***
Это было ужасно. Такой болтанки Гермиона, кажется, давно не переживала. Она уже бывала в гостях у миссис Тонкс, но в этот раз дело обстояло как-то по-особенному плохо. «Не надо было есть!» Неслось в голове, пока тело сжимало и опаляло, заставляя желудок подниматься к горлу. И когда она наконец приземлилась на ноги, ощутила острый приступ тошноты. «Это ещё что такое?!» — в ужасе подумала она, перебарывая рвотный позыв и вдыхая поглубже. Она согнулась пополам, делая вид, что споткнулась, дабы не выдать истинного положения дел. Драко тут же подхватил её под локоть, осторожно обнял. — Годрик Великий! — испуганно воскликнула Андромеда, торопясь ей навстречу. — Гермиона, как ты? — Всё хорошо, — слабо улыбнулась она в ответ, покрываясь холодным потом. — Похоже, завтрак был слишком плотным. — Милая, ужин на носу! — всплеснула руками миссис Тонкс. — Присаживайся. — Дядя Драко! — Тедди со всей скорости налетел на прибывшего гостя, обхватывая за ноги. Драко даже покачнулся от неожиданности, а Гермиона резко шлёпнулась на внезапно придвинувшееся кресло. — Съешь кусочек, — перед ней возникла радушная хозяйка с блюдом, наполненным аппетитными дольками апельсина. — Спасибо, — благодарно вздохнула Гермиона. Её немного шокировало то, что эта самая обычная апельсиновая долька доставила столько удовольствия, но самым поразительным было исцеление. Тошнота прошла почти сразу, как только она проглотила сочную мякоть. Что за ерунда? Может, она и правда заболела? Гермиона отстранённо наблюдала за общением дяди и племянника, даже не понимая, о чём они говорили. Драко улыбался и её это безмерно радовало, но необъяснимая тревога заставляла сердце усиленно биться, а ум работать с невероятной скоростью. Не могла же она отравиться имбирным печеньем? Или могла? Может, это индейка? Но как же так — всё было свежее… — … правда, милая? До неё внезапно дошло, что Андромеда и Драко уже сидят напротив, заняв небольшой диванчик, и миссис Тонкс ждёт от неё ответа, а Драко смотрит явно озадаченно. — Что? — виновато улыбнулась она. — Прошу прощения. — Погода нынче совсем не Рождественская в Лондоне, верно? А у нас сугробы. — О, это замечательно! — наконец пришла в себя Гермиона. — В Уилтшире тоже было очень снежно, а Лондон немного разочаровал. Разговор ни о чём был непродолжительным. Спустя десять минут подоспели ещё гости, и Гермиона заметила, как Драко немного напрягся, по крайней мере его лицо стало уже не таким приветливым — на нём возник оттенок холодности, а потом и вовсе скуки. Гарри Поттер с семейством явился поздравить крестника и его бабушку. Гермионе стало не по себе, когда Драко и Джиневра Поттер обменялись подозрительными взглядами. Гарри без всяких церемоний протянул Драко руку для приветствия, и тот спокойно её пожал, что порадовало Гермиону — она давно отметила, что между её возлюбленным и другом уже нет прежней неприязни. — Миссис Поттер, — еле заметно кивнул Драко Джинни, державшей на руках двухгодовалого мальчика. — Малфой, — также холодно кивнула она и улыбнулась подбегающему к Гарри Тедди. Снова были объятия, поздравления с Рождеством. Маленький Джеймс Поттер перекочевал на руки к крёстной для приветствия, и Гермиона с удовольствием отметила, как он подрос, какой стал красивый и самостоятельный. Малыш с удовольствием обнял её за шею, щебетал что-то про камин ломаными детскими словами, а она… Она поймала его взгляд. Драко смотрел на неё будто немного удивлённо, как-то недоверчиво. Усмешка приподняла уголок его губ со шрамом, и его взгляд плавно перемещался с её лица на ребёнка и обратно. Гермиона смутилась. Благо Тедди быстро потребовал отпустить Джеймса на пол, и мальчики понеслись играть в детскую. Гермиона проводила их взглядом, и вдруг её сознание пронзила внезапная мысль. Она была яркая, такая неожиданная, что внутри мгновенно вспыхнул пожар. «А сколько прошло недель?» Сердце пустилось вскачь, и Драко резко, словно насторожившийся зверь, расправил плечи, навострил уши, будто уловил звук опасности. Эти проявления волчьих повадок случались крайне редко, и Гермиона даже испугалась. Неужели он ощутил её волнение? Она постаралась унять беспорядочно помчавшиеся водоворотом воспоминания. «Душевая? Нет, это было совсем недавно. Неужели… Тогда в поместье? Он хотел убраться оттуда, был такой отчаянный, они забыли… Перед полнолунием? Четыре недели?» Дыхание перехватило. А Драко отвёл взгляд, нахмурился. Потом снова посмотрел на неё озадаченно, будто пытаясь понять, о чём она думает. Улыбнувшись, Гермиона попыталась успокоиться, скрыть волнение, и снова запоздало поняла, что Гарри что-то говорит ей о службе, о том, что её поисковая работа дала результат и, кажется, мракоборцы вышли на след одного пропавшего человека. Сумбур в голове прекратился, а внимание вернулось в реальность. Но сердце продолжало тяжело биться в груди, вселяя тревогу. Андромеда усадила гостей, а сама отправилась в кухню хозяйничать. Немного напряжённая обстановка смущала. Джинни, очевидно, ощутила себя лишней, но это нисколько её не смутило, даже наоборот — она вдохнула поглубже и произнесла: — Читала, вы объявили о помолвке. — Она кивнула на руку Гермионы, украшенную колечком. — Поздравляю. Это прозвучало немного официально, но улыбка Джиневры тут же заявила об искреннем одобрении. — Спасибо, Джинни, — выдохнула Гермиона, надеясь на потепление в общении. — Уже назначили дату? — Она перевела заинтересованный взгляд на Драко. Похоже, он не ожидал такого поворота, будучи уверенным, что подруги будут общаться между собой. Потому в воздухе повисла неловкая пауза. — Пока нет, — пришла на помощь Гермиона. — К весне будет видно, — наконец подытожил Драко. Снова неловкая тишина. Но миссис Поттер, очевидно, было слишком тяжело держаться официоза. — Как вы так умудрились?! — всплеснув руками воскликнула она. — Вы, можно сказать, встретились каких-то три месяца назад и уже заявляете о помолвке! Почему? Драко и Гермиона переглянулись и смущённо улыбнулись друг другу, после чего Драко вдруг ответил: — Я слишком долго ждал, чтобы тянуть. Гермиона вспыхнула. — Эти месяцы, словно маленькая жизнь, — тихо заговорила она, не смущаясь появлением Андромеды, левитирующей перед собой огромный поднос с чайным сервизом. — Мне кажется, мы успели достаточно узнать друг друга. — Но в школе… — начала было Джинни. — Детские глупости, — безразлично повёл плечом Драко. — Согласитесь, всё это сейчас уже так неважно, после всего, что пережила Гермиона, что я пережил. — Мы простили друг друга… — И на этой восхитительной ноте я приглашаю моих дорогих гостей отведать мой любимый рождественский кекс, — торжественно объявила миссис Тонкс. В это же мгновение в маленькую гостиную вбежали дети, и комната наполнилась суетой, радостным говором и смехом. Джеймс то и дело перебегал с колен Гарри к матери, потом обратно. Затем полез на руки к Гермионе, и она снова краем глаза заметила, с каким интересом Драко на неё посмотрел. Мысли опять понеслись в прошлое. «Почему он не напомнил ей о заклинании? Почему она сама не вспомнила? Он был так погружён в собственные проблемы? Возможно. Может, это ошибка? Она бы заметила задержку…» Гермиона попыталась вспомнить, когда у неё начался цикл, запуталась в числах и месяцах. Сумбур в голове даже пугал — это словно была не она. Где её собранность и здравомыслие? Внезапно Джеймс, уже принявшийся за кекс соскользнул с её колен и направился к Драко. Он деловито положил на его колени свои маленькие ладошки, намекая, что собирается занять это место. Тут Джинни пришла в себя: — Иди сюда, сынок. Иди к маме! — ласково позвала она. Но малыш просто стоял, задрав голову вверх и рассматривал неожиданно сконфуженного Малфоя. Мужчина чуть опустил голову и внимательно смотрел на ребёнка. А потом вдруг объявил: — Поттер, твоя жена сотворила твою копию. Джинни прыснула, а Гарри расплылся в улыбке: — Кроме глаз, — заметил он. — Это мелочь, — продолжил Драко, — и она, похоже, хочет отдавить мне колени. Андромеда беззвучно смеялась, прикрыв рот ладонью. — Не надо моего сына называть «мелочью», — с угрозой и неискренней улыбкой произнесла Джинни. — Он просто шутит, — шепнула Гермиона, пытаясь его оправдать. — Пусть отдавит, если ты не против, — усмехнулся Гарри и одарил начавшую сердиться жену добрым взглядом. — Ну иди сюда, Поттер-младший, — устало вздохнул Драко, будто собирался исполнить ужасно нежеланную миссию. Джинни плотно стиснула губы, а Гермиона с восторгом наблюдала, как Драко осторожно взял малыша под мышки и также бережно усадил к себе на колени. Темноволосая взлохмаченная макушка наконец замерла на одном месте, непонятным образом успокоившись. Малыш неаккуратно поглощал свой кусок кекса, пачкая щёчки крошками, размазывая вишнёвую начинку. Но Малфою будто не было дела, он мирно беседовал с Гарри о том, что зима самое неподходящее время для свадебной церемонии. А Гермиона не сводила взгляда с него и своего крестника, сидящего у него на коленях. Драко казался таким огромным — просто немыслимым, — по сравнению с крошечкой Джеймсом. Он осторожно придерживал малыша одной ладонью, ненавязчиво, словно даже и не предполагал, что тот может свалиться. Джинни была немного напряжена, будто ожидала какого-то подвоха, а Андромеда не скрывала сдержанную улыбку, любуясь гостями, посетившими её дом. Тедди, словно зачарованный, прислушивался к разговорам крёстного и дяди, переводя взгляд то на одного, то на другого. Гермиона была так счастлива, видя, что Драко проявил терпение и даже какую-то трепетность к ребёнку Гарри и Джинни. Это было так неправдоподобно и… желанно. Внезапная мысль о том, что она хотела бы этого, очень удивила. Кажется, это был первый раз в её жизни. Гермиона как-то незаметно погрузилась в себя, анализируя свои мысли и чувства. Особенно ощущения. Плохое настроение с утра, усталость, раздражительность, а потом… эта странная тошнота при перемещении. Сейчас всё было хорошо. Она с удовольствием ела кекс Андомеды, запивая сладким горячим чаем. Это был потрясающе уютный и приятный вечер. Помогая миссис Тонкс с уборкой, девушки наконец остались наедине в маленькой кухне. — Мне показалось или ты счастлива? — усмехнулась Джинни, выставляя посуду с подноса в раковину. — Просто предупреждаю — этот период безумной страсти недолговечен. Потом он уходит на службу, устаёт… — Это уже сейчас так, — усмехнулась Гермиона. — Более того, у него есть период в жизни, от которого он не может уйти: ни домой, ни на работу… Джинни вздохнула и подошла к подруге, осторожно погладила её плечи, очевидно пытаясь поддержать. — Это ведь навсегда. Ты уверена, что этого хочешь? — Уверена, — выдохнула Гермиона. — Я не боюсь. Джинни помолчала немного, глядя ей в глаза. — Римус долго сопротивлялся отношениям с Тонкс, помнишь? — с какой-то грустной ностальгией шепнула она. — Ты просто мастер соблазнения, Гермиона. — Очевидно да! — тише шёпота ответила она, и девушки рассмеялись.***
Это лишь предположение. Смысла нет говорить ему, пока всё неточно. Но дело было даже не в этом. Страх… Он наполнял её душу, огорчая, причиняя боль. Больше всего Гермиона боялась его реакции. Да, он подержал на руках Джеймса. Да, он очень мило общался с Тедди — Драко вообще прилагает максимум усилий и такта, чтобы общаться ровно, даже с немного агрессивной Джинни. Но в её голове всё крутятся и крутятся слова его сомнений, его опасений. В итоге он однозначно дал понять, что дети — это вполне возможно. Но сейчас… Гермиона сосредоточенно наблюдала его молчаливое созерцание горящего камина. Драко смотрел на огонь и молчал. Тишина так затянулась, что Гермиона не выдержала. — По-моему, вечер прошёл прекрасно, — уверенно произнесла она. — Я рада, что Джинни была не так резка, как я боялась. — Она тоже уже взрослая девочка, — скривился в усмешке Драко. — Знаю, наши отцы, да и мы сами, никогда не ладили, но прошло достаточно много времени и… моя семья достаточно пострадала за свои грехи, тебе не кажется? Гермиона промолчала, будучи совершенно уверенной, что Люциус Малфой уж точно получил по заслугам, а вот гибель Нарциссы и годы плена для Драко, на её взгляд, были чрезмерной карой. И пока она формулировала свою мысль, чтобы произнести слова поддержки, Драко безотрывно следил за её немного взволнованными жестами: она облизывала губы, то и дело покусывая их, нервно заправляла волосы за уши. — Что с тобой происходит? — вдруг спросил он, и Гермиона вскинула на него взгляд, полный удивления. — Со мной? Ничего, — растерянно ответила она. — Ты не умеешь врать. — Драко, я… — выдохнула она. — Ты всё-таки жалеешь, что не провела праздник с родителями, верно? Вся эта атмосфера — это то, что они заслужили, а я просто нагло отнял это у вас. — Нет, что ты! — возмутилась она, перебираясь из своего уголка на диване на ковёр и садясь у его ног. Гермиона положила голову ему на колени, обняла за ноги, и его большая ладонь опустилась на её макушку, бережно гладила её волосы, шею, плечи. — Я ни о чём не жалею. Ни одной секунды. Это было самое чудесное Рождество в моей жизни, мы словно… уже настоящая семья. Ты и я. Его ласковая ладонь замерла на секунду. Гермиона почувствовала, как Драко осторожно наматывает её локон на палец. — Я видел твой взгляд, — тихо, с лёгкой хрипотцой, произнёс он. — Ты хотела, чтобы всё у нас было как у них. Но ты же понимаешь… я — не Поттер. Я — Вервольф. И у нас всё будет не так, как у нормальных людей. — Драко помолчал немного. — Однажды я обращусь в день твоего рождения. В Рождество. Может случиться, что ты… не сможешь положиться на меня. Тугой ком сдавил её горло. Она вспомнила своё плохое самочувствие, тошноту, ту ночь… — Драко, всё это неважно. Я готова. — Я почувствовал твой страх, там — в доме тёти, — прошептал он. — Что случилось? Прошу, скажи мне. Кажется, она ещё никогда в жизни не видела такого выражения на его лице — мольбу, смешанную с растерянностью. Казалось, тревога овладела им полностью, и внезапная идея озарила её сознание. — Возьми свою волшебную палочку, — прошептала она. Драко зажмурился, стиснул челюсти. — Просто попробуй, Драко! — простонала она. — Ты сможешь прочесть мои мысли, увидеть воспоминания — я уверена! — Обычные люди так не делают, — с тоской усмехнулся он. — Обычные люди просто доверяют друг другу. — И мы доверяем, но есть повод… — Нет. Драко резко вскочил, и Гермионе пришлось отодвинуться, чтобы отпустить его. — Не хочешь — не говори, — холодно бросил он. — Тем самым ты возведёшь стену между нами. Я думал, что ты способна быть правильной, такой, какой казалась мне с первого дня, когда я увидел тебя впервые… — В цирке… — начала было она. — Нет. — Его голос вдруг стал тише: — Ты всегда была такой — чересчур правильной, ещё в школе. Тогда меня это бесило, а теперь… После всей лжи, после… — Драко, я не уверена, что это своевременно, понимаешь. — Она опустила глаза, отвернулась. — Возможно, я просто переела или отравилась. Я плохо себя чувствовала утром — это правда. Мне было так тоскливо и… хотелось плакать, что вообще несвойственно для меня. А потом, во время перемещения стало ещё хуже и… Я подумала, что заболела. — Как ты себя чувствуешь? Тревога в его голосе умилила. Гермиона взглянула ему в глаза и поняла, что он по-настоящему расстроен. — Всё не так плохо… — начала она, но Драко тут же перебил: — Тебе нужно отдохнуть. Это были слишком насыщенные дни, необходимо выспаться. Возьми ещё пару выходных… — Драко, я не думаю, что… — Ты была бледной, почти зелёной, когда вошла в дом миссис Тонкс. Вообще такое бывает при перемещении, но раньше я за тобой не замечал. Гермиона плотно сжала губы, понимая, что он не готов. Нет, он точно не готов услышать её безумную догадку, несмотря на то, что она уже успела проверить свой календарь. Её сердце трепетало, а душа переполнялась невероятной нежностью, но… Полнолуние приближается, Драко становится слишком чувствительным и эмоциональным. Как он воспримет? Лучше подождать, убедиться в том, что её предположения не беспочвенны, и сказать ему уже после полнолуния, когда он будет в более менее адекватном состоянии. — Очевидно, путь был слишком извилистым, — ответила она, опускаясь на диван. На душу легла тяжесть. Неужели у неё появился секрет? От него. Это так неправильно и больно. Но почему-то страх сковал внутренности, не позволяя рвущимся наружу словам достигнуть цели. А он смотрел выжидательно, настойчиво. Было ужасно стыдно и страшно. — Идём спать, — наконец примирительно вздохнул он. — В конце концов ты не обязана передо мной отчитываться. Драко протянул ей руку, Гермиона приняла её, и они отправились в спальню. Он сдержанно поцеловал её в щёку и отвернулся. Стало холодно. Гермиона смотрела в потолок и корила себя за трусость. Признание одной лишь фразой стучало в висках, вертелось на языке, полностью заполняло её душу. Она не уверена. Но тогда почему безотчётная, удивительная нежность окутывает изнутри, словно шёлковый кокон? Почему её тёплая ладонь чуть подрагивает, осторожно поглаживая живот. Гнетущая тишина словно выдавливала из неё признание. Гермиона глубоко вдыхала и беззвучно выдыхала, не решившись. Один раз. Другой. Как же было трудно и необходимо. А он дышал так тихо, словно его не было рядом. Драко спит не так — он не спит. Мерлин… Он чувствует, что она что-то скрывает. Невыносимо! Она вздохнула снова, и вдруг ощутила, как лёгкая тошнота пробралась вверх из глубин тела, подкатила к горлу. И Гермиона улыбнулась, ощущая, как глаза медленно наполняются слезами. Её грудь наводнилась чувствами: любовью, благодарностью, восторгом, невероятным ласковым светом. Страх исчез, уступая место безмерному счастью. Она никогда такого не испытывала — ей хотелось закричать на весь мир, поделиться своей радостью. — Драко, — еле слышно шепнула она. — М? — тут же отозвался он. — Мне нужно кое-что тебе сказать. Драко повернулся к ней, придвинулся ближе. Она повернула голову, встречая в полутьме его блестящий взгляд, отражающий свет растущей луны, сияющей на очистившемся от туч небе. — Я не уверена, — еле слышно прошептала она, осторожно поглаживая кончиками пальцев его плечо, — но, кажется… Драко, кажется, я беременна. Ты только не волнуйся, — чуть громче торопливо заговорила она, — может быть, мне только кажется. Задержка совсем маленькая… — Сколько? Гермиона взволнованно сглотнула — в горле пересохло от суровости его голоса и от того, как он нахмурился. — Шесть дней, — выдохнула она. — Знаю, есть специальные заклинания, чтобы уточнить, но я ими не владею — никогда не интересовалась и литературы такой у меня нет. Всё просто: завтра куплю магловский тест, и тогда всё прояснится. Драко продолжал смотреть на неё сосредоточенно, серьёзно. А потом вдруг опустил голову ей на плечо, обнял её хрупкую фигурку, и Гермиона почувствовала невероятное облегчение. Она так рада, что поделилась с ним этим сокровенным открытием — загадочным, томительным, но таким чудесным. Она поглаживала светлые волосы, норовившие пощекотать её лицо, а его руки сжимались крепче, а потом снова расслаблялись, будто он пытался убедиться, что она всё ещё здесь — всё ещё рядом. Но его молчание было таким тягостным. — Ты понимаешь, что нам теперь нельзя ждать до весны? — вдруг серьёзно заговорил он. — Ещё немного и это станет заметно. — Драко, что ты… — с улыбкой начала она. — Извини, — строго перебил он, — но придётся пожениться зимой. Ещё не хватало, чтобы у Малфоя родился бастард — это просто недопустимо. Слезинки заструились по её щекам, и Гермиона со всей нежностью обняла его голову, задыхаясь от нахлынувших эмоций. — Ты серьёзно? — бесконтрольно пропищала она, шмыгнув носом. И только теперь он вздохнул так, будто вся тяжесть этой бренной жизни то ли навалилась, то ли упала с его плеч. — Серьёзно. Я в оцепенении, — усмехнулся он, и Гермиона тихо засмеялась, крепче обнимая его, целуя в макушку. — Ты знаешь, — продолжил он, — я всегда буду сомневаться. Сейчас я осозна́ю, подожди. Боюсь, когда до меня дойдёт, начнутся проблемы. — Ну и что, — повела она свободным плечом. — Ты же осознавал что делал, когда не напомнил мне о заклинании? — Вообще-то не очень. Мне казалось, я успел изучить твой цикл. Думал, обойдётся. Там в душевой… — Нет, — шепнула она, покачивая головой. — Это было там — ещё в поместье, я уверена. Драко медленно приподнялся, их взгляды снова встретились. — Перед полнолунием? — нахмурился он. Гермиона молча кивнула, а Драко обречённо закрыл глаза и медленно опустился на свою подушку. — Я не помню, — расстроенно произнёс он. — Ты же знаешь, это самый безумный период, начало трансформации. Я правда не напомнил? Значит, ребёнок, может быть заражённым… — Вот только не начинай! — строго произнесла Гермиона, приподнимаясь и грозя ему указательным пальцем. — Ты сказала, это неточно… — Да даже если неточно! Не начинай! Ты читал о Вервольфе на третьем курсе или нет? — возмущённо говорила она. — Если нет, то я напомню: неизвестно ни одного случая рождения оборотня. Ни одного! Ликантропия передаётся через укус! Всё! Вязка между оборотнями во время полнолуния — вот что вызывает много споров и вопросов. Вроде бы в таком случае рождаются необыкновенно интеллектуальные волчата. Я — не Вервольф, а значит, никаких негативных последствий не будет, ясно?! — Строга! — засмеялся Драко, и Гермиона упала в его объятия, шепча: — Пожалуйста, не мучь меня! Его смех оборвался, а потом Драко обнял её и тихо ответил: — Это трудно, Грейнджер, когда мучишь сам себя, — обречённо вздохнул он. — Но я постараюсь не мучить ещё и тебя. Обещаю. Сомнений больше не осталось. Ей не нужен тест, не нужно ни в чём убедиться, потому что Гермиона уверена. Эта непривычная лёгкая тошнота стала её рождественским подарком — неожиданным, невероятным, а осторожное движение его ладони, накрывшей её тёплый живот ниже пупка, подарило отчаянную эйфорию. — Думаешь… он уже там? — неуверенно прошептал Драко, ласково поглаживая её. — Почти уверена, — тихо ответила она, не решаясь утверждать безоговорочно. Он помолчал немного, а потом с нежностью зашептал ей в ухо, не скрывая улыбку: — Ты была так прекрасна с ребёнком на руках. — Ком сдавил её горло. Значит, он и правда совсем не против. — Не думал, что это произойдёт так скоро, но… Ты счастлива? Гермиона повернулась к нему, утопая в его нежных объятиях, в его дыхании. — Теперь по-настоящему счастлива, — улыбнулась она.— Я так боялась, что ты засомневаешься, будешь переживать. Драко оставил еле уловимый поцелуй на её губах, потом ещё один. Отвёл взгляд. — Я пока не очень понимаю, что происходит. Зверь ещё спит, и что будет завтра остаётся лишь гадать. Но я бы не терял бдительность на твоём месте. Прошу, помни — я люблю тебя, дорожу тобой и… нами. — Его ладонь снова скользнула по её животу, заставляя всё тело содрогнуться. — Но есть ещё Зверь, и он может начать делать глупости… — Я учту это. Мы учтём, — ответила Гермиона, ласково обнимая его за шею и настойчиво целуя в губы. Драко глубоко вдохнул, отвечая на её ласку, притягивая любимую в объятия. — У нас ещё есть день, может два. Я намерен ими насладиться, как ты на это смотришь? — улыбнулся он. — Пожалуй, я возьму ещё один выходной, — улыбнулась Гермиона в ответ.