***
Гермиона торопливо шла по мостовой. Пришлось применить заклинание, чтобы не скользить по обледеневшим камням Косого переулка. Хотелось поскорее купить всё, что запланировала, ведь она ужасно не любила толкаться по магазинам в предпраздничной суете, потому всегда всё делала заранее. До Рождества ещё полторы недели, а значит, можно всё сделать спокойно. Хотелось украсить квартиру, приготовить традиционные угощения, чтобы Драко хотя бы раз в жизни увидел, как на самом деле отмечают этот праздник. Она, если быть совсем честной, была рада, что он снова дома. Драко не хотелось возвращаться в разорённое поместье. По крайней мере пока. Он много писал. Совы приносили ему массу писем из поместья и от заражённых, которые старались поддержать его добрыми словами. Драко отвечал на каждое письмо незамедлительно, каждый раз сдержанно улыбаясь, выводя строчки быстрым аккуратным почерком. Но, конечно, идти вместе с ней на прогулку, он не решился, да Гермиона и не настаивала, понимая, что сейчас не лучшее время привлекать внимание. Сейчас он уже должен был беседовать с журналисткой, пока Гермиона любовалась украшенной праздничной витриной «Флориш и Блоттс». Конечно, библиотека поместья Малфой и так очень обширна, но ведь там кое-чего не хватает, и она решительно вошла в магазин, с намерением выбрать для Драко подарок. И тут же, в нескольких шагах, она заметила три фигуры, бросившиеся в глаза. Перед конторкой продавца, спиной к ней, стояли двое мужчин и женщина в длинных тёмных зимних мантиях. Сердце почему-то рухнуло вниз. Две внушительные фигуры, одна маленькая и хрупкая. Она будто ненароком, где-то в глубинах своей фантазии, прикинула, как бы на них смотрелись белые балахоны. И когда они обернулись, по внутренностям будто разлился кипяток. Это были, очевидно, муж, жена и их взрослый сын. Мужчины примерно одинаковой комплекции, а женщина невысокая и улыбчивая. Они мило переговаривались, собирая купленные книги в большой красивый кейс. Гермиона быстро отвела взгляд и прошмыгнула в проход между стеллажами. Она чувствовала жуткую неловкость. Так можно подозревать чуть ли не каждого мага в Косом переулке, кто хотя бы силуэтом напоминает преступников, напавших на Драко. Как можно жить с осознанием, что убийцы гуляют на свободе? Как?! Поняв, что в таком взбудораженном состоянии ничего подходящего выбрать не сможет, Гермиона прерывисто вздохнула и отправилась на выход. Оказавшись на улице, она полной грудью вдохнула морозный воздух, так глубоко, что закружилась голова. Озадачившись размышлениями, она медленно побрела вверх по улице, совсем потеряв цель своего визита в Косой переулок. Всё, что её сейчас волновало — как убедить Драко продолжать следствие, поскольку его заявление о приостановке дела уже лежало на письменном столе Бредвика. Взгляд вдруг зацепился за пару, медленно приближавшуюся к ней. Высокий мужчина и хрупкая девушка шли под ручку и мило беседовали. Уже через мгновение Гермиона разглядела, что это были Теодор Нотт и Пэнси Паркинсон. Они оба сияли счастьем, и Гермиона испытала какие-то тревожно двойственные чувства. Она, кажется, была рада за них и даже подумала, что они с Драко рядом выглядят примерно так же. Но в то же время, сердце точил червь подозрения: что, если они причастны? Слизеринцы, чистокровные, бывшие сторонники Тёмного Лорда. Она буравила их взглядом, пока улыбка Паркинсон не растворилась, а Нотт вдруг крепче прижал её к себе. Они встретились на пути, и Гермиона хотела было обойти их, когда сбоку прозвучал мужской голос: — Привет, Грейнджер. Гермиона остановилась и повернула голову к парочке. Помедлив, она всё же ответила: — Здравствуй. — Как там Малфой? — с каким-то неприятным ехидством спросила Паркинсон, и Гермиона сосредоточилась, приглядываясь к её поведению. Пэнси явно была раздражена, но… разве когда-нибудь она общалась иначе? — Ему намного лучше, к счастью, — ответила Гермиона, но её так и подмывало хоть как-то произвести ненавязчивый допрос. — Он бы с удовольствием ответил на ваши письма. Не помню, чтобы от вас что-то было, — прищурилась она. — Вам неинтересно на самом деле, верно? — Драко ясно дал мне понять, что прежней дружбы давно не существует, — немного нервно ответила Пэнси, и Теодор, тут же склонившись к её уху, что-то быстро шепнул, а потом поцеловал в щёку, будто именно за этим и наклонился. Паркинсон опустила глаза, стиснула губы, потом взглянула более приветливо, но, разумеется, скрыть неприязнь она никогда не смогла бы, хоть и попыталась. — Ну и когда же свадьба? — словно с издёвкой спросила она. — Уверена, Драко уже и кольцо тебе преподнёс. Внутри что-то дёрнулось, но Гермиона решила не поддаваться на провокацию. — Рано ещё об этом говорить, — ответила она. — А вы давно пара? Не видела новостей в светской хронике. — Читаешь светскую хронику? — искренне удивился Нотт и тут же прочистил горло. — На самом деле совсем недавно. — Рада за вас, — улыбнулась Гермиона. — Как провели последние несколько дней? Наверняка вместе — это так… романтично, — продолжала она. — Пожалуй, это точно не твоё дело, Грейнджер, — снова вспылила Паркинсон. — О! Мы же уже опаздываем! — вдруг всполошился Нотт, моментально утягивая Пэнси за собой. — Пока Грейнджер! Передавай Малфою привет! Гермиона проводила их подозрительным взглядом. — Не хочешь вести следствие, не надо, — прошептала она себе под нос. — А я всё равно что-нибудь выясню. Но на этом неожиданные встречи не закончились. Гермиона быстрым шагом отправилась домой, а путь был не так уж и близок, ведь трансгрессировать в магловский район было довольно рискованно. Уже подходя к дому, она обратила внимание на леди, ожидавшую кого-то у входа. И чем ближе Гермиона подходила, тем яснее становилось, что леди дожидалась именно её. Девушка замедлила шаг, стала подниматься по лестнице. — Фройляйн Грейнджер? — с сильным немецким акцентом вдруг произнесла незнакомка, и Гермиона сразу же поняла, кто это. — Мисс Рихтер, — кивнула она. — Я прошу прощения, — гордо вздёрнув нос, вымолвила гостья, — мне необходимо с вами поговорить. Настойчивость её тона не подразумевала отказа. Гермионе бросилась в глаза армейская выправка, строгий классический стиль в одежде, аккуратные гладкие распущенные пряди на плечах девушки и совершенно белоснежная кожа. Тонкие черты лица и светло-серые глаза были так не похожи на саму Гермиону. Эту девушку точно не надо дважды просить о том, чтобы она взяла плеть. Думать об этом стало неприятно, и Гермиону слегка передёрнуло от мыслей о прошлом. — Что вам угодно? — вежливо ответила она. — Я хочу знать правду, — уверенно говорила Рихтер. — Что происходит между вами и Кор… мистером Маклаггеном? — Прошу вас, давайте войдём в дом, — вздохнула Гермиона. — Я не хочу вам мешать, фройляйн. Мне нужен простой ответ на простой вопрос. — Ничего. Между нами ничего не происходит. Давно. — Тогда почему он здесь? — чуть прищурилась Рихтер. — Почему его имя полощут в прессе, будто он имел что-то против вашего мужчины? Зачем ему… — У него спросите, — дёрнула плечом Гермиона. — Я даю вам честное слово, что уже более трёх лет… — Прошу вас, — и её тон вдруг резко сменился на почти мягкий. — Сделайте что-нибудь. Замолвите за него слово! — Тонкие длинные ладони девушки сложились в мольбе. — Корри никому не способен навредить… — Я это знаю, — сдержанно улыбнулась Гермиона, — и следователь это тоже знает. Всё будет в порядке, поверьте. — Вы уверены? — с сомнением уточнила Рихтер. — Абсолютно, — кивнула Гермиона. Девушка с облегчением вздохнула и опустила голову, как будто ей стало нехорошо. Но потом она снова устремила на Гермиону уверенный взгляд и выпалила: — Кляйна Трикста. Всего хорошего. — Она резко развернулась и отправилась прочь, ворча на ходу непонятные Гермионе слова: — Ду вист пайчен бекомен. Грейнджер пожала плечами и направилась в свою квартиру.***
Итак, драгоценные мои читатели! Счастлива сообщить, что прямо сейчас нас ожидает интервью с человеком, который вот уже несколько месяцев занимает умы и сердца Магического общества Британии. Так уж случилось, что Драко Малфой после войны оказался в наисложнейшей жизненной ситуации. Суд, нападение на его семью, заражение ликантропией и годы в заточении. И это ещё далеко не весь список трудностей, что пришлось преодолеть молодому мужчине. Потеря магии. То, что в конечном итоге сыграло с ним самую злую шутку, чуть было не приведя к гибели. Все мы знаем, что несколько дней назад на него было совершенно жесточайшее покушение. Злоумышленники пытались убить Драко Малфоя в собственном доме за день до полнолуния. Следствие вело дело тщательно, проверяя каждого подозреваемого, коими изначально были Кормак Маклагген — бывший сокурсник мистера Малфоя, и Сэмюэль Фелпс — журналист, сочинявший неправдоподобные заказные, безосновательно компрометирующие статейки. Теперь-то мы можем с полной уверенностью сказать, что оба подозреваемых неспроста выкручивались, как два ужа на сковороде. Они бесспорно вели себя омерзительно, пока не попали в поле зрения следователей, и оба изрядно подмочили свои репутации. Любопытно, как теперь будут складываться отношения мистера Маклаггена и некой фройляйн Рихтер, проявившей немалую активность, чтобы защитить недоразумение в лице мистера дипломата. Как это скажется на его карьере и личной жизни, пока непонятно. Мистер Фелпс, в свою очередь, взял отпуск за свой счёт и покинул страну. Надолго ли? Неизвестно. Думаю, забыть о его нечистоплотной деятельности у читателей получится нескоро. Ну а сейчас мы переходим к самому интересному и интригующему событию. После проведения следственных мероприятий Драко Малфой отозвал у Штаба Мракоборцев своё заявление о покушении. Министерство отклонило его ходатайство, поскольку попытка убийства слишком серьёзное правонарушение. Потому Драко Малфой пошёл дальше и отправил запрос в Визенгамот с тем же требованием — прекратить разбирательство, обосновав это тем, что нападение на его дом было досадным недоразумением и ошибкой. Откуда мистеру Малфою известны мотивы преступников? Ответ единственный: он узнал нападавших и уверен в том, чем руководствовались злодеи, врываясь в его дом и учиняя беспредел. Более того, Драко Малфой сочувствует нападавшим и не желает ломать их жизни. Потрясающее великодушие! Он хочет попытаться исправить ситуацию и обращается к нападавшим лично. К сожалению, после такого вопиющего случая мистер Малфой принял решение больше не выступать публично, уверена, что каждый поймёт и примет его выбор. Я — Рита Скитер — передаю его слова с точностью до каждой буквы. «Я — магл. Дар, бывший со мной от рождения, потерян. Вернётся ли магия? Не имею представления. Я мог бы в связи с этим утвердить свой статус и покинуть Магический мир, забыть о наследии моих предков и принять данность. Как магл я имею полное право защищать свою жизнь и своё имущество так, как это делают маглы — полностью пренебрегая законами Магической Британии. Я могу воспользоваться магловскими технологиями, против которых несведущие маги бессильны: камеры слежения, электронные замки, автоматическое оружие, которое магия не способна остановить, если не уметь пользоваться. А вы этого не умеете, я точно знаю. Я могу превратить свой дом в крепость, в которую попадут лишь избранные. Я могу покинуть ваш мир, уединиться и забыть обо всех вас, как обычный магл. Возможно Магическое общество это устроило бы. Драко Малфой столько лет не беспокоил ваш чудный изнеженный мирок, в котором, казалось, всем хорошо, тепло и сытно. Но это ложь. Есть те, о которых Магическое сообщество забыло думать. И я один из тех, кто напомнит о том, что есть отвергнутые, те, о ком вы не хотели вспоминать. Я — магл? Нет. Я — магическое существо. Вервольф! И раз уж мне довелось вернуться в мой мир, я останусь здесь и буду жить так, как считаю правильным. Будет слишком опрометчивым признавать себя маглом целиком и полностью. Ведь в магазине Олливандера я купил волшебную палочку, которая выбрала меня. А раз это произошло, значит, я небезнадёжен. Я буду жить и работать на благо мира и любви, потому что моя семья нуждается во мне. И я не закрою камин. Я распахну ворота. Драко Малфой примет каждого, кто нуждается в помощи. Кто нуждается… в прощении. Я обращаюсь к тем, кто ворвался в мой дом вероломно и жестоко. К тем, кто жаждал моей смерти. Я буду ждать вас. Я знаю, кто вы и почему так поступили. Вас не будут преследовать — я гарантирую это. Всё решено. Придите и посмотрите мне в глаза, скажите всё, что хотели сказать, и на том разойдёмся. И я мог бы отправить вас в Азкабан, но не стану. Я заперт внутри собственного тела, неужели не знаю, по-вашему, что такое тюрьма. Вы прощены. И я буду ждать, не закрывая камин, не запирая ворота, лишённый защиты и оружия. Даю честное благородное слово первого Малфоя-магла, вы в безопасности, как каждый в моей семье. Это всё, что я хотел сказать. (Лорд Драко Люциус Малфой)». Визенгамот воспринял желание Драко Малфоя закрыть дело, откровенно говоря, скептически. Слушание было очень оживлённым, однако приняв во внимание все доводы мистера Малфоя, Визенгамот большинством голосов — 21 за, 19 против — прекратил дело о нападении на поместье Малфой, на счастье Кормака Маклаггена и Сэмюэля Фелпса. Драко Малфой гарантировал безопасность и свободу людям, что покусились на его жизнь. Я искренне восхищена его решением. Такого огромного сердца мне ещё не доводилось встречать в своей жизни. Он отверг охрану, отверг защитную магию и магловские технологии. Он открыт для общения, открыт для всего мира. Малфои никогда себе такого не позволяли. На мой взгляд, это совершеннейшее безумие, но, согласитесь, это потрясающе. Неповторимо! Убийцы недостойны подобной милости, но Драко Малфой так не считает. И я лично призываю всех! Будьте благоразумны, честны и открыты, тогда у Магического Мира будет шанс измениться к лучшему. Примите его приглашение и покайтесь. С любовью, ваша Рита Скитер Гермиона долго сидела с закрытыми глазами, усваивая прочитанное. — Она права, — наконец прошептала девушка. — Ты безумец. Тихий смех. Её взгляд блуждал по его расслабленной позе. Драко сидел на диване, широко расставив длинные ноги и раскинув руки, чуть ли не полностью обнимая спинку. — Это ещё не всё, — шепнул он, и Гермиона одарила его напряжённым, почти напуганным взглядом. — Я получил сову. Встреча послезавтра. И её сердце, кажется, совершило сальто-мортале.***
Конечно, она не могла просто уйти. Это было бы даже смешно, если бы Гермиона Грейнджер в самом деле ушла, оставив Драко Малфоя наедине с преступником. Убийцей. Без защиты, без присмотра. Она даже была почти уверена, что он обо всём догадается, возможно, разгневается, но это не могло её остановить. Разговор с Гарри преследовал. Гермиона, кажется, прокручивала его в голове сотню раз. И каждый раз волновалась, не обернётся ли её решение бедой. — Ты не должна так поступать, ясно?! — строго говорил Гарри, тыча в воздух указательным пальцем, словно они с Гермионой временно поменялись ролями. — Представляю, каково было бы мне, если бы Джинни так поступила. Подслушивать, подглядывать. Он ведь доверяет тебе! Поверь, я понимаю тебя, твои чувства, но он же ясно дал понять, что это его дело и оно очень важное! — Неужели ты, зная, что Джинни грозит опасность, не поступил бы так же, а?! — вспылила она. — Я же не прошу о многом! — Всё. Я понял — это безнадёжно. Гарри вздохнул и задал последний вопрос: — Где? Гермиона взволнованно переводила взгляд с одного экрана на другой. Гарри прошлой ночью установил в доме Драко три камеры: в гостиной, в библиотеке и в кабинете. Конечно, встреча могла состояться где угодно, ведь дом огромен, но Гермиона была почти уверена, что эти три места в приоритете. Она с любовью наблюдала за ним, счастливо отмечая, что предсказала верно, потому что Драко не покидал гостиную. Он прохаживался туда-сюда, кутался в тёплый вязаный шерстяной кардиган, ведь разжечь камин сейчас не решался, ожидая гостей. Время тянулось. Гермиона, как ни странно, почти совсем не волновалась. Она была уверена, что даже если злоумышленник попытается завершить начатое, она в считанные секунды ворвётся в дом и уничтожит гада одним махом, или двумя, смотря сколько их будет. Без всякой жалости. Она и Драко вместе пережили уже столько боли и страданий, что хватило бы на десятерых, а значит, её рука не дрогнет. Но гости не приходили. Одно из двух: или не могли решиться, или просто передумали, и тогда у Штаба есть полное право продолжить работу — Драко тут не сможет воспрепятствовать. Примириться с убийцами — да как ему вообще такое в голову пришло?.. Тут камин вспыхнул, и Гермиона напряглась, ощутив, как по внутренностям разлился огонь. Она крепко сжала в кулаке палочку, а тем временем из камина шагнул высокий, крепкий мужчина, вооружённый волшебной палочкой, наставленной прямо на Малфоя. — Ну здравствуй, Грегори, — прозвучал спокойный голос Драко, и Гермиону затрясло от злости. — Ты один? — выпалил «гость». — Гоменум ревелио. Воцарилась тишина. Гермиона настойчиво всматривалась в не очень качественное изображение на экране. — Тебе всё ещё кажется, что мне тринадцать лет, Грег, и я всё так же лгу на каждом шагу? — усмехнулся Драко, опускаясь в кресло. — Тебя не затруднит разжечь огонь? Мне это будет стоить труда, а тебе — раз плюнуть. Гойл молчал, а потом негромко, но настойчиво произнёс: — Инсендио. В камине вспыхнул огонь. — Присаживайся, Грег, — снова спокойно заговорил Драко, — побеседуем. Гость опустился в кресло напротив. — Почему ты один, Грегори? Пэнси и Тео не решились прийти? — У Гермионы внутри снова будто всё осыпалось — так она и знала. Так и знала! — Не приплетай её сюда, — недовольно проворчал Гойл. — Тебе мало того, что пришёл я? Довольно. Где прячутся твои жалкие охранники. Зови. — Ты так и не понял, Грег, — вздохнул Драко и чуть подался вперёд. — Я не собираюсь вас преследовать. Тишина. — Малфой, ты идиот? — с презрением произнёс Гойл, и Гермиона расслышала тихий смех Драко. Сердце сжалось, она была готова трансгрессировать сию секунду. — Ты, как всегда, Грег, — весело заговорил Драко. — Поверить не могу, что эта эпопея так и не закончилась. И кто идиот после этого? — Заткнись, Драко, — как-то обречённо произнёс Гойл, и Гермиону это крайне озадачило. — Нет уж, извини! — теперь строже заговорил Малфой. — Неужели ты думал, что убив меня произведёшь на неё впечатление… — Ты её оскорбил! — моментально вскакивая на ноги, выпалил Гойл, а Гермиона уже была готова, как по выстрелу, броситься в бой. — Ты… ты… — Да тебе-то какое дело? — прошипел Драко, также поднимаясь на ноги. — Ты не был здесь, ничего не знаешь, не видел, не слышал. Я был весьма деликатен с ней. И если эта гордячка ничего не поняла — это её проблемы. А ты! Как ты мог повестись на её уловки? Это она всё затеяла! А ты, как ребёнок… — Всё не так! — злобно зарычал Гойл. — Она была зла, да! Но это была моя идея! Целиком и полностью! — Думал, произведёшь впечатление! — брезгливо произнёс Драко. — Думал, после стольких лет она наконец тебя заметит. Да как ты не поймёшь — их сердце не купишь, если оно к тебе хладно! Ты хоть убей её, хоть усади на трон — ничего не добьёшься, если ты не её человек! Звенящая тишина, казалось, наполнила оба дома. Гермионе вдруг стало так не по себе. Так больно, словно её сердце рвали на части. — Я всегда тебе говорил, — спокойно вещал Драко, — что это не доведёт до добра. Ты впрягался за неё в школе, пошёл в Азкабан, потому что корчил из себя крутого. И даже выйдя, нихрена не понял… — Это ты свернул с пути, Малфой, — угрюмо произнёс Гойл. — Мои принципы… — Нет, Грегори. Нет. Я просто понял несостоятельность всего этого бреда. Если бы и ты понял… — Не желаю это слушать… — Ты продолжаешь упираться. Зачем ты пришёл, а? Хочешь обратно. Вместо неё. — Ещё раз говорю тебе. Она ни при чём… — Ты знаешь, что она встречается с Ноттом? Молчание. — Знаешь? Я узнал на днях. — Да, знаю. — И решил свалить в Азкабан? Почему… — Нет смысла с тобой разговаривать, Малфой. — Гойл буквально рухнул в кресло, с громким щелчком опустив палочку на столик, стоящий рядом. — Нет смысла вообще. Ни в чём. Эта жизнь просто бред — пустота. Я устал биться за своё существование. Думал, хоть она… Но ей всегда было плевать, только сейчас дошло. — Уже прогресс. Снова тишина. — Знаешь, я не удивлён, — продолжил Драко, садясь на своё место. — Жаль, что ты был готов убить меня. Я бы так не смог. Даже чужими руками. Кто они? — Неважно. Они никогда об этом не вспомнят. Так, парни из Лютного, иногда выпиваем вместе. Короче. Не копайся, Малфой. Я один за всё отвечу, плевать. Зови своих министерских приятелей. — Где ты живёшь, Грег? — продолжал допрос Драко. Гойл помолчал немного, вздохнул. — Пока в поместье, но если и дальше так пойдёт, придётся продать его… Точнее, отдать. Оно уже заложено. — Доход? — Какой нахрен доход?! — воскликнул Грег. — Я нищий! Не поверишь, меня даже в захудалый паб на работу не взяли! — Уборщиком? — усмехнулся Драко. — Да пошёл ты! — психанул Гойл, вскакивая, но Драко не отреагировал. — Гойл уборщик! Ты совсем уже?! — Тогда откуда деньги на выпивку? — Продаю неконфискованное. Хранилища обчистили. Папаша сдох в Азкабане, как и твой, но у тебя хоть денег валом. Хорошо устроился! — Зависть? Дело не только в Паркинсон? — Так. Малфой, — вздохнул Гойл. — Ты меня утомил этим допросом… — Если бы ты знал, что ничего не выйдет? Если бы была возможность повернуть время вспять, ты бы отказался от этой затеи? — Молчание. — Скажи мне, Грегори, что я лично тебе сделал? Раздался шумный тяжёлый вздох, потом голос Грега. — Поздно рассуждать, Драко. Я влип, и это уже не изменить… — Вовсе нет. Думаешь, мне было просто добиться, чтобы прекратили следствие? Маклагген, наверное, в экстазе от того, что от него наконец отстали, — усмехнулся Драко. А потом ехидно спросил: — А вы ведь подставили его, Слизерин. Хитро. — Да плевать на него, — расслабленно заявил Грег. — Лузер недоделанный. — Ну да. А вы-то, конечно, счастливчики. — Чего ты добиваешься, Драко? — снова возмутился Гойл. — Какого хрена нервы треплешь? Решил меня тщательно допросить и сдать? Похрен. Я всё равно бы всё рассказал. Оставьте её и дело с концом. Хватит. — Ты меня поражаешь, Грегори, — покачал головой Драко. — Ты всё такой же, как десять лет назад. Жаль, что мы говорили так мало на последних курсах, может, сейчас твоя жизнь была бы иной. — Твоя не была бы, — вздохнул Грег. — Ты больше не маг, что ты можешь для меня сделать? Только выбить камеру в Азкабане поприличней, — с досадой усмехнулся Гойл. — Сожалеешь о содеянном, Грег? — тихо спросил Драко. Гойл долго думал, молчал. Гермиона внутренне подобралась, когда он потянулся к своей палочке. Грег положил её в карман пальто и ответил: — Не жалею. Не жалею, потому что наконец понял, что у меня нет шансов. И никогда не было. Хотел доставить ей удовольствие, не думая о цене. Но она теперь даже не вспомнит об этом. Малфой медленно поднялся на ноги. — Ты стёр её воспоминания о нападении? — Да. И Нотту тоже. Я знаю, это глупо… — с горечью усмехнулся Грег. — Я поступил бы так же. — Голос Драко разнёс мурашки по телу Гермионы. Мужчины молчали. Молчали так долго, что с каждой минутой становилось всё страшнее. Они просто сидели в креслах, будто между ними происходила незримая беседа, пока Гойл не сказал: — Я думал, что стал камнем. Что все годы войны, потом Азкабан, её бесчувствие сделали меня камнем. Но в тот вечер, когда… ты умирал, понял, что умер вместе с тобой. И… сейчас хочу, чтобы ты — живой — поступил так, как должен. Как правильно. Зови своих мракоборцев. Я всё признаю́. Жить с этим я не смогу. И снова тягостное, мучительное молчание. Гермиона не сразу осознала, что дышит с трудом. Что горло, словно сдавлено тисками. Ей казалось, что сейчас Драко испытывает непреодолимую боль: преданный друзьями, лишённый родителей, ввергнутый в клетку собственного тела. — Ты ненавидишь меня, Грегори? — тихо спросил Драко. — Я предал идеи, я больше не человек. И даже не маг. — Мне всё равно кто ты, Малфой, — устало ответил Гойл. — Я сам перестал быть человеком, когда дал тебе задохнуться в дыму. Когда смотрел, как она плакала на груди Тео, шепча, что не хотела этого. Она… возненавидела меня, как я себя. — Ты поможешь мне, Грег? — медленно проговорил Драко. — Как тогда, в детстве. Ты был стеной, которая всегда была готова укрыть, поддержать. — Но что я могу? — усмехнулся Гойл. — Разве ты позволишь себе доверять мне после всего? — Ты поможешь мне, Грегори Гойл? — чуть повысил голос Драко. — Я — магл. У меня нет прежних сил. Моя женщина старается, но я не могу быть ярмом на её шее. — Грейнджер, — усмехнулся Грег. — Да. Мне нужен человек, чья магия будет рядом. Иногда, не всё время. Ты сделаешь это для меня? Гойл также медленно поднялся на ноги. Они шагнули навстречу друг другу и Драко протянул бывшему товарищу правую руку. — Без непреложных обетов, без обид. Я помогу тебе подняться, Грег. Каждому человеку иногда нужна поддержка. Ты сделаешь это для меня? И правая рука Грега нерешительно приподнялась. Крепкое рукопожатие скрепило их ладони. А потом послышался невнятный всхлип, кашель и еле разборчиво, сдавленно прозвучавшие слова: — Прости, Драко! Прости. Мне так жаль… Малфой резко обхватил друга за плечи и обнял, а тот разрыдался, как большой ребёнок. Слёзы ручьём хлынули из глаз. Гермиона зажала рот одной рукой, а второй отключила питание устройства. Она рухнула на стул, спрятала лицо в ладонях и расплакалась. Она испытала такое облегчение, словно все опасности, вся боль одномоментно растворились, уходя навсегда куда-то далеко в прошлое. Он был прав. Гермиона так счастлива от того, что он оказался прав.***
Шум камина. Тихие шаги. Она сорвалась с места, выбегая в коридор, словно маленькая птичка, выпорхнувшая из клетки. Гермиона бросилась ему на шею, обнимая крепко, жадно, борясь со сдавленным горлом, не в силах произнести ни звука. — Всё хорошо, солнышко, — ласково прошептал он. — Я ведь говорил тебе… — Он будто поперхнулся, тяжело сглотнул, сдерживая эмоции. — Говорил, что разрублю этот узел. — Я так рада! — прошептала она и уткнулась лицом в его шею, вдыхая любимый аромат. — Надеюсь, что ты никогда-никогда не пожалеешь. Она услышала тихий смешок и немного насторожилась. Он осторожно отстранился, заглядывая ей в глаза. — Покажи мне, — шепнул Драко, и Гермиона замерла. — Что показать? — шепнула она в ответ. — Устройство, Грейнджер, — тихо засмеялся он, а она начала хватать ртом воздух от растерянности. — Я магл, солнышко, забыла?! — иронично усмехнулся он. — Вы так грубо установили камеры, что я их заметил почти сразу, как началась моя встреча. — Прости… — вздохнула она, в смущении опуская глаза, отворачиваясь. — Прости меня. Я просто не могла… — Знаю, — ласково улыбнулся он. — Ты — мой ангел хранитель, которого я не заслужил. Он погладил её по голове, словно маленькую девочку, да так и притянул её к себе, надавив ладонью на затылок. Гермиона уткнулась лицом в его грудь, вздохнула с облегчением. — А можно я не буду показывать, — пробурчала она и снова услышала его тихий смех. — Так и быть, не показывай. Только камеры уберите из дома, договорились? Мои слова не должны расходиться с действиями… — Это глупо, Драко! — начала возражать она. — У меня теперь есть телохранитель, ты же знаешь. И Гермиона посмотрела ему в глаза с сомнением, но его взгляд был ясным, уверенным. — Я не думаю… — начала она. — Дай мне шанс, Гермиона, — шепнул он. — Дай мне шанс принимать решения самостоятельно. Мне это нужно. И она обречённо кивнула. Они обнявшись полулежали на диванчике в библиотеке. Гермиона чувствовала какую-то недосказанность. Ей было совестно, что она нарушила обещание и установила слежку. Изо всех сил оправдывала свои действия, убеждая саму себя в том, что поступила совершенно правильно. Но от этого на душе, почему-то было не легче. — Скоро Рождество, — неожиданно произнёс Драко, и Гермиона почему-то напряглась ещё больше. — Я хотел бы завершить все свои дела до конца этого года, как ты на это смотришь? Она помолчала немного, пытаясь догадаться, что он имел в виду. Неожиданная мысль немного огорчила. — Это то, о чём ты просил? — Да. Я хочу найти «Цирк уникальностей» до того, как наступит Рождество. Мне нужно их повидать, узнать, как они. Гермиона тяжело вздохнула. Она нарочно не затрагивала эту тему в надежде, что Драко сам откажется от этой затеи. Но, похоже, годы проведённые в цирке не прошли даром. — Я знаю где они, Драко, — тихо начала она, и ощутила, что его дыхание потяжелело. — Они остались там, в Уорен Милл. Власти не смогли их выдворить и… у них проблемы. Повисла тяжёлая тишина. Она давила, причиняла необъяснимую боль. — Почему ты не сказала? — Его тон был сдержанно спокойным и явно стоил усилий. — Ждала, пока ты спросишь. Прости. Просто хотела, чтобы ты отдохнул немного. От всего. Драко пошевелился, вынуждая её поднять голову, посмотреть ему в глаза. Он обнял её нежно. И вдруг так ласково улыбнулся, что ей стало совсем стыдно. — Спасибо, что дала мне время. — Драко игриво чмокнул её в кончик носа, и Гермиона смущённо улыбнулась. — Но теперь мне пора заняться делами в плотную. Ты ведь знаешь — полнолуние наступит быстро.