Они не могли определить, сколько прошло времени. Кажется, им хотелось замереть в этом тихом моменте. Забыть о прошлом, поговорить о будущем. Гермионе очень этого хотелось. Её переполняли эмоции от того, что рядом оказался… человек. Это было странно. Она всегда была окружена массой людей: коллегами, друзьями, родными, людьми, которые уважали её, почитали, как героиню войны и активистку, хорошего товарища, что всегда готов прийти на помощь. Гермиона сочувствовала, но никогда не позволяла себе переходить черту, сближаться. Она проникалась ситуацией, но не вживалась в неё, не примеряла на себя.
Сейчас… Это было что-то совершенно иное. Она не видела Драко Малфоя восемь лет, и он лишь отдалённо напоминал того, с кем Гермиона училась в одной школе. Совсем не напоминал того, кого она видела во время войны и на суде. Это был другой человек. Новый. Незнакомый. Интересный. Дорогой. Она не понимала своих чувств, но была уверена, что просто обязана сохранить его — сохранить таким, когда в его взгляд вернулась надежда, когда он смотрел на неё с доверием и готовностью идти вперёд. Это дорогого стоило.
— Пожалуй, надо снять заглушающие чары, — выдохнула она, и Драко, опомнившись, отпустил её руку. Явная растерянность на его лице и то, как он суетливо поднялся и заходил по комнате, дали ей понять, что он сам не до конца готов к переменам. Он взволнован, и это нормально в сложившейся ситуации.
Гермиона взмахнула палочкой:
— Фините.
Из-за окна тут же послышался шум прибоя, но, к сожалению, не только он. Рёв мотоциклов стих, но теперь сквозь стекло прорывались сигналы полицейских мигалок. Выглянув в окно, Гермиона увидела на пляже несколько полицейских машин, очевидно прибывших из соседних городков, носящихся туда-сюда «коллег» Малфоя и Амбре, стоящего без движения посреди этой кутерьмы. Он просто молча смотрел на окна гостиницы.
— Эвакуация, — шепнул Драко, глядя в окно, хотя было ощущение, что смотрит он куда-то дальше. Гермиона в недоумении смотрела на него, а он взглянул ей в глаза. — Из гостиницы эвакуируют постояльцев. Портье напуган. Выполняет распоряжения полиции, хоть и ворчит. Здесь было мало гостей. Их уже вывели из гостиницы.
Он снова посмотрел на Амбре, стоящего на пляже.
— Хочешь сказать, что на него никакая магия не действует? — почти с отчаянием прошептала она.
— Действует. Потому он решил не подходить близко. Я уверен, раз они эвакуируют людей, значит… нас будут штурмовать. Наугад. Полицейские растеряны. Возражают. Они видят гостиницу, но не видят нас — просто верят ему и действуют по наводке.
— Нужно навести чары невидимости и перепрыгнуть в другое место, на берег, — быстро проговорила Гермиона.
— Я уверен, там тоже кто-то есть. Они вычислили точку трансгрессии.
— Тогда в цирк. Там много места.
— А если угодим прямо им в лапы? Даже невидимость неидеальна. Впрочем, это может быть вариантом. Похоже, Патрик не простой сквиб, он из магической семьи и много знает о магии. О трансгрессии, о невидимости, обо всём.
Гермиона взглянула на часы.
— Ещё бы немного потянуть время, — шепнула она. — Что если, я отвлеку его? Выйду на переговоры, а ты, под чарами невидимости, потихоньку уйдёшь в другое место, неважно куда, лишь бы дождаться Гарри и остальных. Мне воевать с этим морем маглов одной нельзя, ты же понимаешь? Знаю, они поступают ужасно глупо, подчиняясь этому рабовладельцу, но травмировать их всех магией… не представляю, каковы будут последствия.
— Гермиона Грейнджер даже сейчас борется за равенство волшебников и маглов, — с какой-то удивительной добротой произнёс Драко.
— Дело не в доброте. Я просто не хочу проблем с Министерством, если их можно избежать. У нас уже случались стычки с маглами, к сожалению, Гарри пришлось вызволять наших раненых после боя с бывшими Пожирателями. Эти гады прикрывались маглами, как щитами. Некоторые маглы пострадали. Там такое было разбирательство! — закатила она глаза.
— Мисс Грейнджер! — раздался в громкоговорителе незнакомый голос. — Верните зверя и отделаетесь небольшим штрафом за нарушение порядка в городе. Проявите благоразумие.
— Я готова, — выдохнула она. — Я выйду и отвлеку их. Тем временем попробуй добраться до леса. Далеко, знаю, но попытайся. Чары продержатся около получаса.
Она направила на него палочку.
— Скоро прибудет Гарри с подмогой, и всё закончится, — улыбнулась она. — Мы тебя вытащим. Ты готов?
— Наверное, — повёл он плечом. — Но считаю, что разделяться не стоит.
Вдруг раздался звон бьющегося стекла, и в комнате наступила темнота. Полная темнота.
— Не двигайся! — прошептала Гермиона.
— Порошок мгновенной тьмы, — выдохнул Драко. — Он всё-таки пользуется магией.
— Но это же невозможно! Ведь маглы увидят! — возмущённо шептала она.
— Патрик изворотлив, он мог объяснить это как угодно. Я тебя не вижу.
— Сейчас рассеется, — шепнула она, пытаясь обнаружить окно.
Снова звон и комната стала быстро наполняться едким дымом.
— Не может быть! — простонала Гермиона. — Они нас выкуривают!
Молодые люди закашлялись и бросились врассыпную, пытаясь найти выход.
— Фините Инкантатем! — задыхаясь просипела Гермиона. Дым стал рассеиваться, тьма уже отступила, но Драко не оказалось в комнате.
Ужас объял её душу и Гермиона выскочила за дверь, обнаружив его тут же, сидящим на полу, почти бездыханным.
— Что с тобой?! — зашептала она.
— Мои чувства… — с трудом прошептал он. — Слишком… слишком. Дым. Запах.
Он попытался вдохнуть, и его глаза закатились.
— О, Мерлин! — простонала она.
Тут послышался грохот выбитой двери в маленьком холле, топот, и в узком коридоре возник полицейский в противогазе и с пистолетом в руках.
— Ни с места! — крикнул он.
— Остолбеней! — не думая, бросила девушка, и тот отлетел назад и рухнул.
Гермиона хлопнула Драко по щеке ладонью, пытаясь привести в себя, но он лишь пополз по стенке вниз, на пол.
В коридоре появилось ещё трое, за их спинами мелькнул Амбре.
— Петрификус Тоталус Триа! — быстро выпалила Гермиона.
Полицейские попадали, как подкошенные.
— Не стоит связываться со мной, месье Амбре! — строго и очень уверенно заговорила Гермиона. — Вы нарушили закон и ответите за это. И не только перед маглами, но и перед магами тоже. Вам нужно было всего лишь отпустить пленника.
Тишина.
Шорох за углом.
— Не глупите, сэр! — предупредила она. — Сейчас вы под ударом. Министерство…
— Это вы, милая, не знаете, с кем связались, — ласково проговорил Амбре, очевидно скрывавшийся за углом в холле. — Даже не представляете, какие у меня связи в Министерстве.
— Отпустите нас, — потребовала Гермиона, — и я, так уж и быть, вас не уничтожу. Вы знаете, кто
я? Думаете, вы влиятельнее меня? Сильнее меня? Не смешите!
— Мне плевать, кто вы, леди, — тихо засмеялся он. — Отдайте мне зверя. Вам не справиться с ним. Никто не справится с ним.
Гермиона бросила взгляд на Драко, лежащего перед ней.
— Он такой же человек, как мы, — сурово произнесла она. — Вы не имеете никакого права…
— Знаете, что с ним было, когда он попал ко мне, деточка? Это был монстр. Убийца. Он ненавидел всё живое и был готов уничтожать всё на своём пути. Думаете, если он получит свободу, его внутренний зверь будет тихо сидеть и смотреть щенячьими глазами? Не-е-ет! — выдохнул он. — Только я знаю, что ему нужно.
— Нихрена вы не знаете! — злобно бросила она. — Тиран.
Она крепко обхватила Драко под мышками, приподняла, готовясь к трансгрессии, когда Амбре буквально выскочил из-за угла и кинулся на неё с такой физиономией, что, кажется, зверем здесь как раз был он. Его зелёные глаза полыхали гневом, а искажённое зловещей улыбкой лицо превратило его усы в нечто омерзительно свирепое.
Гермиона глубоко вдохнула и вскинула палочку. В этот момент на неё всем весом обрушилась тяжёлая туша мужчины. Прижав её к полу за горло одной рукой, второй он схватил её запястье, выбивая палочку. Девушка была поражена его силой и скоростью. Это было дико. Неправильно. Он душил её безжалостно, не сводя взгляда с её краснеющего лица.
— Посмотри на меня, милая, — шипел он. — Видишь это?! — и он чуть приподнял подбородок, демонстрируя свою шею, на которой был чётко виден большой давно заживший шрам. — Мой волчонок пытался убить меня, и не раз. Но он был слаб. Только волк мог бы убить меня. А так… он поделился со мной своей силой. И я его никому не отдам.
— Драко… — задыхаясь, прошептала Гермиона.
В глазах темнело. Казалось, что кожа на лице лопнет от напряжения. Хватка мужчины вдруг ослабела, взгляд замер и он рухнул на неё всем весом. Она пыталась вдохнуть, когда послышался шум вдалеке, топот множества ног. Тушу Амбре кто-то резко оттащил вниз, давая её груди вдохнуть свободно.
Над ней, немного покачиваясь, стоял Драко, очевидно, он приложил своему «хозяину» чем-то по голове. Но Малфой тут же отвернулся, и Гермиона заметила, что в коридор врываются остальные циркачи — те самые здоровенные молодчики.
— Загрызу, твари! — проревел Драко, бросаясь в их сторону, и тут же вцепился зубами в глотку одному из них.
Раздались душераздирающие крики, стоны.
— Уберите его, уберите!
Малфой рычал как зверь, мёртвой хваткой вцепившись пальцами Мёрфи в голову, тот орал, как безумный, а трое пытались оттащить Малфоя, ругаясь и умоляя одновременно.
— Пусти его! Не убивай! Драко, не надо! Уходи! Убирайся!
Гермиона, с трудом приходя в себя, вытащила ноги из-под тела Амбре. Только сейчас до неё дошло, что зверь вырвался наружу. Она схватила палочку.
— Драко, отпусти его! — закричала она, хотя её крик был больше похож на шипение.
Она закашлялась, что и привлекло его внимание. Он резко выпустил Мёрфи. Тот рыдал и выл от боли. Вся его шея была в кровоподтёках от укусов, а в пальцах Малфоя остались его волосы. Кровь на лице Малфоя повергла её в страх. Гермиона, пошатываясь, направилась к Мёрфи, который обмяк на руках своих товарищей. Они хлопали его по плечам, трясли, но, кажется, у парня был шок или он впал в бессознательное состояние. Сейчас Гермионе было не до этого.
— Положите его, — прохрипела она, и мужчины послушались.
Гермиона направила свою палочку на шею покусанного. Она шептала заклинания, производя разнообразные движения, и парни, не веря своим глазам, молча наблюдали, как его кожа исцелялась. Она краем глаза заметила, что Драко присел рядом на корточки, вытер лицо рукавом, и когда, закончив работу, она взглянула на него, её поразила скорбь, отразившаяся на его лице. Малфой был раздавлен. Уничтожен.
— Что ты сделал с Патриком? — спросил один из них. — Что ты натворил?
— Надо было просто меня отпустить, — еле слышно ответил Драко.
Он поднялся и медленно поплёлся к выходу. Гермиона неуверенно, но пошла следом. Его плечи поникли. Он опустил голову и, казалось, что ещё мгновение, и он рухнет. Она подошла ближе. Коснулась рукой его спины.
— Моё место в клетке, — печально произнёс он.
И Гермиона обняла его, прижавшись щекой к широкой спине.
— Всё будет хорошо, Драко. Вот увидишь, — прошептала она.
За спиной послышались всхлипы. Похоже, Мёрфи пришёл в себя и осознал, что с ним произошло.
Драко обернулся, Гермиона тоже, но так и не выпустила его из рук. Один из парней разглядывал голову Амбре, перевернул его, стал пытаться привести его в чувства. Гермиона ощутила, как потяжелело дыхание Малфоя. На его лице было глубокое сожаление, которое разрывало её сердце.
Гермиона понимала, то, что он пошёл против своих, стало для него очередной травмой. Сильной, может быть, неизлечимой.
В гостиницу вбежал Гарри. Такой решительный — в полной боевой готовности.
— Где ты был раньше?! — сквозь слёзы прохрипела Гермиона. — Какого хрена вы творите?! Тут куча народа из-за вашей нерасторопности пострадала! Почему?
— Потом поговорим, Гермиона, пожалуйста, — тихо ответил Гарри, изучая обстановку.
За ним вошло ещё десять человек, и гостиница переполнилась шорохами, звуками шагов, тихими разговорами. Полицейских по одному заносили в четвёртый номер, приводили в себя, допрашивали и стирали память. Парней из труппы Амбре тоже допросили и решили немного подождать со стиранием — важно было допросить директора цирка, но он долго не приходил в себя.
Гарри подошёл к Гермионе, бросил встревоженный взгляд на Малфоя, который с полным безразличием на лице сидел на кушетке в холле.
— У него что, кровь на лице? — шепнул Поттер.
— Не шепчи, — монотонно пробормотал Драко. — Я всё равно слышу.
Гарри откашлялся.
— Да, — ответила Гермиона. — Но это уже неважно. Я исцелила пострадавшего. Ты должен знать, что директор цирка сквиб, — начала она. — Он восемь лет удерживал его в цирке насильно. Развлекал публику превращениями Драко в зверя.
Поттер замершим взглядом смотрел на бывшего сокурсника.
— Амбре нельзя стирать память, — продолжала Гермиона, — он сквиб и должен понести наказание за свои преступления. Я хотела решить всё мирным путём, но, как видишь, не вышло.
— Главное, что вы живы, — выдохнул Гарри и, осторожно приподняв её голову за подбородок, вгляделся в следы удушения на её горле. — Мерзавец. Ты права. Амбре никто не отпустит, мы доставим его в Министерство.
— Что будет с цирком? — ровным тоном спросил Драко, но Гермиона по сведённым над его переносицей бровям догадалась, что его очень тревожит судьба труппы, его бывших коллег.
— Пока не знаю, — вздохнул Поттер. — Будем разбираться. Скорее всего будет принято решение стереть им всем память о тебе и обо всём, что тут произошло. Этот тип поставил под удар Магический мир. Полицейские рассказывали странные вещи, похоже, о порошке мгновенной тьмы, о каких-то подозрительных вещах. Эти парни трепались о невидимости. Жуть в общем.
— Прости, мне пришлось действовать по обстановке, — вздохнула Гермиона.
— Я как никто понимаю, — улыбнулся Гарри, бережно похлопав её по плечу. — У меня много вопросов к Кингсли, и поверь, я их непременно задам. Какого хрена он не отправил нас ещё вчера? Это странно! В приказном порядке велел сидеть и ждать до девяти. Это очень странно.
Гермиона задумчиво смотрела на друга.
— Да. Мне тоже очень интересно, — прохрипела она.
— Может, он заодно с ним? — предположил Малфой, кивнув на человека, которого мракоборцы в этот момент вывели в холл.
Сейчас директор цирка выглядел вполне спокойным. Его взгляд безразлично скользил по присутствующим в комнате. Он ласково улыбнулся Гермионе, отчего по её спине пробежал омерзительный холодок.
— Вы ещё пожалеете, — сказал он так доброжелательно, будто пожелал доброго утра, — вы просто ещё не поняли, с кем связались, — улыбался он. Потом перевёл взгляд на Драко: — Дети бывают такими неблагодарными, — с наигранным сожалением вздохнул он. — Но я прощаю тебя, мой волчонок. Увидимся.
После этого его вывели из гостиницы. Гермиона заметила, как глубоко помрачнел Малфой.
— Вам нужно отдохнуть, — предложил Гарри. — Выглядите просто ужасно.
— Спасибо, — усмехнулась Гермиона. — Когда домой?
— У стирателей много работы, но, думаю, через пару часов закончим.
Поттер протянул Гермионе и Малфою по ключу от номеров.
— Не сбежишь? — стараясь сохранять вежливый тон, спросил он Драко.
— Мне некуда идти, — немного раздражённо бросил Малфой, выхватил у него ключ с номером семь и отправился в комнату.
Гермиона проводила его сочувственным взглядом.
— Сегодня он потерял семью, — подавляя ком в горле, прошептала она. — Опять.
***
Пока он принимал душ, Гермиона трансгрессировала в его фургон. Там она нашла хороший классический костюм, который рука не поднялась выволочь из шкафа перед побегом.
В его комнате царил полнейший разгром. Вещи, что она сложила на кровать и укрыла одеялом, были разбросаны повсюду — очевидно Амбре был в бешенстве, когда обнаружил пропажу. Маячок лежал на барном столике. Гермиона с тоской окинула взглядом обстановку, прижала к груди костюм, сохранивший запах мужчины — удивительно тёплый, приятный аромат. Она снова отметила про себя, что он вызывает у неё лёгкое головокружение, и снова подумала, что такие мужчины, как Малфой, обычно пользуются мужскими духами или чем-то в этом роде. Он потерял сознание от запаха дыма, говорил о чувствах. Неужели его обоняние настолько острое? Всё правильно, и она кивнула сама себе, его вторая сущность сделала его чувствительнее. Запахи — это то, что он воспринимает по-особенному.
Она осторожно коснулась своей шеи. Там, где он оставлял поцелуи, вспомнила, как он вдохнул тогда в клетке, когда ещё не видел её. Мурашки покрыли тело. Он словно зверь вгрызся в человека, чтобы защититься. Он оглушил Амбре, чтобы спасти её.
Гермиона решительно тряхнула головой, отгоняя заполонившие голову мысли.
— Пора домой, — шепнула она и вернулась в гостиницу.
***
Она ждала его в комнате, сидя на кровати, так и не приведя себя в порядок. Когда Драко в одном только полотенце на бёдрах появился в комнате, она моментально вскочила и отвела взгляд. Только теперь она наконец сконцентрировалась на его левом предплечье. Там, где должна была быть метка Пожирателя Смерти, остался длинный белый шрам, каких на его теле было предостаточно.
Малфой проследил за её взглядом.
— Это первое, что он сделал, — тихо сказал Драко, — избавил меня от «особой приметы».
Гермионе стало очень не по себе. Неужели этот изверг вырезал метку с руки Драко?
— Я принесла тебе вещи, — почему-то растеряно затараторила она, — подумала, что в Министерстве тебе лучше появиться в презентабельном виде. Скорее всего там будут журналисты, будет допрос и так далее…
— Спасибо, — только и ответил он, и Гермиона, с облегчением вздохнув, положила костюм и бельё на кровать.
— Я пойду, — тихо произнесла она. — И… — Гермиона всё-таки взглянула на него, ужасно расстраиваясь от того, что его лицо выражало глубочайшую скорбь, хоть он и пытался выглядеть спокойным. — Спасибо, что спас меня, Драко.
Он молча кивнул, и Гермиона быстро вышла из комнаты.
В груди всё болезненно сжалось. Почему-то ужасно хотелось плакать. Это была странная смесь чувств, которых она прежде не испытывала. Она должна была радоваться, что дело благополучно завершилось: заложник спасён, он начнёт новую полноценную жизнь, преступники будут наказаны.
Тогда почему на душе так плохо, так тревожно? Что с ней?
