Desert Bluebell

      — Где ты?! — с ходу выпалила она, не дав ему сказать и слова.       — Послушай, Элисон….       — Нет! Не хочу ничего слышать! Просто скажи мне, где ты прямо сейчас!       В трубке послышался тяжёлый вздох.       — На работе. В мастерской.       — Что? Что ты в такой час… Хотя, нет. Не важно. Не говори. Просто оставайся там. Я скоро буду.       — Элисон… — начал было он, но она тут же оборвала звонок.       Она не смогла бы ответить даже самой себе, что творилось у неё в голове в тот момент. Вряд ли Элисон вообще задумывалась хоть на секунду. Просто сорвалась с места, схватила вещи и рванула к машине. Лишь когда была уже на полпути, вдруг ужаснулась на миг, осознав, что Чарли осталась одна в своей комнате, но остановиться и повернуть назад не смогла. В конце концов, дочь уже давно старалась убедить её и словами и поступками в собственной самостоятельности и ответственности, частенько канючила, что уже большая, что ей не нужны няньки. К тому же дверь была заперта, и Элисон утешала себя мыслью, что это ненадолго, что она просто поговорит с Начо и быстро вернётся ещё до того, как малышка проснётся. Да и на её тихой улочке никогда не происходило ничего страшного, если не вспоминать тот день, когда сам Начо впервые объявился в их доме…       Пока она повторяла всё это в голове, машина приехала к мастерской.       Внутри было темно. Темно и непривычно тихо. Ни голосов, ни глупых шуток парней, старающихся перекричать друг друга, ни звуков работающих машинок. Оно и понятно, в такое-то время. И только тёплый, слабый свет прорывался из-за приоткрытой двери. Словно находясь в каком-то мрачном триллере, Элисон опасливо двинулась вперёд.       Ещё недавно ей хотелось ворваться сюда ураганом, накричать на него, потребовать каких-то объяснений, но, едва она увидела Начо, на неё будто накатила большая ледяная волна, и Элисон просто застыла в проходе.       Он выглядел плохо. Как если бы не спал все те дни, что от него не было вестей, и вместо этого лишь бежал. Долго. От чего-то кошмарного, что могло бы высосать из него всю жизнь, если бы настигло. С поникшим взглядом, тенями, залегшими под глазами, напряжёнными плечами и каплями пота, выступившими на лбу, он казался абсолютно измученным.       Элисон сглотнула образовавшийся в горле ком. Беззвучно подошла ближе.       На столе перед ним светила одинокая лампа. Элисон охватило дежа вю. Тут были весы, и оранжевые пузырьки с таблетками, ёмкость с белым порошком и крохотные инструменты — всё, что напоминало ей о самых первых днях, когда он притащил её в ту закусочную…       — Я помогу, — полушёпотом произнесла она вместо всего, что собиралась сказать ему.       Начо поднял на неё взгляд. Он будто бы был разочарован тем, что она действительно приехала сюда.       — Элисон, зачем ты…       Она не позволила ему договорить.       — Эй, мелкая моторика, помнишь? — натянуто улыбнувшись, сказала она, вскинув ладони. Однако Начо не шелохнулся. Так и продолжил сидеть на месте, буравя её хмурым взглядом, и Элисон не смогла и дальше сохранять непринуждённый вид.       — Я серьёзно…       — Я тоже серьёзно, — сбросив фальшивую улыбку, она подошла к нему и коснулась его лица, чтобы взглянуть в глаза. — Остановись. Дай мне помочь. Чёрт, да ради всего святого, сходи, поешь, выпей кофе, поспи. Ты себя видел вообще? А поговорить всегда успеем.       Он закрыл глаза, покачал головой, казалось, всем нутром протестуя её словам, но всё же поднялся, позволяя ей сесть на своё место, а она не стала задавать вопросов. Так же молча взялась делать то, чем занимался он. Не поднимая глаз, схватила мягкую капсулу, высыпала содержимое, крохотной стальной лопаткой заполнила порошком, осторожно соединила половинки обратно, отложила в сторону, взяла следующую. Тихие шаги Начо медленно растаяли в темноте.       Он вернулся быстрее, чем она ожидала, быстрее, чем ей того хотелось. А может, просто так казалось за работой? Элисон не собиралась отвлекаться, но он опустил руку ей на плечо, без слов веля прекратить.       — Я просила тебя отдохнуть.       — Я выпил кофе, — невозмутимо ответил он, ожидая, когда она встанет. — А тебе нужно идти.       Элисон нервно усмехнулась.       — Что мне нужно, так это ответы. Ты исчезаешь, Камилла звонит мне в слезах, потом я вижу разбитую физиономию Доминго, узнаю про каких-то родственников Туко, а от тебя одна тишина. Что мне думать? Мне нужно знать, что всё в порядке. Что ты в порядке.       — Всё окей, Элисон. Поезжай домой.       — Окей? — скрестив руки, она скептически выгнула бровь и ещё раз окинула взглядом стол перед собой. — Это окей, да? Слушай, я, может быть, и не заканчивала колледж, но я не дебилка. Что это всё? Ты собираешься заменить лекарства… На что? И зачем? Я без понятия, но на «окей» это точно не тянет.       — Послушай меня. — Он взял её за плечи, заставляя встать. Неотрывно глядя в её глаза, произнёс жёстко, но спокойно: — Тебе не нужно приезжать, не нужно звонить, не нужно сходить с ума. Сейчас четвёртый час ночи. Тебя дома ждёт дочь. Езжай к ней.       — Но я…       Пальцы вскользь коснулись её щеки. Начо опустил руки, шагнул назад.       — Я должен закончить одно дело. Прошу тебя, Элисон, просто не лезь. Поговорим, когда всё закончится. Обещаю. А до тех пор просто… держись подальше.       Ей хотелось столько сказать ему в тот момент, воспротивиться, стоять на своём и никуда не идти, но Чарли и правда ждала её в совсем пустом доме, а Начо больше не смотрел на неё, лишь снова отступил, делая дистанцию между ними похожей на целую пропасть. И она не знала, что ещё ей сделать, кроме как послушать его.

***

      Что бы ни происходило на самом деле, что бы ни задумал Начо, его дела затянулись. Он не говорил ничего конкретного, но через неделю ожидания и полнейшего молчания телефона Элисон вновь начала нервно кусать губы и останавливать себя всякий раз, как начинала надумывать что-то, всякий раз, как рука тянулась набрать его номер. Нет, она будет терпеливой. Ведь он обещал. По крайней мере ей удалось увидеться с ним хоть раз. Зная, что он был в порядке, оставаться терпеливой было немного проще.       Через две недели Элисон начала думать, что переоценила себя. С началом третьей — стала совсем рассеянной. По любым меркам это было уже слишком, и она невольно раздумывала о том, были ли его дела настолько опасными или он просто её игнорировал по какой-то причине. Какие бы мысли не шли в голову — ни одна не оказывалась хорошей в любом случае.       Поэтому она едва не уронила коробку с маслами и не превратила магазин в ядовитую арома-бомбу, когда в очередной разгар рабочего дня наконец получила сообщение от него.       «Я заеду вечером. Забери таблетки из магазина, если ещё остались».       Элисон не знала, как реагировать на такое. Вот это? Это он посчитал нужным сказать после того, как снова исчез без объяснений? Но в то же время она была рада уже хоть какому-то слову от него…       Не стоило обольщаться на этот счёт. Угрюмое свинцовое небо с самого утра обещало, что день выдастся дерьмовым.       И всё же она сделала, как он сказал. В её запасах действительно оставалось немного лекарств. В последнее время дела шли уже не так бодро, как раньше — то ли мамочки нашли себе поставщика получше, то ли обозлились на неё за все своевольные выходки, которые она вдруг начала себе позволять. Уходя домой, Элисон забрала все запасы и вновь принялась ждать. Ждать за рулём, ждать за обедом, ждать, пока готовит и пока проверяет домашнее задание дочери, ждать, за молчаливым ужином под звуки грома и обрушившегося на город ливня. Ждать… Само слово к этому моменту начало выводить её из себя, но теперь она хотя бы приблизительно знала, чего и когда.       Он приехал около полуночи. И одно его появление вмиг заставило её забыть обо всём. Было уже плевать. Плевать, что ничего не сказал, плевать, что не звонил и не появлялся. Элисон просто бросилась к нему и обняла порывисто прямо на пороге.       — Слава богу, ты в порядке!       Вот только Начо не шелохнулся. Стоял, как статуя, пока она не разомкнула руки и не отступила на шаг.       Что-то было не так, но Элисон боялась спросить. Он выглядел ещё более измождённым, чем в прошлый раз, а она не подозревала, что такое вообще возможно. Его уставшее лицо не выражало ничего, ни единой эмоции, только губы плотно сжаты, будто бы он усердно старался удерживать себя, неизвестно от чего. Словно кто-то умер, и теперь привычная жизнь уже никогда не будет такой как прежде…       Начо продолжал молчать, и Элисон не придумала, что сказать самой.       — Всё ведь хорошо? Пожалуйста, просто скажи, что всё закончилось… что бы ты там не делал всё это время, — неуверенно произнесла она, напряжённо вглядываясь в его лицо, что так и оставалось каким-то совершенно пустым. Как и следующие его слова.       — Ты принесла таблетки?       В этот момент Элисон окончательно перестала понимать что-либо. Растерявшись, она молча достала из сумки коробку с лекарствами и протянула ему.       — Да. Тут немного, но что-то есть… Слушай, я не понимаю. Зачем это? Объясни хоть что-то.       Не меняясь в лице ни на секунду, он принял коробку из её рук и ответил таким ледяным тоном, от которого её всю обдало холодом.       — На этом наши с тобой дела окончены.       Сбитая с толку, Элисон замотала головой. Слова прозвучали, как прощание, но это ведь не могло быть правдой. Она так и не услышала ни единой причины.       — Что? Ты что, увольняешь меня или что-то в этом роде? — с усмешкой на грани истерики спросила она, но ответом ей были только шум дождя и всё то же каменное безэмоциональное лицо. Начо развернулся и зашагал назад к машине, и Элисон почувствовала, как нечто внутри неё сломалось, треснуло, лопнуло, как натянутая струна, почувствовала, как слёзы сами собой наворачиваются на глаза. Наплевав на дождь, она побежала за ним и схватила его за рукав куртки.       — Постой! — взмолилась она, и он наконец обернулся к ней.       — Прекрати, Элисон. Возвращайся в дом.       — Не пойду! С места не двинусь, пока не объяснишь мне всё! — упёрлась она и упрямо сложила руки на груди, позволяя дождю пропитать всю одежду насквозь, пока Начо убирал таблетки в бардачок и доставал ключи из кармана. Он оглянулся, глядя на её дрожащую в свете фонарей фигуру, вымокшее тонкое платье, прилипшие к лицу волосы. Вздохнул. Снял куртку и накинул ей на плечи, как в тот раз, в пустыне…       — Иди домой. Простудишься.       Элисон всхлипнула. Голос сорвался на крик.        — Ты не можешь! Не можешь просто так взять и… и бросить меня!       Начо же только нахмурился, глядя на неё.       — Думаешь, ты нужна мне?! — Он развернулся, достал из машины какой-то пакет и сунул его Элисон в руки. — Вот, бери и уходи.       — Что это?       — Твоя доля. За работу. Бери и уезжай. Сделай что-нибудь. Начни новую жизнь, закончи учёбу, как и хотела… Что угодно, только свали подальше отсюда и сделай так, чтобы я больше тебя не видел, — грубо чеканил он, глядя ей в глаза практически со злобой. Будто она лично сделала ему что-то. — Не будь дурой! Не проеби этот шанс!       Слова ударили её, как хорошая пощёчина. Слёзы смешались с дождём, но грудь больше не дрожала от всхлипов.       — Так вот, кто я для тебя? Просто бизнес?       Начо смотрел на неё, почти не моргая. Молча. Лишь стиснув зубы и крепко сжав пальцы в кулаки. Он колебался.       — Да. Просто бизнес, — наконец произнёс он и вновь развернулся, чтобы обойти машину и сесть за руль. На сей раз окончательно. Элисон понимала это.       — Я люблю тебя! — в отчаянии прокричала она в последней попытке остановить его. И он остановился, но оборачиваться не стал. Замер на месте, продолжая глядеть куда-то себе под ноги. — Слышишь?! Говорю, что люблю тебя!       — А я тебя нет.       С губ сама собой сорвалась ядовитая усмешка       — Лжец.