокой ночи, Юнги и наткнулся на двенадцатилетнего ребёнка по имени Ким Тэхён. Не осознающий, чего ожидать от молодого альфы, но даже так, пытающийся отползти и защититься. Вытащивший металлическую зажигалку, собираясь отбиться в случае чего. Как-будто бы, этот кусок с бензином ему помог против альфы, выкидывающим бутылки из под пива. — Я не сделаю больно. Я только хочу помочь, хорошо, малыш? — мягко произнёс тогда Мин, а Тэхён, имея бы больше сил, сбежал бы, но не в ту ночь, когда встретил альфу с успокаивающим ароматом сливового вина, который не пьянил. Он смог обрести старшего брата, опору и единственного альфу, которому действительно доверился. — Просто будь осторожен, — просит Юнги, хоть и понимает, что это не зависит от него. Люди Коза Ностра уже рыскают по городу, а особо тупые так и спрашивают на прямую знает ли кто-то о событиях прошлой ночи в пентхаусе Луиса. — Оба. Будьте осторожны, оба. Иначе надеру зад, не смотря на то, что ты уложишь одним пальцем, — тыкая в бок Пака. — А за тебя вообще молчу, — переводя взгляд на Тэхёна. Тот лишь сдержанно улыбается, кивая. Юнги ещё тот ворчун и холодная глыба, но только не с этими двумя. — Спасибо, — шепчет совсем тихо, благодарит семью, а после высвобождается из объятий, тут же меняясь в лице, отбрасывая слабость, переходя к тому, ради чего и попросил собраться. — Хоть я и вызвал переполох, заставив псов рыть ямы. Это того стоило и мне удалось достать это, — постукивая по столу, на котором с самого начала покоилась тонкая чёрная папка. Юнги с Чимином в неверии переводят взгляд на ту, а после снова на Кима. — Да, это именно то, о чём вы подумали. — А так же то, из-за чего ты можешь лишиться жизни, — выдыхает Юнги, потирая переносицу. Уже зная, что может быть в этой крохе. — Пожалуйста, Тэ, скажи, что это не компромат на главенствующую Семью. Скажи, что это чёртовы скрины порно или ещё какая-то херь?... — Это скриншоты с порно, — спокойно, слишком спокойно, соглашается. — Но мои слова не изменят содержимого папки, а точнее флешки. Здесь лишь часть в бумажном формате. — То есть, здесь, — указывает Чимин, — то, что стоит нам жизни? Как хорошей, так и гроба на ближайшие... бесконечно? — Именно, Мини. Но не нам, а мне. Я не собираюсь рисковать вами, так что не вздумайте выкинуть что-то перед казанскими псами, — у обоих оказываются распечатанные записи и видео с кусочками занимательного содержимого семьи Чон-Сальваторе. Тэхён выуживает потрёпанную золотую зажигалку с изображением мотылька. Сигарета, зажимаясь между губ, поджигается и затем табак потрескивает от огонька. Чимин отдаёт один из листов, который Ким подпаливает огоньком. — После того, как узнаёте что-то, как всегда, следует тщательно вымыть руки, — и речь идёт вовсе не о руках, а о следах на них. С той самой ночи у ювелирного бизнесмена, у которого были не только переломы, но и умело отрезанный палец для того, чтобы использовать отпечаток, а так же отпёртый скрытый сейф с компроматом в маленькой флешке, который он готовил не первый год. Тэхён впервые испытывал дрожь в конечностях, но не от страха, а от предвкушения. Отыщет ли охотник ночного мотылька? Или мотылёк успеет раствориться среди ночной бесконечности небосвода с путеводной звездой? Тэхён крепко затягивается, ощущая нарастающую боль в висках, но сигарета немного притупляет новый импульс, а в изумрудной комнате лишь спёртый запах жжённой бумаги, табака и ядовитого феромона дельфиниума.Жизнь — это игра, в которой выигрывает тот, кто первый понял, что правил в ней нет.